Текст книги "Квини"

– Нет. Квини. Сядь на место . Пожалуйста, займись делом. Ты еще не составила программу на выходные, а ведь уже пятница. Давай уже, – она развернула меня за плечи и легонько подтолкнула в сторону моего отдела. – За обедом поболтаете.

Я кое-как выдержала рабочее утро и в 11:59 отправилась к Дарси.

– Боже, Джина сегодня повсюду, – нажаловалась я, чувствуя себя гадко и понимая, что нагло лицемерю, учитывая, что я сама обычно болтаюсь по всему офису. – То она милая, то вообще меня игнорирует, а сегодня вот вцепилась. Не могу. Она всегда такая была?

– Нет, – признала Дарси. – У нее вроде какие-то пробле…

– О! – перебила я, забросив шарф через плечо и манерно повернувшись. – Большое, кстати, спасибо!

– За что? – спросила Дарси.

– За шарф, – ответила я.

– Красивый. Почти такой же, как старый. Но это не от меня, – сказала она, вставая и роясь в карманах.

– Ты же была с мной, когда я потеряла его, на фейерверке, – у меня опустились руки. Зная, что я не могу позволить себе купить новый шарф, она, наверное, решила не делать из этого события.

– Знаю, но я не покупала тебе новый шарф. Надо было? – спросила она, беря сумку. – Пообедаем?

Домой мне вовсе не хотелось, так что из офиса я ушла, когда уже совсем стемнело. По пути к автобусной остановке меня догнал Тед.

– Привет, – мягко сказал он. – Как дела?

– Нормально, спасибо.

Я шла, пытаясь не втянуться в неоднозначную ситуацию. Я и так слишком провокационно задержалась допоздна.

– Может, выпьем? – предложил он. – Я сегодня до упора работаю, выскочил покурить. Можно ненадолго зайти вон туда, через дорогу.

Я хотела согласиться, но знала, что потом обязательно захочу его поцеловать.

– Нет, мне надо домой.

– Классный шарф. Знал, что тебе подойдет.

Я остановилась.

– Так это от тебя? Но зачем… о, ну спасибо, раз такое дело, – изумленно сказала я.

– А что ты так удивляешься? – рассмеялся Тед.

– Просто мне никто никогда ничего не дарит. А ты… ты меня почти не знаешь.

– Мне это не мешает, – ответил Тед.

– Если ты работаешь до упора, то тебе пора возвращаться. А я спешу. Мой автобус! – сказала я и побежала к остановке, прижимая руку к груди и тяжело запыхавшись уже через пятнадцать метров. Ни в коем случае мне нельзя в это ввязываться. И ни в коем случае мне не стоит даже пытаться бегать.

Утро субботы я провела в постели с урчащим животом. В обед ко мне постучался Руперт и спросил, не хочу ли я пообедать вместе с остальными.

– Не, спасибо! – ответила я, а потом шепотом добавила: – Я скорее умру.

– Последние слова не расслышал, что ты сказала? – переспросил он.

– Говорю, я поем у друга, – я улыбнулась и натянула одеяло на голову, поглубже зарываясь в подушки, а потом решила перечитать переписку с Томом. Удивительно, сколько раз мы ругались. И почти всегда ссору затевала я. Три хита были такие:

НОМЕР 1:

Том:

Что ты хочешь на день рождения?

Квини:

Ох.

Том:

Что?

Квини:

То есть, тебе лень придумать? Надо же, спросил и все

Том:

Последние два подарка на день рождения и Рождество тебе не понравились, так что мне кажется логичным спросить, нет?

Квини:

Том, тебе нужна Я? Или просто кто-то, из кого можно ВЫЛЕПИТЬ все, что нужно?

Том:

О боги

Квини:

Действительно. Тогда купи ПОДАРОЧНУЮ КАРТУ, раз тебе так мучительно МЕНЯ расстраивать

НОМЕР 2:

Квини:

Я тут подумала

Том:

О боже. Ну говори

Квини:

Не понимаю, почему ты не хочешь знакомить меня с коллегами

Том:

Что? Я не знал, что тебе это нужно. Они не особо интересные люди

Квини:

Мне НУЖНО, потому что я твоя ДЕВУШКА, я вроде как важная часть твоей жизни, а мне кажется, что ты прячешь меня от своей работы, на которой торчишь целыми днями, и от людей, с которыми работаешь

Квини:

Ты меня стыдишься?

Квини:

Твои коллеги знают, что я черная?

Том:

Что? А зачем?

Квини:

Ну ясно

Квини:

Ну ладно

Квини:

Тогда мне не стоит с ними встречаться. Чтобы не шокировать

НОМЕР 3:

Квини:

Ты мог бы немножко больше думать о моих оргазмах

Том:

Поверь, я думаю

Квини:

НЕУЖЕЛИ?

Том:

Ты же всегда довольна, разве нет?

Квини:

Как бы да, но часто ли ты о них ДУМАЕШЬ? Не в смысле думаешь, а чувствуешь. А то мне иногда кажется, что для тебя это как обязанность

Том:

Это не так

Квини:

Не знаю, мне иногда кажется, что ты так НА МНЕ сосредоточен, что я не могу расслабиться. Как будто я получаю оргазм ДЛЯ ТЕБЯ

Том:

Я не очень понимаю, в чем проблема

Квини:

Забудь

Том:

Ладно

Квини:

В смысле – ладно? Ты не хочешь это обсудить?

Том:

Я на собрании

Квини:

Я тоже, Том, но о таких вещах важно говорить

Когда я проснулась, уже смеркалось, а телефон я все еще держала в руке. Я увидела два сообщения от Дарси.

Дарси:

Увидимся у Саймона, вечеринка в восемь. В баре в Далстоне, где он себе зуб выбил

Дарси:

Наверняка ты опоздаешь и пропустишь сюрприз в девять часов, но ты можешь приехать хотя бы к одиннадцати? В час нас отсюда вытолкают

Еда в меня категорически не лезла, так что я еще полежала, посмотрела «Белую ворону» и «Атланту», потом оделась и слегка подкрасилась. На вечеринку я приехала без десяти одиннадцать («большое спасибо») и отыскала Дарси. Она сидела с Саймоном, и хотя я ненавижу общаться с парочками, но эти двое не были счастливы, так что они не в счет. Возраст Саймона все сильнее бросался в глаза в последнее время, и казалось, что Дарси пришла со своим дядей. Не в смысле «с пожилым дядюшкой», а с младшим братом отца или вроде того.

И опять я выпила больше, чем привыкла, причем на пустой желудок, а потом заставила всех друзей Дарси собраться вокруг меня и устроила развязные танцы под «LMK» Келелы, после чего потащилась в бар, чтобы выпить воды. По пути к бару я споткнулась о собственную ногу и едва не потеряла равновесие, но вместо того, чтобы опереться на что-нибудь твердое вроде стола или спинки стула, я схватилась за чье-то бедро. Я подняла взгляд на его обладателя и в изумлении открыла рот, потому что встретилась взглядом с самым красивым в мире парнем.

Он схватил меня и поднял – по большей части затем, чтобы я не висла на его ноге.

– Идем-ка добудем мне стакан воды, – заявила я, хватая его за руку. Я сомневалась, что доберусь до бара самостоятельно.

– Да? Ну идем, – ответил он с валлийским акцентом, такого сильного я еще никогда в жизни не встречала и уж точно не ожидала у него. В отличие от ирландцев, с которыми у нас сильная симпатия со времен «Черным, ирландцам и собакам вход воспрещен», я не знаю, как именно валлийцы относятся к чернокожим людям, но меня это не остановило. Я потащила парня в бар, не вполне понимая, откуда во мне такая уверенность. Наверное, дело было в алкоголе.

– У тебя красивые, э, волосы. Вот это вот, – сказал он, неуклюже трогая мою прическу.

– Не трогай! – я резко увернулась из-под его руки, потеряла равновесие и снова упала, в этот раз – на барную стойку.

Он поднял меня.

– Извини, я так понял, нельзя трогать черных девушек за волосы? – он сунул руки в карманы, как будто ограничивая себя в движениях.

– По возможности, – улыбнулась я, очарованная его красивым лицом.

Буквально минуты через три мы уже целовались возле бара, и Валлиец делал паузы, рассказывая мне, что целый год работал в Камеруне, так что ведется на черных девушек. Я была не уверена, это у него пунктик такой, или я просто в его вкусе, но решила об этом не думать, потому что очень уж здорово он целовался.

Вдруг я вспомнила, что я не у себя дома, а в общественном месте, отстранилась от него и обвела взглядом бар. Много, очень много людей смотрело на нас. Валлиец тоже огляделся.

– Может, поедем к тебе? – спросил он, поглаживая мою поясницу.

– Так. Где ты работаешь? – спросил Валлиец, усаживаясь со мной в «Убер».

– Какая разница? – спросила я, глядя в окно, пока машина трогалась с места. Зачем я это делаю? Неужели мне настолько не хватает внимания? Я знала, что по уму мне бы его аккуратно вытолкать из машины, когда мы остановимся на светофоре, но в таком случае мне пришлось бы ехать домой в одиночестве. Мне пришлось бы ехать домой в одиночестве, забираться в пустую холодную постель и засыпать в обнимку с футболкой Тома. А мне очень этого не хотелось, не сейчас. Может, сегодняшней ночью все пройдет хорошо, ведь я выставила границы. Никаких личных подробностей, это просто приключение, убеждала себя я. Он положил руку мне на бедро и повел ее выше, вцепляясь ногтями в кожу. Минус пара колгот.

Он развернул меня лицом к себе, но вместо того, чтобы поцеловать, больно укусил за щеку. Меня это слегка отрезвило. Он прижался своими губами к моим и схватил меня за затылок, прижимая к себе лицом. Я не могла дышать.

Я стукнула его по ноге, пытаясь остановить.

– Господи, да ты силачка! Что не так? – спросил он. – Тебе не нравится?

– Дело не в том, что мне не нравится, а в том, что мне дышать нечем, – ответила я. – Можно на треть полегче?

Когда мы приехали ко мне, оказалось, что дверь заперта на все замки. Руперт и Нелл куда-то ушли, так что я показала Валлийцу дом, и он предложил заняться сексом прямо в гостиной. Я ответила на это жестким «нет» и жестом указала на ужасные диваны.

Мы шли в мою комнату, и он вдруг шлепнул меня по заднице так сильно, как меня никогда еще никто не шлепал. Вообще к боли мне не привыкать. С одиннадцати и до двадцати трех лет я каждые два месяца выпрямляла волосы, и ощущение, что кожу головы просто выжигают, а потом весь следующий день она саднит и чешется, подготовило меня практически к любому виду страданий. Сексуальных или любых других.

Том был не настолько раскован, но за последние пару месяцев я кое-что поняла о своих предпочтениях и болевом пороге. Мне нравились шлепки. Я не в восторге от таскания за волосы, но в целом не против, если не тянуть меня за них так, что они вот-вот отвалятся. Я по-настоящему полюбила покусывания. Удушение – зависит от того, кто душит, и от длины его ногтей. И так далее, и тому подобное. Когда Валлиец толкнул меня на кровать лицом вниз и изо всех сил шлепнул меня по заду тыльной стороной ладони, я поняла, что есть боль, которую я не готова терпеть. Но я сжала зубы и ничего не сказала.

– Раздевайся, – ухмыльнулся он, снимая рубашку и брюки. – Давай, быстрее, время не резиновое.

Я встала на колени и, все еще лицом в подушку, стащила платье, гадая, не та ли встреча с Ади превратила меня в управляемого мужским голосом секс-робота.

– Развернись, лицом ко мне, – скомандовал он. Теперь он говорил совсем другим тоном.

Я медленно перевернулась и села, скрестив ноги.

– Надеюсь, я не перемажусь весь твоими блестками, – сказал он, и я собралась было ответить, что ему даже пойдет, но он нежно схватил меня за подбородок и просунул язык в мой рот. Потом взобрался на постель и повалил меня на спину. Затем он развел мне ноги, сдвинул в сторону мои трусы и резко проник в меня пальцами с острыми ногтями.

Я не произнесла ни звука, когда он наклонился и укусил меня в шею, а потом в плечо, хотя понимала, что на коже останутся глубокие красные следы. Мне было больно, но я не кричала, не просила остановиться. Я не хотела, чтобы он останавливался.

Вот что происходит, когда отталкиваешь любовь. Вот что получаешь, говорила я себе.

– На колени, и давай, не зажимайся так, – сказал Валлиец.

Я подчинилась.

Он встал позади меня на колени и шлепнул меня по ляжкам.

От шока я заскрежетала зубами.

Он повторил.

Я вцепилась зубами в подушку. Потом вскрикнула от боли и повернула к нему лицо.

– Не шуми, женщина, – прорычал он, впиваясь ногтями в мои ягодицы, грубо разводя их и вжимаясь меж них лицом.

Анилингус у меня тоже был в первый раз – наряду с сексом в машинах, обрезанными партнерами и сомнительной перепиской с коллегами. На какое-то время шок заглушил боль. Дискомфорт был сильным, я извивалась, но вместо того, чтобы отвлечься от собственного наслаждения и увидеть, что происходящее мне не нравится, он отодвинулся, а потом резко вошел в меня сзади.

– Тебе нравится, Квини? – спросил Валлиец, вводя палец в то место, которое он был намерен исследовать целиком и полностью, пока не закончит со мной. Вот еще один первый раз.

Я молчала.

– Я спросил, тебе нравится? – он так дернул меня за волосы, что моя голова приблизилась к его рту. Надо было или завязать их, или снять косички, потому что в последнее время мои волосы регулярно использовались для управления движениями моей головы, и я совсем не на это рассчитывала, когда покупала пряди в парикмахерском магазине.

– Да, да, мне нравится, нравится, – солгала я, убеждая его и себя. Может, мне и правда нравилось? Может, именно этого мне не хватало с Томом?

– Да! – выкрикнул Валлиец, кончая, и сразу же вышел из меня, при этом навалившись всем весом мне на плечи, и оттолкнул. Он лежал рядом со мной на спине и пытался отдышаться. Я повернулась к нему и положила руку ему на грудь.

– Я не люблю, когда меня трогают руками, – сказал он, отодвигаясь и поворачиваясь лицом к стене.

Я извинилась и ушла в ванную. Села на унитаз, рассмотрела припухшие ссадины на бедрах.

Когда я вернулась в комнату, он спал. Я забралась под одеяло, честно пытаясь отвоевать свою часть, но ничего не вышло, потому что Валлиец завернулся в него практически целиком. Тем не менее, я как-то заснула.

– Эй.

Кто-то тряс меня, чтобы разбудить.

– А? Что? – проворчала я. – Что случилось?

– Ты меня пинала!

Я включила светильник и посмотрела на говорившего.

– Между прочим, очень больно, – сказал Валлиец, моргая густыми ресницами от яркого света.

– Прости, это во сне.

– Да я понял. Ты несколько раз крикнула «не трогай меня», я уж решил, что ты одержимая, – зло сказал Валлиец.

– Забыла предупредить. У меня такое случается, – садясь, объяснила я. – Не хотела тебя обидеть. Извини.

Я дотянулась до телефона и включила его. 6:12 утра. И сообщение от Дарси, изо всех сил притворявшейся миссис Беннет[7]7
  Героиня романа Джейн Остин «Гордость и предубеждение».


[Закрыть].

Дарси:

С кем ты ушла? Кто-то сказал, что с тобой был тот валлиец, однокурсник Фрэн из Оксфорда. Такой красавчик. И перспективный.

Какое дело тому, кто не учился в Оксфорде или Кембридже, до тех, кто там учился?

– Ничего, ты можешь загладить вину, – сказал Валлиец, забирая у меня телефон. Я откинулась на спину и позволила ему развести мои ноги, хотя была так дезориентирована, что не понимала, насколько мне больно после прошлого раза.

Если бы я могла заснуть, пока он трахал меня, я бы так и сделала, но он то одну мою ногу забрасывал себе на плечо, то вторую, а то и обе сразу. Я не знала, которую из ног он задерет следующей, но не успела я об этом задуматься, как он вдруг, словно по волшебству, кончил, откатился и сказал:

– Попытайся больше меня не пинать.

Я лежала неподвижно, пока его дыхание не стало медленным и глубоким.

– Эй? – прошептала я.

Молчание. Он спал.

Я подвинулась к нему и уткнулась ему в спину, поддаваясь томлению сердца, так давно жаждавшего человеческой близости.

– Ты можешь отвалить? – сказал он, и от раздражения его акцент звучал даже резче, чем раньше.

Глава 7

– А потом он проснулся окончательно, и мы снова занимались сексом. Четыре раза, это на три раза больше того, на что способен Том. И в третий раз был анал. Представляешь? Так круто, – рассказывала я Дарси, пока она размешивала сахар в чашке. – А еще он раньше играл в регби, так что у него такие потрясающие сильные плечи, – я думала, что если буду делать вид, что ночь была великолепной, то смогу запомнить Гая как-то иначе, да и себя – не в роли его секс-игрушки.

– Думаешь, ему нравится анал, потому что он играет в регби? – спросила она.

– В каком смысле? – я не представляла, какая между ними связь.

– Ну знаешь, тестостерон, схватки за мяч, они еще всегда так наклоняются в ожидании, когда мяч пролетит между ног. Они буквально взгляда не сводят с задниц, – ответила Дарси, убирая в холодильник молоко.

– Мне казалось, что это в американском футболе они наклоняются, и у них мячи между ног летают, – решила поумничать я, хоть совершенно не разбиралась в спорте. – В общем, дело не в этом, а в том, что у меня был настоящий анальный секс. Впервые в жизни, – пафосно сообщила я, сдерживаясь, чтобы не ойкать при каждом движении исцарапанных бедер.

– Вы с Томом этим не занимались?

– С кем, с мистером Логикой, который понимает секс только в двух позициях? Нет. А вы с Саймоном?

– На День Валентина. Делаю ему ежегодный подарок, эта традиция вошла в анналы наших отношений, – сказала Дарси, проходя в конференц-зал и усаживаясь за стол. – И что, тебе понравилось?

– Вроде да. Короче, он ушел около полудня, а через час вернулся, как раз когда я пыталась заспать свое похмелье, и попросил у меня номер телефона. И хотя я и не собираюсь предавать Тома, ввязываясь в затяжные романы, я дала номер. Том мне до сих пор не ответил, – сказала я, замечая, как мои интонации из небрежных становятся печальными.

– И как, ты намерена встретиться с Гаем еще раз? – спросила Дарси, отпивая из чашки большой глоток чая.

– Да, расскажи нам, ты намерена встретиться с ним еще раз? – сказала неизвестно откуда взявшаяся Джина, садясь за стол. – Или, может, ты намерена, наконец, взяться за работу, за которую тебе платят? Ты опять не составила программу.

– Прости, Джина, – сказала я, сгорая со стыда. – Я сейчас пойду и все сделаю. Я просто ждала, когда у меня будет провере…

– Нет-нет, останься, – сказала Джина, беря меня за руку, когда я встала с места. Дарси воспользовалась возможностью и улизнула, виновато мне улыбнувшись на прощание.

– Так в чем дело? – раздраженно спросила Джина, проводя рукой по коротким светлым волосам.

– В каком смысле? – спросила я, точно зная, что меня ждет. Удивительно, что мне пришлось так долго ждать этого выговора.

– Я спрашиваю, что у тебя случилось. Ты странная. Твое поведение, – сказала Джина.

– Ничего, Джина. У меня все в порядке, – соврала я, вставая из-за стола.

– Нет, нет, сядь, – велела Джина.

Я послушно села.

– Не смей мне врать, особенно учитывая, что я нашла время спокойно с тобой поговорить, вместо того чтобы сделать тебе письменный выговор.

У меня сердце сжалось.

– Ничего у тебя не в порядке. Ты опаздываешь, ты делаешь ошибку за ошибкой, и я знаю, что Ли прикрывает тебя. В прошлую среду тебя не было.

Я чувствовала, как исчезает вся моя таким трудом взращенная гордость за себя и свою работу. Врать не было смысла.

– Прости, Джина, – ответила я боссу, глядя в пол. – У меня проблемы личного характера, но это не оправдание, конечно, – от смущения я говорила тихо. – Никто у меня не умер. Я прошу прощения. Такое больше не повторится, – добавила я.

Я попыталась поднять взгляд и посмотреть в кошачьи глаза Джины, но внезапно снова уставилась в стол. Как я могла допустить такую ситуацию, особенно обещая себе, что такого не случится? Даже если – в худшем случае – меня уволят, и мне придется наново строить свою жалкую карьеру, финансовой помощи от Тома больше не будет; чем я стану платить за жилье? У меня внутри все невообразимо сжалось.

– Ничего хорошего. Я тоже через это прошла, я знаю, как это, а еще я знаю, что ты склонна все преуменьшать.

Кажется, Джина сегодня была в хорошем расположении духа.

– Но в этом нет необходимости. Квини, я дам тебе совет. Каждый раз, когда у меня случалось что-то серьезное, моя мать мне говорила: «Всегда стой одной ногой на земле, когда обе ноги висят в воздухе». В конце концов, у тебя есть работа, есть жилье, так что попытайся сосредоточиться на них.

– Получается, у меня должно быть три ноги? Как у штатива?

– Ты поняла, что я хочу сказать, – отмахнулась Джина от моего вопроса. – Может, тебе взять пару выходных? Съезди куда-нибудь, дай себе возможность спокойно все обдумать.

– Я в порядке, правда. Я лучше побуду на работе, – ответила я, понимая, что просто не смогу себе позволить никуда поехать на выходные. – Мне плохо, когда я сижу дома и ничем не занимаюсь. Как раз тогда и являются демоны.

– Предложение всегда в силе. Можешь им воспользоваться в любой момент. Не хочу тебя расстраивать, но однажды тебе придется встретиться с этими демонами лицом к лицу.

Она встала и похлопала меня по плечу.

– Так вот, раз уж ты все равно здесь, не могла бы ты вернуться к работе? Заранее благодарю.

Я вернулась за рабочий стол и очень аккуратно села, поклявшись, что с сегодняшнего дня брошу заниматься всякой хренью и буду думать о работе. Я медленно выдохнула, когда мой зад коснулся стула. Ниже талии все болело. Я честно проработала до обеда, и как только наступил час дня, поплелась к столу Дарси.

– Можешь мне немного помочь? Для этого нужно будет кое-куда со мной сходить, – сказала я, пытаясь звучать максимально убедительно.

– Смотря куда, – ответила она, не отрывая взгляда от монитора.

– В кожвендиспансер, – сказала я, понимая, что испытываю ее терпение.

– Мы там несколько часов просидим, – она повернулась ко мне. – И хоть меня, конечно, волнует твое сексуальное здоровье, но мы не можем так просто взять и уйти на несколько часов.

– Дарси, тебя действительно волнует мое здоровье? – спросила я. – В последнее время у меня больше… встреч, чем бывало раньше, и я вдруг подумала, что мне стоило бы провериться, пока у меня все не посыпалось.

Дарси закатила глаза.

– Ты мне часа полтора назад прислала письмо, сообщая, что с сегодняшнего дня берешься за ум. Может, сходишь туда в выходные?

После похмельного воскресенья в мою голову закрались кое-какие страхи и мрачные мысли. Эти страхи и мрачные мысли были в основном о том, что до того, как Гай устроил мне сексуальную казнь, через меня прошло столько мужчин, сколько я себе и представить не могла. Чем больше я об этом думала, тем хуже мне становилось, а еще я решила, что подхватила какую-нибудь неизлечимую болезнь.

– Мы ненадолго, честно, – умоляла я. – А судя по расписанию Джины, ее днем не будет в офисе. Мне очень нужна компания, прошу тебя, пожалуйста.

Через два часа мы все еще сидели в очереди кожвендиспансера на соседней улице. Когда мы только пришли и еще разговаривали, мы сразу же решили, что это самое мрачное учреждение в мире. Единственными цветными пятнами были десятки плакатов, висевших на каждой стене. Дарси сидела рядом и проверяла рабочую почту, а час назад рассердилась окончательно и перестала со мной разговаривать.

– Я же говорила, мы тут целую вечность просидим.

Она сунула телефон в карман и повернулась ко мне.

– Всего два с половиной часа. Сейчас такой сезон, Дарси, я же не могла предугадать, – возразила я.

– Какой? Ноябрь?

– Скоро Рождество, все хотят повеселиться.

– А вот я предугадала, не так ли? Я возвращаюсь на работу.

Она вскочила с места, и в этот момент из дверей вышел медбрат и, как ожидалось, прокричал мое имя на всю приемную.

– Иду, иду.

Я поднялась с места, медбрат улыбнулся и прошел через двойные двери в кабинет.

Я последовала за ним, и мои ноги подкосились, когда я вошла в помещение, так похожее на кабинет УЗИ в больнице Льюишам. Я села на скрипучий пластиковый стул у старого коричневого стола. Медбрат начал что-то печатать на компьютере.

– Как я вижу, вы у нас впервые.

– Да.

– У нас или вообще в любой венерологической клинике?

– Вообще, – ответила я.

– Значит, вы никогда раньше не сдавали такие анализы?

– Никогда.

Медбрат безучастно мне улыбнулся, внимательно глядя на меня серыми глазами поверх узких очков. Потом еще раз посмотрел в мою анкету.

– Значит, никаких симптомов, просто провериться?

– Именно.

Почему я отвечала так односложно? Видимо, от страха.

– Хорошо. Я задам вам еще несколько вопросов, – сказал он. – Это недолго.

Мне захотелось развернуться и выбежать назад в приемную. В такие моменты, как сейчас, я остро осознавала, как мне в жизни не хватает материнского участия. Хотя, конечно, Мэгги никак не могла сходить сюда со мной. С тех пор, как я произнесла слова «шейка матки» после гинекологического осмотра, она старалась держаться от меня на расстоянии.

– Итак, Квини. Ваш последний сексуальный контакт. Когда он был? – начал медбрат, не глядя на меня.

– Э… Два дня назад.

– Это был постоянный партнер или случайный?

– Случайный, – ответила я.

– Так, хорошо. Секс был защищенный или незащищенный?

– Незащищенный, – я скрестила ноги, потом выпрямила.

– Этот партнер, он откуда? Он не из Африки? – спросил медбрат.

– Не из… Африки?

– Выше риск заражения ВИЧ, – сказал медбрат.

– Сразу бы объяснили. Нет. Он из Уэльса, – ответила я, вспоминая акцент Гая. Он вроде не говорил, что спал с кем-либо, когда работал в Камеруне.

– Оральный, вагинальный или анальный секс?

– Э, последние два. И все три – для него. Хотя вам, наверное, это не нужно. Ну вы поняли. Извините.

– Не волнуйтесь, чем больше информации, тем лучше, – он улыбнулся и что-то добавил к записям.

– А предыдущий партнер? Когда был контакт? – спросил он, поворачиваясь ко мне.

– За три дня до того, – быстро ответила я.

– А он – случайный партнер или постоянный?

– Это тоже был случайный партнер.

– Так, отлично, – сказал медбрат.

Мне показалось, что ему это не кажется отличным.

– Предохранялись или нет?

– Не предохранялись.

– Так. А он не из Африки?

Опять печатает. И я вижу, что все быстрее.

– С континентальной Африки? Нет. Он был… белый. Вас не задевает слово «белый»? Может, мне говорить «европеец»?

– «Белый» подойдет. А предыдущий?

Я посчитала на пальцах.

– За полторы недели до.

– Этот партнер был…

– Случайный! – выпалила я.

– Благодарю. Был ли секс…

– Незащищенный. Не африканец, – кивнула я.

– А до…

– За неделю до этого, случайный, незащищенный, вагинальный.

– Хорошо, все вроде бы понятно, – медбрат поскреб голову и начала печатать. – Итак, мы сделаем тест на ВИЧ, гонорею, хламидиоз…

– Можно сделать тест на беременность? – спросила я медбрата, глядя в пол.

– Тут сказано, что у вас стоит спираль.

– Да, но я была… э… – я никак не могла этого произнести. – Я уже… – звуки застревали у меня в горле.

– Вы были беременны?

Медбрат озвучил то, что я не могла.

Я кивнула.

– Кажется, высокая фертильность у меня в роду. Ха, – из меня вырвался нервный смешок.

– Хорошо, мы сделаем тест на беременность после обследования. Вы не могли бы снять штаны и сесть в кресло?

В этот раз я подготовилась.

Медбрат подвел меня к креслу, сказал, что позовет медсестру, чтобы она присутствовала на осмотре, и задернул ширму. Я не очень понимала, зачем он так волнуется о моем чувстве собственного достоинства, раз все равно собирается буквально проникнуть внутрь меня.

Пришла медсестра, молодая мулатка с крупными локонами, напомнившими мне о маме, и с такими скулами, о которые можно порезаться. И опять: кресло, подколенники, подвинуть ягодицы к самому краю, пока я чуть не уперлась вагиной в нос медбрата.

Он прикоснулся, и я заскрежетала зубами.

Он резко вдохнул.

– Квини. Я вижу не только следы на бедрах, но также внутренние травмы… – он продолжил осмотр, и я вцепилась в телефон, чтобы не заплакать.

– Здесь есть разрывы. Вы можете определить, откуда у вас такие повреждения? – медбрат отодвинулся и поднял очки на лоб.

Я посмотрела на медсестру, на лице которой отражался неприкрытый ужас, как будто она только что стала свидетелем автоаварии или наезда на пешехода.

– Видимо, просто жесткий секс? – попыталась я.

– У вас очень серьезные травмы, – медбрат снял перчатки. – Можете опустить ноги. Я не смогу ввести зеркало, вам будет больно. Мы с коллегой пока сделаем паузу. Вы можете одеваться, а я сейчас вернусь, и мы поговорим. Никуда не уходите.

Медбрат вернулся, когда я сидела и смотрела на полную тестов на беременность прозрачную пластиковую коробку, прикидывая, что будет, если меня застанут за кражей нескольких штук.

– Вас кто-то сопровождает? – спросил он, доставая из ящика стола какие-то брошюры.

– Со мной пришла моя лучшая подруга с работы, но она вернулась в офис.

– А ваша мать? Вы с ней общаетесь?

– Нет, она… – начала я. – А вы обсуждаете с матерью свою половую жизнь?

– Я понимаю вас, но обязан спросить. Эта подруга с работы – вы можете ей доверять?

– Да, наверное, могу. А что? Вы меня пугаете, – я снова нервно рассмеялась.

– Меня беспокоят ваши травмы, Квини. Они выглядят как свидетельство сексуального насилия.

Медбрат положил на стол брошюры, и хотя они лежали обложкой вниз, я разглядела слова «Поддержка жертв насилия».

– Господи, нет, я не пытаюсь прикрыть бойфренда-насильника, честно, – сказала я.

– Вы должны понимать, что здесь вы в полной безопасности, и мы можем направить вас туда, где вам окажут необходимую поддержку…

– У меня все в порядке, правда. Поверьте, я бы сказала, – я искренне посмотрела в глаза медбрату. – Я не встречаюсь с насильником. Меня даже никто на свидания не приглашает, – неуклюже пошутила я.

– Я поверю вам на слово, но назначу повторный прием через две недели. В этот период вам следует воздержаться от любой сексуальной активности. А теперь давайте сделаем тест на беременность.

* * *

Тест на беременность оказался отрицательным, так что спасибо, Господи, хоть за это. Я даже не уверена, от кого был бы этот ребенок, но уж точно не от Тома. По пути в офис я снова перелистала историю сообщений. Он не разговаривал со мной целую вечность. Как можно было за несколько недель не сказать ни слова?

Я влетела о офис с намерением сделать работу, которой оставалось на час, прикидывая, как же мне (не)удастся воздержаться от секса две недели. Что со мной происходит? Я должна была использовать это время для самосовершенствования, работы над собой и над тем, чтобы быть ему хорошей девушкой, чтобы все шло нормально, когда мы с Томом снова воссоединимся, а вместо этого я просто занималась сексом со всеми подряд. И мне даже думать не хотелось, зачем. Этот перерыв шел совсем не так, как я себе представляла. Интересно, Том страдает так же, как и я? Очень на это надеюсь.

Перед тем как вернуться в офис, где на меня обрушится гнев Дарси, я было свернула в курилку, но увидела, что за углом притаился Тед, так что решила поскорее отправиться в офис. Видимо, он почувствовал мое присутствие, потому что поднял взгляд, увидел меня и подошел. Я достала сигарету.

– Ты меня избегаешь, Квини.

Я прикурила и посмотрела на него.

– Не избегаю, Тед, – выдохнула я.

– Избегаешь… Не обманывай.

Я отвернулась от него и затянулась снова. Меня обуревали слишком сильные чувства, я едва могла их сдерживать, и еще один мужчина с его желаниями был сейчас крайне неуместен.

– Эй, поговори со мной, – сказал Тед, становясь прямо передо мной и беря меня за руки, как он сделал при нашей первой встрече. Как же невовремя я на него наткнулась – после посещения кожвендиспансера, чувствуя себя такой уязвимой. У меня задрожала нижняя губа.

– Давай-ка пройдемся, свежим воздухом нормально подышим, – сказал Тед, сжимая мою ладонь в своей.

Мы молча дошли до парка и остановились у шаткой скамейки. Я очень надеялась, что он не собирается на ней сидеть, потому что если она рухнет, от моей нижней половины тела вообще ничего не останется.