Текст книги "Тёмная грань любви"

Глава 22
Цена короны

– Вот это я понимаю, испытания! – Полный восторга голос лорда Йохенссельского заполнил пещеру. – Я счастлив, что мне довелось стать их судьей!

Призрак сложил руки на груди и сухо перебил чужие восторги:

– Сутки на отдых – и будут подсчитаны баллы. Лишь так мы узнаем, кто победил.

Так это еще не конец нашим мучениям?

Принц Флориан расправил плечи. Я вздохнула, и Эрик с тревогой на меня покосился.

– Я в порядке, правда, – тихо заверила его.

Не хотелось бы предстать в глазах окружающих нежным первоцветом, хоть я и дико устала.

Лорд Йохенссельский осмотрел тело Алессандра, у которого от страха разорвалось сердце, затем – мумию Россаны. Злодеи особо не интересовали, но стоило ему найти Хурта, как некромант нахмурился.

– А с этим что? – Он присел возле скорченного трупа. – Страшная смерть – из него словно вырвали душу.

– Осмотрите запястья, – равнодушно посоветовала я. – Это наемник из клана Черных Ос, хозяин Черного Жала.

Некромант оживился и поднялся на ноги.

– Где артефакт?

– Рассыпался прахом почему-то, – опередил меня с ответом Эрик. – Как вам известно, жизнь владельца связана с артефактом, и если тот уничтожить, погибнет и человек.

– Получается, из двух легендарных кинжалов, выпивающих жизнь и магию, остался один, – заметила я. – Интересно, где сейчас Золотое Жало?

– Артефакт? – ухватился за слово недовольный принц. – Мало того, что на испытания проник наемник, так еще и пронес сквозь арку артефакт! Как это понимать, лорд Йохенссельский?

Флориан воспрянул духом, услышав, что не все потеряно, и вспомнил, что он принц, который вправе требовать ответа на неудобные вопросы.

– Арка не почувствовала кинжал, который фактически является частью наемника.

Объяснения Эрика принца не удовлетворили, но намечавшийся скандал остановила графиня, прильнув к нему и что-то горячо зашептав на ухо.

– Лорд Чейстер, где вы наняли своего телохранителя? – прогремел некромант.

Виконт, бледный после потрясений, вздрогнул и торопливо пообещал:

– Я все расскажу, все-все! Только… м-можно не сейчас?

– Лорд Йохенссельский, он прав, – поддержал несчастного парня Эрик. – Девушки устали.

Некромант кивнул и первым направился к выходу. Призрак Лоренса Первого исчез, будто и не было его вовсе.

Я бы не отказалась перенестись порталом во дворец, но, увы, об этом можно только мечтать. И мы возвращались, как и пришли, ногами, но по другому пути – узкому туннелю с ответвлениями. Лорд Йохенссельский велел идти прямо, никуда не сворачивать, и через час мы сможем залезть в горячую ванну. Каждый, разумеется, в свою.

В пыли и пепле, с застрявшими змеиными чешуйками в растрепавшейся косе, о, как я мечтала сейчас о горячей воде!..

– Лорд Вебранд, а вы и правда смогли бы обойти защиту на венце Кирэма Второго? – поинтересовалась графиня невинно.

– Не знаю. Я не видел настоящий венец.

– Вот же шмырь, – всхлипнул позади Чейстер.

Я обернулась. Ходячее несчастье споткнулось о камень и расквасило нос.

Чуть задержавшись, я спросила:

– Вам помочь?

– Нет-нет, я сам, пожалуйста, – униженно попросил виконт и поднялся на ноги. – Я никудышный воин, но еще могу обойтись без поддержки леди.

Тот, кто навязывается с помощью, может стать врагом. И я не настаивала.

Вздохнув, поспешила догнать Эрика.

Но успела сделать два шага.

Невероятная по силе боль пронзила левую лопатку. Тянущее ощущение разлилось внутри груди.

Я застыла, не в силах двинуться с места.

И я не могла кричать… Я почти не могла дышать…

– Ты спрашивала, где Золотое Жало? – злорадно прошептал над ухом Чейстер, удерживая меня за плечо. – Вот оно! И светлой жрицы здесь нет, чтобы спасти.

– Почему?.. – Вопрос дался ценой сверхусилий.

– Из-за тебя уничтожено Черное Жало, – злобно ответил Чейстер и, толкнув меня в стену туннеля, метнулся в боковой проход.

Я не упала. Чудом выставила руку вовремя и защитила от удара о камень лицо. Боль в лопатке приобрела новые оттенки. Жало торчало во мне и тянуло магию и жизнь. С последней каплей оно вернется к хозяину, который обвел нас всех вокруг пальца.

– Габриэль!..

Странно. В голосе, который произнес такое короткое имя, слышалось столько ужаса…

Руки Эрика поддержали вовремя – сил у меня не осталось, и я поползла по стене.

– Нет… Ты не можешь умереть!

У меня в глазах потемнело? Или вокруг клубится тьма?..

– Умру – приворот быстрее развеется, – попыталась пошутить я и сплюнула кровь.

Пробитое легкое – это невероятно больно.

– Да нет никакого приворота! – взвыл кромешник, но тотчас взял себя в руки. – Я не позволю тебе умереть, Габриэль. Ни за что!

Холодно. Изнутри и снаружи холодно. И тьма… Она окутывала меня пеленой, начиная с ног.

– Помнишь знахарку Вельму, которая помогла тебе в лесу? – надтреснутым голосом спросил Эрик. – Ее привела к тебе сама Тьма, заставила помочь. Ты отмечена богиней, Габриэль. Для меня отмечена. Ты свет моей души.

Его признание придало сил. Может, у меня есть шанс?

– А у меня сердце… справа.

Тьма обволакивала. Тьма убаюкивала. Тьма приняла в свои ласковые объятия, обещая покой…

Покой пообещали мне не вечный – я открыла глаза, не в силах терпеть занудный голос.

– Габриэль, просыпайтесь. Габриэль!

Благообразный лик призрака и невозмутимое лицо лорда Йохенссельского – не то зрелище, которое я бы хотела видеть после своей почти смерти. Но кто же меня спрашивать будет?

Эти достойные, несомненно, мужчины стояли возле моей кровати и точно не собирались уходить. Заглянув под одеяло и убедившись, что переодета в чистую одежду, я приподнялась на локтях.

Ничего не болело. И я даже отдохнула.

– Где Эрик?

Некромант кивком головы указал налево.

Уставший кромешник спал прямо на стуле. Полупрозрачная голубоватая перегородка разделяла нас, заглушая звуки.

– Что с Чейстером? Поймали?

Ответил невозмутимый призрак:

– Тьма уничтожила кинжал – и наемник, естественно, умер.

– Жаль, – прокомментировал лорд Йохенссельский. – Он мог многое рассказать. Хотя бы кто из претендентов оставлял кланам заказы.

Я пожала плечами:

– Все по чуть-чуть? Россана, Алессандр, принц?

– «Все по чуть-чуть», – повторил некромант и хмыкнул: – А что, неплохое объяснение!

– Принц с помощью «ос» хотел поквитаться за убийство отца и покушения на себя, – сделал неожиданное уточнение призрак. – А вот герцог Горейский под большим подозрением: вероятно, именно он нанял черную «осу». То, что мой потомок, виконт Чейстер, оказался по совместительству лучшим наемником золотых, издевка судьбы. Даже жалко парня, он был хорош.

Хоть я едва и не умерла от его руки, с характеристикой согласилась. Виконт был великолепным актером, умело строил из себя недотепу и труса.

Набравшись смелости, я спросила:

– Извините, а что вы здесь делаете?

– Хотите пить, Габриэль? – внезапно спросил призрак. – Тьма исцелила рану и вернула отнятые Жалом силы, но целитель рекомендовал больше пить.

Высокий стакан с каким-то отваром подлетел ко мне со столика – бывший король больше не скрывал своей сути.

– Вы ведь не подозреваете меня в обращениях к «осам»? – со смешком спросила я, не донеся стакан до губ.

– С чего вы взяли? – удивился призрак.

Выдохнув, я сделала глоток.

– Нет, леди Габриэль, – искренне возмутился лорд Йохенссельский. – Вам хотят предложить корону Латории.

Я выплюнула в стакан не проглоченную жидкость и закашлялась.

– Что?!

– Вы можете стать следующей королевой, Габриэль, – вкрадчиво произнес призрак. – Если…

– Если выйдете замуж за Горана или Флориана, – решительно заявил некромант.

За Горана или Флориана? Хоть не за обоих сразу. Отличная шутка!

Я рассмеялась, глядя на невозмутимого лорда Йохенссельского.

– И не подумаю. Хуже кандидатов в мужья не найти.

– И герцог и принц – еще те мерзавцы, – покаянно согласился призрак. – Поэтому вы-то и нужны, Габриэль. Вы нравитесь им и станете сдерживающим фактором в их бесчинствах. Вы сделаете их лучше.

Так это не шутка. Они всерьез!

– А если я не хочу? Их не воспитали правильно родители, почему должно получиться у меня?

Чудной разговор. Может, он мне снится?

Сильно ущипнув себя за бедро, едва сдержала возглас.

– Королевство в опасности. Вы нужны своей стране, Габриэль. Латория без вас погрузится в пучину хаоса и кровавых междоусобиц, – печально произнес призрак. – Все мои потомки понимают это и всегда делают правильный выбор. Ради своего народа, Габриэль, вам придется выйти за одного из претендентов на трон. Горан или Флориан – выбирать вам.

Богатый выбор, ничего не скажешь.

Криво улыбнувшись, я покосилась на спящего кромешника и тотчас отвела взгляд.

– А как же мужчины? Вы их спросили?

– Горан согласился сразу, Флориан попросил сутки на размышление.

Забавно. А как же Кайра? И почему вдруг принц не ухватился за предоставленную возможность заполучить меня? Даже обидно как-то.

Стараясь не рассмеяться от абсурдности ситуации, я сдержанно произнесла:

– Я люблю свою страну. Можно я тоже подумаю?

У лорда Йохенссельского дернулся уголок рта. Лоренс Первый снисходительно кивнул – и меня оставили в покое, давая время на размышления. Прижав к горящим щекам ладони, я вздохнула с облегчением – очень боялась, что продолжат уговаривать.

Горан или Флориан? Королевство в опасности? Я нужна стране, своему народу? Должна сделать правильный выбор? Ну-ну, какие громкие слова!

Незаменимых людей не бывает, но есть незабываемые, которые навсегда остаются в сердце. Таких нельзя отпускать и уж тем более предавать.

Эрик все еще спал за звуковым щитом и не услышал, как я отправилась в ванную.

Раздевшись перед зеркалом, исследовала левую лопатку. Чистая кожа. Ничто не напоминало о ранении. Интересно, это Тьма убрала след или целители постарались? Ставлю на богиню темных.

Все-таки судьба сделала мне невероятный подарок – сердце находится не там, где у всех людей. Если бы Жало его пронзило, даже тьма могла не справиться – Эрик просто не нашел бы меня вовремя.

Искупавшись и прогнав остатки сна, я заглянула в гардеробную. Сразу на глаза попался белый пеньюар из вьюженского кружева – именно то, что надо.

Я люблю свою страну, но Эрика люблю больше.

Пока мне не подсунули ненавистного мужчину, нужно спешить. Главное, чтобы любимый не заупрямился.

Деактивируя, я ткнула пальцем в перегородку щита – и она лопнула, словно мыльный пузырь.

– Габриэль, – прошептал кромешник и открыл зеленые глаза, полные тревоги. – Я все-таки уснул, прости.

– Зато проснулся вовремя.

– Для чего, Габриэль?

Смело оседлав колени Эрика, я потянулась за поцелуем.

Наши губы встретились на полпути.

Я внутренне готовилась к сопротивлению по надуманным причинам, но его не было. Выдержка Эрика разбилась вдребезги. Осторожность уступила место голоду. Голоду по моим губам, моему телу.

Жадные, сбивающие дыхание поцелуи, и руки, скользящие по моим плечам и спине. Хмельными, откровенными ласками Эрик дразнил и увлекал в вихрь чувственных ощущений. Пальцы его торопливо пробежались по жемчужным пуговичкам моего пеньюара – и несколько полегли в неравной борьбе с нетерпеливым мужчиной. Кружево вскоре последовало за ними на пол.

За пьянящими поцелуями я не заметила, что уже не сижу на коленях любимого. Опустив меня на кровать, он на несколько мгновений замер, восхищенно любуясь тем, что ему досталось. Порой один взгляд заменяет тысячи комплиментов.

И я горела, плавилась, видя в изумрудных глазах жажду и любовь.

Приподнявшись, попыталась раздеть мужчину – не дался. Через несколько мгновений он сам избавился от одежды – и я вернула ему свою безмолвную тысячу комплиментов.

Как же он красив! Великолепное, словно высеченное из камня, тело воина. Лицо с резкими, хищными чертами. На золотистой коже груди мужчины жили своей жизнью знаки тьмы – непостоянные, вычурные. Их хотелось касаться, исследовать, но инициатива недолго принадлежала мне.

Это было чувственное сражение, в котором я проигрывала с удовольствием.

Мучительно долго изучая, соблазняя лаской, Эрик подталкивал меня к бездне обоюдного наслаждения. И я доверилась окончательно, вручила себя ему, тому самому, любимому, желанному.

Переплести пальцы рук… Разделить дыхание на двоих… Слушать сердце избранника… Я не подозревала, что так бывает.

Я чувствовала себя хмельной от накрывших ощущений.

Чуткий и страстный. Ненасытный и щедрый. Это все Эрик.

Охрипший от сдерживаемого желания кромешник шептал признания, сводя с ума:

– Свет моей души, моя долгожданная… Моя навсегда.

И я подтвердила:

– Только твоя. Навсегда.

Вечность спустя муж навис надо мной, явно борясь с желанием придушить. Наверняка нежно и страстно, но придушить.

Я же с трудом сдерживала счастливую улыбку. Брачная татуировка проявилась и стала еще красивей и больше, указывая, что союз подтвержден.

– Почему ты не сказала?

В его голосе я отчетливо услышала вину и всполошилась. Не поняла? Отчего такая реакция?

– А зачем?

– А затем, что все было бы иначе, нежнее, – отрывисто объяснил Эрик и с сожалением добавил: – Тебе же было больно.

– Поверь, сломать руку гораздо больнее.

Муж переменился в лице – и я поспешила с объяснениями:

– Я пошутила! Ни капли боли, Эрик, клянусь.

Он не поверил, тревожно глядя в глаза.

И я притянула его к себе, обвивая руками и ногами. Горячие заверения шепотом помогли супругу расслабиться и прийти в себя от потрясения.

– И все же… как, Габи? Ты же была замужем.

Вздохнув, покаялась:

– Фиктивно.

Хмурый Эрик напоминал грозовую тучу.

– Рассказывай, Габриэль. Я должен знать все.

Повелительные нотки в его голосе задели. Должен? А ведь и я тоже должна прояснить один момент!

– Расскажу, но сначала ты, любимый.

Эрик вмиг подобрел.

– О чем?

Изловчившись, я опрокинула его на спину и уселась сверху.

– О привороте, которого не было.

Он молчал, одобрительно взирая на меня снизу. Я вернула его к реальности, осторожно проведя ногтями по обнаженной груди. Прямо по рисункам из тьмы, которые тотчас перетекли на бок. Как интересно…

Я зазевалась – и оказалась опрокинута на обе лопатки.

Целуя в шею, Эрик прошептал:

– На кромешников привороты не действуют. Я не выпускал тебя из виду ни на мгновение и обрадовался, когда Дарион подсунула мне зелье, а ты в тот момент проходила под окном. Это был шанс подобраться к тебе, не вспугнув.

Щекочущий поцелуй сводил с ума. Лишь ценой неимоверных усилий я не утратила нить разговора.

– Подобраться, не вспугнув? Но зачем?

– Я знаю о споре, Габи. – Эрик посерьезнел. – Четыре года на тебя фактически охотились. Разве девушка станет после такого доверять мужчинам? Ты поверила бы кромешнику, если бы тот заявил, что, увидев тебя в кустах аран-ягоды, сразу понял, что ты свет его души?

Значит, в день прилета делегации изучающий взгляд мне не почудился…

– Я выдал себя за привороженного, чтобы получить право находиться рядом. Я решил взять тебя в осаду, Габриэль, добиться взаимности измором.

– Коварный темный! – восхитилась я, стараясь не смеяться.

На душе было светло и радостно.

– Оказывается, я перехитрил сам себя? Твое сердце не разбили, и можно было ухаживать нормально?

Я пожала плечами.

– Банальные ухаживания? Цветы, конфеты… это скучно. А вот влезть ради девушки в королевские испытания, нашинковать пару десятков мертвяков и гигантских змей – вот это мощно!

– Издеваешься?

Эрик слегка куснул меня за плечо.

– Ай! Гадкий темный!..

Поцеловав «пострадавшее» место, муж серьезно попросил:

– Расскажи о споре, Габриэль.

И подкрепил просьбу томительными поцелуями.

Разве я могла отказать?

– Я поступила в КУМ отчасти благодаря Эрвину Катару. Явившись, когда уже началось обучение, проникла на территорию университета незаконно. Он заметил, но не сказал привратнику, с которым разговаривал. Катару сулили блестящую карьеру преподавателя, но он был непостоянен, а еще невероятно азартен. Но только в картах, Эрик, ни разу за четыре года он не делал ставки в споре на меня.

Кромешник нахмурился, и я замолчала, ожидая вопросов.

Их не последовало, и я продолжала:

– Год назад, получив диплом, я решала, ехать ли на обязательную отработку или сначала наведаться домой и расследовать гибель близких. И нечаянно увидела, как с Катара требовали вернуть карточный долг. Каюсь, я не удержалась от соблазна заполучить сильного мага в союзники и вместе отправиться в графство Сола. Я сама подошла к нему с предложением спровоцировать новый спор среди еще не разъехавшихся выпускников. В последнее время спорили на то, как именно я отошью очередного поклонника, не знавшего о моей стойкости, и на бахвальство Катара клюнули бы многие. Он был против спора и вообще с трепетом относился к женской чести, поэтому уговорил пойти в храм, обещая отпустить через время, когда все утрясется.

Эрик шумно вздохнул.

– Габи… Какая же ты наивная! Ты ему называла свою настоящую фамилию?

Я опешила, сразу поняв, на что он намекает.

– Да, но особо не вдавалась в подробности своей истории. Эрик, прости, но я не верю, что Катар задумал стать графом.

– А зря. У игроков, тем более невезучих, редко бывает понятие о чести. Что было дальше, Габи?

Ответила не сразу, собираясь с мыслями.

– Мы инсценировали бурную ночь и откровенное прощание на пороге дома, который снимал Катар. Свидетели подтвердили победу, и он выиграл немалые деньги. Мы договорились выждать несколько дней, а затем отправиться в графство Сола. Но…

Запнувшись, задумалась над утверждением мужа. Что, если он прав, и у Катара были на меня особые планы? И позже он собирался сделать наш брак настоящим?

Ладно, не буду думать плохо о покойном. Пусть в памяти останется веселый блондин с серебряной серьгой в ухе, который дважды существенно помог мне и всегда был честен.

– После убийства Катара я узнала, что он не собирался отдавать долги, а припрятал деньги в моей комнате, в общежитии. Что с ними делать, я не представляла: имен тех, кому был должен временный муж, я не знала, из родственников у него был только дядя, который и подсадил на игру. Выигрыш жег мне руки, и я отнесла его в банк. А там отчаявшийся техномаг, которому отказали банкиры, предложил вложиться в его изобретение. Я же не знала, что он непризнанный гений, а деньги тяготили… И я отдала их все.

Эрик развеселился:

– Дай угадаю имя техномага? Год назад в Латории не верили в Болеса Джуна. Ты стала его меценатом?

Латория в техномагии отстает от Давелии, и то, что изобрел Джун, стало прорывом для королевства.

– Да, я случайно познакомилась с Болесом, – подтвердила смущенно.

Эрик рассмеялся:

– Ты удивительная, Габи! Умеешь оказаться в нужном месте.

– Это точно. Если бы не случайность, возможно, не я бы пряталась в аран-ягоде, а коллега, которую заменила.

Супруг посерьезнел:

– Я чувствовал, что ты где-то есть, Габриэль, и отыскал бы в любом уголке Тарры.

У герцога Горейского был вид человека, которому лечил зубы начинающий целитель и напутал с заклинаниями. Еще у него была перебинтованная кисть – корона, которую он, торжествуя, вынес из лабиринта, прожгла руку до кости, да так, что рану нельзя быстро исцелить.

Невесту Горейского, похоже, измучила бессонница – выглядела девушка больной и несчастной.

Принц Флориан и графиня Монфрери под столом держались за руки. Лица светились сдержанной радостью и довольством.

Подозреваю, что моя физиономия сияла не меньше, тогда как Эрик умел контролировать эмоции. Но главное, я пришла в лавандовом платье от Таркала, а этот дизайнер не жаловал длинные рукава и перчатки – и все могли видеть мой чудесный брачный рисунок.

Призрак Лоренса Первого ничем не выдал своего разочарования.

Лорд Йохенссельский почему-то выглядел довольным, и это сказалось на бравурном тоне его речи:

– Через три дня один из вас предстанет перед народом. Кто возглавит Латорию, мы узнаем через несколько минут.

Принц и герцог чутко внимали каждому слову.

– Говоря о баллах, мы сознательно от вас утаили, что будет последнее испытание, – продолжал некромант. – Испытание властью.

Напряженная пауза – и заговорил призрак:

– Когда герцогу Горейскому предложили в довесок к короне женитьбу на графине Сола, он согласился не раздумывая.

Кайра, побелев, гневно уставилась на жениха.

– Горан, ты предал меня… Я тебе больше ничего не должна!

Вскочив со стула, она быстрым шагом покинула Топазовую столовую.

– Герцог сделал неправильный выбор, – подытожил призрак.

Побагровев от злости, Горейский выругался и бросился за невестой.

Бедная девушка… Надеюсь, она в самом деле бросила предателя.

– Принц Флориан, вы колебались почти сутки и только этим утром попытались пригласить жреца во дворец.

Его высочество развел руками.

– Выбор сложный, и я рад, что Сэфина простила мою медлительность.

Давелийка мягко улыбнулась, подтверждая, что не держит зла.

– И только графиня Сола отказалась от короны, выбрав любимого мужчину. Монарх, который предает выбор сердца, в итоге беспощаден и к своему народу.

Тишина. И ошеломляющий вывод лорда Йохенссельского:

– В этих испытаниях достойной короны признана Габриэль Сола.

Моя улыбка увяла не сразу.

– А если я не хочу?!

Присутствующие, за исключением Эрика, посмотрели на меня, как на блаженную.

Холодный воздух шевельнул прядь, выбившуюся из высокой прически.

Призрак стоял далеко, но я слышала его голос у себя в ушах: «Флориан отравлен гордыней. Он никогда не примирит королевство с империей темных. Смутные времена не закончатся с его коронацией. В этот раз я не вру…»

Кусая губы, я посмотрела на Эрика.

– Что скажешь?

– Я приму любой твой выбор и поддержу его, – спокойно ответил он.

Я колебалась недолго и поняла, что не хочу, чтобы мой муж был консортом.

Через три дня

– Больше не будет испытаний! – вещал лорд Йохенссельский, стоя на королевском балконе.

На площади собрались сотни горожан и гостей Квартена.

Латорийцы жадно, с доверием внимали герою, самому знаменитому ректору страны.

– Проклятия больше не существует, и теперь аристократы не будут соревноваться за трон – из Давелии в королевство вернулся потомок Кирэма Второго Даарейского!

Толпа ахнула, как единый организм.

Эрик в белом, расшитом серебром мундире вышел на балкон.

– Теперь два некогда враждующих рода сольются в один! – торжественно возвестил некромант. – Лорд Эрик Радиос Вебранд выбрал себе невесту – победительницу последних испытаний. Леди Габриэль Майра Ламиера Сола!

Грациозным лебедем я выплыла на балкон и ослепительно улыбнулась, стараясь не смотреть вниз. Будущие подданные до дрожи пугали меня.

Лорд Йохенссельский воздел объятый черно-багровым огнем кулак к небесам.

– Король Лоренс Первый, основатель династии Клаудианов, я призываю вас!

Призрак возник за перилами, зависнув в воздухе. Мантия и символы королевской власти сделали его узнаваемым, почти как на портретах.

В руках призрака сверкнула проклятая корона его предшественника. Подняв ее над головой, Лоренс внезапно разделил ее на две.

– У Латории теперь два правителя. Да здравствует король! Да здравствует королева!

В тот же миг я ощутила на своей голове тяжесть венца.

Люди встретили невероятную новость радостными криками.

Когда я поставила условие, что давелиец, женившись на королеве, станет полноценным королем, а не консортом, не думала, что призрак найдет решение. А он взял и воплотил идею Россаны в жизнь. Слухи о потомке Кирэма Второго ходили, столица бурлила – хитрый Лоренс использовал ситуацию, подготовленную чужими руками, с пользой.

И сейчас мы с Эриком старательно улыбались, над площадью гремела музыка, раздавались ликующие крики и расцветали яркие иллюзии.

– Что будете делать с Флорианом? – беспокойно поинтересовался лорд Йохенссельский. – Он уедет в Давелию с графиней, но однажды пожелает вернуться. Он или его потомок.

– Лучше убить, – мрачно предложил призрак.

– Нет, – поспешила я возразить. – Невеста уговорила Флориана на легкую коррекцию внешности и воспоминаний.

– Последнее буду делать я, – добавил Эрик. – Флориан забудет, что когда-то был принцем и любил преследовать женщин.

Я прерывисто вздохнула. По сути, его судьбой стало то, что он готовил мне.

– Как на это смотрит кронпринц Давелии? – поинтересовался оживившийся призрак. – Он не жалует Флориана.

– Зато его любит леди Монфрери, племянница императрицы, и та одобрила идею забрать бывшего принца в Давелию, – заверил Эрик. – На наследного принца повлияют и мать и жена.

– Слишком добрые вы, – внезапно заявил Лоренс. – Придется мне задержаться на земле и проследить, чтобы не натворили ошибок.

И он исчез.

– Кошмар, – усмехнулся Эрик. – У нас будет свой наглый призрак.

Прохладный ветерок взметнул мой локон, и невидимый предок прошептал:

«Забыл сказать. При жизни я совершил ужасные вещи: предал друга ради власти, проклял и свой род и чужие. Позже я отвечу за это сполна… А сейчас, Габриэль, я горжусь, что у меня есть потомок, который сделал правильный выбор, выбор сердцем. Всегда слушай его, девочка, и вы будете счастливы, а Латория процветать».

Я кивнула, молча благодаря за совет.

В предзакатном небе алела иллюзия гигантского красного дракона, который раскинул крылья над Квартеном.

Пальцы Эрика нежно вырисовывали загадочные символы на моей ладони. Впрочем, нет, я могу их прочитать.

Я тоже тебя люблю, мой ненаглядный мужчина, посланный самой судьбой.