Текст книги "Вслед за путеводною звездой (сборник)"

Слова разные, чувства схожие
Поэтический фестиваль «Моря и слова, которые нас объединяют и разъединяют» в Венгрии

30.08.2012

С 22 по 26 августа в Венгрии проходил один из самых маленьких в мире поэтических фестивалей. Может быть, даже самый маленький. Однако это единственный в Венгрии фестиваль, посвященный современной поэзии. Проходил он под лозунгом «Моря и слова, которые нас объединяют и разделяют». И собрал семь гостей из разных стран. Для России, конечно, это до смешного мало, но для Венгрии – весьма существенно. Цель фестиваля, как это нетрудно понять из названия, – сблизить поэтов разных стран, побудить поделиться творческим опытом. А дружить гораздо лучше, когда людей немного, – так они ближе друг другу.

Фестиваль проходил уже в четвертый раз. За эти годы на нем побывало 40 поэтов из 17 стран мира. Само собой, говорящих и пишущих на самых разных языках. Бессменный организатор фестиваля – венгерский поэт и переводчик Арон Гаал. В этом своеобразном человеке смешалась кровь древних аланов с кровью не менее древних иудеев, сошлись – род баронов с родом графов. У него большой дом в 30 километрах от Будапешта – в небольшом городке с названием Пилишьясфалу. Его построил еще дед поэта. В годы Второй мировой войны родители, хоть и имели квартиру в Будапеште, скрывались здесь от бомбардировок. После войны дом был реквизирован и отдан под общежитие. Однако в 70-е годы Арону Гаалу удалось вернуть себе здание с небольшим по сравнению с прежними временами клочком земли. Дом много раз достраивался и перестраивался. Сейчас он похож; на волшебный замок-лабиринт и без труда может принять более десятка гостей. В нем и жили приглашенные поэты.

Кстати, Арон Гаал вынашивает и более масштабные проекты – к примеру, совместно с Продюсерским центром Александра Гриценко и Московской городской организацией Союза писателей России провести в Венгрии конференцию, посвященную творчеству Ахматовой и Цветаевой. Оказывается, эти поэтессы здесь весьма популярны.

Поэтический фестиваль этого года оказался необычным. Обычно официальным языком его был английский. Из россиян здесь в прошлые годы бывали только трое: виртуоз голосовой поэзии Сергей Бирюков, адепт свободного стиха Евгений Степанов и лиричная Александра Крючкова. Однако в этот раз большинство гостей говорили как раз по-русски. Не знали его только двое – Вероника Болаж из Румынии и Менахем М.Фалек из Израиля. Представлявшая Финляндию Пяйве Ненонен много времени проводит в Санкт-Петербурге и говорит по-русски без акцента. Стихи она пишет по-фински, а прозу – по-русски. С ней за компанию приехали Алексей Ланцов, эмигрировавший в Финляндию из Ульяновска, и подруга по Питеру – поэтесса Анна Банщикова. Отлично знает наш язык и Лаури Пильтер, представлявший Эстонию. Москву же представлял на фестивале автор этих строк. Арон Гаал не только говорит по-русски, но и переводит русскую поэзию на венгерский – правда, в основном отдает предпочтение свободному стиху, он более соответствует венгерской, да и европейской вообще стихотворной традиции. Кстати, тема предпочтения верлибра или рифмованного регулярного стиха была одной из дискуссионных. Как известно, в Европе преобладает свободный стих. И русский верлибр известен там гораздо лучше рифмованного по той простой причине, что проще переводится. Но есть и исключения: так, Пяйве уникальна для финской литературы. Этот язык очень трудно поддается рифмовке, и тамошние поэты с радостью приняли всеевропейское поветрие, бросившись писать исключительно «вольным стилем». Но Пяйве вопреки всему пишет в рифму. И вот что удивительно: в Санкт-Петербурге ее публикуют охотнее, чем на родине. А зря – стихи у нее очень красивые. Вот как они звучат в очень аккуратном переводе Анны Банщиковой: «День свечи угасает, и вечер свечи у окна./ В ожидании ночи свечи стану кофе варить./ Этой праздничной ночью торжественно буду одна./ Лишь под утро закончу главу и нажму «сохранить»…» А еще выяснилось, что в венгерской поэзии напрочь отсутствуют ирония и юмор – здесь все всерьез. Это тоже затрудняет перевод русских стихов – венграм и, по всей видимости, другим европейцам многое в них просто непонятно в силу этой традиции.

Утром первого же дня поэты поднялись на гору и посмотрели ворота, вырезанные из трансильванского дерева и поставленные несколько лет назад в память о поэте Адаме Бистрои. У него тоже был загородный дом в Пилишьясфалу. После обеда поэтический десант высадился в маленьком старинном Сентендре – городе Святого Андрея. Здесь гостей ждал сюрприз. Городская администрация готовит перепланировку парка, носящего имя скульптора Керени. Раньше там стояли только композиции этого художника, но в будущем планируется большой центр культуры и искусств. И уже сейчас к скульптурам прибавились четыре памятных камня – на каждом из них высечены имена гостей всех четырех фестивалей. И последнего в том числе. Поэты тоже устроили сюрприз жителям Сентендре – утомленный 35-градусной жарой, прямо с набережной бросились купаться в Дунае. Затем было уличное чтение стихов. На улице Святого Андрея, возле церкви Святого Андрея есть ресторан «Корона» – самый старый в городе. В нем подают традиционный венгерский гуляш уже 150 лет. Возле этого заведения поэты читали стихи, удивляя туристов и местных жителей. «Загрустила старая бурятка – / Не идет капризный внук на руки», – читала Анна Банщикова. «Ночь – это тишина, которую видно», – читал Алексей Ланцов. Менахем М.Фольк читал стихи, посвященные коту по имени Мао. Вероника Болаж читала стихи о жонглере. Лаури Пильтер был задумчиво-мудрым, а Арон Гаал, как и подобает организатору, – серьезен. Потом поэты отужинали уже внутри.

Во второй день была поездка еще в один небольшой городок – Эстергом. Он известен не только грандиозным храмом Святого Стефана, первого короля Венгрии, но и тем, что в нем проводил летние месяцы поэт Михай Бабич – центральная фигура венгерского модерна. Он сам выбрал место на склоне холма, с видом на вышеупомянутый храм, и вместе с друзьями построил там летний дом. В нем бывали многие венгерские деятели культуры и искусства. В том числе и Мозес Гаал – родной брат деда организатора фестиваля. Когда-то там регулярно устраивались поэтические выступления, но после смерти Бабича в 1941 году ничего подобного не случалось. Гости фестиваля «Моря и слова…» при поддержке мэра города Эйвы Тетеньи восстановили эту традицию, почитав стихи и тут – впервые более чем за полвека. Теперь поэтические вечера там будут регулярными.

А потом мэр – милая женщина – пригласила поэтов… на дачу к своим друзьям-одноклассникам. Там она собственноручно подносила гостям сладкую палинку и опять же гуляш. Факт этот поразил русских поэтов, хотя всем остальным показался вполне нормальным. Мы хоть и знаем много примеров, когда руководители самого высокого ранга принимали у себя деятелей литературы, но дистанция при этом не просто соблюдалась, а подчеркивалась. А здесь все было иначе. Дочка хозяев дома Фани оказалась поклонницей всего русского – она читала наизусть стихи Цветаевой (не зря была задумана конференция!), а мама по секрету сказала, что в ее девичьей комнате висит российский флаг.

На третий день поэты посетили столицу Венгрии. Перед тем как посмотреть Королевский дворец в Буде и Рыбацкий бастион, они заехали на Культурную улицу (так называется!). Там, на стенах Международного центра, вот уже четвертый год создается «Мировая особенная антология» – в рамках вывешиваются стихи гостей фестиваля, на языке оригинала и в переводе на венгерский.

Завершился фестиваль поездкой в село Пилишьчев, где живут словаки. Стихов там уже не читали. Там в этот день был народный праздник – поспевал виноград нового урожая, и нужно было поскорее «избавляться» от прошлогоднего вина… Поэтам выдали специальные бокалы, служащие пропусками на праздник, и они вместе с селянами ходили от одной двухсотлетней «пивницы» (так там называются винные погреба) до другой. А еще опять ели гуляш. И все три дня он был совершенно разным.

Вечерами поэты, которым показалось, что в официальной программе было все-таки мало стихов, читали их уже в неформальной обстановке, во дворе, под звездным небом. И были эти стихи такими же разными, как гуляш в разных городах Венгрии, – стихи, что на протяжении трех дней читали финка, румынка, израильтянин, венгр, эстонец и трое русских. Но мысли и чувства у всех были схожие. Это значит, цель одного из самых маленьких фестивалей была достигнута.

Будапешт – Москва

Франкфурт стоит messe
Русские на самой крупной книжной ярмарке

18.10.2012

Франкфуртская международная книжная ярмарка считается крупнейшей в мире. Утверждают, что даже выставка в Лос-Анджелесе ей уступает. Я за морем не был, не знаю, но наша ММКВЯ против нее – все равно что дельфинчик (тоже зверь немаленький) против синего кита. В этом году во Франкфурт приехало около семи с половиной тысяч экспонентов – три с лишним из Германии и четыре с лишним со всего мира. Проходит это пятидневное книжное празднество в выставочном комплексе Messe Frankfurt. В нем 11 павильонов и в каждом по четыре этажа. Комплекс пустует редко – что-нибудь здесь происходит раза два в месяц. И ежегодная книжная ярмарка совсем не тускнеет на фоне какой-нибудь автовыставки – все основные залы заняты и полны. Кстати, messe – по-немецки значит «ярмарка». Так что никакого оскорбления чувств верующих в заголовке этого материала нет…

Книжные традиции Франкфурта-на-Майне глубоки и основательны. В XV веке в нескольких километрах от него, в маленьком городке Майнце, жил Иоганн Гуттенберг, здесь он изобрел свой знаменитый печатный станок. Первый в мире. Еще при жизни всемирного первопечатника франкфуртские книжники провели здесь первую ярмарку печатной продукции. В нынешнем, современном виде, Франкфуртская ярмарка существует с 1949 года, стало быть, три года назад она отметила свой шестидесятилетний юбилей.

Несмотря на то что павильоны стоят бок о бок и соединяются между собой тоннелями, между ними ходят специальные автобусы. Ходят мимо фонтанов, мимо палаток со всевозможной снедью, развалов с сувенирами, авторскими аксессуарами и одеждой. И каждый павильон жил своей жизнью.

Франкфуртская ярмарка, с одной стороны, встреча профессионалов со всего мира, с другой же – праздник для города. Аккредитация на ярмарку дает право проезда на всех видах городского транспорта, кроме такси. В отличие от ММКВЯ, где только один день отдан профессионалам, а во все остальные свободно продаются билеты. Тут «открытый доступ» только на два дня – субботу и воскресенье. Зато уж в эти дни, кажется, все жители Франкфурта тянутся к станции S-ban'a (это что-то вроде местного метро с поездами, едущими в центре города под землей, а на окраинах выходящими на поверхность), которая так и называется – Messe. Еще в поездах обращали на себя внимание молодые люди в самых невероятных костюмах. По всей вероятности, они изображали персонажей аниме – японской мультипликации. А может быть, и фантастических существ откуда-то еще. Здесь были и девочки в клетчатых юбочках, и страшные врачи-убийцы, и военные самых невероятных, фантастических родов войск, и крылатые драконы, и всевозможные звери. Мило обнимались человекообразные лисы, у джентльмена во фраке из-под седых волос выглядывали бараньи рога, волк-оборотень с разными глазами звенел разорванной цепью, оторопь брала от внимания со стороны рослого монстра, у которого были морда, хвост и шерсть на теле лисицы и козлиные рога и копыта.

Организаторы ярмарки объявили, что в этом году особое внимание будет уделяться детскому чтению. И это было заметно. Целый этаж одного из павильонов был отдан маленьким читателям. Там были и книги, и картинки, и игры – все, что может привлечь детей к чтению. Много детских книг было и на стендах разных стран. Дипломант конкурса «Алые паруса» Нира Алиева, приехавшая во Франкфурт в составе делегации Московской городской организации СП России, предварительно договорилась о переводе своей книги, изданной в Дагестане, сразу с несколькими странами, среди которых Япония, Азербайджан, Турция и др. Это очаровательный, красочно оформленный сборник «Мамины сказки» – для самых маленьких. Большой интерес вызвала и книга Саши Кругосветова «Остров Дадо», хоть и адресована она уже для ребят старшего возраста, способных понять социально-политические аллюзии, которые есть в тексте. Много интересного нашла на ярмарке Ксения Молдавская – член жюри конкурса детской литературы «Книгуру».

Целый павильон занимали «хозяева» ярмарки – немецкие издатели. И по тому изобилию новинок, от которых ломились там прилавки, было заметно, что кризиса в германском книгоиздании нет и близко. И интернет-пираты им не вредят, и читательский интерес не падает. Видимо, они просто издают хорошие книги и умело их распространяют. Одной из премьер ярмарки стал немецкий перевод новой книги Джоанн Роллинг «Свободное место». В основном же превалировали книги немецких авторов.

Три павильона были отданы под стенды разных стран. В этом году их было больше ста. На входе в обиталище книжников из США, Великобритании, Австралии, Канады, Израиля и специального гостя этого года Новой Зеландии стала персональная охрана – досматривали, как в аэропорту. Все, видимо, потому, что в дни ярмарки этот павильон посещал Арнольд Шварценеггер и другие высокие гости.

В павильоне же, где располагались российские стенды, было сравнительно тихо. На главном стенде были представлены книги – лауреаты премий «Большая книга», «Русский Букер», «Книга года». На полках стояли «Елтышевы» Романа Сенчина, «Остромов» Дмитрия Быкова, «Черная обезьяна» Захара Прилепина, собрание сочинений Валентина Распутина. Здесь состоялась презентация немецкого издания книги Павла Басинского «Бегство из рая» – в присутствии автора и Михаила Швыдкого. Выступал Григорий Остер – он перевел на несерьезный «детский язык» серьезный документ – Декларацию прав ребенка. Прошел ряд круглых столов, в которых участвовали писатели Михаил Шишкин, Полина Дашкова, Дмитрий Глуховский, Борис Минаев, Валерий Воскобойников, критик Наталья Иванова, издатели Алексей Иванов, Михаил Котомин, Ольга Тублина, Борис Куприянов, Алексей Гордин и др. Посетил стенд заместитель руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Владимир Григорьев.

На стенде распространительской сети Inform-system было тихо, но всегда можно было разжиться конфеткой и полистать свежие номера журналов «Наука и жизнь», «Химия и жизнь», «Техника – молодежи», «Фома», «Крестьянка» и др.

Самым ярким событием на стенде Московской организации Союза писателей России (МГО СПР) стал поэтический слэм. Елена Ананьева привела в гости к соотечественникам членов немецкого русскоязычного литературного объединения «Русский стиль». Со стороны МГО СПР выступали Ольга Харламова, Лидия Жарова, Ирина Лежава, Саша Кругосветов и автор этих строк. Победила, как это часто бывает, дружба. На стенде авторами были представлены: постмодернистский сборник Александра Гриценко «Сны о Ховринской больнице», трэш-триллеры Надежды Кащенко «Ночная гостья» и «Дорога смерти», биография бурятского ламы Даримы Хамагановой, поэтические и прозаические книжки Елены Корнеевой (некоторые из них были переведены на иностранные языки ее подругой Ириной Кривошеевой), сборник стихов Сергея Добронравова и его же повесть об одном дне из жизни Иуды. Авторы с удовольствием общались с гостями стенда. А у меня одну книгу моих стихов украл русскоговорящий немец, когда я отвернулся, чтобы поучаствовать в слэме. Настроение от этого только улучшилось.

Одно огорчило русских писателей: от ВВЦ, где проходят две книжные ярмарки, рукой подать до Яузы, ЦДХ, где проводятся non/fiction и Книжный фестиваль, стоит прямо на берегу Москвы-реки, а от Messe Frankfurt до Майна надо ехать на трамвае – не хватало нам водной артерии.

Франкфурт-на-Майне – Москва

Славяне всех стран, соединяйтесь!
Поэты в Польше видели демонстрацию националистов, фильм про родственницу Бунина и кабана у обочины

22.11.2012

По возвращении из Польши только самые ленивые из друзей-приятелей не спросили меня: «А правда, что поляки нас так не любят?» Тем более что приезд русской делегации в Варшаву на Фестиваль славянской поэзии совпал с выступлением националистов. Видели. И летящие файеры, и водометные машины, и «космонавтов» с пластиковыми щитами. А чуть раньше мы, ничего не понимающие, прогуливались по притихшей в один момент Варшаве. Только что играли оркестры, скакали всадники, веселые граждане с красно-белыми флажками праздновали День независимости, и вдруг, как в стихах Всеволода Емелина: «А менты все нервные, как пред Курской битвою…» К мы мирно фотографируемся на фоне памятника Адаму Мицкевичу… И ничего. Ничего страшного. У нас свои дела, у демонстрантов – свои. Они с ментами воевали. Что им до поэтов. То же самое касается и футбольных фанатов. Да, вероятно, польские болельщики русских болельщиков не любят. Но польские поэты русских поэтов – любят. И в этом могли убедиться 14 россиян, приехавших в Варшаву.

Всего же на фестиваль приехало порядка 35 иностранных гостей, и около сотни поляков собралось, чтобы пообщаться с ними. И вот что любопытно: славянские поэты приехали не только из России, Белоруссии, Болгарии, Словакии и Македонии, что закономерно, организатор фестиваля, поэт, редактор журнала Poezia Александр Навроцкий обнаружил славян в Англии, Шотландии, Германии, Литве, Израиле и Армении (Нагорном Карабахе). Были не только простые служители слова, но и серьезные деятели – вполне официальные представители Словацкого и Болгарского институтов культуры, Белорусского дома культуры, Московской городской организации Союза писателей России.

Почетным гостем фестиваля была поэтесса и культуртрегер из Казани Лилия Газизова. Ее пан Навроцкий объявил татарской княжной и заставил на протяжении всего открытия, которое состоялось в Музее литературы имени Адама Мицкевича, сидеть на сцене в кресле, напоминавшем больше трон. Других же поэтов организатор особенно не утруждал. Они в первый день чувствовали себя гостями. У каждого предварительно было переведено по одному небольшому стихотворению, а теперь их просто вызывали на сцену, и они… вместе со всеми молча слушали, как их произведения красиво декламировал по-польски актер Театра города Торунь (кстати, родина Коперника), лучший чтец года Дариуш Береский. Было очень приятно всем. Но особенно – поэту Сергею Гловюку. Ему была торжественно вручена медаль «За вклад в польскую культуру». На протяжении нескольких лет Сергей работает над многотомной библиотекой славянской поэзии «Из века в век», вышли антологии многих стран. Но награды составитель и переводчик дождался только от поляков.

На следующий день было три замечательных события. Днем в том же Музее имени Мицкевича, но уже в другом его зале вручили авторские книги на польском языке Сергею Гловюку, Лилии Газизовой и Владимиру Бояринову. После чего для поэтов пели Илона, полячка, проживающая в Лондоне, юная звезда Виктория Оскроба, а также ансамбль Польского Большого театра. Потом прошла встреча главных редакторов литературных изданий. А на закате дня состоятся вечер встречи с представителями российской делегации в Русском культурном центре. Перед собравшимися выступили Максим Замшев, Борис Цветков, Григорий Исаев, Елена Корнеева, Татьяна Данильянц, а также поэтесса, известная в Сети под именем Ирма Стирлингова, автор этих строк и другие. Стихи прозвучали на двух языках: по-русски в авторском исполнении и по-польски в исполнении Александра Навроцкого, подготовившего все переводы.

Третий день был выездным. Гости фестиваля проехались по местам, связанным с жизнью и творчеством двух крупных польских писателей. Стефан Жеромский, родившийся в деревне Чекоты, прославился романом «Перед весной», действие которого происходит в 1918 году в Баку. Поэтам показали довольно новый деревянный дом и сказали, что «в таком же точно, но немного меньшем и другом», в конце XIX века родился писатель. Это было днем. А вечером состоялся большой концерт в небольшом городке Суходнюв, в чем-то напоминающем дом культуры. В этом городе родился писатель Густав Херлинг Грудинский. Потом он сидел в лагере на Соловках, о чем и написал пронзительные произведения.

Гостям показали фильм о Марии Буниной, дочери царского генерала, родственнице известного русского поэта и супруге польского писателя Яна Каспровича. Она много сделала для польской культуры и благодаря этому вошла в историю.

А потом снова читали стихи. И русские поэты, и местные поэты городка Суходнюва. Потом хор пел партизанские песни, а поэт Юлиуш Эразм Болек увез авангард русских поэтов в соседний мотель и угощал огромной пиццей. По дороге на обочине видели кабана.

Ночевали тоже в каком-то мотеле посреди лесов и полей. Утром из окна смотрели стелющийся в лощинах туман. И даже думать все забыли о том, что всего два дня назад опасливо прислушивались к вою сирен и поглядывали на взметающиеся в ночное небо Варшавы файеры. Польша живет по европейскому времени, и в четыре часа вечера там в это время года уже совсем темно, а демонстранты, видимо, специально выжидали – они предусмотрительно дождались темноты, чтобы все выглядело эффектно, как на огненном шоу.

Поэзия неброской среднеевропейской природы соединилась с поэзией, привезенной в сердцах славянскими поэтами от Шотландии до Татарстана. Расставались неохотно, менялись адресами и книгами. И после этого кто-то будет спрашивать меня: «А правда, что поляки нас так не любят?» Не говорите глупостей.

Варшава – Москва