Текст книги "Искусство французского убийства"

Как только это произошло и шаги стихли, напряжение разом покинуло мое тело, и у меня едва не подогнулись колени. Чтобы не упасть, я ухватилась за тяжелую ткань штор, еще не готовая покинуть их безопасные складки.

Подождав немного, я выглянула из-за штор и увидела, что в квартире снова пусто и тихо. Ритмичный скрип шагов стих.

Тишину нарушали только доносившиеся из коридора голоса радиоприемника.

Глава седьмая

Выскользнув из-за штор, я ощутила, что в комнате новый запах. Кто бы тут ни побывал, он оставил после себя некий аромат, слабую эссенцию, которая могла бы послужить ключом к разгадке его личности. Это было легкое дуновение чего-то сладкого и дымного. Не наркотики, но запах, в котором присутствовал какой-то землистый оттенок. Я принюхивалась, пытаясь определить, что это, но уж слишком я была напугана. Мне хотелось как можно скорее убраться из этой квартиры… но что-то заставило меня вернуться к матрасу и телефону.

Почему-то я не удивилась, увидев, что застрявший между матрасом и стеной пистолет исчез.

Это до смерти меня напугало.

Я взглянула на книгу, которую продолжала держать в руках. Это был небольшой роман в твердой обложке, но название я не разобрала. Я быстро пролистала страницы в тусклом свете и убедилась в том, что это действительно роман и что Тереза пометила одну страницу сложенным листком бумаги, но в темноте я не разобрала, на каком языке написана книга. Я решила не оставлять ее в квартире на случай, если незваный гость вернется и заметит ее внезапное появление, поэтому сунула ее в карман пальто, где уже лежал портсигар.

Я пулей вылетела из квартиры, спустилась по лестнице и выбежала из здания.

Как и прежде, я не встретила ни души и вышла через парадную дверь на улицу, где увидела проезжающую машину. Я села на велосипед и поймала себя на том, что украдкой оглядываюсь. Только через три квартала сердце перестало трепыхаться в груди. К счастью, теперь я ехала в основном под гору.

За те полчаса, что я пробыла в крошечной квартирке, солнце совсем скрылось. Небо потемнело, и здания по обеим сторонам улицы отбрасывали длинные тяжелые тени. Согнувшись над рулем, я крутила педали, и из моего рта вырывались белые облачка пара.

При других обстоятельствах я, возможно, наслаждалась бы велосипедной прогулкой под звездным небом по красивым улочкам, освещенным фонарями, которые светили гораздо ярче, чем лампы накаливания в доме Терезы. Париж всегда был по-своему прекрасен, даже в самую слякотную зиму… но ночью он поражал своими кремовыми изящными зданиями с витиеватыми черными перилами, отражавшимися в лужах живописных улиц.

Я яростно жала на педали, стараясь увеличить расстояние между собой и квартирой, и почти не замечала красоты полюбившегося мне города. Мне уже давно полагалось быть в театре Монсо, но, по крайней мере, я была цела и невредима. Я напрягала мозг, пытаясь вспомнить какие-нибудь детали визита невидимого незваного гостя, но в голову не приходило ничего, кроме оставленного им легкого аромата. Это были не духи и не табак, и запах был довольно приятный, но что это было, я пока не знала. Но не сомневалась, что определю это запах, если почувствую его снова.

* * *

Американский театр, в котором работала Дор, выступал на сцене театра Монсо, который находился в богатом и респектабельном Восьмом округе, в нескольких кварталах от лачуги Терезы Лоньон на улице де ла Мир. Это был другой мир.

Прошло больше двадцати минут, когда я наконец добралась до своего первоначального пункта назначения. Я вкатила переднее колесо велосипеда в велосипедную стойку перед домом и закрепила его навесным замком. Я не хотела оставлять сумочку Терезы в корзине велосипеда и не хотела, чтобы кто-нибудь заметил ее у меня в руках. Я сняла пальто, перекинула лямку сумки через плечо – и снова надела пальто.

Парадные двери театра, вероятно, еще не были открыты; было чуть больше шести часов, а я знала, что спектакль начнется не раньше восьми. Я сомневалась, состоится ли вообще спектакль, учитывая то, что произошло с Терезой. Я подошла к выходящей на аллею задней двери, как меня проинструктировала через Джулию Дор, и обнаружила, что дверь приоткрыта.

Проскользнув внутрь, я оказалась в огромном закулисном пространстве. Оно было высотой по меньшей мере в три этажа и напоминало самолетный ангар; всюду были сложены декорации. Очевидно, они предназначались не для постановки «Десяти негритят» Агаты Кристи, а, скорее, для «Ромео и Джульетты» (среди декораций был балкон), или «Микадо» (японский сад).

Гомон голосов на английском (большую часть труппы составляли американцы) сопровождался стуком молотков и другими звуками – судя по всему, происходила проверка сценического освещения. Пахло сигаретным дымом и свежей краской.

Не успела я задуматься о том, как найти офис, где работала Дор, как услышала свое имя.

– О, привет… э-э, Табита, верно?

Я повернулась и увидела Нила Кингсли, одного из гостей на вчерашней вечеринке Дор. Даже без пары бокалов вина он показался мне таким же смуглым и красивым, каким я его запомнила. Он играл Филиппа Ломбарда, то есть исполнял одну из главных ролей в текущей постановке, и я заметила, что он уже был в сценическом гриме. Значит, спектакль все-таки состоится.

Шоу должно продолжаться.

Нил был не выше ста восьмидесяти сантиметров ростом, но его манеры и взгляд придавали ему мужественности. Безусловно, он обладал достаточной силой, чтобы легко одолеть женщину и нанести ей удар ножом. И был довольно привлекателен, чтобы заманить ее в темный угол…

Подавив приступ паники, я ответила:

– Да, Табита. Я ищу Дор – ты ее не видел?

– В последнее время нет. Но она вряд ли где-то далеко – Марибель в ярости, а бедняжка Дор обычно разруливает все проблемы, в чем бы они ни заключались. В этом-то все и дело. Она принимает удар на себя, за всех нас. Особенно за Теда. Марибель доводит его до белого каления. Иногда он просто уходит и прячется, лишь бы быть от нее подальше.

Он зажег сигарету и резко затянулся, а я полезла в карман и достала серебряный портсигар.

– Его забыли у Дор прошлой ночью – он твой? – спросила я.

Он покачал головой.

– Нет. Скорее всего, Джастиса. – Я кивнула и собралась спросить, где искать Дор, когда Нил заговорил снова: – Какой ужас случился с Терезой, не так ли? – Под слоем грима его красивое лицо выглядело изможденным. – Просто жуть. Говорят, ее зарезали в подвале дома – прямо там.

– Ее могли убить где угодно, – возразила я. – Но нашли в подвале. Я вышла вместе с ней. Мы вдвоем спустились на лифте.

– Она ушла с тобой? – Он нахмурился и еще раз затянулся. – Я думал, она поедет с Джонни. Прошлая ночь как в тумане. – Он потер лоб рукой, в которой держал сигарету. – Она что-нибудь говорила… ну, знаешь… хоть что-нибудь?

Я поняла, что он спрашивал, не намекала ли она на то, что ее жизнь в опасности.

– Она сказала, что будет ждать такси. Может быть, Джонни не был готов уходить, когда ей захотелось, и она ушла одна.

– Значит, ты спустилась с ней на лифте. – Он пристально посмотрел на меня и выпустил струю дыма. – Ты что-нибудь видела? Кого-нибудь?

Я покачала головой.

– Я живу через дорогу, так что не стала задерживаться и пошла домой. А она вернулась в вестибюль, чтобы дождаться такси. Насколько я видела, вокруг никого не было.

– Наверное, кто-то зашел с улицы, какой-то бродяга или типа того, поймал ее и… сделал это.

– В разговоре с детективом у меня сложилось впечатление, что, по их мнению, ее убил знакомый, – возразила я. Не было надобности рассказывать ему о ноже Джулии – либо он был убийцей и уже об этом знал, либо скоро узнал бы.

Он удивленно округлил глаза:

– Хочешь сказать, что Терезу убил кто-то со вчерашней вечеринки? Это смешно.

– Я ничего не утверждаю. Я лишь делюсь впечатлением, которое сложилось у меня от разговора с инспектором Мервелем.

Нил бросил на меня оценивающий взгляд.

– Ух ты, – вот и все, что он сказал, и снова затянулся сигаретой.

Я хотела спросить, разговаривал ли он с детективом, но в этот момент к нам подбежала молодая женщина:

– Вот ты где! Нил, нам нужно закончить твой грим. Твой костюм отглажен, а туфли были в пятнах, так что я хорошенько их отполировала. До звонка меньше часа. – Ее глаза покраснели, и я подумала, не плакала ли она. Из-за Терезы, или из-за тяжелого характера руководителя труппы, или по какой-то другой причине. А может, просто от пыли?

– Извини, – пробормотал Нил. – Долг зовет. – И он исчез в облаке сигаретного дыма. Женщина ринулась за ним следом, и я даже не успела ничего ей сказать.

Я постояла и направилась в ту сторону, откуда доносились шум и голоса. Я прошла мимо стола для реквизита, костюмерной и стола режиссера, но Дор нигде не было.

– Табита? Что ты здесь делаешь?

Я повернулась и увидела Марка Джастиса. На его губах блуждала довольная, но смущенная улыбка. Густые светлые волосы были растрепаны, и по золотистому блеску щетины на подбородке я догадалась, что этим утром он не брился. Однако своему наряду он уделил гораздо больше внимания: на нем были аккуратный пиджак, жилет, рубашка, а также блестящие черные туфли и идеально завязанный галстук. В одной руке он держал потрепанную аптечку, а в другой – шляпу. Насколько я поняла, он оказывал первую медицинскую помощь труппе театра и его посетителям, а при необходимости помогал за кулисами. Я не знала, имелась ли у него другая работа или он болтался по Парижу, растрачивая деньги своих родителей.

Даже если так, я не могла его упрекнуть, ведь я делала то же самое. Хотя в моем случае это были в основном деньги моего деда.

– Привет, Марк. Рада тебя видеть. Я ищу Дор. Ты ее видел?

– Она на левой сцене с горгоной, – ответил он, все еще улыбаясь, как будто был удивлен и рад меня видеть. Он указал на сцену, которая для меня была справа, но, по-видимому, я понимала все наоборот.

– С горгоной? – переспросила я.

– Марибель. Ты знаешь, это она основала труппу, – приглушенным голосом пояснил он, наклоняясь ближе. – Она настоящая сама-знаешь-кто. Дор хотела, чтобы она отменила сегодняшний спектакль, из-за Терезы, понятное дело, но Марибель и слышать ничего не желала. «Шоу должно продолжаться, – сказала она. – Сама Тереза хотела бы, чтобы все было так». – Он раздраженно шикнул и отступил назад. – Как и каждого порядочного американского капиталиста, Марибель волнует только одно: как заработать деньги.

– О. Может, мне не стоит вмешиваться в их разговор?

– Да, не стоит. Дай им еще минутку. – Марк посерьезнел. – Мы все очень расстроены тем, что случилось с Терезой. Джонни сказал, что должен был подвезти ее до дома, но она ушла раньше. Это правда, что ты ее нашла?

– Нет, я ее не нашла… но я ее видела, – объяснила я. – Это было ужасно. Так ужасно. – Я не могла сдержать дрожь, и рука Марка дернулась вверх и снова опустилась, как будто он хотел меня утешить, но передумал. Мне это почему-то показалось милым.

– У них есть предположения, кто мог такое сотворить? Какой-то бродяга с улицы? Так все говорят.

– Вряд ли. – Я понимала, что, возможно, разговариваю с одним из подозреваемых. – Хотя я мало что знаю, кроме того, что ее зарезали.

– Разве вы не ушли вместе прошлой ночью? – заметил Марк. – Было около двух, не так ли?

Я посмотрела на него с удивлением.

– Да.

Он застенчиво улыбнулся и пожал плечами.

– Я расстроился, когда ты ушла, поэтому и запомнил время. И я видел, как Тереза вошла с тобой в лифт. Ты хорошо ее знала?

– Э-э… нет. Я ее вообще не знала. – Я вдруг почувствовала себя так, будто меня опять допрашивают. Я прищурилась: неужели он считает меня подозреваемой?

Он все еще улыбался, но мне показалось, что его взгляд стал острее. У него были золотисто-коричневые глаза, как у тигра.

– Я ее тоже толком не знал. Она работала на входе, в гардеробной.

– А когда ты ушел? – спросила я. Допрашивать я тоже умею.

Он подавил улыбку:

– Вскоре после тебя. Вечеринка вдруг показалась мне скучной.

– Следовательно, ты не в курсе, когда ушли Нил, Джонни или Тед. – Я почувствовала, как жар залил мои щеки. Он явно флиртовал, и я поняла, что не возражаю, хотя он был американцем, а я была уверена, что ни один американец меня больше не заинтересует.

– В любом случае, праздник закончился в половине третьего. Нил и Тед допили виски, а Джонни ворчал, что проголодался. Иван и Дор занимались своими делами. – Он криво ухмыльнулся и пожал плечами.

– А когда ты уходил, ты что-нибудь видел? – поинтересовалась я. – Или кого-нибудь?

Он покачал головой:

– Инспектор спросил меня о том же.

Мервель уже был здесь и всех расспросил. Услышав это, я даже не удивилась.

– Он со всеми говорил? – спросила я.

– Насколько мне известно, со всеми, кто присутствовал там прошлой ночью, и со всеми, кто работал здесь с Терезой. Я слышал, как он спросил у Дор ее адрес, и ей пришлось поискать его в бумагах, – рассказал Марк.

Я кивнула, но подумала: интересно, что Дор не знала, где жила Тереза. У меня сложилось впечатление, что все члены труппы Американского театра были закадычными друзьями.

– Ох, вот ты где, Табс! – Громкий голос Дор прервал наш разговор. – Слава богу, ты пришла, иначе я бы сегодня не смогла вернуться домой. Бензин почти закончился. Даже не верится, что Марибель настаивает на том, чтобы спектакль состоялся! – Она выглядела усталой и расстроенной.

Я отдала ей сумочку и вспомнила о портсигаре. Когда я сунула руку в карман, мои пальцы коснулись книги, которую я захватила из квартиры Терезы.

– Кстати, это твой, Марк? – Я вытащила портсигар, протянула ему и спросила Дор: – Неужели, когда ты отсюда уедешь, заправочная станция еще будет открыта? Ведь будет поздно.

– О, я собираюсь туда через пару минут заправиться. У меня есть время, ведь горгона со мной уже разобралась. – Она взглянула на Марка и закатила глаза. – Лучше спрячься – ты можешь оказаться следующим. Она уже атаковала Теда в связи со светофильтрами. Думаю, с тех пор он прячется.

При упоминании Марибель Марк поморщился и посмотрел на меня.

– Да, это мой, – кивнул он и махнул портсигаром. – Я знал, что, скорее всего, забыл его там прошлой ночью. Я сдуру отдал его Теду, а он, должно быть, где-то оставил его и забыл. Я собирался зайти и посмотреть, есть ли он там, но… – Выражение его лица говорило само за себя.

– Что ж, рада, что избавила тебя от этого посещения, – произнесла я. – Мне все равно нужно было отнести Дор ее сумочку.

Он сунул портсигар во внутренний карман пальто.

– Я бы не стал возражать против предлога, чтобы зайти. У нас почти не было возможности поговорить, Табита. – Дор широко раскрыла глаза, изогнула бровь и толкнула меня локтем. Тактичность не была ее сильной стороной. К счастью, Марк, похоже, этого не заметил, потому что продолжил: – Прошлой ночью было шумно и многолюдно.

И кто-то планировал убийство.

Словно прочитав мои мысли, Дор сказала:

– Это настоящее безумие, то, что случилось с Терезой, не правда ли? Мы все так переживаем! Все, кроме Марибель. – Она наклонилась и пробормотала мне на ухо. – Они ведь не беспокоят Джулию по этому поводу? Это ее нож, но… – Она выпрямилась и покачала головой.

Я не знала, осознавала ли Дор, что ее подозревают больше, чем ее сестру, поскольку она, по крайней мере, знала эту женщину.

– Это ужасно.

– Бедняжка Матильда, – продолжала Дор. – Увидеть такую сцену… – Она вздрогнула и покачала головой, и я хмыкнула в знак согласия. – Она и так немного не в себе и очень рассеянная, а этот случай только усугубит ее состояние. Бедная женщина.

Мне хотелось поговорить с ней о том, что мы с Джулией обсуждали, но Марк стоял рядом и не уходил.

Прежде чем я успела придумать, как нам остаться наедине, Дор вдруг посмотрела на меня так, словно впервые увидела.

– О, Таб! Ты нам не поможешь?

– Что ты имеешь в виду?

– Терезы нет, и некому принимать одежду, – умоляюще посмотрела на меня Дор. – Ты не могла бы остаться и помочь нам сегодня вечером?

Я растерянно заморгала.

– Эм… конечно. – Все мое предвкушение восхитительного, божественного ужина от Джулии Чайлд испарилось в мгновение ока.

– О, спасибо! А… как насчет завтра и субботы? – с надеждой спросила она.

– Конечно. Мне все равно больше нечем заняться. – Я поняла, как это должно было прозвучать для Марка – то ли намек, то ли жалоба, хотя я не имела в виду ни то, ни другое, и снова почувствовала, как мои щеки порозовели. На Марка я старалась не смотреть.

– О, спасибо! – Дор крепко меня обняла. От нее пахло сигаретами, лаком для волос и духами с ароматом розы. – Это был самый ужасный день, но он уже почти позади. Давай я покажу тебе, где находится гардеробная и все остальное.

– До скорого, Табита, – сказал Марк, когда Дор потащила меня через лабиринт за кулисами.

Я была рада уйти с Дор, потому что так у нас появилось бы несколько минут, чтобы поговорить наедине. Мне очень хотелось узнать ее впечатления обо всех, кто был на вечеринке прошлой ночью и кто мог украсть нож Джулии.

Освоить правила гардероба было не так сложно, как стрелять заклепками в металлический барабан, поэтому Дор потребовалось всего три минуты, чтобы показать мне, что к чему, и большую часть этого времени она пыталась найти стопку неиспользованных номерков.

Передав их мне, она рухнула на стул в гардеробной.

– Поверить не могу! – Она с несчастным видом посмотрела на меня. – Бедная Тереза.

– Да! – с жаром подхватила я. – Я тоже не могу в это поверить. – Я знала, что уже произносила эту фразу бесчисленное количество раз, но это не делало ее менее актуальной.

– По-моему, этот парень из полиции считает, что к этому причастна я, или Джулия, – произнесла она. – Просто потому, что это ее нож. Ну и дела.

Я знала, что у нас мало времени и вскоре Дор придется вернуться к работе или поехать заправлять свою машину, поэтому я не стала ходить вокруг да около:

– Кто бы это ни сделал, вчера вечером он присутствовал на вечеринке. Нож взяли с кухни – он лежал на столе возле раковины. Ты ничего не заметила?

– Знаю, – простонала Дор. – Я весь день старалась вспомнить, не видела ли я что-нибудь важное. Но все как в тумане, и кроме того, мы с Иваном большую часть времени обнимались в углу. Я почти не обращала внимания на происходящее. Я знаю, что Джонни удивился – или расстроился – когда Тереза уехала.

– У тебя есть предположения, кто мог желать смерти Терезе? Она с кем-нибудь встречалась? Или рассталась? Должна же быть причина и какой бы они ни была, убийство не было запланированным. – Я объяснила, что мы с Джулией пришли к выводу, что это непреднамеренное убийство. – Он решил это сделать и пошел искать оружие.

Дор нахмурилась.

– Ненавижу эту мысль. Что кто-то решил найти нож и убить ее! Жуть какая-то. – Она покачала головой, ее лицо стало серьезным. – Некоторое время назад у нее был парень, – продолжила она и нахмурилась. – Я не знаю, как его зовут, и вообще ничего о нем не знаю, но он никогда сюда не приходил. Не удивлюсь, если он был женат – она о нем не распространялась, а обычно так поступают, если парень женат. Но они расстались примерно пару недель назад.

– Она была расстроена? Ты знаешь, кто кого бросил? – осведомилась я.

– Не знаю. Да, она выглядела немного… так сказать… потрясенной? Напряженной, нервной.

– Может быть, она боялась, что бывший станет ее преследовать? – предположила я.

– Не исключено. Но я знаю, что вчера вечером его у меня дома не было. Я бы знала, если бы она встречалась с кем-нибудь из наших парней. Они с Нилом были знакомы еще до того, как она начала здесь работать – он рекомендовал ее на эту работу, потому что она неплохо говорит по-английски и свободно владеет французским. Но у меня никогда не возникало впечатления, что они встречались или что между ними были какие-то трения.

– Сколько она здесь проработала?

– О, она начала задолго до меня. Не меньше полугода, – ответила Дор.

Я наклонилась вперед и прошептала:

– Сегодня вечером по пути сюда я пробралась в ее квартиру.

Ее глаза расширились от восхищения и любопытства.

– Что-что ты сделала?!

Я объяснила, откуда у меня ключи, и похлопала под спрятанной под пальто сумочке.

– Квартира у нее почти пустая. По-моему, это странно.

– Я удивлена, что ты не наткнулась там на инспектора Мервеля, – сказала Дор. – Я дала ему ее адрес и слышала, как он сказал, что отправится прямиком туда. Это было незадолго до того, как ты здесь появилась.

Я пожала плечами.

– Его там не было. Зато был кто-то другой. – Я описала, что произошло, и ее глаза округлились еще больше.

– Господи, Табс, а вдруг он бы тебя увидел?

– Он не увидел. Или она. Я не знаю, кто это был, мужчина или женщина.

– И он взял пистолет? – театрально прошептала Дор. – О, святые небеса!

Я кивнула, и меня вдруг осенило:

– А Джонни и Тед здесь?

Не считая Ивана, которого я не подозревала, потому что он все время целовался с Дор, Джонни и Тед были единственными, кто был там прошлой ночью… и кого можно было считать подозреваемыми. Любой из них мог быть в квартире Терезы, пока я там находилась.

– Джонни был здесь некоторое время назад. Потом куда-то пропал, но в этом нет ничего необычного. У него перед спектаклем дел невпроворот, поэтому он предпочитает пробежаться по списку где-нибудь в тишине. В последний раз, когда я видела Теда, он стоял на сцене, чинил один из светофильтров и заменял несколько лампочек. У одного прожектора оборвался провод. Он был занят, – подчеркнула Дор, словно зная, о чем я думаю. – Но что делал Джонни… или кто-то еще, я не знаю, если честно. Я была в кабинете.

– Полагаю, у Джонни было достаточно времени, чтобы сходить на улицу де ла Мир. – Я представила, как невысокий, мускулистый Джонни уверенно ходит по квартире Терезы. Это было более чем вероятно. И я вспомнила, как Нил говорил, что Теду иногда нравилось прятаться от Марибель. – Пешком туда не более двадцати минут, но ведь у него есть машина, да? Он мог обернуться за десять минут.

– Автомобиль есть у всех, – подтвердила Дор. – У всех нас. А что за улица де ла Мир? Что там находится?

– Дом Терезы. Улица де ла Мир, дом пятнадцать, комната двадцать один.

Дор уставилась на меня.

– Это не тот адрес, который указан в ее деле.

Я моргнула.

– Отлично. Как интересно.

– Еще как!

– Теперь понятно, почему я не встретила там инспектора Мервеля. Какой адрес ты ему дала?

– Это где-то на Монпарнасе, недалеко от того места, где мы живем, – пояснила Дор. Мне почему-то захотелось его записать. Не то чтобы я собиралась пойти по тому адресу и все разузнать… по крайней мере, я себя в этом убеждала. Хотя и подозревала, что лгу.

Мне не терпелось узнать, почему у Терезы два разных адреса. Опасалась ли она, что ее отыщет бывший любовник, и потому переехала?

Дор вздохнула, в ее глазах снова отразилось страдание.

– Поверить не могу, что кто-то из наших парней прошлой ночью убил Терезу. Это невозможно.

– Тот, кто это сделал, скорее всего, ушел сразу после нее и меня и успел схватить ее до того, как приехало такси, – предположила я. – Вероятно, он спустился по лестнице и подождал, пока я выйду из здания. Но кто это был?

– Остальные ребята просидели почти до трех часов, – сообщила Дор. – Я это запомнила, потому что Иван сделал замечание по поводу колдовского часа, а я ответила, что, насколько я знаю, колдовской, или ведьмин, час – это полночь, а не три часа ночи, и мы все посмеялись. Все еще были на месте.

– Даже Марк? – уточнила я. – Он сказал, что ушел вскоре после меня. Но, возможно, он просто хотел сделать мне приятное.

Не то чтобы меня это волновало.

А если он засиделся там допоздна, он не был убийцей.

– Думаю, да… Я почти уверена. Да, он был с нами. – Дор кивнула. – Все четверо были в квартире – Марк, Нил, Тед и Джонни. И Иван тоже, но мы с ним всю ночь были вместе. Уж поверь. – Она улыбнулась.

– Вероятно, убийце потребовалось не так много времени, чтобы это сделать. Спуститься по лестнице – три-четыре минуты. Поговорить с Терезой, потом, возможно, заманить ее в темный угол…

– Тогда это не Нил! – выпалила Дор. – Все знают, что он не из тех, кто зажимает девушек по углам, если ты понимаешь, о чем я.

Я понимала, но не была уверена, что это довольно веская причина, чтобы исключить Нила из числа подозреваемых. Как и любого другого, включая Марка.

– В любом случае, кто бы это ни был, он должен был затащить ее в темную часть вестибюля, подальше от входа и лифта, или куда-нибудь еще. Туда, где никто не ходит. А потом… – Я поморщилась. Договаривать не было необходимости. – Должно быть, убийца перепачкался кровью, – через мгновение продолжила я. Сцена разворачивалась в моем сознании, как фильм. – Следы остались на одежде и, возможно, на обуви. Даже если бы он ушел, спустился и напал на Терезу до того, как приехало ее такси, а потом вернулся на вечеринку, он был бы весь в крови.

– Что, если он был в пальто, когда убивал ее, а когда вернулся, его снял? – предположила Дор. – Или наоборот – надел пальто после того, как ее убил, и вернулся, скрывая под ним кровь?

Я тяжело вздохнула.

– Вот почему в реальной жизни намного сложнее быть детективом, чем в книгах. Ты права. Это мог быть любой из них.

– Но, – заметила Дор, – это должен быть один из них.

Я кивнула. Это должен быть один из них.