Текст книги "Дикая Душа"

Ультразвук ударивший в уши, раздался в голове, усиливаясь с каждым вздохом. Взгляд затуманивался, затягиваясь холодной пеленой, совсем как при приступе с Кэтсией. Собственная сила пытается поработить меня?

Слабость в теле усиливалась, в сон тянуло всё сильнее, и без того потяжелевшие веки начали слипаться. Рев взбесившегося зверя заполнил всё тело, парализуя вязким ядом. Картинки старых видений с бешеной скоростью закручивали в бушующий торнадо, а чувства налетели словно цунами, желая затопить остатки здравого рассудка, не погрязшего в пучинах мрака.

Пожар. Снова этот пожар и объятая им деревня. Картинка резко сменилась на величественный парад планет, пересекающих всё небо; резкий щелчок и вот передо мной спорят женщина и мужчина. Подоспевшая волна цунами захлестывает с головой, утягивая в водоворот на дно, где плачет маленькая девочка. Кружась в беспорядочном вихре, я в конец теряюсь от страха, когда перед глазами появляется женщина в красном, кружащаяся прямо рядом со мной и размахивая огромным хлыстом. Она хватает мою руку с невозмутимым видом и начинает что-то говорить. Глаза резко увеличиваются от услышанного, воздух выпадает из лёгких. Девушка, уносимая водой, кричит последние слова прежде, чем меня резко выкидывает на поверхность, сквозь непроницаемую толщу воды. Распахивая глаза, я наблюдаю всё за той же дорогой.

Капитан Ирастус невозмутимо ведёт пате́ланс, ведя беседу про отлично выполненную работу. Ничего не понимая, судорожно опускаю глаза, замечая израненные руки и форму, чей материал оказался порван. В некоторых местах клочки ткани и вовсе выдраны. Что всё это значит?

– Капитан, что произошло? – чуть осипшим голосом спрашиваю я, не отрывая взгляда от рук.

– А! Мандраж от битвы? Ха-ха! – он залился громким смехом, держа руль. – Здорово ты конечно налетела на тебра́румов, я даже не ожидал, что в тебе столько мощи! Если бы ты не подоспела, ребятам пришлось бы туго! – чуть улыбнувшись, мужчина добродушно потрепал меня по голове. – Жаль, конечно А́рмекса, но тут ничего не попишешь.

Я сражалась с тебра́румами? Что он вообще несёт? Находясь тут, не могла же отключиться дольше, чем на несколько минут, однако порезы на руках говорят об обратном. Голова пошла кругом от испуга, тогда я постаралась сохранить невозмутимый вид, поблагодарив капитана за похвалу. Время на часах указывало на двенадцать минут больше, хотя всего пару минут назад они гласили: четыре часа утра и двадцать три минуты. Почему я не помню эти двенадцать минут?

* * *

После задания, мы все разошлись. Орденовцы смотрели на меня всё с тем же отвращением, но теперь та эмоция, что пыталась скрыться – стала видна чётче, хотя я до сих пор не могла её определить. Потому я попросту ушла в свою комнату, не переставая думать, что Кэтсия помогала мне в трудную минуту и что все эти странные картинки оборванных воспоминаний появляются в голове не просто так.

Прошло ещё три дня, прежде чем я смогла вернуться в орден. В это время приходилось грызть гранит науки, не было времени даже на изучение книг из Зазавесья. Устало плюхнувшись на мягкую застеленную орденскую кровать и пытаясь разобраться в бесчисленных странностях, происходящих со мной, я в сотый раз заходила в тупик. Что меня волновало больше всего, так это тот – провал во времени, иначе как объяснить ссадины на руках и полное отсутствие воспоминаний о задании? Кэтсия перешла в наступление?

Рыкнув от безысходности, подскакиваю на кровати, когда в дверь комнаты раздается приглушённый стук. Он был довольно настойчив, отчего я поторопилась открыть дверь. Уверенно распахивая её, вдруг отпрыгиваю от неожиданности, замечая серые глаза ледяного цвета, не отражающие эмоций. Нежданный гость осматривает меня с высока. Абе́ктибус спокойным движением ловит дверь, когда я неосознанно порываюсь закрыть её обратно. Он распахивает её лёгким движением ладони, а после уверенно проходит в комнату, не проронив ни слова. Вид у него был весьма задумчивый, а руки убраны в карманы.

– Даже не похвастаешься успешно выполненным заданием? – спокойным тоном проговаривает парень, проходя к стене и уставляясь на лампу с витающим ярким шаром света.

На его холодном лице тотчас начинают прыгать завораживающие разноцветные шарики, придающие ему больше загадочности. Следя за его движениями, в какой-то момент осознаю, что просто пялюсь на его профиль, затаив дыхание.

– Заданием? – промямлила я, наблюдая, как его взгляд переместился на меня.

Будет чересчур, если я отвечу: «Представляешь, я не помню, что было, потому что, возможно, дух засевший в моём теле, подчинил моё сознание и поборол всех тебра́румов. В общем меня на этом задании и не было по факту!» С такими заявлениями мне самое место в психушке.

– То есть… я сама н-не помню. Наверное, в этот момент меня переполнил адреналин и от стресса всё вылетело из головы, представляешь? – нервно хохотнув в конце, я нелепо уселась на кровать, понимая, что несу чушь.

– Вот как. Что ж, я рад, что все закончилось хорошо. Глядишь и голыми руками скоро будешь тебра́румов укладывать на лопатки, как и хотела всегда, – он вдруг улыбнулся. – Да, вообще-то ты уже пыталась однажды провернуть такое.

Слегка оторопев, я отвела взгляд, хихикнув от сказанных слов. Пожалуй, его появление, заставило меня позабыть о всех загадках и странностях, ютящихся рядом, ведь самая большая и волнующая тайна, сейчас находилась прямо передо мной, разглядывая светильник. Лёгкая улыбка скользнула на губы от его слов. Осознание, что я столько раз подставляла Абе́ктибуса, и не только его, своими глупыми и необдуманными поступками, навеяло на сердце грусть. Пока я не забочусь о своей жизни, кто-то рискует своей вместо меня.

– Зашел любезностями перекинуться? – настроение заметно упало, стоило понять, что эти ребята постоянно рискуют из-за меня всем. Это так неправильно.

Какой идиот придумал жертвовать собой ради других? А чёртово клише приелось и стало поганой закономерностью, которую впоследствии люди стали называть – доблесть. И каким бы поганым оно не было все ему следуют, пытаясь геройствовать, даже не задумываясь о том, что это может стать их последним подвигом.

– У меня была идея поинтереснее, – Андрей вдруг посмотрел на меня взглядом, который прежде я у него не замечала, а цвет начал стремительно меняться на светло-медовый.

– Я «за», если конечно это не приведёт к драке с тенями, – мягко улыбнувшись, я подумала, что накидываться на него с назойливыми вопросами будет совсем неуместно. – Что с твоими глазами?

Чёрт. И кто постоянно тянет меня за язык? Решила же не докучать глупыми вопросами. Браво, аплодирую стоя своей болтливости!

Нахмуренные брови с недоумевающей гримасой на лице Абектибуса ярко выразились на лице. Понимание вдруг отразилось в его глазах. Он поспешил прикрыть их ладонью, одновременно с этим легонько тряся головой. Любопытство вспыхнуло, словно только что зажжённая спичка. Впрочем – эта часть меня всегда была довольно буйной.

Робко приблизившись к нему, в сомнениях я осторожно накрываю его горячую ладонь, отводя от глаз. Абектибус немного резко и совершенно отчуждённо отталкивает мою руку, поднимая светло-серые глаза. Его взгляд так и кричал: «Не нарушай моих границ».

– Не надо меня трогать, – грубее произнёс орденовец. – Я иду на разведку в сайд «Открытой долины», на который тогда напали тебра́румы. У тебя есть возможность изучить эту тему в деле, а не в библиотеке в одиночестве. Командор Долоклада дала тебе разрешение на это задание.

Замерев от резкого переключения эмоций, я не смогла найти слов для ответа. Вот ведь ледышка!

– Ну, ты идешь или как? – нетерпеливо и раздражённо выпалил Абектибус, направляясь к двери.

– А, да, – оторопев, выпалила первое, что пришло в голову.

– Через пять минут у зала отдыха.

Его голос и взгляд были отчуждёнными и наполненными жгучим безразличием, воздвигающим стену между нами. Словно я стала для него последним человеком, с которым он хотел бы находиться рядом.

Доставая костюм, как можно скорее натягиваю его на себя, но тут же впадаю в ступор, замечая, как мелкие царапинки, до того усеявшие ткань – пропали, а крупные вырванные клочки – исчезли. Форма выглядела новой, не считая оставшихся с прошлого задания зелёных и кровавых пятен пропитавших тёмную ткань. Тело внезапно охватила слабость. Пошатнувшись, я упёрлась руками о шкаф, стараясь перевести дыхание. Только не сейчас! С вызовом поднимаю глаза к зеркалу, когда в них пробегает яркая искра зелёного и неестественного цвета в отражении.

– Я не дам тебе распоряжаться моим телом! – грубо рыкнув отражению, я собираюсь с силами и отталкиваюсь от деревянной оправы.

Блеск вновь пробегает по глазам. Это проявление означало, что она приняла брошенный вызов. Теперь Кэтсия знает, что я не отступлю перед ней так просто, но и она не сдастся только из-за одной моей решимости.

Закрывая глаза, я запрокидываю голову, чувствуя холод глубоко внутри. Приближаясь к нему, делаю вдох, чувствуя, что сила подпитывает и наполняет мышцы по всему телу. Этот трюк был опасен тем, что черпни я тьмы чуть больше – подвергаюсь риску снова попасться в её лапы, потому делать приходилось это аккуратно. Сделав это случайно при очередном приступе дома, я поняла, что так можно немного контролировать ситуацию и ослаблять воздействие Кэтсии.

Расслабленно выдыхая, покидаю комнату. Преодолев сплетения коридоров и лесенок, я наконец замечаю чёрную макушку, на которой легко покачиваются волосы, спадающие на глаза. Абектибус поправляет рукава и плащ, придавая вещам более аккуратный и прилежный вид. Его глаза равнодушно сверкают, когда он замечает моё приближение. Нервозность охватывает тело, отчего становится жутко неприятно, находится в компании орденовца, что и раньше было при знакомстве с этим парнем.

– Ты опоздала. Особенные силы не делают особенной тебя. Касто́д серьёзно относится к порученным заданиям, а неожиданные обстоятельства не должны заставать его врасплох, – всё тем же леденящим голосом сказал Абектибус, убирая меч под плащ, за спину в специальный футляр, крепления которого сходятся на груди.

На ремнях в ножны вставляются два небольших ножа с невероятно красивыми рукоятками. Чрены меча и ножей оплетены некой плотной чёрной толи тканью, толи веревкой. Сглотнув, я машинально проверяю наличие кинжалов: один из них, как обычно, закреплен на поясе с правой стороны, а второй безмятежно отдыхает в специальной кобуре, оплетающей бедро, что идёт от ремешка на поясе.

– Андрей? – осторожно спрашиваю я.

Стоя ко мне боком, он лишь стреляет глазами в мою сторону на пару секунд, вздергивая бровью.

– Мой костюм, все царапины и порезы исчезли, это…

– Если бы ты изучила состав униформы, – он делает акцент на слове «униформа», указывая на мою некомпетентность, – то могла бы и знать, что он выполнен из особого материала, который называется – ма́тэ редже́на, восстанавливающийся материал. Два плюс два я думаю, сумеешь сложить?

Раздраженно фыркнув на его замечание, пристыженно отворачиваюсь, не желая больше слушать тон, переполненный упреками. Как он резко изменился в считанные секунды.

Не проронив больше ни слова, мы направились к выходу. В последние несколько дней после миссии с капитаном Ирастусом, мне всё же удалось немного прочесть из тех материалов, которые дала мне Агнесса. Эта информация дала абсолютно бесполезные, но интересные знания, изучением которых я занималась вчерашней ночью, когда наконец появилось время. Конечно, узнать, что у них есть два языка прекрасно, вот только самих языков там не было. Какой толк мне от этой информации? Именно, никакого проку. Тем не менее хотелось бы разобраться в их языке.

Покидая орден, Абектибус очень сухо обрисовал детали задания в самой краткой форме, а точнее то, что нам нужно что-то проверить. Больше вытягивать из него что-то смысла не было, он явно был настроен ко мне враждебно. Что изменилось за то короткое мгновение в моей комнате? Я ощущала, что что-то не так. Такой взгляд в последний раз мне доводилось видеть, когда острие его клинка смотрело угрожающе на моё горло. Чёртовы орденовцы, постоянно что-то скрывают. Сначала Оля, теперь Андрей.

Усевшись в пате́ланс, мы вылетели от здания. Светящаяся пелена напоминала не только завесу, но и что-то ещё. Смутное чувство зародилось внутри, пока я смотрела на светлую высокую траву, игриво переливающуюся голубым светом. Засунув руку в карманы, вдруг понимаю, что тот кулон с тьмой внутри начал то резко нагреваться, то охлаждаться до температур ледышки. Я и забыла, что переложила его в карман униформы, чтобы не потерять. Только сейчас эта идея показалась мне невероятно глупой.

Насторожившись, чуть подаюсь вперёд в кресле, почуяв неладное. Как же говорил капитан, принять тьму кажется? Прикрывая глаза, напрягаюсь, ища внутри себя тёмную часть, скрывающуюся в душе. Тёмный лабиринт предстаёт перед глазами, когда мрачная дымка медленно начинает сочиться из недр таинственных проходов. Осторожно касаясь её, слышу разъярённый рёв. Из прохода на меня выпрыгивает нечто огромное, от чего я распахиваю глаза.

Небо, затянутое серыми тучами, хмурилось, растягиваясь всё дальше по небесной глади. Погода явно менялась.

– Стой! Впереди что-то есть! – чуть ли, не срываясь на крик, бросаюсь в кресле, словно кролик, увидевший перед собой голодную лисицу.

– И что же? – чуть сбавив ход, холодно спросил брюнет, когда мы начали входить в зону с деревьями.

– Тебра́рум, очень свирепый и страшный, чёрт подери, тебра́рум! Он прыгнул на меня!

Андрей начал вглядываться вперёд, когда его глаза резко сузились, после чего медленно раскрываясь. Пате́ланс свернул, углубляясь в сторону.

– Что ты делаешь?

– Нельзя привезти его к сайду!

– Думаешь он сам дорогу не найдёт? – моё язвительное замечание осталось проигнорированным.

Машина неслась по воздуху на высокой скорости. В какой-то момент мне показалось, что мы разобьёмся об одно из многочисленных деревьев на пути. Хотелось кричать, но вместо этого я посильнее вцепилась в сидение и то открывала, то закрывала глаза. Пате́ланс начал стремительно останавливаться.

Защита опускается. Абектибус решительно выходит из летающего устройства. Парень кладёт руку на рукоятку клинка, приходя в полную боеготовность. Словно прикованная к сидению, понимаю, что снова окунаюсь в тёмную пучину, погружаясь всё глубже. Пытаясь руками зацепиться хоть за что-то, я отчаянно рвусь наверх, ощущая, как мрак начинает окутывать тело, забираясь под кожу, с упоением притягивая к себе.

«Ну же! Вырывайся, иначе больше никогда не очнёшься!»

Кэтсия яростно фыркнула. И чего она так старается? Слишком много отчаянных криков для того, кто хочет забрать себе моё тело.

А куда… мне надо очнуться? Где я нахожусь? Да и кто я вообще? Почему тут так темно и холодно?

– Катя!

Этот голос, чей он? Звучит так близко и в тоже же время совсем далеко. Я кому-то нужна? Кажется, я делала что-то важное. Со всех сторон окутывала тьма, яростно густеющая с каждой секундой. Передо мной вдруг возник размытый образ. Его сильные руки тянутся к моим плечам, оживлённо тряся из стороны в сторону.

«– Не иди в её лапы! Вернись! Вернись ко мне!»

Судорожный голос заполняет всё пространство, мужской, такой приятный бархатный. Он кажется до боли знакомым. Так и хочется обернуться в него.

– Катя!

Приятный голос прерывает чей-то более грубый и холодный, переполненный самой сильной эмоцией – безразличием. В глаза бросается луч света, тянущийся ко мне в стремительном темпе. Он быстро расширяется, нежно обхватив мои плечи. Его свет гнал прочь разредившийся мрак. Лёгким, почти невесомым движением свет вытягивает меня наверх. В грудь врывается свежий воздух, заполняющий лёгкие. Тихое шуршание травы под чьими-то тяжёлыми шагами настораживает. Мягкая ткань под пальцами, приятно касается кожи. Ветер обдувает со всех сторон, раскидывая волосы по креслу. Свет прорывается сквозь закрытые веки.

– Да, чёрт возьми, очнись! – громко восклицает мужской голос за спиной.

Распахивая глаза, подскакиваю на кресле, ощущая что-то горячее, стремительно движущееся из носа. Смахивая багровую дорожку и покачиваясь, я встаю на траву, опираясь о сиденье. Тело наполняется слабостью. Перед глазами всё плывет, как ни щурься, картинка не становится чётче. Нащупав на ноге клинок, стараюсь выхватить его, уверенно двигаясь на чёрное пятно. Приближаясь к тёмному сгустку и делая новый шаг, внезапно осознаю, что ноги подкашиваются, от чего я обрушиваюсь пластом на землю. В этот же момент на до мной пролетает нечто большое. Крепче сжимаю кинжал рукой, а второй – крепко впиваюсь в траву, зацепляя землю, тотчас забивающуюся под ногти. Нет, нет времени валяться, вставай!

С мутной головой, поднимаю глаза, понимая, что огромная костлявая рука тебра́рума летит прямо в Андрея, пока тот яростно обороняется, размахивая мечом вовсе не в ту сторону. Точно! Он не видит его! А долго использовать свои способности не может!

Соскакивая с места, невзирая на слабость, бросаюсь под лапу тёмной твари, выставив клинок в её направлении. Неким чудом успеваю остановить тень, когда та, рыча бросается из стороны в сторону.

– Он мой, покури пока! – грозно рычу, пытаясь сфокусироваться на тебра́руме, пока взгляд мутится так, словно я смотрю из-под воды.

Отшвыривая от себя эту тварь, я уверенно перехватываю второй кинжал из пояса, внимательно наблюдая за каждым её движением. Мои же выглядят нелепыми. Еле успевая отбивать атаки тени, то и дело падаю. Пытаюсь найти момент для удара, но тебра́рум не даёт мне и малейшей передышки, нанося удары один за другим. Его слабое место никак и не вычислить, если не провести и пары атак. Остается только голова, но он вряд ли позволит мне так просто подобраться к себе, не говоря уже о контакте, на который сомневаюсь, что способна.

Сверху из-за тебра́рума появляется Андрей, метящий в голову этой твари, но она резко отшвыривает меня от себя и уклоняется от удара орденовца. Сквозь мыльное зрение мне удаётся уловить странный зелёный свет, источаемый из его глаз. Высокая тварь хищно шипит, осматривая нас по очереди, со стороны кажется, будто она оценивает нас, пытаясь найти слабые стороны.

Тебра́рум чётко координировал свои движения, не теряя времени на бесполезные атаки или хаотичные размахивания лапами, как обычно это делают другие монстры. Помимо большой силы он так же быстр и я бы даже могла подумать, что умён. Тёмная тварь, которую глаза с трудом могли сфокусировать, в одно быстрое движение перешла в наступление, несясь в мою сторону. Значит по восприятию этого монстра я легкая мишень или он пытается устранить меня из-за возможности видеть его.

Приготовившись защищаться, быстро принимаю оборонительную позу, как передо мной возникает Абектибус, буквально заслоняющий собой от потенциальной угрозы. Однако тебра́рум в один рывок перепрыгивает через нас обоих и уносится в лес. Он очерчивает полукруг, прежде чем раствориться меж стволов деревьев, уносясь в неизвестном направлении.

Абектибус всё ещё выглядел напряжённо, он настороженно наблюдал вслед тени. Едва расслабившись, парень срывается с места, направляясь к пате́лансу.

– Сдохнуть решила? – из его глаз рвался холод, как никогда раньше. Парень уверенно убрал меч обратно за спину, испепелив меня взглядом. – Он будет твоим, когда ты как минимум научишься стоять на ногах нормально. Садись, – скомандовал брюнет, пока меня переполняла злость не только на его слова, но и на саму себя, – надо догнать этого беглеца.

– Да, что с тобой не так? – взрываясь, выкрикиваю я. – Ты то заслоняешь меня рискуя собой, то рычишь, как обезумевший тебра́рум!

– Садись, – отрезал Абектибус, усаживаясь обратно в пате́ланс. – Ты слишком много на себя берёшь, а потянуть не можешь!

Недовольно дернув руками, я всё же послушно усаживаюсь обратно на своё место, решая молчать весь оставшийся путь. Пате́ланс взмывает в воздух, решительно несясь в сторону сайда, пока меня переполняет обида. И всё-таки, зачем им атаковать сайды?

– Тебе не стоит больше использовать умбракинез, – прерывая шум ветра, доносящийся снаружи и звуки, издаваемые приборной панелью пате́ланса, орденовец непроницаемым взглядом смотрит вперёд чересчур напряжённо.

Украдкой стрельнув глазами в его сторону, выдыхаю с небывалой легкостью осознавая, что зрение вернулось, а слабость отступила. Я и сама не дура, понимаю, что опасно использовать тёмную способность, только вот это единственная полезная вещь, на которую я вообще способна.

– Тогда тебе стоит перестать вести себя как кусок дерьма, – огрызнувшись, отворачиваюсь к окну, давая понять, что мне неинтересен этот разговор.

Огорчённо выдохнув, Абектибус внезапно повернул ко мне голову на мгновение.

– Если будешь и дальше её использовать, то можешь не только зрение потерять.

Удивлённо повернувшись к нему, застываю. Злость до того вскипающая в венах утихла, стоило мне заметить переживание на его лице, которое он так упорно силился скрыть.

– Хватит лезть в мою голову, – отрезая суровым тоном, я замечаю впереди сайд, робко устроившийся среди необъятного поля.

Устремившийся к сайду тебра́рум, заставляет меня напрячься. Так он изначально держал путь туда? Мои глаза готовы были выпасть из орбит, когда барьер, покрывающий собой сайд, вежливо пропускает тёмную тварь сквозь себя, в момент, когда тот ловко впрыгивает внутрь, словно так и задумано. Подскочив в кресле и не веря своим глазам, поворачиваюсь к Абектибусу.

– Так ведь не должно быть?

– Не должно.

Стремительно влетая в поселение вслед за тебра́румом, пате́ланс внезапно останавливается, панель приборов гаснет, а защитный купол спадает. Напарник спокойно вылезает из машины, окинув меня бездушным взглядом. По коже побежали неприятные мурашки.

Не теряя времени выскакиваю, бросаясь вперёд, отчаянно не желая наблюдать за его пустым взглядом, буравящим меня с тем же отвращением, что и все остальные. На что я только надеялась? Что он не станет так же предвзят ко мне, как и подавляющая часть орденовцев, только потому, что знает меня чуть дольше, чем остальные?

Приготовив кинжал, бегу изо все сил, преодолевая собравшихся на улице перепуганных людей, пытаясь понять куда скрылось существо. Обида пылает в груди ярким пламенем, которое стремясь погасить, я разжигаю лишь сильнее. Безысходность, смешавшаяся со злостью, стала невыносимо давить на психику. Злостно рыкнув, ударяю в стену, неосознанно погружаясь в себя, словно на автомате. Резко поднявшийся холод, заставил мои ноги развернуться, выбрав другой маршрут, в обход Абектибуса, мчащегося где-то позади, который успел изрядно отстать.

Я всё бежала, обдумывая свои дальнейшие действия и рисуя в голове идеальный, но несбыточный план сражения. В голове мелькали эпичные сцены боёв, в каждой из которых мне счастливилось выходить победителем. Преисполнившись решимостью, решаю, что сворачивать с этого пути поздно, тем более, что я сама выбрала такой расклад. А значит и разгребать нужно самой, хоть и делать это невероятно тяжело.

Оказавшись в небольшом саду, с красивыми и пышными деревьями, имеющими всех цветов лепестки и бутончики цветков, всего на мгновение замираю. Дыхание перехватывает от представшей красоты. Такое обилие разных отливов оттенков, отбрасывает все мои тревоги, давая успокоение в этих прекрасных цветах, нежно вздымающихся от тревожного холодного ветра. Не будь сейчас погони, я бы предпочла расстелить одеяло и сесть на траву, наблюдая как колышется листва на тонких ветвях.

Внезапный рык за спиной заставил тело невольно вздрогнуть, отрезвив расслабившийся разум. Он прямо-таки сказал: «Погоня есть, и ты не посидишь». Тёмная тварь что-то яростно раскапывала, намеренно игнорируя происходящее вокруг. Однако предо мной была совершенно другая сущность, небольших размеров, она напоминала маленького зверка, объятого тёмной аурой. Ловко что-то выцепив из раскопанной ямки, тебра́рум замер, замечая меня. «Зверёк» ощетинился и начал урчать, медленно пятясь назад. Сразу за этими действиями последовало следующее – из неоткуда выскочила тварь, за которой изначально мы и бежали. Выставив клинки, я решительно перешла в наступление, стараясь уклоняться от ударов.

Его реакция поражала. Пригибаясь от летящей в меня лапы, проскальзываю меж его ног, неуклюже переваливаюсь по траве, но дожидаюсь, пока тот начнёт атаковать. Он не заставляет себя ждать, резко устремляя тонкую и длинную конечность в меня. Проскользнув под ней, ударяю тварь клинком в область бедра. Тот освирепев, со всей мощи бьёт по мне в ответ. От такой силы удара меня откидывает, я буквально пролетаю над землей несколько метров. Приземляюсь на почву, а после перекатываюсь кубарем, ощущая боль во всём теле. От чувства, что лёгкие заполнились жидкостью, я закашляла, пока изо рта вылетала брызгами кровь, осаживаясь на уголках рта.

Всё-таки последствия от удара себя ждать не заставили. Смахнув её рукой, стараюсь подняться на ноги, не сводя взгляд с теней, но у тех видимо, совершенно другие намерения. Небольшой тебра́рум искромётно оказывается рядом со своим огромным товарищем, и они резко уносятся прочь, оставляя поле боя. Наблюдая, за стремительно удаляющимися тварями, чертыхаюсь, когда подлетает Андрей. Он тут же подлетает ко мне, осторожно и неуклюже подхватывая за предплечья.

– Что ты творишь? Какого лешего тебя понесло в одиночку? – на его вопросы я молчала, не зная, что сказать, чтобы это не выглядело точно жалкое оправдание. А орденовец неистово злился, казалось, он готов был хорошенько мне вмазать.

Поднявшийся ветер подхватил бумажку, несуразно переминающуюся по воздушным потокам. Приземляясь на траву недалеко от орденовца, она оседает на почве, так и маня поднять её. Без колебаний, Абектибус усаживает меня, прислоняя спиной к тонкому стволу дерева и подхватывает листок бумаги, пока тот не улетел ещё дальше.

– Сильно ранена? Стоили они того? Твои выкрутасы, – на его лице пляшет раздражение, пока он спокойно рассматривает содержимое листа.

– Нет, порядок. Я хотя бы попыталась.

Выкрутасы? И это всё на что у тебя хватило фантазии? А может смена настроения, влияет на его мозговую активность, и он превращается в идиота?

По мере прочтения, его глаза ужесточились. Он насторожился или удивился?

– Что там? – поднимаясь на ноги, я стараюсь восстановить равновесие, разглядывая его сосредоточенное лицо.

– Точно сказать не могу, но это похоже на какое-то руководство что ли. Нам нужно вернуться.

По пути из города, Андрей сканирует тэ́бъюлом один из зе́мпсидов, намереваясь предоставить эту информацию в технический отдел ордена, отвечающий за разработки. По его словам, с функционированием этой штуковины что-то неладно и технический отдел должны разобраться с этой проблемой, как можно скорее.