Текст книги "Бархатная лисица"

Глава 7

Когда входная дверь медленно распахнулась, мне в голову пришла совершенно невероятная мысль, будто старикашка Пэйс внезапно пришел к заключению, что деньги в этом мире больше ничего не значат, и завел себе дворецкого. Наверное, его возили на один из тех голливудских аукционов, где распродают реквизиты из старых фильмов, и там он приобрел себе по сходной цене списанного вурдалака, но когда, вернувшись домой, решил подыскать ему новое применение, с ним оказалось немало хлопот. Очевидно, этот вурдалак играл эпизодические роли во всех фильмах ужасов Бориса Карлоффа и Белы Лугоша и ничего лучшего попросту не умел. Вот по этой самой причине он и открыл дверь с пушкой в руке.

Признаться по правде, меня просто взяла оторопь.

Еще бы – передо мной возникло массивное, приземистое туловище, а на том месте, где, по идее, должна была находиться голова хоть с каким-то подобием человеческого лица, я не увидел ничего! Хуже того, в этом вурдалаке я улавливал что-то смутно знакомое, словно когда-то где-то мы с ним уже встречались. Но где? Может, в моих кошмарах? От этой мысли меня пробрала нервная дрожь, и тут вурдалак шагнул из сумрака неосвещенного холла на свет крыльца.

– Эй, лейтенант! – проревел знакомый сиплый голос. – Почему вы не сказали, что это вы? – Сержант Полник смущенно сунул револьвер в кобуру и сделал вид, что не только не собирался направлять на меня свою пушку, но что у него ее вообще никогда не было.

– Я не знал, что шериф прислал тебя сюда, – с облегчением произнес я. – Кто в доме?

– Старик, его секретарша – помните, та дамочка с застывшей физиономией? – стараясь загладить неловкость полезной информацией, сообщил Полник. – И еще сиделка. Она как раз пытается сейчас заставить старого хрыча принять лекарство и лечь в постель… и еще у него в гостях этот жуткий тип, как его…

– Олбард? – подсказал я.

– Это у него такая фамилия? – с удивлением спросил Полник. – Я знаю только, что она начинается на «ол».

Взяв его за руку, я осторожно втолкнул сержанта в коридор.

– Я хочу, чтобы ты пошел и сообщил им, что это была патрульная машина с обычной проверкой, – тихо произнес я. – И постарайся расположиться как можно ближе к Олбарду, но так, чтобы он ничего не заподозрил.

– Слушаюсь, лейтенант, – хрипло шепнул Полник. – Но ведь я не обязан при этом проникаться к нему дружескими чувствами?

– Ни в коем случае, сержант! – горячо заверил его я. – Просто стань к нему как можно ближе, чтобы, когда я появлюсь там через пару минут, помешать ему выкинуть что-нибудь эдакое, понятно?

– Эге! Ну и урод! – презрительно фыркнул Полник. – Я еще понимаю, если у парня едет крыша, когда в комнату входит задастая бабенка… но делать это, когда в комнату входите вы, лейтенант?! Он что, совсем ненормальный?

– У Олбарда масса серьезных проблем, и я рад, что ты так быстро вошел в курс дела, сержант, – мрачно подтвердил я.

– Да уж. – Он согласно покачал головой. – Я сразу об этом догадался, лейтенант. Знаете, всякие такие мелочи… например, когда я называл его «Ол», он как-то странно поглядывал на меня!

– Ты молодец, – одобрил я. – В общем, будь к нему поближе, хорошо?

– Как прикажете, лейтенант, – пробормотал Полник. – Но должен вас предупредить, если этот недоумок что-нибудь учудит, я тут же врежу ему как следует.

И Полник, растворившись в сумраке коридора, направился к гостиной, а я, переждав невероятно долгие шестьдесят секунд, последовал за ним.

В стороне от всей компании, поближе к окну, сидела Карэн Донуорт. Лицо ее выражало полное безразличие, однако, судя по некоторым признакам, она находилась в очень напряженном состоянии. Старикашка Пэйс, как обычно, покоился в своем кресле-каталке – высохшая мумия, освещенная мягким желтым светом лампы с абажуром, отчего кожа на его морщинистом лице походила на древний, очень тонкий пергамент, готовый, казалось, лопнуть в любой момент. Напротив него, на краешке дивана, примостился Стив Олбард. Лицо его выглядело настолько довольным, что, разговаривая со стариком, он с трудом сдерживал ухмылку. А сразу за Олбардом стоял сержант Полник, с увлечением разглядывавший толстенный том, похожий на ежегодное издание «Наших пернатых друзей» за 1897 год.

Бесшумно ступая по толстому ковру, я вошел в гостиную, дошел до середины комнаты и только тогда был замечен Олбардом, случайно поднявшим на меня глаза.

– Здравствуйте, мистер Олбард, – вежливо поздоровался я. – Как нынче идут дела с импортом и распространением героина?

На какую-то долю секунды в его глазах с тяжелыми веками отразилось полнейшее недоумение: правильно ли он расслышал мои слова? – но через мгновение уже опомнился. С невероятным проворством Олбард вскочил с дивана, одновременно засунув руку во внутренний карман пиджака, и молниеносно вынимая ее обратно, но уже с пистолетом. Ствол проделал почти половину дуги, которую ему необходимо было пройти, чтобы нацелиться на меня, когда тяжелый том, со свистом рассекая воздух, обрушился на запястье Олбарда. Тот вскрикнул от боли, и выпавший из рук пистолет шлепнулся на пол. Полник бросил книгу, нагнулся через спинку дивана и огромной ручищей схватил Олбарда за плечо. Толстые пальцы сомкнулись, и Олбард легко, как затычка в бочку, впечатался в диван, снова оказавшись в сидячем положении.

Сержант неторопливо обошел его и поднял пистолет.

Когда он посмотрел на меня, его глаза выражали тревогу.

– Разве так можно, лейтенант! – В голосе сержанта звучало беспокойство. – Вы же серьезно рисковали! Если бы я не успел треснуть его…

Я вынул из правого кармана руку, в которой все еще сжимал револьвер.

– Я вовсе не рисковал, сержант, – возразил я, – поскольку рассчитывал, что ты обезоружишь его раньше, чем мне придется воспользоваться своей пушкой.

– Вы хотите сказать, что не хотели убивать меня, лейтенант? – прохрипел Олбард. – Кому вы пудрите мозги?

– Мне очень хотелось бы пристрелить вас, Стив, – честно признался я. – Но именно поэтому я и проинструктировал сержанта надлежащим образом – в надежде на то, что он отреагирует достаточно быстро и помешает мне застрелить вас на месте. И у него это получилось.

– Вот как? – Донесшийся с инвалидного кресла надтреснутый шепот произвел эффект разорвавшейся бомбы. – Явление героя-победителя в самый подходящий момент, а? Не сочтите за бестактность, но мне хотелось бы знать – что происходит в моем доме?

– Я пришел арестовать мистера Олбарда, – любезно объяснил я, – за целую кучу мелких, однако судебно наказуемых правонарушений, начиная с убийства. Надеюсь, такой ответ удовлетворит вас, мистер Пэйс?

– Убийство? Убийство кого?

– Ну, хотя бы Реймонда Уолтерса, – ответил я, – и, возможно, вашей падчерицы.

– Если вы считаете, что Стив имеет отношение к смерти Вирджинии, то вы явно не в своем уме, лейтенант, – отрывисто просипел старик. – Мы знакомы с ним уже многие годы! Он…

– Я знаю, кто он, – устало перебил я. – У меня и на ваш счет имеются довольно интересные – и вполне обоснованные – идеи, мистер Пэйс.

Слезящиеся глазки Пэйса на несколько долгих секунд с ненавистью уставились на меня, потом внезапно он отвел их в сторону.

– Так что же там произошло, Уилер? – вдруг охрипшим голосом спросил Олбард. – Где была допущена ошибка?

– Если уж устраивать кому-то ловушку на складе-рефрижераторе, рассчитывая на то, что он окочурится от холода, то для этой цели никак не подходит меховой склад, Стив, – сказал я.

Припухшие веки Олбарда на мгновение прикрылись, скрывая промелькнувшую в глазах досаду.

– Да, – пробормотал он, – это редкостная глупость.

А Джиперс? Что с ним?

– Он выстрелил первым и промахнулся, – ответил я. – В него же просто невозможно было не попасть.

– Он мертв?

– И уже, полагаю, как следует заморожен, – как можно более беззаботно произнес я. – Я сообщил эту добрую весть Тэрри и от нее узнал, что вы здесь, в доме Пэйса, и теперь она собирается навсегда покинуть наш городок. А вместе с ней рушится и ваше алиби на ночь убийства Вирджинии Мередит.

– Грязная, мелкая… – Лицо Олбарда исказила болезненная гримаса, и он умолк на полуслове.

– А вы – король мануфактурного бизнеса, – сурово отрезал я, – король героинового бизнеса, который смог заполучить желанную женщину, лишь заманив ее в ловушку и взяв силой!

– Лейтенант! – раздался с инвалидного кресла сиплый шепот. – Мне ничего не известно о том, что вы тут говорите, но я точно знаю, что Стив не убивал мою падчерицу. Это сделал Уолтере и вот эта вероломная женщина. – Пэйс резко повернул голову и бросил гневный взгляд в сторону Карэн Донуорт. – Это они убили Вирджинию.

– Мистер Пэйс, ведь это вам принадлежит пакет контрольных акций в оптовом бизнесе Уолтерса, не так ли? – вежливо осведомился я.

– Ну да, – резко бросил он.

– У меня есть при себе кое-что из вашего товара, – доверительно сообщил я. – Я оцениваю это примерно в сорок унций чистого героина. И прослежу, чтобы вы как можно скорей получили свои пятьдесят один процент за него!

– Героин? – прокаркал старик. – Какой еще героин? – Его голос сорвался на тонкий, вибрирующий крик. – Я ничего не знаю ни о каком героине! Вы пытаетесь впутать меня в какое-то…

Тут в гостиной мелькнул белый накрахмаленный халат, и рядом с Пэйсом очутилась сиделка.

– Вы не должны так нервничать, мистер Пэйс! Доктор говорит, что с вашим сердцем надо больше отдыхать… и вам давно уже пора быть в постели!

– Убирайся отсюда, сука безмозглая! – зашипел старик. – Убирайся ко всем чертям и оставь меня в покое!

– Ну-ну, мистер Пэйс! – В голосе сиделки снова послышались профессиональные нотки. – Спорить бесполезно; мы немедленно отправляемся спать!

Она обошла инвалидное кресло, явно намереваясь взяться за ручки и откатить старика в его комнату.

Губы Пэйса исказились в безмолвной ярости, что само по себе было страшнее всяких слов. Потом халат, прикрывавший высохшее тело, резко вздыбился, и из-под него показалась крючковатая рука, сжимавшая трость эбенового дерева.

– Сказано тебе – оставь меня в покое, безмозглая корова! – зашипел старик. В неожиданном порыве ярости он взмахнул тростью и резко стеганул ею по спине сиделки.

Она испуганно вскрикнула и, заливаясь слезами, выскочила из комнаты. Через несколько секунд ее рыдания резко оборвались – сиделка захлопнула за собой дверь спальни.

– То-то же! – с триумфом захихикал старик. – Это научит тупую корову делать, что ей говорят! – Его голова откинулась на подголовник, трость выскользнула из пальцев. – Итак… – продолжал он настолько тихо, что мне пришлось напрячь слух. – На чем мы остановились?

– На героине, – напомнил я. – На наркотиках. Думаю, вы с Олбардом занимались этим делом несколько лет, а меховой бизнес служил вам неплохим прикрытием. Вы могли спокойно скупать по всему белому свету шкурки и меховые пластины. А в нужный момент ваш заграничный агент получал сигнал, и в шкурку аккуратно вшивался маленький цилиндрик, который вместе с мехом поступал на склад Олбарда. Лично вы импортировали меха и наркотики, а функции дистрибьютора выполнял Олбард, который использовал в качестве прикрытия вполне законные торговые операции. Но когда для вас пришло время удалиться на покой, никто не захотел свертывать бизнес. Поэтому вы сделали хитроумный ход, подобрав себе честного партнера, которому вовсе не обязательно было знать о вашей подпольной деятельности. Кроме того, честный партнер – такой, как Реймонд Уолтере, – сам по себе служил дополнительным гарантом безопасности!

– Не понимаю, о чем вы, – еле слышно прошептал старик.

– Не понимаете и не надо! – Я равнодушно пожал плечами. – Поговорим о том, что вам известно, например, об убийстве вашей падчерицы.

– Я уже говорил с вами на эту тему, – окрысился Пэйс.

– А может, проблема заключалась в том, что, имея дело с таким партнером, как Стив Олбард, вы находились в постоянном затруднении, потому что не знали, чего ему захочется в следующий момент? – предположил я. – Может, вашей падчерицы?

Изрезанные прожилками веки опустились – старый хрыч снова прикинулся покойником.

– Но, конечно, вас это мало волновало, – продолжал я довольно громким голосом, чтобы Пэйс наверняка не пропустил ни слова из того, что я говорю. – Ведь вы ненавидели ее только за то, что она была дочерью своей матери, а не вашей! И были просто счастливы, обеспечив девочку деньгами и свободой катиться по той же самой дорожке, на которой загнулась ее мать. – Наблюдая за этим процессом, вы наслаждались! Может быть, только это и давало вам силы жить последние несколько лет? Вы хотели быть свидетелем окончательного падения Вирджинии, которое – как вы были уверены – уже не за горами? И вот, самое худшее, что могло случиться, произошло с ней всего две ночи назад, мистер Пэйс, – несмотря на все усилия, в моем голосе все же слышались презрительные нотки, – когда Вирджиния была зверски убита.

Так что теперь вы можете умереть со спокойной душой.

На этот раз глаза старика совсем закрылись, и он стал похож на забальзамированную мумию.

– Согласно моим предположениям, после того, как ваш партнер заманил Вирджинию в ловушку и взял силой, – мрачно продолжал я, – она решила отомстить ему. Каким-то образом она разузнала об истинной стороне вашего бизнеса и пригрозила, что сообщит обо всем в полицию, тем самым уничтожив Стива Олбарда. И ее не слишком смущал тот факт, что вместе с этим наступит и ваш конец, не так ли?

– Она только смеялась. – Казалось, этот жуткий шепот издавало само инвалидное кресло, а не старик. – «Я буду с вами так же милосердна, как вы с моей матерью»– так говорила она.

– Ее не останавливала даже перспектива потери наследства, – продолжал я. – Но, возможно, сдерживало то, что вместе с вами пострадает такой честный человек, как Уолтере?

– Очень недолго, – просипел старик. – Я пытался принудить ее выйти замуж за Уолтерса, это заставило бы Вирджинию попридержать свой язычок. После того происшествия со Стивом она хорошо запомнила, что такое Джиперс. Поэтому я выдвинул ультиматум: или она выходит замуж за Уолтерса, или Стив прикажет Джиперсу убить его, подстроив все, как несчастный случай. И тогда смерть Уолтерса будет на ее совести.

Какое-то время казалось, что трюк удался, – она согласилась на брак с Уолтерсом, но тут возникли осложнения с ним самим. Я попытался поговорить с парнем, как старший партнер по бизнесу, объяснить, какие выгоды он получит, женившись на Вирджинии, но Уолтере только рассмеялся мне в лицо. Поэтому нам пришлось нажать на него с другой стороны.

– Вы позволили Стиву объяснить ему, что на самом деле представляет собой бизнес, которым он руководил?

И что теперь ему ни за что на свете не убедить суд в том, будто бы он не знал о происходящем? – предположил я.

Обезьянья голова старикашки слегка шевельнулась в знак согласия.

– И это тоже подействовало только до поры до времени. А потом мы обнаружили, что они заключили между собой тайное соглашение – тянуть с женитьбой до моей смерти. А пока Уолтере надеялся кое-что разнюхать и собрать улики против Стива, чтобы, когда я умру, передать их полиции.

– И тогда вам не оставалось ничего более, как пойти на более кардинальные меры?

– Ничего другого не оставалось, – прошептал старик. – Я несколько дней размышлял над этим. Нет, не о том, что Вирджинию нужно убрать, – тут все было ясно! Вот только как? – Пэйс вдруг захихикал. – Все, что мне оставалось в этой жизни, так это сидеть в проклятом кресле и думать! И тут я обнаружил, что размышления о том, как можно извлечь из ее убийства наибольшую выгоду, прибавляют мне жизненных сил!

– И вы знали, что у вас есть такой незаменимый помощник, как Олбард, который предоставит вам все средства для достижения цели, – процедил я сквозь зубы. – И как только вы разработали план, он тут же приступил к его осуществлению, так?

– Боюсь, вы ошибаетесь, лейтенант! – Это было произнесено холодным, твердым голосом.

Я медленно повернул голову и увидел стоящую рядом с креслом старика Карэн Донуорт. Она держалась как-то неестественно прямо, опущенные по бокам руки были сжаты в кулаки.

– Понимаете… – Ее голос внезапно надломился. – Вирджинию Мередит убила я!

– Вы? – Я в замешательстве уставился на нее. – Зачем?

– Я… я не знаю! – Она приложила ко лбу дрожащую руку. – Глупо, не так ли? Только это правда – я не знаю, честное слово! Может, я всегда подсознательно ненавидела ее за разврат и беспутство… Я… я определенно не могу сказать, но причина, должно быть, в этом!

– Ну ладно, мисс Донуорт, – жестко проговорил я. – Тогда расскажите, как вы это сделали.

– Все происходило как в кошмаре! – Карэн всю передернуло, ее голос было едва слышно. – Я спала у себя в комнате и вдруг проснулась. И услышала голоса… Но тогда я решила, что все еще сплю и слышу все это в кошмарном сне. Голоса приказали мне встать; затем я почувствовала, будто кто-то потянул меня «за руку и теребил до тех пор, пока я не встала с постели.

Потом меня словно вытолкнули из комнаты, и голоса повторяли, что это мой долг и что Вирджиния – само воплощение зла.» Уничтожь ее, и вместе с ней будет уничтожено это зло!»– нашептывали они.

Карэн судорожно сглотнула.

– Неожиданно в моей руке оказался нож, а сама я очутилась возле ее кровати. Я посмотрела и увидела, что на ней ничком лежит Вирджиния.» Ударь ее!»– велели мне все те же голоса, и… – В глазах Карэн застыл ужас. – Моя рука словно уже не принадлежала мне.

Она сама замахнулась и вонзила нож Вирджинии в…

Ее глаза наполнились слезами, и она, отчаянно пытаясь справиться с собой, снова сглотнула.

– Извините! – Карэн яростно тряхнула головой. – Потом голоса, не переставая восхвалять мой поступок, повлекли меня в спальню и снова уложили в постель.

Следующее, что я помню, – это утро и каталку мистера Пэйса рядом со своей постелью. Он будил меня.

Я спросила его, что случилось, а он задал мне вопрос: правда ли это? Я ответила, что не, понимаю, о чем он говорит, и он рассказал, что я только что вошла в ночной рубашке в гостиную, позвонила в полицию и сообщила, что в доме произошло убийство, дала адрес и повесила трубку. Вспомнив свой ночной кошмар, я побежала в комнату Вирджинии и увидела ее, лежащую с ножом в спине! И тут до меня дошло, что все это было правдой. Мистер Пэйс сказал, что понимает, какой шок я испытала, когда обнаружила мертвое тело, и что он сам дождется полиции и расскажет об убийстве Вирджинии. Еще он посоветовал побыть у себя в комнате, пока меня не позовут…. Он был очень добр со мной…

Карэн на мгновение прижала тыльную сторону ладони ко рту, а когда убрала ее, я заметил на ней глубокий красный след от зубов.

– Теперь вы знаете всю правду, лейтенант, – безжизненным голосом произнесла она. – Вирджинию убила я.

– Давайте вернемся к вечеру накануне, – мягко предложил я. – Что произошло после шести часов?

– Ничего необычного, – ответила Карэн, немного справившись с собой. – После восьми за Вирджинией заехал мистер Уолтере, и они отправились ужинать.

Около девяти я отвезла мистера Пэйса в его спальню и уложила в постель. Мы немного поболтали, потом я дала ему снотворное и, вернувшись к себе, легла спать. – Она растерянно посмотрела на меня. – Все было как обычно.

– Давайте остановимся на некоторых деталях, – попросил я. – Как мистер Пэйс принял капсулы? С водой?

– Нет, в тот вечер он попросил горячего шоколада. – Карэн ласково улыбнулась инвалидному креслу. – Он даже настоял, чтобы я тоже выпила с ним, поскольку утверждал, что я выгляжу усталой.

– И вы пошли на кухню, чтобы приготовить его?

– Ну конечно. Потом вернулась в спальню мистера Пэйса с двумя чашками шоколада на подносе, и мы… – Слабая улыбка снова тронула ее губы, однако глаза по-прежнему оставались безучастными. – Он еще настаивал, чтобы я принесла ему хотя бы одно печенье, а то он не станет принимать лекарство!

– И вы снова отправились на кухню?

– Ну да.

– А тем временем он тщательно размешал в вашей чашке содержимое нескольких капсул секонала…

– Что он сделал? – Несколько мгновений Карэн в упор смотрела на меня, потом истерично засмеялась. – Но это же глупо, лейтенант! Зачем ему это? И как он мог их достать?

– Из пузырька в аптечке пропало четыре капсулы – помните?

– Но вы же сами говорили, что секонал был обнаружен в желудке Вирджинии, – возразила она. – Да и как мог мистер Пэйс дотянуться до шкафчика? Он не в состоянии даже приподняться со своего кресла!

– С помощью вот этого, например, – ответил я, осторожно поднимая эбеновую трость. – Но, мне кажется, на сей раз она ему и не понадобилась. Помните, вчера он рассказывал, будто слышал, как вы с Уолтерсом развлекались ночью в вашей комнате?

– Это не правда! – прошептала Карэн.

– Он говорил, что вы считаете его паинькой, который каждый вечер принимает по две капсулы снотворного.

« Иногда принимаю, а иногда – нет, – сказал он. – Иногда я их просто выбрасываю «. А может, он их и не выбрасывал, а прятал в какое-нибудь укромное местечко, где их никто не мог обнаружить?

– Но зачем? – пробормотала она.

– Затем, что для человека, не привыкшего к секоналу, такая большая доза – три или четыре капсулы… – Я вдруг осекся и, всмотревшись в выцветшие бледно-голубые глаза старика, понял, что ему на все наплевать, однако все же вежливо осведомился:

– Сколько капсул было, мистер Пэйс, четыре?

– Три, – просипел он в ответ. – Не много и не мало – как раз то, что надо. Я знал, что до того, как ее разбудят, она проспит несколько часов, а это в известной степени скажется на желаемом эффекте. Понимаете, меня не очень-то волновало, если снотворное подействует на нее слишком сильно. Ее в любом случае можно было разбудить. Меня беспокоило как раз обратное! Если бы доза оказалась не достаточной, то возникала опасность, что она проснется в полном сознании и начнет разбираться в своих ощущениях. Согласитесь, тогда было бы трудно убедить ее в том, что все происходящее – ночной кошмар.

Внезапно в глазах Карэн Донуорт вспыхнул лучик надежды.

– Так, значит, те голоса я слышала на самом деле! – дрожащим голосом воскликнула она. – Они мне не почудились! И то, будто меня тащили, подталкивали и… и… – Вдруг надежда в ее глазах потухла. – И все же это я убила Вирджинию, – упавшим голосом произнесла Карэн. – Ведь рука, воткнувшая нож в ее спину, была моей рукой!

– Да, голоса принадлежали вполне реальным людям с настоящими руками, – возразил я. – Они и направили вашу руку. Однако теперь это не столь уж важно, мисс. Как бы там ни было, Вирджиния Мередит была перед этим задушена.

– Она была…

– Вскрытие показало, что до того, как ее пронзили ножом, она уже была мертва по меньшей мере тридцать минут, – твердо заявил я. – Так что вы воткнули нож в труп.

– А секонал в ее желудке? – пробормотала потрясенная Карэн.

– Убийца Вирджинии, решив облегчить себе работу, взял из аптечки четыре капсулы секонала и незаметно подмешал ей в вино.

– Слава Богу! Это не я убила ее! – с облегчением прошептала Карэн и, заливаясь слезами, выбежала из гостиной.

– И все же вам не выиграть у меня, лейтенант! – донеслось из инвалидного кресла с призраком мерзкое хихиканье. – Я умру еще до того, как вы получите обвинительное заключение!

– РИП Пэйс, – задумчиво произнес я. – Интересно было бы знать – неужели успеете?