Текст книги "Психология общения. Энциклопедический словарь"

В. А. Лабунская

Невербальное поведение в общении: интерпретация. Интерпретация (И.) – один из важнейших механизмов познания др. человека в О., поскольку она направлена на понимание внутреннего, скрытого от непосредственного восприятия, сущностного в человеке (внешнее и внутреннее в человеке: проблема соотношения). В историческом аспекте в системе социально-психол. знания проблема И. в О. рассматривалась в русле социальной перцепции – восприятия и познания человека человеком, выделившейся в относительно самостоятельную область исследования в науч. школе А. А. Бодалева (1970–1980-е гг.). В его работах понятие «интерпретация» встречается вместе с такими понятиями, как «восприятие», «понимание», «познание», «отражение», «психол. объяснение» поступков, «интерпретация внутр. мира», «процесс психол. интерпретации человеком др. человека как личности». А. А. Бодалевым было задано общее направление исследований И как механизма познания, понимания человека человеком. В кач. самостоятельного явления, механизма И. рассматривается в работах В. Н. Панферова. Он ввел понятие «социально-психол. интерпретация личности», определив его как представление одного человека о другом, к-рое возникает в результате логического познания людьми друг друга и выражается в виде суждения. Содержание социально-психол. И. – это осн. характеристики личности: способности, характер, темперамент, потребности, интересы, социально-групповая, классовая и национ. принадлежность, социальный статус и т. п. В. Н. Панферов ввел понятие «способ социально-психол. интерпретации внешности».

Трактовка И. в социальной психологии связана с психолингвистическим/лингвистическим подходами к этому явлению, в основе к-рых лежат герменевтические идеи, а И. предстает инструментом познания, процессом или результатом такого познания. Разница обусловлена объектом И. Если в лингвистике исследователи связывают И. с поиском смысла, адекватного замыслу автора текста или высказывания, с выявлением глубинной структуры текста, скрытой за его поверхностной структурой, то в социальной психологии И. связывается с нахождением, выявлением личностных и социально-психологических, не доступных прямому восприятию характеристик. Интерпретация невербального поведения (Н. п.) в О., ее содержание и степень адекватности определяются особенностями самого Н. п. (поведение экспрессивное; интеракция невербальная) и фундаментальными характеристиками процесса И. Интерпретация Н. п. в О. – это творческий, мыслительный процесс, направленный на реконструкцию не всегда очевидных психол. и социально. – психол. значений, смыслов Н. п., на установление связей между ним и психол., социально-психол. характеристиками личности, группы. Границы И. задаются сложившимися у субъекта интерпретационными схемами, структура и содержание к-рых отражают взаимосвязи между опр. компонентами Н. п. и социально-психол. и психол. особенностями личности и всего контекста О.

• Бодалев А. А. Личность и общение. М., 1995; Лабунская В. А. Экспрессия человека: общение и межличностное познание. Ростов-н/Д, 1999; Панферов В. Н. Восприятие и интерпретация внешности людей // Вопр. психологии. 1974. № 2.

В. А. Лабунская, Г. В. Сериков

Поведение экспрессивное. Экспрессия – выразительность, яркое проявление чувств, настроений. Экспрессивность – степень выраженности того или иного чувства, настроения, состояния, отношения и т. д. Данные термины используются не только психологами, но и искусствоведами, театроведами, когда необходимо подчеркнуть степень выраженности духовного мира человека или указать на средства его выражения, напр., в музыке, живописи, архитектуре. В психологии П. э. существует неск. трактовок понятия «выражение или экспрессия личности»: 1) широкая трактовка – все «максимальное бытие» человека, представленное с помощью всех возможных биологических и социокультурных средств; 2) менее широкая трактовка – категория, охватывающая персональное, личностное бытие человека, представленное в неск. устойчивых чертах, стиле, манере держаться, нечто стабильное, отличающее одного человека от другого; 3) более узкое определение однотипного проявления какого-то чувства, отношения, состояния человека; 4) в самом узком смысле – динамическое явление, состоящее из выразительных движений, сопровождающих текущие состояния (радость, гнев, отвращение, удивление) и отношения личности.

В психологии П. э. рассматривается широкий спектр средств, с помощью к-рых личность выражает себя, или ее особенности могут быть обнаружены наблюдателем. В класс средств, выявляющих своеобразие личности, попадают: мимика, жесты, позы, форма тела, прическа, косметика, украшения, одежда, стиль речи, почерк, рисунок, окружающая среда и т. д. Центральный предмет психологии П. э. – изучение закономерностей выявления на основе внешне данных, несловесных признаков (кодов) сущностной природы личности, изучение выражения (экспрессивного кода) как целостно-динамического явления, в к-ром представлены индивидуальные особенности человека, его актуальные состояния, отношения, его уровень притязаний, ценностные ориентации, стиль жизни и т. д. Главная цель психологии П. э. личности состоит в том, чтобы ответить на вопрос о диагностико-регулятивной ценности выразительных движений человека. Представители разл. школ в процессе создания экспрессивных кодов обращались к изучению механизмов, факторов, условий успешного кодирования и интерпретации П. э. В связи с этим в рамках психологии П. э. возникает социально-перцептивный подход, учитывающий особенности межличностного и межгруппового восприятия, коммуникативный подход, ставящий задачу выделить невербальные коммуникации из общего потока движений человека и использующий для этих целей структурно-лингвистические критерии, интерактивный подход, делающий акцент на изучении роли экспрессии в регуляции социального взаимодействия.

Фундаментальные особенности П. э.: 1) оно есть составная часть целостного поведения личности, и как все поведение представляет собой культурно-исторический, интерперсональный феномен; 2) формирование П. э. личности, ее экспрессивного репертуара осуществляется на стыке природных форм выражения состояний, переживаний, отношений и социокультурных способов их предъявления, поэтому П. э. относится к биосоциальным системам как и все поведение человека; 3) оно неотделимо от личности, индивидуально и неповторимо настолько, насколько индивидуальна и неповторима сама личность; 4) П. э. есть инструмент познания внутр. мира человека, потому что оно и есть часть этого мира, форма его существования. По словам исследователя выразительного поведения С. Волконского, выразительное поведение – это выявление внутреннего Я путем внешнего Я, это «самоизваяние, при том вечно изменяющееся». 5) Осн. свойство П. э. – это динамичность и изменчивость совокупности выразительных средств вслед за изменениями личности. Экспрессия включает элементы, имеющие высокую степень изменчивости (динамические – мимика, жесты, позы и т. д.), среднюю (прическа, одежда) и низкую степень изменчивости (физиогномические составляющие экспрессии). 6) П. э. представляет из себя целостность, состоящую из движений, отличающихся степенью интенциональности, направленности, осознанности. Наряду с устойчиво повторяющимися движениями в него входят те элементы, к-рые соответствуют динамическим состояниям личности. Они, в свою очередь, накладываются на индивидуально-личностные и групповые программы П. э. 7) В силу этих обстоятельств оно не является системой кодов с жестко закрепленными значениями, имеет поле психол. значений. 8) Совокупность выразительных средств, образующих структуру П. э., представляет собой целостность, трудно разложимую на отдельные единицы, где преобладают непроизвольные движения над произвольными, неосознаваемые над осознаваемыми. Поэтому П. э. «верно передает душу во всем ее бессознательном и сознательном составе… – передает… гораздо больше, чем сами сознают и чем могут выразить словами люди» (Ильин, О связанности людей в добре и зле). 9) П. э. частично представлено самому субъекту О. Он не видит напряжения своих мышц, пластики своих поз, экспрессии своего лица (Бахтин). 10) Партнер по взаимодействию напротив может наблюдать за экспрессией с помощью оптической, тактильно-кинестетической, акустической, ольфакторной систем отражения и формировать психологически многозначный образ личности другого. 11) П. э. относится к полифункц. явлениям, выполняющим информативные, коммуникативные, эмоциональные, когнитивные, регулятивные функции. Оно уточняет, изменяет эмоциональную насыщенность сказанного, нейтрализует нежелательные состояния, отношения (напр., агрессию). Постоянная представленность П. э. другому («осязаемое данное» – Рубинштейн) привела к развитию функций маскировки своего Я человеком, к-рый использует в этих целях разл. «экспрессивные маски». 12) Экспрессия является не языком тела, а языком души.

Экспрессия как внешнее Я личности, связанное с ее устойчивыми и динамическими подструктурами, может обсуждаться в следующих направлениях: 1) в кач. выразительных компонентов общей, психомоторной активности личности, сопряженной с ее темпераментом (темп, амплитуда, интенсивность, гармоничность движений); 2) как экспрессивная структура актуальных психич. состояний личности; 3) как выражение модальности, знака отношения одного человека к другому; 4) как средство выражения свойств и качеств личности; 5) как показатель развития личности в кач. субъекта О. (экспрессивные программы вступления в контакт, поддержания и выхода из него); 6) в кач. экспрессивных компонентов социального статуса личности; 7) как средство выражения личностью ее тождества с опр. группой, общностью, культурой; 8) в кач. «экспрессивных масок» маскировки, внешнего Я личности; 9) как средство демонстрации и создания социально приемлемых форм поведения; 10) может рассматриваться как показатель личностных способов разрядки, облегчения в стрессогенных ситуациях. Наряду с этими направлениями анализа выражения личности, она (личность) может быть изучена с т. зр. использования ею экспрессивного репертуара (как его статических, так и динамических компонентов) для: 1) поддерживания оптимального уровня близости с партнером; 2) для изменения взаимоотношений в О.; 3) для придания опр. формы взаимодействию с другими (от конфликта до согласия); 4) для осуществления социальной стратификации.

В экспериментальной психологии экспрессивного поведения предпочтение отдается изучению динамических компонентов экспрессии – совокупности выразительных движений, к-рые постоянно изменяются в соответствии с состояниями и отношениями человека. Эти выразительные движения отражаются преим. с помощью оптической системы. К визуальным средствам О. в англо-американской психологии относят также кинесику: это зрительно воспринимаемый диапазон движений, несущих разл. информацию либо с т. зр. одного партнера, либо с т. зр. другого, либо для обоих. В структуру кинесики входят только те выразительные движения рук (жестов), движения глаз (контакт глаз), движения тела человека (позы), к-рые имеют достаточно четкую семантику. В отеч. психологии принята классификация выразительных движений, имеющих как четкое, так и размытое поле психол. значений, предложенная С. Л. Рубинштейном: мимика или экспрессия лица (выразительные движения лица), пантомимика (выразительные движения всего тела – позы, походка, жесты) и «вокальная мимика» (выражение эмоций в интонации и тембре голоса – просодика). Мимика, жесты, позы, походка, интонации образуют экспрессивный репертуар личности, к-рый в той или иной степени осознается индивидом, управляется им, носит характер программы экспрессивного поведения личности.

• Бодалев А. А. Личность и общение. 1982; Бутовская М. Л. Язык тела: природа и культура. 2004; Волконский С. Выразительный человек. М., 1913; Лабунская В. А. Экспрессия человека: общение и межличностное познание. 1999; Меграбян А. Психодиагностика невербального поведения. 2001; Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. М., 1940; The new handbook of Methods in Nonverbal Behavior Research / Ed. by Jinni A. Harrigan, Robert Rosenthal, Klaus R. Scherer. Oxford, New York, 2005.

В. А. Лабунская

Поза – опр. положение и сочетание частей тела человека: головы, плеч, туловища, рук, ног. Разложение П. на отдельные элементы приводит к потере ее целостности и, следовательно, к исчезновению самого феномена. П. оформляет экспрессивный репертуар человека. Как и все элементы экспрессивной структуры человека, так и диапазон его П. свидетельствует об уровне его личностного развития, о его групповой и культурной принадлежности. П. подчеркивают свой и чужой социальный и социально-психол. статус («он принял позу победителя», «он сидел в позе провинившегося ребенка», «поза высокомерного человека» и т. д.). Поза «сделай себя меньше» (втянуть голову, приподнять плечи, согнуть колени, опустить глаза, стать неподвижным) применяется для того, чтобы избежать невербальной и вербальной агрессии со стороны партнера. Постоянные позы человека свидетельствуют об его устойчивых личностных особенностях, напр., манера сидеть на краешке стула, чуть подавшись вперед, формируется у тех людей, к-рые отличаются неуверенностью, нерешительностью. П. несут информацию о состояниях, отношениях, чертах характера человека: аристократическая, величавая, воинственная, выжидательная, вызывающая, гордая, грозная, демонстративная, жалостливая, задумчивая, заискивающая; наполеоновская; почтительная, презрительная, робкая, самодовольная, унизительная поза и т. д.

Для правильного понимания П. необходимо знать не только культурные традиции, возрастные ограничения, но и половые различия в использовании тех или иных поз, способы реагирования на собеседника мужчинами и женщинами. Однозначность понимания П. зависит от ее типичности, широты распространения. Большинство людей считают, что П. «туловище отклонено назад, голова поднята вверх, руки на уровне груди, положены одна на другую, ноги слегка расставлены» выражает высокомерие, самоуверенность, надменность, пренебрежение к партнеру. А П. «плечи подняты, руки отведены в сторону и согнуты в локтях, голова слегка повернута вбок» имеет для наблюдателей др. психол. смысл: растерянность, удивление, недоумение, непонимание. Позы людей, испытывающих эмоциональное напряжение, отличаются «жесткостью», неподвижностью, степенью наклона туловища вперед или назад. Во всем мире выглядит однообразно П. отдыха: «глубоко сесть на сидение стула, прикасаясь к спинке. Весь корпус или голова отклоняется назад» или паттерн приветствия: «опустить голову и наклонить корпус вперед, а затем распрямиться». Поклон тем ниже, чем большую почтительность хотят выразить.

Позы человека влияют на др. элементы экспрессии. Напр., высокомерие, презрение люди выражают следующим образом: «пристально оглядеть человека сверху-вниз или снизу-вверх, голову отклонить в сторону от собеседника, туловище отбросить назад». Теснейшим образом связаны с П. движения ног и походка. Напр., человек может топтаться на одном месте, т. е. стоя на одном месте (поза) переносить тяжесть то на одну, то на др. ногу. Такие движения ног означают нерешительность. П. мольбы о прощении, унизительная поза сопровождается стоянием на коленях (ползать в ногах). Человек часто сидит, покачивая ногой, забрасывает ногу на ногу, что свидетельствует о демонстрации независимости. Свободная непринужденная П. сопровождается тем, что человек сидит, расставив ноги, поставив ступни далеко друг от друга (нормами этикета такая поза запрещена женщинам). Сидеть, скрестив ноги, полагается скромному человеку. В русском языке есть такое выражение «шаркнуть ножкой». В старые времена такое движение ног сопровождалось поклоном и свидетельствовало о выражении почтения. Сегодня «шаркнуть ножкой» – это проявить в шутливой форме услужливость. П. и походка придают осанку человеку. «Походка – лицо тела», – сказал Бальзак. Ему принадлежит один из первых трактатов, посвященных психологии походки человека, – «Теория походки».

Для получения информации о личности на основе внеш. рисунка П. ее необходимо рассматривать в следующих координатах: 1) естественная – искусственная; 2) статичная – динамичная; 3) напряженная – расслабленная; 4) энергичная – пассивная; 5) психологически однозначная – многозначная; 6) уродливая – прекрасная; 7) типичная– индивидуальная и т. д. На основе объективных характеристик П. получаем информацию об этапа х О. (П. вступления и выхода из контакта), о видах отношений и взаимоотношений (симпатии-антипатии; подчинения-доминирования; включенности-отчужденности), о психофизиол. состояниях (напряженное-расслабленное, активное-пассивное), о степени взаимопонимания на основе критерия соответствия П. партнеров в О. (синхронные-несинхронные позы); о степени психол. близости, опираясь на такой показатель, как направленность П. (лицом к лицу, спина к спине); о мере искренности и открытости личности судим по такому показателю, как соответствие П. др. элементам экспрессии (гармоничная – дисгармоничная поза).

• Бодалев А. А. Восприятие и понимание человека человеком. М., 1982; Leathers D. Successful Nonverbal Communication: Principles and Applications. University of Georgia, 1997; The new handbook of Methods in Nonverbal Behavior Research / Ed. by Jinni A. Harrigan, Robert Rosenthal, Klaus R. Scherer. Oxford, 2005.

В. А. Лабунская

Проксемика – наука о пространственно-временных параметрах О. В разл. ситуациях партнеры устанавливают, изменяют, формируют проксемические паттерны под влиянием объективных и субъективных переменных. Такое поведение в О. называется проксемическим. Э. Холл выделил 3 уровня проксемического поведения: первый уровень вытекает из филогенетического прошлого людей (территориальность людей, феномен толпы); второй уровень обусловлен психофизиол. составляющими процесса восприятия; и третий уровень появляется в связи со структурированием пространства О. в зависимости от влияния социокультурных, психол. и психофизиол. особенностей участников О. На этом уровне анализируются динамические параметры пространства О. и проксемического поведения: приближение – отдаление партнеров (проксемические дистанции); ориентация и угол О. партнеров; место расположения партнеров: «напротив – рядом – возвышается – ниже партнера»; персональное пространство каждого из партнеров.

Первый компонент проксемического поведения – это проксемические дистанции, к-рые описываются как концентрические пространства с субъектом О. в центре: 1) интимное расстояние (радиус от 0 до 45 см) используется при О. самых близких людей; 2) персональное (расстояние от 45 до 120 см) используется при обыденном О. со знакомыми людьми; 3) социальное (расстояние от 120 до 400 см) оказывается предпочтительным при О. с чужими людьми и при официальном О.; 4) публичное (расстояние от 400 до 750 см) используется при выступлении перед разл. аудиториями. Следующий компонент проксемического поведения – это ориентация и угол О. Ориентация – это расположение партнеров по отношению друг к другу. Оно может варьироваться от положения «лицом к лицу» до положения спиной друг к другу и соответственно от «кооперативного» до «соперничающего» О. В кач. пространственного компонента О. изучается персональное пространство. Мерой персонального пространства является расстояние, на к-рое к данному человеку может приближаться др. человек или приемлемая для человека дистанция О. с др. лицом. Наряду с персональным пространством личности существует пространство группы – вокруг общающихся людей образуются своеобразные «границы», возникающие за счет сочетания разл. компонентов проксемического поведения участников группового О.

Частота изменения компонентов проксемического поведения, длительность использования однообразных паттернов проксемического поведения являются единицами анализа невербального О., разворачивающегося во времени. Время О. свидетельствует о социальных статусах партнеров, о сложившейся системе отношений. Время О. изменяется под влиянием социокультурных детерминант, пола и возраста общающихся. В опр. отрезок времени происходят соответствующие ему изменения в проксемике О., к-рые определяют изменения в невербальном поведении личности.

На проксемическое поведение влияют социальный престиж, уровень притязаний, статус, социальные роли общающихся, национ. – этнич. признаки, пол, возраст коммуникантов (увеличение дистанции О. с лицами, старшими по возрасту, отдаление «незнакомых», приближение «родственников»), экстравертированность-интравертированность, уровень тревожности (высокий уровень тревожности вызывает реакцию «избегания» партнера и увеличение дистанции О., повышает жесткость привязывания к культурному стереотипу поведения) и др. личностные особенности. В кач. главных переменных, оказывающих влияние на проксемическое поведение, выступают: отношения между участниками; цели, ради к-рых они общаются; вид О.; средства установления контакта, способ отражения партнерами друг друга. Выбор и изменение компонентов проксемического поведения осуществляется чаще всего неосознанно, в соответствии с социально-психол. и психол. особенностями партнеров О. Неадекватные общению паттерны проксемического поведения вызывают эмоциональное напряжение и стремление завершить О.

Проксемическое поведение и невербальное поведение (контакт глаз; позы, жесты – прикосновения, экспрессия лица) каждого из партнеров взаимообусловлены. Их сочетание несет информацию о социально-психол. содержании взаимодействия, о психол. и социально-психол. особенностях каждого из партнеров. Они указывают на отношения аффилиации и власти, доминирования – подчинения (напр., «плохие» супружеские отношения сопровождаются сбоями в проксемическом и невербальном поведении, в снижении чувствительности к ним). Проксемическое поведение усложняется в ситуации длительной групповой изоляции, в условиях скученности. Увеличение числа индивидов, нарушающих пространство О., действует как информационная перегрузка и приводит к дистрессу. В этнич. психологии наиболее интенсивно регулируются и подвергаются разл. табу проксемические аспекты О. Они лежат в основе многих традиций (избегания, гостеприимства, встречи, проводов, очередности рассаживания за столом) и являются особым слоем культуры О.

• Хейдеметс М. Пространственный фактор в межличностных отношениях // Человек, среда, пространство. Тарту, 1979; Холл Э. Как понять иностранца без слов. М., 1995; Leathers D. Successful Nonverbal Communication: Principles and Applications. University of Georgia, 1997.

В. А. Лабунская

Речь внутренняя – понятие, относящееся к скрытым процессам, связанным у слушающего человека с восприятием и пониманием звучащей речи, а у говорящего – с подготовкой будущего высказывания и «внутр. говорением» без произнесения слов вовне. Среди специалистов существует кардинальное различие в понимании термина Р. в. Нек-рые из них сосредоточиваются на локальном феномене «внутр. говорения», другие обращаются к более широкому контексту, относя к Р. в. круг процессов, связанных с подготовкой будущего высказывания, восприятием слышимой речи, внутр. переработкой, структурированием и хранением речевой информации. Р. в. как внутр. говорение изучал Л. С. Выготский, ее характеристики он выводил из особенностей наблюдаемого у детей феномена – эгоцентрической речи. К особенностям Р. в. относились отрывочность, фрагментарность, сокращенность, непонятность вне ситуации, предикативность (преобладание предикатов), семантическая насыщенность, что давало основание сближать Р. в. с мыслительными процессами. Эта позиция дала толчок для экспериментального развития темы связи Р. в. с мышлением. Проводилась регистрация микродвижений речевых органов (языка, губ, гортани) во время выполнения человеком разных видов мыслительных операций: решения задач разной степени сложности, чтения про себя и т. п. Исследования позволили предположить, что осн. функция скрытой артикуляции при мыслительном процессе заключается в активации мозга и формировании речедвигательных доминант, способствующих осуществлению акта мышления.

Др. взгляд на понятие Р. в. развил Б. Г. Ананьев, считая ее особым состоянием, предшествующим говорению. Она строится, полагал ученый, на основе сенсорно-моторных механизмов, включающих слушание и восприятие речи, говорение, зрительные впечатления и проходит 3 фазы: установку на наречение; процесс наречения, использующий предикативные и субстантивные структуры; указательные определения места нареченной мысли в суждении и умозаключении. Понятия внутр. речь и внутр. говорение, по Ананьеву, не тождественны друг другу. Р. в. получила характеристику субъективного языка-посредника, с помощью к-рого замысел переводится во внеш. речь, у Н. И. Жинкина. Она функционирует как сжатый отрезок теста, сгусток к-рого хранится в долговременной памяти. В процессах Р. в. используются элементы универсального предметного кода (УПК), связывающего мышление, речь и действительность. В рамках психолингвистического направления Р. в. рассматривается в контексте разработки психолингвистической модели речепорождения.

По мнению А. А. Леонтьева, в процесс порождения включены субъект, предикат и объект. Складываясь из смысловых «вех», программа в той мере содержит смысловые корреляты особенно важных для высказывания компонентов, в какой их взаимоотношение существенно для понимания. Понятие Р. в. разрабатывается также в контексте обобщенной модели речеязыкового механизма. В модели с использованием данных эмпирических исследований описаны осн. блоки внутреннеречевого механизма в нервной системе человека: структуры долговременного хранения следов впечатлений, возникающих в связи с каждым словом («логогены»); «вербальная сеть», реализующая объединенность слов в единую систему; морфологический блок (морфемные и фонетические элементы); грамматические и текстовые стереотипы; блоки функционирования артикуляции и слуховой перцепции, а также динамические процессы, протекающие с включением этих структур. Разработаны подходы к характеристике связи внутреннеречевого процесса с мозговыми структурами. Данный аспект исследования Р. в. лежит в русле совр. когнитивно ориентированных психолингвистических разработок.

• Выготский Л. С. Мышление и речь. Избраннные психологические исследования. М., 1956; Жинкин Н. И. Речь как проводник информации. М., 1982; Леонтьев А. А. Основы психолингвистики. М., 1999; Соколов А. Н. Внутренняя речь и мышление. М., 1968; Ушакова Т. Н. Речь: истоки и принципы развития. М., 2004.

Т. Н. Ушакова

Речь: восприятие. Включает сложный комплекс психоакустических, психофизиол. и психол. механизмов: первичную обработку речевых звуков в периферической части слухового анализатора (улитка, кортиев орган), передачу информации в центральную нервную систему и осознание как лингвистического значения речевого высказывания, так и глубинного психол. смысла сказанного говорящим. Важнейшая роль в Р. в. принадлежит специфическим речевым центрам, расположенным в норме в коре левого полушария – центру Вернике в левой височной области и центру Брока в левой лобной области. Нарушение центра Вернике (травма, инсульт) приводит к нарушению восприятия фонетических и синтаксических значений речи и непониманию ее смысла (сенсорная афазия). Нарушение центра Брока приводит к нарушению моторики речи (моторная афазия). В восприятии смысла речи участвуют оба речевых центра: проговаривание трудных фраз облегчает их понимание особенно у детей (А. Р. Лурия). Данное явление наблюдается и у взрослых в форме микродвижений артикуляторных голосовых органов при восприятии как речи (Е. Н. Соколов), так и пения (В. П. Морозов). На основании такого рода наблюдений и опытов выдвинута моторная теория восприятия речи (A. M. Lieberman, F. S. Cooper, K. S. Harris, P. F. MacNeilage). Несмотря на дискуссию, к-рую данная теория вызвала в науч. кругах (Л. А. Чистович, В. И. Галунов), есть основание признать реальность моторного механизма восприятия речи. Известно, что речевоспринимающий центр Вернике тесно связан мощным нервным проводником (дугообразный пучок) с двигательными речевым центром Брока, образуя единый слухоречедвигательный комплекс. Взаимосвязь слуховых рецепций с речевой моторикой лежит в основе овладения речью ребенком, обучения иностранным языкам, искусством пения, а также обеспечивает самоконтроль говорящим и поющим акустических параметров речи и пения. Для адекватного восприятия и понимания речи одной акустической информации, воспринимаемой слухом, оказывается недостаточно: от 20 до 50 % звуков речи не проговаривается (редукция) и мозг принимает решение об их наличии в потоке речи лишь по вероятностному принципу. Поэтому дополнительным психофизиол. механизмом надежности восприятия чужой речи является информация о работе собственных артикуляторных органов слушателя, к-рую он получает в результате параллельного микромоделирования процесса говорения, по принципу анализа через синтез.

Р. в. не ограничивается пониманием лишь ее вербального смысла. Значительная информация об эмоционально-содержательной стороне речи заключается в невербальных ее особенностях, способных как усилить вербальный смысл речи, так и его ослабить вплоть до полного отрицания субъектом восприятия (напр., радушные слова, произнесенные холодным или злорадным тоном). Если восприятие и декодирование вербального смысла и логики речи осуществляется центрами левого полушария мозга, то в восприятии невербального смысла (кто и как говорит) ведущая роль принадлежит правому полушарию. При этом левое полушарие работает по принципу последовательного посегментного (послогового) анализа речевого потока, а правое – по принципу интегральной симультанной оценки более крупных временных фрагментов речи (слов, синтагм) и сличения их с хранящимися в слуховой памяти индивида эталонами их целостного звучания. Взаимодействие вышеуказанных вербальных и невербальных механизмов мозга обеспечивает высокую надежность и помехоустойчивость восприятия речи человеком.

• Морозов В. П., Галунов В. И., Вартанян И. А. и др. Восприятие речи // Вопросы функц. асимметрии мозга. М., 1988.

В. П. Морозов

Речь: готовность (готовность к речи) центрально управляемая настройка всей периферии произносительного механизма для выполнения предстоящего речевого движения. Выполняющая регуляторную функцию готовность к речи (Г. к р.), опережая саму речь на доли секунды, создает потенциальную предрасположенность к еще не начавшемуся речемоторному действию и предопределяет его двигательный эффект. Понятие Г. к р. разработано И. Ю. Абелевой в рамках психолингвистической школы Н. И. Жинкина. Г. к р. является третьей фазой в процессе порождения речи: 1) потребность в речи, или коммуникативное намерение; 2) рождение замысла и выбор модуса высказывания во внутр. речи; 3) готовность к речи; 4) звуковая реализация речи. Эта фаза порождения речи является стыковочной между внутр. и внеш. речью. Понятие Г. к р. рассматривается как частный вариант «готовности к действию (движению)», что вводит это понятие в концептуальную рамку теорий Н. А. Бернштейна и П. К. Анохина (показали, что результат движения предвосхищается и корригируется моделью его желаемого результата) и Д. Н. Узнадзе (ввел категорию установки, близкую к понятию готовности). И. Ю. Абелева подчеркивает, что сколько моторных действий с их структурными особенностями освоено человеком, столько же готовностей хранится в его личном арсенале. К моменту начала произнесения складывается готовность именно к речи, а не к др. двигательным актам речевой мускулатуры (напр., пению), хотя в обоих процессах заняты те же самые эффекторы.