Текст книги "Останься навсегда"

Глава 7

Оливер и представить себе не мог, чем обернется этот вечер.

Добравшись до дома Джули и Стива, они были встречены невероятным шумом, с которым дети буквально слетели вниз по лестнице, крича: «Дядя Оливер!» Но как только приветственные крики смолкли, наступила такая тишина, что Кейт показалось, что прямо у нее на глазах между ней и семьей Оливера вырастает кирпичная стена.

Но Джули – добрая, славная Джули – разрушила эту стену в мгновение ока. Негромко вскрикнув, она протянула руки к Кейт, и та шагнула в ее объятия, чувствуя, как глаза наполняются слезами, и крепко обняла ее.

– Как я рада снова тебя видеть… – прошептала она сквозь слезы.

– И я рада. Дай взглянуть на тебя. – Джули немного отстранила ее и досадливо поморщилась. – Выглядишь усталой. Все такая же симпатяжка, но ужасно усталая. Это он тебя загонял по своей клинике?

Кейт пожала плечами:

– Мы все не молодеем. А вот ты выглядишь просто чудесно. И это с пятью-то детьми!

Стив фыркнул:

– Поверь, на самом деле это сущие пустяки.

«Если бы», – подумала Кейт.

– Как ты? Рад снова видеть тебя.

Он наклонился и поцеловал ее в щеку, слегка сжав ее плечо, словно поддерживая. Он был хорошим человеком. Кейт невольно спросила себя, что все они подумали о ней, когда она вот так внезапно исчезла из их жизни? Но сейчас был явно не самый лучший момент для подобных вопросов.

– Ну а где же ваша новорожденная? – спросила она, натянув на лицо широкую улыбку.

А подняв глаза, увидела Оливера, державшего в руках крошечный сверток. Оливер с нежностью и восхищением смотрел на лицо малышки, а потом поднял голову, и их глаза встретились.

Может ли быть еще больнее?.. Кейт по-прежнему улыбалась, заставляя себя сделать то, чего все от нее ждали, и отчаянно надеясь, что сможет при этом удержаться на ногах.

Она медленно подошла к нему, наклонилась и приняла крошечный сверток из рук мужчины, которого любила всю жизнь. Личико девочки было прекрасно – темно-синие глазки, с любопытством разглядывающие ее, маленький вздернутый носик, крошечный ротик с алыми губками.

Вот этого счастья природа лишила ее. Кейт снова почувствовала комок в горле. Она держала в руках легкое, почти невесомое сокровище – беззащитное, беспомощное и уязвимое. Уже в пятый раз Джули и Стив удостаиваются этого бесценного дара, а у нее и Оливера этого не будет никогда.

«У меня не будет», – напомнила она себе. А у него все еще может быть, если они не будут вместе. Так что встреча с Джули и малышкой должна стать еще одним напоминанием о том, что нельзя сейчас не сопротивляться его обаянию. Вернуть все обратно сейчас до смешного легко, но нужно быть сильной – ради него. Быть сильной и отпустить его.

– Она просто прелесть, – произнесла Кейт дежурную фразу. – И сразу заметно, что ваша, – добавила она, с облегчением передавая сверток Стиву. – Я бы сказала, что она пошла в папу. – Кейт повернулась к обступившим Оливера детям. – Так, ну а кто тут у нас? Бен, если не ошибаюсь? И Лорна, – сказала она, обращаясь к старшим. – Вы наверняка будете рады услышать, что я бы никогда в жизни не узнала вас, если бы встретила на улице – через пять-то лет! – но вот вас двоих я точно никогда не видела.

– Я Сэм, – сказал третий. – А это Джо.

Кейт торжественно поздоровалась с обоими и с улыбкой повернулась к Лорне:

– Трое братьев! Ты, наверное, очень рада наконец получить сестренку?

Лорна кивнула:

– Братья – это еще ничего. Но больше братьев не хочу! – И она с отвращением наморщила нос.

– Мы будем ее одевать, – сказал Сэм. – Как куклу.

– Нет, не будем! Она ребенок, а не кукла, – заявил Бен со всей авторитетностью старшего брата.

Губы Сэма задрожали.

– Но я хочу ее одевать!

– Перехочешь, – сказал ему Бен. – Да ты и держать-то ее не сможешь, ты еще маленький.

– Ну-ну, не надо ссориться, – подала голос Джули. – Так, а сейчас… кто хочет собрать этот пазл? Уверена, что дядя Оливер сложит его раньше, чем вы найдете два первых куска!

Кейт до боли хотелось даже не уйти, а убежать отсюда, из этого маленького уютного мирка, которого у нее самой никогда не будет. Но в эту минуту сверху спустилась мать Оливера и замерла на нижней ступеньке, вцепившись рукой в перила.

– Кейт, – произнесла она, и ее лицо, покрывшееся за эти пять лет глубокими морщинами, побледнело. – Здравствуй, дорогая. Как ты?

Кейт с трудом сглотнула. Почему ей так тяжело? Зачем она вообще здесь? Не надо было позволять Оливеру уговорить ее приехать сюда.

– Отлично, спасибо. Рада видеть вас. Я слышала о вашем муже… Соболезную.

Приветливая маска уже готова была упасть с ее лица, уступив место горечи потери, но она взяла себя в руки и улыбнулась:

– Спасибо. По крайней мере, все произошло очень быстро, и ему не пришлось испытать те страдания, которые обрушились бы на него, останься он в живых. И мы все стараемся поддерживать друг друга после его смерти. Оливер теперь здесь, рядом со мной, и Стив с Джули, и внуки. А я сама живу как раз посередине между ними. Все могло быть намного хуже. – Она выпрямилась и с видимым усилием перевела разговор на другую тему: – Ну а как твои дела? Оливер говорил, что ты теперь работаешь терапевтом.

Кейт кивнула:

– Да. Педиатрия оказалась слишком тяжела.

– Но ты ведь всегда была такой умницей…

– Мам, думаю, она имеет в виду – тяжело в моральном смысле.

«Ты и понятия не имеешь почему», – подумала Кейт, гадая, когда же они, наконец, смогут уйти. Весь этот обмен любезностями взвинтил ее нервы до предела, и она ужасно боялась не сдержаться и просто закричать.

Будто почувствовав ее состояние, Оливер предоставил детям самим заниматься мозаикой и, подойдя к Кейт, мягко положил руку на ее плечо:

– Думаю, нам пора. До завтра нам еще нужно успеть кое-что обсудить по работе, а для этого еще нужно отыскать одно видео и посмотреть его – а может, и не раз, чтобы точно понять, с чем мы имеем дело.

– Возвращайся, – попросила Джули, держа Кейт за руку, и та спросила себя, было ли это простым проявлением вежливости, или же за этим словом скрывался еще и совсем другой смысл? Да, судя по многозначительному выражению глаз Джули, именно так оно и было.

– Возможно, – тихо ответила она, подумав про себя, что этот день просто не может быть еще хуже. Но она ошиблась.

Держа на руках сладко спящего малыша, Стив наклонился к ней и поцеловал в щеку со словами:

– Знаешь, вам бы тоже все это не помешало. Конечно, временами вся эта компания ужасно утомляет, но оно того стоит. К тому же дети тебе очень к лицу. – И он улыбнулся.

У Кейт перехватило дыхание, ей уже было почти физически больно. Пытаясь раздвинуть губы в улыбке, она через силу произнесла:

– Я с тем же успехом могу хорошо смотреться с ребенком на руках и у себя на работе, – и отвернулась. – Оливер, я подожду тебя внизу. До свидания, миссис Кроуфорд, рада была вас видеть.

Выйдя на улицу, Кейт, зная, что ее могут увидеть из окна, с гордо поднятой головой прошла на задний двор к машине и только там сползла по стене, глотая воздух и пытаясь не разрыдаться.

Как она могла позволить ему уговорить себя приехать сюда? Ведь можно было догадаться, какой ад ждет ее здесь.

Раздался щелчок, и двери машины открылись. Подняв глаза, Кейт увидела встревоженное лицо Оливера.

– Ты в порядке? Прости, я не должен был тащить тебя сюда. Представляю, как тяжело тебе было видеть их всех…

«Ты себе даже не представляешь насколько и почему», – подумала Кейт и, поднявшись, расправила плечи и заставила себя посмотреть ему в глаза.

– Я в порядке, – солгала она. – Просто меня немного знобит. Наверное, простудилась.

– Надеюсь, это не грипп. Я не могу позволить себе потерять тебя.

– Кто не может – ты или клиника? – поддела она его, открывая дверь машины. – Ладно, поехали. Нужно посмотреть эту кассету. Лично я совсем не уверена, что знаю достаточно, чтобы завтра сказать Ив Бэйли что-то более-менее определенное о ее дочери. Что, если я все-таки ошиблась и только заставила ее напрасно волноваться?

– Не думаю, что ты ошиблась, – сказал Оливер. Сев в машину, он с грохотом захлопнул дверь и дал задний ход, выезжая на дорогу. – Посмотрим. По крайней мере, что-нибудь мы завтра точно узнаем – а может, узнаем вообще все. Нужно только немного подождать.

Он прибавил скорость, и машина понеслась по пустому шоссе. Кейт откинула голову и закрыла глаза. Все, чего ей хотелось, – это заползти в какую-нибудь дыру, чтобы ее никто не трогал, а вместо этого ей придется вместе с Оливером смотреть видео о сложной генетической аномалии и пытаться сосредоточиться, а потом еще и вести интеллигентную беседу на тему просмотренного. Ко всему прочему они так ничего и не съели, и пустой желудок все настойчивее напоминал о себе.

Ей неожиданно ужасно захотелось овощей – целую гору чего-нибудь сочного, зеленого и хрустящего – брюссельской капусты или зеленого горошка, а лучше и того и другого сразу. И уж чего ей точно не хотелось, так это очередной порции курицы карри из пластиковой упаковки.

– Ты очень устала?

Кейт лениво повернула к нему голову, не отрываясь от подголовника, и открыла глаза:

– А что?

– Я умираю с голоду, но совершенно не хочу есть очередную безвкусную магазинную гадость. Мы с тобой вполне прилично выглядим, а прямо за углом есть великолепный итальянский ресторанчик. Что скажешь?

– И как там кормят?

– Вполне неплохо. Это, конечно, не домашняя еда, но где-то близко. Ну так что? Это быстро, дешево и вполне сытно. И главное, это не курица карри.

Кейт рассмеялась:

– Отлично, мне нравится.

– Вот и прекрасно.

Она казалась очень подавленной, но кто бы выглядел иначе на ее месте? Увидеться с людьми, которые когда-то практически были твоей семьей и которые не видели тебя пять лет, – это бы кого угодно сломало. Что уж там говорить, это и его самого немного утомило, хотя он безумно любил их всех.

Оливер внимательно посмотрел на Кейт. Джули была права – та выглядела очень уставшей, как будто долгое время не высыпалась.

От внезапно пришедшей в голову мысли Оливер чуть было не расхохотался. «На себя посмотри», – пытаясь сдержать рвущийся наружу смех, подумал он. С того вечера, когда он впервые за эти пять лет увидел ее в отеле, ему едва ли удалось нормально поспать. А это значит – он быстро прикинул в уме – пять ночей почти без сна.

Оливер, не поверив себе, еще раз внимательно пересчитал эти ночи. Не может быть. Всего лишь пять? Казалось, что прошло уже много недель с тех пор, как они снова встретились, и каждая секунда рядом с ней была настоящей пыткой – от невозможности обнять, прижать к себе, поцеловать, заняться с ней любовью…

Сейчас она сидела напротив него, аккуратно нанизывая на вилку лапшу. Капельки соуса то и дело капали на ее подбородок, и она, смеясь, вытирала их. Боже, она была прекрасна, и он безумно хотел ее. Ему до смерти надоело вести себя подобающим образом, надоело постоянно ощущать это влечение и не иметь никакой возможности проявить свою нежность, надоело строить вежливые фразы, обращаясь к ней, тогда как больше всего на свете ему хотелось во весь голос кричать: «Я люблю тебя!»

Кейт с наслаждением откусила кусок брокколи в соусе, и Оливер снова с трудом подавил стон. «Прекращай!» – строго приказал он себе и попытался сосредоточиться на содержимом собственной тарелки. В результате он измазал всю футболку томатным соусом, а подняв глаза, увидел, что она смеется.

Сдерживая улыбку, он погрозил ей вилкой:

– Даже не начинай.

– Да что ты говоришь! И как же ты меня остановишь?

– Прекрати меня соблазнять, – тихо сказал он, и напряжение, повисшее между ними после этой фразы, стало почти физически ощутимым.

Казалось, прошла вечность перед тем, как она наконец, вспыхнув, отвела глаза и в смущении чуть не уронила на пол пустой бокал.

«Да!»

От облегчения он едва удержался от того, чтобы с размаху рассечь кулаком воздух. Да, теперь Оливер знал это точно – его присутствие действовало на нее ничуть не меньше, чем она сама на него.

Отлично. Пора заканчивать эту надоевшую игру. В их отношениях не было ничего такого, чего нельзя было бы исправить вместе, и он был решительно настроен доказать ей это. Он хотел быть рядом с ней, и он будет рядом с ней. И худшим способом дать ей это понять было бы продолжать соблюдать дистанцию и обмениваться вежливыми дежурными фразами.

Все, хватит. Пора переходить к более решительным действиям.

Видео оказалось на удивление интересным. Увиденное окончательно убедило Кейт в том, что она не ошиблась в своих подозрениях. ПВС у всех больных проявлялся по-разному, диагноз не всегда был очевиден, но чем раньше он был поставлен, тем эффективнее было лечение.

На видео также были описаны несколько таких случаев, но никаких пометок Кейт делать не стала. В этом просто не было необходимости – того, что она услышала, было вполне достаточно для подтверждения ее догадок. Ее педиатрическая практика, как выяснилось, не пропала даром, хотя ей и не приходилось раньше сталкиваться с пациентами с этим заболеванием.

Она повернулась к Оливеру, сидевшему на диване перед камином. Он полностью сосредоточился на видео и слушал очень внимательно, но, заметив ее движение, повернул голову в ее сторону:

– Все в порядке?

Она кивнула:

– Да. Я просто хотела спросить, были ли у тебя такие пациенты.

– Нет, это вообще крайне редкий случай – примерно один на пятнадцать тысяч, если не ошибаюсь. А в окрестностях живет порядка четырех тысяч, так что ничего удивительного, что мне ничего подобного не попадалось. Удивительно, как ты смогла распознать этот синдром только со слов Бэйли.

Кейт пожала плечами:

– Она назвала основные симптомы, поэтому я и заподозрила что-то подобное. К тому же полной уверенности у меня до сих пор нет. Вполне может быть, что я подняла панику на пустом месте и заставила миссис Бэйли зря волноваться.

– Не думаю. В любом случае посмотрим завтра. Хочешь, поищем еще что-нибудь в Интернете? Может, найдем что-то полезное.

– А Интернет есть?

Оливер встал с дивана и, подойдя к ней, взял за руки и потянул на себя, заставляя подняться. Они опять оказались слишком близко друг к другу, и напряжение снова дало о себе знать. Высвободив руки из его ладоней, она прошла к письменному столу в дальнем конце комнаты, и он последовал за ней.

Боже, как легко было просто сделать шаг навстречу и оказаться в его объятиях… Просто и ужасно соблазнительно, но она не собиралась позволить ему соблазнить себя.

– Садись, я постою, – сказал Оливер и, наклонившись, застучал пальцами по клавишам ноутбука.

Оказавшись в ловушке между его руками и грудью, она застыла, не шевелясь и почти не дыша.

– Ну вот, смотри. Здесь куча сайтов, посвященных ПВС, – выбирай любой.

Усилием воли она заставила себя сосредоточиться и вгляделась в экран.

– Общество помощи больным с синдромом Прадера – Вилли, Британия. Что ж, выглядит обнадеживающе.

Они зашли на сайт, и, когда обнаружилось, что там масса материала, изучение которого должно было занять не один час, Оливер сходил на кухню за стулом и сел рядом с Кейт, придвинувшись, на ее взгляд, чересчур близко. Их плечи соприкасались, и она ощущала тепло его руки.

Переключая страницу, он потянулся к клавиатуре и словно невзначай коснулся ее ноги бедром. Ей показалось, что идущее от него тепло обволакивает ее, совершенно лишая силы воли, и снова захотелось прижаться к нему, впитать в себя это тепло, раствориться в нем… Но она не осмелилась.

Его рука переместилась на спинку ее стула, и теперь его грудь слегка задевала ее предплечье, а через несколько минут его ладонь ненавязчиво переместилась чуть выше и легла на ее плечо, и она снова погрузилась в его восхитительное тепло.

Кейт не могла пошевелиться. Она не осмеливалась что-то сказать о происходящем, потому что была уверена – все это он делал совершенно неосознанно. А кроме того, если она как-то прокомментирует его поведение, то события будут развиваться по одному из двух сценариев: либо он отодвинется, чего ей совсем не хотелось, либо это тепло захлестнет их обоих, и в результате они совершат какую-нибудь очередную глупость.

Твердо сказав себе, что и этого ей тоже совсем не хочется, Кейт немного отстранилась, притворившись, что крайне заинтересована содержимым очередного сайта.

Нельзя было сказать, что все эти сайты не вызывали в ней вообще никакого интереса – нет, определенно вызывали. И она была более чем уверена, что Ив Бэйли тоже ими заинтересуется, если только ей удастся подключиться к Интернету. Кейт вдруг вспомнился их последний совместный ужин с Оливером, и она только успела удивиться, как ей вообще удалось хоть как-то сохранить лицо в том ресторанчике, как вдруг Оливер слегка изменил положение, придвинувшись к ней еще ближе, и Кейт поняла, что больше так не выдержит.

– Думаю, теперь мы знаем все, что нужно знать, – торопливо произнесла она и, неловко вывернувшись из его рук, встала и направилась в кухню.

Оливер тоже поднялся, быстро выключил ноутбук и поспешил за Кейт.

– Выпьешь чашку чая на ночь?

– Не откажусь, – отозвалась она, ставя чайник на плиту. – А тебе разве не нужно выгулять собак перед сном?

Оливер, словно что-то поняв, смерил ее долгим взглядом, как-то криво усмехнулся и снял с вешалки пальто. Собаки тут же завертелись вокруг него, повиливая хвостами. Хлопнула дверь, и Кейт осталась одна.

Обессиленно привалившись к стене, она прикрыла глаза и несколько минут просто глубоко дышала, пытаясь успокоиться. Все это становилось просто невыносимо. Она, наверное, сошла с ума, когда решила, что сможет жить здесь, в одном доме с ним, и при этом не думать о нем. Интересно, он действительно не понимал, что делает, когда обнимал ее за плечи?

«Все он прекрасно понимал», – подумала она, чувствуя непереносимое отвращение к самой себе. Эта ситуация была прекрасно спланированной ловушкой, и она в эту ловушку попалась.

«Ну что ж, зато успела вовремя выбраться…»

Кейт налила две чашки чаю, одну оставила у плиты, а другую захватила с собой наверх, надеясь успеть забраться в кровать и притвориться спящей до того, как он вернется.

Но ей не повезло. Выйдя из ванной в одном коротком халатике, накинутом на плечи, она обнаружила его сидящим на краю кровати и рассеянно листающим какой-то журнал.

– Ты что-то хотел? – поинтересовалась она и сразу поняла, насколько глупо это прозвучало.

Бровь Оливера насмешливо изогнулась.

– А ты хочешь что-то мне предложить?

Ее сердце снова отчаянно застучало в ребра, грозя выпрыгнуть наружу, а потом поднялось к горлу, перекрывая весь кислород и мешая говорить. С трудом улыбнувшись, она в тон ему ответила:

– Спустись с небес на землю, дорогой.

Он усмехнулся и встал:

– Ну должен же я был хотя бы попытаться, верно? Собственно говоря, я просто ждал, когда ты освободишь ванную. Ты уже собираешься ложиться?

Она кивнула в ответ:

– Да. День был ужасно длинный, а нам еще завтра работать.

– А еще ты плохо спишь.

Кейт недоуменно пожала плечами:

– Почему ты так решил?

Оливер протянул руку и осторожно погладил кончиком пальца залегшую под ее глазом глубокую тень:

– Вот поэтому. И по тому, как ты смотришь на меня. И по тому, как ты тихо вздыхаешь, думая, что я не слышу.

Оливер слегка повернул ладонь, погладил ее по щеке, опустил руку чуть ниже и осторожно прикоснулся к нежной коже ее шеи. Прижав к ней пальцы, он ощутил под ними бешеное биение ее пульса и с приглушенным стоном привлек ее к себе и впился в ее губы.

Его прикосновения сводили Кейт с ума. Сухие, обветренные и в то же время такие нежные губы каждым своим движением умоляли ее о том, чего она и сама хотела больше всего на свете. И она почти поддалась этому страстному призыву. Но, стоя на самом краю пропасти, рискуя вот-вот сорваться вниз, она вдруг услышала голос Стива…

«Знаешь, вам бы все это не помешало… Дети тебе очень к лицу».

Кейт не знала, как она сама смотрелась с ребенком на руках, но Оливеру дети определенно были «к лицу». И воспоминание о том, как он смотрел тогда на новорожденную малышку, больно отозвалось в груди. Ради него, ради его счастья нужно было немедленно прекратить все это еще до того, как оно началось.

Она немного отстранилась, отворачиваясь и разрывая поцелуй, и медленно отступила назад.

– Нет, – шепнула она и снова повторила это, уже тверже. – Нет, Оливер. Ничего не получится. Я сказала, что не буду спать с тобой, и я сдержу свое слово. А теперь, с твоего позволения, я отправляюсь спать. Как ты сам успел заметить, я действительно очень устала и ужасно хочу спать.

Его руки потерянно упали, оставив ее плечи, и он сделал шаг назад. Немного помолчав, он прерывисто вздохнул и вышел из спальни, мягко прикрыв за собой дверь.

И Кейт подумала, что, наверное, еще никогда в жизни не чувствовала себя настолько одиноко.

– Ну что ж, давай выясним, действительно ли я была права, или же все-таки зря заставила их волноваться, – сказала Кейт, и Оливер ободряюще улыбнулся, вслед за ней выбираясь из машины.

– Только то, что миссис Бэйли наконец выговорилась и от ее слов не отмахнулись, уже неплохо, – заметил он. – Представляю себе, каково это – растить ребенка и видеть, как он каждый день объедается и по размерам приближается к молодому киту. А еще как-то мириться с его вспыльчивостью и непроходимой глупостью. Так что поверь, для нее было огромным облегчением узнать, что все это – не результат ее воспитания, а врожденная патология.

– В прошлый раз она сказала мне примерно то же самое, – согласилась Кейт. – Ладно, идем.

Они прошли по узкой дорожке к дому, но, прежде чем Кейт успела постучать, дверь открылась, и на пороге появилась пухленькая светловолосая девочка лет десяти на вид.

– Элисон? – уточнила Кейт, улыбнувшись девочке. – Я тебя по фотографии узнала. Я доктор Кейт, а это доктор Кроуфорд.

– Мама говорила, что вы придете, потому что у нее очень болит спина. Она в гостиной и не может встать.

– Ничего страшного, мы сами подойдем к ней. Спасибо.

Следуя за Кейт и Элисон в гостиную, Оливер незаметно наблюдал за девочкой, и, когда они втроем добрались до гостиной, он уже начал серьезно сомневаться в том, в чем еще утром был абсолютно уверен. Девочка казалась довольно смышленой и общительной, и только низкий рост и чрезмерная полнота указывали на то, что с ней что-то не так. Да, и еще то, что на самом деле ей было не десять, а пятнадцать, а она никак не выглядела на свой возраст.

Ив Бэйли, напротив, казалась гораздо старше своих лет. Хотя Оливер знал, что ей было всего тридцать восемь, встретив ее на улице, он дал бы ей все пятьдесят. Высокая и худая, она казалась очень уставшей, и было неясно, что утомило ее больше – постоянная ноющая боль в спине или же поведение дочери. Он пересек комнату, опустился перед ней на корточки и взял ее ладонь:

– Здравствуйте, меня зовут Оливер Кроуфорд. Странно, что мы не встретились с вами раньше – насколько я знаю, вы недавно упали с велосипеда и серьезно пострадали.

Ив кивнула:

– Да, так оно и было. Но мне уже лучше, гораздо лучше. Эти таблетки просто потрясающие.

– Похоже, с вашей рукой уже все в порядке, – заметил Оливер, внимательно рассматривая ее. – Уже не болит?

– Немного пульсирует, но не очень сильно. Вот со спиной все гораздо хуже, но теперь я хотя бы могу ходить, и мне даже становится лучше, когда я двигаюсь. Так что я, пожалуй, налью нам по чашке чаю, а вы пока поболтайте с Элисон. Она уже сделала уроки и опять возится со своей мозаикой.

– Да, я видела эту мозаику вчера, – с улыбкой сказала Кейт. – Она невероятно сложная.

– Так оно и есть. Мне такие нравятся. А простые я терпеть не могу.

Оливер взглянул поверх плеча Элисон в дальний угол и задумчиво покивал:

– Ничего себе. Выглядит и в самом деле ужасно сложной. Кусочки с дорогой совершенно одинаковые!

– Нет. Вот здесь дорога темнее, а здесь она ухабистая.

Элисон оказалась права. Разница и в самом деле имелась, но нужно было обладать просто потрясающим вниманием, чтобы увидеть ее. Краем глаза Оливер заметил, как Кейт направилась вслед за Ив в кухню, явно предоставляя ему возможность пообщаться с девочкой с глазу на глаз.

Он подошел поближе и увидел, как она, подумав, выбрала один из кусочков и приложила его именно туда, куда было нужно, а затем потянулась за следующим. Сейчас она складывала рисунок кирпичной стены, и все кирпичи были абсолютно одинаковыми.

– Я как-то раз собирал сложную мозаику, – задумчиво произнес Оливер. – На ней была изображена горка фасоли. Я чуть с ума не сошел, пока собирал ее, и в конце концов мне это так и не удалось.

– А я такую собирала, – буднично заметила Элисон. – Сложная была картинка.

– И у тебя получилось?

Она кивнула.

– Да, мне до тебя далеко, – улыбнулся Оливер. – Я свою раскидал, не дойдя и до половины.

Девочка весело засмеялась:

– Это потому что я лучше тебя.

– Конечно, лучше. Я бы не сказал, что хорошо собираю мозаику. А математику ты любишь?

Она сморщила нос:

– Не очень. Математика сложная. Мне английский нравится, и история тоже. Я хорошо разбираюсь в истории и географии. Можешь меня проверить.

– Хмм, сейчас… – Оливер немного подумал. – Скажи-ка мне, где находится Пиза?

– В Италии. Очень хочу туда. У них есть пицца, и спагетти, и фрикадельки. Мама иногда готовит фрикадельки. А иногда еще мы едим спагетти на обед.

– Я вчера как раз ел спагетти. И опрокинул тарелку себе на колени, – признался он, размышляя над тем направлением, которое принял их разговор. Типичный признак ПВС – когда человек любой разговор переводит на тему еды. Но она казалась такой умницей…

– Элисон, подвинь немного лампу, пожалуйста, чтобы доктор Кейт могла поставить туда поднос.

Кейт как раз вошла в комнату с чайным подносом в руках. Ив шла за ней, держа блюдо с бисквитами. Оливер обратил внимание, что бисквитов всего четыре.

– Мы будем есть бисквиты? – тотчас же спросила Элисон.

– Да, каждому по одной штуке.

– А я хочу две!

– Если ты съешь две, то не получишь пюре на ужин. Съешь одну, пожалуйста.

Элисон обиженно насупилась и выхватила тарелку с бисквитами у матери из рук. Миссис Бэйли с трудом добралась до стула, присела и расслабленно откинулась на спинку:

– Ох, ну наконец-то я села… А вы угощайтесь, угощайтесь. Я, к сожалению, не смогу разлить чай. Кому-нибудь нужен сахар?

– Мне нужен сахар.

– Элисон, ты же знаешь, что тебе нельзя. Можешь взять заменитель, если хочешь.

– Я хочу сахара!

– Нет.

Элисон на глазах превращалась из жизнерадостной, добродушной и приветливой девочки в разъяренное, вышедшее из-под контроля чудовище.

– Я хочу сахара! – закричала она. Схватив сахарницу, она опрокинула ее содержимое в карман своей толстовки, бросила пустую сахарницу через всю комнату и убежала, оглушительно захлопнув за собой дверь своей комнаты.

С минуту Оливер, Кейт и миссис Бэйли молчали. Затем Ив с трудом поднялась, держась за стул, и попробовала собрать с пола остатки сахарницы:

– Простите за всю эту сцену…

– Ничего страшного, – перебил ее Оливер. – За этим мы к вам и приехали.

Он помог женщине сесть обратно на стул и поднял с ковра несколько кусочков разбитого фарфора.

– Такое с ней часто случается? – спросил Оливер мягко. – Я имею в виду, когда она требует что-то съестное, а если не получает этого, то впадает в бешенство.

– Да. Постоянно. Она будет настаивать на своем до последнего, а потом, когда в конце концов понимает, что ничего не получит, приходит в ярость и начинает крушить все вокруг. Обычно это происходит из-за еды, но бывает, что и не только. Пару дней назад она разорвала в клочья одну из своих книг, потому что кто-то в школе сделал язвительное замечание по поводу ее пристрастий в чтении, а на прошлое Рождество я одолжила у нее свитер, так она порезала всю свою одежду, заявив, что я могла взять у нее что-нибудь другое, но только не его. Порой она бывает просто ужасно скупой и жадной, но временами потрясающе щедрая.

Оливер медленно кивнул:

– Ну что ж, думаю, Кейт все-таки права. Я практически уверен, что ее замедленное развитие, постоянный неутолимый аппетит и перепады настроения ясно указывают на синдром Прадера – Вилли. Учтем еще и то, что она блондинка с голубыми глазами. Все это складывается в довольно очевидную картину, но нельзя также не учитывать тот факт, что она умна, поэтому сейчас нельзя делать поспешных выводов – мы вполне можем и ошибаться. Необходимо провести исследования в лаборатории, и для этого нам понадобится взять кровь у всех вас.

– У всех нас? Вы имеете в виду и меня с мужем? – недоуменно переспросила миссис Бэйли.

– Именно так. Синдром Прадера – Вилли – это патология того или иного вида в пятнадцатой хромосоме, и нам необходимо сравнить ее показатели с показателями вашего мужа и вашими, чтобы понять, есть ли существенная разница. Это довольно сложный и длительный процесс, и, чтобы вам не пришлось мучиться в ожидании результата, я дам вам одну кассету, на которой описаны несколько подобных случаев, и вы сможете сравнить их с вашей ситуацией. А если сможете подключиться к Интернету, то я порекомендую один сайт, на котором вы найдете огромное количество информации по этому вопросу.

– А если это все-таки синдром Прадера – Вилли?

– Существует масса организаций, куда вы сможете обратиться за поддержкой. Я знаю, она действительно очень умна, но есть также вещи, с которыми ей трудно справиться, и как раз в этом ей и помогут. Как бы там ни было, я уверен, вы правы, и какие-то отклонения в любом случае присутствуют, и пришло время наконец обратиться к специалистам. Она хорошая девочка, и вам обеим сейчас очень нужна помощь и поддержка, чтобы дать ей шанс прожить полноценную, счастливую жизнь.

– Вы уже говорили обо всем этом с мужем? – мягко спросила Кейт.

Миссис Бэйли покачала головой:

– Нет. Не представляю себе, как сказать ему об этом.

– Если хотите, мы можем сами поговорить с ним, – предложил Оливер. – Конечно, было бы лучше, если бы он узнал обо всем от вас, но в любом случае придется ему сообщить, чтобы он сдал кровь на анализ.

– А можно просто подождать, пока он порежется? – осведомилась она, пытаясь улыбнуться.

Оливер засмеялся и отрицательно покачал головой:

– Простите, но нет, нельзя. Я могу оставить вам кассету сейчас, и вы сможете показать ему ее. Возможно, так будет проще.

Она кивнула и перевела обеспокоенный взгляд с Оливера на Кейт:

– Но ради всего святого, что мне сказать Элисон? Она ведь считает себя совершенно нормальной! Она и не подозревает ни о чем… Только видит, что все девочки в классе выглядят гораздо старше ее, и все. Она осознает, что полновата, и уверена, что гораздо одареннее большинства своих ровесников, но абсолютно не замечает, насколько ужасно временами ведет себя. Она просто не поймет…

Оливеру стало жаль ее. Ситуация складывалась крайне неприятная, и Ив явно нуждалась в помощи специалистов.