Текст книги "Личность в координатах медиа"

Несколько слов необходимо сказать о феномене коллективного автора, о коллегиальности как родовой характеристике журналистского текста пишет, например, Е. А. Ваганова[115]115
  Ваганова Е. А. К проблеме реализации автора в СМИ // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Лингвистика. 2010. Вып. 11. С. 67–70.


[Закрыть]. Коллективный автор представлен в современных медиа такими способами позиционирования:

1) перечисление фамилий нескольких создателей текста;

2) подписи под публикациями «от редакции», «редакция»;

3) указание в качестве источника «информационное агентство».

Несмотря на то, что телевизионный формат предполагает коллективное авторство, в профессиональном сообществе нет однозначной оценки подобного коллективного авторства. Так, во время обсуждения темы «Журналистика для своих» Дмитрием Муратовым (Новая газета) и Светланой Рейтер (РБК) в рамках проекта «Открытая библиотека» (https://www.youtube.com/watch?v=FZpKZjm5h1o) председатель редакционного совета «Новой газеты» упрекал коллегу в том, что она, подписывая «коллективный» текст, снимает с себя ответственность, что в журналистике важна именно персональная ответственность. Между тем для некоторых медиа – «Ведомости», «РБК» – это стало уже традицией, и никак не связано с отказом от ответственности, а является лишь указанием на то, что над текстом работали несколько человек. В издании «Ведомости» подписанные тремя и большим количеством авторов материалы чаще всего посвящены громким политическим событиям, написаны на сложные экономические темы и представлены такими жанрами, как проблемная статья, расследование, обозрение. Светлана Рейтер в упомянутой дискуссии назвала коллективное авторство «командным преимуществом РБК»: «Мы все помогаем друг другу. Это очень круто. Кто-то специалист в одной области, кто-то в другой» (https://www.youtube.com/watch?v=FZpKZjm5h10).

Еще один тип современного медиатекста, характеризующийся коллективным авторством, – это так называемые большие форматы: лонгриды, мультимедийные истории, таймлайны, инфографика. Объединение в одной публикации знаковых систем, использование мультимедийных, а теперь и трансмедийных («1917. Свободная история», «1968Digital. Год, когда все началось», «Карта истории», Мобильный художественный театр и т. п.), технологий требует объединения усилий различных специалистов. Характерный пример – публикации на сайте «ТАСС Инфографика» (https://infographics.tass.ru/), где в создании медиатекста участвуют: редактор – разработчик основной концепции, идеи, сюжета медиатекста; дизайнер, отвечающий за визуальное воплощение материала; иллюстратор – создатель изображений, иконических знаков; бильд-редактор, обрабатывающий фотографии, источник которых обязательно указан в справочной информации. При этом их действия объединены целью и задачами, интенциональными установками: «Все усилия авторского коллектива нацелены на создание яркого публицистического образа, на представление определенной точки зрения, знакомство с которой требует от адресата активных действий. Столь характерное для публицистики со-творчество в случае с инфографикой ТАСС предполагает два уровня: изучение полизнакового произведения на экране и “кликанье” – навигацию по тексту, от которой зависит степень погружения в содержание медиатекста»[116]116
  Выровцева Е. В., Симакова С. И. Инфографика как тип публицистического текста: позиция автора // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: История, Филология. Т. 18. № 6. С. 104–114.


[Закрыть]. Именно установки на диалог адресанта с адресатом делает первого активным субъектом коммуникации.

Таким образом, в ситуации, когда под текстом есть несколько фамилий, автор как субъект, как личность, безусловно, есть и, наверное, это наиболее точно выражает термин «коллективное авторство». В случае, если адресантом условно является редакция, как это принято на сайтах информационных агентств, в лентах и агрегаторах новостей, авторство можно назвать формальным, так как новостной текст реализует единственную интенцию – осведомление (Л. Р. Дускаева), является результатом рерайта, копирайта по заранее известной схеме, к тому такой текст уже может создавать робот: «Под роботизированной журналистикой понимается алгоритмическая обработка программами-роботами семантических связей между единицами текста, включая автоматизированную генерацию журналистских текстов»[117]117
  Замков А. В., Крашенинникова М. А., Лукина М. М., Цынарёва Н. А. Роботизированная журналистика: от научного дискурса к журналистскому образованию // Медиаскоп. 2017. Вып. 2. URL: http:// www.mediascope.ru/2295.


[Закрыть].

Так как при выборе приемов и средств создания текста наиболее актуальным становится принцип интенциональности, то в зависимости от интенциональных установок мы предлагаем выделить такие типы авторов в современных медиа: наблюдающий, интерпретирующий, оценивающий[118]118
  См. подр.: Дускаева Л. Р. Диалогическая природа газетных речевых жанров / Под ред. М. Н. Кожиной. Изд. 2-е, доп., испр. СПб., 2012.


[Закрыть]. Между тем необходимо отметить, что, как и любая классификация, это типология весьма условна. Выделение типа строится на доминировании тех или иных приемов в представлении информации – от констатации и сообщения до высмеивания и разоблачения.

Особенности коммуникации, формат диалога напрямую завият от репрезентации автора в медиатексте, которую современные исследователи связывают с проблемой (дегуманизации СМИ, приводящей к «унификации медийного стандарта»: «Конвейерные технологии масскульта, усиливая и ускоряя процессы визуализации, распространения философии гедонизма, самоцельного потребления материальных и духовных благ, создают квазигуманистический общепланетарный стандарт журналистского текста»[119]119
  Хорольский В. В. Гуманизм и дегуманизация в западных СМИ: Противоречия объективизма // Гуманизация информационного пространства в контексте диалога культур: Материалы Междунар. науч. – практ. конф., посвящ. 80-летию Ф. Агзамовой. Казань, 2016. С. 218.


[Закрыть]. Между тем В. В. Хорольский справедливо указывает на то, что «разнообразие интересов и диверсификация вкусов аудитории стали привычным фактом эволюции СМИ на современном этапе»[120]120
  Там же. С. 218.


[Закрыть]. Соответственно можно говорить и о разнообразии медиатекстов, которые современные журналисты создают с учетом интересов и вкусов своей аудитории.

Опираясь на утверждение Г. Я. Солганика «публицистический текст по определению, по природе должен содержать в себе в большей или в меньшей степени черты, приметы авторской личности», Р. Д. Урунова подчеркивает, что медиатекст «осознается читателем как невымышленный, даже если в нем и содержится доля вымысла»: «Противопоставление презумпции вымысла презумпции истинности, отличающее художественные тексты от нехудожественных, имеет самое непосредственное отношение к проблеме авторизации журналистского текста. Если повествователь, от лица которого излагаются события в художественном тексте, в определенной степени представляет собой художественный образ, то авторы публицистических текстов обязательно должны восприниматься читателем как реальные лица»[121]121
  Урунова Р. Д. Вербальная репрезентация автора и жанрообразование в текстах СМИ // Вестник Удмуртского университета. Серия История и Филология. 2019. Т. 29, вып. 3. С. 425.


[Закрыть]. Стоит отметить, что это не всегда так, как раз от интенциональных установок автора, от его представлений о необходимости самопрезентации зависит степень присутствия автора в тексте, то есть выбор языковых средств, которые позволят адресату познакомиться не только с информацией, но и с личностью, ее представляющим.

Р. Д. Урунова рассматривает три основных типа авторизации, то есть вербального выражения автора в тексте – открытую, закрытую, нулевую[122]122
  Урунова Р. Д. Вербальная репрезентация автора и жанрообразование в текстах СМИ… С. 425.


[Закрыть]. При этом исследователь пытается выявить закономерности обращения автора к тому или иному типу в зависимости от жанра публикации: «Открытая активная авторизация является визитной карточкой журналистики. Она используется в качестве отличительного признака большинства художественных жанров, а также в любом репортаже, во всех типах очерка, журналистского расследования, может применяться в корреспонденции и других жанрах <…> Есть ряд жанров, в которых авторский метатекст почти так же активен, как и в текстах, описанных выше. Так, в сатирических текстах (в фельетонах и памфлетах) автор не должен “прятаться” и из этических соображений обязан “высмеивать” кого или что-либо от своего лица. По этой же причине должны быть активно авторизованы обличительные тексты (разоблачительные статьи, журналистские расследования) <…> Для большинства аналитических жанров характерна открытая пассивная авторизация. Особые способы пассивной авторизации характерны для жанров комментария и версии <…> Для классических собственно информационных жанров характерна нулевая авторизация, которая представляет собой полное отсутствие в тексте любых авторских речевых структур, в результате чего достигается фактографическое отображение действительности»[123]123
  Там же. С. 426–428.


[Закрыть]. Однако в условиях трансформации, а возможно и разрушения, традиционных жанров такой подход не всегда оказывается эффективным, так как авторы все чаще экспериментируют, играют с жанрами, с традиционными форматами медиатекста. Поэтому наиболее убедительным представляется рассмотрение субъектности с точки зрения интенций автора и с позиции выбора речевых стратегий в зависимости от условий и задач коммуникации.

Важно подчеркнуть, что в одной и той же программе (на телевидении и на радио), в одном и то же тексте (в печатных СМИ и интернет-изданиях), в одном и том же медиапроекте (особенно много их сегодня функционирует на YouTube) можно обнаружить все три выделенных типа, однако в зависимости от доминирующей интенции, от осознанно выбранного речевого жанра, от типа издания и особенностей рубрики автор предъявляет аудитории определенный формат коммуникации, от которого и зависит принципиальное отличие того или иного типа автора как создателя текста и как организатора диалога.

Не менее значимым оказывается и такая особенность автора как субъекта медиа: любой из перечисленных типов предполагает профессиональные открытия, то есть создание «лучших практик»[124]124
  См.: The One Best Way: Frederick Winslow Taylor and the Enigma of Efficiency, R. Kanigel, Viking, New York, 1997


[Закрыть]. О запросе общества на качественные медиатексты, на качественную журналистику говорят практики[125]125
  Качественная журналистика под давлением URL: https://inosmi.ru/ world/20121022/201234863.html; Токбаева Д. Качественная журналистика 3.0. Что это такое? URL: https://newreporter. org/2012/08/07/ kachestvennaya-zhurnalistika-3-0-chto-eto-takoe/; Газеты, с которых начинается качественная журналистика URL: https://typical-moscow. ru/gazety-kotoryx-nachinaetsya-kachestvennaya-zhurnalistika/ и т. п.


[Закрыть], исследователи[126]126
  Вартанова Е. Л. О современном понимании СМИ и журналистики // Медиаскоп. 2010. № 1; Вартанова Е. Л. Теория журналистики в непростые времена перемен; Так что же особенного в профессии журналиста?; Запрос российского общества на качественную отечественную журналистику вырос. URL: http://www.journ. msu.ru/blog/ blog_vartanovoy; Дускаева Л. Р. Досуговое направление в российской журналистике: подходы к типологизации // Досуговая журналистика в России: матер. межвуз. науч. – практ. конф. / под ред. Л. Р. Дускаевой, В. И. Шароградского. СПб., 2009. С. 10–14; Тулупов В. В. Российская журналистика на фоне последствий системного кризиса // Медиаскоп. 2005. № 1 URL: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/ tgu-www.woa/wa/Main?textid=313&level1=main&level2=articles; Попова М. А. Качественная пресса как тип медийного дискурса в лингвориторической парадигме // Символ науки. 2016. № 1. С. 99–103 и др.


[Закрыть], преподаватели вузов. Т. И. Фролова объясняет актуальность проблемы так: «господствующие в массмедийной сфере тенденции – разные типы медиакультур и медиапотребления, новое разделение труда в СМИ, неоднородность медийного ландшафта и т. д. – с их властью унифицированных технологий ставят под сомнение будущее персонифицированной журналистики, журналистики имен. В некоторых прогнозах (форсайт-проекты стремительно набирают обороты) неутешительные перспективы распространяются и на саму журналистику, на ее существование в традиционных авторских формах»[127]127
  Фролова Т. И. Лучшие практики в социальной журналистике: содержание и перспективы профессиональных открытий // Вестник Волжского университета им. В. Н. Татищева. 2016. № 3. Т. 1. URL: https:// cyberleninka.ru/article/n/luchshie-praktiki-v-sotsialnoy-zhurnalistike-soderzhanie-i-perspektivy-professionalnyh-otkrytiy.


[Закрыть]. Исследователь на основе анализа истории вопроса и публикаций в современных медиа приходит к выводу, что «журналистика не стала абсолютно унифицированной и деперсонифицированной, в ней достаточно места творчеству на всех уровнях медиапроизводства – а значит, и способов глубокого, сущностного взаимодействия с аудиторией, и средств воздействия на проблемные зоны общественной жизни»[128]128
  Там же.


[Закрыть]. Таким образом, автор остается главным субъектом в медиакоммуникации, не только создающим информационные потоки и формирующим (наряду с государством и аудиторией) повестку дня, но и организующим диалог с реципиентом, формат которого может быть очень разным – от осведомления, принятия к сведению на уровне скроллинга до полноценного со-творчества, требующего от адресата специальных действий и усилий.

Е. И. Шейгал, исследуя семиотику политического дискурса, предлагает классификацию разных ролей журналиста: ретранслятор, рассказчик, конферансье, интервьюер, псевдокомментатор, комментатор[129]129
  Шейгал Е. И. Семиотика политического дискурса // Дисс… докт. филол. наук. Волгоград, 2000.


[Закрыть]. Л. Р. Дускаева развивает идеи Е.И.Шейгал и характеризует разные формы отношений между позициями журналиста и «третьих» лиц: «Мнения последних журналист: 1) представляет в целях обеспечения объективности, достоверности информирования как позиции компетентных, авторитетных лиц; 2) сопоставляет или дополняет другими как в диалоге текстов, так и в пределах одного текста, тем самым создавая панорамность, проблемность изложения; 3) оценивает, поэтому они являются стимулом для последующего монологического ответа; 4) развертывает в прямом диалоге, образуя диалогические фрагменты монологических текстов или формируя диалогические тексты и т. д.»[130]130
  Дускаева Л. Р. Диалогическая природа газетных жанров // Дисс… докт. филол. наук. СПб., 2004.


[Закрыть] Данная концепция и послужила основанием для выделения таких типов автора, как наблюдающий, интерпретирующий, оценивающий.

2.2. Автор наблюдающий

Выбранное определение, как и большинство новых понятий, условно и отражает прежде всего позицию автора, для которого важнее всего оказывается представление, предъявление фактов, сообщение актуальной информации. Авторы подобных текстов отвечают на запрос аудитории в ориентировании. Наблюдение может быть включенным и не включенным, а обобщенный сценарий в таких публикациях представляет собой ответы на вопросы Кто? Что? Где? Когда? Фактологическая точность становится важнейшей характеристикой, М. Ю. Казак выделяет и другие характеристики: «производство “на поток”, одноразовость, невоспроизводимость, стандартизованность, сиюминутность, быстротечность»[131]131
  Казак М. Ю. Современные медиатексты: проблемы идентификации, делимитации, типологии // Медиалингвистика. 2014. № 1 (4). С. 70.


[Закрыть]. Создатели таких медиатекстов стремятся объективизировать и информацию, и собственную позицию, понимая, что это публикации скорее для скроллинга, нежели для чтения.

Л. Р. Дускаева выделяет вопросы, которые стимулируют формирование таких речевых жанров, как заметка, интервью и репортаж: «1) какое событие и как, где, почему, с какой целью происходило и каков его результат? 2) что и как, где, почему сложилось? 3) кто действующие лица в событиях, каковы их действия (мнения и позиции), чьи интересы они выражают?»[132]132
  Дускаева Л. Р. Стилистика медиатекста. Избранные статьи 20102012 гг. (Электронный сборник). СПб., 2012. URL: http://medialing. spbu.ru/upload/files/file_1394529301_4735.pdf


[Закрыть]. Ученый отмечает, что «наимплицитно (в монологах) и эксплицитно (в диалогах)» сообщаются разные типы новостей: «1) о событиях и происшествиях; 2) о сложившихся ситуациях и наблюдаемых явлениях; 3) о персонажах (их деятельности, мнениях, характеристиках)»[133]133
  Дускаева Л. Р. Стилистика медиатекста. Избранные статьи 20102012 гг.


[Закрыть]. Подробный анализ стилистики заметки как основного речевого жанра с этой точки зрения представлен в книге В. И. Конькова «Речевые технологии в массовой коммуникации: жанр»[134]134
  Коньков В. И. Речевые технологии в массовой коммуникации: Жанр. Учебное пособие. СПб., 2013.


[Закрыть]: «Заметка рассказывает читателю о произошедших событиях, сложившихся ситуациях, о том или ином положении дел, о предпринятых действиях, совершенных поступках, принятых решениях и других подобных элементах, составляющих в совокупности жизнь страны, государства, партии, общественной организации, общественного или политического деятеля и, наконец, обычного человека в различных ипостасях его существования – гражданина, семьянина, представителя определенной профессии и т. д. Заметка может носить сугубо официальный характер, и в этом случае ее содержание составляют факты»[135]135
  Коньков В. И. Речевые технологии в массовой коммуникации. С. 20.


[Закрыть]. Совершенно справедливо исследователь говорит о различной степени выраженности личностного начала: «Если издание носит официальный характер, личностное начало не выражается или выражается в минимальной степени. Если концепция издания подразумевает наличие личностного эмоционального компонента в общении с читателем, то текст такой заметки может содержать ярко выраженное личностное начало»[136]136
  Коньков В. И. Речевые технологии в массовой коммуникации. С. 20.


[Закрыть]. Однако позиция автора не изменяется с точки зрения его основной интенции – он наблюдает и сообщает, осведомляет, констатирует. Выражение позиции несколько трансформирует основную интенцию, но не подменяет ее, так как главным содержанием текста остается новостное событие.

Даже во внешне максимально объективном способе подачи информации автор-наблюдатель формирует отношение к событию, что позволяет увидеть сравнение новостных сообщений об одном и том же событии в информационной ленте изданий разного типа.

На сайте «Вести. ги» о несостоявшихся дебатах кандидатов в президенты Украины сообщается в заметке «Дебаты одного кандидата: Порошенко не дождался Зеленского и решил выучить венгерский» (https://www.vesti.ru/doc.html?id=3i3743o). Уже в заголовке главным субъектом события представлен Порошенко, далее в материале несколько раз повторяется, что он «действующий глава государства»: «Кандидат в президенты Украины, действующий глава государства Петр Порошенко пообещал уважать любой выбор украинского народа во втором туре президентских выборов 21 апреля. По его словам, “если, не дай Бог, будет избран” лидирующий пока что кандидат Владимир Зеленский, это будет выбор народа Украины, и Порошенко будет этот выбор уважать. Об этом действующий украинский президент заявил на стадионе “Олимпийский” в Киеве, куда прибыл для дебатов с Зеленским. Штаб Зеленского ранее сообщил, что их кандидат опасается провокации и не намерен участвовать в дебатах, которые запланировал на сегодня Петр Порошенко. Зеленский готов ответить на вопросы оппонента в указанную дату – 19 апреля, а не 14-го, как настаивает действующий президент». На уровне глаголов подчеркивается активность, деятельность Порошенко, а вот другой кандидат лишен такой активности: сообщает штаб Зеленского, он только готов ответить, а лидирует пока что. Данный текст, как и большинство текстов в новостной ленте, не имеет подписи автора. Главная задача – сообщить о событии, но отношение коллективного автора, а точнее редакции, к этому событию находит выражение на уровне языковых средств и композиции.

Об этой же несостоявшейся встрече сообщается на других сайтах. Так, «РИА Новости» назвали материал «Зеленский не пришел на дебаты с Порошенко» и подробно рассказали об одном из кандидатов: «Президент Украины Петр Порошенко вместе с семьей приехал на стадион “Олимпийский” для проведения дебатов с Владимиром Зеленским и прождал оппонента почти час, однако тот так и не явился. Сначала украинский лидер выступил на сцене перед спорткомплексом, где собралась толпа людей. После этого он отправился в пресс-центр, где занял одну из трибун. Вторая, за которой должен был стоять Зеленский, так и осталась пустой» (https:// ria.ru/20190414/1552678459.html). И в заголовке, и в тексте акцент сделан на том, что Зеленский не пришел, отношение к событию выражено и в указании на такую деталь, как пустая трибуна. В новости издания «Медуза» под заголовком «Порошенко приехал на дебаты на стадион “Олимпийский” в Киеве. Зеленский к нему не пришел» (https://meduza. io/ news/2019/04/14/poroshenko-priehal-na-debaty-na-stadion-olipiyskiy-v-kieve-zelenskiy-k-nemu-ne-pridet) выбираются другие детали и в центре внимания оказывается отсутствующий Зеленский: «Президент Украины Петр Порошенко днем 14 апреля прибыл на стадион “Олимпийский” в Киеве, чтобы принять участие в дебатах с лидером первого тура выборов Владимиром Зеленским. Зеленский ранее в интервью «Новини Украины» заявил, что не будет сдавать анализы, необходимые для дебатов 14 апреля, так как располагает информацией о том, что на стадионе против него готовится провокация. Порошенко, прибыв на стадион, заявил, что готов подождать Зеленского 45 минут. После того, как стало понятно, что Зеленский не придет, было объявлено, что встреча с Порошенко пройдет в формате ответов на вопросы собравшихся. Большинство вопросов, которые задали Порошенко за первые 45 минут встречи, касались Зеленского». Несмотря на очевидную разницу позиций автора (коллективного и индивидуального) все тексты объединяет диалектическое единство двух коммуникативно-речевых стратегий – объективного информирования и субъективизации, «направленной на выражение личностного отношения к сообщаемому»[137]137
  Иванова С. В., Сподарец О. О. Реализация стратегии субъективизации в структуре новостного политического дискурса в СМИ // Политическая лингвистика. 2010. № 3(33). С. 72.


[Закрыть]. Объединение их оказывается возможным и обоснованным в рамках общего сценария, основанного на сообщении/осведомлении о событии и реализованного с помощью следующих средств и приемов:

1) фактологическая основа – цифры, элементы номинации, имена собственны;

2) включение цитат как способ презентации главных участников события;

3) детали и подробности при описании события;

4) точные пространственно-временное обозначение события.

Как и автор, адресат оказывается в позиции наблюдателя, однако медиаобразы одного и того же реального события заметно различаются. Такие свойства метода наблюдения объясняет А. А. Тертычный: «наблюдение, в журналистике, несмотря на то, что является чувственно ориентированным, неотделим от абстрактно-теоретического мышления, пронизано им. Оно выступает лишь его чувственно-конкретной, “исходной” ступенью, начиная с которой познание журналистом социальной действительности движется через абстрактное к конкретному в мышлении»[138]138
  Тертычный А. А. Познание и характер знания в журналистике // Вопросы теории и практики журналистики. 2013. № 3. С. 83.


[Закрыть]. Таким образом, в объективизированном журналистском материале позиция автора как личности, как субъекта выражена на уровне отбора фактического материала, на уровне заголовка и композиции, с помощью лексико-стилистического оформления текста.

Автор-наблюдатель на ограничивается жанровыми границами того или иного текста: речь идет о конкретной роли в тексте, когда позиция говорящего сосредоточена на констатации, на сообщении информации, которой он владеет. Это связано прежде всего с включенным наблюдением, когда автор интересен аудитории как очевидец и/или участник знакового события, его задача, как и в новостной заметке, – сообщить то, что не было известно, уточнить известное или опровергнуть. Такая речевая ситуация характерна и для репортажа, интервью, корреспонденции, журналистского расследования.

Так, в чрезвычайно популярных и активно обсуждаемых сегодня интервью Юрия Дудя («вДудь» https://www.youtube. com/channel/UCMCgOm8GZkHp8zJ6l7_hIuA), в профессиональных интервью Николая Солодникова («Ещенепознер» https://www.youtube.com/channel/UCNRYbltJXhf6DepS26-uSbQ) и Натальи Синдеевой (ТК «Дождь») именно позиция автора-наблюдателя является очень востребованной: интервьюер просит рассказать о каком-либо событии и интервьюируемый оказывается важным свидетелем, сообщающим детали и подробности. Основная функция журналистики – информационная – реализуется с помощью представления деталей и подробностей, причем в основе создания медиаобраза стратегия объективизации, что очень часто подчеркивается намеренным разведением в пространстве интервью фактов и их субъективной оценки.

В беседе с Александром Цекало Ю. Дудь пытается восстановить трагические события теракта на Дубровке, интервьюер слушает собеседника, который детально описывает то, что видел и слышал сам. Установка именно на такой сценарий есть уже в вопросе: «Насколько подробно вы помните свой день 23 октября 2002 года? Давайте попробуем восстановить его с самого утра». Несмотря на эмоциональные переживания, Александр Цекало стремится быть прежде всего точным и внимательным наблюдателем: «Я был на работе, а служил я тогда продюсером канала “СТС”. Весь день я провел на работе, поехал домой, переоделся, сел в машину и поехал в ресторан “Антонио”. Он на Трехгорке, у меня там была встреча с друзьями, и во время ужина мне позвонил Константин Эрнст и сказал, что твой мюзикл захвачен. Он не знал, что я уже не работаю там. Он спросил, где, и сказал: “Если ты там, то там съемочная группа Первого канала”… И я туда поехал. Там уже было оцепление и штаб был в госпитале для ветеранов через дорогу, в котором был Лужков Юрий Михайлович, был Ястржембский, был замечательный человек Драганов – генерал.» (https://www.youtube.com/watch?v=KwOq5V7hm-M). Аудитория как бы наблюдает за событием: автор текста сообщает факты, детали, нюансы, включает в речь цитаты, точно описывает место и время. Показательно с этой точки зрения, как Ю. Дудь пытается добиться от Ксении Собчак, во время интервью она кандидат в президенты, точного описания встречи с политическими оппонентами и представителями власти, но Собчак меняет сценарий: она интерпретирует и оценивает, а не сообщает о событии.

Вопрос Дудя: «И ты ему сказала, давай я? Что он ответил?»

Ответ Собчак: ««Знаешь, я вообще человек, который считает, опять же у нас у всех могут быть разные мнения, но я считаю, что если ты с человеком знаком и если у тебя есть возможность сказать то, что ты о нем думаешь, в лицо, перед тем, как публично выступать, это надо делать – это правильно!» (https://www.youtube.com/ watch?v=wpfpey_0G5A&t=3325s).

Журналиста и аудиторию интересуют в данной ситуации точные факты, но герой интервью не сообщает ни одного факта.

Наблюдение становится основным методом и в интервью Н. Солодникова с создателем интернет-проекта Meduza Галиной Тимченко, когда она рассказывает про «момент отчаяния»: «Это была ночь. Это был разговор с Ходорковским. Он собирался нас финансировать вместе с Борисом Зиминым. Я получила от него (Ходорковского) документы и в том числе акционерное соглашение. Я прочла, у меня немного зашевелились волосы, потому что до этого в переговорах мы были почти полгода. Ничего, о чем мы договорились в этом драфте не было. Это акционерное соглашение предполагало стопроцентный контроль над изданием и возможность меня уволить в один день при невыполнении некоторых пунктов. А пункты были такие, что оценить их невыполнение было невозможно. Я написала свои возражения, мы назначили совместные переговоры. Состоялся разговор… Ходорковский сообщил, что в совете директоров будет семь человек, одна я и шесть его представителей. Решение принимаются простым большинством, он хочет 100 %, а через год возможно отдаст 25. Что меня и весь состав он может уволить, если мы, например, не достигли уровня прозрачности. Я уже тут стала смеяться в голос и сказала: “А прозрачность будем мерить как колготы в дэнах?” Он ответил: “В ощущениях совета директоров”.Я сказала: “Тогда спасибо. Нет. Никогда”. Мы повесили трубки. Я села и поняла, ну все, конец… 6 часов посидела. Потом сходила в душ, собрала сумку, бросила ее в машину и поехала в Москву» (https://www.youtube.com/watch?v=iMS8o-xd5Co). В этом примере, как и в случае с А. Цекало, автор текста наблюдает за собой, при этом стремится быть скрупулезным в точности деталей и подробностей.

Та же стратегия оказывается эффективной, например, в репортажах-расследованиях Игоря Залюбовина (Сноб): «Пустыри на месте сломанных нелегальных домов застроились новыми, правда, как утверждает местный барон Иван Михай, теперь у него в таборе все по документам. По большей части это хибары, сколоченные наскоро. Обычные дома: треугольник налеплен на квадрат, но сделано все из самых дешевых материалов – так, чтобы можно было уехать в любую секунду»; «Милая женщина шестидесяти трех лет, Татьяна Васильевна, в прошлом воспитатель детского сада, ненавидит цыган без конкретных причин испытывать ненависть; по ее мнению, “цыгане – это развязные злобные твари”. Она отказывается фотографироваться, потому что боится, что цыганские подростки приедут к ней на раздолбанной девятке и подожгут ее дом»; «Пока жена Евгения разливает чай по золоченым чашкам и режет кусочки сервелата в золоченое блюдце, он пытается подобрать русские слова, которые объяснят, как это все так вышло. “Тишины, тишины хочу” – звонит его мобильник» (https://snob.ru/entry/179825/). В других материалах публицист наблюдает за встречей лидеров самопровозглашенных таксистских профсоюзов (https://snob.ru/ selected/entry/123289/), за массовыми протесами в Волоколамске (https://snob.ru/entry/158754/) и другими событиями, внимательно фиксируя и сообщая аудитории детали и подробности.

Наблюдение является важнейшим элементом и других направлений в журналистике, например, трэвел-журналистики.

С позиции адресата наблюдающий автор как личность может быть неинтересен, тогда речь идет о скроллинге, о потреблении информации как средства ориентации, которую нужно принять к сведению и только. Это проявляется в такой выделенной современными медиаисследователями тенденции (тренде), как превращение рассылок в «суррогат СМИ»: «В моем утреннем “меню”» – обзорные рассылки свежих выпусков “Ведомости”, “РБК daily”, “Subscribe. Экономика” (Россия), “Капитал” (Украина), “Христианские новости Беларуси”, “Беларусь в фокусе”, “Хнфармацыйны дайджэст EuroBelarus” (Беларусь). Как правило, в такой рассылке – перечень заголовков с краткой аннотацией (две-четыре фразы) статьи. По сути, просмотр таких рассылок очень похож на просмотр ежедневных утренних газет, без прочтения большинства статей в них. И судя по тому, что таких рассылок становится только больше, это четкий тренд»[139]139
  Лавникевич Д. Главные тренды современных масс-медиа: попытка обзора URL: http://mediakritika. by/article/2814/glavnye-trendy-sovremennyh-mass-media-popytka-obzora


[Закрыть]. Речь идет об «особом режиме существования читателя»: «A special mode of existence of the reader is scanning information, surfing the web, rules of functioning of the digital environment and communication protocols. In modern media it is complemented by the necessity to keep a track of the same material on different resources (on the website, on Instagram, on Facebook, etc.)»[140]140
  Barashkina E., Virovtseva E., Maslenkova N. Media text of a city online newspaper: functional capabilities // The European Proceedings of Social & Behavioural Sciences (EpSBS, ISSN: 2357–1330)^019. No: 60. С. 515–523.


[Закрыть]. Такой тип коммуникации трансформирует структуру журналистского материала, в том числе жанровую, логическую, грамматическую, лексикосемантическую. Текст, по природе своей являясь «своеобразным островком организованности»[141]141
  Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 2006.


[Закрыть], становится динамически структурированным, как бы разорванным между разными форматами контента: наблюдающий автор предлагает аудитории журналистский текст, представляющий собой гиперссылку-анонс на материалы, скриншот из инстаграм-ленты, комментарий под постом.

Подобная дискретность, будучи в принципе имманентным качеством любого текста наряду с цельностью и связностью, например, в городских медиа (The Village (Москва), Downtown. ru (Воронеж), «Бумага» (Санкт-Петербург), «Провинция» (Иркутск), It’s My City (Екатеринбург), Ch6 (Стерлитамак), «Владивосток-3000» (Владивосток), «Сиб. фм» и «Сибурбия» (Новосибирск), Nn-today (Нижний Новгород), InKazan (Казань), «Большая деревня» (Самара), «Барнаул. фм» (Барнаул), Feelmore (Челябинск), V Times (Киров). К этому списку мы могли бы добавить «Рядовка» (Смоленск), newsvo.ru (Вологда), «Волгоградский репортер» (Волгоград) и др.) «достигает такого уровня, что мы уже говорим об атомизированном контенте – раздробленном на “атомы” (сайты, страницы в соцсетях, посты в новостных лентах), особым образом организованном, в том числе визуально»[142]142
  Барашкина Е. А., Выровцева Е. В., Масленкова Н. А. Журналистский текст в цифровой среде: поляризация и конвергенция функций // Журналистский текст в новой технологической среде: достижения и проблемы: сб. материалов III конф. PMMIS (Post massmedia in the modern informational society), Челябинск, 28–29 марта 2019 г. / под общ. ред. М. В. Загидуллиной. Челябинск, 2019. С. 42–45.


[Закрыть]. Таким образом расширяются объекты наблюдения для автора: важным источником информации помимо реальной действительности становится и виртуальная действительность, особенно медиа, в том числе социальные: «Сегодня медиа превратились в важный институт современного общества, среду коммуникации, социальной и индивидуальной жизни множества людей, государственных и общественных структур на национальном и глобальном уровне»[143]143
  Вартанова Е. Л. Теория медиа как перекресток научных подходов и методов // Вопросы теории и практики журналистики. 2018. T. 7. № 1. С. 167.


[Закрыть]. Формирование новой медиапарадигмы: «пользователь – часть коммуникативного процесса, контент – личность медиа, мультимедиа – новый универсальный язык, здесь и сейчас – единственно доступное время, гипертекст – новая грамматика, знания – новая информация»[144]144
  Богуславская В. В. Проблемы современной журналистики: личность и цифровизация // Журналистика в 2018 году: творчество, профессия, индустрия: сб. мат. межднар. науч. – практ. конф. М., 2019. с. 52–53.


[Закрыть] – потребовало пересмотра методов и способов создания эффективного журналистского произведения.

С другой стороны, автор-наблюдатель может быть настолько интересен, что реципиент осознанно выбирает журналиста как надежный источник информации с точки зрения достоверности фактов. На эффективность такой позиции указывает уже название некоторых программ радиостанции «Эхо Москвы» – «Будем наблюдать», «Дилетанты», программы «Власть факта» на телеканале «Россия Культура», «Как это было» на телеканале «Дождь» и другие. В первой из перечисленных программ главный редактор Алексей Венедиктов становится транслятором эксклюзивной информации и зачастую не отвечает на вопросы ведущего: «Что это значит?», «Какова ваша оценка?», «Каковы перспективы?» и т. п. Здесь ключевой оказывается позиция журналиста, сформулированная в названии программы, – только наблюдать. Программы «Все так» (https://echo. msk.ru/programs/vsetak/; https://echo. msk.ru/programs/vsetakplus/), «Не так» (https://echo. msk.ru/ programs/netak/), «Власть факта» (https://tvkultura.ru/brand/ show/brand_id/20903/) основаны на внимательном чтении документов, наблюдение за которыми помогает увидеть события прошлого, что подчеркивается в описании принципов и задач программы «Не так»: «Историческая программа, проводимая совместно с журналом “Знание-сила”. Объектом исследований и обсуждений в студии прямого эфира являются крупные события и периоды российской истории, не всегда досконально и подробно изученные и проверенные. Это дает право ведущему и его собеседникам – известным отечественным историкам и ученым посмотреть на них более внимательно и непредвзято, основываясь на научных документах и фактах, которые часто свидетельствуют о том, что многое в нашей истории было совсем “не так”, как было принято и положено считать многие десятилетия».