Текст книги "iБольно"

Сбросив рубашку, я захожу в воду в купленных возле отеля шортах, плыву вдаль, обгоняя Даниила, и останавливаюсь рядом с Верой. Несмотря на то, что была пройдена солидная дистанция, на глубине можно было стоять по плечи. Вера говорила, как ей здесь хорошо. Последний раз она летала на Пхукет с родителями, в конце десятого класса. Как оказалось, она из состоятельной семьи.

– Вот бы это никогда не заканчивалось… – говорила девушка, прижимаясь ко мне.

Океан был словно одеялом, спасавшим от вечерней прохлады. Кожа покрывалась мурашками. Мы целовались, чтобы согреться. Радовало одно, что номер был для двоих, а Даниилу я купил отдельный. Семнадацатилетний парень приехал в Таиланд. Подумать, и зачем ему отдельный номер.

Утром я позвонил Кириллу с пляжа и спросил о последних изменениях. Но говорили мы сначала не о делах. Благодаря видеосвязи он увидел, какие у меня дела. Мы посмеялись и только потом перешли к обсуждению. Кирилл меня очень сильно обрадовал. Продажи курса Эда росли. У меня в голове созрело следующее предложение. Если мы расширяем сеть в России, то можем выходить на мировой рынок. Однако нам нужно укрепиться в России ещё сильнее. Несмотря на это западные СМИ говорили о российском стартапе, как о чуде.

– Кирюх, ты только Марго не говори, что я в Таиланде. – попросил я.

– Да к понедельнику забуду, что ты улетел. – рассмеялся Кирилл. – Забей вообще. Может, мы за год оборот повысим.

– Что такое? – спросил я.

– Вот ты в Москву свою уехал, а у нас ещё четыре новых франчайзи. – радостно говорил Кирилл.

Это была очень радостная весть. Не скрывая эмоций, я подпрыгнул и закричал. Убеждаюсь который раз, что Кирилл умеет вести дела.

– Кирюха, я из Таиланда прилечу в Нижний, соберёмся, потолкуем. Ты знаешь, я дом в Москве хочу взять, но дороговато что-то. Что ни посмотришь, по сорок мультов всё. – отойдя от эмоций, поделился я планами с партнёром.

– А ты в Таиланде купи, там ты королём будешь! – с юмором ответил он.

– Да не, я в Москву хочу. – говорил я.

– Ну копи, Гош, три месяца, с твоим-то доходом. – оптимистично отвечал он.

Вернувшись в номер, я обнаружил Даниила. Он, побитый с кровоточащим носом, сказал, что нашёл тренировочный лагерь. Сказал, что смог показать мощь России. Честно говоря, я был в шоке, что парнишка нокаутировал натренированного бойца. Не знаю, не то у нас, у россиян, это в крови, не то дело какое-то нечистое.

– Скажи-ка, а с кем ты дрался? – спросил я.

– С хахалем Лены. – ответил он.

Здесь всё встало на свои места. Проецируя на воображаемого врага на реального, можно выйти победителем. Помогает злость и несправедливость. Особенно в случае с моим подопечным. От его эмоций кровь становилась горячее. Если бы против него вышел американский солдат, врят ли второй одержал бы победу. Русские живут сердцем.

Вера спросила меня, куда я ходил. Она уже проснулась. Я ответил, что надо было позвонить. За завтраком я рассказал ей о том, что оборот скоро увеличится. Вера, как мечтательница, говорила, что мы приехали сюда отдыхать, а не работать. Она говорила, что скучала по лету, по морю. Мне пришлось ей сказать, что всегда надо быть в курсе дела.

– Если бы я не держал руку на пульсе, мы бы сейчас не отдыхали, а ты не пила бы свой коктейль.

– Я задумалась. Ты ведь изменил мою жизнь, ещё тем осенним вечером, когда взял у меня телефон. – говорила девушка. – Ты был так измотан, а мне хотелось сделать приятное, хотя бы в качестве комплимента. А через месяц мы встречаемся в моей квартире…

– А через два ты переезжаешь в Питер с готовым бизнесом! – сказал я.

– Слушай, а я помню, как Эд за мной ухлёстывал… – смеясь, говорила Вера.

– Как же? Расскажи, мне это интересно. – сказал я.

– Он приехал в аптеку, купил каких-то витаминов и спросил меня, почему я такая грустная, что случилось, потом попросил подождать и принёс мне сетку апельсинов. – рассказывала она. – Говорит, пусть у тебя щёчки всегда будут румяными, даже когда не краснеешь.

– Да, он – пикапер что надо. – отметил я.

– Я каталась с ним, да, он приставал, но почему-то мне это всё не нравилось. – говорила она смущённо.

– Он говорил, что три месяца бегал за тобой безуспешно. – добавил я.

– Крепости покоряются сильным. – ответила на это девушка.

– Странно, мне и покорять тебя не пришлось. – сказал я.

– Это потому что я думала о тебе. Потом ты меня в Питер отправил, чтобы с девушкой всё уладить. А теперь мы здесь и мы вместе. – сказала Вера.

Даниил активно применял знания из книги Эда. В его номер через пять дней ходили уже не проститутки, а девушки, приехавшие сюда отдыхать. Как-то раз мы пересеклись вечером. Он сказал, что это было лучшее приобретение за такие деньги в его жизни. Я спросил о том, хочет ли он продолжать мучиться, будучи влюблённым в Лену. Однако ответ последовал так:

– О какой Лене из четырёх ты говоришь?

Ценный парень и отличный кадр. Пожалуй, поговорю с ним насчёт работы в Москве, в качестве одного из наших сотрудников. Семнадцать лет, сын богатого отца, времени предостаточно, есть ноутбук за сто тысяч, а значит, может работать откуда угодно. Представьте, сидит он в школе. Делать, разумеется, нечего. И тут он открывает свой ноутбук, берёт заказы в обработку и выполняет их. Разве это не здорово? К концу урока у него появляется три тысячи рублей, которые может вывести.

Я решил поговорить с ним на эту тему через пять после того, как ощутил, насколько прекрасен отдых в Таиланде. Не спорю, что пил и веселился по-русски. Это заслуженный отдых, а не ожидание лета мажориками на протяжении года, когда родители наконец-то повезут их во Францию, в Англию, в Австралию… И всё ведь из-за названий. Таиланд, на самом деле, излюбленное место русской элиты, однако для «видевших всё” название страны звучит не так сладко. Для меня эта поездка была первой. Я рад, что не очутился на курорте для русских крестьян под названием Турция.

Солнечный и тёплый день. Даниил сидел за столиком и пил безалкогольный коктейль. Мне захотелось попить. Взяв клубничный молочный коктейль, я направился к своему подопечному.

– Как проходит охота? – спросил я.

– Полное пресыщение, но хочу ещё и ещё. – отвечал он, смеясь.

– Даниил, ты ведь теперь эксперт в этом. – сказал я.

– Не совсем понимаю, к чему ты клонишь? – спросил он.

– Похоже, ты уже рубишь фишку. – начал говорить я. – Понимаешь, иногда нужно делать что-то неприятное, но за хорошую оплату.

– Что ты подразумеваешь под неприятным? – уточнил он.

– Я хочу предложить тебе три тысячи в день за то, что ты будешь писать некрасивым, но иногда и красивым девушкам. – прямо сказал я.

– А мне в школе всё равно делать нечего. Считай, что мы договрились. – сказал он.

Я был поражён. Это были самые быстрые переговоры за всё время ведения бизнеса. Он ни разу не отступил. Судя по всему, курс Эда воспитывает амбициозных людей.

Вечером мне позвонил Эд и рассказал, что Авраам Яковлевич за неделю был в офисе два раза. Меня это насторожило. Что если он хочет нас купить? Судя по его «rolex daytona» и «Mercedes-benz GL 63 AMG» он спокойно это сделать. Может быть, он приценивался. Хотя Эд даже не упоминал о каких-либо инвестициях, которые этот мужчина мог бы предложить.

Вечером мне позвонил Авраам Яковлевич. Его интересовал вопрос социальной адаптации и состоятельности его сына. Расхаживая по номеру, я отчитывался перед ним, рассказывал, как успешно его сын каждый день показывается себя как мужчина, а не как задрот с ноутбуком. Пока мы говорили по видеосвязи, Авраам Яковлевич рассматривал какие-то листочки, молча слушал меня и старался глядеть мне в глаза, что меня напрягало. Когда после наезда, с недоверием человеку смотрят в глаза, он будет чувствовать себя неловко и избегать зрительного контакта. Возможно, он всматривался в черты моего лица, но это глупо. Сразу возникал вопрос – зачем. Закончили беседу мы на очень доброй и щедрой ноте. Он обещал перечислить мне на счёт оставшиеся деньги, а это было восемьсот тысяч долларов. Фактически, моя мечта о доме на Новой Риге сбылась.

Как заработать миллион долларов за несколько дней? В этой ситуации сработал простой пример – недовольный богатый клиент, реальное обещание, грамотный получасовой отчёт и деньги медленно перечисляются из какого-нибудь оффшора Сент-Кис и Невиса на мой скромный счёт нижегородского банка. Это достаточно иронично звучит. Подобраться к этому было не так просто: в Нижнем мы месяцами проводили бессонные ночи за компьютерами, чтобы налаживать коды, дизайн и общаться с франчайзи из разных часовых поясов, а в России их больше десятка. Мешки под глазами должны стоить денег, а не скромной похвалы и оценки типа «хорошо».

Наш тайский вояж продолжался спокойно. Даниил наслаждался молодой жизнью в полной мере, а мы гуляли по вечерам по берегу, по городу, пробовали местную кухню и экспериментировали с романтикой. Как-то мы ужинали прямо у воды, на безводном и безлюдном участке в океане. Там было всё именно так, как в детских мечтах, только берег вдали. На острове было всего три пальмы. Яркая луна освещала не хуже лампочки. Предел мечтаний. Приятно, когда ты можешь позволить себе больше свободы, чем любой олигарх, за которым следит семьдесят биноклей и сзади идут шесть охранников. Не думаю, что кто-нибудь из них мог бы так беспечно проводить время на необитаемом пустынном острове, ночью, когда самая высокая вероятность получить пулю.

А кому нужен я, если так задуматься? Новаторов привыкли кормить, а не убирать. У новаторов тоже есть конкуренты, но рейдерство и убийства не распространены в сети Интернет.

– Вер, а тебя парни когда-нибудь били? – спросил я, лёжа на подстилке.

– Нет, а почему ты интересуешься? – удивилась она.

– Да ничего, просто. – ответил я, продолжив смотреть в небо и улыбаться.

Днём следующего дня я искал подходящий дом. Я придерживался правила не покупать дом на все деньги, поэтому ограничился ценой до двадцати миллионов. Такие уж у нас заботы: кто-то на пляже беззаботно купается, а кто-то сидит с девушкой, посадив её к себе на ноги и приобняв, и выбирает будущее гнёздышко. Мне нравились все дома, но большее внимание приходилось заострять на каком-то уникальном метраже и интерьере.

Очень просто в восемнадцать лет принимать решения, когда у тебя за спиной стена из нескольких миллионов. Ты не паришься, что она скажет, ведь мы так молоды, а деньги твои. Следовательно, что ни спросишь, нравится ли ей этот дом, она посмотрит, поцелует тебя и прижмётся вместе со своим холодным коктейлем к твоему телу. Наверное, если в далёком сентябре я бы не сделал шаг вперёд, то только к тридцати годам стал бы старшим менеджером в фирме отца Марго.

Двухэтажный коттедж на Новорижском шоссе. Его продавал разорившийся олигарх. Посёлок Мэдисон. Двадцать восемь километров от МКАД. Это был отличный дом в ценовом и качественном соотношении.

Действительно, я чувствую себя боссом. Тем самым парнем с двумя «туаргеами» из «Форсажа», который отдыхал с лучшими девушками и распоряжался деньгами так, как сам этого хотел. Если раньше понятие «босс» подразумевало наличие собственного кабинета вдали от офисного планктона, то теперь достаточно комнаты, выхода в интернет и идеи. Самое интересное, что мажоры взвешивают долго перед тем, как начать собственное дело. Может, мне просто повезло, что я за полгода вышел на такой уровень дохода? Нет, у меня была ситуация, в которой нужна только хваткость за любую ниточку надежды на самого себя и свои навыки. Мы не медлили и начали через пять дней после старта. Либо я учусь с неудачниками, либо я ломаю эту систему!

Полтора часа я общался с продавцом, расспрашивая причины продажи, стоимость обслуживания за месяц, условия и ещё много формальностей, о которых мне рассказал Эд. Вера купалась, лежала на берегу, принимая солнечные ванны. Она не вытерпела, подошла ко мне и сказала:

– А когда мы вместе будем жить, ты тоже будешь сидеть в такой позе часами?

Меня этот вопрос нисколько не смутил, а только рассмешил. Пришлось встать, успокоить её фотографиями будущего гнёздышка. В ответ она обняла меня и запрыгала от радости. Мы вместе проводили по несколько часов в день в воде. Иногда после переговоров по видеосвязи я шёл либо поплавать в бассейне вечером около часа, либо снять стресс плаванием в океане перед сном. Утром я вставал свежим, подтянутым, сильным и готовым к новым делам.

Приносить утром фрукты в постель Вере теперь стало привычкой. Может, мне просто не хватает Марго, и я делаю всё то, что было традиционно с ней? Возможно, но острой нехватки я не чувствовал.

К нам постучался Даниил.

– Пойдёмте сегодня фотаться, а то ночью же улетаем.

– Ты завтракал? – спросил я.

– Да, да, давайте быстрее. – говорил он.

Мы провели этот день на пляже и в городе. Также купили поездку по океану на яхте. Так здорово было нырять в эту прозрачную синюю воду с белым дном. Не успеешь вылезти из воды, как Даниил разбегается, делает сальто и плюхается, разбрасывая брызги. Этот эрудированный сын олигарха фотографировал даже под водой и из воды, потому что надел на камеру какой-то специальный чехол, который в семнадцать я точно себе позволить не мог. Мне не хотелось пить, потому что так хорошо мне никогда не было. Адреналин от прыжков в неизведанные глубины с каждым разом наполнял кровеносные сосуды. Это можно было приравнять к одному из вариантов психоэмоциональной разгрузки.

Получились отличные кадры. Просматривая фотографии, мы втроём смеялись над лицами тайских спасателей, что наблюдали за нашим весельем.

Уже ближе к вечеру, мы прощались с островом, покупая сувениры. Разумеется, мы не уехали без чехлов для наших телефонов, наушников, которые поставляются в Москву и продаются по цене оригинальных.

Пхукет провожал нас вечерним теплом. Из окна автобуса мы смотрели, как солнце утопает в прозрачных пучинах белодонных вод. Вера спала, Даниил был занят любимым делом – редактировал наши фотографии, а я переписывался с Эдом, параллельно заглядывая в фотоальбом и любуясь отдельными снимками. В моих наушниках играл «Linkin Park». Честно говоря, хотелось бы выложить пост о Таиланде, фото с Верой, но для Марго, с которой собираюсь расстаться, я в Москве, занимаюсь важными делами и разруливаю ситуации, находясь в офисе.

Уже в самолёте, за ужином, я прокручивал в голове все возможные варианты развития этой ситуации, останавливаясь во время пережёвывания пищи на раздумья. Конечно, из такой семьи по-английски не уйдёшь. Папашка достанет меня из-под земли, сделает мне самую страшную подляну в моей жизни и оставит со всем этим дерьмом жить. То же самое произойдёт и в случае разговора с Марго по поводу расставания. Отправить смс с текстом «Я тебя бросаю» приведёт тоже к этому сценарию. Пришлось забыть на некоторое время эту проблему.

Проснувшись в Петербурге, мне почему-то захотелось почитать новости родного города. Случайно открыв новости Нижнего, я наткнулся на статью о гибели крупного строительного магната. Дословно говоря, Владимир Витальевич был найден в своём доме с продырявленной головой пять дней назад, ночью, пока мы с Верой развлекались в полную силу. Было сказано, что убийца незаметно пробрался в дом, пока все спали. Выстрел был произведён с близкого расстояния, а убитый не просыпался.

Не стройте в голове циничных конструкций, что теперь одной преградой меньше. Несмотря на то, что видел его всего один раз в жизни, мне стало не по себе от такого известия. Душевный человек, любимый, любящий муж и отец ушёл из жизни. Мне было приятно с ним общаться в тот день, пусть даже он был бандитом. Пусть он был бандитом, но он умел был проницательным с близкими и чувствительным к другим людям, в конце концов, к интересам дочери. В какой-то момент у меня подступили слёзы к глазам, но, попив воды, я успокоился.

На следующий день, простившись с Верой, я взял с собой Даниила и поехал в Москву. Под вечер я встретился с Авраамом Яковлевичем.

– Какие вы загорелые! Да, не зря я потратил миллион долларов. – сказал он и рассмеялся.

– Авраам Яковлевич, Ваш сын стал монстром. Теперь точно ни одной юбки не пропустит, а свою Машу там или Олю он позабыл. – сказал я, специально дав два ложных варианта.

– Что ж, хорошая работа, парень. Ты заезжай ко мне в «Империя Тауэр», сороковой этаж. Разговор есть, но сначала хорошо подготовься к этому. – сказал он мне, сел с сыном в свой «мерседес» и уехал.

Не принимая слов о важном разговоре во внимание, я поехал к Эду. Сильно хотелось выпить, а в одиночку пить не имеет смысла и скучно.

– Эд, у тебя есть водка? – спросил я, будучи настроженным и немногословным.

– Да, есть – отвечал он – А что случилось?

– Пять дней назад у Марго отца убили. – сказал я и выпил рюмку водки.

Мы пили весь вечер, Эд пытался отвлечь меня от этой мысли хоть как. Пришлось раскрыть все карты, после трёхсот грамм водки. Он посоветовал мне поехать в Нижний и избавиться от ответственности перед девушкой, перед бывшей девушкой.

– Как ты это представляешь-то себе? Ну скажу, всё, нет больше нас, теперь всё порознь, да? – спросил я.

– А у тебя выбора нет, понимаешь, братан, нет выбора и всё! Либо ты сохраняешь свои отношения с Верой, живёшь с ней, а Марго посылаешь, либо остаёшься гнить в Нижнем со скорбящей дочерью любящего отца. – сквозь туман, что был в голове, говорил Эд.

– Знаешь, мне без разницы, что с ней будет. Папа у неё был хорошим. – сказал я и выпил ещё рюмку.

– Слушай, значит так – включил командира Эд – ты сейчас должен проспаться. Завтра целый день сиди дома, а вечером поедешь в Нижний. Вообще, тебе обыграть всё надо так, чтобы ты вышел сухим из воды.

Это последнее, что я слышал. Проснуться я смог только под вечер. Мучало похмелье и общее состояние после дороги. Решив, что поеду когда-угодно, но не сейчас и не сегодня, я принял несколько таблеток и продолжил спать. Эда как будто вчера не взяло. Уже с утра он был на ногах и обрабатывал свои и в том числе мои рекламные заказы. Он в перерыве помогал мне добраться до туалета.

Глава 3. Возвращение

Став владельцем шикарного дома на Новой Риге, я позволил Эду пожить там, пока не перевезу туда Веру. Кажется, я никогда её туда не перевезу: Вера не хочет оставлять Питер.

В выходные, после того, как работа помогла мне забыться, я поехал в Нижний Новгород. Старый двор с не менее старым домом встретил меня так же холодно, как и в обычные дни. Передо мной мелькали обрывки прошлого, в частности машина Марго, запах её парфюма в воздухе… Однако мало что могло теперь восстановить симбиоз с этим домом, где я спал в тёмной прогнившей хрущёвке на протяжении восемнадцати лет.

Мать встретила меня на пороге. Спустя две минуты неподвижного сверления взглядом, она обняла меня и пустила в квартиру. За обедом мы говорили обо всём: о поездке в Таиланд, о моих заработках, о решении проблем с дипломом. Слушая меня, у неё в глазах была неимоверная радость за сына, который поднялся со дна. Затем, она встала, сходила в свою комнату и принесла мне какой-то конверт. Она попросила не открывать его, пока я не приеду в Москву. Я послушался, спрятал конверт в свою куртку, что висела на старом советском подвесном гардеробе.

– Как у вас с Марго? – спросила мать.

– Мам, я не знаю, я не хочу с ней больше быть. – это всё, что я мог ответить.

– Ты наверное сильно устал с дороги? Ты отдохни иди, поспи. – сказала мать.

– Да, пожалуй. – сказал я и пошёл в комнату.

Сняв синий пиджак, рубашку и джинсы, я не лёг, а словно замертво упал на диван. Проснувшись вечером, я поужинал и, ни о чём не думая, лёг спать.

Это было привычное утро с холодом из продувающих окон. Кровать была такой же холодной, какой я её помню. Пробежали мурашки по телу. За полмесяца в Таиланде я привык ко всему: к азиатской кровати, пахнущей лепестками роз, к утреннему и вечернему бризу, к тёплому дневному и холодному ночному песку. Но русский холод из щелей хрущёвки был тем, к чему сложно привыкнуть даже за много лет.

Позавтракав, я посмотрел свой нижегородский проект. Чувствуя клавиши родной клавиатуры и просматривая сайт с родного монитора, понимаешь, что всё это чужое. Вот что бывает, когда не прикасаешься к родной электронике почти месяц.

Домашний завтрак в виде творога с бананом и кофе был куда лучше завтрака в отеле и фастфуда, которым я питался в Питере и в Москве. Почти месяц я не был дома. Видимо, задержусь ещё на столько же, чтобы утрясти дела с военкоматом и зимней сессией. Со «сдачей» сессии проблем не возникнет, а насчёт призывных дел мне придётся обратиться к маминой подруге.

Собравшись, я решил посетить Кирилла и обсудить дальнейшие планы на будущее, наше сотрудничество и прочее, что могло бы быть ему интересно. Он не брал трубку, телефон был выключен, или как говорят «неабонент». Поэтому пришлось поехать к нему без предупреждения. По дороге в жилой комплекс в Нижегородском районе я смотрел на родной город. Он словно радовался, что я вернулся ненадолго. На небе было солнце. Возможно, это был первый солнечный зимний день, который я видел здесь в этом году.

Дверь оказалась не закрыта на замок. Открыв её, я зашёл в прихожую. Мне бросились в глаза сапоги. Значит, у Кирилла была бурная и весёлая ночь, раз сапоги были женскими, замшевыми.

Ни о чём не думая, я прохожу в его спальню и застываю. На кровати, прикрывшись простынёй лежит Марго, а Кирилл лежит рядом, обняв её. Видимо, так и заснули.

По правде говоря, это шокировало меня. Простояв пять минут с открытым ртом, дабы не заорать и не наделать глупостей, я выдыхал и успокаивался как мог. Было крайне неприятно, что партнёр просто взял и переспал с моей девушкой, с бывшей девушкой. Однако эта ситуация для меня выигрышная. Что бы ни произошло дальше, я знаю, как обратить это в свою пользу. Я пошёл на кухню, сделал три чашки кофе.

Почуяв запах кофе, Кирилл проснулся и тоже пришёл.

– Привет. А ты что здесь делаешь? – недоумевая, спросил он.

– Привет, Кирюх. Да вот, кофе и себе, и Вам готовлю. – абсолютно спокойно сказал я.

– Понимаешь, это всё так быстро произошло… – начал было оправдываться Кирилл спросонья.

– Так, Кирилл – развернулся к нему я и начал говорить – давай так, ты становишься креативным директором без потери права на партнёрство, развиваешь наш проект по рекламе для дорогих брендов, но расстаёшься с Марго.

– Почему? Почему ты выбираешь меня, а не её? – снова недоумевал Кирилл.

– Ты такой умный и предприимчивый. Бабы – это фигня, на самом деле. Наше партнёрство не должно от этого страдать. – ответил я.

На кухне появляется третий персонаж сцены «Радостный, сонный и изменщица». Девушка в сером свитере Кирилла и трусиках пришла, чтобы посмотреть, как два парня подерутся, поругаются из-за неё, но будет так, что первый персонаж обязательно её вернёт. Кирилл посмотрел на неё и на меня. Через минуту невербального общения он пожимает мне руку, говорит, что согласен, а затем идёт в комнату.

Марго, так же недоумевает, как это было с Кириллом, и спрашивает:

– Игорь, а в чём дело?

Ничего не отвечая, я пью свой кофе и улыбаюсь. Улыбаюсь так, что мне хочется рассмеяться и сказать «Девочка, а я ведь времени-то зря не терял!!!» и показать ей фото с Верой, видео, где Вера на острове признаётся мне в любви, и фото дома, в который она никогда не зайдёт… Но нет, я медленно делаю безразличное лицо и пью вкусный утренний молотый кофе.

Кирилл складывает её вещи у её ног и, подмигивая мне, даёт ей пятьсот рублей со словами:

– Милая Марго, этот месяц дороже не стоит.

Марго собиралась, выливая гнев, эмоции и слёзы, пытаясь пронять нас. Аргументом было моё отсутствие и смерть отца. Она сказала, что Кирилл такой хороший, что утешил её. Мы стояли и смотрели, как молодая красивая девушка показывает демоническую натуру. Её лицо никогда не было таким злым.

Хлопнув дверью, она ушла. Из окна мы наблюдали её быстрые шаги в сторону остановки.

– Кирюх, вы реально месяц трахались? – спросил я.

– Да, спустя три дня с момента твоего отъезда. Не верь ей, я её не успокаивал. Она пришла ко мне пьяная и стала приставать. – рассказал Кирилл.

– Так ты мог ведь всё это остановить. – подметил я.

– Она на пороге мне сосала. – ответил Кирилл. – Тебе такая девушка нужна?

– Понимаешь, она так развязно себя вести начала. А ведь сделала хуже только себе. – на этом наш разговор закончился.

Кирилл понимал, какой лакомый кусок он может потерять, выбрав Марго. Креативный директор проекта по дорогостоящей рекламе получал бы зарплату, равную его ежемесячному заработку на двух третях его проектов. Мы не разбежались из-за какой-то глупости. Я сделал ещё один верный шаг на пути к расставанию. Кирилл рассказал о том, что собирается продавать на нашем сайте курс тренировок для новичков. Как креативный директор, он мыслил правильно.

В Нижнем я жил у Кирилла, поставив свой компьютер в отведённую для меня комнату. Работая с рассылкой заявок крупным брендам, мы забывали даже поесть. Общение сводилось к минимуму, чуть ли не к примитивным звукам. Выходя из комнаты за соком, за едой или алкоголем, мы только и думали о тексте письма, о компаниях, которые захотят разместить у нас свои рекламные акции.

Обратив внимание на социальные сети, в три утра мне пришла идея, как можно зарабатывать больше. Рекламные блоки должны были идеально слиться с контентом. Именно этим я занимался бессонные шесть часов. В эти блоки пришлось установить специальный код, который бы показывал блоки в соответствии с предпочтениями пользователей. Время от времени наши любимые лузеры зарабатывали деньги и тратили их на привлечение внимания к своей обиженной персоне. Мы не могли поставить в очередь двести пятьдесят компаний, которые дали положительные ответы. Это было бы глупо и подорвало бы репутацию сайта как рекламной площадки.

Кирилл активно записывал курс в спортзале, что был рядом с его домом. Он позвал и меня, чтобы я расслабился по-настоящему, а не пил бы в его квартире, делая вид, что ничего не произошло.

– Тебе надо расслабиться, нормально расслабиться. Давай снимем ринг на час. – предложил он. – Я прекрасно вижу, что тебе неприятно.

Уже с первой минуты пришлось ощутить, насколько тяжелы кулаки Кирилла. Не успеешь закрыться, как получишь такой наковальней и отправишься в другой конец ринга отдыхать. Стараясь найти у Кирилла слабое место по бокам, я только получал сильные удары по голове, по плечам и торсу. В итоге, стоило было не закрыться, как я получил ногой в корпус и чуть не вылетел за пределы.

– Ну и чего ты, вставай давай! – нагнулся ко мне Кирилл, чтобы продолжить бой.

В ответ я, что было сил, ударил его правой ногой под колено. Не было мыслей, что мог его травмировать, но он осел на одно колено. Поднявшись, я приготовился нанести ему несколько ударов в лицо. Уже замахнулся… Но он взрывным толчком поднимается и сбивает меня с ног. Уже не глядя, переставляя руки, я бью Кирилла по лицу, в грудь, коленями отбиваю ритмичные удары по бокам. В конце концов я скинул его с себя, окровавленного с головы до пояса. Мой заплывший глаз мешал видеть, но Кирилл вставал снова, отходил в другой конец ринга, дышал ровно и подпрыгивал. Удар под колено был ему нипочём.

Во втором раунде он быстро сломал мою стойку и провёл бросок. Не успев ничего сделать, я уже лежал на окровавленном ринге, глядя на систему снабжения помещения воздухом. Над рингом было пять метров, два из которых занимали какие-то непонятные трубы, как из трубопровода на стандартной заставке Windows.

В третьем раунде я просто позволил Кириллу избить меня. Эти удары были сравнимы только с ударами молотом по наковальне. Сила была равна силе большого афроамериканского парня с кувалдой, у которого по расписанию кроссфит. Пять секунд до конца третьего раунда. Я стою на коленях, а с моего лица ручьями стекает кровь. Кирилл разбегается из угла ринга, орёт, словно спартанец в своей финальной битве, замахивается… Но я встаю и наношу апперкот левым кулаком.

Через полчаса поднимается Кирилл и пытается меня расшевелить. Я жив, но мне настолько больно физически, что мне наплевать на проблемы. Я хочу лежать на ринге, залитом кровью и улыбаться. Это лучше, чем запой на неделю.

Вечером в воскресенье я встал и пошёл в ванную. Лицо было разбито, как после столкновения с автомобилем. Ссадины на щеках, на лбу, распухший глаз и заживающая губа так и заставили сказать:

– Охренеть…

Передвигаться мне было нелегко из-за ушибов ног, синяков на торсе и плечах. Вообще после такого побоища болело всё тело. Кирилл встретил меня в холле с восстанавливающим коктейлем в руках.

– Ты давай не злись так больше. Челюсть чуть мне не сломал. – сказал он без зла, а даже с гордостью, похлопав меня по плечу.

Несмотря на недомогание из-за вчерашней выкладки по полной, я плотно позавтракал и выпил восстанавливающий коктейль. Через полчаса мы были на своих рабочих местах. Он оказался прав. Весь гнев мне нужно было куда-то вылить. Работать стало куда проще. Сбитые костяшки двигаются, пальцы стучат по клавиатуре, обновляя рекламный код для сайтов франчайзи. В таком виде я смог провести вебинар, на котором выставил условия. Получив условия на повышение платы за использование франшизы, большая часть отказалась отдавать в наши руки поиск предложений для дорогих брендов. Согласились лишь те, кто любили переплачивать. Это означало, что ещё неделя работы за компьютером с мониторингом других городов.

Мы продолжали ходить в зал, тренировались, пили протеиновые коктейли. Какие-либо тревожные мысли и зовы совести меня не посещали. Вы спросите, мол, как ты мог, её, единственную, которая тебя со дна подняла, обула, одела, как ты мог её оставить? Изменила? Ну и прости её, сам гусь хорош… Нет.

Работая за компьютером, мы забывали о многих вещах. В частности, о бритье. Хоть борода и проклёвывалась ещё осенью, но приходилось её старательно сбривать. Забыв о бритье на полмесяца, я словно постарел на два года. Более того, ради тренировок сбрил все волосы с головы. Позвонив в таком виде Вере, я её напугал, а позже она рассмеялась.

Всё шло, как нельзя лучше. Прошло больше, чем сорок дней с момента смерти Владимира Витальевича. Управление фирмой перешло в руки жены. Теперь Лидия Евгениевна вынуждена была оставить преподавание и взять бразды правления.

В один из таких прекрасных дней, вечером, я сидел в кафе возле НГЛУ имени Добролюбова, общаясь с молодым человеком, который хотел бы солидно зарабатывать и жить в Санкт-Петербурге. Пришлось искать директора питерской франшизы, чтобы Вера могла жить со мной. Нашёлся худощавый парень, с дефектом правого плеча, но с хорошо поставленной речью.

– Понимаешь, у меня очень хреновая ситуация сейчас. Мне нужна эта работа. – говорил он.