Текст книги "Юридические препятствия в реализации прав и законных интересов, вопросы идентификации и преодоления"

Исследование следственно-судебной практики восьми субъектов РФ, проведенное автором настоящего материала, показало, что несоблюдение следователем обязанности по разъяснению обвиняемому его права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей и, как следствие, нарушение права обвиняемого на определение формы судопроизводства может выражаться как в полном игнорировании следственными органами положений п. 1 ч. 5 ст. 217 УПК РФ, когда в протоколе ознакомления с материалами дела отсутствуют сведения о разъяснении указанного права, так и в формальном разъяснении данного права, когда обвиняемый не понимает сущность и содержание тех правовых возможностей, которые характерны для рассмотрения дела судом присяжных. Проиллюстрируем сказанное примером из судебной практики Благовещенского городского суда Амурской области, взяв за основу уголовное дело в отношении А., О. и Р., обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных п. п. «а«, «з«, «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ. По окончании предварительного расследования обвиняемые заявили ходатайство о рассмотрении их дела одновременно как единолично судьей, так и судом с участием присяжных заседателей. Только в ходе предварительного слушания выяснилось, что при ознакомлении с материалами дела они неправильно поняли положения уголовно-процессуального законодательства, предусмотренные нормами ч. 5 ст. 217 УПК РФ. Установив данные обстоятельства, судья принял решение о возвращении уголовного дела прокурору.

А. Сайкин, проводя исследование причин отмененных Верховным судом Российской Федерации приговоров, в числе их «досудебных дефектов» объясняет несоблюдение следователем норм п. 1 ч. 5 ст. 217 УПК РФ сформировавшимся у него обвинительным уклоном391391
  Сайкин А. Уголовное дело: от возбуждения до прекращения. Самара, 2011. С. 167.


[Закрыть]. Проблема обвинительного уклона в деятельности следователя – предмет острой научной дискуссии392392
  Ефимичев С. П., Ефимичев П. С. Принцип состязательности и его реализация в уголовном судопроизводстве // Российский следователь. 2005. № 1. С. 6–7; Кудрявцев В. Л. «Обвинительный уклон» в деятельности следователя: проблема только законодательного урегулирования? // Уголовное судопроизводство. 2008. № 2. С. 17–18 и др.


[Закрыть]. На наш взгляд, дело не в самом по себе обвинительном уклоне – категории во многом условной, вбирающей в себя не только юридические, но и морально-этические аспекты. Фактически в основе допускаемых участниками уголовного судопроизводства (и следователь – не исключение) нарушений прав и законных интересов обвиняемого лежит отступление от принципа законности (ст. 7 УПК РФ).

3 сентября 2010 г. К. было предъявлено обвинение по ч. 4 ст. 159 УК РФ. По окончании предварительного расследования с 20 сентября 2010 г. она приступила к выполнению положений ст. 217УПК РФ и ознакомилась с томами № 1–10. Однако 23 ноября 2010 г. ей было предъявлено новое обвинение, в том числе и по ч. 5 ст. 33 – п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Несмотря на предъявление нового обвинения, значительно ухудшающего положение обвиняемой, следователь в нарушение права на защиту не предоставил К. вновь материалы дела для ознакомления и подготовки ее к защите от нового обвинения. В связи с указанными нарушениями приговор по данному делу признан незаконным и необоснованным, отменен Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации (кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации от 24 октября 2012 г. № 56-О12-57сп)393393
  Документ не опубликован, размещен в СПС «КонсультантПлюс» в разделе «Судебная практика».


[Закрыть].

Указывая в числе типичных ошибок, допускаемых следователями невыполнение ими требований ст. 217 УПК РФ, О. Городской настаивает на том, что такое поведение следователя следует расценивать как несоблюдение возложенной на него (а не только на адвоката) функции защиты обвиняемого394394
  Городской О. Следователь как участник уголовного судопроизводства. М., 2010. С. 101.


[Закрыть]. Несмотря на известную идеологическую зашоренность, в советском уголовном процессе исполнение функции защиты органами расследования не воспринималось как нечто абсолютно чужеродное. Например, М. С. Строгович писал, что следователь, выполняя обвинительную функцию, т. е. привлекая к уголовной ответственности и изобличая обвиняемого, в то же время защищает права и законные интересы обвиняемого. Следователь не только предоставляет обвиняемому и его защитнику возможности для защиты, но и обязан исследовать все обстоятельства, свидетельствующие в пользу обвиняемого, собирать и проверять все доказательства, оправдывающие обвиняемого или смягчающие его ответственность395395
  Строгович М. С. Уголовное преследование в советском уголовном процессе. М., 1951. С. 99.


[Закрыть]. И для современных исследователей эта идея выглядит научно перспективной. В. В. Уланов отмечает: «Участие следователя в осуществлении функции защиты гарантирует обеспечение конституционного права обвиняемого на защиту, а также выполнение одной из задач уголовного судопроизводства, заключающейся в том, чтобы ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности»396396
  Уланов В. В. Содержание процессуальных функций следователя // Российский следователь. 2008. № 12. С. 6.


[Закрыть]. Полагаем, что данная научная позиция не может расцениваться как единственно верная. Право обвиняемого на защиту включает в себя не только само субъективное право на защиту, но и гарантии его реализации. Именно о них (гарантиях), на наш взгляд, следует говорить применительно к деятельности следователя, который обязан разъяснить обвиняемому его права, обеспечить ему возможность защищаться всеми не запрещенными УПК РФ способами и средствами (ч. 1 ст. 11, ч. 2 ст. 16, п. 21 ч. 4 ст. 47 УПК РФ).

Приводя в своей монографии примеры несоблюдения следователями норм ч. 3 ст. 217 УПК РФ, запрещающей ограничение обвиняемого и защитника во времени, необходимом для ознакомления с материалами уголовного дела, А. Васильев указывает на допустимость в отдельных случаях игнорирования следователем этого правила, ибо он, во-первых, процессуально самостоятелен и, во-вторых, связан процессуальными сроками, в частности ст. 6.1 УПК РФ397397
  Васильев А. Правовой статус обвиняемого: проблемы досудебного производства. М., 2009. С. 141.


[Закрыть]. Как справедливо отметил Б. Я. Гаврилов, эффективное предварительное следствие невозможно без обеспечения процессуальной самостоятельности следователя398398
  Гаврилов Б. Я. О процессуальной самостоятельности следователя: история, реальное состояние, перспективы развития // Право и политика. 2001. № 2. С. 8–9; Он же. О мерах по законодательному совершенствованию досудебного производства // Российский следователь. 2011. № 6. С. 16–17.


[Закрыть]. Это, однако, не означает, что независимость следователя должна отождествляться с чинимым им беззаконием, а именно его, по нашему мнению, описывает А. Васильев. Более того, самостоятельность следователя предполагает и его ответственность за ход и результаты произведенного им расследования, которая в настоящее время, к сожалению, не нашла конкретных очертаний в законодательстве.

Итак, неразъяснение обвиняемому при ознакомлении с материалами уголовного дела прав, предусмотренных ч. 5 ст. 217 УПК РФ, в том числе права на рассмотрение его дела судом присяжных, следует рассматривать с нескольких позиций. Для обвиняемого – это юридическое препятствие в реализации его конституционного и процессуального права на защиту. Напомним, что неисполнение или несоблюдение юридической обязанности субъектом правоотношения приводит в действие механизм активного права на защиту противостоящего ему лица. Субъективное право на стадии притязания приобретает, по выражению С. С. Алексеева, «боевой характер»399399
  Общая теория социалистического права / под ред. С. С. Алексеева. Вып. 2. Свердловск, 1964. С. 119.


[Закрыть], готово перейти к непосредственному принудительному осуществлению. При этом на уровне норм уголовно-процессуального права закладывается модель механизма защиты субъективного права.

По мнению К. Жойкина, под защитой прав и свобод человека и гражданина следует понимать применение юрисдикционными органами, наделенными властными государственными полномочиями, специальных мер, направленных на обеспечение управомоченному реальной возможности осуществления его права400400
  Жойкин К. Права человека и гражданина в России: декларации и реалии. М., 2010. С. 134–135.


[Закрыть]. Близким по лексическому значению является формулировка исследуемого понятия, предлагаемая У. Эдиковым: защита – возможность применения в отношении правонарушителя (преступника) мер принудительного воздействия401401
  Эдиков У. Защита и ответственность в российском праве. Самара, 2011. С. 190–191.


[Закрыть]. «Рискую предположить весьма скудный мыслительный характер определений понятия «защита», сформулированных К. Жойкиным и У. Эдиковым», – пишет Н. Носков402402
  Носков Н. Права человека и их защита в России. Н. Новгород, 2010. С. 56–57.


[Закрыть]. Считаем, что сущность суждений Н. Носкова неверна, а манера их литературной подачи недопустима.

В науке риск неизбежен. Иначе нельзя рассчитывать на открытие нового научного знания. Но границы допустимого риска – не только личное дело каждого, они требуют объяснения, обоснования и корректности. С чем, может быть, и можно не вполне согласиться с К. Жойкиным и У. Эдиковым, так это с тем, что предлагаемые ими понятия «защита прав и свобод человека и гражданина» ограничены лишь юрисдикционной формой такой защиты. Ведь предусмотрены действующим законодательством, расцениваются как правомерные действия и самозащита гражданских прав (ст. 12 ГК РФ), и необходимая оборона (ст. 37 УК РФ). Но в свете предпринятого нами исследования, акцентированного на государственную защиту прав и свобод человека и гражданина, дефиниции К. Жойкина и У. Эдикова, безусловно, ценны. Особое место в реализации такой защиты отведено суду, причем не только в судебном, но и в досудебном производстве по уголовному делу.

Сразу оговорим, что под судебной защитой не следует понимать само защищаемое право, сколь значимо бы оно ни было. Равным образом не является судебной защитой и результат судебного процесса, например, оправдание подсудимого судом присяжных заседателей403403
  См., подр.: Владыкина Т. А. Обсуждение последствий оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей: законодательная модель и судебная интерпретация // Адвокатская практика. 2013. № 5. С. 12–17.


[Закрыть]. Судебная защита –это вся процессуальная деятельность по защите прав, свобод, законных интересов, причем не только в рамках рассмотрения конкретного уголовного дела, но и после вынесения оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей и, соответственно, оправдательного приговора суда. Например, в стадии реабилитации подсудимого (ст. 133–139 УПК РФ). Кроме того, мы не вполне разделяем обозначенный в литературе взгляд на судебную защиту как на охрану судом прав каждого субъекта, кто к нему обратился404404
  Игольников Е. Судебная защита в России: проблемы и решения. М., 2013. С. 134–135.


[Закрыть]. В широком смысле судебная защита – деятельность по защите, осуществляемая как судом, так и в суде (прежде всего, сторонами процесса), о чем нам уже доводилось писать405405
  См.: Владыкина Т. А. Ограничение права прокурора на представление доказательств в суде с участием присяжных заседателей // Законность. 2013. № 9. С. 14–19; Она же. Постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями // Адвокатская практика. 2013. № 3. С. 11–16.


[Закрыть]. Судебная защита не зависит от вида судопроизводства, хотя и обеспечивается различными процессуальными средствами.

В. Н. Курченко справедливо обращает внимание на то, что деятельность суда в досудебном производстве имеет неоднородный характер, и в череде полномочий суда называет рассмотрение жалоб граждан на законность и обоснованность предпринятых органами и должностными лицами досудебного производства действий и решений (судебный контроль)406406
  Курченко В. Н. Судебный контроль за производством следственных действий // Уголовный процесс. 2007. № 3. С. 43–44.


[Закрыть], наряду с которыми УПК РФ предусматривает и иного адресата обжалования – прокурора (ст. 123, 124 УПК РФ). В соответствии с ч. 1 ст. 125 УПК РФ судебному обжалованию подлежат не любые решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа, а только те, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию. При рассмотрении жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ суд своими решениями не устраняет выявленные нарушения, а лишь обязывает это сделать должностных лиц органов досудебного производства.

Так, обвиняемым может быть обжаловано неразъяснение ему следователем права на рассмотрение его уголовного дела судом с участием присяжных заседателей (п. 1 ч. 5 ст. 217 УПК РФ). Положения ч. 3 ст. 124, ст. 125 УПК РФ не допускают отказ прокурора и суда при рассмотрении заявления или жалобы обвиняемого от исследования и оценки всех приводимых в них доводов, а также мотивировки своих решений путем указания на конкретные, достаточные с точки зрения принципа разумности, основания, по которым эти доводы отвергаются (определение Конституционного суда РФ от 25 января 2005 г. № 42-О «По жалобам граждан Астахова Павла Алексеевича, Замошкина Сергея Дмитриевича, Карцевой Веры Константиновны и Костанова Юрия Артемовича на нарушение конституционных прав и свобод положениями статей 7 и 123, части третьей статьи 124, статей 125, 388 и 408 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»407407
  Вестник Конституционного суда РФ. 2005. № 4. С. 5–8.


[Закрыть]).

В развитие сказанного следует отметить, что гарантией выполнения должностными лицами органов предварительного следствия своих процессуальных обязанностей должна стать их правовая ответственность. Права Л. М. Володина, указавшая на пробел в существующем механизме обеспечения прав личности – отсутствие в законодательстве четких последствий неисполнения и ненадлежащего исполнения обязанностей властными субъектами уголовно-процессуальной деятельности и необходимость его устранения408408
  Володина Л. М. Проблемы уголовного процесса: закон, теория, практика. М., 2006. С. 292–293.


[Закрыть]. Пока не будет восстановлен логический ряд «уголовно-процессуальная обязанность – мера ответственности за ее неисполнение или ненадлежащее исполнение» нельзя в полной мере говорить об обеспечении прав участников уголовно-процессуальных отношений, не обладающих властными полномочиями.

Рассматривая вопрос о гарантиях прав обвиняемого в уголовном судопроизводстве, нельзя не коснуться вопроса об уголовно-процессуальной форме. О. В. Гладышева пишет об отсутствии необходимости выделять в качестве гарантии прав личности процессуальной формы, поскольку ее соблюдение зависит от воли участников уголовного процесса, т. е. имеет высокую степень субъективизма409409
  Гладышева О. В. Теоретические основы обеспечения законных интересов личности в уголовном судопроизводстве. М., 2012. С. 143–144.


[Закрыть]. Уголовно-процессуальное законодательство устанавливает не только права и обязанности участников уголовно-процессуальных отношений, но и порядок их реализации (процессуальную форму), т. е. механизм производства по уголовному делу, систему и последовательность его стадий. Таким образом, содержание и форма неразрывно связаны между собой. «Социальная ценность процессуальной формы заключается в том, что она обеспечивает режим законности в судопроизводстве, создает условия для реализации прав, свобод и законных интересов личности и выступает гарантом их обеспечения»410410
  Коомбаев А. А. Положение личности в уголовном судопроизводстве (по материалам Кыргызской Республики и Российской Федерации): дис. … д-ра юрид. наук. М., 2014. С. 201.


[Закрыть]. С помощью процессуальной формы определяется порядок и особенности производства по отдельным категориям уголовных дел, в том числе рассматриваемых судом с участием присяжных заседателей.

Поэтому другим способом защиты права на рассмотрение уголовного дела судом с участием присяжных заседателей является обжалование подсудимым постановленного в отношении него приговора по мотиву нарушения уголовно-процессуального закона, связанного с формой судопроизводства. Так, например, О. была принесена кассационная жалоба на приговор Верховного суда Республики Северная Осетия – Алания от 13 декабря 2010 г. по мотиву того, что его право на защиту было нарушено судьей, отказавшим в удовлетворении ходатайства о назначении предварительного слушания и рассмотрении дела с участием коллегии присяжных заседателей. Поскольку данное ходатайство было заявлено О. до назначения судебного заседания (ч. 5 ст. 231 УПК РФ) и необоснованно отклонено судьей, приговор признан незаконным и отменен, уголовное дело передано на новое судебное рассмотрение со стадии предварительного слушания (кассационное определение Верховного суда РФ от 3 марта 2011 г. № 22-О11-2411411
  Документ не опубликован, размещен в СПС «КонсультантПлюс» в разделе «Судебная практика».


[Закрыть]). По аналогичной причине отменен приговор Санкт-Петербургского городского суда от 22 декабря 2010 г. в отношении А. А. Мещанова (кассационное определение Верховного суда РФ от 31 марта 2011 г. № 78-О11-24412412
  Документ не опубликован, размещен в СПС «КонсультантПлюс» в разделе «Судебная практика».


[Закрыть]).

В перечисленных случаях речь идет об оснащении правового притязания процессуальной надстройкой, без которой обвиняемый не в силах преодолеть нежелание компетентных государственных органов исполнить лежащую на них юридическую обязанность. Осуществление обвиняемым своего права становится возможным благодаря тому, что оно выступает предметом судебной защиты, формализующейся в судебном акте, где «право на действие власти становится обязанностью власти на действие в силу приоритета прав человека»413413
  Определение Конституционного суда Российской Федерации от 19 апреля 2000 г. № 154-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Далбаева Михаила Владимировича на нарушение его конституционных прав статьей 376 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР» // Документ не опубликован, размещен в СПС «КонсультантПлюс» в разделе «Судебная практика».


[Закрыть].

Другой момент. Как показывает адвокатский опыт автора настоящего материала, если суд на предварительном слушании устанавливает факт неразъяснения обвиняемому по окончании предварительного следствия его права на рассмотрение уголовного дела судом с участием присяжных, он решает вопрос о возвращении уголовного дела прокурору. Однако, по нашему мнению, нарушение прав обвиняемого по поводу выбора формы судопроизводства может быть устранено и самим судом. Как справедливо отмечает А. А. Тришева, поскольку вопрос о возвращении уголовного дела прокурору на стадии подготовки к судебному заседанию всегда решается на предварительном слушании (п. 2 ч. 2 ст. 229 УПК РФ), то у суда есть фактическая возможность на судебном заседании с участием сторон не только разъяснить обвиняемому его право на подачу соответствующих ходатайств, довести до его сведения информацию об особенностях судебного разбирательства при той или иной форме судопроизводства, но и разрешить ходатайство обвиняемого в том случае, если он воспользовался этим правом414414
  Тришева А. А. Возвращение уголовного дела прокурору и разумный срок уголовного судопроизводства // Законность. 2011. № 5. С. 10–11.


[Закрыть]. Такие ходатайства независимо от момента их заявления (при ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела или на предварительном слушании) адресуются суду, их разрешение до назначения судебного заседания полностью устраняет препятствия к рассмотрению дела, а следовательно, и необходимость его возвращения прокурору. Одновременно с этим обратим внимание на то, что констатация права обвиняемого заявить указанное ходатайство «до назначения судебного заседания» нуждается в терминологической корректировке. Точнее было бы указать: «до вынесения судьей решения о назначении судебного заседания».

Кроме того, вопреки мнению Я. Солдатова, не представляет сложности разрешение судом ходатайства о рассмотрении уголовного дела судом присяжных на предварительном слушании и в том случае, когда по уголовному делу обвиняется несколько лиц, а просьбу о разбирательстве дела таким составом суда высказали лишь некоторые из них415415
  Солдатов Я. Суд присяжных заседателей. М., 2009. С. 132–133.


[Закрыть]. Федеральный законодатель не случайно использовал правовую конструкцию, получившую широкое распространение в мире и закрепленную в ч. 2 ст. 325 УПК РФ: при наличии взаимоисключающих ходатайств о составе суда – о рассмотрении дела с участием присяжных заседателей и судом в составе трех профессиональных судей – судья обязан решить вопрос о выделении уголовного дела в отдельное производство, а при невозможности такового – отдать приоритет суду с участием присяжных заседателей.

2.4. Юридические препятствия в реализации прав собственников недвижимого имущества
(А. В. Деменишин)

Реализация прав собственников объектов недвижимого имущества представляет собой комплекс активных действий субъекта правоотношений, направленных на претворение в жизнь ими триады правомочий – владения, пользования, а также распоряжения принадлежащим имуществом.

При этом одним из наиболее важных начал гражданского законодательства, закрепленных в п. 1 ст. 1 ГК РФ, является принцип беспрепятственного осуществления гражданских прав, который, как справедливо отмечено в научной литературе, наименее изучен – ему не посвящено ни одного специального исследования, и в основном он рассматривается лишь в контексте пределов осуществления гражданских прав416416
  См., напр.: Вавилин Е. В. Благоприятная правовая среда как условие беспрепятственного осуществления прав и исполнения обязанностей // Российский юридический журнал. 2009. № 3. С. 61–66; Дерюгина Т. В. Свободное и беспрепятственное осуществление прав как принцип гражданского права // Актуальные проблемы правоведения. 2010. № 4. С. 55–58.


[Закрыть].

Несомненно, реализация прав собственников не может протекать в отрыве от реальных процессов общественной жизни и сопровождается совокупностью различных факторов экономического, социального, политического характера, которые, в том числе, могут так или иначе препятствовать полной, всесторонней реализации правомочий по владению, пользованию и распоряжению своей собственностью. Такие преграды, помехи, затрудняющие или исключающие возможность реализации своих прав или законных интересов, получили в юридической науке название юридических препятствий.

Вместе с тем именно обеспечение беспрепятственной реализации своих субъективных прав провозглашается одним из национальных приоритетов осуществляемой правовой политики и является неотъемлемым признаком развитости правовой системы и в целом правового государства.

В научной литературе под юридическими препятствиями в реализации и защите прав, свобод, законных интересов понимаются нормативно установленные и (или) юридико-фактические условия, осложняющие (затрудняющие либо блокирующие) процесс осуществления правовых возможностей (прав, свобод, законных интересов) конкретного субъекта права в конкретной ситуации, требующие от носителя прав и законных интересов дополнительных, нормативно незапрограммированных либо предусмотренных в установленном правом порядке реализации права, но несоразмерных, неразумных организационных, материально-технических, временных, интеллектуальных и иных затрат417417
  Панченко В. Ю. О понятии юридических препятствий в реализации и защите прав и законных интересов // Академический юридический журнал. 2013. № 3 (53). С. 10–18.


[Закрыть].

При реализации прав, законных интересов собственников встречаются различные юридические препятствия, которые в действительности, имея различную природу, источник, исключают нормальное существование правомочий собственников и создают для них дополнительные ограничения, обременения, связанные с процессом владения, пользования и распоряжения имуществом. При этом нередки случаи, когда юридические препятствия в принципе становятся причиной полного и окончательного исчезновения права.

Остановимся более подробно на видах препятствий, которые могут возникать при реализации прав собственников.

Наиболее распространенным видом юридических препятствий являются такие юридические препятствия, которые связаны с реализацией правомочий пользования объектом недвижимого имущества.

Рассмотрим юридические препятствия в пользовании объектом недвижимого имущества, которые возникают вследствие правонарушений, допущенных по вине равных по правовому положению субъектов правоотношений (например, соседей, смежных землепользователей).

В данном случае, субъектом, чинящим соответствующие юридические препятствия, выступает лицо, которое своим противоправным поведением создает препятствия, мешающие нормальному осуществлению права собственности. Указанная позиция следует из смысла ст. 304 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснений, приведенных в п. 45 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 29.04.2010 № 10/22.

Препятствия в этой области разнообразны; зачастую они проявляются при использовании смежных земельных участков и объектов общей собственности. В качестве примеров таких препятствий можно привести возведение высоких заборов, оттеняющих соседний участок; лишение или ограничение права прохода и проезда вследствие ремонтно-восстановительных работ; создание неудобств при пользовании общим домовым оборудованием, принадлежащим жителям многоквартирного дома; недопуск законного владельца в принадлежащее ему здание путем выставления охраны; сооружение шлагбаумов, несанкционированное строительство на земельном участке собственника; отключение электроэнергии и др.418418
  См.: Алексеев С. С., Васильев А. С., Голофаев В. В., Гонгало Б. М. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (учебно-практический). Ч. 1, 2, 3, 4 / под ред. С. А. Степанова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект; Екатеринбург: Ин-т частного права, 2010. СПС «Гарант».


[Закрыть].

Механизм преодоления таких препятствий законодательно предусмотрен и активно применяется на практике. В подобных случаях собственник вправе требовать по суду устранения созданных препятствий, исключающих возможность нормально использовать принадлежащее имущество и распоряжаться им.

Однако не только неправомерные действия смежных собственников и прочих лиц могут стать препятствием для осуществления собственником своих правомочий.

В числе препятствий, которые могут создаваться вследствие действий государственных и муниципальных органов, можно также рассмотреть препятствия в реализации прав собственника в виде отказа в государственной реализации права собственности на объект недвижимости.

Фактически такой отказ исключает возможность защиты прав лица, претендующего на объект недвижимости и создает серьезную правовую неопределенность в вопросе судьбы такого имущества.

Нормативным обоснованием этого тезиса служит ст. 2 Федерального закона от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», в соответствии с которой государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке.

Вместе с тем осуществить государственную регистрацию права возможно далеко не всегда, при этом не всегда по вине собственника объекта недвижимого имущества.

Например, при принятии решения о предоставлении земельного участка ненадлежащим субъектом власти, а также при отсутствии возможности идентификации такого земельного участка принимается решение об отказе в государственной регистрации права. Причем доводы о том, что лицо, которому выделен соответствующий земельный участок, не несет ответственность за то, что в решении о выделении земельного участка есть подпись недействующего председателя, не имеет правового значения419419
  См., напр.: Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного суда Республики Татарстан от 15 января 2015 г. по делу № 33-460/2015.


[Закрыть].

Другим препятствием, служащим основанием для отказа в государственной регистрации права, препятствующим реализации прав собственника земельного участка, является отсутствие в правоустанавливающих документах указания на вид разрешенного использования. Правовым обоснованием для отказа служит то, что разрешенное использование земельного участка является составным элементом правового режима земельного участка и определяется на основании зонирования территорий.

Интересным препятствием для реализации прав собственника и, соответственно, государственной реализации права служит отсутствие в политике реституции национализированных земель в отношении документов на землю, выданных до 1917 г., в регистрации может быть отказано по мотивам отсутствия информации, необходимой для государственной регистрации прав на недвижимое имущество420420
  См., напр.: Апелляционное определение Московского городского суда от 06 июня 2014 г. № 33-20586/14.


[Закрыть].

Вышеперечисленные препятствия далеко не всегда являются непреодолимыми и исключающими дальнейшую возможность реализации правомочий в отношении спорных объектов недвижимого имущества. По смыслу абз. 2 п. 1 ст. 234 ГК РФ отсутствие государственной регистрации права собственности на недвижимое имущество не является препятствием для признания права собственности на это имущество в судебном порядке по правилам п. 20 Постановления Пленума Верховного суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29.04.2010.

Кроме того, зачастую юридические препятствия в реализации прав собственников и потенциальных собственников могут возникнуть в результате дефектов нормативного регулирования, бессистемности законодательства федерального и регионального уровня; это во многом обусловлено тем, что круг указанных вопросов, в том числе конкретные механизмы реализации прав, устанавливается совместно РФ и субъектом РФ, и регионы зачастую попросту не успевают приводить свои акты в соответствие с федеральными нормативно-правовыми актами, а также не регламентируют порядок реализации права, предусмотренного федеральными нормативно-правовыми актами. Такой подход порой приводит к возникновению серьезных юридических препятствий, для устранения которых субъект вынужден использовать целый комплекс различных правовых средств.

Например, на протяжении продолжительного периода времени в соответствии с Федеральным законом «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» инвалидам и семьям, имеющим в своем составе инвалидов, предоставлялось право на первоочередное получение земельных участков для индивидуального жилищного строительства, ведения подсобного и дачного хозяйства и садоводства. Вместе с тем Земельным кодексом Российской Федерации, Законом Красноярского края «О регулировании земельных отношений в Красноярском крае» порядок первоочередного и бесплатного получения земельных участков для целей жилищного строительства указанной категории граждан не предусматривался, что, без всяких сомнений, создавало неустранимые препятствия для получения соответствующего социального блага.

Устранение подобных препятствий возможно через специальную законотворческую деятельность, однако порой это может на долгое время затруднить процесс реализации субъективных прав.

Так, только в 2014 г. Федеральным законом № 171-ФЗ «О внесении изменений в Земельный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» необходимые изменения были внесены. Только после указанных событий граждане, имеющие право на первоочередное или внеочередное приобретение земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, вправе приобрести такие земельные участки в аренду без проведения торгов.

Таким образом, юридические препятствия в реализации прав собственников могут возникать в связи с различными причинами и по вине различных субъектов, в числе которых могут быть правотворческие органы, органы правоприменения, не обеспечивающие надлежащую реализацию права, субъекты непосредственной реализации права.

Кроме того, юридические препятствия в реализации прав собственника может создать и сам собственник, ненадлежащим образом реализующий предоставленные ему правомочия по владению, пользованию и распоряжению своим имуществом.

Таким образом, в числе ключевых причин, в связи с которыми возникают юридические препятствия, можно выделить:

• правовую неопределенность, возникающую вследствие неудовлетворительного состояния нормативно-правовой базы, содержащей пробелы, устранение которых представляется затруднительным без принятия соответствующих правовых актов;

• отсутствие надлежащего и своевременного контроля со стороны специальных уполномоченных правоприменительных органов, ответственных за реализацию прав собственников объектов недвижимого имущества;

• всевозможные злоупотребления правом, допускаемые смежными собственниками, владельцами недвижимого имущества;

• низкий профессиональный уровень правоприменителя, вследствие чего допускаются ошибки, препятствующие реализации прав собственников (например, кадастровая ошибка кадастрового инженера может привести к наложению границ отдельных земельных участков, что исключает возможность беспрепятственной реализации своих прав собственником такой недвижимости);

• низкую правовую грамотность пользователей и собственников земельных участков.

На основании вышеизложенного представляется возможным выделить неисчерпывающий перечень категорий субъектов, способных создать препятствия в реализации прав собственников.

Во-первых, это правотворческие органы, отвечающие за разработку порядка реализации прав собственников недвижимости, однако по каким-либо причинам ненадлежащим образом исполняющие свои обязанности.

Во-вторых, субъектом, препятствующим в реализации прав собственников может стать государственный или муниципальный орган, ненадлежащим образом осуществляющий правоприменение в указанной сфере, незаконно действующий или бездействующий.

В-третьих, субъектами юридических препятствий могут стать собственники смежных земельных участков, использующие свой земельный участок не по назначению или каким-либо образом препятствующие полному и всестороннему раскрытию титулов владельца, пользователя или распорядителя судьбы земельного участка.

В-четвертых, при определенных обстоятельствах сам собственник может создать себе юридические препятствия в реализации прав: например, собственник, нецелевым образом использующий земельный участок, на основании решения специального уполномоченного органа может быть ограничен в праве пользования земельным участком или даже лишен его полностью.

Указанный перечень субъектов и возможных случаев возникновения юридических препятствий не является исчерпывающим. Существенные препятствия в реализации своих собственнических прав могут возникнуть и вследствие правомерных действий уполномоченных органов, при этом такие препятствия будут иметь разумный и приемлемый характер, не будут требовать ни несоразмерных, неразумных организационных, материально-технических, временных, интеллектуальных, ни каких-либо иных затрат. Субъектом, препятствующим в реализации прав и законных интересов собственников недвижимости, могут выступать как заинтересованные граждане, юридические лица, при наличии соответствующих правовых оснований, так и органы государственной власти, органы местного самоуправления. В данном случае отношение к препятствиям должно быть не как к негативным явлениям правовой жизни, а как к позитивным юридическим средствам, обеспечивающим баланс частных и публичных интересов.