Текст книги "Дикое сердце"

– Ну и что, Лопес? – не торопясь, спросил шериф Хилтон. – Как я понимаю, ты хорошо вляпался. Ты, конечно, можешь делать вид, что спишь, но мне хотелось бы задать тебе несколько вопросов и по возможности получить на них ответы.

У Свифта по шее потекла струйка пота. В горле у него пересохло.

– Да уж, в чертовскую передрягу я попал. У этих ребят там, снаружи, уже готова веревка для меня?

Хилтон вздохнул.

– Поговорить – еще не значит повесить. До Свифта доносились крики снаружи:

– Повесить подлеца!

Не сказать, чтобы это его очень обнадеживало. Хилтон вздохнул еще раз. – Ну и что?

– Что ну и что?

– Не будь идиотом! Не время играть в гордость, когда такое кричат снаружи. Ты это сделал или нет?

– Нет.

– Полагаю, что этого мне достаточно.

Это заявление заставило Свифта открыть глаза. Он поднял голову.

– Вы верите мне? Хилтон пожевал губами.

– Кое-кто очень старался, лишь бы убрать меня отсюда. Сколько я помню, ты не был одним из них.

С задумчивой улыбкой он прислонился плечом к решетке, напомнив Свифту, как в другое утро он стоял точно так же и выпускал его на волю. Но на этот раз, однако, одного слова Эми будет недостаточно, чтобы даровать ему свободу.

Улыбка Хилтона погасла, и он нахмурил брови.

– Если не ты снял скальп с этого подлеца, то кто? Ведь сделать это не так просто. Насколько мне говорили, это трудная работа.

– Ли сам не смог бы сделать лучше.

– Не надо мне напоминать. Ты самый подходящий парень на эту роль.

– Точно, И вы сумасшедший, если верите мне. Остальные не верят. Черт побери, я и сам бы не поверил.

Хилтон ухмыльнулся.

– Что мне в тебе нравится, это что ты всегда говоришь, как оно есть. А я-то думал, что ты начнешь спорить и предлагать мне кучу подозреваемых.

Свифт взбил подушку и лег поудобнее.

– По правде сказать, не могу даже представить, кто еще мог сотворить такое с Эйбом. – В воздухе опять повисло тяжелое молчание. Голоса снаружи моментально замерли. – Нет никого, о ком я мог бы подумать, кроме…

– Кроме кого? Свифт нахмурил брови.

– Может быть, Алиса Крентон… – Он тяжело вздохнул и потряс головой. – Она думает, что это сделал я. Похоже, я лаю не на то дерево. Но мне кажется, что она должна знать что-то. Что-то, важности чего она даже сама не понимает. Может быть, Эйб кому-то перебежал дорогу, может быть, он кому-то задолжал деньги. Должен быть кто-то, кто ненавидел его. В конце концов, глотку-то ему перерезали.

– Многие не любили его, но я сомневаюсь, чтобы они пошли на убийство. Но поговорить с Алисой будет не вредно в любом случае.

– Вы найдете подход к Алисе Крентон? Хилтон улыбнулся.

– Если бы я мог хоть на мгновение помыслить, что могу убедить ее развестись с Эйбом, я бы забрал ее и ее детей к себе быстрее, чем он смог бы моргнуть, и никогда не пожалел бы об этом. Когда ты вбивал ему мозги, это был счастливейший день в моей жизни. Если бы не мой значок, я давно сделал бы это сам.

Хилтон проговорил это столь горячо, что заставил Свифта посмотреть на него новыми глазами. Ведь он был еще далеко не стар и сохранил прекрасную фигуру. Свифту даже подумалось, что его волевой подбородок и проницательные серо-голубые глаза наверняка нравились женщинам.

– Вам надо будет отнестись к ней с должным вниманием. Все-таки пятеро детей – это не шутка.

Хилтон кивнул и повел плечами.

– Это другой вопрос. А вот кто убил Эйба?

– Это вопрос без ответа. – Свифт еще раз обдумал ситуацию. – Должен сказать вам, шериф, что даже у Охотника есть на этот раз сомнения насчет меня. И коль скоро вы собираетесь баллотироваться на новый срок, местная публика вряд ли поддержит вас, если вы примете мою сторону.

Хилтон улыбнулся еще раз.

– Опять тебя понесло туда же. Иногда, Лопес, человеку надо отходить от политики.

– Я в этом ничего не понимаю.

– Да уж, конечно, я бы не был на своем посту, если бы считал себя краснобаем. – Он потыкал пальцем на восток. – У меня была ферма в пяти милях отсюда. Когда умерла Роуз, я пошел в шерифы, потому что заниматься фермерством было чертовски одиноко. Но уж коли мне приспичит, я всегда могу вернуться назад. Так что количество голосов меня мало волнует.

Свифт приподнялся на локте.

– Хорошо, когда есть независимость. Хилтон прислушался к гулу голосов снаружи.

– Моя независимость не станет тебе надежным убежищем в этой халупе. Ответы, вот что нам нужно. Ты можешь сказать, где ты был вчера ночью, и присягнуть в этом?

Свифт напрягся.

– Не за всю ночь. Я спал у камина, но и все остальные были в постелях. Они не смогут поклясться, что я был дома и никуда не уходил.

– Ты говоришь, не за всю ночь. Значит, ты выходил из дома, так я понимаю?

– С полуночи и до двух утра. Хилтон выругался.

– Как раз то время, когда, как говорит коронер, произошло убийство: между одиннадцатью и тремя, или что-то вроде этого. И куда же ты пошел?

– В гости.

– Не надо этих игр, Лопес. Куда ты пошел?

– К приятелю.

Хилтон взялся за решетку и наклонился ближе.

– Значит, женщина. Но теперь не время заботиться, чтобы никто не узнал о поцелуях и нежных разговорах. Кто это был – мисс Эми? Или тебе так приспичило, что ты пошел навещать Мей Белле? У кого ты был?

Свифт промолчал.

– Ты собираешься мне отвечать или нет?

– Я не могу. Даже если эти придурки вздернут меня, у нее хотя бы останется ее добропорядочная репутация.

– Так, значит, Мей Белле исключается. Остается мисс Эми.

Свифт стиснул зубы.

– Если она хоть немного беспокоится о тебе, она сама все расскажет. Ведь речь идет о твоей жизни.

– Даже если она расскажет, где я был до двух часов ночи, это все равно ничего не изменит.

– Бывают такие времена, когда ложная гордость оказывается той лопатой, которой ты сам роешь себе могилу. Ее свидетельство может оказаться решающим.

Свифт сел, сложившись пополам.

– Нет! Даже если она подтвердит, что я был с ней, я мог убить Эйба потом. Черт побери, если бы я даже соврал, что был у нее до четырех, это все равно ничего не изменило бы. Все эти научные изыскания мистера Блейка ничего не стоят. Если тело Эйба лежало в холодке, оно закоченело раньше, чем положено. – Свифт потер затылок. – Если мне повезет дожить до суда, что выглядит маловероятным, там все равно всплывет правда. Вы обо всем знаете, я знаю, и… – Он указал пальцем в сторону доносившегося с улицы гула голосов. – Они знают. Если Эми поклянется, что я оставался у нее до утра, может быть, дело и выгорит. Но я не хочу впутывать ее в это.

Хилтон поднял руки.

– Хорошо. В конце концов, это твоя шея. Свифт поджал под себя ноги на нарах.

– Надеюсь, все это останется между нами? Хилтон кивнул и поскреб подбородок.. Лучшего

обещания, во всяком случае от Хилтона, Свифту не надо было.

– Кстати, к разговору, – добавил Свифт, – не думайте плохо о мисс Эми. Мы женаты, пусть даже по обычаям моего племени. Мы посчитали, что этого достаточно, пока не приедет священник из Джексон-вилла.

– Я никогда не подумал бы плохо о мисс Эми, даже если бы она бежала по Мэйн-стрит в исподнем. Это прекрасная молодая леди. – Он потер нос и фыркнул. – Пожалуй, надо навестить Охотника и рассказать ему, что происходит. Меньше всего мне хотелось бы, чтобы он пришел сюда и начал говорить со всеми этими ублюдками. А после него, думается, надо сходить к Крентонам и поговорить с Алисой.

– Она уверена, что это сделал я. Могу вам сказать заранее.

– Можешь об этом не волноваться. Если я хорошо к ней отношусь, это еще не значит, что она будет думать за меня. А если разговор с ней ничего не даст, то, может быть, поможет вечерняя встреча в общественном зале. Вдруг кто-нибудь скажет что-то полезное. Нет ничего лучше, чем собрать всех этих пустобрехов вместе и дать им погавкать.

Свифт встретился с ним взглядом.

– А мне можно будет там поприсутствовать?

– Если пожелаешь.

– Вы сможете справиться со всеми этими кретинами снаружи?

– Во всяком случае постараюсь.

После того как шериф Хилтон, поговорив с Охотником, ушел, Эми так и осталась стоять у окна гостиной, глядя ему вслед. Она видела, что все мужское население городка собралось вокруг него, когда он вышел на улицу. Эми прислушалась к возбужденным голосам толпы, пытаясь разобрать, чего они хотят, и тут же пожалела об этом. Хилтон долго говорил им что-то и вроде бы успокоил их, но Эми боялась, что это ненадолго. Она посмотрела на крошечную тюрьму. Там был заперт Свифт, обвиненный в убийстве и, как он, наверное, думал, брошенный всеми своими друзьями.

Эми переполнял страх за него. Она понимала, что в этой истории он был самым подходящим козлом отпущения. Для этих здравомыслящих обитателей Селения Вульфа он являлся тем человеком, которого они легко могли обвинить во всех грехах, ибо он был чуть ли не команчем, в жилах его текла мексиканская кровь, а прошлое оставляло желать лучшего.

Надо ли ей пойти к нему? Эми чувствовала себя виноватой уже за то, что задает себе этот вопрос. Если бы они поменялись ролями, Свифт давно уже был бы рядом с ней. Но он сильный, а она, помоги ей Господи, не очень. Если ее кто-нибудь увидит рядом с тюрьмой, это будет равнозначно тому, что она себя публично объявит его любовницей. Тогда можно распрощаться со своей работой и уважением окружающих. Если Свифта повесят, она останется одна, без работы, без дома, без уверенности в будущем.

Она вцепилась в оконный переплет с такой силой, будто хотела его выломать. Трусиха! Любит ли она его? Вот в чем вопрос. И единственный вопрос. А виновен он или нет, это другое дело. Ответ был единственным – да; она любила его всем своим сердцем. Ее место было рядом с ним, и к чертям собачьим все, что может произойти завтра!

Она отвернулась от окна и посмотрела на Охотника.

– Я пойду к нему.

Охотник подошел к окну и выглянул наружу.

– Эти ребята, похоже, все еще пребывают в плохом настроении. И ты знаешь, что сказал шериф Хилтон. Не время идти куда-нибудь.

Эми глубоко и тяжело вздохнула.

– Они могут оставаться в любом настроении до конца своей жизни. Но мое место рядом с моим мужем. Я обойду кругом и подойду к тюрьме сзади, так они вряд ли увидят меня.

Она прошла на кухню и забрала бадейку Лоретты для молока.

– Чтобы у меня был повод, – объяснила она, направляясь к задней двери. —Так я смогу поговорить с ним через окно.

Охотник чуть раздвинул занавески и снова бросил встревоженный взгляд на бурлящую толпу под окнами.

– Я пойду с тобой.

Эми крепче вцепилась в ручку подойника.

– Может быть, ты дашь нам пятнадцать минут побыть наедине? Есть определенные вещи… – Она помахала рукой. – Если кто-нибудь станет мне мешать, я покричу.

Губы Охотника раздвинулись в улыбке.

– Скажи ему, что я скоро тоже изловчусь поговорить с ним.

Эми хотела было кивнуть, потом встретилась с ним взглядом.

– Больше всего мне хотелось бы сказать ему, что мы все на его стороне. – Она проглотила набежавшие слезы, посмотрев сначала на Лоретту, а потом опять на Охотника. – Может быть, он и правда убил Эйба. Может быть, он запаниковал и соврал. Я не знаю. Но если он сказал… – Голос ее сорвался. Она переложила ведерко из одной руки в другую. – Если, после того как я поговорю с ним, он будет утверждать, что не делал этого, тогда я поверю ему, как бы плохо это ни выглядело. У Охотника потеплели глаза.

– Я думаю, ты права.

Он посмотрел на жену. Лоретта кивнула.

Эми даже не заметила, что все это время сдерживала дыхание, ожидая слов Охотника. Теперь она облегченно вздохнула.

– Хорошо, я пошла.

– Скажи ему, что я буду приносить ему горячий яблочный пирог каждый день, пока он не с нами, – крикнула ей вслед Лоретта.

Слезы не дали Эми ответить. Она только кивнула и вышла из дома.

Щелчок замка отдался в комнате громким эхом. Охотник провел носком мокасина, повторяя рисунок ковра. Прошло несколько секунд, и по его лицу расплылась широкая улыбка.

– Господи, да чему же здесь радоваться? – спросила Лоретта.

Он посмотрел на нее.

– Я просто подумал, как сильно она изменилась с тех пор, как сюда приехал Свифт. И это к лучшему.

Лоретта вздохнула.

– Давай лучше помолимся, чтобы это не стало для нее еще одним ударом.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Поставив ногу на опрокинутое ведро и уцепившись за решетку, Эми подтянулась вверх. Вглядываясь в полумрак камеры, она окликнула:

– Свифт!

И услышала, как заскрипели пружины. В следующую секунду перед ней возникло его смуглое лицо. Он обхватил своими руками ее пальцы и сжал их.

– Эми, какого черта ты здесь делаешь? – Он посмотрел по сторонам. – Тебя может кто-нибудь увидеть. И тогда пойдут трепать языки.

Эми старалась не расплакаться, но ее старания пропали даром.

– Ты начинаешь говорить, как старый школьный учитель, мистер Лопес. Пусть языки треплют, – улыбнулась она сквозь слезы.

Он еще крепче сжал ее пальцы.

– Ты можешь потерять свою работу.

– Мне все равно.

К своему удивлению, Эми почувствовала, что это правда. Ей наконец стало безразлично все, кроме этого человека.

– Ах, Свифт, что нам теперь делать?

– Нам сейчас ничего сделать не удастся. Делать что-то буду я. Я один влез в эту катавасию. – Он изловчился и поцеловал ее через решетку. – Эми, как бы мне ни хотелось видеть твое чудесное личико, тебе не надо быть здесь. Ты слишком рискуешь. Не дай Бог, тебя кто-нибудь увидит.

– Вся жизнь – сплошной риск. Он отодвинулся от окна.

– Дела выглядят неважно. Боюсь, не пришлось бы заплясать в петле, прежде чем все выяснится. А ты не можешь позволить себе потерять эту работу. По крайней мере не сейчас.

Эми тяжело было слышать это. Почему должно было произойти что-то такое ужасное, чтобы она поняла, какой дурочкой она была? Свифт был для нее надеждой, защитой, в которой она так нуждалась, вообще всем, а она слишком долго была скована страхом, чтобы понять это.

– К черту работу.

Он выругался себе под нос.

– Я никогда не пойму тебя. Ну, останешься ты без работы – и что ты будешь делать, если что-то случится со мной? Пойдешь с голой задницей? Давай-ка убирай ее отсюда.

– Заткнись, Свифт. – Она прижалась лбом к решетке и улыбнулась ему сквозь слезы. – Ничего с тобой не случится. Я не допущу этого.

Взгляд его стал колючим.

– Мне почему-то все это не нравится. Эми, я хочу, чтобы ты не лезла в это дело. Если что-то случится, я хочу быть уверен, что с тобой все будет в порядке. Я должен знать это. Если я пойду на дно, я вовсе не желаю тянуть тебя туда за собою.

– Со мной все будет прекрасно. – Впервые за очень долгое время она была уверена в этом. – Один вопрос. Прости меня за то, что я спрашиваю, но ты убивал его?

Взгляд его оставался твердым.

– Нет.

Это было все, что Эми необходимо было услышать. Она провела ладонью по его щеке.

– Охотник, Лоретта и я… между собой мы решили, что ты здесь ни при чем. И я сделаю все возможное и невозможное.

Она спрыгнула с ведра и подняла его. Он попытался схватить ее за руку, но промахнулся.

– Эми, я не хочу, чтобы ты… Амелия Роуз Мастере, не лезь в это дело!

– Лопес! – поправила она его. – И никогда не забывай этого!

И с этими словами исчезла среди деревьев.

Вечером шериф Хилтон открыл общее собрание в муниципальном зале, и не надо было быть гением криминалистики, чтобы понять, о чем там пойдет речь. Все в городе были убеждены в виновности Свифта. Веревки в руках Джо Шипли на этот раз не было, но Эми не сомневалась, что ему недолго достать ее.

Стоя у вешалки вместе с Охотником и Лореттой, Эми старалась прислушаться к разговорам. То, что она услышала, заставило закипеть ее кровь. Не один раз прозвучало слово мексиканец, следом за ним следовало Быстрый Стрелок и, в-третьих, этот подонок. Судя по общему мнению, Свифт не заслуживал даже заупокойной молитвы.

Он сидел на стуле с руками, связанными за спиной. При взгляде на него Эми преисполнилась гордостью. Он высоко держал голову и смотрел своим обвинителям прямо в глаза. Она могла представить себе, что и на виселицу он шел бы с той же неустрашимой храбростью.

Но, конечно, она не могла позволить этому совершиться. В голове у нее крутилось несколько самых диких планов. Она могла пойти за револьверами Свифта и потом попытаться как-то развязать его. «Спенсер» тоже все еще лежал на столе Лоретты. Может быть, ей удастся проложить дорогу через толпу себе и Свифту.

Все эти идеи были, конечно, полным бредом. Она не сможет стрелять в своих друзей. А если Свифт даже сбежит, он все равно будет всю жизнь оставаться осужденным. Но что-то надо было делать. Она не могла допустить, чтобы его лишили жизни за то, чего он не делал.

Первой отвечать на вопросы пришлось Лоретте. С явной неохотой она дала свои показания.

– Да, мистер Лопес ушел от нас прошлым вечером. Где-то около полуночи я вставала, чтобы попить, и его не было на кровати.

Когда ее спросили, знает ли она, в какое время Свифт вернулся домой, она ответила:

– Мне это было как-то ни к чему. Я вернулась в постель и больше не просыпалась до утра.

По залу прошел удовлетворенный шум, когда Лоретта кончила говорить. Потом выслушали свидетельства нескольких мужчин, в том числе и братьев Лаудри, показавших, что Свифт угрожал Эйбу Крентону в салуне.

Эми было совершенно очевидно, что все складывается против Свифта. Пока что никто не высказался в его пользу. А потом ему был нанесен смертельный удар. Из толпы возник Бренд он Маршалл, высокий и превосходно одетый, со своими шикарными блондинистыми волосами, блестевшими в свете ламп. Повернувшись так, чтобы всем было видно его разбитое лицо и порванное ухо, он прокричал:

– Я ничего не знаю о смерти Эйба Крентона, но могу засвидетельствовать, что в этом человеке заложен инстинкт убийцы. Когда я услышал об этом деле, я понял, что должен прийти сюда и успокоить свою душу. – Он указал пальцем на свои раны. – Он чуть не убил меня. И знаете, из-за чего? За то, что я поцеловал его племянницу. Если бы со мной не было моих друзей, он и правда убил бы меня. Клянусь.

– Ты лживый подонок! – крикнула Индиго. Прежде чем Охотник успел схватить ее за руку, она сделала несколько шагов к сцене. – Ты пытался изнасиловать меня!

– Вот тут-то ты и врешь. – Брендон поманил к себе своих приятелей. – У меня есть свидетели. Ну-ка, скажите, разве я пробовал сделать что-нибудь еще, кроме как поцеловал ее?

Хит Мэллорн пробрался вперед.

– Да нет, ничего он не делал. – Он погрозил кулаком Свифту. – А этот человек просто сумасшедший, говорю вам. Чистый сумасшедший! И это он убил Эйба Крентона, помяните мое слово. У него же взгляд убийцы!

Это было правдой. Глаза Свифта испепеляли Брендона и его дружков. Эми сделала шаг вперед, паника внутри нее росла. Шум разгневанных голосов в толпе поднялся до угрожающего уровня. Обеспокоенный Хилтон придвинулся к Свифту.

– Ну-ка успокойтесь, все вы там!

– Я успокоюсь, когда этот убийца будет болтаться в шести футах над землей, – крикнул Джонсон. – Никто из нас не в безопасности, говорю я вам! – Он покачал пальцем. – Я видел тебя на улице с моей Элмирой, и не говори, что этого не было! Строил ей глазки и говорил непонятно о чем. А она всего лишь ребенок. Знаю я, из чего ты скроен.

– Давай-ка решать все здесь и сейчас, – проорал Джо Шипли. – К чертям собачьим всю эту волынку с судом в Джексонвилле. Один из нас мертв, и убил его этот человек. Нам надо позаботиться самим о себе в этом городе, или появятся еще такие же, как он. И лучше преподать им урок прямо с самого начала. В Селении Вульфа убийц вешают. Таково наше правило.

События стремительно приближались к своему безумному концу. Эми видела, как несколько мужчин уже начали пробираться к сцене. В любую секунду они могли ринуться вперед, подобно волне, смести с пути Хилтона и утащить Свифта в ночь. А если это произойдет, остановить дальнейшее будет невозможно.

– Постойте! – крикнула она, прокладывая себе путь к сцене. Оттолкнув Брендона Маршалла и встав рядом с шерифом, она заявила:

– Вы все не правы. Свифт Лопес не убивал Эйба Крентона! Он просто не мог этого сделать! И я могу доказать это!

Эми сама не понимала, откуда берутся эти слова, но она произносила их и уже не могла совладать с ними. Она обернулась, чтобы взглянуть на окружающие ее разъяренные лица, и на мгновение подумала, не лишилась ли она рассудка. Но ее вел вперед страх за Свифта – страх, выросший до безумной паники.

– Свифт был со мной прошлой ночью, – крикнула она. – Вечер мы провели у Вульфов. Потом он отвел меня домой и… – Ложь была ей противна, как рвотный порошок, но она пошла на нее, – и оставался со мной до утра.

Сзади нее раздался голос Свифта:

– Эми, не надо!

Эми видела, как выражение на лицах людей начало медленно меняться от гнева к удивленному недоверию. Ее окатила волна стыда. Она вся запылала. Потом собралась с силами и продолжала уже более спокойным голосом:

– Свифт Лопес нe мог убить Эйба Крентона. Вы все пришли к неправильному заключению. Он был со мной… всю ночь.

Некоторые, из женщин смотрели на Эми, презрительно прищурившись. Огромный Харви Джонсон, отец Элмиры, проговорил:

– Вы могли заснуть. Он мог выйти, потом вернуться назад, и вы ничего бы не заметили. Ну кто еще мог снять скальп с Эйба?

Эми выпрямилась, вся напряженная, но уже владея собой.

– Смею уверить вас, что, когда ко мне приходит мистер Лопес, мы делаем что угодно, только не спим.

Джонсон ахнул и начал размахивать у нее перед лицом рукой, как будто она собиралась прямо сейчас рухнуть в обморок. Шипли взвизгнул:

– Это выходит из всех рамок!

Раздалось еще несколько взволнованных восклицаний, которым со всей определенностью подвел черту Свифт.

– Господи, направь ее душу! Эми, ты что, сошла с ума?

За все эти пятнадцать лет она никогда не была более в своем уме. Да, она лишила себя всеобщего уважения и почти наверняка – работы. И, конечно, она чувствовала себя униженной. Но это не имело значения сейчас, когда ставкой была жизнь Свифта.

Эми обернулась, чтобы посмотреть на шерифа Хилтона. И в тот же момент, увидев его подмигивающий голубой глаз, поняла, что уличена во лжи. Она бросила испуганный взгляд на Свифта. Шериф Хилтон поднял плечо и почесал затылок.

– Итак, мистер Лопес был… – Он прочистил горло. – В компании с вами всю предыдущую ночь, не так ли? И вы готовы в этом поклясться?

Эми представила себя с рукой на Библии. Она редко лгала и уж тем более не присягала в своей лжи. Господь покарает ее за это. Она опять обратила взгляд на Свифта. На какую-то сумасшедшую секунду она вспомнила их первую ночь любви, когда он был так нежен и ласков. Потом она вспомнила, как он был добр к Питеру. Если тот Бог, которому она была так предана, не хочет, чтобы этот человек жил на свете, она откажется от этой религии.

– Клянусь в этом до последнего вздоха.

И никакого грома с небес не раздалось. Она глубоко вздохнула и взмолилась о покаянии. И опять посмотрела на Свифта. Слезы застилали ей глаза. Она почувствовала уверенность. Позволь мне любить тебя по-своему. Свифт сделал это, и не один раз. Теперь настал ее черед.

Приободренная его горящим взглядом, Эми обернулась к толпе. В направленных на нее взглядах она увидела отвращение, ненависть, презрение. Женщине не пристало всенародно признаваться в неподобающем поведении и надеяться на снисхождение в глазах безгрешной публики. Она только не могла понять, почему. Но что бы они ни подумали, это не будет теперь играть никакой роли.

– Надеюсь, что добрым людям из Селения Вульфа теперь удастся найти настоящего убийцу? – спросила она. – Мистер Лопес в этом не виновен.

И с этими словами Эми направилась к двери. Как бы боясь, что она может испачкать их, коснувшись своими юбками, люди расступились перед ней. С пылающими щеками, высоко вскинув голову, Эми шла через толпу. Поравнявшись с Лореттой и Охотником, она увидела, что они оба улыбаются. В конце концов, она не потеряла хоть чьего-то уважения.

Холодный ночной воздух объял Эми, когда она вышла наружу. Она благодарно вдохнула его и привалилась спиной к стене здания, находя утешение в темноте. Закрыв глаза, она прислушалась к голосам внутри здания. Услышав голоса Лоретты и Охотника, Эми предположила: они рассказывают, что знают. Скоро Свифт будет свободен. Она представила себе его руку на своем плече, его крепкую грудь, согревшую ее. Тогда все будет хорошо. Они спрячутся от этого мира. Ничто не будет важно, кроме них двоих.

Что-то звякнуло рядом с Эми. Она открыла глаза и, не двигаясь, постаралась вглядеться в темноту. Но, как всегда, ее ночная слепота не позволила ей ничего увидеть. Из тени возникла призрачная фигура мужчины. Почти одновременно ее горла коснулось острое лезвие ножа. Эми дернулась.

– Только пикни, сучка, и я перережу тебе горло, как Эйбу Крентону.

Ужас охватил Эми. Инстинктивно она попыталась закричать, но из горла вырвался только слабый стон. Острие ножа вошло в нее. Она почувствовала, как по ее горлу побежала струйка крови, намочив воротник. В ноздри ей ударил запах застоялого пота. По лифу ее платья прошелся кожаный рукав. И опять что-то зазвенело. Шпоры. И хотя она ничего не видела ночью, она с уверенностью поняла, что нож был в руке одного из братьев Лаудри.

Грубые пальцы ухватили ее за локоть. В следующий момент грязная рука зажала ей рот. Она схватила своего противника за запястье и впилась зубами в его ладонь. Он выругался. Эми попыталась вывернуться. И вдруг, непонятно откуда, не ее голову обрушился удар. Перед глазами вспыхнуло яркое пламя. И потом ее поглотила темнота.

Охотник прочитал записку раз, потом другой. Свифт сидел, весь напрягшись, ожидая, что скажет его друг. Лоретта стояла рядом, вцепившись в спинку кресла-качалки. Чейз и Индиго, с бледными лицами, присели у камина. Когда молчание стало уже невыносимым, Лоретта воскликнула:

– Господи Боже, Охотник, что там все-таки написано?

Охотник скомкал грязный лист бумаги в кулаке и посмотрел на Свифта.

– Братья Лаудри… – Он перевел дыхание, прежде чем продолжить. – Их зовут совсем не Лаудри. Их фамилия Габриель.

Свифту показалось, будто огромный кулак заехал ему в живот. С тех пор как он, поднявшись на крыльцо Эми, нашел под дверью записку, он молился ее Христу и всем своим богам, чтобы его тревога была напрасной. Она, наверное, просто ушла куда-то погулять, переволновавшись. И на всем пути к дому Охотника он старался заглушить своими мольбами трезвое понимание того, что Эми никогда не рискнет пойти одна в темноту.

– О Господи! – Свифт слегка нагнулся вперед, все еще чувствуя чей-то кулак у себя в животе. Только не Габриели. Куда они ее утащили?

– Есть такая будка над заброшенной шахтой в восьми милях отсюда по ручью Шэллоу. Называется по имени старика Гюнтера. – Охотник перевел дух. – Они хотят, чтобы ты пришел один, и особо подчеркивают, чтобы ты был со своими револьверами.

– Нет! – вскрикнула Лоретта. – Они хотят стрельбы. Если ты достанешь свои револьверы, Свифт, ты опять окажешься в той же грязи, что и в Техасе. Пойдут разговоры. И все, что ты хотел начать заново, уйдет от тебя с этой стрельбой. Должен быть какой-то иной выход.

Свифт почувствовал себя больным.

– Жизнь Эми в опасности, Лоретта.

Раздался громкий стук. Все вздрогнули и посмотрели на дверь. Лоретта наконец собралась с силами и побежала открывать. В кухню вошел шериф Хилтон, лицо его сияло широкой улыбкой.

– Если это не было заранее подготовленным представлением со стороны мисс Эми, будем считать, что лучшего я не видел в жизни. Я вообще-то не люблю вранья, но на этот раз ее неправда спасла все. – Он ухмыльнулся и покачал головой. – Хотя на минуту мне показалось, Лопес, что твоя прямота все завалит. Если бы ты не заткнулся в самый ответственный момент, я уже был готов засунуть тебе в глотку свою шляпу. Эти придурки были вполне готовы линчевать тебя.

Хилтон сделал несколько шагов, пока не заметил, что все остальные выглядят, как приговоренные к смерти. Он остановился и огляделся.

– Что еще, черт возьми, не так? Теперь у нас есть время поискать настоящего убийцу. Я думал, что вы празднуете.

Свифт наконец обрел голос.

– Эти парни… братья Лаудри. Их настоящая фамилия Габриель. Они приехали сюда из Техаса в поисках меня, потому что я убил их брата. И они забрали Эми.

Свифт всегда знал, что Хилтон соображает быстро, но даже он удивился, как моментально шериф схватил ситуацию.

– Сучьи дети… Они убили Эйба и попытались представить, что это твоих рук дело. – Он хлопнул себя по бедрам. – Господи, какой же я идиот, я о них и не подумал!

Боль затмила глаза Свифта. Самым большим идиотом был он. Еще в тот момент, когда Эйба Крентона нашли с перерезанным горлом, ему надо было вспомнить, кто мог слышать, как он угрожал Эйбу. Он напрочь забыл о братьях Лаудри. Возвращаясь к этому эпизоду, он чувствовал себя полным дураком. А расплачиваться за это теперь должна Эми.

– А зачем им понадобилась Эми? – спросил Охотник.

– Чтобы добраться до меня. После ее сегодняшнего заявления всем стало ясно, что она и я… – Свифт воздел руки. – Черт побери, я не знаю, почему. Почему люди, подобные им, делают такие вещи? Думаю, что они надеялись как-то спровоцировать меня. А когда увидели, что этот фокус не проходит, прихватили ее в качестве наживки. Главное, что я убил их брата, Чинка. И семья Габриель позаботится, чтобы не оставить это безнаказанным. А как можно лучше отомстить, чем захватив Эми?

У Хилтона напряглось лицо. Свифт посмотрел на крюк, где висел его пояс с шестизарядными револьверами. Он вспомнил, как испугалась Эми, увидев этих двух каманчеро на тротуаре. А сейчас ей еще хуже. Приняв решение, он подошел к вешалке и снял с нее свои револьверы.

– О Свифт, не надо, – воскликнула Лоретта. – Должен быть какой-то иной выход. Эми этого не захотела бы.

Свифт затянул ремень и начал прилаживать кожаные кобуры на бедрах.

– У меня нет выбора. – Он посмотрел на них. – И, думаю, никогда не было. Как говорит Эми, от своего прошлого не убежишь. Что сегодня и было доказано.

Охотник подошел к столу и взял свой «спенсер».

– Я пойду с тобой.

Свифт сомневался, что братья Габриель заехали так далеко без приятелей. Охотнику не было равных как воину, но быстрым стрелком он не был.

– Они хотят видеть меня. Я знаю, как ты любишь Эми, но тебе надо думать о своей семье.

Охотник набрал еще патронов и сунул себе в карман. Посмотрев на жену, он сказал:

– Есть вещи, которые я просто обязан делать. И моя семья это понимает.

Краска ушла с лица Лоретты. Она медленно кивнула. Темно-голубые глаза Охотника наполнились гордостью. Он улыбнулся и повернулся к Свифту.

– Как ты думаешь, сколько их там может быть?

– Кто же знает. Одно могу сказать наверняка, что больше двух.

– Пойду седлать, – вмешался Хилтон. Охотник поднял руку.

– Мы ценим ваше предложение, шериф. Но Свифт и я поведем эту битву по обычаям команчей. Белый человек только все испортит.

Хилтон выпятил грудь.