Текст книги "Бархатная лисица"

– О нет! – отшатнулась она. – Только не вы!

– Я хочу лишь немного побеседовать с вами, – профессиональной скороговоркой проговорил я. – Всего несколько вопросов и – счастливо оставаться!

Еще когда Мари только открыла мне дверь, я обратил внимание на ее толстый свитер и подумал, что прятать под таким количеством шерсти столь прекрасные формы – самое настоящее варварство. Но мои размышления оборвались где-то посередине, потому что я вдруг заметил, что толстый вязаный свитер доходит… и я утратил дар речи! Он доходил только до бедер, а дальше…

Дальше шли потрясающе стройные ножки – длинные, с крепкими, округлыми бедрами, с ямочками на коленках и с икрами самой что ни на есть совершенной формы! А если вы продолжали пожирать их глазами, – как, например, это делал я – то дальше шли изящные лодыжки, маленькие ступни и десять аккуратных пальчиков с золотистым педикюром под цвет ее волос.

– Что с вами, лейтенант? – Мари пренебрежительно вздернула брови. – Неожиданный приступ столбняка, а?

– Просто я случайно глянул на ваши ноги…

– То-то они так запылали! – холодно подтвердила она.

– ..и меня вдруг, словно железной рукой, схватило за горло и парализовало.

– Вот и хорошо. Таким и оставайтесь. Стоит вам расслабиться, как я тут же вызову полицию, – безжалостно заявила она. – Может, для какого-нибудь сержанта это станет настоящим событием – я имею в виду арест лейтенанта.

– Вы говорите как особа весьма решительная, – угрюмо обронил я.

– А вы попробуйте и сами убедитесь! – пообещала она.

– По моим сведениям, все обстоит совсем иначе, – скромно заметил я. – Согласно имеющейся у меня информации, Мари Галлант не такой уж крепкий орешек, и стоит мне слегка поднажать на нее, как она тут же расколется.

Несколько секунд девушка подозрительно смотрела на меня своими изумрудными глазами, потом, видимо решив, что это может оказаться и не розыгрышем, раздраженно спросила:

– Кто же, интересно, снабдил вас такого рода информацией?

– Профессиональная тайна. – Я предостерегающе качнул головой. – Коп не должен раскрывать источников своей информации. Так гласит правило номер шесть!

Однако даже самоотверженный коп может размякнуть после парочки стаканчиков в теплой атмосфере великолепных покоев рыжеволосой красавицы.

– Ну надо же! – Мари глубоко вздохнула. – Чтобы услышать такое, мне нужно быть замешанной в расследовании убийства! И от кого – от лейтенанта полиции! – Склонив голову набок, она еще раз смерила меня взглядом. – Ну хорошо, можете войти и выпить свою пару стаканчиков. Однако мое предупреждение остается в силе!

– Ну конечно! – согласился я, следуя за ней в квартиру. – Однако вы же не станете возражать, если время от времени я буду украдкой посматривать на ваши ноги?

Мы уже дошли до гостиной, когда Мари повернулась ко мне; на ее лице отразилось неподдельное любопытство.

– Скажите же мне, кто вы на самом деле? – задумчиво спросила она. – Сексуальный маньяк?

– Конечно! – без колебаний подтвердил я. – А разве все остальные нет?

– Вам лучше присесть вот сюда! – Мари кивнула на диванчик. – По крайней мере, пока я смешаю коктейли, вы будете у меня под присмотром.

Я сделал все, как мне велели, а она, двигаясь такой походкой, которую можно было назвать разве что симфонией движения длинных стройных ног, подошла к винному бару.

– Скотч со льдом…

– И чуть-чуть содовой, – закончила за меня Мари.

– Нет, вы только подумайте? – гордо воскликнул я. – Она запомнила!

– Я всегда запоминаю, что пьет мой кавалер, особенно когда сама оплачиваю счет! – ледяным тоном ответила она.

Мари подала мне стакан, потом взяла свой и уселась лицом ко мне в кресло, отстоящее от моего диванчика самое малое на десять футов. То, как она скрестила свои ноги, можно было с полным правом, как я уже заметил, назвать симфонией обнаженных женских ног.

– Насколько я поняла, вы еще не поймали своего убийцу, лейтенант? – как бы между прочим поинтересовалась Мари.

– Пока нет, – признался я и поднял свой стакан. – За что выпьем? За ваши прекрасные ножки?

– Не отвлекайтесь от дела! – резко вернула она меня к действительности. – Несколько вопросов, парочка стаканчиков – и вы называете мне того, у кого такое лестное мнение о моей персоне. Не забыли? Таков наш уговор! Полагаю, это займет не более получаса времени!

– Что мне нравится в вас, Мари, – мечтательно произнес я, – так это то, что вы олицетворяете собой грезы любого мужчины о прекрасной даме – нежной, ласковой и любящей.

Она несколько секунд задумчиво смотрела на меня, потом осторожно прикусила нижнюю пухлую губку, показав ровные белые зубы.

– Что это сегодня с вами, лейтенант? Где же ваша лобовая тактика? – в раздумье спросила Мари. – Вчера вы были коп как коп – по уши в делах, злой и противный.

А сегодня… передо мной просто другой человек.

– Возможно, сказывается благотворное влияние ваших прелестных ножек, – с блаженным видом отозвался я. – Или я уже говорил вам об этом?

– Почему бы вам не переключиться на ваши вопросы ко мне? – перебила она, однако в ее голосе уже не проскальзывали прежние металлические нотки.

– Просто я мало-помалу оказываю на вас давление, – сказал я. – И мне не хотелось бы, чтобы вы раскололись до того, как я допью свою вторую порцию.

– Клайд Рэдин! – гневно воскликнула Мари. – Бьюсь об заклад, что это сказал обо мне этот ничтожный, дрянной человечишко! Ведь так?

– А почему вы подумали, что это он? – полюбопытствовал я.

– Да потому, что такие комментарии как раз в его духе! – Мари раздраженно передернула плечами. – Ну подожди у меня, Рэдин! Завтра ты получишь свое!..

– Нет, это не Клайд Рэдин, – уверенно возразил я.

– Не он?.. – Мари растерянно посмотрела на меня. – Вы не обманываете меня?

– Слово чести полицейского! – поклялся я.

– Тогда кто же это мог быть?

– Может, еще раз попробуете отгадать?

– Хватит дурачиться! – Судя по ее гневным глазам, в мыслях она уже схватила первый подвернувшийся под руку кухонный нож и аккуратненько разрубила меня пополам – с головы до ног.

– Но я вовсе не дурачусь. – Я пожал плечами. – Не хотите угадывать, не надо. Забудем об этом.

– Значит, не Клайд? – Мари медленно облизнула губы и, задумавшись, прикрыла глаза. – Тогда это, должно быть… нет!, – . Этого не может быть… это просто смешно!

– Вы в этом уверены? – вежливо осведомился я.

– У нее нет никаких причин для этого… – Мари сделала паузу и быстрым глотком почти опорожнила свой стакан. – Понимаю, это чистейший бред, но, может… это сказала Карэн Донуорт?

– Нет, – улыбнулся я. – И на сей раз не угадали!

– Я так и думала. – Тот факт, что она оказалась права, не сделал ее счастливее.

Немного погодя я допил свое виски – одновременно с ней. И еще раз мне удалось усладить свой взгляд симфонией движения обнаженных ног, когда Мари понесла стаканы к бару, чтобы снова наполнить их.

– Давайте выпьем за нашу сделку, лейтенант, – снова усаживаясь, предложила она. – Два стаканчика – и вы называете мне имя!

– Что, больше не хотите отгадывать?

– Что-то ничего не приходит на ум, – раздраженно ответила Мари.

– Уверены, что не хотите попытаться еще раз?

– Уверена, черт вас побери! – Она бросила на меня гневный взгляд.

– Ну хорошо. – Я великодушно улыбнулся. – Сделка есть сделка. – Я поднял стакан и не спеша выпил его содержимое. – По правде говоря, я удивлен, что вы не догадались.

– Ну и удивляйтесь себе, сколько влезет! – прошипела Мари. – Только скажите, кто же все-таки?

– Олбард, – небрежно ответил я. – Стив Олбард.

Выскользнув из ее ставших вдруг безжизненными пальцев стакан мягко опрокинулся на толстый ковер и залил ворс крепчайшей водкой.

– Кто? – хрипло переспросила Мари.

– Стив Олбард, – повторил я. – «Слегка нажмите на Мари, и она расколется вся по швам»– вот его слова.

Судя по проступившему на ее лице выражению страха, смешанного с ужасом, можно было предположить, что я только что сообщил Мари, будто ее левая нога отвалилась или еще что-то в этом же роде.

– Он так и сказал?

Я решил, что вряд ли мне выпадет более подходящий случай попрактиковаться и превратиться из любителя, каким я до сих пор был, в первоклассного лжеца, поэтому не стал упускать подвернувшейся возможности.

– Этот Олбард такой отзывчивый парень, – быстро сказал я. – Знаете, он даже предложил, что сам нажмет на вас, но я заверил его, что вполне справлюсь с этим и сам.

Одного лишь упоминания об Олбарде оказалось достаточно, чтобы и в самом деле расколоть Мари: ее лицо приобрело нездоровый сероватый оттенок, и она слегка зашмыгала носом.

– К своему стыду вынужден признаться, – оживился я, – что в данный момент не слишком-то уверен в успехе. Вы не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном?

– Нет! – взвизгнула Мари. – Возражаю! Не звоните ему!

– У меня странное ощущение, милая, что вы почти готовы к тому, чтобы продемонстрировать полное восстановление пробелов вашей памяти! – В моем голосе сквозило участие. – И еще до того, как я доберусь до телефона.

– Ну ладно! – хрипло выдавила Мари. – Ваша взяла! Только дайте мне пару минут, чтобы привести себя в порядок!

– Конечно! – Я негодующе посмотрел на нее. – Не садист же я какой-нибудь!

– Это как сказать, – с горечью отозвалась женщина. – А пока меня не будет, может, нальете мне еще стаканчик? Тут, в баре, полно мартини.

– Хорошо, – кивнул я.

Мари выбралась из своего кресла и на негнущихся ногах прошла в спальню. Увы, никакой симфонии в ее движении больше не наблюдалось! Подняв с ковра оброненный стакан, я подошел к бару и смешал коктейль.

Как известно примерно с восьми лет каждому представителю мужского пола, если дама просит немного времени, чтобы попудрить носик, это может растянуться до пятнадцати и более минут. Поэтому я налил себе еще и вышел на балкон, чтобы предаться восхищенному созерцанию открывшейся передо мной панорамы.

На улице почти стемнело, и по всей жилой части города зажглись мириады огней. Для компании у меня имелся стакан виски, а чтобы общество казалось более полным, я закурил. Фоном восхитительного вечера служил шум скоростного шоссе, и лицо мое овевал легкий ветерок. Впервые за последние сорок восемь часов я расслабился и почувствовал в душе какое-то умирогворение. Но немного погодя, уловив движение в гостиной, я вернулся назад.

Мари Галлант, уютно поджав под себя ноги, примостилась со стаканом на диванчике. Затененный свет лампы отбрасывал на ковер перед диванчиком уютный круг, оставляя нижнюю часть фигуры Мари в полутени, еще более отчетливо подчеркивавшей каждый изгиб ее потрясающих ног.

– Я так и должна все время называть вас «лейтенант»? – вкрадчиво спросила она.

– Можно просто Эл, – ответил я.

– А меня, соответственно, – Мари. Сядьте ко мне поближе, Эл. – Ее зубы сверкнули в улыбке. – Все обрушилось на меня так внезапно, мне так страшно и одиноко… я хочу, чтобы рядом с мной – на расстоянии протянутой руки – находился большой и сильный мужчина!

На подобное предложение я откликаюсь безо всяких проволочек – а вдруг девушка передумает? В общем, не прошло и секунды, как я уже сидел на расстоянии протянутой руки и страстно надеялся, что Мари Галлант все же понадобится протянуть мне эту самую руку.

– Я все пытаюсь понять, – промурлыкала она, – почему Стив Олбард сказал про меня такое?

– Ну и… – подбодрил я ее.

– И решила, что Олбард сделал непростительный промах, – резко ответила Мари. – Видимо, он подумал о Клайде и Вирджинии, решив, что если на меня как следует нажать, то я выложу все об их связи. Он, наверное, не знал» что я уже рассказала вам об этом вчера?

– Полагаю, нет, – спокойно ответил я.

– Ну тогда его ждет неожиданный сюрприз, о котором он даже не догадывается, – гневно прошептала Мари. – Я почти готова расколоться, но уже по поводу самого Олбарда!

– Пожалуй, это будет интересно послушать, – заметил я.

– Все началось с модельного заведения Клайда Рэдина, – начала Мари. – Почти четыре года я проработала манекенщицей на подиуме и, хоть это не скромно – хвалить себя, считалась первоклассной моделью. Но меня всегда тянуло попробовать себя в дизайне. Если вы обладаете вкусом и, если можно так выразиться, у вас есть чувство одежды, а вы постоянно демонстрируете ее, то чувство это со временем притупляется. – И вот около года назад я познакомилась с Рэдином. Это произошло в офисе Уолтерса. Я сделала для него пробные съемки. И вот после внимательного изучения фотографий у него родилась довольно оригинальная идея коммерческой рекламы мехов. Вместо того чтобы рекламировать уже готовые меховые изделия, он пригласил фотографа, чтобы снять меня завернутой в различные шкуры – в их первозданном, что ли, виде. Конечно, его реклама походила на слегка видоизмененный чизбургер, но, по-моему, вреда она бы не принесла!

– Милая Мари, если вы заменяете в чизбургере один сыр, то готов поспорить, что так оно и было! – со страстью заверил я.

– И тут появился Рэдин – где-то около Пяти вечера, – и мы втроем довольно долго болтали о дизайне одежды. Когда мы покидали офис Уолтерса, Рэдин пригласил меня выпить, и мы проговорили с ним до полуночи. Оказалось, что мы оба помешаны на одном и том же, а под конец он сообщил, что открывает собственное дело, и предложил мне работу. Ну я и согласилась.

Мари тихонько засмеялась.

– Поначалу казалось, что мои мечты о моделировании одежды воплощаются в жизнь! Даже эта вонючая дыра, которую Клайд громко величал «ателье», ни капли меня не беспокоила. Я считала, что каждый должен с чего-то начинать, и была уверена, что за полгода мы произведем настоящий фурор в мире моды! – Она вздохнула. – Но ничего из этого так и не получилось!

Как-то вечером у меня была назначена встреча с Вирджинией, и со мной увязался Клайд. Стоило им взглянуть друг на друга, как я сразу поняла, что она нашла себе новую жертву. Меня это мало волновало – Вирджиния есть Вирджиния! – а Клайд не маленький и сам в состоянии позаботиться о себе.

А потом, где-то с месяц назад, в ателье заявился человек по имени Джиперс. – Мари поежилась. – Я сказала – человек!.. Но он скорее походил на страшилище из луизианских болот! Этот тип заявил, что у него личное дело к Клайду, и предложил мне исчезнуть – так прямо и сказал! Я надеялась, что Клайд поставит его на место, но вместо этого мой отважный работодатель покорно повторил: «Исчезни, солнышко!»А когда я потом поинтересовалась, что за чудовище он держит в приятелях, Клайд ответил, что меня это совершенно не касается. Несколько дней спустя он сообщил, что один из его друзей хочет познакомиться с Вирджинией, попросил меня позвонить ей и пригласить в ателье, – где-нибудь часов в шесть вечера – пропустить по стаканчику или под каким-нибудь иным предлогом, но при этом ни слова не говорить ни о Клайде, ни о его друге.

Этот самый друг уже будет ждать в ателье, а я должна притвориться, будто он совершенно случайно заскочил на огонек, и представить его Вирджинии…

Другом Клайда оказался Стив Олбард. – Мари снова поежилась. – Всякий раз, когда я вспоминаю об этом человеке, меня бросает в дрожь! Около половины шестого Клайд как сквозь землю провалился, а мы с Олбардом молча сидели и глазели друг на друга. Потом появилась Вирджиния, и я уже была готова продекламировать свою фальшивую репризу, будто мистер Олбард случайно заглянул к нам, а потом представить их друг другу, но так и не успела открыть рта. Едва Вирджиния увидела его, она побледнела как полотно и бросилась к выходу. Но Олбард схватил ее за руку и потащил в конуру Клайда. Вирджиния вырывалась, кричала и плакала, а я попыталась помешать ему; тогда Олбард наотмашь ударил меня по лицу, и я упала. Потом он приказал мне убираться к чертовой матери, не то он прикажет Джиперсу заняться мною как следует.

Голос Мари звучал безучастно и отстраненно.

– Не успела я подняться, как Олбард затащил Вирджинию в комнатушку Клайда и запер за собой дверь.

Я бросилась на поиски Клайда, нашла его в баре, где он накачивался виски, и рассказала ему о происшедшем, а он все сидел и продолжал пить. Когда я спросила, что он собирается предпринять, этот негодяй заявил, что не может ничего поделать. И – мне подумалось – я тоже. Потому что наше ателье держалось на плаву только благодаря деньгам Олбарда. Если бы не он, нам бы всем давно пришел конец. Тогда я сказала, что мне плевать, ведь я подставила свою лучшую подругу и не собираюсь тут сидеть… А пока я это говорила…

Мари крепко зажмурилась.

– Пока я это говорила, внезапно какая-то тень на мгновение заслонила собой свет и за моей спиной кто-то проскользнул в кабинку. Я повернулась, чтобы посмотреть, кто это, и чуть не умерла от страха! Рядом со мной сидело то самое болотное чудище! Он заказал себе выпивку и не проронил ни слова. Так мы сидели молча больше часа – все втроем. Мне показалось, что за это время я несколько раз прожила всю свою жизнь!

Наконец Джиперс встал и посмотрел на меня, словно на насекомое под микроскопом. «Помалкивай насчет сегодняшнего вечера, – с угрозой произнес он, – и продолжай делать умное личико, как сейчас». И тут же он ушел.

– А что было дальше? – спросил я.

– А ничего, – с горечью ответила Мари. – Мне пришлось чуть ли не тащить Клайда на себе – так он набрался. В его конуре уже никого не было – Вирджиния и Олбард ушли. Я отправилась к Вирджинии домой, но секретарша старика сказала, что та еще не возвращалась. Тогда я вернулась в ателье и стала ждать.

Я попросила эту Донуорт, чтобы Вирджиния, как только придет, сразу же позвонила мне, но никаких звонков так и не последовало. Утром я сама позвонила ей, и Донуорт очень вежливо сообщила, что мисс Мередит просила передать мне, что ее нет дома и для меня ее вообще никогда не будет. Разве я могла осуждать Вирджинию за это?

– Конечно нет, – согласился я. – Она сердилась на вас за то, что вы свели ее с Олбардом. Но она почему-то ни в чем не винила Рэдина. Если верить его словам, они провели вместе всю субботнюю ночь и часть воскресного утра.

– Этот чертов Клайд! – в сердцах воскликнула Мари. – До чего же хитрая тварь! Подставил меня, чтобы я сделала за него грязную работу, а сам вышел сухим из воды! Я уверена, он поклялся Вирджинии, что и знать ничего не знал об этом.

– А на кой черт Олбарду финансировать ателье Рэдина, если от него сплошные убытки? – вслух подумал я. – Страсть к Вирджинии Мередит возникла только в самое последнее время, а своим бизнесом Рэдин занимался, как вы сказали, почти целый год.

– Совершенно верно, – устало подтвердила Мари. – Понятия не имею, зачем ему финансировать Клайда. Мы уже привыкли, что девяносто процентов моделей идет на выброс – больше они ни на что не годятся. А насчет остальных десяти Клайд надувал щеки, заявляя, что каждая из них уникальна, неповторима и вот-вот принесет нам славу и деньги. Он любовно упаковывал их и отсылал своим влиятельным друзьям-модельерам в Нью-Йорк, Чикаго или еще куда-то. И мы конечно же больше ничего о них не слышали. По-моему, мы так и не получили ни одного ответа! Но Клайд никак не желал угомониться.

Неожиданно зазвонивший телефон заставил Мари вздрогнуть. Когда она направилась к нему, мне показалось, что она идет на негнущихся ногах. Бросив в трубку несколько односложных фраз, она зажала ее ладонью и с нескрываемым удивлением посмотрела на меня.

– Это мистер Уолтере, Эл. Он хочет поговорить с вами, – приглушенно произнесла Мари. – Откуда он знает, что вы здесь?

– Может, у него дар ясновидения? – Поднявшись с диванчика, я подошел к ней. – Кто его» знает?

Мари передала мне трубку и осталась стоять рядом, недоверчиво поглядывая на меня.

– Уилер слушает, – произнес я в микрофон.

– Лейтенант, это Уолтере. – Его голос звучал как-то напряженно. – Я тут много думал…

– Похвальное занятие, – вежливо одобрил я.

– Вы были правы! – Уолтере невесело рассмеялся. – Вам следовало немного нажать на меня. Но и сейчас я готов расколоться.

– Неужели? – недоверчиво спросил я.

– Мне надо поговорить с вами, но я не хочу рисковать. Если кто-нибудь об этом пронюхает, то я могу оказаться в опасном положении. Вы меня понимаете?

– Да, – ответил я.

– Вы, конечно, догадываетесь, что я имею в виду.

Нам надо встретиться в таком месте, где нас никто не увидит и не подслушает!

– Да, – согласился я.

– Черт бы вас побрал! – воскликнул Уолтере. – Неужели вы не можете сказать что-нибудь, кроме этого проклятого «да»?

– Нет, – ответил я.

Повисла короткая пауза.

– Черт, я все понял! – В его голосе послышались извиняющиеся нотки. – Ну конечно! Ведь Мари Галлант слышит вас?

– Вот это по существу дела, мистер Уолтере, – подтвердил я.

– Я тут подумал, – он немного понизил голос, – что самым безопасным местом был бы склад. Сторож не станет торчать на улице в потемках, так что я заберу у него ключи и скажу, что сам отопру и запру за собой двери. Еще я скажу, что для осмотра партии шкурок мне потребуется не меньше часа, и предложу ему пойти и выпить чашечку кофе где-нибудь поблизости.

Я оставлю дверь незапертой, и вы сможете войти сами.

Я буду ждать вас в кабинете.

– Неплохая мысль, мистер Уолтере, – одобрил я.

– Вы сможете приехать через час?

– Да.

– Если мне не удастся избавиться от сторожа, то буду ждать вас на улице. Если увидите меня там, то уезжайте. Я перезвоню вам попозже, и мы договоримся о новом месте встречи.

– Отлично.

– Значит, через час?

– Хорошо, и – спасибо! – поблагодарил я и положил трубку.

Мари Галлант уже вернулась на диванчик и сидела там, баюкая в руке стакан. Я снова присел рядом с ней и взял свой стакан с виски.

– В чем дело? – подозрительно спросила она.

– Ничего особенного, – ответил я. – Я просил Уолтерса разъяснить мне некоторые детали его деловых отношений с отчимом Вирджинии. Вот он и звонил куда только мог, пытаясь разыскать меня. Надо же, какой обязательный!

– Никогда не могла понять, почему Вирджиния собиралась за него замуж, – медленно проговорила Мари. – Мне он всегда казался дураком набитым, и уж меньше всего годился ей в мужья. Но было ли тут еще чего-нибудь, чего я вовсе не понимала. Почему, скажем, Стив Олбард позволял ей все это?

– Может, он и не позволял, – обронил я.

– Почему вы… – Мари внезапно замолчала, ее глаза расширились. – Ой! Вы считаете, что это он убил Вирджинию, чтобы помешать ей выйти замуж за Уолтерса?

– Думаю, подобную версию не следует исключать, – ответил я. – Было бы неплохо выяснить это поточнее. – Допив свое виски, я посмотрел на часы. – Черт побери! – спохватился я. – Ну начисто вылетело из головы!

Я должен в восемь быть в управлении!

– А не могли бы вы позвонить и предупредить, что… ну, скажем, задерживаетесь? – хрипловато прозвучал голос Мари.

– Хотелось бы! – пробормотал я. – Но меня будет ждать шериф.

– Какая жалость, Эл! – тихо прошептала девушка. – Только мы начали поближе узнавать друг друга…

– Да, конечно, – тяжело вздохнув, согласился я. – Но, как говорится, долг обязывает.

– Это надолго?

– На час, не больше. – Я встал с диванчика.

Мари осторожно отхлебнула мартини.

– А может, еще вернетесь, Эл? Правда, за это время я могу как следует набраться и впасть – как это говорится – в порочное настроение.

– Как бы мне хотелось этого! – честно признался я.

– Какое забавное совпадение, Эл. – Мари озорно улыбнулась, держа у рта стакан с мартини. – Мне тоже!