Текст книги "Моя первая книжонка. (Чего многие из вас никогда не напишут)"

Так и поступили. Чтобы не встретиться с турникетами, вышли через задние двери во внутренний двор, а оттуда попали на народные промыслы.

Вошли, и мир поплыл перед глазами. В нос проник прекрасный, вкуснейший, восхитительный, выразительный, замечательный, вдохновляющий и воодушевляющий, а также расслабляющий, тонизирующий и цепляющий запах еды. И какой! Пахло сладкими крендельками, тульскими пряниками, медом, маком и прочими яствами. Я достал бумажник и непременно захотел что-нибудь купить. Но счастье было недолгим, его омрачила пустота. Ни одной купюры. Какая-то мелочь могла валяться на карте, но обменников вокруг не нашлось. Проблема.

Мы встали у очередной стены и разгрузили вещи.

– Ну что, Виталий и ты… прости, забыла твое имя.

– Славик, – никаких настоящих имен. На фиг этих чуваков.

– Да, точно. Славик. Сейчас вам дам по книжке, походите здесь и попробуйте их продать. Только деньги потом принесите мне, вы пока еще официально не работаете.

– Так точно, мэм, – Виталий, ну почему же ты такой…

Ему достались басни Крылова, а мне – «Методика построения кадра в кино». Круто, конечно, Дане бы понравилось, но, как впарить эту штуку продавцам меда, я не представлял. Мы разошлись. У меня не было никакого желания ввязываться во всю эту хрень, поэтому книга оказалась на дне рядом с фолиантом, о котором я успел совсем забыть (спина настолько офигела, что его вес казался чем-то обязательным, вечным). Чтобы изобразить деятельность, стал бродить вдоль рядов. С каждой новой полкой есть хотелось все больше. Может, тут можно взять булку в кредит? С радостью обменял бы книги на пряник и квас.

Очаровательная малышка по имени Удача улыбнулась мне, когда уже ничего не могло помочь, – проходя мимо рядов с книгами, я услышал неожиданную фразу с глубоким акцентом.

– Праустите, нэт ли у фас чего-нибудь о руськой културе?

Встал как вкопанный. Неужели шанс? Посмотрел в сторону голоса. Двенадцати вершков роста (а вы не знаете, что это означает), интеллигентный мужчина в очках, напоминающий Пьера Безухова, стоял возле книжного развала и разглядывал представленные книги. Там была только кулинария.

– Нет у нас культуры, – отвечала продавщица. – Хотите лучше книжку о закваске помидор? Это тоже часть русской культуры.

– Закуаска? I don’t understand.

Не тупи, не тупи, это твой шанс. Просто пойди и сделай это.

– Вам надо посмотреть дальше, тут нет культуры.

– Понил, спасибфа.

– Пожалуйста.

Не тупи, он уходит, уходит! Я осмелел и побежал за парнем, когда он почти скрылся из виду. Догнал на повороте в другой ряд. Между полками с ладаном и свечками.

– Exuse me, Hi!

– O, Hello!

– Do you need ze book abaut russian culture? – говорил с ошибками. Как мог!

– Yes! It’s exactly what I’ve been looking for.

– Cool! I have one.

Расстегнул рюкзак, достал фолиант и протянул его иностранцу. Он взял книгу в руки и принялся внимательно разглядывать обложку, перелистывать страницы. Глаза загорелись.

– It’s on russian language. Abaut nashional religion. With pictures and full information, – дети, не учитесь английскому по моей книжке.

– Ye, it’s great! How much?

Я попытался быстро вспомнить, как сказать две тысячи пятьсот рублей, но потом перевернул книгу и тыкнул на обложку. Иностранец вынул оранжевую купюру в пять тысяч и протянул мне.

– I don’t have change.

– Oh, it’s not a problem. It’s really good book. Thank you!

– Shure! Alright. You’r welcome. Have a nice day.

– You too.

Пьер Безухов радостно растворился в толпе, я остался стоять с пятью тысячами в руках.

Продал. Поверить не могу. Как это вышло вообще? Потому что я Продавец, а не какой-то барыга. Мозг заменило чувство гордости. Половина из этой пятерки честно принадлежала мне. ПОЕСТЬ! Радость от такого везения и собственной крутости (никто другой так продавать не может!) захлестнула меня. Захотелось срочно придумать какую-нибудь буковку. Итак, Ц? Ц – цена? У всего есть своя цена? Нет, это как-то не литературно. Вычеркиваем цену. Вот! Точно! Ц – цель. Надо всегда четко представлять свою цель и идти к ней. Тогда обстоятельства сами будут складываться удачно. Я хотел поесть? Я сейчас поем.

Пара свежайших кренделей и пол-литра разливной медовухи оказались в моих руках в считанные мгновенья. Вспомнив, что на улице видел некое подобие беседки, решил пойти туда. Не стоит попадаться на глаза Татьяне и ее приспешникам.

Хотел ли вернуть оставшиеся деньги? Нет. Мерзкая тетка загребла бы все себе и ни гроша б не заплатила. А я, если кто не заметил, целый день эти поганые книги ношу. Так обидно все заработать и тут же потерять. Они продают людям ненужные вещи, да еще и меня поиметь хотят. Но что еще оставалось? Ничего. Я решил доесть булку, выпить медовухи и вернуться обратно. И еще потабачить перед этим. На часах было три – спешить некуда.

Спорим, вы сейчас решили, что я взял все деньги и сбежал. Типа такая же резкая концовка, как в третьей главе. Сказал одно, а потом оп! И перевернулось все. Типа того и собирался, но это очень фиговый расклад, нарушающий логику истории. Все-таки Кирилл, то есть я, раздолбай, пройдоха, но не вор. Брать чужие деньги строго запрещено.

Все немножко поменялось. Настоящая deus ex machina2727
  Deus ex machina (лат. «Бог из машины») – неожиданная развязка с помощью вещей, которых раньше в истории не было. Например, орлы в финале «Властелина колец». А вообще, могли сами воспользоваться «Википедией».


[Закрыть]. Я допивал медовуху, когда сзади раздался незнакомый суровый голос.

– Молодой человек, что вы здесь делаете?

– Эм, ем крендель и пью медовуху, – оглянулся. На меня смотрел лоб в униформе с дубинкой на поясе. Ну-ка посчитайте и напишите в комментарии, сколько охранников уже было в этой истории.

– Здесь нельзя пить, это раз. Во-вторых, это закрытая территория.

Я удивился.

– Как это закрытая? Я просто взял и вышел через ту дверь.

Он посмотрел в указанную сторону.

– То есть вы вышли через служебную дверь, тем самым нарушив еще один запрет?

– Но у меня же есть пропуск, – я показал бейдж.

– На мероприятие по фармацевтике. А на медовую выставку ты билет не покупал? Он пятьсот рублей стоит.

Фейспалм.

– Ладно, вы меня поймали. Больше так не буду.

– Верю, но есть проблема.

– Какая? – поинтересовался я.

– У нас сегодня проходит проверка.

– И-и-и?

– И вон там, – он ткнул рукой на угол павильона, – там камера. А в камере лицо моего начальника, который очень не любит нарушения правил.

– Так, хорошо. Что это значит?

– Боюсь, что на выставку ты больше не вернешься. Распитие алкогольных напитков в общественном месте и все такое. Мне придется проводить тебя на выход, а если окажешь сопротивление, то и в комнату охраны.

И вот тут произошел еще один конфликт истории с суровой реальностью. Вроде бы и круто, охранник заставляет меня уйти, и я остаюсь за изгородью с деньгами как бы случайно, но ведь все равно получается плохо. Какой-то вор наполовину. Это Питер Петтигрю, но точно не я. Кирилл Ламповед должен выходить красиво. Второй вариант концовки главы полетел в урну. Что же произошло?

– Слушай, – сказал я, посмотрев на охранника, – ты не до того докопался. Во-первых, это не закрытая территория, тут нет нигде изгороди. Во-вторых, меня на медовой выставке не было, мне сюда все вынес знакомый, а мотать запись камер ради такой фигни никто не будет. В-третьих, медовуха не спиртное, и вообще, я купил это здесь, так что вы сами ее продаете, и я могу ее пить. Так что, мужик, я пойду своей дорогой, а ты пойдешь своей.

– А не шибко ты дерзкий? – усмехнувшись, спросил он без злобы.

– А как иначе? – спросил я, затушив сигарету и двигаясь в сторону павильона. План сработал: чувак настолько офигел, что даже не стал меня останавливать. Татьяна и остальные ждали возле сумок.

– Где ты шлялся? Где книга? – возмущенно спросила она.

– Книга продана. Я крутой продажник, можешь мной гордиться. Вот твои две тонны с горкой.

– Что, две тонны с чем? Я не…

– И еще, ну вас на хер, я домой. Работа ваша – говно.

Так прикольно было наблюдать, как Таня и поклонник любви под выхлоп автомобилей разом сделались и бледными, и злыми одновременно.

– Что?! Кто понесет сумки?

– Меня это волновать не должно.

– Ты не можешь вот так взять и уйти!

– Могу.

Вот так вот взял и ушел. Они что-то кричали в ответ, но глубоко плевать. Получилось хорошо. Оказался в выигрыше и не скатился до убогого ворюги. Поимел с продажи книжки половину, считаю это компенсацией за свои услуги. Плюс меня ждал гонорар за материал, убойный материал. Настоящее приключение.

Про книгу о кино вспомнил уже дома, нашел ее в рюкзаке. Будет подарком для Дани. Вещь с историей.

Глава 16

Я неудачник. Настолько неудачник, что даже на конкурсе неудачников занял бы неудачное место. Настолько неудачник, что для описания своей неудачности вынужден использовать неудачную шутку о неудачниках, которая стара настолько, что успела воспитать неудачника-сына и выплатить ипотеку. Удачно. С чем связано такое негодование? Перечитал на свежую голову начало своей книги. Еще вчера оно казалось хорошим, но нет. Пустой текст без смысла. Нецепляющий персонаж ничего не делал и ни к чему не приходил. Порвать и выкинуть.

– Скажите, пожалуйста, как вам удалось написать такую скучную несуразицу? – спросил бы у меня журналист.

И что бы я ответил?

– Понимаете, в этом в действительности нет никакого волшебства. Видите ли, просто все дело в том, что я… бестолковый кретин.

Идеи о скорой славе полетели прахом. Радовало только, что моя колонка «Просвещение за сотку» (прикольное название придумал, правда?) о книжных барыгах еще вчера отправилась на почту редактора. Сегодня я бы ее не написал. Оставалось только влачить жалкое существование и ждать нового творческого прихода. В такие минуты, как тогда, так и сейчас, мне упорно кажется, что все вокруг замечательно пишут – только у меня руки из жопы. Типа судьба отвела почетную роль вечно пытающегося и ничего не добивающегося лузера, ноющего даже в собственной истории. Эх, вот бы написать Гарри Поттера! Да, круто быть Джоан Роулинг, плохо быть мной.

Сидеть дома с таким настроением никак не хотелось. Потупив, я посмотрел на календарь и вспомнил, что именно сегодня должна состояться та открытая лекция, о которой говорил Лука Сергеевич. Не помню, как зовут профессора, но мой дипломник настоятельно советовал его послушать. Задумался. С одной стороны, было бы круто послушать мысли умного (наверное) человека. С другой – я бы обрек читателей на целую главу монолога в одно рыло. Ну, знаете, когда автор говорит «а теперь вывод» и начинает лить свои мысли непрерывным потоком. Вспомните суд в «Братьях Карамазовых». Или размышления Толстого в нетленке «Война и мир». Именно такой монолог похоронил в моих глазах «Великого диктатора». Черт, да даже в «Над пропастью во ржи» он был. Впрочем, я не планировал делать лекцию кульминацией истории, значит, и бояться было нечего. Поехал.

Спешить не стал, как и всегда. Вышел на Пушкинской и до вуза прошелся через Тверской бульвар, наслаждаясь погодой и легкой музыкой в плеере. У ТАССа во мне проснулась внутренняя педовка – к институту я подошел с бумажным стаканом горячего американо без молока.

На двери висел плакат «Открытая лекция Виктора Тимуровича Зевса». Так вот как его зовут. Опоздал минут на десять, в курилке не было никого, а в аудитории все лучшие места давно занимали прилежные ученицы, приходящие за час до начала.

Красный зал моего вуза был на первом этаже и получил свое название из-за характерного цвета стен. И хоть по размерам уступал большинству аудиторий обычных вузов – мы все равно его любили. Прямо по центру стояли две массивные колонны, отчего некоторым на задних рядах никогда не было видно преподавателя. Порой удобно: особенно во время лекций с просмотром фильмов, когда выключали свет. Спалось отлично, особенно у стены.

Лекция началась, невысокий профессор с налетом седины говорил об искусстве, а я стоял у открытых дверей неподалеку. Нужно было срочно найти свободное место. Кто-то в середине поднял руку и попытался привлечь мое внимание. Сердце замерло. Петр Астапов. Показалось или где-то за окном Фродо закричал «не-е-е-ет!»? Его физиономия бесила своей простотой и радостью. Нет, мне не нравятся твои шутки, истории, и мне не нравишься ты. К счастью, смущение было недолгим. Телефон завибрировал, и на нем высветилось сообщение: «Иди сюда. Задний ряд». Я увидел лицо знакомой девочки и, кивнув Петру головой, пробрался к ней.

Ира Биркина была простой девушкой ровно до третьего курса. Потом познакомилась как-то где-то с кем-то и стала лайфстайл-блогершей Ирэн Пэйдж. Так ее начало дико колбасить от стиля к стилю, от тусовки к тусовке. Думаю, что именно ей стоило писать эту историю: няшно рассказать о представителях всевозможных городских культур она смогла бы легко и изящно, а в довесок еще бы вклеила ненавязчивую рекламу какого-нибудь крема для кожи.

С Ирэн мы дружили без заносов: в постели могли бы оказаться только после действительно сильной пьянки, но вряд ли бы сильно огорчились. Пока обходилось без этого, после института мы как-то разминулись и почти перестали общаться, изредка пересекаясь на тусовках в различных сомнительных местах.

С момента нашей последней встречи Ирэн изменилась. Впрочем, о ней это можно говорить с завидной регулярностью. Когда я увидел ее на задних рядах красного зала, темные волосы едва доставали до шеи, во лбу мерцало какое-то украшение, а все тело закрывало разноцветное этническое платье темных тонов. Ирэн сидела справа от пустого стула. Место слева заняла блондинка в очках, белой рубашке и синих леггинсах. Несомненно, приятней компании Петра.

Все это время преподаватель уже во всю читал лекцию, которая вроде как должна стать главным посылом от автора (меня) к читателям и зрителям (вам), но, как видите, что-то не задалось. Впрочем, часть спича долетала до уха:

– Для большинства из вас сказанное сегодня не будет иметь никакого практического смысла или цели. Мысли, озвученные здесь, пройдут пустым звуком через вашу черепную коробку и разобьются вдребезги, вылетев с другого конца. Однако, возможно, каким-то из них удастся зацепиться и остаться внутри вашего сознания, повлияв в определенный момент и на вашу действительность. Важней всего данная лекция для тех, кто решил посвятить себя дороге творчества. И пусть я не претендую на право быть просветителем и пророком, но полученный мною опыт дает мне право хотя бы на то, чтобы быть услышанным.

– Привет, Ирэн, – я наконец-то добрался до свободного стула. – Рад тебя видеть.

– Кирилл, здравствуй! – она обняла меня за шею и поцеловала в висок. Вот именно для таких случаев я мою каждый день голову и пользуюсь парфюмом. «А эффективный летний лосьон Herlin дарит телу ощущение свежести и легкости. Переходите по ссылочке и покупайте».

Ира, пошла на хер из моего текста.

«Извини, увлеклась».

– Как твои дела, красавица?

– О-о-о, великолепно! Дай-ка мне вспомнить, когда мы виделись в последний раз, и я смогу понять, с какого момента тебе рассказывать. Стоп, – она широко раскрыла глаза, типа вроде удивилась. – Мы же встречались только совсем недавно! Точно-точно! В баре на прошлой неделе.

– Творчество – это процесс создания вашей душой чего-либо нового. Творчески можно подходить к любому делу, но это дело необходимо любить. Только так мы раскрываем простор для своего внутреннего «я», которое стремится не просто к какому-то нормативу, но к красоте и эстетике. В этом контексте искусство является высшей формой творчества, когда красота создает красоту, а содержание – содержание. Искусство не бывает пустым и всегда несет в себе заряд или какую-то цель.

– В каком баре?

– Не помню, – усмехнулась она. – Помню, что была пьяна, а ты убитый и пришел откуда-то еще.

Видимо, она говорила о том дне, когда я ходил на вечеринку к Артуру и встретил Соню. Сурово.

Виктор Тимурович Зевс продолжал вещать о высоком:

– Авторы, поэты, художники, музыканты, ученые и многие другие постоянно находятся в подвешенном состоянии. Они ищут ответы и никак не могут найти твердой опоры. За одним ответом следует новый вопрос и так далее. В английском языке есть замечательное слово artist. То есть человек искусства. В нашем языке оно отдано в руки актеров, а его перевод – в кисти художников, но все же художник и правда лучше всего подходит для описания человека, помешанного на творчестве.

Звучало увлекательно, я бы не прочь послушать все от начала и до конца, но голосовые связки Ирэн были ближе к моему уху. Правда, ее тоже получалось слушать лишь кусками.

– И тогда я взяла себе один лонг-айленд и пошла домой вместе с Сержем. И, прикинь, прикол какой, только в такси поняла, что бокал еще у меня в руке.

– У меня было в ту ночь примерно так же. Только без такси, Сержа и бокала.

– Ахахах, слушай, а давай сделаем селфи по случаю трезвости и посещения лекции?

– Давай.

Мы обернулись в сторону стены, на фото фигура лектора оказалась прямо за нами. Чик.

– Так что, когда вы соберетесь заняться творчеством, знайте, оно не придет сразу. Вам придется долго и мучительно работать, преодолевая сложности, прокрастинацию и сомнение. В прокрастинации вообще беда современного общества. Живя в постоянном напотомничестве и осознавая важность отложенных дел, человек начинает замыкаться и бояться. Он сомневается в своих силах, и постепенно это превращается в страх. Страх выйти из толпы, сделать шаг вперед и громко крикнуть: «Я здесь!» Люди в большинстве своем этого сделать не могут. Причины кроются в наших взаимоотношениях. Человек – существо крайне общественное, требующее положительной оценки общества. Такие вот мы – люди, человеки.

Последнее особенно запомнилось. Внес в телефон пометку Ч – человек.

– Что это ты делаешь?

– Мысль интересная, есть над чем подумать.

– Знаешь, как девушка, написавшая и опубликовавшая (произнесено четко, со смысловым ударением) книгу, могу сказать, что все это не так уж и важно. Важнее попадание в ЦА2828
  ЦА – целевая аудитория.


[Закрыть] и маркетинговая стратегия.

Меня трехануло, словно случайно забрел на тусовку поэтесс. Даже Ирэн пишет книги. Она уже сделала, я – нет. Расстроился. Виду подавать не стал.

– Ты книгу издала? Кру-у-у-уто, а о чем?

– Сложно сказать. Это разом что-то автобиографическое и фантазерское. Я бы охарактеризовала как…

Перестал слушать. И так все понял. Телка взяла и реализовала мою идею. И сделала это раньше. И это на фоне того скучного куска текста, что я из себя… в общем, кранты. Слышал какие-то обрывки фраз и что-то отвечал, но общаться больше не хотел. Ирэн разбила мне сердце о свое колено, а я даже на нее не запал.

– Всегда ищите себя, – продолжал свою речь Виктор Тимурович. – Не бойтесь делать что-то новое и прослыть неудачником. И не бойтесь отходить от своего изначального замысла. Бывает так, что начальная идея не столь удачна, чем то, во что она выливается. Толстой хотел написать роман о декабристе. И, решив сделать к нему предысторию, он написал «Войну и мир». В «12 стульях» изначально не было Остапа, да и автором были не Ильф и Петров. Не бойтесь уходить в сторону и пробовать. История выстраивается лишь тогда, когда ты ее пишешь. Нельзя просто сидеть и ждать, пока голос свыше скажет ответ. Необходимо делать и пытаться, пытаться и еще раз пытаться, пока не получится.

Чувак дело говорит. Возможно, если бы слушал чуть больше, то из этого и правда могла бы получиться финальная речь для моей истории. Жаль, что я раздолбай. Не выходят у меня отношения с такими вещами.

В правом ухе продолжалось жужжание Ирэн:

– Сейчас я думаю о продолжении истории. В этот раз в ней будет больше искренней любви и что-то из мира лакшери.

А что я переживаю, когда мне должно быть пофиг? Пусть хоть забирает себе весь лакшери и все любовные истории мира. Мне такое и даром не надо. Плевать. Мой стафф все равно круче.

– Интересно, я бы почитал.

– Зайди в книжный тут неподалеку. Первая часть книги еще должна была остаться.

– Непременно загляну, – конечно же, нет.

Телефон вновь завибрировал. Сперва подумал, что это Петр Астапов зовет сесть рядом, однако через мгновение осознал всю тупость идеи и посмотрел на экран. Писала Софья. «Привет! Ты сильно занят? У меня съемка сорвалась. Я недалеко от центра с зеркалкой и стэдикамом, не знаю, чем заняться :)». Более чем достаточно для меня. Попрощался с Ирэн, взял рюкзак и пошел к выходу.

– Главное – работайте и не уподобляйтесь вечной праздности остальных. Бары проходят, лето проходит, а сделанное вами произведение останется и переживет вас.

Прости, мой финальный спич. Увидимся в другой раз. Меня ждут улица и веселые приключения, а ты тухни здесь и дальше. Ни одна пафосная речь не заменит практику и реальный опыт, уж поверьте.

Софья ответила на звонок после первого гудка.

– Да, привет! Извини, что отвлекаю. У тебя, наверное, есть какие-то свои дела…

– Нет-нет, что ты! Я совершенно свободен.

– Да? Классно. У меня сорвалась съемка, и я вот не знаю, куда мне ехать теперь.

– Давай перезвоню тебе через пять минут, и мы пойдем в какое-нибудь интересное место.

– Идет.

Не хотел вести девушку в простое кафе или кино – следовало придумать что-то интересней. Перебрав в памяти все варианты, я набрал Филиппа.

– Слушаю, дорогой, – шум говорил, что Фил едет в машине. Скорее всего, с Даней.

– Йоу. Посоветуй какие-нибудь интересные движухи, которые проходят прямо сейчас.

– Вот прям-прям сейчас?

– Вот прям-прям-прям сейчас.

– А зачем тебе тусовки, которые проходят прям-прям-прям-прям сейчас?

– Я расскажу тебе. Прям-прям-прям-прям-прям сейчас я хочу встретиться с милой девочкой, у которой сорвалась съемка и которой нечем заняться.

– И вы хотите встретиться вот прям-прям-прям… черт, я запутался, – он замолчал. – Ладно. Ты ищешь, куда сейчас можно сходить со своей подругой?

– Да, – промямлил я, закручивая попутно сигарету. – Ты абсолютно прав.

– А у нее отменилась съемка. Она типа модель?

– Она типа фотограф и оператор.

Спичка, пламя, курю. В трубке ненадолго стало тихо.

– Э-э-эй, ты еще тут?

– Да, конечно. Вот что предлагаю. Поехали с нами!

– Это куда?

– Мы вместе с Даней и еще одним корешом едем бить новый кусок.

Перевод: Филипп говорил, что вместе с Даней и другим знакомым они едут рисовать граффити.

– А вот это нежданчик.

– Жданчик. Давно тебе говорил. Только ты опять все прохлопал.

– Знаешь, думаю девочке это определенно понравится. Подожди пять минут. Я перезвоню ей, и, если что, то мы зацепимся.

– Добре.

Затянулся, выдохнул, стряхнул пепел, набрал новый номер.

– Привет, Софья. Это я.

– Да, привет. Ну так что, решил что-нибудь? – она специально сказала это самым веселым тоном. Не хотела показаться навязчивой.

– Помнится, ты хотела снять ролик о чем-нибудь интересном и опасном.

– Да-а-а, было дело.

– А не хочешь ли ты снять крутой граффити-видос?

– Граффити-видос? Хм-м-м… Звучит круто! А когда?

– Прям сейчас.

– Ого. А как так?

– Мои хорошие друзья едут рисовать, зовут с собой.

– А они не против, если я присоединюсь?

Да, Ксюш, она спрашивает такие вещи. Прикольно, да?

– Они только за.

– Ну, – девушка немного замялась. – Если это никого не напряжет, то давай.

– Хорошо, ты сейчас где?

– В Камергерском переулке.

– Хорошо. Иди на Пушкинскую, мы там тебя заберем.

– Спасибо! До встречи!

– До встречи.

– Фил, мы в деле…