Текст книги "Храброе сердце"

– Да…

Он посмотрел ей в глаза.

– Так давай поженимся.

Линдси покачала головой в знак протеста, но он тут же принялся покрывать все ее лицо жаркими поцелуями, пока она не стала податливой и покорной в его объятиях.

Тогда он задернул занавески на окнах кареты и велел кучеру ехать вперед до тех пор, пока он его не остановит.

Когда Тор стал расстегивать ее платье и стягивать его с плеч, Линдси уже не сопротивлялась. Он ласкал ее грудь, то целуя, то поглаживая розовые затвердевшие соски горячими пальцами, и этим довел Линдси до крайнего возбуждения. Она едва сдерживалась, чтобы не стонать и кричать от острого наслаждения, настойчиво требовавшего естественного продолжения.

– Мы поженимся… Это надо было сделать давным-давно… – бормотал Тор, прижимаясь губами к ее упругой груди. – Скажи, что ты согласна выйти за меня замуж… скажи…

Она почувствовала, как его рука ловко скользнула под юбку и принялась ласкать самое ее сокровенное местечко. Его ласки становились все настойчивее, все интенсивнее…

– Скажи, что выйдешь за меня… скажи…

Внезапно Тор перестал ласкать ее, и она едва удержалась, чтобы не умолять его продолжать это сладостное мучение. Ради этого она была готова сейчас сказать все, что угодно.

– Скажи! – жарко прошептал Тор, возобновляя ласки.

– Да, – шепнула наконец Линдси, – я согласна выйти за тебя замуж…

Тор неожиданно прекратил ласки, потом одним движением пересадил ее на колени к себе лицом и, высвободив из штанов огромный эрегированный пенис, медленно опустил на него Линдси, глубоко войдя в ее лоно.

Ее голова откинулась назад, глаза блаженно закрылись. Не выходя из ее лона, Тор осторожно уложил Линдси на бархатное сиденье и стал медленно, сильно и ритмично двигаться, подобно мощному поршню. Все ее тело было охвачено огнем блаженства. В эти минуты она поняла, что единственный желанный мужчина для нее – это только Тор, независимо от того, любит он ее или нет. И что бы он ни говорил, она выйдет замуж за него!

– Линдси… милая моя… – шептал он, целуя ее все жарче и жарче.

Оргазм заставил ее вскрикнуть, через несколько минут Тор тоже достиг вершины наслаждения. Едва дыша от пережитого, Линдси смутно припомнила, что уже перестала принимать противозачаточную настойку Самира, но теперь ее это не тревожило. Она хотела ребенка от Тора.

Когда оба немного пришли в себя, он ласково поцеловал ее и тихо сказал, отводя со щеки влажную прядь медово-золотистых волос:

– Я поговорю с твоим отцом.

Ее блаженное состояние вмиг улетучилось. Прикусив нижнюю губу, Линдси с ужасом представила себе разговор Тора с ее отцом.

– Нет, не сейчас. Я должна… мне нужно подготовить к этому отца.

Родители будут в ярости от такого поворота событий! Они хотят, чтобы она вышла замуж за состоятельного джентльмена из своей социальной среды. Например, за Майкла Харви. Но Линдси не любила Майкла. Она любила Тора и только его.

Ей так хотелось поговорить с ним, обсудить их будущее, но сейчас нужно было думать о том, как спасти Руди.

Линдси приподнялась и стала приводить в порядок свою одежду.

– Я должна поговорить с Майклом, рассказать ему о том, что мы узнали от Тилли Кут, – сказала она и, заметив помрачневшее лицо Тора, поняла, что совершила ошибку, назвав другого мужчину по имени.

Вместо того чтобы повернуть карету и отвезти ее домой, он снова стал целовать ее. Любовный акт повторился, вытеснив из головы Линдси всякие мысли о другом мужчине.

Глава 29

Он должен был сказать ей. Он должен был сказать ей те слова, которые жаждет услышать от мужчины каждая женщина. Он должен был сказать, что любит ее.

Тор мысленно ругал себя, выезжая на вороном жеребце на травянистые просторы Грин-парка. В этот ранний час в парке никого не было. Бледно-желтые лучи рассветного солнца, едва показавшегося из-за горизонта, освещали гравийную дорожку вокруг парка.

Тор бывал здесь каждое утро, тренируя и выгуливая вороного.

Сделав круг, он пустил жеребца в легкий галоп, напомнив себе, что после прогулки ему надо будет сразу отправиться прямиком в дом брата, чтобы взять у Кристы очередной урок «джентльменства».

Наклонившись, он ласково потрепал жеребца по атласной шее. Усиливался ветер, кружа пожухлую от первых заморозков опавшую листву. Тор пустил коня быстрым галопом.

«Я должен был сказать ей. Я должен был сказать ей эти слова…»

Он должен был сказать, что любит Линдси, потому что это было сущей правдой. Она значила для него все. Все. Без нее его жизнь не имела смысла.

Но там, откуда он был родом, в мире, где господствовали мужчины-воины, а женщины покорно служили удовлетворению мужских потребностей, не принято было говорить о любви.

Тор знал, что его брат любит свою жену.

Наверное, отец любил их мать.

Теперь, когда Тор понял, что такое любовь, он догадался, что означал задумчивый, устремленный вдаль взгляд отца, – должно быть, он тосковал по женщине, которую любил и которую потерял.

Тор замедлил бег коня. Скоро он скажет Линдси о своей безграничной любви. Непонятно почему, но его страшила эта задача, хотя он был далеко не робкого десятка.

Он обязательно признается ей в любви. Когда-нибудь.

На следующее утро Линдси отправилась в конюшню, где Тор, как ей было известно, держал своего вороного жеребца. Она также знала, что он очень часто бывает там. Жеребец был самым ценным имуществом Тора, и Линдси хорошо знала, как много этот конь значит для него.

Она была уже почти у конюшни, когда заметила, что Тор едет верхом на жеребце по дорожке навстречу ей. Он удивился, увидев ее, и остановил жеребца.

– Доброе утро!

– Доброе утро! – улыбнулась она.

– Что ты здесь делаешь? – спешившись, спросил он. Эскалибур, узнав Линдси, закивал, тихонько заржал в знак радостного приветствия.

Достав из кармана юбки кусок сахара, Линдси протянула его на ладони коню.

– Хороший мальчик, хороший, – приговаривала она, почесывая коня за ухом, а тот хрустел сахаром и кивал головой, словно соглашаясь с ней.

Наконец Линдси повернулась к Тору:

– Я пришла поговорить с тобой. Хотела застать тебя здесь до того, как ты уйдешь на работу. Сегодня я иду в полицейское управление. Нужно рассказать констеблю Бертраму о нашем разговоре с Тилли Кут.

– Ты полагаешь, что это убедит его в причастности Меррика к убийствам?

– Честно говоря, сомневаюсь, – опустила глаза Линдси. – Ведь Бертрам убежден, что во всем виноват именно Руди. И только предъявление веских доказательств заставит его изменить свое мнение.

Тор с сомнением посмотрел на Линдси:

– И все-таки при чем тут Тилли Кут?

– Дело не столько в ней, сколько в тех шелковых шарфах, о которых она говорила. Если Стивен действительно убийца, то есть шанс, что шарфы, которыми он душил женщин, находятся где-то у него дома. Я подумала, что если нам удастся попасть к нему в дом, мы сможем найти их или какие-либо иные доказательства его причастности к убийствам…

– Даже не думай!

– Но нам необходимо попасть туда, Тор. Нам нужны реальные улики.

– Даже если тебе повезет и ты найдешь эти шарфы, как ты докажешь, что они принадлежат Меррику?

Линдси задумалась. Полиция отказывается верить всем ее предположениям. Надо, чтобы следователи сами обнаружили эти улики. Но как убедить их обыскать дом виконта? А вдруг они там ничего не найдут?

– Ты прав, – сказала она наконец. – Надо поговорить с Саймоном Билом. Возможно, он видел эти шарфы и знает, где Стивен хранит их. Он мог бы навести на них полицию.

Тор повел жеребца к конюшне, Линдси медленно шла рядом.

– Я тоже думал о Саймоне Биле и о том, что еще он может знать. Вчера я отправил ему письмо и получил ответ от экономки Меррика. Она сообщила, что Саймон Бил больше не служит у виконта.

Глаза Линдси удивленно расширились.

– Бил служил у Меррика много лет. Почему он ушел? И именно теперь, когда он так хочет увидеть, как справедливость восторжествует и виконт будет за все наказан.

Тор покачал головой:

– Боюсь, с ним могло что-то случиться. Получив сообщение от экономки Меррика, я заехал к виконту и узнал, что Меррик сказал, будто мистер Бил неожиданно уехал из города из-за возникших важных семейных обстоятельств.

Линдси закусила губу.

– Боже мой! Уж не думаешь ли ты, что Меррик… и его убил?

– Если виконт узнал, что его камердинер разгласил личные сведения о нем, страшно подумать, что он с ним мог сделать.

Линдси в ужасе закрыла глаза.

– Этот человек очень опасен, – сказал Тор. – Ты сама это знаешь.

Она кивнула. Теперь необходимость проникнуть в дом виконта стала еще острее.

Время неумолимо бежало вперед. У Руди его практически не осталось. Надо было что-то делать.

Хотя час был еще не поздний, на город уже опустились осенние сумерки. На углу улицы горел газовый фонарь, но уже в нескольких футах от него было темно.

Стивен стоял в тени неподалеку от редакции журнала «От сердца к сердцу», в окнах которого все еще горел свет. Рабочий день подошел к концу, и служащие покидали здание один за другим. У входа стояла карета Линдси, готовая отвезти ее домой на Маунт-стрит.

Линдси. Когда ее отец обратился к нему с вопросом, как он относится к возможному браку с его дочерью, Стивен был заинтригован. Он плохо знал девушку, но, живя с ее семьей по соседству, бывал неизменно любезен с ней. Его отец старел с каждым годом, и вскоре Стивену предстояло стать маркизом Уэксфордом. Ему будет нужен наследник, и Линдси, дочь уважаемого барона, вполне годилась на роль матери наследника. Она не потребует к себе слишком много внимания. После рождения ребенка он сможет свести общение с Линдси к минимуму. Мысль о сексе с ней не возбуждала Стивена. Ему нравилось, когда женщина сопротивлялась ему. Линдси же, похоже, станет покорной женой.

Он снова посмотрел на редакционные окна. Там теперь горела только одна лампа. Линдси еще не выходила. Стивен собирался следить за ней, как он это делал несколько предыдущих вечеров – с тех самых пор, как обнаружил предательство камердинера. Он узнал, что Линдси Грэм хочет обвинить его в убийстве. Он также понял, что девушка, на которой он собирается жениться, давно потеряла невинность, что она похотливая сучка, готовая в любой момент отдаться огромному темноволосому норвежцу, который еще недавно работал в его конюшне тренером.

В нем поднялась жгучая злоба. Желание схватить Линдси обеими руками за шею было таким сильным, что он ощущал его привкус во рту. Она обманула его! Всех обманула! Она шлюха и заслуживает только смерти! И он будет тем человеком, который накажет ее.

Но если он сделает это сейчас, с Руди Грэм будет снято подозрение, поскольку во время ее убийства он сидел в тюрьме. Станет ясно, что кто-то другой убивал шлюх в районе Ковент-Гарден.

Этого Стивен не мог допустить. Руди должен заплатить по старым счетам, кровью смыть мучительные воспоминания Стивена о его унижении.

Вообще-то он не собирался никого убивать. Все началось с той потаскушки, Пенелопы Баркер, которая забеременела от него. Он не хотел ее убивать, но когда она сказала, что он должен жениться на ней, иначе она пойдет к его отцу, внутри у него словно что-то щелкнуло. Он задушил ее в ближайшем лесу и закопал под старым тисом.

Он не хотел продолжать убивать, однако после Пенни у него разгорелся аппетит – он почувствовал необходимость очистить мир от похотливых тварей, совращающих мужчин. Взглянув на здание редакции, Стивен подумал о шлюшке, на которой чуть было не женился. О том, как будет приятно затянуть на ее тоненькой шейке шелковый шарф. Ему придется подождать с этим, но не так уж долго. Как только Руди повесят, он сможет начать все снова, и его никогда не поймают.

Стивен увидел, как из открывшейся двери вышла Линдси. Спустившись по каменным ступенькам, она села в карету и закрыла за собой дверцу.

Он медленно побрел по темной улице, его пальто трепал осенний ветер. Карета увозила Линдси, и Стивен видел удалявшиеся огоньки экипажа. Рано или поздно настанет время, когда она будет одна и беззащитна. Тогда решение будет принимать только он. И это решение было для него уже сейчас совершенно очевидным.

* * *

Прошел еще один день. Линдси рано ушла из редакции и поехала домой. С Тором она не виделась с того утра, когда приходила в конюшню возле Грин-парка. Ночью ей снилось, как она занималась с ним любовью, и сон с участием Тора привел ее в возбужденное состояние. Что же будет, когда он окажется рядом с ней наяву?

Ее родители были в гостиной. Линдси собиралась поговорить с ними, сказать, что она решила выйти замуж за человека, которого не было в их списке женихов. Линдси не хотелось своим непослушанием огорчать родителей еще больше, но она знала, что Тор не станет ждать.

Он был полон решимости жениться на ней, а поскольку она больше не принимала настойку Самира, у нее были все шансы забеременеть. Возможно, она уже беременна ребенком Тора. Эта мысль должна была бы испугать Линдси, но вместо этого она радостно улыбнулась. Она хотела этого ребенка.

Разумеется, они не могли устраивать свадьбу теперь, когда над Руди нависла угроза смертной казни. Церемония бракосочетания не могла быть пышной, тем более что Линдси решила выйти замуж за Тора, даже против воли родителей. Впрочем, она надеялась, что со временем они смирятся с ее решением и примут ее мужа.

Собравшись с духом, Линдси вошла в гостиную.

Ее мать, в розовом шелковом платье, сидела на обитом парчой диване, отец уселся в кресло рядом с ней. На коленях баронессы лежали пяльцы, но иголка в ее руке не двигалась. Отец держал в руках книгу, но вместо того, чтобы читать, безучастно смотрел на пламя камина.

Сердце Линдси пронзила щемящая жалость. И все же ей нужно было сообщить им о своем решении относительно замужества.

Заставив себя улыбнуться, она сказала:

– Добрый вечер, отец. Мама, я рада, что застала вас обоих здесь.

Отец отложил книгу.

– Ты хочешь поговорить с нами?

– Да.

– О своем решении выйти замуж? – обрадовано улыбнулся он.

Она кивнула:

– Я знаю, что сейчас не время об этом говорить. Разумеется, свадьбы не будет до тех пор, пока не решится вопрос с Руди… Но я хочу, чтобы вы знали о моем решении.

Щеки матери слегка порозовели, она заметно оживилась.

– Хорошее известие нам сейчас никак не помешает, – слабо улыбнулась она. – Насколько я понимаю, ты выбрала в мужья этого красавца, лейтенанта Харви. Я права?

Линдси прикусила губу.

– Не совсем. Я хочу сказать, что именно Майкла я выбрала бы, если бы не одно обстоятельство. Я не люблю его. Я люблю другого человека.

– Значит, ты выбрала лорда Меррика? – улыбнулась мать, поднимаясь с дивана и направляясь к дочери. – Виконт! Что ж, отличный выбор.

Она хотела обнять дочь, но та отстранилась.

– Извини, мама, но это не Стивен. Человек, которого я люблю, – Тор Драугр.

Отец сощурил глаза.

– Уж не тот ли это огромный медведь, вломившийся к нам на днях?

– Тор – самый добрый, самый благородный, самый замечательный мужчина на свете. Когда вы узнаете его поближе, вы сами убедитесь в этом. Я люблю его и собираюсь выйти за него замуж.

– Но… но кто он такой? Ни титула, ни положения в обществе… – ошеломленно проговорила мать.

– И как он собирается обеспечивать тебя? – поинтересовался отец, поднимаясь с кресла.

– Тор не нищий, а если бы и был им, я все равно вышла бы за него замуж. Отец, он сам собирается поговорить с тобой об этом, я только хотела подготовить вас с мамой.

– Если ты хоть на одну секунду допускаешь, что я позволю тебе…

– Мне уже двадцать два года, отец. Я совершеннолетняя и могу выйти за Тора замуж, хочешь ты того или нет. – Она подошла к отцу и взяла его за руку. – Но я надеюсь, ты дашь ему шанс. Ты сам увидишь и оценишь те великолепные качества, которые так мне нравятся в нем. Он единственный человек, который может сделать меня счастливой.

Мать вернулась к дивану и обессилено села на прежнее место. Отец продолжал стоять рядом с дочерью, пристально глядя ей в глаза.

– Конечно, сейчас не время для свадьбы. Сейчас мы должны сосредоточить все наши усилия на спасении Руди, – сказала Линдси.

– Руди… разумеется, мы должны спасти его, – хрипло проговорил отец. – А к разговору о твоем замужестве мы вернемся, когда твоего брата наконец оправдают и освободят.

Линдси не стала ничего больше говорить, просто повернулась и вышла из гостиной. Только бы Руди поскорее выпустили из тюрьмы!

Глава 30

Линдси вышла из гостиной, раздираемая волнением за Руди и мыслями о будущей жизни с Тором. Подходя к лестнице, она увидела торопившегося ей навстречу дворецкого.

– Что случилось, Бендерс?

– Письмо, мисс. Мальчик, который его принес, сказал, что это очень важно.

Дрожь от предчувствия беды пробежала по телу Линдси. Она решила, что это письмо от Саймона Била, но с удивлением узнала на конверте почерк брата.

«Сестренка!

Кажется, я кое-что вспомнил. Приходи как можно быстрее.

Вечно твой должник, твой брат Руди».

Сердце Линдси сильно забилось. Руди вспомнил что-то о Стивене. Возможно, это именно то, что поможет доказать его невиновность.

– Бендерс, скажите моим родителям, что я не буду с ними ужинать, поскольку возникло дело крайней важности.

– Хорошо, мисс. Велите подать вам карету?

– Нет времени, я возьму кеб.

Привычный к независимости молодой хозяйки, дворецкий кивнул и принес ей накидку, подбитую мехом.

Поблагодарив дворецкого, Линдси быстро оделась и вышла на улицу. Поймать кеб ей не составило труда.

– В Ньюгейтскую тюрьму, – велела она равнодушно оглядевшему ее седобородому извозчику, и кеб тронулся.

Дорога до тюрьмы показалась ей бесконечной. Наконец кеб остановился перед тюремными воротами. Выйдя из экипажа, Линдси протянула извозчику монету и сказала:

– Если вы подождете меня здесь, я заплачу вам двойную цену.

Извозчик задумчиво потер подбородок и согласился подождать.

Дав стражнику горсть монет, Линдси прошла во двор, потом в здание самой тюрьмы.

Подкупленный надзиратель провел ее в камеру, где сидел Руди. Жалость к нему застилала ей глаза слезами.

Дверь со скрипом отворилась. Брат, сидевший на комковатом матрасе, покрывавшем узкую койку, поднялся ей навстречу.

– Сестренка! Как же я рад видеть тебя!

Линдси улыбнулась ему сквозь слезы и обняла за плечи.

– Я думала застать у тебя мистера Марвина…

– Он уже был здесь… вместе с сыщиком, которого нанял.

– Ты говоришь о мистере Мэнсфилде? Ему удалось найти что-нибудь существенное?

– Я рассказал ему все, что ты мне сообщила о Меррике и пропавшей горничной, и он сразу отправился в Меррик-Парк. Там ему рассказали, что видели, как Меррик громко ссорился с Пенелопой возле конюшни. Меррик страшно разозлился на девушку из-за ее беременности. После этого Пенелопу никто не видел.

– Это доказывает, что он был с ней в ночь ее исчезновения.

– Но не доказывает, что он ее убил.

– Ты написал, что вспомнил что-то важное. Что именно?

– Не знаю, насколько это может быть важно… Тогда я не придал этому никакого значения. Собственно говоря, я вообще забыл об этом и никогда бы не вспомнил, если бы ты не сказала, что Меррику нравилось привязывать проституток к кровати. Это случилось, когда я был на первом курсе университета. Вместе с группой студентов я улизнул с занятий и отправился в ближайшую деревню, в трактир, о котором знали все студенты. Там бывали проститутки.

– Стивен тоже был с вами?

Руди покачал головой:

– Он был старшекурсником и не ходил с компаниями.

– И что же случилось в тот раз?

Руди уставился на деревянный пол под ногами.

– Не знаю, стоит ли мне говорить дальше, Линдси. Понимаешь, мужчина не должен обсуждать это со своей сестрой.

– Мне нужно знать все, Руди. Представь, что я мужчина.

Он криво улыбнулся:

– Между прочим, я не раз видел тебя в мужской одежде, когда ты по утрам собиралась на конные прогулки. Так что я вполне могу представить тебя мужчиной. Тот трактир назывался «Гусь», и там была девица по имени Молли. Она была старше нас, пухленькая и довольно симпатичная. Говорили, что она как никто умела ублажить мужчину. Парни стали подбивать меня на проверку ее мастерства, смеялись, что у меня не хватит смелости сделать это. Ну, я и пошел к ней наверх. Я же думал, она там одна.

– И что же случилось потом?

– В конце коридора была комната. Я взялся за ручку и понял, что дверь не заперта. Я открыл дверь и увидел Стивена, привязанного за руки и за ноги к столбикам кровати. Я был настолько ошеломлен, что не мог сдвинуться с места. Молли смеялась над ним, тыкая пальцем… потому что он не мог… у него не получалось…

Вспыхнув, Руди замолчал.

– Ну же, расскажи мне все до конца.

– Я… я тоже стал смеяться. Мне казалось, что это какая-то шутка, что-то вроде эксперимента… Но все оказалось иначе. Если для меня это было всего лишь шуткой, то для Стивена это было чем-то гораздо большим.

– Ты рассказал остальным о том, что увидел наверху?

– Вряд ли. Впрочем, мог и рассказать. Я тогда был слегка пьян.

Линдси отвернулась от брата и подошла к столу. Конечно, Стивену это показалось унизительным. Возможно, в его голове это как-то связалось с унижением, которому он подвергся в детстве. Но достаточно ли этого, чтобы через многие годы пойти на такие крайности?

– Ну и что ты думаешь по этому поводу? – нетерпеливо спросил Руди.

– Вряд ли Стивен убивал женщин, потому что ты когда-то застал его в такой ситуации. Но, начав совершать страшные преступления, он мог вспомнить о том случае и решить заодно отомстить тебе, сделав так, чтобы подозрение в убийстве пало на тебя.

– Неужели такое могло быть?..

– Вся эта история с шелковыми шарфами и привязыванием к кровати… Вряд ли это простое совпадение.

И Линдси рассказала Руди о няне Стивена, о том, как она его наказывала, а позднее совращала, используя мальчика для удовлетворения собственной похоти.

– Я помню ее, – оживился Руди. – Она мне никогда не нравилась. Думаю, и Стивену она была не по душе. Но если ты права, как это доказать? Суд состоится уже через несколько дней. Как доказать, что убийца Стивен?

Линдси горестно покачала головой. На сердце у нее было очень тяжело. Через несколько дней Руди могли приговорить к смертной казни через повешение.

– Не знаю, – тихо проговорила она. Взяв Руди за руку, Линдси почувствовала легкую дрожь и повторила: – Не знаю, Руди, но, клянусь Всевышним, я найду способ сделать это.

Было уже темно, когда Линдси вышла из тюрьмы. Как они и договорились, извозчик ждал ее у ворот. Завидев Линдси, он недовольно пробормотал:

– Наконец-то… Я уж думал, вы никогда не вернетесь.

– Спасибо, что дождались меня, – сказала Линдси, усаживаясь в кеб. – Едем на Халф-Мун-стрит.

– Хорошо, мисс, – откликнулся извозчик и взял в руки вожжи.

Старая гнедая лошадь вскинула голову и зашагала по мостовой. Линдси хотела повидаться с Тором и рассказать ему о том, что вспомнил Руди. Может, вместе им удастся что-нибудь придумать.

К тому же ей просто хотелось его видеть.

Наконец кеб довез Линдси до нужного дома. Она щедро расплатилась с извозчиком, но вдруг заметила, что в окнах квартиры Тора не горит свет. Должно быть, его еще не было дома. В таком случае его скорее всего можно было найти в конюшне возле Грин-парка. Туда она и велела ехать извозчику.

Тот кивнул, обрадовавшись дополнительному заработку.

Через несколько минут Линдси уже была возле конюшни, где, к ее радости, горел свет. Она была уверена, что Тор там.

Еще раз поблагодарив извозчика и дав ему еще несколько монет, она отпустила его.

Линдси вошла в конюшню и огляделась, но Тора там не оказалось. Завидев ее, вороной жеребец тихонько заржал в знак приветствия, и она улыбнулась:

– Привет, красавчик! Где же твой хозяин? Я была уверена, что найду его здесь.

Жеребец снова тихонько заржал.

– Пожалуй, придется отложить разговор до завтра, – вздохнула Линдси и снова огляделась.

Все лошади спокойно стояли в своих стойлах, но в конюшне не было ни единого человека. Даже молодой конюх Томми Букер куда-то ушел. Линдси была совершенно одна. Она ощутила вдруг неясную тревогу.

Так много всего произошло за последний месяц. Были убиты женщины, Саймон Бил тоже мог оказаться жертвой убийства. Линдси представила, как разозлился бы Тор, если бы узнал, что она разъезжает по городу в полном одиночестве. Надо было попросить извозчика подождать ее, но теперь уже было поздно сожалеть об этом.

Впрочем, это был один из самых благополучных и безопасных районов Лондона, да и до дома было совсем недалеко. Подобрав юбки, она поспешила к выходу. Неожиданно единственная лампа, освещавшая конюшню, погасла, и Линдси очутилась в полной темноте.

Она замерла на месте. Ее сердце громко стучало, по спине пробежал холодок ужаса. Должно быть, ветром задуло фитиль, говорила она сама себе, и бояться нечего. Но ветра не было.

Линдси шагнула в сторону двери. Ее глаза немного привыкли к темноте, к тому же сквозь приоткрытую дверь виднелась серебристая луна, поднимавшаяся над крышами городских домов.

Неожиданно в проеме двери появился мужской силуэт.

Линдси едва не закричала от страха. Силуэт был слишком маленьким для Тора, но слишком большим для Томми Букера.

– Кто здесь? – хрипло крикнула она, стараясь унять дрожь в голосе.

– Знакомый, – ответил мужчина таким голосом, что у Линдси мурашки побежали по всему телу. – Я тот, за кого ты могла бы выйти замуж, если бы не оказалась похотливой сучкой.