Текст книги "Dорого & Gлупо"

Надо сказать, что из ее квартиры действительно отлично виден Кремль – хозяйственный родитель в свое время выкупил целый этаж в Доме на Набережной.

– И сколько ты терпела? – спросила Оля.

– Две недели, – виновато прошептала Аня.

Мы ахнули: вот это ЛЮБОВЬ!

– Подруга, ты охренела? – прямо спросила Алена.

– Ну, я думала, ей самой надоест, или Афанасий ее приструнит, – еще тише прошептала Аня.

– И что, приструнил? – снова съязвила Оля.

Мы зашикали на нее: Ане и так долгожданный подвиг совершила, нечего теперь ее тыкать в прошлые ошибки!

Аня печально покачала головой:

– Сказал, что хочет нормально есть перед утренней тренировкой, а никаких песнопений не слышит, поскольку так набегается за день с мячиком, что спит как убитый.

Мы переглянулись: вот ссссскотина!

– И как ЭТО произошло? – с интересом спросила Наташа.

– Днем вызвала папину домработницу, она запаковала их вещи: мячики там, сковородки… а вечером папина охрана не пустила их в подъезд, ну, и ключи забрала, – отрапортовала Аня.

Даааа, с таким папой жить можно. Афанасию и Ко еще повезло, что по шее не надавали, а то знаю я методы этого папы!

– А документы на развод ты уже подала? – снова конкретно уточнила Настя.

– Папин референт отвез сегодня утром в ЗАГС, – подтвердила Аня, отхлебнув коньяк.

Неплохо подруга устроилась!

– Да, девочки, и что с мужиками такое происходит? – резюмировала я, задумавшись о своем.

– Если ты Афонечку имеешь в виду, то это еще не самый страшный вариант, – многозначительно сказала Оля.

– Точно! – вклинилась Алена. – По городу ходишь как по минному полю…

Итак, десять мужчин, с которыми не нужно связываться ни под каким видом!

Из уважения к Ане первое место отдали:

– Женщина его мечты – его мама. Ее внешность, как она одевается, как строит отношения с отцом, как она вложила в него (сына, а не отца) всю душу. Причем рассказывает это с ходу и по любому поводу. Это, конечно, зашибись, но ты, детка, всегда будешь на втором месте, а если он еще и страстно чем-то увлечен (работа, футбол, марки, рыбки, «первый»), то и на третьем.

Олин вклад:

– Ему сорок лет, а он все еще носит дизайнерские спортивные костюмы, ездит на ярко-красном кабриолете и говорит к месту и не к месту «Йоу, бэби!». При этом он никогда не был женат, и даже Димыч не слышал, чтобы он встречался с кем-то дольше недели (и тем «счастливицам» было не больше восемнадцати лет). Конечно, случаются чудеса, и он когда-нибудь женится, но не раньше чем через десяток лет: чтобы наконец родить законного наследника и передать ему свое состояние. И, скорее всего, это будет дочь текущего министра финансов или, на крайняк, пышущая здоровьем (бюстом, ногами, папой-нефтяником – нужное подчеркнуть) нимфетка из глубокой провинции.

Я! Я! Я!

– Он носит деловой костюм с такой широкой вертикальной полоской, что против воли вспоминаются матрасы в детском саду. У него часы именно той марки, которые носит Президент, но из чистого золота и с бриллиантами. Он ходит только в те рестораны, о которых пишут глянцевые журналы, и приходит в восторг, если видит за соседним столиком какую-нибудь знаменитость. Он проводит в салоне красоты больше времени, чем ты перед первым свиданием. У него огромная квартира-студия в стиле минимализм, существенную часть которой занимают: низкая кровать, огромный кожаный диван и стопки мужских журналов за последние десять лет.

– В принципе любого из вышеперечисленного достаточно, чтобы бежать от мужчины сломя голову, – заметила Наташа.

Инночка:

– Когда в твоем присутствии ему на мобильный звонит особа женского пола, то он включает громкую связь, чтобы ты слышала их разговор. Причем эта особа явно не Ольга Дерунова, а (ты определяешь это по манере разговора) третьесортная модель или стриптизерша. И речь явно идет не о покупке акций «Microsoft»!

Алена:

– Всех своих бывших подруг или жен он проклинает последними словами – они шлюхи, шалавы, жадные, обманывали его и так до бесконечности. Даже если они такие и есть, невольно закрадывается мысль: что же это за лох, который связывается только с такими шлюхами, шалавами, жадными?..

Настя:

– За рулем он нервничает, матерится и проклинает других водителей. При этом подсекает всех, включая «скорые» и «пожарные».

– Это от комплексов неполноценности: хочет самоутвердиться изо всех сил, но кишка тонка, – объяснила я.

Опять Алена (да что ж ей за кошмарные мужики достаются?):

– Он употребляет слова: блядь, пиздец, сука, наебалово, охуеть – чаще, чем в каждом предложении. Причем, невзирая на окружение и тему разговора.

– Опустим морально-орфографические нормы, просто представь, как в ЗАГСе на вопрос регистраторши «Согласны ли вы?..» он ответит «Да, блядь», – вклинилась Оля.

Снова я:

– Он не раз попадал в списки самых заветных холостяков всех популярных изданий – от Forbes до ELLE. Про него знают даже учительницы в Мухосранске, а в Москве он не может спокойно пройти пять метров от своего Bentley до двери «Vogue-cafe», чтобы на него с разбегу не запрыгнула какая-нибудь фея. При этом он даже не скрывает своего удовлетворения!

Опять Инночка:

– Он здоровается за руку с Петей Листерманом. На глазах у всех и в твоем присутствии.

– Беги, детка, беги! – закричали мы хором.

И опять я:

– Все было зашибись: его гардероб, его речь, телефонные звонки в нужное время, романтические ужины при свечах, интерьер его квартиры. Но когда ты уже разделась, он вдруг просит его отшлепать, или требует анального секса, или хочет примерить твои кружевные стринги Agent Provocateur, или предлагает для компании позвать его шофера, что скучает под окнами. Даже если ты ко всему готова, для первого раза это слишком круто! Просто представь, что будет дальше, и сваливай со скоростью ветра.

– Мы забыли о блядях, – сказала Оля, когда мы отсмеялись и заказали еще бутылку.

– Ну, это за пределами добра и зла! – небрежно отмела я Олино предложение. – Мужик, который спит с блядями, вообще не попадает в рейтинг, ведь мы с такими даже не пересекаемся…

Оля прищурилась на меня сквозь клубы дыма:

– Некоторые с ними даже живут и, мало того, планируют выйти замуж!

Девчонки мгновенно замолчали и вытаращили глаза, как будто языки заглотили. У меня засосало под ложечкой.

– Ольга, ты хочешь мне что-то рассказать?

– Да, хочу. – Оля сочувственно посмотрела на меня. – Крепись, дорогая, все самое страшное, что ты можешь представить, случилось.

Меня как будто ударили мокрым полотенцем по лицу.

– Игорь – гей?!

Девчонки с интересом посмотрели на меня, а затем так же дружно перевели глаза на Ольгу.

Блядь, на теннисе, что ли?!

– Так вот что является твоим ночным кошмаром… – задумчиво протянула Ольга. – Могу тебя успокоить: он не гей, он – пидорас! Впрочем, как и все московские мужики. Потому что за твоей спиной трахает все, что движется!

– Этого просто не может быть, – я растерялась.

Хотя…

А Оля усмехнулась:

– Почему не может – это Москва, детка.

– Этого не может быть, потому что мы все время вместе!

– За исключением его мнимых командировок, – включилась Алена. – Он не так часто бывает в Нефтеюганске, как говорит тебе.

– А ты откуда знаешь?! – резко повернулась я к ней.

– Я выгуливала своих художников в «Распутине», ну и засекла там твоего в полном расслаблении, – пожала плечами Алена.

– Я тоже в курсе, – призналась Наташа. – Мы пересеклись как-то весной в «Dяgilev», ну, и он пытался развести меня на «продолжить вечер». Я была в таком шоке, что даже не сразу сообразила, что он вроде в командировке.

– И я, – подала голос Инночка.

– А ты-то откуда? – изумилась Ольга.

– Ну, я была в «Dяgilev»…

– ТЫ – и в «Dяgilev»?! – Мы чуть не попадали со стульев.

– Ну, один знакомый пригласил, – скромненько так потупилась Инночка.

– Случайно, не знакомый владелец автосалона? – уточнила я.

– Не суть важно, – отмахнулась Инночка, – я была не одна, и Игорь был не один. Мммммм… и даже не вдвоем: на нем висели две какие-то лахудры… Дорогая! Они тебе даже в подметки не годятся!

– Спасибо, ты настоящий друг, – с чувством сказала я, – и вы все – мои самые настоящие друзья! Молчали до последнего, как партизаны под пытками.

– А я ничего не знала, – с обидой сказала Настя.

– Ты еще поплачь по этому поводу! – огрызнулась я.

– Девочки! Девочки! Не ссорьтесь! – вклинилась Ольга.

– Ни фига себе «не ссорьтесь»! – Я подскочила. – Я уже минимум полгода сижу в настоящем дерьме, и никто не пошевелился мне об этом сказать! А еще подруги называются!

– А чего ты ожидала? – завелась Ольга. – Это произошло, потому что ты была слишком занята собой. Тебя больше волнует твой торшер, чем чувства твоего мужика!

– Блядь, Оля! Какие чувства?! Кого в этом городе волнуют чувства?! В лучшем случае – чувство удовлетворения, когда видишь свое имя в списке VIP! – Я так кричала, что начала задыхаться.

– Говори за себя, – обиделась Инночка.

– А ты вообще молчи! Тайком от своего Эрнеста шляешься с какими-то автосалонами!

– Я не намерена продолжать разговор в таком тоне. – Инночка с достоинством встала из-за стола.

– Инна! Сядь! – осадила ее Ольга. – Кончай строить из себя гранд-даму. Если всплывут какие-то грешки твоего Эрнеста, я посмотрю, в каком тоне ты будешь разговаривать.

– Инка, действительно, кончай выделываться, не благородная, – поддержала Настя. – Девочки, давайте подумаем, что теперь делать.

– Яйца ему оторвать, – флегматично заметила Аня.

– Тогда уж полностью кастрировать, – отозвалась я.

– Ну и на фиг тебе такой бобик нужен? – спросила Алена.

– Ты что, думаешь, после того, что вы мне доверчиво поведали, я еще с ним останусь?! – Я вытаращила глаза.

– Нет, конечно, – пошла на попятную Алена, – но, с другой стороны, кто его знает… Есть же в нем и какие-то положительные моменты?

– Ага, высокий уровень тестостерона, – съязвила я.

– И завидная коммуникабельность, – улыбнулась Настя.

– Дом в Барвихе, – на голубом глазу сказала Инночка.

– И вообще, он просто мужчина моей мечты. – Я подвела черту в дискуссии. – Ладно, подруги, по коням, а то уже вся охрана Президента в курсе моей неудачной личной жизни.

– И что, ты так просто уедешь? – переполошилась Настя. – Ты ничего не собираешься с собой сделать?

– Ничего она с собой не сделает, – резким жестом Ольга застегнула свою Kelly, – слишком гордая.

Оля была, как всегда, права. Меня просто распирало от злости и желания отомстить! Я едва не грызла подголовник переднего сиденья машины Игоря. Как это ничтожество, жалкий поц, мог со мной так поступить?! Ну, я ему устрою небо в душистый горошек! Я поставлю на уши весь город, его больше никогда не пустят ни в одно приличное заведение, до конца жизни будет шариться по привокзальным забегаловкам!

Я просто задыхалась: что бы еще такого придумать? Мой взгляд уперся в шею водителя. Трахну Андрея, а потом скажу Игорю, что это был лучший секс в моей жизни! А что? Шея у Андрея – закачаешься, впрочем, как и все остальное (я отлично помню его топлесс, когда он жарил шашлыки).

Я буравила взглядом шею Андрея и представляла нас вместе: в машине? или дома у Игоря? можно начать в машине, а потом продолжить дома. Теплая волна залила мой живот и поднялась к груди. Я облизнулась.

Андрей перехватил мой взгляд в зеркале:

– Все в порядке, Светлана Викторовна?

Я отвела глаза и перевела дыхание:

– Да, все в порядке, Андрей. Только немного душно.

Пожалуй, я не так сильно хочу отомстить Игорю, чтобы спать с его водителем. В конце концов, что я скажу: «Андрей, вы просто обязаны ЭТО сделать»?

Я пулей вылетела из машины, лишь бы не передумать. В лифте немного пришла в себя. Значит, расслабляешься во всех злачных местах, ссссскотина? И я тоже расслаблюсь!

Я вдумчиво обошла квартиру Игоря, внимательно разглядывая каждый закуток. Таааак. Одежда, обувь, не забыть про галстуки, горные лыжи, седло Hermes, коллекция CD, что там тебе еще дорого, пупсик? Кончики пальцев возбужденно зазудели.

В ход пошло все – ножницы, кетчуп, соевый соус, спрей для обуви. К трем часам ночи я закончила: в доме не осталось ни кусочка ткани больше пары квадратных сантиметров, включая мягкую мебель и шторы. Лыжи подпилила, седло раскромсала на ленточки, а CD расцарапала заколкой для волос (восемьдесят две штуки, и все потом заботливо разложила по коробочкам!). Посуду оставила на утро – нечего соседей будить.

16 июля

Позвонила Алене, попросила, чтобы она меня забрала.

– А как же месть? – искренне удивилась она.

– Увидишь, – пообещала я. – Жду машину к трем!

Алена прихватила Инночку с водителем (ой, меня сейчас стошнит!), сорвалась с фотосессии Наташа.

Девчонки ввалились в квартиру.

– Ого! – восхитилась Алена, обозрев погром.

– Я думаю, не нужно останавливаться на достигнутом. – Наташа подняла свою сумку, и в ней что-то загремело. – Позаимствовала на съемке спреи для граффити. Шесть цветов, и все баллоны почти полные.

У Инночки заблестели глазки:

– А что будем рисовать?

– Мы и писать умеем. Дамы – первыми, – любезно сделала я ручкой.

Когда мы покинули квартиру Игоря (все ключи я не забыла выкинуть в мусоропровод), она меньше всего напоминала помещение, пригодное для жизни. Каждый сантиметр стен был покрыт надписями и рисунками, которые сделали бы честь пэтэушникам из Люберец. На полу гостиной красовалось весьма реалистичное изображение мужского полового члена с жизнеутверждающей подписью «отсоси, ублюдок!» (Инночка постаралась). А пока Алена с Наташей бегали к консьержу одолжить стремянку, чтобы добраться до четырехметрового потолка, Инка еще и рукояткой ножа перебила все стеклянные поверхности, даже умудрилась расколоть журнальный столик из закаленного стекла!

Инночкин водитель, поднявшийся за моими вещами, побледнел и стал с нами до неприличия вежливым. У самой Инночки в крови гейзерами бурлил адреналин:

– Ну что, продолжим в том же духе?

И мы поехали в «Красную шапочку».

18 июля

Стою на балконе, курю и наблюдаю за торжественным выходом невесты из дома напротив. В наш маленький двор, огороженный и перегороженный со всех сторон, въехали два длиннющих свадебных лимузина. Как им удалось это сделать – не представляю. Наверно, магия… Все соседи повывешивались из окон, участвуют в веселье, блин! Как бы сказала мой психоаналитик: пытаются за чужой счет получить хоть немного экшна. Давеча такой же аншлаг был, когда я таскала свои тюки. Соседка сверху чуть ли не на весь двор прокричала: «Вернулась?! А мы уж думали, ты замуж выскочила!» Я аж посинела от злобы. Чтоб до вас ЦРУ наконец добралось!

Квартира мне досталась от дедушки, который работал по мидовской линии. Но это официальная версия. На самом деле, все эти вице-атташе и пятые секретари занимались сбором разведданных на благо Родины. И до сих пор продолжают в том же духе. Даже поселились все вместе, чтоб никто не шалил! Дома можно охранную сигнализацию не ставить – соседки блюдут круглосуточно. Ох, включая личную жизнь! Пойду-ка, позвоню маме, а то ей как-нибудь не так все расскажут.

Маман в своем репертуаре:

– Я тебя предупреждала, что он на тебе не женится!

– Мам…

– Что, мам?! Слушалась бы мать, уже бы танцевала под марш Мендельсона!

– Мам, в ЗАГСе не танцуют…

– А тебе откуда знать? Ты до него так и не дошла!

– Мам, я была на двух твоих свадьбах, помнишь? Такая маленькая девочка в красивом платьице, даже фото сохранились.

– Да? – с подозрением спросила мамуля. По ее официальной версии мне всего четырнадцать лет, и я даже перестройку не должна помнить.

– Мам, да плюнь ты на Мендельсона! Игорь оказался такой скотиной, – захныкала я.

– Бедная моя девочка! – закудахтала мамуля. – Все мужчины таковы! Увы… Да-да, милый, и тебя я тоже имею в виду, – бросила она куда-то в сторону, – не переживай, мы тебе другого найдем. Вон Прохоров до сих пор не женат.

– Мам, он похож… похож… – попыталась я вспомнить выступление Инночки, – он похож на комсомольского вожака восьмидесятых.

– Как выглядели комсомольские вожаки восьмидесятых, мне лучше знать, ты еще тогда даже не родилась! И, на мой взгляд, – это только комплимент. Тогда мужчины были – ух! Все подтянутые, при галстуках, а как они ухаживали! – припомнила мамуля свою бурную молодость.

– Мам, папа рядом, – вернула я ее к действительности.

– Да-да…, – рассеянно заметила та, – о чем бишь я? Ах да, плюнь ты на этого хлюпика и смотри лучше по сторонам! И бери пример со своей матери, если меня что-то не устраивало в мужчине, то я находила другого, гораздо лучше!.. Да-да, милый, именно тебя я имею в виду, – снова в сторону, – ну, все, вытри глазки и езжай развлекаться. А лучше приезжай к нам: у Ольги Борисовны из сорок четвертой квартиры сын из Брюсселя вернулся, симпатичный мальчик и очень перспективный. Он по мидовской линии.

– Спасибо, мама, – твердо сказала я, – я лучше поеду развлекаться. Пока-пока! Я тебя тоже очень люблю!

Ох, пойти, что ли, поесть?

21 июля

Пошла в супермаркет купить себе немного еды. Народ на улице – я в шоке!

Итак, самые ужасные вещи, что носят русские люди:

1. Капроновые подследники и капроновые носочки – не поверила своим глазам, пока не увидела! А я думала, что все это осталось в прошлом веке, наряду с авоськами, молоком в пирамидальных пакетах и платьями из кримплена. Особенно хочу отметить капроновые гольфы в сочетании с прямой юбкой по колено на тетках от 50 размера и больше. Ноги выглядят как сардельки (и цвет я тоже имею в виду).

2. Мини-юбки в сочетании с высокими каблуками и бедрами с целлюлитом. Подруга, нужно отдавать себе отчет, что ты можешь надеть, а что нет.

3. Толстопузики в коротких шортах игривой расцветки. Но это еще не все! На ногах они носят шлепанцы с серыми носками!!! Пришлось зайти в пиццерию, съесть мороженое, чтобы прийти в себя. Но там я увидела:

4. Комплект – джинсы на бедрах и укороченный топ. Сразу вспомнились киносказки Птушко – перебродившее тесто свисает из квашни. Здесь же: кружевные стринги наружу. Что, отель «Интурист» еще не упразднили?

5. Поддельные сумки всех возможных марок. Девочки, побойтесь Бога, даже продавщицы в овощном уже могут отличить паленый Louis Vuitton от настоящего!

Бонус: золотая цепочка на щиколотке. Я стою у ресторана, замуж поздно, сдохнуть рано?

24 июля

Рыдаю так, что Царевна Несмеяна умерла бы от зависти. Просто упиваюсь жалостью к себе. Игорь так и не позвонил! И это после всего, что я для него сделала?! Ссссскотина!

Ой, опять слезы! Да что это такое?! Мне срочно нужна помощь, а Татьяна отчалила в Карелию. Что это за психоаналитик, которого никогда нет в городе? Поехала отдыхать на наши денежки, ууууууу… И что мне теперь делать? Я и так уже дважды сделала генеральную уборку. Квартира в шоке. Я – в ауте.

Хороших новостей на сегодня нет!

26 июля

Заехала Оля, ошарашено оглядела сверкающую квартиру и повезла меня в люди. По дороге вызвонили Инночку и Наташу. А Димыч и так был на месте, потому что мы приехали в «Gorky-пляж». Вокруг все так же лежало на шезлонгах полгорода, а мы расположились в тени и стали пить.

– Ну и что будешь дальше делать? – после первого коктейля поинтересовалась Наташа.

– Снимать штаны и бегать! – огрызнулась я.

– Тихо-тихо! – вклинилась Оля.

– Что «тихо-тихо»?! – подскочила я. – А кто мне про Игоря всю правду рассказал?!

– Так, значит, теперь я во всем виновата, да?! – подскочила в ответ Оля. – А ты хотела и дальше пребывать в счастливом неведении, да?!

– Нет, конечно, – пошла я на попятную, – но что мне теперь, ходить с плакатом «Я – в поиске!»?

– А я тебе ужасно завидую, – сказала Инночка, – сколько клевых новых миллиардеров появилось, а я уже… – печально закончила она.

– Ага, вон Прохоров не женат, – подколола я Инночку.

– Только ты Эрнесту не рассказывай, ладно? – зашептала Инночка. – А то у них какой-то совместный бизнес наклевывается…

– Дааааа?! – заинтересовалась Оля. – Значит, мы теперь будем иметь прямой доступ к миллиардерскому телу?

– Оля, прямой доступ к телу будет иметь только Эрнест, он же не дурак! – Осадила я ее.

– А ты не расстраивайся, – вдруг проснулся Димыч, – этот хлюпик тебя не достоин!

– Ты что, с моей мамой поговорил? – с подозрением спросила я. – Я сама знаю, что он меня не достоин. Только где искать достойного в нашем милом городе?

Оля залпом допила второй коктейль и вдруг выступила:

– Мы все – злосчастное поколение, выросшее на идеалах журнала Cosmopolitan. Мы захотели равняться на глянцевые стандарты: быть самостоятельными, иметь внешность супермоделей, быть асами в постели и при этом иметь идеального мужа и детей – мечту работников РОНО. Но мы забыли, что живем в реальном мире, имя которому – Москва. И что мы в итоге получили? Наша самостоятельность ограничена возможностью поймать такси или ехать на частнике. Мы даже не можем сказать мужчине «да» или «нет» без оглядки на советы женских журналов. У нас жуткие комплексы неполноценности по поводу внешности, и потому что бы мы с собой ни делали, мы упорно не выглядим как супермодели (Наташа – не в счет). В постели мы так привыкли заниматься эквилибристикой, что не получаем от этого никакого удовольствия. А что касается мужа… Ну, те, у кого из нас он есть, хотят от него только одного: чтобы он нас содержал, поэтому мирятся с его постоянным отсутствием, усталостью и монструозным поведением по вечерам.

– А дети? – с тревогой спросила Инночка.

– Дети воспитаны на музыкальном телевидении и компьютерных играх, и хотят одного – развлечений. На все остальное им насрать! В первую очередь на родителей. С их присутствием они готовы смириться только потому, что предки обеспечивают их деньгами на эти самые развлечения.

– И что же делать? – с не меньшей тревогой спросила я.

– Если бы я знала, то не сидела бы в такой заднице, – призналась Оля.

Аминь.

29 июля

Загораю на балконе – а что еще остается еще делать? – отвечаю на тест в Glamour (обожаю это дело, есть за мной такой грешок). И после второго же вопроса меня чуть удар не хватил: число, которое у вас получилось – семь – умножьте на пять. Они что, издеваются?! Да я из всей таблицы умножения помню только первую строчку – 2 х 2 = 4. И то не уверена, что правильно… Пришлось вставать, тащиться за калькулятором. Все настроение испортили, честное слово. Тем более что тест для меня завершился: «Любовь – эта область жизни требует вашего внимания». А то я сама этого не знаю!

3 августа

В истерике позвонила Алена – она ОПЯТЬ осталась без мобильного телефона. Надо сказать, что в среднем раз в три месяца (а Димыч так вообще еженедельно) каждая из моих подруг, знакомых подруг и подруг знакомых лишаются своих мобильных. Как? А вот так: их заимствуют, крадут или просто тырят! При этом все упомянутые персоны не шастают по рабочим кварталам, а лишаются своего имущества в самых центровых точках, причем благодаря другим посетителям этих самых точек.

Так, например, Алена выгуливала художника в «Prado-cafe» и отлучилась в комнату для девочек (припудрить носик, то да се). Мобильный был у нее в руках. Возвращается, а мобильного нет! Поднапрягла девичью память и вспомнила, что последний раз вышеупомянутый объект был у нее в руках, когда эти руки, собственно, она хотела помыть. Бегом спускается к раковине и, разумеется, никакими мобильными там и не пахнет! Алена еще раз поднапрягла девичью память и вспомнила, что в районе раковины крутились две какие-то итальянки. Алена снова поднимается в зал и устраивает международный скандал. И что? А ничего! Итальянки, видите ли, в шоке от дикости «этих russi», метрдотель косится на Алениного художника, в общем – сама виновата.

В принципе, я тоже так считаю: что за идиотская манера постоянно таскать телефоны в руках, как собачонок (кстати, Оля от этой идиотской привычки отучилась именно благодаря «сыночку»)? И какого хрена надо было тащить телефон в WC, если учесть, что он находится в подвале, и туда все равно никакие мобильные волны не доходят?! Алена обиделась. Ну, и пожалуйста, только в следующий раз, когда лишишься своего ручного фаллического символа, можешь мне не жаловаться!

9 августа

Наташа вытащила меня в Переделкино на дачу к своему деду-академику (и академика, и дачу дед получил за что-то государственно-важное и обороноспособное). Правда, сейчас дед находится в длительном турне по западноевропейским университетам, а на его даче со всеми удобствами расположились Наташа и ее «хахель» Сережа. И живут душа в душу уже почти два года! Самое удивительное в этом, что Сережа – модный фотограф. А может, в этом и вся суть, потому что трахаются они как кролики. Вот, например, сегодня с утра первое, на что я наткнулась по дороге в туалет, – это Сережа в голом виде.

– ААААААААААА!

– Ты чего?! – испугался Сережа, пытаясь спрятаться за штативом (у них по всей даче раскиданы разные фотографические принадлежности).

– А ты чего?! – прикрывая глаза ладошкой и пытаясь отдышаться, спросила я.

– Чего это вы? – вышла из-за угла такая же голая Наташа.

Совесть бы поимели! Я тут в таком личном стрессе, а они даже фиговых листиков не подумали надеть!

К обеду я чуток пришла в себя (тем более все, наконец-то, оделись), но тут меня ждало новое испытание. Сережа, плюс ко всем своим достоинствам, еще и начинающий буддист, поэтому по всему академическому саду (а садик будь здоров – почти тридцать соток, куда там нефтяникам!) были разбросаны ароматические курильницы и всевозможные скульптуры профильных божеств. Представьте, бредешь себе к дальней беседке с томиком Хмелевской под мышкой, листочки шелестят, птички поют, то да се и тут – бац! – смеющийся Будда с золотым слитком в руках. Наверно, такой же шок испытывали старорежимные бояре, посетив поместье прогрессивных бояр, и увидев всех этих голеньких наяд и психей.

Да и курильницы – на любителя, к вечеру я чувствовала себя как участники «Вудстока». А когда я подсмотрела, как Сережа медитирует на закате, то поняла, что пора сваливать из этого саентологического гнезда. Их сексуальной жизни можно только позавидовать, но что-то я не вижу себя в этом кордебалете.

В дорогу меня загрузили всевозможной эзотерической литературой, типа, чтобы я просветлялась и верила только в хорошее. Спасибо, я еще собрание сочинений Хмелевской не дочитала.

14 августа

Девчонки передают меня из рук в руки. Настала очередь Ани. А так как мы – независимые светские девушки (или все же в поиске?), то решили не запираться в четырех стенах, а показать свою независимость во всей красе. А по-простому – поперлись на вечеринку.

Вечеринка, надо сказать, была из тех, что посещаются только полностью больными на тусовку персонажами, но нам было не из чего выбирать, поскольку август на дворе, и все, кто мог, свалили на Ривьеру (а кто не смог – на дачу под Вологду). Короче, светская жизнь столицы пребывала в коме. Созерцая суету возле фуршетного стола и позорное дефиле какого-то хиленького бутика, мы как-то быстро скатились на разговор о вымирании мужчин как таковых.

Аня пересказывала какой-то доклад, что ее родителю прислали товарищи по фракции (я с уважением на нее покосилась: да чтобы Аня заглянула куда-то, где нет глянцевых картинок?!). Там говорилось, что сегодня смертность отечественных мужчин сопоставима с потерями во Второй мировой войне.

– Ты представляешь, в четыре раза выше, чем женская! – отхлебывая мартини с водкой и сверкая глазами, вещала Аня. – И это не о старичках, а о молодых здоровых мужиках!

– Да ты что?! – чуть не подавилась я мартини с соком.

– Я сама была в шоке, – возбужденно закивала Аня, – мало того, что нормального мужика днем с огнем не найдешь, так они еще мрут как мухи!

– Это по поводу антиалкогольной программы? – на всякий случай уточнила я.

– В том-то и дело, что нет, – замотала головой Аня, – алкоголиками другая фракция занимается. А папина – духовным возрождением. Потому что без веры в себя, без смысла жизни, мужчины впадают в угнетенность, подавленность, депрессию, а там и до надгробной плиты уже недалеко.

– Слушай, точно! – Вспомнила я. – Помнишь, кризис был? Так мой новый папа от отсутствия заказов чуть не помешался. Все лежал на диване, стонал, что вернулись темные времена, и пока не поздно, нужно получать американскую визу, или, на крайняк, израильскую. Только мамуля была как огурчик, обошла всех знакомых, выбила ему пару заказов на дизайн, а потом еще стояла над ним со скалкой, чтобы эскизы рисовал, а не заламывал руки. Правда, видела я потом эти интерьеры – жить в них невозможно, только помирать…

– Вот-вот, – снова возбужденно закивала Аня, – и в докладе тоже написано, что вся надежда России на женщин, потому что они могут приспособиться к самой тяжелой ситуации, потому что не о фрустрации думают, а о том, что дети будут кушать.

– Так что же делать? – встревожилась я. – Надеяться только на себя? Идти в феминистки или лесбиянки?

– Ну, в докладе ничего подобного не было, – обиделась за папину фракцию Аня, – там советовали открывать какие-нибудь перспективы, бороться с разочарованием нации, улучшать материальное благосостояние.

– И когда это случится? – с интересом спросила я.

– Ну, это пока только доклад, – призналась Аня, – когда нефтяников на щедрость раскрутят, станет законопроектом.

– Ага, щаз! А мы к тому времени станем старушками, и вокруг нас будут одни старушки, потому что все мужики вымрут лет за двадцать до этого, – трезво прикинула я.

– Наверно, нужно не выделываться, а брать что есть, – неуверенно предположила Аня. И тут же стушевалась.

Ага, Афанасия вспомнила!

– А потом надеяться только на себя? – едко уточнила я.

– Нет, только на себя надеяться не надо, – твердо сказала Аня. Молодец! – Нужно знать, что тебе надо, и вести к этим светлым идеалам своего избранника под белы рученьки.

– Или под скалкой?

– Или под скалкой, – согласилась Аня.

19 августа

Опаньки! – сказали мне весы. 49 кг! Такими темпами очень скоро моей ролевой моделью станет Виктория Бекхэм. И это первая хорошая новость за лето!

Вообще, в разрыве отношений есть немало положительных сторон:

1. Ты перестаешь есть всякую гадость в дорогих ресторанах и худеешь естественным путем.

2. Не нужно ездить на Лазурный берег в сопровождении всяких дебилоидов, типа Пети с Марианной.

3. Можно не смотреть трансляцию матчей «Челси» (даже если учесть, какой у них симпатичный тренер).

4. Можно выбирать то, что ты хочешь сегодня надеть, сколько тебе угодно времени, без выслушивания стонов за дверью гардеробной.

5. А главное – высвобождается куча времени на все остальное, чем тебе хотелось заниматься в жизни и до чего в пылу любовной лихорадки не доходили руки, как-то: посещение вечеринок, шоппинг, встречи с подругами, уборка квартиры и т. п.

26 августа

Во время обеда рассматривала Ульяну Цейтлину, впрочем, как и весь ресторан-поплавок «Шатер». Почему наших мужиков так привлекает все яркое, цветное и блестящее, а главное – стати профессиональной порноактрисы? Мадемуазель Цейтлина – самый яркий тому пример: силиконовая грудь четвертого размера, коллагеновые губы в пол-лица, отутюженные белые волосы до пояса и пронзительно-синие контактные линзы. И это чудо пластической хирургии и тяжелой косметологии не просто привлекает, а завлекает. Иначе, каким образом в считанные месяцы, после своего появления в Москве, Ульяне удалось организовать феноменальный образ жизни – с роскошным домом на Рублевке, привычкой к дорогим ресторанам и пристрастием к сделанным на заказ сумкам Hermes? Подозреваю, что дело не только в наповал убивающих хороший вкус внешних данных, а в феноменальной наглости. Даже Ксении Собчак пришлось постараться, чтобы попасть на страницы глянцевых журналов, а Цейтлина раздавала интервью направо и налево еще раньше, чем был достроен ее рублевский особняк.