Текст книги "Мадам"

14. ГОРЬКИЕ РАСЧЕТЫ

Многие думают, что шикарные кол-герл, и особенно мадам, зарабатывают уйму денег. Адвокаты, по крайней мере, в этом убеждены. С меня они требуют сумму втрое большую, чем с обычного клиента за те же самые услуги.

В самом деле, в такой работе, как моя, приток наличных денег весьма значителен. Самые известные директрисы заведений могут зарабатывать по четыре тысячи долларов в неделю в январе, феврале и марте. Но в остальное время года эта цифра уменьшается наполовину, хотя расходы остаются прежними.

С понедельника по четверг в заведении постоянно работают пять девушек. Кроме этого, каждый вечер я отправляю четверых-пятерых клиентам на дом или в отель. Некоторые клиенты, в частности, латиноамериканцы, стремятся ухаживать за своими партнершами, и прежде чем заняться с ними любовью, устраивают ужин с шампанским. За такие встречи, которые длятся, как правило, три часа, я требую минимум двести долларов. Но у латиноамериканцев свой стиль, и их не волнует более высокая плата.

Большинство клиентов приходит ко мне потому, что им мое заведение рекомендовали. Когда мужчина кажется мне богатым, я тут же увеличиваю минимальную ставку, равную пятидесяти долларам. Я предлагаю ему двух-трех девушек и прошу заплатить вперед. Если он требует что-то особенное, как, например, «лепесток розы», и его партнерша согласна оказать такую услугу, то я удваиваю тариф. Если у клиента не хватает наличных денег, то я принимаю и чек, даже если его выписывает и новичок. Ведь сразу видно, богат он или нет.

Иногородним клиентам, гостям Нью-Йорка, я даю визитную карточку с просьбой рекламировать мое заведение дома среди своих друзей.

Техасцы платят по сто долларов. Они – одни из лучших моих клиентов. Им дано право провести полчаса с выбранной девушкой. И, конечно же, нет и речи о возмещении расходов, если они не удовлетворятся.

Для мелких чиновников тариф – пятьдесят долларов. Это посетители частые и не очень требовательные.

Большинство клиентов достигают оргазма до истечения отпущенного им получасового срока. Если же они хотят повторить, то должны заплатить вновь, даже если не меняют партнершу.

Выручку я каждый вечер делю со своими служащими. Девушки, которых я направляю для работы вне стен заведения, как правило, возвращаются, чтобы вернуть мне половину того, что они заработают. Порой они слишком устают и приходят только через день. Но они всегда честны и не пытаются меня провести. Естественно, они могли бы сказать, что у клиента был только один оргазм, в то время как тот кончил три или четыре раза, и таким образом полученные деньги присвоить. Но такого никогда не происходит, тем более что мужчинам нравится напоминать мне о крупных суммах, потраченных ими. Может, они надеются, что в дальнейшем я сделаю для них скидку. Многие клиенты просыпаются утром с огромным желанием заняться любовью, но по разным причинам прийти ко мне не могут. Для них я ввела специальную услугу: они звонят мне, я долго разговариваю с ними по телефону и, пока они мастурбируют, довожу их до оргазма. Как правило, за это я ничего с них не требую, ибо знаю, что вечером потратить свои деньги они придут ко мне.

Большинство таких утренних звонков раздается от мазохистов или «чудиков». Вообще-то мне давно уже хочется прекратить оказание этой услуги, ведь обычно я кончаю работу в пять утра, а эти типы беспокоят меня, лишь только начинаю засыпать.

Некоторые девушки какое-то время живут у меня. За проживание я беру с них по сто двадцать долларов в неделю, но за это они имеют право на первоочередное обслуживание клиента. Таким образом, каждый получает свою долю. Это мне сильно помогает, поскольку выбираемые мной квартиры стоят от пятисот до тысячи долларов в месяц.

Чтобы мой бизнес не терял своего динамизма, я применяю типично американскую систему кредита. Например, одна из самых крупных фирм на Уолл-стрит имеет у меня кредит на две тысячи долларов и направляет ко мне своих руководителей и лучших клиентов. Каждую неделю вице-президент курьером переправляет деньги, которые мне задолжает фирма.

Все свои операции я записываю в маленькую красную книжечку. На левой странице значатся фамилии клиентов и уплаченные ими суммы, на правой – имена девушек, их обслуживающих. Таким образом, я уверена, что не обижу своих служащих и в то же время знаю сумму ежедневных поступлений.

Я отмечаю и все свои капиталовложения. Суммы, отправляемые матери в Голландию, обведены красным. Я посоветовала ей вкладывать во что-либо эти деньги, дабы она не испытывала нужды в случае, если со мной что-нибудь случится.

До того, как моя фамилия и фотография появились во всех газетах в связи со скандалом о взятках в нью-йоркской полиции, моя мать думала, будто я работаю оформителем. Я сказала ей, что живу с Ларри, который со временем надеется на мне жениться. Она это все хорошо восприняла.

Когда у меня собирается более тысячи долларов наличными, я звоню Ларри и говорю:

– Я только что видела Джорджа, – или: – Джордж зашел.

Это означает, что имеется энная сумма, которую надо поместить в надежное место. Я обязана быть осторожной, потому что телефонные разговоры часто прослушиваются.

А теперь обратная сторона медали: мои расходы. Они значительны.

Я могу считать себя счастливой, если мне удается вернуть половину денег, недоплаченных клиентами, которым я предоставила кредит. Сюда же можно включить и необеспеченные чеки. Иногда мои ежегодные убытки составляют до двадцати процентов моих же доходов.

К тому же моя профессия наносит большой физический ущерб. Когда я смотрю в зеркало, то отдаю себе отчет в том, что постарела. Мне только двадцать восемь, но проститутки стареют очень быстро. К счастью, я не курю, не пью и не употребляю наркотики. Иначе казалась бы еще старше.

Самые большие расходы я несу в случае арестов. За один год полиция вторгалась в мое заведение семь раз: в марте, в апреле и июле. И при каждом таком налете мне приходилось вносить огромный залог, чтобы выкупить свободу свою и моих девушек. А еще штрафы, гонорары адвокатам, взятки полицейским. Причем только эта последняя статья переваливает за тысячу долларов в месяц. Несмотря на эти расходы, мне пришлось переезжать четыре раза за год.

После каждого ареста я должна найти новую квартиру в другом квартале, отремонтировать ее, нанять перевозчиков, установить телефоны и, разумеется, заново организовать дело.

Теперь вы можете составить себе правильное представление об огромных расходах, которые вынуждена нести мадам.

И это еще не все! Содержание такого заведения, как мое, стоит дорого. Каждый вечер приходит домашняя работница, иногда приглашается метрдотель. Я регулярно пополняю свой бар крепкими напитками.

Существуют также несколько специфичные расходы. Надо покупать белье для клиентов, желающих переодеваться в женщин: трусики, лифчики, чулки, пояса – непрочные и быстро изнашивающиеся предметы.

Но все-таки именно гонорары адвокатам и взятки полицейским съедают большую часть моего бюджета. Только на это я за восемь месяцев потратила сущий пустяк – двадцать пять тысяч долларов.

После последнего ареста я отдала в полицию четыреста долларов, чтобы вернуть свою черную книгу содержащую всю информацию о моих клиентах. Эта книга имеет для меня первостепенное значение, ведь без нее я не смогла бы больше работать. Я кодирую всю информацию, что создает загадочные фразы, наподобие этой: «Питер Пэн;..; O. K.; Лолита; крохотный». То есть: клиент под условным именем «Питер Пэн» платит (…) – это значит пятьдесят долларов. Он платежеспособен (О'кей), любит молоденьких девушек (Лолита). А крохотный – это про его пенис.

Таким образом, эта книга – моя самая большая ценность, и я не колеблясь, заплатила, лишь бы вернуть ее.

Каждый переезд также влетает в копеечку. Я всегда пользуюсь услугами одного и того же торговца недвижимостью. Он, конечно, обворовывает меня насколько может, но я все же обращаюсь именно к нему, ибо знаю, что он непременно найдет мне спокойное место. А при моей работе это крайне важно. Поэтому я не могу позволить себе торговаться.

В отличие от многих, моего торговца недвижимостью не устраивает оплата натурой. Однако я часто практикую подобный обмен. Например, значительная часть необходимого для моих клиентов спиртного поставляется типом, работающим в одном из клубов Нью-Джерси. Он поставил условие: за каждый ящик я предоставляю ему девушку и плачу ей двадцать пять долларов. Продавец цветов уступил мне два великолепных растения стоимостью восемьдесят долларов, быстренько переспав со мной. Мой ювелир делает значительные скидки в обмен на несколько бесплатных визитов. Старый обувщик-еврей с Девятой улицы шьет прекрасные туфли, и его работа оплачивается так же. За занятия любовью с какой-нибудь моей девушкой они платят половину таксы, не считая, разумеется, ежемесячных визитов.

Пять швейцаров получают еженедельно по десять долларов. Управляющий предпочитает навещать моих малышек два раза в месяц, что равняется примерно ста долларам. Вот так и должна я выплачивать двести долларов в месяц, чтобы купить молчание этих людей. Однако такие подарки весьма полезны. После очередного ареста это позволяло мне избежать того, чтобы меня немедленно выкинули за дверь, как это происходит с большинством проституток. Я отдалась другу управляющего и ему самому, а он разрешил мне остаться в моей квартире до тех пор, пока я не подготовлюсь к переезду.

Всегда желательно иметь обслуживающий персонал, как говорится, в собственном кармане. Вспоминаю один вечер, когда я вернулась с приема в невероятно возбужденном состоянии. В тот день работал молодой чернокожий швейцар. Ему было лет семнадцать. Я попросила его подняться ко мне за чаевыми, и когда он зашел, буквально его изнасиловала. Мы занимались любовью как сумасшедшие, а потом я отдала ему еженедельные десять долларов. Он был в восторге, но неприятность заключалась в том, что он в меня влюбился. Я его уже забыла, а он постоянно присылал мне цветы и пластинки. Мне стоило большого труда избавиться от него.

Знакомый фармацевт без рецепта отпускает мне амилнитрит и делает значительные скидки при покупке больших партий косметики и «Коромекс Джелли». Самим провизором лично я никогда не занималась, но он присылал ко мне кое-кого из своих друзей.

Знаю я и одного типа из телефонной компании. После каждого переезда он делает все необходимое для подключения четырех телефонов. В знак благодарности я предоставляю ему девушку или занимаюсь им лично.

Когда я работала у Мадлен, то обнаружила способ получения авиабилета по сниженному тарифу – при условии, что не окажусь скупой на ласки. Мадлен очень любила бывать у себя на родине, в Южной Африке, но путешествие первым классом стоило тысячу долларов. К счастью, один из ее лучших клиентов был владельцем авиакомпании. Мадлен предоставляла ему столько девушек, сколько нужно, чтобы оплата их услуг равнялась стоимости билета. Таким образом, заплатив своим служащим, Мадлен экономила пятьсот долларов.

Когда я организовала свое заведение, этот тип пришел ко мне и предложил такую же сделку. Я ответила, что подумаю об этом, когда захочу лететь в Голландию. Подобный обмен выгоден только для путешествий на большие расстояния.

Однажды директор одного из туристских агентств захотел бесплатно переспать с одной из моих девушек только лишь потому, что сам направлял ко мне клиентов. Я отказала. Коготок увяз – всей птичке пропасть. Так делают все мужчины, в дальнейшем требуя бесплатных развлечений.

Однако на Рождество, когда мне звонит кое-кто из крупных клиентов, я предлагаю им в качестве подарка девушку. Могу также послать всем моим завсегдатаям открытку с поздравлениями – напомнить о себе и дать свой новый адрес. После праздников многие позвонили мне, чтобы поблагодарить.

Теперь вы знаете почти все о том, как идут дела в таком бизнесе, как мой. Полагаю, это подтверждает уже высказанную как-то мной мысль: если бы моя профессия была признана законом, то я, как и все мои коллеги, могла бы внести значительный вклад в создание того, что мистер Линдсей, мэр Нью-Йорка, называл «Фан Сити» – Город развлечений. Более того, государство могло бы получать те деньги, что я отдаю продажным полицейским и политикам. Я предпочла бы платить налоги, купить лицензию и иметь возможность работать спокойно. Испокон веков ни одно правительство не смогло запретить проституцию, потому что мужчины в ней нуждаются. Мои лучшие клиенты занимают важные должности в политических и экономических кругах. Именно они препятствуют краху моего заведения, когда полиция пытается его прихлопнуть.

Девушки, выходящие на панель, – о них разговор особый. Но тем, кто, подобно нам, спокойно сидит дома, отвечая на телефонные звонки, надо разрешить следовать по избранному пути.

15. ПРИЯТНОЕ С ПОЛЕЗНЫМ

Говорят, никогда нельзя смешивать работу и развлечение. Но к моей профессии это не относится.

Если бы я не вкладывала в свою работу всю душу и если бы мне не случалось время от времени влюбляться, то, наверное, я бы свихнулась. В год, когда уехал Карл, я проводила рождественские праздники в Майами у Денниса Таннера, принадлежавшего к высшему обществу Нью-Йорка. Его жена, невысокая шведка, была с ним, но каждую ночь, как только она засыпала, Деннис приходил ко мне, и мы до рассвета занимались любовью. Но мне бы хотелось быть с мужчиной только моим и ничьим больше, с которым можно было бы разделить всю прелесть флоридского отпуска, а вечерами вместе ужинать и танцевать.

Однажды мы пришли с друзьями в клуб «Палм Бэй», заведение хоть немного чопорное, но все же позволяющее повеселиться. Деннис старался познакомить меня со всеми завсегдатаями и постоянно танцевал со мной. Тем не менее я чувствовала себя одинокой: все интересные мужчины были заняты.

К концу вечера, когда я уже устроилась в баре со стаканом апельсинового сока, в клуб ввалилась веселая компания. И тут я увидела очень красивого мужчину.

Он был один. Белый костюм еще сильнее подчеркивал его загар, черные как смоль волосы свободно падали на плечи. На вид ему было далеко за тридцать. Похоже, чувствовал он себя несколько потерянным, что, впрочем, не мешало ему выглядеть необыкновенно обаятельным.

Наши взгляды встретились. Что-то заставило нас протянуть друг другу руки.

– Вы чувствуете себя таким же одиноким, как и я? – спросила я наконец.

– Думаю, да, – я чуть не подпрыгнула от радости. Он добавил: – И я сумею оценить компанию такой молодой и обаятельной девушки, как вы.

Он взял меня под руку. Я не сопротивлялась. Мы сменили клуб на более оживленную дискотеку и танцевали до трех часов утра.

Его звали Поль Линдфилд. По происхождению – немецкий еврей. Он только что развелся. Благодаря своему таланту художника-дизайнера и ювелира Поль добился довольно широкой известности в Нью-Йорке.

Он привел меня в «Жокей Клуб», где снимал номер, и мы предались любви. Мы были возбуждены и не замечали, что производили изрядный шум. Наши соседи не замедлили откликнуться, стуча в стену и громко выражая свое возмущение. Но мы не обращали на них внимания.

Полностью измученная, уже засыпая, я подумала, что влюблена в Поля, и если наши отношения ждет какое-то развитие, надо будет рассказать ему всю правду.

Поль был интеллигентным и образованным человеком. Это позволяло мне надеяться, что он спокойно отнесется к известию о моем социальном статусе.

– Поль, мне нужно сказать тебе что-то очень важное, – начала я.

– Я знаю, что, – отозвался он сонно. – Ты божественно занимаешься любовью.

– Спасибо за комплимент, – продолжала я, – но дело намного серьезнее. Видишь ли, если бы я не умела вести себя в постели, то потеряла бы свой заработок.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил он, окончательно проснувшись.

– Я не та, за кого ты меня принимаешь. Я не скромный оформитель в отпуске. Я – профессионалка, «девушка по вызову».

Он резко вскочил и отпрянул от меня.

Не давая ему времени на размышление, я продолжила:

– Только не подумай, что я хочу просить у тебя денег. Я не работаю сегодня вечером, а ты мне действительно понравился, – и чтобы позолотить пилюлю, добавила: – Зарабатываю своим телом, чтобы помочь моим родителям.

Он был явно тронут моей откровенностью. Мы долго еще обсуждали эту тему. В конце концов он все воспринял спокойно.

Назавтра я покинула чету Таннеров и перебралась к Полю. Следующие дни мы проводили вместе. Я была влюблена. Уже целую вечность я не испытывала столь сильного чувства, как моя привязанность к Полю. И уж не помню, когда я была так счастлива…

Мы возвратились в Нью-Йорк. От него долго не было никаких вестей. Мое настроение вновь опустилось до нулевой отметки. Наконец он позвонил и объяснил, что был очень занят. Мы возобновили наши отношения, будто ничего не случилось.

Поль имел весьма внушительных размеров член. И, в отличие от многих, умел им пользоваться. Его сексуальная техника была скорее классической, но у нас даже не возникало потребности добавлять остроты в наши любовные игры.

Я любила Поля. Это чувство я испытывала вновь впервые после разрыва с Карлом. Может, так случилось потому, что мой жених жестоко обманул меня, и я не хотела больше страдать? Хотя в некотором смысле я стала сильнее именно из-за перенесенных страданий.

Я установила в его квартире еще один телефон, предназначенный исключительно для моих вызовов. Полю это польстило. В то время я работала самостоятельно и была свободна почти все ночи. Вечерами мы обычно ходили в театры или рестораны, а затем возвращались к себе.

Спустя месяц после нашей встречи Поль предложил мне заняться содомией. Я никогда не практиковала анальных сношений и поэтому воспротивилась. Но он оказался упрямым.

– Ты все испытала в жизни. У тебя было множество любовников, ты занималась проституцией и, если ты меня любишь, позволь мне лишить тебя единственной девственности, которая у тебя осталась.

Я его любила – и согласилась.

Поль как-то странно возбудился, овладевая мною сзади. Мне было ужасно плохо… С этого момента он систематически просил меня заниматься любовью в такой позиции. Вначале всегда было очень больно, но в конце концов я оценила и этот способ. К счастью, для меня это не оказалось слишком уж неприемлемо.

Поля не очень-то беспокоило, получаю ли я удовлетворение. Собственное удовольствие было для него превыше всего – нравилось мне это или нет. Я стала замечать в Поле те же черты, что так не нравились мне в Карле. В придачу к его сексуальному эгоизму он был скуповат. Однажды вечером, в лютый холод, он отказался платить за такси…

Все это наводило меня на невеселые размышления. Я поняла, что мой прекрасный Адонис просто-напросто хотел иметь постоянную подружку, сохраняя при этом свою свободу. Он оказался вовсе не тем мужчиной, к которому могла бы привязаться одинокая женщина. Понемногу мы стали видеться все реже и реже. Я почувствовала себя более свободной и стала чаще, что называется, выходить в свет, чтобы немного развлечься.

Однажды вечером я направилась в бар на Первой улице, где договорилась встретиться со своими друзьями. Пробиваясь сквозь толпу, заполнившую зал, я вдруг заметила очень похожую на меня блондинку. Элемент нарциссизма, подспудно скрытый в каждом из нас, неудержимо потянул меня к ней.

Подойдя ближе, я услышала, как она разговаривает со своим приятелем. У нее был мягкий чувственный голос, и это обстоятельство как бы помогло мне осознать, до чего же мне хочется немедленно заняться с ней любовью. Она не производила впечатление человека, помешанного на сексе, зато ее приятель – как раз наоборот, поэтому вначале я заговорила с ним.

– Привет, меня зовут Ксавьера. Хочу сделать довольно-таки необычное предложение. Надеюсь, оно вас не шокирует. Итак, мне бы очень хотелось заняться сексом с вами и вашей подружкой, особенно с ней. Считаете ли вы это возможным?

Само собой разумеется, это было возможно. Он расхохотался и очень оживился. Только представив себе картинку, он чрезвычайно возбудился и передал мою просьбу приятельнице. Отреагировала та, пожалуй, даже слишком бурно, явно сочтя себя оскорбленной, затем нахмурилась и замолчала.

– Послушайте, – сказала тогда я. – Я не хотела бы создавать проблем. И если это так, то я отказываюсь от своего предложения. Но если у вас возникнет желание присоединиться ко мне и отправиться вместе на вечеринку к одному из моих друзей, албанскому политическому деятелю, то вы всегда будете там желанными гостями.

Молодой человек все же настоял на своем, и они вдвоем последовали за мной. Его звали Марвин, подругу – Лиза. Они встречались уже два года, хотя оба имели семьи.

Мы пробыли на приеме два часа. Я воспользовалась этим, чтобы сделать первые авансы Лизе и незаметно ее погладить. К полуночи Марвин и Лиза, разомлевшие от нескольких рюмок, согласились пойти ко мне.

Перед тем, как уйти, я подошла к одному из гостей, богатому техасцу, который, как мне показалось, очень скучал.

– Если вы дадите мне сто долларов, – заявила я, – то сможете неплохо развлечься. Наконец, могу вам пообещать одну из самых прекрасных ночей в вашей жизни. Я организую небольшую вечеринку с моими друзьями. Вы сможете посмотреть, как я занимаюсь любовью с прекрасной блондинкой, а затем – выбрать одну из нас.

Такое предложение не очень-то для меня привычно, однако я имела прекрасную возможность совместить работу и развлечение – и воспользовалась этим. Конечно же, о какой-либо плате Марвину и Лизе не могло быть и речи.

Когда мы прибыли ко мне, Лиза, забывшая по дороге о своей неприступности, начала медленно раздеваться. Ее тело было полно неги. Необычайно нежная кожа, упругая грудь, а губы – мягкие и теплые… Я поцеловала ее, а затем, не торопясь, стала ласкать ей нос, щеки, уши. Она расслабилась, вздохнула, потом вся задрожала. Я опустила ей руки на затылок и стала гладить шею. Мы упали на постель.

Ее тело настолько сильно меня возбуждало, что кровь стучала в висках. Поглаживая ее левую грудь, я целовала сосок правой, под моей рукой ставший твердым. Лиза тихо застонала, обхватила мою голову руками, стараясь опустить ее себе между ног. Я нежно раздвинула лепестки ее прекрасного цветка, и все ее тело подалось к моим губам. Я чувствовала, как увеличивается ее желание.

Марвин и техасец, наблюдавшие за этой сценой, не могли больше сдерживаться и тоже полезли в постель. Однако я приказала им:

– Уйдите, пожалуйста! Я хочу побыть наедине со своей подругой.

Они повиновались. И я почувствовала себя мужчиной, защищающим свою даму.

Я вновь сконцентрировалась на Лизе. От ее тела исходил волнующий аромат жимолости. Опытным языком я ласкала ее клитор, она же, подталкивая мою голову руками, старалась, чтобы я проникла как можно глубже. И вдруг у меня появилось желание по-настоящему стать мужчиной, чтобы заполнить эту прекрасную пустоту. Она приподняла бедра, обхватила мою голову ногами. Затем все ее тело напряглось, и она испытала бурный оргазм.

Тут же Марвин бросился ко мне, а техасец занялся любовью с Лизой. Мои шумные вздохи смешивались с прерывистым страстным дыханием моей нежной любовницы.

Мы все были поистине ненасытны этой ночью, и только на рассвете техасец, никак не отваживавшийся поверить, что все происходило наяву, оделся и ушел. Марвин и Лиза последовали за ним, а я, полностью удовлетворенная, заснула.

Это стало началом совершенно безумных деньков. У меня было множество похождений, но я продолжала встречаться с Полем, которого тогда все еще любила.

Тем не менее мое положение уж очень напоминало то, что сложилось после отъезда Карла. Я рассказала Полю о своем свидании с Марвином и Лизой, смутно надеясь, что он поймет, до каких крайностей довело меня его отношение. Но он лишь спросил:

– Когда же мы проведем вечерок вчетвером?

Поль не участвовал до сих пор в подобных приключениях, и я поздно сообразила, что вовсе не следовало рассказывать ему об этом. По собственному горькому опыту я знала, что мужчины, раз попробовавшие обменяться партнершами, никогда больше от этого не отказываются.

Тем не менее, чтобы доставить удовольствие своему возлюбленному, однажды вечером я пригласила Марвина и Лизу в ресторан, а потом мы все вместе пошли к Полю.

Мы поставили большую кровать в центре комнаты и все вместе повалились на нее – и сеанс начался. Я обняла грудь Поля, намереваясь медленно добраться до его пениса, но, достигнув своей цели, обнаружила, что меня опередила Лиза.

Она целовала его с жадностью и, судя по всему, это ей нравилось. Впрочем, и Полю тоже. Они были настолько поглощены друг другом, что я почувствовала, как буквально с ума схожу от ревности.

Если я ничего не испытываю к находящемуся рядом со мной мужчине, то совершенно спокойно переношу, когда он занимается любовью с другой. Но если я влюблена – тут уж все наоборот!

В тот вечер я оказалась неспособной смотреть правде в глаза. Поль забавлялся с Лизой, ласкал ее, делал ей куннилингус. Я же оказалась настолько потрясенной, что даже не смогла на это смотреть и покинула комнату.

Марвин вышел следом и жадно обнял меня. Он мне вообще-то нравился, только совсем не возбуждал. Его губы были уж очень влажными и мягкими, а у меня как-то не возникало желания быть обслюнявленной.

Нервы мои были на пределе, и я наконец предложила молодой паре вернуться домой. Полю мой поступок пришелся явно не по душе, он злился на меня всю ночь.

После этого памятного вечера он часто спрашивал:

– Почему ты не приглашаешь к нам своих друзей?

Так как я все еще была в него влюблена, то старалась найти подходящих девушек и убедить их присоединиться к нашим шалостям. Примерно полчаса это обычно бывало занятно, а затем Поль полностью отдавался новой партнерше, как будто меня не существовало вовсе.

Наши отношения ухудшались с каждым днем. Поль только брал, ничего не давая взамен.

Я была очень занята в то время, так как зимой мужчины, как правило, возбуждены больше, чем в остальное время года. Хлопоты по работе, усугубленные личными неприятностями, порядком меня утомляли.

Мои визиты к Полю стали более редкими. Я практически не испытывала к нему физического влечения. Я предоставляла ему своих подруг, не испытывая при этом уже ни малейшей ревности.

У нас обоих была слабость к телефонным разговорам. Мы проводили целые часы, болтая и перешучиваясь по телефону. Я вообще люблю это занятие. Мне интересно, не видя собеседника, по одному только голосу представлять его образ.

Иногда я могу и ошибаться. Как в случае с Нестором, моим собеседником из Детройта.

Один из моих клиентов, живший там же, дал ему мои координаты. У Нестора появилась привычка звонить мне каждый день. Голос его казался мне божественным. В моем воображении он рисовался высоким, хорошо сложенным, необыкновенно красивым и немного надменным, что, впрочем, мне даже нравилось. Он был весьма состоятелен. Это было видно и по тому, как он описывал мне свой великолепный дом, ничего не скрывая и ничуть не кичась богатством. Его звонки доставляли мне истинное удовольствие, я всегда ждала их с нетерпением.

Однажды Нестор пригласил меня к себе на выходные. При этом намекнул, что имеет на меня определенные виды. Я согласилась, не раздумывая.

Несколько дней накануне отъезда я пребывала в приподнятом настроении, а друзьям и знакомым говорила:

– Наконец-то я встретила человека, за которого выйду замуж!

В пятницу перед отъездом Нестор позвонил и попросил захватить порнографические фильмы.

– Это будет забавно, – объяснил он.

– Мой проектор сломан, – тут же солгала я. Мне вовсе не хотелось делать из этого вполне нормального, как мне показалось, человека «чокнутого» вроде некоторых моих клиентов.

– Неважно, – ответил он. – Мой проектор прекрасно работает.

– Почему ты так настаиваешь? – спросила я. – Я не хочу думать о работе во время отдыха.

– Послушай, дорогая, все-таки привези их, – продолжал настаивать Нестор.

– Что ж, хорошо, но только не воображай, что я буду их смотреть.

Я уехала в аэропорт. По дороге я не переставала мечтать о том, как мы прекрасно проведем время вместе.

Нестор встречал меня в аэропорту. Все мои мечты мигом улетучились: он оказался низкорослым, худым и ужасно некрасивым. Так пленившая меня надменность на деле оказалась лишь необоснованной претенциозностью.

Только его богатство соответствовало моим представлениям. Нестор проводил меня в дом, обставленный и оформленный с несомненным вкусом, о том свидетельствовали и картины известных художников на стенах.

Сам Нестор был весел, как тюремная дверь. В доме царила тягостная тишина, слышалось только мяуканье сиамского кота, страдавшего косоглазием.

К полуночи я сильно проголодалась, и Нестор приготовил мне поесть. Я просто умирала со скуки.

Наконец, он решил заняться со мной любовью, использовав при этом около двадцати вибромассажеров. Потом смотрел порнофильмы.

К пяти утра мы, наконец, легли спать. В девять я уже была на ногах, свежая и нарядная. Мне нужно было позвонить. Однако Нестор проснулся и закричал:

– Почему не спишь? Ты должна поспать хотя бы до трех часов дня!

– До трех часов? В Нью-Йорке я всегда встаю в девять, даже если спала всего пару часов, – ответила я.

Он встал с надутым видом, застелил постель, помыл посуду и накормил кота.

С меня было довольно. Я позвонила в аэропорт и заказала билет на ближайший рейс в Нью-Йорк.

Перед тем, как уехать, я сказала:

– Так как ты предложил оплатить мое путешествие, не можешь ли дать мне восемьдесят четыре доллара прямо сейчас?

Он аж взбеленился.

– За кого ты меня принимаешь? Я не из тех женатых мужчин, которые тебя навещают. Я – холостяк, и ты находишься здесь по своей собственной воле.

– Да, я знаю, поэтому и не беру у тебя деньги за то, чем мы занимались. Я только хочу, чтобы ты сдержал свое обещание и заплатил за мой билет.

– Ты считаешь себя очень умной, потому что смогла сэкономить несколько десятков долларов. Но если бы ты была действительно умна, ты вышла бы замуж за такого человека, как я. Я – еврей, мне тридцать пять лет. Моя мать беспокоится, что я до сих пор не женат. Она хотела навязать мне одну из этих толстых наследниц богатых папочек, но я не захотел. Мне нужна настоящая женщина, я хочу иметь детей.

– Во всяком случае, не от меня, – ответила я. – Я бы умерла от скуки рядом с тобой.

– Ты меня оскорбляешь, – сказал он. – Какая неблагодарность! А я еще хотел, чтобы ты стала матерью моих детей. И подумай хорошенько обо всех тех клиентах, которых ты могла бы заполучить благодаря моим связям с «Дженерал моторс»!