Текст книги "Конфликты в условиях трансформации современного российского общества. Курс лекций"

Конфликты в условиях трансформации современного российского общества. Курс лекций
Под редакцией А. В. Алейникова, А. И. Стребкова

Посвящается безвременно ушедшему из жизни Алдаганову Мусе Магометовичу, кандидату философских наук, доценту кафедры конфликтологии Санкт-Петербургского государственного университета, стоявшему у истоков и внесшего неоценимый вклад в становление российской образовательной программы по конфликтологии, чье сердце билось в унисон с нашим неспокойным временем, а голова работала над конструированием общества без конфликтов.

Рекомендовано УМО в области инновационных междисциплинарных образовательных программ в качестве учебного пособия по направлению 034000 «Конфликтология»

РЕЦЕНЗЕНТЫ:

Ю. В. Косов, д-р филос. наук, проф., завкафедрой международных отношений Северо-Западного института управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации А. В. Макарин, д-р социол. наук, проф. кафедры политических институтов и прикладных политических исследований Санкт-Петербургского государственного университета

© Издательство «БХВ-Петербург», 2015

Введение

Анализ политических и социально-экономических процессов трансформации в современной России находится в центре внимания исследователей и экспертов в разных областях социогуманитарного знания. Главным является не только задача объяснения российских социальных изменений, но и прогноз и моделирование контуров будущего. При этом каждый исследователь процессов трансформации использует свой методологический ключ. Теоретическое осмысление в рамках концептуальных моделей конфликтологии позволяет, фиксируя сущностные характеристики современной политико-экономической системы России, избежать как русоцентричного самолюбования, так и западного мондиализма, отрицающего своеобразный путь обретения Россией новой идентичности.

Процессы социальных трансформаций многоплановы и полиаспектны и представляют, говоря словами Р. Коллинза, «запутанный многосторонний процесс конфликта на нескольких фронтах».[1]1
  Коллинз Р. Четыре социологических традиции. – М.: Издательский дом «Территория будущего», 2009. – С. 101.


[Закрыть] Конфликтологическое измерение процессов трансформации, анализ конфликтной динамики в последние годы играет все более заметную роль в объяснении многомерных процессов развития российского общества. Вслед за Р. Дарендорфом, утверждающим, что «необходима как равновесная, так и конфликтная модель общества; и может быть, в философском анализе у человеческого общества всегда два лица, наделенных одинаковой реальностью: одно лицо стабильности, гармонии и консенсуса, а другое – изменения, конфликта и принуждения»,[2]2
  Дарендорф Р. Тропы из утопии. – М.: Праксис, 2002. – С. 358.


[Закрыть] авторы исходят из того, что конфликты связаны с долговременными процессами, обладают определенной инерционностью и не могут быть прекращены «по повелению власти». Очевидно, что конфликтная модель общества определяется структурным контекстом, социальной средой, может и должна быть представлена как сложное переплетение всей совокупности национального институционального дизайна контекста во всем своеобразии.

Конфликтология – сравнительно молодая наука, значение которой сегодня нельзя недооценивать. Преподавание конфликтологии в России исчисляется несколькими годами. И все-таки она стала заметной наукой об обществе и человеке, причинах и отрицательных следствиях функционирования господствующих отношений в современном российском обществе.

Конфликтология предстает завершенной наукой теоретически осмысливающей причины конфликта, устойчивые конфликтные связи на различных уровнях взаимодействия и предлагающей как устоявшиеся способы предупреждения и разрешения конфликта и поддержания мира, так и вырабатывает новые, соответствующие тому или иному конкретному конфликту. Значение конфликтологии как теоретико-прикладной науки состоит не только в теоретическом осмыслении негативных способов взаимодействия и открытии причин подобного взаимодействия, но и в проектировании наиболее эффективных способов предупреждения и разрешения конфликтов и поддержания и сохранения мира.

История выработала различные способы предупреждения конфликтов (от изменения условий жизни людей до изменения структуры сознания человека и его психики) и разрешения (от принуждения до добровольного усвоения условий положительного взаимодействия). Поэтому можно постулировать междисциплинарность конфликтологии, не сводя ее суть к осмыслению конфликта методами и способами, накопленными в различных отраслях социогуманитарного знания.

Конфликтология была объективно востребована логикой и новым содержанием социальных процессов и потребностью в качественно новой парадигме интерпретации их сущности и закономерностей. Теперь уже научный анализ социальных конфликтов, выявление их реальной природы, содержания, функций, их значения в осуществлении жизненных процессов, развитии социальных структур и общества в целом формируют качественно новые подходы познавательного отношения к сложности социальных процессов, моделируют новые образы восприятия и интерпретации противоречий многомерных явлений общественного функционирования и развития. Социальные противоречия, а также деятельность индивида и социума в целом, направленные на их разрешение, оказываются доступными для познания не только в своих всеобщих сущностных основаниях, но и в последовательном алгоритме их проявлений, в их основных локальных и динамических характеристиках.

Широкий междисциплинарный характер конфликтологии обусловил не только особую структуру и язык самой науки, но и технологию и методику организации учебного процесса. В реализации образовательной программы в Санкт-Петербургском государственном университете принимают участие специалисты различных отраслей знания – философии, социологии, экономики, юриспруденции, истории, политологии, геоэкологии, психологии. В основу этой книги, являющейся результатом обобщения опыта преподавания, положен российский контекст лекционных курсов, читаемых авторами студентам Института философии СПбГУ по направлению «Конфликтология».

Задачами курса авторы считают:

• освоение студентами принятого в современной конфликтологической науке теоретического инструментария, позволяющего объяснить логику общественно-политической трансформации постсоветской России;

• обосновать (на примере России) представление о посткоммунистической трансформации как конфликтном процессе и определить политические, философские, географические, антропологические и культурные основания эволюционных и скачкообразных революционных изменений как результата конфликтного взаимодействия движущих сил, различающихся политическими и социокультурными характеристиками, интересами, статусными и иными ресурсами;

• определить природу, функции и механизмы конфликтного взаимодействия субъектов постсоветской общественно-политической, институциональной и социокультурной трансформации, основные факторы, способствующие и препятствующие режимным изменениям;

• освоение основных теоретических подходов, разработанных в современной конфликтологии, как в России, так и за рубежом, применительно к проблематике социально-экономических изменений, трансформаций и политического развития;

• раскрыть строение и принцип функционирования конфликтного механизма трансформации посткоммунистических обществ и возможности его использования как методологического средства сравнений трансформационных траекторий;

• приобретение навыков самостоятельного поиска и анализа информации, критического и конструктивного отношения к существующим теоретико-методологическим подходам к анализу современных процессов российской модернизации; умения формулировать и отстаивать собственные гипотезы, самостоятельно находить для этого соответствующую аргументацию.

Курс опирается на фундаментальные категории и теоретические построения базовых курсов, развивая и конкретизируя их применительно к конфликтному механизму трансформации общества и его отдельных подсистем. Данный курс рассматривает различные теоретические доктрины под углом зрения проблем политического развития, модернизации и демократизации России, построен на изучении институтов и практик современной российской политики с использованием теоретического и методологического инструментария конфликтологии, совмещая академический и прикладной подходы к анализу модернизационных процессов в современном российском обществе.

В результате освоения курса студенты должны:

• знать:

– понятийно-концептуальный аппарат современной конфликтологии в области исследования современного трансформационного процесса в России и других посткоммунистических обществах;

– конфликтную природу современных процессов модернизации, ее предпосылки, характер и движущие силы в специфических национальных средах;

– основные подходы к анализу социальных трансформаций, основные концепции, позволяющие осмысливать конфликтный механизм российского политического развития;

– процессы становления современной российской государственности в новейшей истории, исторической ретроспективе их возникновения и применительно к предмету изучения конфликтологии;

– институциональную структуру и социокультурный контекст системных конфликтов в различных сферах общества России;

• уметь:

– использовать корпус фундаментальных конфликтологических знаний на практике;

– оценивать социально-экономические и политические процессы с точки зрения их вписанности в целостный трансформационный процесс и обусловленности его конфликтными механизмами;

– применять теоретические знания для анализа и сценарного прогнозирования современного трансформационного процесса в России;

– находить оптимальные пути регулирования современных системных конфликтов в России;

– самостоятельно и критически оценивать современные политические режимы и их разновидности, политические институты и процессы;

– проводить самостоятельную исследовательскую работу в данной области;

• владеть:

– навыками самостоятельного анализа трансформационных процессов и диагностики конфликтных ситуаций, грамотной аргументации своей позиции.

Книга является и новаторской, и экспериментальной одновременно, соединяя мировой опыт и традиции конфликтологии с авторским видением специфики отношений, институтов и процессов в современной трансформирующейся России, что позволяет получить объемное и целостное представление об особенностях российской конфликтной динамики. Структура книги отражает видение авторами ключевых конфликтологических проблем социально-политического развития современного российского общества, их истоков, состояния и тенденций и представляет собой определенный шаг в сторону формирования целостной теории конфликтологического измерения хода и результатов общественных перемен в нашей стране.

Авторами лекций являются канд. социол. наук, доц. Абгаджава Д. А. (лекции 1, 9), канд. экон. наук Абдуллаев Н. В. (лекция 8), д-р филос. наук Алейников А. В. (введение, лекции 3, 5–7), д-р полит. наук Газимагомедов Г. Г. (лекция 11), канд. полит. наук Давыдов Л. В. (лекция 2), д-р социол. наук, проф. Исаев Б. А. (лекции 13–15), д-р филос. наук, доц. Кузнецов Н. В. (лекция 12), д-р филос. наук, проф. Осипов И. Д. (лекция 4), канд. полит. наук, доц. Пинкевич А. Г. (лекции 1, 10), д-р полит. наук, проф. Стребков А. И. (введение, лекции 2, 11), Сунами А. Н. (лекции 12, 16).

Лекция 1
Методологические основы исследования конфликта

Сущность и предметное поле социального конфликта

Одной из самых актуальных проблем обществознания является социальный конфликт во всех своих разновидностях, измерениях и аспектах. Анализ конфликта с целью выявления его сущностных параметров предполагает, прежде всего, обращение к наиболее характерным дефинициям конфликта, отражающим различия существующих подходов. Одно из наиболее популярных и часто цитируемых определений конфликта принадлежит выдающемуся американскому социологу Л. Козеру. По мнению исследователя, социальный конфликт – это борьба за ценности и претензии на определенный статус, власть и ресурсы, борьба, в которой целями противников являются нейтрализация, нанесение ущерба или уничтожение соперника. В данном определении конфликта социолог акцентирует внимание на активности, на предмете конфликта и на направленности действий против соперника. В других случаях Л. Козер указывает и на негативный эмоциональный фон, присутствующий в настроениях действующих субъектов конфликта.

Анализ отечественной обществоведческой литературы выявляет в качестве ведущего содержания конфликта противоречие. Так, например, А. В. Дмитриев отмечает, что конфликт – это проявление объективных или субъективных противоречий, выражающихся в противоборстве сторон.

Один из зачинателей отечественной конфликтологии Е. И. Степанов считает, что конфликт – это активное противоречие. Известный белорусский ученый Е. М. Бабосов, пытаясь суммировать наиболее существенные свойства и признаки конфликта в предложенных большинством авторов дефинициях конфликта, определяет конфликт как предельный случай обострения социальных противоречий, выражающийся в многообразных формах борьбы между индивидами, различными социальными общностями, направленной на достижение экономических, социальных, политических, духовных интересов и целей, нейтрализацию или устранение действительного или мнимого соперника и не позволяющей ему добиться реализации его интересов.

Близкое к указанным позициям понимание конфликта предлагают А. Я. Анцупов и А. И. Шипилов, которые вводят в свое определение психологический аспект. Исследователи понимают под социальным конфликтом наиболее острый способ развития и завершения значимых противоречий, возникающих в процессе социального взаимодействия, заключающийся в противодействии субъектов конфликта и сопровождающийся их негативными эмоциями по отношению друг к другу.

Таким образом, многие отечественные исследователи считают, что поскольку конфликтующие субъекты вступают в противоборство между собой ради разрешения, возникшего между ними противоречия, то, следовательно, социальный конфликт может быть определен как разрешаемое социальное противоречие.

Связь конфликта с противоречием не вызывает сомнений, однако необходимо учитывать, что данное замечание верно только отчасти. Адекватное понимание социального противоречия включает характеристику его как двустороннего отношения, т. е. отношения взаимного проникновения (взаимополагания) и взаимоисключения противоположностей в едином целом, взаимосвязь противоположностей. Рассматривая реально существующие, а не абстрактные противоречия, мы обнаружим как моменты некоего неразделяемого целого, так и взаимоисключающие противоположности. Например, взаимосвязь власти и общества предполагает взаимоисключения. Власть – не предмет, которым можно обладать, это всегда взаимодействие, характеризующееся отношениями господства и подчинения. Это значит, что субъект власти не может существовать без объекта, равно как и объект не может существовать без субъекта. Всегда там, где есть господство, есть не только подчинение, но и сопротивление.

Конфликт и противоречие взаимосвязаны, но не тождественны друг другу. Противоречие суть результат существования в некотором целом противоположностей. Противоречие существует только в силу того, что основным способом соединения противоположностей является конфликт. Еще Гераклит писал, что только в борьбе противоположности соединяются.

Становление мира невозможно без борьбы, ибо единство, которое мы наблюдаем, достигается в результате различия. Единства не было бы, не будь противоположностей, которые сочетаются посредством борьбы, конфликта.

Социальное противоречие – это форма существования противоположностей, а конфликт – способ их взаимодействия. Отождествление противоречия с конфликтом означает не что иное, как сведение к единому, действующее с типом или способом его действия.

Кроме того, социальное противоречие как отношение может проявиться двояко: не только в виде противоборства, но и в виде совместных действий и отношений. Наличие в основании конфликта объективных (неосознанных, латентных) или субъективных (осознанных, а также искаженных, т. е. вытекающих из неадекватного восприятия реальности) противоречий, не означает того факта, что конфликт является обязательной и неизбежной стадией развития социального противоречия, поскольку возможны и бесконфликтные формы разрешения социального противоречия.

Осознанность актуальных противоречий социальными акторами также не свидетельствует о безусловной готовности и способности вступления в конфликт.

Социальные противоречия, проявляющиеся в различных сферах жизнедеятельности общества, могут породить конфликт, который в процессе развития способен приобрести относительную самостоятельность по отношению к породившей его проблеме. В результате конфликта противоречие, породившее его, может разрешиться, в то время как противоборство еще продолжается. Возможны и обратные ситуации – конфликт завершен, а противоречие не разрешено, т. е. проблема приобретает латентный характер. В свою очередь, конфликты (хронические или подавленные) также могут способствовать возникновению противоречий.

Специфика исследования конфликтов заключается в сложности выявления закономерностей зарождения и функционирования, скрывающихся за их явной стороной. Выявление обостряющихся социальных противоречий и тенденций их развития создают основу для конструктивного воздействия на конфликт. При этом анализ объективных оснований социального конфликта не должен заслонять субъективных составляющих противоборства. В этой связи необходимо помнить, что социальное противоречие проявляет себя тогда, когда начинают действовать субъекты-носители этого противоречия. Зарождение и развитие, а также возможности конструктивного управления конфликтом зависят, в неменьшей степени, от субъективного восприятия ситуации и субъективных действий участников противодействия. Субъекты конфликта имеют в своем сознании его идеальный образ. Поэтому понимание причин конфликта и механизма его разрешения может быть у субъектов конфликта различным.

«Истинное» или «ложное» понимание причин конфликта, предрассудки и традиции, стереотипы конфликтного поведения оказывают существенное влияние как на динамику конфликта, так и на способы его разрешения, поэтому при анализе конфликта необходимо учитывать диалектику взаимодействия объективной и субъективной составляющих сторон конфликта.

Любое противоречие суть диалектическое взаимодействие противоположных, взаимоисключающих сторон и тенденций, процессов, которые вместе с тем взаимообусловливают и взаимоопределяют друг друга, находятся во внутреннем единстве и взаимопроникновении в рамках определенного целого. Если говорить об обществе, то единство, наблюдаемое здесь, относительно и предстает перед нами как динамическое и противоречивое взаимодействие социальных акторов, обладающих потребностями и интересами. Наличие данного единства (пусть даже и относительного) и является основанием для возможного регулирования социальных коллизий.

Если в отечественной научной литературе в качестве сущностной характеристики конфликта выделяется противоречие, то в зарубежных исследованиях специфика конфликтного взаимодействия раскрывается посредством введения понятия «конкуренция». Так, по мнению известного американского исследователя, автора «общей теории конфликта» К. Боулдинга, конкуренция – это отношения сторон, когда их любые потенциальные позиции взаимно несовместимы. Для американского исследователя конкуренция – это базовое понятие, играющее ключевую роль в понимании социальных коллизий. Понятие конкуренции шире понятия конфликта. Конфликт – это частный случай проявления конкуренции. В итоге Боулдинг определяет конфликт как конкурентную ситуацию, в которой стороны сознают несовместимость своих позиций и каждая стремится занять позицию, несовместимую с желанием другой стороны.

Отличительной чертой конфликтной ситуации является то, что здесь должны непременно присутствовать и осведомленность сторон, и несовместимость их желаний и целей. Таким образом, с точки зрения Боулдинга, конфликт и конкуренция как социальные явления весьма схожи друг с другом, а главное их отличие – в степени осознанности. В случае конфликта стороны осознают несовместимость настоящих или будущих потенциальных позиций (или состояний) и каждая сторона стремится занять позицию, несовместимую со стремлением другой.

Однако не все исследователи полагают, что степень осознанности является ключевым моментом в определении конфликта. Так, например, известный отечественный социолог и философ М. Н. Руткевич выдвигает ряд аргументов против такого понимания. Если сравнивать людей и представителей животного мира, то можно обнаружить, что деятельность первых отличается от активности вторых наличием сознания и воли. В этом отношении, по мнению философа, уместно в определении конфликта, как вида деятельности, указать на осознанный характер интересов и действий.[3]3
  Действия акторов всегда в той или иной степени осмысленны, ибо они действуют не в бреду или в сомнамбулическом состоянии. В этом отношении всякое действие будет осознанно. Именно по этой причине употребление этологами, зоопсихологами и даже рядом конфликтологов термина «конфликт» (зооконфликт) применительно к схваткам среди животных представляется метафорическим.


[Закрыть] Более пристальный анализ конкретной ситуации с неизбежностью выявит наличие различных объективных, не зависящих от сознания участников конфликта, условий существования, определяющих их интересы. Объективные противоречия, складывающиеся между нациями, классами, группами, индивидами, определяются, прежде всего, различием их места в системе экономических отношений. В течение определенного времени эти противоречия могут не осознаваться, более того, осознание далеко не всегда означает готовность к вступлению в противоборство. Так, например, раб может осознавать себя рабом, не пытаясь при этом изменить свое рабское состояние.

Подобную позицию высказывает Э. Гидденс. Социолог считает, что осознание характера противоречий не ведет с неизбежностью к социальным переменам. К. Маркс утверждал, что по мере того как представители рабочего класса постигают противоречивый характер капиталистического производства, они мобилизуют свои силы, дабы изменить его. Однако, считает Гидденс, Маркс не предусмотрел возможности того, что господствующие в обществе группы могут овладеть достаточными представлениями о системе, чтобы в какой-то мере стабилизировать ее. Именно с этим связана возрастающая роль государства, которое не просто находится в тисках первичных противоречий, а стремится к контролю над условиями воспроизводства системы, сводя к минимуму возможные конфликты [8, с. 128–134].

Возражения иного рода, относительно осознанности противоречий и интересов, вызывают также конфликты, имеющие аффективную природу. Некоторые теории социальных наук исходят из того, что для достижения целей люди действуют рационально. Явно или неявно, но такая упрощенная концепция человеческой природы формирует определенное основание для объяснений исторических процессов и социальных явлений. Человек максимизирует полезность, удовольствие или борется за власть, безопасность, равенство, гармонию или социальную общину и т. д. Такого рода подходы слишком однозначно и прямолинейно объясняют процессы возникновения и развития конфликтов. Во-первых, действия людей иногда невозможно объяснить в терминах рационального поведения в достижении целей. С точки зрения такого понимания, рациональность сводится к калькуляции выгод и издержек. В реальности же в условиях проблемных ситуаций проявляется так называемая «ограниченная рациональность». Последняя означает, что из-за ограниченности когнитивных способностей человека или сложности ситуаций социальные акторы не всегда могут увидеть все альтернативные варианты действий. В результате социальные акторы, как правило, предпочитают рассматривать только ближайшее разрешение ситуации или выбирают рутинные решения, апробированные ранее. И, во-вторых, человеческое побуждение – это динамическое явление, которое изменяется согласно контексту «жизненного мира» и в соответствии с уровнем развития культур и уровнем психологического развития индивидов.

Точка зрения К. Боулдинга о соотношении конкуренции и конфликта практически совпадает с позицией Р. Э. Парка. Парк рассматривает конкуренцию как борьбу между индивидами или группами индивидов, которые не находятся обязательно в контакте или в коммуникации, а конфликт – это такое состязание, в котором контакт является необходимым условием. Парк также выделяет в качестве важнейшего элемента степень осознанности взаимодействия. Конфликт вызывает самые глубокие эмоции и самые сильные страсти, он мобилизует огромную концентрацию внимания и усилий. Сходство этих типов взаимодействия заключается в том, считает Парк, что они являются формами борьбы. Различие – конкуренция непрерывна и безлична, а конфликт носит временный и личностный характер. Таким образом, исследователи, отмечая некоторое сходство между конфликтом и конкуренцией, тем не менее, пытаются их разграничить.

Конфликт – весьма сложное явление, и нередки ситуации, при которых противостояние может быть и неосознанным. Так, например, Р. Дарендорф считает, что для конфликтных взаимодействий степень осознания противоречий не столь важна, поскольку социальные конфликты могут быть как осознанными, так и неосознанными. Собственно данный критерий и был положен им в основу классификации условий социальных конфликтов – объективные (латентные, неосознанные) и субъективные (открытые, осознанные). Дарендорф признает наличие потенциального и латентного конфликта, последний из которых при определенных условиях актуализируется.

По мнению Дарендорфа, критерием разграничения конфликта и конкуренции оказывается различный характер поведения. Конкуренция – это такое противостояние, при котором социальные субъекты независимо друг от друга прилагают усилия на пути реализации своих целей. Конфликт, в этой связи, предстает перед нами как противостояние социальных акторов, поведение которых направлено друг против друга. Похожую точку зрения высказывает польский философ Т. Котарбинский, рассматривающий конкуренцию и конфликт в рамках негативного взаимодействия. Конкуренция (соревнование) – это такая форма негативного взаимодействия, при которой стороны не препятствуют (в объективном или субъективном смысле) друг другу. Препятствование, считает польский философ, ограничивается тем, что каждая из сторон стремится достигнуть определенного свойства на более высоком уровне, чем другая (например, скорость бега, высота прыжка, художественный уровень исполнения произведения, цена продаваемого товара и т. д.). Таким образом, при соревновании как таковом нет ни стеснения движения противника, ни нанесения повреждения ему, ни различных других способов препятствования, практикуемых при конфликтах. Конкуренция предполагает параллельные устремления, а конфликт – вовлеченность, вмешательство сторон в дела друг друга. Критический потенциал представленной позиции заключается в том, что понятие «конкуренция» предполагает конкурентную борьбу. Конкуренция и конкурентная борьба – это тождественные понятия, а борьба предусматривает такую форму взаимодействия, когда стороны направляют свои усилия друг против друга.

Существует и другая точка зрения на соотношение конкуренции и конфликта. Так, американский исследователь А. Рапопорт считает, что родовым понятием для этих двух феноменов является борьба. Различие между конкуренцией и конфликтом лишь в форме проявления борьбы. Таким образом, конкуренция – это форма узаконенной борьбы, которая регламентируется определенными правилами. Конкуренция высокой степени интенсивности может трансформироваться в конфликт. Иначе говоря, конфликт предполагает нарушение нормы, противозаконные действия. И в случае с конкуренцией, и в случае с конфликтом смысл действий субъектов взаимодействия один и тот же – реализовать свои цели и воспрепятствовать достижению целей противников.

Таким образом, между конфликтом и конкуренцией нет существенных различий. Они дополняют друг друга, плавно переходят друг в друга, но никогда друг друга не покидают. При конкуренции борьба контролируется со стороны государства и общества и приобретает цивилизованную форму, в то время как конфликт не институционализирован. Говоря словами отечественного исследователя Л. В. Давыдова, конкуренция – это официально признанный конфликт.

Рассматривая конфликт как способ взаимодействия, при котором борьба является корневым определением, необходимо отметить, что понимается под борьбой. Так, известный русский социолог Ю. Делевский под конфликтом понимает не просто борьбу за существование, а борьбу за интересы, которые выражают условия существования человека. В основе данной борьбы лежит антагонизм, под которым следует понимать состояние двух сил. Каждая из этих сил при некоторых условиях стремится произвести действие, в некоем отношении противоположное тому, которое стремится произвести другая сила. Отсюда Делевский делает вывод о том, что борьба – это такое состояние двух антагонистических сил, при котором каждая в действительности производит результат, в некоем отношении противоположный тому, который производит другая. Например, решение руководителя и неисполнение этого решения. Здесь можно говорить о неподчинении требованиям или норме в рамках того или иного объединения. Неверное исполнение или отказ от исполнения есть способы борьбы. Однако следует понимать, что данная ситуация не является свидетельством того, что актор вступил в конфликт. Конфликт и борьба – не тождественные категории. Конфликт отражает активные, а не пассивные способы борьбы. Он должен проявить себя не в простом завершении акта неисполнения, а в ответных мерах руководителя, накладывающего негативные санкции.

При анализе социальных коллизий необходимо учитывать, что борьба между акторами при благоприятных условиях, т. е. когда имеются возможности получения выгод (социальных, экономических, политических и т. д.) для всех или для многих, может вестись в институционализированных рамках, т. е. в форме конкуренции. Однако при неблагоприятных социальных обстоятельствах, когда приходится перераспределять не выгоды, но издержки, в большей степени начинает проявляться конфликтность. В таких условиях акторы стремятся насколько возможно уменьшить свою долю издержек и взвалить ее на других. В острых кризисных ситуациях издержки неизбежны для всех, но какая доля потерь придется на каждого, зависит от возможностей враждующих сторон в конфликте.

Общество всегда есть результат перемирия особого рода, основанного на некотором согласовании интересов и потребностей социальных акторов. Такое положение вещей собственно и создает основания для интеграции акторов, в противном случае при несовпадении интересов и потребностей социальных акторов намечаются различия, т. е. возникает конфликт. Последний свидетельствует о восприятии ситуации, как ситуации, в которой есть ограничения для удовлетворения потребностей. Это не значит, что объединение надо разрушить, а только то, что в объединении намечается раскол. Конфликты помогают выявить и согласовать взаимные действия и цели. При невозможности этого (конфликты в объединении не легитимизированы, не могут проявиться, подавляются и т. д.) назревает кризис, который свидетельствует об объективной невозможности существования данного объединения в том виде, в котором оно существовало до сих пор.