Текст книги "На кофейной гуще"

– Но никто не увез?

– Нет. Я нашла выход. Начала пить. Донору нельзя употреблять алкоголь, а я пила каждый день. Видимо, Василиса просекла это, потому что после той нашей вечеринки она вернулась ко мне и устроила разнос за шампанское, которое я достала. Она вскрыла ящики, нашла бутылки и все их разбила. Очень сильна в гневе. Но мне то что, я купила еще. Вино, пиво, водка, ликеры. Мне было всё равно, что пить. Зависимость вернулась, но она помогала мне. В конце августа Василиса устроила мне очередной разнос. Она сказала, что переведет меня в центр, где будут следить. И еще так сказала, чтобы я прекратила уничтожать ее печень. Вот это и резануло очень, я наконец поняла, во что вляпалась. Через неделю я позвонила Василисе и сказала, что не смогу дать ей органы. Просто не смогу. Дальше мы ругались, встречались, общались. Она уговаривала, просила, рыдала. Но я не соглашалась уже ни в какую.

– Хотя бы ты была честна. Вторая девочка просто уехала в один день. Позвонила куратору, попросила удалить ее из базы.

– Была и вторая девочка?

– Василиса оказалась очень предусмотрительна. Она бы и больше собрала, только нашлось мало. Хотя у нее очень подходящая для реципиента группа крови. Видимо, другие факторы играют роль. Ты не знала?

– Нет, я думала, я была одна.

– После побега той девчонки Василиса и познакомилась со мной. Я живу в ее квартире, так же пожиная горькие плоды нашей дружбы.

– От тебя хотя бы ничего не требовалось.

– Кто знает. Быть может, Василиса просто не успела. А планировала просить меня отправить кровь на анализ. Надавила бы на честность. Или на жалость. Значит, она решила выставить тебя из квартиры после отказа?

– Не сразу. Вообще, эту новость я узнала от вас. Мы всё еще спорили, я надеялась, что она как-то примет это. Всё же за этот год мы почти подружились. Так мне казалось. Поэтому я так взбесилась, когда вы приехали. Я была убеждена, что это только наше дело, больше ничье. И очень разозлилась на тебя. Потому что ты никто, Ань. Ты Василису знаешь всего ничего. А ведешь себя, как ее официальный представитель.

– Может, я и никто, но что-то я не вижу других людей в палате. Только оплаченная санитарка, которая несет порой такую чушь. Не думаю, чтобы она осталась бы там хоть на минуту, если бы деньги перестали поступать на счет. Родная сестра Василисы попросила мне не звонить ей по телефону, потому что у нее нет времени и желания просто послушать, как там ее родной человек. Быть может, она и приезжала сюда когда-то, но сейчас всё хуже, чем до этого. Хуже в разы. И я хотя бы пытаюсь помочь.

– Я тоже как-то навещала Васю в больнице. Правда, тогда она была в сознании. И запомнила это. Какой смысл приходить сейчас?

– А ты всё в жизни делаешь за спасибо?

– Я делаю всё за деньги. Но я выставила себе рамки. Есть то, чего даже за деньги не сделаю. Тебе не мешает тоже начать думать так, перестать корчить из себя бедную овечку и пытаться спасти этот мерзкий мир. Передай Наталье, что я съеду только тогда, когда она появится на моем пороге с документами о наследстве. Пока что я живу, где считаю нужным.

– И что потом? Когда всё кончится? Что ты будешь делать?

– Не знаю. Может, вернусь к себе. Может, обратно в Москву. Думаю, все уже успели забыть меня и тот косяк. Знаешь, много у кого волосы от блонда выпадают. Надоест обсуждать. Я искатель, и всегда ищу место потеплее. Однажды я доберусь до самого лучшего, я уверена. Просто нужно немного подождать.

– Наше общение никогда не было легким. Но я верю, что у тебя будет всё в порядке. Удачи тебе и спасибо, что рассказала всё, как есть.

– Мне теперь и скрывать смысла нет. Впрочем, не трепи, поняла. Особенно Наталье. Ей я постараюсь втюхать легенду про «не успели», когда зайдет речь о квартире. Всё же, у нее их много, может, подарит. А не прокатит, то и не надо.

– Мне это было нужно для себя, а не для кого-то, – улыбнулась Аня, – побегу, скоро электричка. Быть может, еще увидимся.

Встав из-за стола, она взяла стаканчик с недопитым кофе, обе булочки пришлись на долю Кристины. Оставаться не хотелось, внутри зрело какое-то странное чувство, смесь отвращения и тошноты. Не зря Аня сразу не увидела в ней художницы, хотя картины и выглядели забавно. Но, пообщавшись с другими, она начала отличать оригинал от подделки. Успев на электричку, девушка как обычно впрыгнула в вагон и помчалась на работу. Сегодня она успевала даже раньше. В баре встретила Марка Антоновича. Он крутил ножку стула, разложив вокруг инструменты. Мужчина был так сосредоточен, что Ане пришлось кашлянуть, чтобы его отвлечь. Он немного дернулся, но поднял голову:

– А, это ты, Анютка. А я уж напугался, думал, призраки завелись. Очень тихо ходишь, как кошка. Или разыграть хотела?

– Разве я похожа на человека, который может разыграть людей?

– Ты похожа на человека, который способен на всё! Разве не так? Что-то ты рановато.

– Пришла сразу с поезда, не стала заходить домой.

– Там больше не радостно?

– Хотела бы я сказать, что мне вообще хоть где-то радостно. Но, думаю, это просто надо пережить.

– Василиса не приходит в себя?

– Нет, хотя ее состояние стабильное. Надежда еще есть. До результатов тестов всё меньше времени, а счет совсем не в ее пользу. Но я продолжаю допрашивать всех и вся в надежде, что что-то изменится. Если кратко описать мою жизнь сейчас, то это как задачка под номером пять со звездочкой. Из пункта А в пункт Б выехал поезд. Едет и думает, где начинается этот пункт Б и кончается пункт А. И что там вообще находится между ними. И как понять, что вот твоя жизнь, она уже не там, она уже в Б, и всё теперь такое Б, что даже обидно немного. Порой мне просто хочется всё бросить, потому что ну не так она и нужна, эта пятерка, по сути. Но кому тогда и что нужно?

– Думаю, тебе всё-таки она нужна. Пожизненная большая пятерка от других.

– Разве? Вот Кристина честно говорит, что живет только ради любви окружающих. Личной выгоды. При этом ее никто не любит, как мне кажется. Я виделась с ней сегодня.

– Совсем с ума сошла? А если бы она тебе что-то сделала?

– Разве? Это же Кристина. Ну, отрезала она мне волосы. Пережила. Сделала новую прическу. Мыть удобнее, сушить быстрее.

– Эх, Аня, ну почему у таких девочек, как ты чувство самосохранения вырабатывается только после драмы? Ты готова сунуть голову куда угодно, в нору, в улей, в муравейник.

– Значит, мне нужен друг с ружьем. И выучить пару веселых песенок.

– Готово. Стул снова цел. Пойду наверх. Смотри-ка, у тебя сегодня экватор?

– Четыре смены осталось, больше переживаю за пятницу и субботу, пока на буднях относительно тихо.

– А как этот новый мальчик, кажется, Боря? Нормально спел? Пришли люди?

– Это было нечто потрясающее, но пили мало, больше слушали. Очень специфичный товарищ. Мне понравилось, особенно про жирафа. И еще чаевые насыпали от души. Я все сложила в банку.

– Ну что ж. Тогда позовем еще. Их обычно Слава ищет, я разрешаю одно выступление, а потом как пойдет. В пятницу будет прилично народу из-за группы, их многие знают, может найти тебе помощника на вечер? И на субботу заодно.

– Да, было бы здорово. Спасибо.

– На два дня не проблема. Сложнее на неделю, мало кто согласится без выходных. Все предпочитают два через два.

– А почему вы Славе велите так работать? Он давно мечтает об отдыхе.

– Разве? А я думал, ему так нравится. Хорошо, что ты сказала. Надо будет с ним обсудить и поискать еще кого-то. Знаешь, думаю, дело в том, что в какой-то степени Слава уже считает это место своим. Всё же он мой внук и получит шкаф-бар в наследство. Вот и трясется над ним, смешной.

– Я и не знала, что вы родня. Честно говоря, вообще не представляла вас в рамках семьи, детей, всякого такого.

– Просто я уже староват, а как был молодой, ох! Жених, не поверишь. Всё, устал. Принимай гостей. И постарайся отключить голову. Делай, что должно, Аня. Сейчас тебе должно работать. А потом спать.

Марк Антонович ушел наверх под удивленным взглядом девушки. Многое и правда становилось понятнее. Клубок чужих тайн как будто распутывался под ее внимательным взглядом.

Вечер обещался быть томным. Народу опять было мало, всё же, в будни редкий гость придет повеселиться. А вот уже послезавтра будет много народу. Как удачно они встретились, даже просить о помощи не пришлось. Время тянулось медленно. Среди пришедших не было даже интересных фигур, с кем можно было поговорить. Все знакомые, и всем им не следовало сильно трепать про Василису.

Аня уже готова была разочароваться в этом дождливом вечере, как дверь громко хлопнула и в зал вошла очень странная компания из трех девиц. Все они были слишком ярко одеты, говорили слишком громко, смеялись невпопад. Девчата явно были уже под градусом.

– Привет, как у вас тут красиво, – объявила светловолосая девушка, садясь за столик, – чем угощаете?

– Коктейли, кофе, всякое такое. Только чай не берите, он у нас в пакетиках, – улыбнулась Аня.

– Могу я предложить угостить даму? – поинтересовался неожиданно возникший молодой человек. Он с восхищением смотрел на брюнетку, загородившую меню объемным бюстом.

– Ты лучше не предлагай, а заказывай, – ответила она, толкая меню в сторону парня.

Рядом с ним появился второй, нахально подвинувший стул в сторону красавиц. Они явно были не против. Только блондинка смотрела на происходящее с легкой отстраненностью. Выпив бутылку шампанского и несколько коктейлей, две подруги в сопровождении кавалеров покинули бар, а оставшаяся сидеть за столиком девушка бросила взгляд на Аню, о чем-то подумала, а после пересела за стойку.

– Вы же не будете против моей компании? – спросила она, – повторите тот синенький, мне понравилось. Надеюсь, недо-джентльмены всё оплатили?

– Конечно, я слежу за этим. А что, были прецеденты? – удивилась бармен.

– Разные парни встречаются. Обычно здесь Слава, неужели он смог получить отпуск?

– Благодаря мне, – рассмеялась Аня, – шучу, просто подменяю его временно.

– В какой-то степени это влияет, так что вы герой. А вкусно у вас получается, даже Славка не всегда так сочетал.

– Значит, вы завсегдатай этого места? Почему я не видела вас раньше? Я здесь часто бывала как гость.

– Наверное, потому что мы не совпадали по времени, умудрившись сойтись в пространстве. Но, как показывает практика, если у вас с кем-то есть общее «где», то и «когда» подтянется. К тому же мы редко бываем тут на концертах или в разгар веселья. Наше время – вот такие тухлые одинокие вечера.

– Вы не похожи на ту, кто занимается такими играми, – удивилась Аня.

– А дело не в любви. Честно говоря, терпеть не могу все эти съемы. Иногда без них обходится, честно. Мне просто нравится сидеть, болтать, потягивать напиток, делиться чем-то. Мои подруги же предпочитают всё то же самое, только за чужой счет. Я, быть может, слишком консервативна, но убеждена, что стою дороже, чем пара шотов.

– Это видно, не сомневайтесь. Поэтому к вам и не подходят. Зачем париться сложным, если можно взять то, что само идет в руки?

– В точку. Кстати, я Лелик. Называйте меня так, мне нравится этот вариант куда больше, чем паспортный. А вы?

– Аня. Всё просто.

– Кажется, я уже видела вас, но не могу вспомнить где.

– Может быть, в галерее недалеко отсюда? Я была организатором выставок и вечеринок всё лето.

– Точно! У вас еще были такие волосы сине-зелено-фиолетовые, очень красивые. Почему вы их обрезали?

– Это долгая история. Скажем так, мастер, создавшая их, решила, что они принадлежат ей, и вернула свою часть работы.

– Полная жесть. Вот почему я опасаюсь ходить в непроверенные салоны. Моей подруге недавно так испортили косу в Светлогорске. Запомните, если вашего мастера зовут Кристина, то лучше держаться от нее подальше.

– Спасибо за совет. Это я точно запомню, – рассмеялась Аня. Сообщать новой знакомой о том, что они говорят об одном человеке, было как-то странно, но общее совпадение показалось забавным.

– Жаль, что галерея сейчас не работает. Это было правда круто.

– Необходимо провести технические работы, тем более сезон закончен. Жаль, последняя выставка продлилась меньше запланированного, но порой здание вносит свои коррективы.

– Надеюсь, вы откроетесь до нового года? У меня собирается приехать толпа друзей, папа и брат, я думала сводить их туда. Жаль, сестра не попадет. Она умерла этим летом. Это правда, что бармену можно всё рассказать? Потому что я бы очень хотела поделиться всем тем, что на душе.

– Конечно, я слушаю. Может, перейдем на ты?

– Это было бы весьма кстати. Так и правда проще. Значит, ты готова меня послушать?

– Да. Расскажи мне про свою сестру. Что с ней произошло?

– Онкология, теперь даже кажется чем-то банальным. У нас половина семьи от нее умерла.

– Ничего не смогло помочь?

– Нет, да она и не особо пробовала. Знаешь, что сделала мама, когда выставили диагноз? Она собрала все свои накопления и купила нам шикарный тур на острова. Видимо, всегда мечтала, но отказывала себе в этом. Никакой химии, рентгена. Только пальмы, океан и любимые люди рядом.

– А пересадка? Она не думала об этом?

– Мама была категорически против. Она убеждена, что нельзя ломать жизнь, пытаясь спасти чужую. Я предложила сестре свой костный мозг, но в ответ только и слышала, что возражения. Когда мы вернулись, сестра уволилась с работы. Поехала на дачу и сажала цветы. Мы были рядом, как-то легко решилось. Мне и папе позволили перейти на удаленку, у брата в институте каникулы, мама давно уже не работает. Нам хотелось быть рядом как можно дольше, но всё произошло за пару месяцев. Мне грустно, с одной стороны, но я рада, что она не страдала.

– Это очень тяжело. Особенно, когда сестра дорогой тебе человек.

– Разве бывает по-другому?

– Я преодолела пару часовых поясов, чтобы только не видеть свою семью. Не у всех отношения складываются, к сожалению.

– Это точно. Но, надеюсь, однажды у вас всё станет хорошо.

– Думаю, мы уже нашли это состояние. Наверное, когда-нибудь я даже приеду навестить их. Мы поулыбаемся друг другу, поболтаем о жизни, а потом я снова уеду. Так всем будет легче. Или никогда-нибудь, что впрочем, тоже меня устраивает.

– Красиво звучит. Я люблю хорошие литературные конструкции.

– Скажи, – на всякий случай уточнила Аня, – значит, ты тоже против пересадки органов?

– Тут я согласна с мамой. Вряд ли это сильно поможет больному, порой подобные вещи только добавляют страданий. А здоровому – риск. Я верю в судьбу и считаю, что всё должно идти своим чередом. Не нужно пытаться с ней играть.

– Да, порой судьба выдает нам что-то очень странное. И остается только согласиться с ней. Еще коктейль?

– Нет, спасибо. Побегу домой. Знаешь, поныла и стало легче. Спасибо за поддержку. Это дурацкое чувство. Как будто теперь, когда сестра умерла, и поговорить не с кем. Как будто никому не интересно. Мы были близнецами.

– Мне было интересно. Правда, поэтому я и работаю здесь. Люблю послушать людей и их истории. Уверена, у тебя была замечательная сестра. И она всегда будет рядом с тобой.

– Я тоже в это верю. Ну, удачи тебе.

Немного покачивая головой, блондинка удалилась. А Аня достала блокнот и вписала еще один балл рядом с красивым именем Лелик. Пока рано было судить и делать выводы, но счет в блокноте совсем не радовал Аню. Мало кто из ее знакомых оказался бы готов к самопожертвованию. Хотя, так проще живется. Эта история напомнила ей про Борю, и вновь девушка усмехнулась капризам судьбы. Их истории так похожи, если бы можно было поменять – дать желающим возможность, а отказывающимся – право. Но фигуры встали на доске таким образом, и менять их было уже бесполезно.

А еще Аня думала о том, что до ситуации с Василисой вообще не встречалась с людьми с онкологией, или чьи близкие перенесли онкологию. А тут просто закон парных случаев какой-то. Впрочем, говорят, мы притягиваем то, о чем думаем.

Всё ближе и ближе. Особенно, когда нужно жить дальше.

ВладЛен (А)

Кажется, погода решила посмеяться над хрупкой девушкой, живущей в анклаве. Стоило ей купить куртку и сложить все летние вещи в чемодан, как на улице вышло солнце, сообщив о начале бархатного сезона на балтийском берегу. Пришлось перебирать всё заново, вытаскивать вещи полегче, прятать потеплее и ловить себя на мысли об абсолютном опоздании. Впервые за очень много лет Аня сделала то, чем занимаются жители России без зазрения совести – она проспала. Открыв глаза и поняв, что на часах больше двух часов дня, девушка лишь удивленно охнула.

Это утро четверга казалось каким-то торжественным. Капли вчерашнего дождя блестели на солнце, еще не успев высохнуть, птицы как будто опомнились и завели звонкие трели. А в цветочном не было людей, зато привезли новые букеты. Выбрав нежно-лиловый из ирисов и каких-то мелких цветов, Аня запрыгнула в такси и полетела в сторону больницы.

– До конца времени посещения осталось десять минут, – покачав головой, сообщила регистратор.

– Я только передам цветы и пожелаю хорошего дня. Пожалуйста, – попросила Аня.

– Ладно, пробегай. Но больше не опаздывай. И так каждый раз навстречу идем. То, рано придет, то поздно. Просто беда!

– Спасибо еще раз, вы замечательный человек! – бросила Аня, забегая за поворот. Ей было уже всё равно, услышат ее или нет. Главное, пропустили, а там хоть трава не расти. К тому же, ей и правда нужно было только передать цветы и увидеть Василису. Скорее даже убедиться, что ничего не изменилось. Всё осталось по-прежнему.

Девушка аккуратно заглянула в палату, сбавив темп. Василиса как будто спала, не двигалась, даже веки не колыхались. Ее не тревожил мерный гул мониторов, суета за дверью, санитарка, ни даже Аня, с трудом переводящая дыхание. Девушка положила цветы рядом и огляделась в поиски вазы. Ничего похожего и подходящего видно не было. Вошла Валентина, сегодня она была в темно-синей кофте, наброшенной поверх формы.

– Доброго дня. Ты опять с цветами? – спросила та бодрым голосом.

– Сегодня опять. Только не могу найти вазу, здесь ничего и нет толком похожего.

– С этим разберемся. Если что, в ординаторской возьму.

– Как она?

– Да всё так же, ничего не меняется.

– Очень хорошо. Это очень хорошо, – глухо повторила Аня. Попрощавшись, она побежала на работу, опасаясь, как бы не опоздать. Впрочем, опаздывать было особо некуда. Марк Антонович, как обычно, отсутствовал, а первые посетители стали появляться только часам к семи. Хотя до выходных оставалось совсем немного, народ шел так же неохотно. Быть может, увидев солнце, многие решили провести последний теплый день на море? Впрочем, пора было уже перестать всё сваливать на погоду. Зато ближе к девяти гости пошли, да так активно, что вскоре все столики были заняты. Не хватило места только одной весьма колоритной и странной парочке.

– Можно мы за стойку? – не сговариваясь, спросили они одновременно. Получив согласие от бармена, забрались на стулья и принялись изучать меню.

Аня не торопила их, стараясь успеть обслужить всех посетителей. К тому моменту, как она освободилась, эти двое уже успели обсудить все коктейли и их составляющие, но не особо переживали по поводу ожидания. Явно было, что им очень интересно друг с другом. Настолько, что весь окружающий мир представлялся скорее декорацией, чем объектом, стоящим наблюдения. Так окружающему и исчезнуть недолго.

– Угостите нас вот этим красным и оранжевым? – спросила девушка.

– Конечно. Для того я и пришла. Простите, что долго, как-то все разом набежали.

– Неправильно так говорить, – перебил ее парень, – нужно сказать: «Спасибо за ожидание, вы очень милы», и тогда все будут довольны. Сможете повторить?

– Спасибо за ожидание, вы очень милы, – улыбнувшись сказала Аня.

– То-то же. Всему вас надобно учить. А еще бармен.

– В свое оправдание могу сказать, что за стойкой я всего-то пятый день. А еще через два дня этот странный эксперимент закончится.

– Уже увольняют? – обеспокоено спросила девушка.

– Здесь обычно работает Слава, но он так рвался в отпуск, что пришлось мне немного постоять за него.

– Что может быть лучше помощи другу, выпьем же за это, – засмеялся парень.

– Тебе лишь бы выпить. Впрочем, как и мне. Вы не присоединитесь?

– Я на работе, – аккуратно ушла от ответа Аня.

– Разрешите представиться, – вдруг объявил юноша, – мы Владлен. Не подумайте, это я не о себе в третьем лице заговорил. Это я сразу про нас двоих. Как на Западе придумывают соединять имя и говорят уже про пару. Вот также и у нас. Очень удобно получилось. Во-первых, оба имени влезли – и Влад, и Лена. Во-вторых, это же настоящее имя, я слышал, было такое. Владимир Ленин расшифровывается, если не ошибаюсь. Когда-то он призывал всех объединиться, вот мы и объединились. Обожаю эту историю, всем рассказываю. А вы?

– Просто Аня. Второго имени нет.

– Значит, просто еще не встретился. Интересно, а что бы подошло под имя Аня? Чтобы круто звучали два имени вместе. Есть идеи? – задумалась Лена.

– Тут надо помозговать как следует. Впрочем, любовь же не по именам ищут. Это у нас с тобой всё так круто совпало.

– Бывают счастливые совпадения и невероятные исключения, но не будем хвастаться, – неожиданно свернула тему Лена, – почему у тебя такие грустные глаза?

Аня даже растерялась. Она не думала, что это заметно в полутьме шкаф-бара.

– Мой близкий человек сейчас в больнице. И я переживаю, – наконец нашлась она.

Почему-то ей не особо хотелось обсуждать Василису с этой парочкой, какие-то слишком счастливые они были. В таком деле гусь свинье не товарищ.

– Тебе нужно отключиться от ситуации. Ты можешь что-то сделать? Нет, не можешь. Теперь всё дело в руках врачей, – заявил Влад.

– В точку, любимый. Что переживать, отбрось это. А если сильно печешься, дойди до больницы, сунь врачу какую-нибудь дешевую шоколадку, и дело в шляпе. Или пригрози жалобой, если не хочешь тратиться. По телефону, чтоб не ехать, – поддержала его Лена.

– Хотите сказать, вы так делаете? – пораженно произнесла Аня.

– Да они все только деньги на нас делают. Ты в курсе, что врачи хотят, чтобы было как можно больше больных, а не здоровых людей? Потому что им это выгодно. Если все вдруг поправятся, куда они пойдут? Поэтому нужно держать всю эту братию в узде, – учительским тоном разглагольствовал Влад, – что не так, сразу писать жалобу. А лучше не одну, а на все сайты.

– Нет, в моем случае врач очень хороший.

– Прикидывается. Уверен, он такой хороший, потому что хочет от тебя конверт. Или кое-что покруче. Слышала про черный рынок органов? К ним попадешься, оттяпают тебе почку или что посерьезнее. Проснешься и ничего не поймешь, только тонкий шрам на спине. А потом лет через пять помрешь, потому что всё это опасно для здоровья.

– Но зачем им это делать?

– Разве не знаешь? Это всё миллионеры. Они хотят жить вечно и пересаживают себе органы молодых. Думаешь, для чего диспансеризация проводится? А анализы крови? Эритроциты посмотреть? Нет там никаких эритроцитов, это они всё придумывают. На самом деле кровь нужна, чтобы провести тест и определить подходящих доноров. А потом они такой спектакль перед тобой разыграют, только держись.

– В общем, нам жаль твоего родственника, но не стоило соваться в больницы. Лучше забери его или ее поскорее, дома мигом поправится. А там только вредительство сплошное. Мы вот принципиально к врачам не ходим. Решили, как поженимся, заведем ребенка, к нему вообще не подпустим никого. Сейчас такие методы родов есть, высший класс. Дома, в ванной, прямо в воду. Ребеночку хорошо, он же в воде плавает, и в свою среду выходит.

– Но ребенок должен сделать первый вдох, разве нет? Как он это сделает в воде?

– Это тоже всё обман и намеренное влияние. Вот ты думаешь, ребенку прививку ставят? Как бы не так. Посмотри на этот шрам. Это же метка! Ни в одном культурном обществе такого нет, только нас, русских, штампуют. Куда не поедешь, везде мы отличаемся. Кто-то говорит, это плохой знак, кто-то – что мы избранная раса, но факт остается фактом. Была бы эта болезнь так страшна, все бы мы были одинаковыми, – жарко сообщила Лена.

– А про вдох тоже неправда. Детей просто бьют, вот они и кричат. Вот ударил бы тебя незнакомый человек, ты бы закричала? Конечно. Нас всех дурят, это мафия в белых халатах.

– Звучит и правда жутко. Пойду, зовут от столика, – с улыбкой сказала Аня.

Интуиция ее не обманула, впрочем, ответ на вопрос от этих людей она получила сполна, толком не вдаваясь в подробности. Раньше девушка не интересовалась всем этим, и даже не представляла, что творится в головах у некоторых. К счастью, большое количество гостей помогло ей не участвовать в дальнейших разговорах. Кто-то собрался домой, кто-то хотел обновить напиток, приходилось бегать туда-сюда. Только через час Аня вернулась к рабочему месту.

– Сегодня прямо горячий день. Боюсь представить, что будет завтра. Пятница и концерт, – улыбнулась она.

– Зато мы точно знаем, где будем завтра, – улыбнулась Лена, – дневной тур по Куршской косе. Целый день путешествий по дюнам.

– Может, еще когда заглянем к вам, бар что надо. А пока, вот смотри, запоминай название. Это канал, тут очень толковый парень рассказывает о мире всё, что нужно знать, и даже больше. Не верь никому, ищи правду, Аня. И красавчика.

Влад расхохотался. Он поднял рюкзак, обнял Лену за плечи, и они торжественно удалились из бара. Закончив с делами, и попрощавшись с гостями, девушка присела на стул, достала блокнот и задумалась. Вроде бы два человека, но мнение одно, и то чужое. Что ж, можно выкрутиться так: она записала Владлен (а) и поставила один балл. В графе «против», конечно же.

Следующий день настолько не отличался от предыдущих, что было даже забавно. Утро, душ, цветы, такси, палата, разговор с Валентиной, такси, бар. Зато там ждало новое – в честь пятницы пришла обещанная помощь в виде Насти, милашки с двумя хвостиками.

– Привет, – раздалось от двери, Аня подняла голову с легким удивлением вглядываясь вперед. Там стояла девочка, улыбавшаяся во все тридцать два зуба. В ней сразу можно было узнать официантку, обычно обслуживающую бар на концертах.

– Привет!

– Я от Марка Антоновича. Буду помогать носить напитки сегодня и завтра. А еще принимать заказы. Только с терминалом не очень умею работать, но, если покажешь, то разберусь.

– С этим лучше я сама. Они капризные ребята. А чуть что не так нажмешь, и сбой обеспечен. Это же ты помогала здесь, я видела тебя недавно?

– Да, меня порой зовут, когда Слава зашивается. Сегодня будет классный концерт, давай принесем дополнительные стулья? Я уверена, мест не хватит на желающих.

Они зашли в подсобку, где нашли целую гору весьма пыльной мебели. Оттирали вместе, Ане было как-то неловко всё сваливать на малознакомую девочку, хоть она и рвалась. Пока работали Настя немного рассказала о себе:

– Учусь в университете имена Канта, хотя у нас тут всё имени Канта. Хочу быть историком и пойти в аспирантуру. А еще обожаю ездить на раскопки, мы каждое лето отправляемся. Вообще я из Гусева, это тоже Калининградская область, а тут живу в общежитии. Моя сестра замужем за Славой. А тебя я видела, ты всё время приходила то с Василисой, то с очень красивым парнем.

На этом девочка сделала особый акцент, загадочно улыбнувшись.

– Да, было дело. Значит, прямо семейное дело у вас тут. Не знаешь, как они там отдыхают? Всё хорошо?

– Просто отлично. Одно огорчает, завтра уже самолет с утра. Прямого рейса нет, летят через Москву. Впрочем, так оно обычно и бывает. Как нужен, так не достать билеты. Зато наплавались, загорели, обещают гору сладостей. Я уже жду с нетерпением.

– Рада за них.

– А ты что, со Славкой не общаешься? Я думала, вы нормально так ладите.

– Был момент, поругались. Он оскорбил близкого мне человека, не понимая, что происходит. Наверное, когда-нибудь мы помиримся, но я пока не готова принимать извинения, тем более делать первый шаг.

– Твое право. Так, стулья мы добавили, сцена в порядке, можно и отдохнуть немного.

– До открытия пять минут. Странно, что группа еще не подошла.

– Так они на восемь, уверена, придут за две минуты, потом полчаса будут раскладывать и настраиваться, сыграют за час, и уйдут, забрав половину чаевых.

Собственно, всё так и произошло. Опыт Насти в таких делах сыграл им на руку, следующий час девушки практически бездельничали, Аня сделала заготовки, расставила бутылки, повторно настроила кассовый аппарат на всякий случай, а потом началась жара. Один, другой, третий заказ. Пришли ребята из группы и сначала потребовали выпить, а уже потом всё остальное. Неплохой подход, учитывая, что играли они так, что после и налить бы не захотелось.

В этой суете и гаме, девушка и не заметила, как к дальнему столику проскользнула одинокая фигура. Концерт набирал обороты, народ пьянствовал, пятница была в самом разгаре. А ей вдруг стало скучно от всей этой суеты, захотелось скорее прийти домой, только вот дом перестал быть таковым. Аня собрала все вещи, и теперь использовала свободное время для приведения квартиры в порядок, чтобы Наталья увидела лишь помещение, без намека на личность жильца.

Доиграв последнюю песню, музыканты поднялись, солист закричал, толпа ответила ему тем же. Постепенно бар стал пустеть, Настя убежала, сказав, что похоже, заказов будет мало, и Аня сама справится. Только один человек сидел не двигаясь и, похоже, никуда не собирался уходить. Он смотрел на бармена внимательно, с легким прищуром. Каждый раз, когда к стойке подходили парни, кривил рот, но расслаблялся, стоило покупателю отойти. Когда гостей стало совсем мало, Аня подняла глаза и пораженно охнула, заметив наконец, кто приехал к ней пятничным вечером. Поняв, что раскрыт, парень направился к ней.

– Ваня? – голос девушки звучал более чем удивленно.

– Не устраивай спектакль. Удивление у человека длится несколько мгновений, потом всё подделка. Я занимался НЛП по молодости, знаю, о чем говорю.

– Просто не ожидала тебя здесь увидеть. Наш последний разговор был не самым приятным, я и не думала, что ты приедешь.

– Но ты всё еще моя девушка. Разве нет?

– И что это значит? Какой обет в таком гордом звании? Я бы еще поняла: невеста, жена, но девушка? Да, мы виделись, гуляли, общались, но как говорила Марина Цветаева: «Что ты можешь знать обо мне, если ты со мной не спал и не пил?». Возможно, это не точная цитата, но я никогда не была сильна в этом.

– Насколько я помню, мы приняли решение не спешить, чтобы не портить наши отношения. А теперь ты заявляешь мне, что я тебе чужой на основании отсутствия интимной связи?

– Я лишь говорю, что не понимаю смысл твоих претензий. Что тебе нужно?

– Ты не хочешь меня видеть?

– Ты сказал, что я зануда. Назвал мои проблемы дурацкими. И ждешь, что я рассмеюсь этому, как шутке? Ты не понимаешь почему я здесь работаю, не понимаешь, почему не могу сорваться и оставить Василису, да тебе просто плевать. Привык получать от жизни всё: крутая работа, любые девчонки, постоянные праздники. Но жизнь выглядит иначе. Здесь есть ответственность, взаимовыручка, жертвенность. Только тебе этого не понять.