Текст книги "Государство и право в эпоху революционных преобразований (к 100-летию революции в России). Материалы международной научно-практической конференции"

Такой вывод был явно не в пользу тех агитаторов, которые пытались доказать преднамеренную организацию столкновений властями, предпринятую ими якобы для отвлечения внимания от революционной борьбы.

20 июня 1905 г. последовало постановление А. М. Кузминского о возбуждении следствия против семерых высших должностных лиц городской полиции, включая самого полицмейстера. Все они устранялись на время производства следствия от занимаемых ими должностей[225]225
  РГИА. – Ф. 1405. – Оп. 107. – Д. 11391. – Л. 13–13 об.


[Закрыть]. Обвиняемые были привлечены к суду и получили различные сроки наказания. Однако решением Правительствующего сената осенью 1912 г. они были оправданы[226]226
  Шубинский П. П. Убийство князя М. А. Накашидзе (из воспоминаний очевидца) // «Исторический вестник». – Февраль, 1914. – Т. CXXXV. – С. 546.


[Закрыть]. Таким образом, должностные лица местной полиции оказались единственными обвиняемыми, понесшими уголовное наказание за февральскую резню 1905 г. В этом отношении трудно согласиться с точкой зрения С. В. Любичановского, который пишет, что по результатам ревизии сенатора А. М. Кузминского судебные преследования были инициированы в отношении чиновников среднего звена (столоначальники, секретари и т. п.)[227]227
  Любичановский С.В. Практика административного расследования должностных преступлений чиновников в оценке сенаторских ревизий начала ХХ века. – http://cyberleninka.ru/article/n/praktika-administrativnogo-rassledovaniya-dolzhnostnyh-prestupleniy-chinovnikov-v-otsenke-senatorskih-reviziy-nachala-xx-veka (дата обращения: 27.01.2017).


[Закрыть]. В действительности, как видно, к суду были привлечены и осуждены бакинский полицмейстер, полицмейстер промыслово-заводского района Баку, их помощники и несколько городских приставов.

Касаясь причин армяно-азербайджанской резни, сенатор А. М. Кузминский пришёл к выводу, что они нарождались постепенно и приводили к событиям, ставшим ближайшими поводами к февральским беспорядкам. «Несколько совершённых в г. Баку с сентября 1904 г. убийств между армянами и мусульманами носили уже симптоматический характер и должны были обратить на себя особенное внимание администрации, вызвать в ней вдумчивое отношение к их значению и побудить её к тому, чтобы быть наготове к встрече более резких ещё проявлений выразившегося в этих преступлениях расположения названных двух народностей к кровавым между собой столкновениям», – заключал А. М. Кузминский[228]228
  Всеподданнейший отчёт. – С. 21.


[Закрыть].

В отчёте сенаторской ревизии подробно изложены национально-религиозные причины конфликта между армянами и азербайджанцами. По мнению А. М. Кузминского, всем хорошо известно, что национально-религиозная рознь между этими двумя народностями существует, они никогда не находились в дружественных отношениях, взаимное недоверие и затаённая злоба имели и имеют место[229]229
  Всеподданнейший отчёт. – С. 22–23.


[Закрыть]. Объясняя национально-религиозный антагонизм между армянами и азербайджанцами, А. М. Кузминский свёл его в основном к экономической составляющей, тем самым раскрыв экономические причины вражды[230]230
  Всеподданнейший отчёт. – С. 23.


[Закрыть]. Значительное место он отвёл характеристике общественно-политической ситуации в Баку и, в особенности, революционному движению, как одному из катализаторов армяно-азербайджанских противоречий накануне резни. В качестве заключительной причины февральских событий А. М. Кузминский выделил бездействие местных властей. Подвергнув критике губернскую и городскую администрацию, полицию за неумение вовремя предвидеть и предотвратить возможность перерастания национальных, экономических противоречий, революционного движения в кровавую резню, сенатор писал: «Правительственная власть, в лице администрации и специальных органов надзора, призванного к борьбе с этими явлениями, обнаружила полную растерянность и неприспособленность к противодействию быстро сменявшимся событиям самого тревожного характера. Вера в силу правительственной власти была подорвана в своём основании, и авторитет её утратился. Не полагаясь на её защиту, население пребывало в крайне взволнованном состоянии и всякое действие, которое при нормальном течении жизни вызвало бы обычное к нему отношение, приобретало особое, преувеличенное значение. Немудрено поэтому, что скрытый до тех пор расовый антагонизм возгорелся при одном известии об убийстве 6 февраля, в центре города, мусульманина Бабаева и мгновенно открыл простор стихийной силе, противостоять которой правительственный устой оказался бессильным»[231]231
  Всеподданнейший отчёт. – С. 26.


[Закрыть].

Таким образом, в своём отчёте сенатор А. М. Кузминский пришёл к заключению, что февральская резня была вызвана причинами «национально-религиозного и экономического характера; революционное движение создало для них вполне благоприятную почву; бездействие же власти дало им разрастись до ужасающих размеров»[232]232
  Всеподданнейший отчёт. – С. 26.


[Закрыть].

Таким образом, в 1905 г., сразу после окончания межнационального конфликта в Баку, началось расследование его причин. Высшей кавказской администрацией было инициировано создание особой следственной комиссии и данная идея была выражена в организованной распоряжением императора сенаторской ревизии. Материалы ревизии сенатора А. М. Кузминского не только создают чёткое представление о причинах и ходе межнациональных столкновений, но и по сей день являются важным источником для исследования данного вопроса.

Дорская А. А
Революции и реформы в истории российского государства и права: проблемы корреляции

заведующая кафедрой международного права ФГБОУВО «Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена», доктор юридических наук, кандидат исторических наук, профессор

Revolution and reform in the history of the russian state and law: problems of correlation

В статье на примере революций событий в России начала ХХ века, а также распада СССР рассмотрены различные варианты соотношения понятий «реформа» и «революция», сделан вывод об отсутствии универсальной логической цепочки.

Ключевые слова: революция, реформа, корреляция, теория революций.

In the article various variants of the relation between the concepts "reform" and "revolution" are considered on the example of the revolutions of events in Russia at the beginning of the 20th century and the collapse of the USSR, the universal logical chain does not exist.

Keywords: Revolution, Reform, Correlation, Theory of Revolutions.

Проблема соотношения, взаимозависимости реформационных и революционных процессов в истории России является одной из основных как в общегражданской истории, так и в историко-право-вой науке. В связи с ней возникает целый комплекс практических вопросов, ответы на которые ищут все государства и общества любой эпохи: можно ли предотвратить революции, представляющие собой быстрое кардинальное изменение главных политико-правовых и экономических институтов, основанное на насилии; являются ли реформы, проводимые за несколько лет или десятилетий до революции, её необходимым условием или революционные события, наоборот, возникают как следствие отсутствия реформаторского процесса; всегда ли революции приводят к широкомасштабным реформам?

История Российского государства и права представляет интереснейший материал для поиска ответов на данные вопросы в силу нескольких причин.

Во-первых, за ХХ век Россия пережила четыре революции (1905–1907 гг., февраль-начало марта 1917 г., октябрь 1917 г., декабрь 1991 г.). Сразу необходимо оговориться, что концепция «Великой русской революции», включающей в себя Февральскую и Октябрьскую революцию 1917 г., которая была выдвинута во время работы над проектом по созданию единого учебника по истории, с точки зрения историко-правового материала не выглядит вполне обоснованной. Расширение революционного периода с 1914, когда Россия вступила в Первую мировую войну, по 1917 г.[233]233
  Миронов Б.Н. Русская революция 1917 г. в контексте теорий революции. Статья 1 // Общественные науки и современность. – 2013. – № 2. – С.73.


[Закрыть] тоже нуждается в дополнительной аргументации, т. к. основные государственные институты остались без изменения, продолжали действовать главные довоенные нормативно-правовые акты, не считая, конечно, военного и чрезвычайного законодательства.

Во-вторых, именно Россия имеет уникальный противоположный опыт, когда революционные события 1917 г. не привели к масштабному распаду государства (несмотря на отделение Польши, прибалтийских республик, Финляндии и других районов, в течение нескольких лет начался интеграционный процесс, приведший к образованию СССР) и когда в 1991 г. прекратил своё существование СССР, благодаря чему кардинально изменилась карта евразийского региона, а россияне были лишены статуса «имперской нации»[234]234
  Лаптева Л.Е. О кризисе правосознания и правовом государстве // Учёные записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета. – 2010. – № 3–2. – С.87.


[Закрыть]. Такое различие в итогах не может быть обусловлено только темпоральными характеристиками и должно изучаться в контексте проводимой политики, реформационных процессов и т. д.

В-третьих, революционные события никогда не приводят к тем результатам, ради которых совершались, т. к. вслед за разрушением старой системы достаточно быстро необходимо не просто переходить к решению каждодневных вопросов, но и создать новый государственно-правовой механизм, проводить реформы. При этом любая революция отличается очень низким исполнительским уровнем. Нормативно-правовые акты принимаются, но их некому исполнять. Российский опыт революционных и реформационных изменений так же представляет огромный интерес. Изучение с правовых позиций того, почему после революции 1905–1907 гг. наблюдался экономический подъём, а революции 1917 и 1991 гг. привели к экономической катастрофе, может помочь в осмыслении современных проблем.

Теория революций стала активно изучаться на Западе с XIX столетия в силу того, что они стали достаточно частным явлением. Обобщая точки зрения представителей XIX – начала XX вв., Д.Ю. Карасёв выделил три основных. В марксизме революции – это «локомотивы истории», единственный способ достижения модернизации. А. Токвиль рассматривал революции как следствие «консервативной реакции» земельной аристократии на централизацию и прочие реформы, инициированные сверху. Г. Моска не видел связи между модернизацией и революцией, считая последние результатом извечной борьбы элит.

В советский период влияние реформ на революционные процессы практически не рассматривалось. Однако в западной литературе эта проблема активно изучалась социологами и историками с 1970-х гг. Одной из самых известных работ является статья американского социолога, политолога и историка Чарльза Тилли (1929–2008) «Приводит ли модернизация к революции?»[235]235
  Tilly Ch. Does Modernization Breed Revolution? // Comparative Politics. – 1973. – Vol. 5. – No. 3. – P. 425–447.


[Закрыть].

На современном этапе, напротив, связь реформ в России с последующими революциями изучается достаточно активно. Большой вклад в изучение корреляции реформ и революций внесли исследователи цивилизаций и общетеоретических вопросов развития обществ. Среди зарубежных авторов выделяется две главных позиции. Известный американский политолог и социолог С.П. Хантингтон (1927–2008) считал, что революции происходят лишь в странах, которые добровольно или вынужденно встали путь модернизации, но по каким-либо причинам не завершили её[236]236
  Хантингтон С. Политический порядок в меняющихся обществах. – М.: Прогресс– Традиция, 2004. – С. 218–227.


[Закрыть]. Ш. Эйзенштадт (1923–2010), представлявший израильскую и американскую науку, не видел прямой связи между реформами и революциями, подчёркивая, что революции могут быть как толчком к кардинальным преобразованиям, так и их срывом[237]237
  Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивилизаций / Пер. с англ. А.В. Гордона под ред. Б.С. Ерастова. – М.: Аспект Пресс, 1999. – С. 45–51.


[Закрыть]. В российской юридической науке, прежде всего, стала рассматриваться логическая цепочка между реформами Александра II и революционными событиями начала ХХ века, а также модернизацией начала ХХ века и революцией 1905–1907 гг.[238]238
  Шульц Э.Э. Русская революция и проблема модернизации // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: История России. – 2015. – № 3. – С. 10.


[Закрыть] К примеру, Д.А. Пашенцев отмечает, что «в 1856 г. в результате амнистии были освобождены оставшиеся в живых декабристы и петрашевцы. В стране повеяло свободой. Стали открываться многочисленные новые журналы, открыто обсуждаться ранее запретные темы. Лев Толстой писал, что кто не жил в пятьдесят шестом году в России, тот не знает, что такое жизнь. В этом же году Александр объявил о предстоящей отмене крепостного права. Эта реформа, одна из крупнейших в стране, являлась жизненно необходимой, но вместе с тем она, вернее, её содержание, предопределила дальнейшую судьбу России, вызвала революции 1905 и 1917 гг.»[239]239
  Пашенцев Д.А. Разработка критериев результативности правовых реформ в России в 50-70-е гг. XIX века // Евразийский юридический журнал. – 2014. – № 3. – С.121.


[Закрыть].

Если попытаться провести связь между «великими реформами» и революционными событиями 1905–1907 гг., то получается следующая картина. В период буржуазных реформ Александра II впервые были введены элементы теории разделения властей. Несмотря на все ограничения, можно говорить после 1864 г. о выделении судебной власти, а также о начале процесса формирования исполнительной власти, выразившимся в фактическом создании в 1857 г. Совета министров, который получил нормативно-правовое оформление в 1861 г. События Первой российской революции заставили власть завершить этап становления исполнительной власти возрождением в октябре 1905 г. Совета министров и введением должности премьер-министра, а также учреждением двухпалатного парламента. Именно в период революции 1905–1907 гг. была предпринята попытка решения Правительством П.А. Столыпина аграрного вопроса, которое после Манифестов от 19 февраля 1861 г. тормозилось временнообязанным состоянием крестьян, сохранявшейся сословной структурой общества и другими факторами. «Великие реформы» Александра II способствовали возникновению мощной оппозиции, которая сумела к 1905 г. не только научиться разнообразным формам революционной борьбы, но и даже частично оформиться в партии (1898 г. – РСДРП, 1901 г. – социалисты-революционеры и т. д.). Террористические акты, регулярно совершаемые с 1860-х гг., стали одним из символов революции 1905–1907 гг. По оценке А. Гейфман, в период Первой российской революции в результате террористической деятельности различных политических сил были убиты или ранены более 9000 человек[240]240
  Гейфман А. Революционный террор в России, 1894–1917 / пер. с англ. Е. Дорман. – М.: КРОН-ПРЕСС, 1997. – С.32.


[Закрыть]. Таким образом, между реформами 1860-1870-х гг. и революционными событиями 1905–1907 гг. можно увидеть некоторую связь.

Иначе выглядит ситуация с Февральской революцией. Период с 1907 до 1914 г. не являлся периодом реформ. Большинство попыток депутатов Государственной Думы III созыва наталкивались либо на блокировку со стороны Государственного Совета как верхней палаты российского парламента, либо не получали поддержки Императора. События Первой мировой войны вовсе перевели страну на военные «рельсы». Поэтому скорее можно провести связь между революционными событиями 1905–1907 и 1917 гг., нежели между реформами и свержением монархии в России.

Временное правительство, безусловно, понимало значимость реформ, прежде всего, для стабилизации внутриполитического положения и возможности дальнейшего участия в войне. Кроме декларативных шагов (очередное провозглашение прав и свобод граждан, преимущественно гражданских и политических) предпринимались попытки подготовить если не широкомасштабную реформу, то хотя бы реформы, направленные на решение наиболее насущных проблем общества (созданное в марте 1917 г. Юридическое совещание подготовило текст Конституции новой республиканской России, были несомненные успехи в социальной сфере – созданы биржи труда, примирительные учреждения, введено обеспечение рабочих на случай болезни, запрещены ночная работа для женщин и детей в ночное время, штрафы[241]241
  Орлова Н.Е. Трудовое и социальное законодательство Временного правительства (март-октябрь 1917 года) // Юридический вестник Ростовского государственного экономического университета. – 2005. – Т.1. – № 33. – С.10.


[Закрыть] и т. д.). Однако планомерное проведение реформ было невозможно в условиях военного времени и острых внутриполитических кризисов как между Временным правительством и Петроградским советом рабочих и солдатских депутатов, так и внутри самого Временного правительства. Таким образом, опять же больше прослеживается связь между революционными событиями февраля и октября 1917 г., чем между реформами и революциями.

Без сомнения, октябрьская революция 1917 г. повлекла за собой реформирование во всех сферах государственной и общественной жизни: конституционное право оформилось как самостоятельная отрасль права, Россия была провозглашена светским государством, советская система отбросила ещё далеко не сложившийся принцип разделения властей, провозгласив принцип единства государственной власти, обеспечиваемый иерархией советов, была уничтожена частная собственность, из гражданского права выделилось семейное право, были конституционно гарантированы такие права и свободы, как равенство мужчины и женщины, бесплатное образование, труд превратился в обязанность, политические права были предоставлены иностранцам и т. д.[242]242
  Конституция (Основной закон) Российской Социалистической Федеративной Советской Республики. Принята V Всероссийским съездом Советов в заседании от 10 июля 1918 г. // Кукушкин Ю.С., Чистяков О.И. Очерк истории Советской Конституции. – М.: Политиздат, 1987. – С. 240–241, 243–245.


[Закрыть] Уже в 1922–1923 гг. была проведена широкомасштабная кодификация права, благодаря которой были введены в действие многие кодексы.

Распаду СССР, завершившемуся в декабре 1991 г., который так же можно отнести к революционным событиям, тоже предшествовали реформы, объединённые общим названием «перестройка». А.Л. Ельникова считает, что их можно разделить на три этапа. Первый этап (1985–1987 гг.) состоял в том, что был принят стратегический курс на "ускорение социально-экономического развития страны" (XXVII съезд КПСС, 1986 г.). На втором этапе (1987–1989 гг.) была провозглашена политика «перестройки» (январский Пленум ЦК КПСС, 1987 г.), когда параллельно с экономической предполагалась реформа политической системы, расширение гласности, разделение партийно-политических и хозяйственно-управленческих функций (XIX Всесоюзная партийная конференция, 1988 г.). Для "восстановления полновластия Советов" был учреждён новый орган власти – Съезд народных депутатов СССР. Третий заключительный этап (1989–1991 гг.) характеризовался проведением демократических выборов в союзных республиках, созданием на I Съезде народных депутатов СССР (май 1989 г.) межрегиональной депутатской группы, представлявшей собой политическую оппозицию, усилением дезинтеграционных процессов, которые привели к распаду СССР[243]243
  Ельникова А.Л. Политические реформы периода перестройки: замыслы и результаты // Конкурентоспособность территорий. Материалы XIX Всероссийского экономического форума молодых учёных и студентов: в 8 частях. – Екатеринбург: Уральский государственный экономический университет, 2016. – С.165.


[Закрыть]. Реформаторский курс привёл к достаточно неожиданному результату, а быстрота деструктивных процессов превзошла все возможные ожидания.

Таким образом, российский историко-правовой материал показывает, что соотношение понятий реформы и революция может иметь разные комбинации. Если революции 1905–1907 гг. предшествовали реформы 1860-1870-х гг., благодаря которым выросло новое поколение, являвшееся «детьми» великой эпохи, то перед февральской революцией 1917 г. широкомасштабные реформы не проводились и основным толчком послужили события Первой мировой войны. Реформы не всегда приводят к революциям, а революционные события – к серьёзному реформированию, поэтому вряд ли можно говорить об универсальности такого соотношения и возможности создания общей теоретической схемы.

Дорский А. А
Российское дореволюционное и советское семейное право: вопросы преемственности и новаторства

магистрант юридического факультета ФГБОУВО «Санкт-Петербургский государственный университет»

Russian pre-revolutionary and soviet family law: issues of continuity and innovation

В статье анализируются основные положения российского дореволюционного семейного права, которые сохранились в советский период, а также выделяются принципиально новые подходы к регулированию брачно-семейных отношений.

Ключевые слова: семейное право, церковная форма брака, светская форма брака, равенство мужчины и женщины.

The article analyzes the main provisions of the Russian pre-revolutionary family law, which were preserved in the Soviet period, as well as new approaches to the regulation of marriage and family relations are singled out.

Keywords: family law, church form of marriage, secular form of marriage, equality of man and woman.

К 1917 г. в вопросах правового регулирования брачно-семейных отношений накопилось немало проблем, вызванных целым комплексом причин.

Во-первых, фактически так и не произошло выделения семейного права из церковного права. Как известно, вплоть до советского периода в России сохранялась только церковная форма брака. Исключение было сделано только для старообрядцев-беспоповцев. Согласно Правилам от 19 апреля 1874 г. было закреплено, что «браки раскольников приобретают в гражданском отношении, через записание в установленные для сего метрические книги, силу и последствия законного брака»[244]244
  Высочайше утвержденные Правила о метрической записи браков, рождения и смерти раскольников от 19 апреля 1874 г. // Полное собрание законов Российской империи. Собрание 2. – Т. XLIX. – Отделение I. – № 53391. – С.653.


[Закрыть]. Однако это положение вызвало различные толкования. Большинство специалистов считало, что Правила 1874 г. стали первым примером светской формы брака в России[245]245
  Заозерский Н.А. Что такое раскольничий брак // Богословский вестник. – 1895. – Февраль. – С.268; Суворов Н.С. Курс церковного права. – Ярославль, 1890. – Т.2. – С. 330–331.


[Закрыть]. Однако было и другое мнение: И.С. Бердников полагал, что «метрическая запись раскольничьих браков имеет в глазах закона значение акта, удостоверяющего существование брака, и тем придающего ему законную силу, а не бракозаключительного»[246]246
  Бердников И.С. Вторая заметка по вопросу о раскольническом браке. – Казань, 1896. – С.4.


[Закрыть].

Наличие церковной формы брака порождало проблему невозможности введения в России гражданского развода, который решил бы такие насущные для российского общества вопросы, как неоправданная строгость правил о разводе и подсудность брачных и бракоразводных дел церковному суду. Определением Святейшего Синода от 28 февраля 1907 г. при нём было образовано Особое совещание для обсуждения и выработки проекта положения о поводах к разводу. Совещание имело восемь заседаний в марте-апреле 1907 г. Итогом его работы стало опубликование «Проекта положения о поводах к разводу». Основными изменениями и нововведениями в действовавшем законодательстве являлись: а) более широкое понимание «неспособности к брачному сожительству» (неспособность к деторождению); б) сокращение срока возможной подачи заявления о разводе по причине безвестного отсутствия супруга с пяти до трех лет, кроме жен военнослужащих, пропавших без вести на войне; в) появление новых поводов к разводу: по причине душевной болезни одного из супругов, заражения сифилисом, дурного или жестокого обращения между супругами, намеренного оставления одного супруга другим, уклонения одного из супругов от православия[247]247
  Проект положения о поводах к разводу, составленный Особым совещанием при Святейшем Синоде. – СПб., 1907.


[Закрыть]. Однако никаких серьёзных законодательных изменений на основании данного проекта так и не последовало.

Во-вторых, дореволюционная юридическая наука так и не решила вопрос о соотношении гражданского и семейного права. В томе Х Свода законов Российской империи, содержащем Свод законов гражданских, книга I была содержала нормы о правах и обязанностях семейственных[248]248
  Свод законов Российской империи. – СПб., 1900. – Т.Х. – Ч.1. – С.1.


[Закрыть]. Таким образом, создавалось впечатление, что семейное право являлось частью гражданского права. Однако недостаточное развитие гражданского законодательства, отсутствие кодифицированного нормативно-правового акта (Гражданского уложения, проекты которого неоднократно создавались) не давали чёткого ответа на данный вопрос.

Большевики, придя к власти, оказались перед сложной дилеммой. С одной стороны, институт семьи и брака, ассоциировавшийся с государством, в котором конфессии делились на «первенствующую и господствующую» Русскую Православную Церковь, терпимые и гонимые религии, должен был претерпеть значительные изменения. Кроме того, считалось, что участие женщин в пролетарском движении представляет собой единственный путь к их раскрепощению, что только в социалистическом обществе женщина будет полностью уравнена с мужчиной[249]249
  Алфёрова И.В. «Женский вопрос» в теории и практике большевизма. – Брянск: «Курсив», 2011. – С.15.


[Закрыть]. Не вполне устраивало Советскую власть и то, что имущественные отношения супругов во многом базировались на нормах обычного права[250]250
  Памятники российского права. В 35 т. Т.8. Источники российского права первой половины XIX века: учебно-научное пособие / Под общ. ред. Р.Л. Хачатурова. – М.: Юрлитинформ, 2017. – С.65.


[Закрыть]. С другой стороны, достаточно быстро стало понятно, что правовое регулирование брачно-семейных отношений связано с развитием конституционного права, т. к. они являются одной из характеристик социального статуса человека, права собственности, наследственного права, других подотраслей и институтов права.

Преемственность дореволюционного и советского семейного права состояла в следующем.

Были заимствованы идеи многих дореволюционных законодательных разработок. Например, в начале ХХ века существовало достаточно стойкое мнение, что запрет на заключение браков между христианами и нехристианами, существовавший в России, потерял свою актуальность. Правительство П.А. Столыпина даже разработало законопроект «О семейственных правах», разрешавший браки христиан и нехристиан, но только совершенные по христианскому обряду. Данный законопроект был внесен на рассмотрение Государственной думы II, а затем III созывов, однако так и не был принят. Большевики отвергли вероисповедание как один из критериев условия заключения брака.

Запрет на двоебрачие так же был воспринят из дореволюционного законодательства, несмотря на то, что в известный революционный и советский государственный деятель М.Н. Лядов, занимавший должность ректора Коммунистического университета им. Я.М. Свердлова, в докладе, сделанном в 1926 году на собрании партийной ячейки вверенного ему университета, высказался за введение многоженства и многомужества и имел немало сторонников[251]251
  Рудык О.И. Общественно-политические предпосылки реформирования брачного права в 20-е годы ХХ века // Вестник Нижегородской академии МВД России. – 2014. – № 1 (25). —С.223.


[Закрыть].

В советский период была воспринята и идея государственной защиты детей, которая развивалась в Российской империи. Несмотря на то, что дети находились в естественной зависимости от родителей, они к 1917 г. обладали целым рядом прав: правом на получение состояния отца; правом несовершеннолетних проживать в родительском доме, правом на содержание со стороны родителей; правом на защиту, в том числе в суде, со стороны родителей; правом на получение воспитания и образования[252]252
  Баева Р.Р. Проблема поддержки семьи и материнства в России: историко-политический аспект // Человек в Российской повседневности: история и современность. VIII Международная научно-практическая конференция. Сборник статей / Науч. ред. С.Д. Морозов, В.Б. Жиромская. – Пенза: Пензенский государственный аграрный университет, 2015. – С.20.


[Закрыть].

Проведя эксперимент по уравниванию зарегистрированных и фактически браков, который начался после вступления в действие Кодекса о браке, семье и опеке 1926 г.[253]253
  Кодекс законов о браке, семье и опеке (КЗоБСО) РСФСР 1926 г. // Библиотека нормативно-правовых актов Союза Советских Социалистических Республик – URL: http://www.libussr.ru/doc_ussr/ussr_3124.htm (дата обращения: 12.06.2017).


[Закрыть], большевики вернулись к идее, согласно которой супруги должны иметь официальный статус (несмотря на различие формы его приобретения при церковной и гражданской форме брака). Указом от 8 июля 1944 г. были отменены фактические браки; усложнена процедура развода; запрещено установление отцовства (как в добровольном, так и в судебном порядке); в свидетельстве о рождении ребенка, рожденного вне брака, в графе «отец» ставился прочерк[254]254
  Указ Президиума Верховного Совета ССР от 8 июля 1944 года «Об увеличении государственной помощи беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям, усилении охраны материнства и детства, об установлении высшей степени отличия – звания „Мать-героиня“ и учреждении ордена „Материнская слава“ и медали „Медаль материнства“» // Ведомости Верховного совета СССР. – 1944. – № 37.


[Закрыть]. Таким образом, произошёл возврат к опыту государственного контроля над институтами семьи и брака.

Безусловно, что в советском семейном праве было много новаторских идей, которые либо отсутствовали, либо не были популярными в дореволюционный период.

Уже Декрет о земле от 26 октября 1917 г. провозгласил юридическое равенство мужчины и женщины, что являлось новым принципом российского права, в целом, и семейного права, в частности[255]255
  Декрет о земле Съезда советов рабочих и солдатских депутатов (принят на заседании 26 октября в 2 час. ночи) // Декреты Советской власти. – М.: Государственное издательство политической литературы, 1957. – Т.1. – С. 17–20.


[Закрыть].

Несмотря на то, что принадлежность к различным сословиям не считалась законодательно препятствием к браку, на практике, в основном, браки заключались между представителями одного сословия. Декрет от 10 ноября 1917 г. уничтожил сословное деление российского населения, провозгласив принцип равенства граждан[256]256
  Декрет ВЦИК и СНК РСФСР об уничтожении сословий и гражданских чинов от 10 ноября 1917 года. – URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/ online.cgi?req=doc&base=ESU&n=3942#0 (дата обращения: 12.06.2017).


[Закрыть], что отразилось и на сфере семейного права.

Декрет ВЦИК о страховании на случай болезни 22 декабря 1917 г. (4 января 1918 г.)[257]257
  Декрет ВЦИК о страховании на случай болезни 22 декабря 1917 г. (4 января 1918 г.) // СУ РСФСР. – 1918. – № 13. – Ст. 188.


[Закрыть] показал отсутствие опыта молодой Советской власти в регулировании социальных вопросов, т. к. содержание Декрета было гораздо шире, чем его название. Речь в нём шла не только о страховании на случай болезни, но и о нетрудоспособности по беременности и в первые месяцы после рождения ребёнка, о выплатах в случае смерти. Здесь обозначилось несколько принципиально новых подходов к вопросам семейного права. Если в дореволюционной России любые льготы распространялись только на законнорожденных детей, то Декрет фактически уравнивал в правах детей, рождённых в браке и вне брака. Молодое Советское государство показывало, что одним из направлений его социальной политики является охрана материнства. Беременным женщинам предоставлялся оплачиваемый 8-недельный отпуск до родов и 8-недельный послеродовой отпуск. В случае смерти гражданина пособие предназначалось не только членам его семьи, но и лицам, фактически находившимся на иждивении умершего. Наметились новые принципы социальной защиты, отличные от крестьянских обычаев и традиций.

Но основное новаторство состояло в том, что сначала Декретом ВЦИК и СНК о расторжении брака от 16 (29) декабря 1917 года в России был введён гражданский развод по просьбе одного из супругов или обоих супругов[258]258
  Декрет ВЦИК и СНК о расторжении брака от 16 (29) декабря 1917 года // Декреты Советской власти. Том I. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. – М.: Гос. издательство политической литературы, 1957. – С.237.


[Закрыть], а Декретом о гражданском браке, о детях и о ведении книг, актов гражданского состояния от 18 (31) декабря 1917 г. государством признало только гражданскую форму брака, а церковный брак стал относиться к частным делам брачующихся[259]259
  Декрет о гражданском браке, о детях и о ведении книг, актов гражданского состояния от 18 (31) декабря 1917 г. // Декреты Советской власти. Том I. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. – М.: Гос. издательство политической литературы, 1957. – С.247.


[Закрыть].

Наконец, новаторством стало окончательное выделение семейного права из гражданского и формирование его как самостоятельной отрасли права.

Таким образом, несмотря на существующие различия, в целом, можно говорить о поступательном развитии российского семейного права. Новаторские идеи советского периода во многом базировались на дореволюционных законодательных и доктринальных разработках. Принципиально новыми положениями советского семейного права стало введение гражданской формы брака и развода, равенство мужчины женщины, охрана материнства и детства.