Текст книги "Охотники. Шторм"

– Пять, – констатировала Адриана у самой двери. Спрятала ЭМП обратно. Постучала в дверь – на всякий случай, ответа девушка получить и не ожидала. Тишина.

Раздался гулкий топот. Раш напряглась, напрягся каждый из присутствующих – звук был знакомым. Адри подёргала ручку двери – та не поддалась. Может, конечно, она и так была заперта, но то, что ручка даже не проворачивалась, было весьма плохим знаком.

Но и очевидным:

– У них охота, – сказал Джим, указывая на окно чуть дальше двери, в которое вглядывался, пока Раш проворачивала свои нехитрые манипуляции с дверью.

Охотники сгрудились у того самого окна. Вгляделись в черноту внутри дома. И правда: тёмный силуэт, характерно прихрамывающий и неестественно безжизненно обрюзгший, топтался у арки, что вела, судя по всему, на кухню. Гейб щёлкнул фонариком. Тот немедленно начал мигать, но зато стало видно, из-за чего призрак медлил: вход на кухню был как следует засолен. Конечно, надолго это сдержать мертвеца не смогло: несколько порывов сверхъестественного ветерка – и призрак, пусть и жутко морщась, шагает по тонкому слою соли, оставляя зеленоватые следы ног. Идёт через кухню, злобно что-то ворча глухим голосом – звук доносился прямиком с того света.

– Они далеко, – сообразила Адри, – он не дойдёт.

Шаги и правда стихли. Охотница снова подёргала дверь – ручка провернулась, но открыть не получилось. Было заперто.

– Надо взломать, – Гейб сунул руку в карман, начал искать отмычки. Звякнул стандартной охотничьей связкой, вытащил из кармана.

– А можно выбить, – предложила Раш. Довольно кровожадно – это было в её стиле. Хилл больше любил аккуратную, тихую, пусть и медленную работу, так что покачал головой и поморщился:

– Мы же не знаем, чей это дом. И у нас нет разрешения. Сейчас, минуту… – он опустился на одно колено перед дверью. – Мам, посвети-ка, темно тут, – охотник сощурился, пытаясь разглядеть замок. Тут его мягко, но настойчиво отодвинули в сторону. Парень вскинул удивлённый взгляд – то была его мать. – Мам, я же попросил посветить, а не… Ну куда ты с этим старьём? – увидев в руке у Норы несколько старых отмычек, возмутился Гейб.

– Отойди-ка, сынок, – никак более не комментируя происходящее, миссис Хилл тоже прищурилась, приблизившись к двери. Скользнула по ней кончиками пальцев, нащупала замок, склонилась, звякнула своим гораздо более скромным набором отмычек. Куда-то сунула одну из них.

– Подвинься, – скомандовал Джим, тоже в свою очередь отодвигая сына в сторону, чтобы направить луч фонарика на дверь. Даже не на замок. Гейб почти раздражённо выдохнул: пусть и остывшему по пути, но ему и без того не нравилась затея тащить на охоту родителей. А сейчас, когда они решили тряхнуть стариной, охотника это нервировало.

Его мать выпрямилась. Хилл-младший уже открыл рот, чтобы сказать что-то в духе «ну всё, давай лучше я, я же говорил!», но тут Нора мягко нажала на ручку двери, и та послушно открылась.

Гейб пару раз моргнул, забыв закрыть рот и выдохнуть. Он едва ли слышал щелчок замка – как будто бывшая охотница просто подошла, дотронулась до него и тут же открыла дверь. Бесшумно, почти за пару секунд, словно пользовалась родным ключом.

Нора поправила волосы, слегка смущённо улыбаясь, когда и по ней скользнул луч фонарика. Гейбу вдруг показалось, что она враз помолодела, а он вновь стал мальчишкой из старого фургона – парень даже вздрогнул от этого ощущения. Будто бы и не было всех этих лет, его учёбы, его службы в ФБР.

Охотник оглянулся, чтобы избавиться от этого странного ощущения. Всё было на месте: и обе машины возле дома, и пёс с перебинтованной лапой, и Адри Раш, на лице у которой была редкая, непривычная смесь эмоций: что-то похожее на восхищение и уважение. Такой Адриану Хилл видеть не привык, как не привык видеть и её улыбку. Обычно Раш улыбалась весьма скупо, пряча настоящие эмоции.

Парень взглянул на отца, когда луч фонарика почему-то едва заметно дрогнул. И если Гейбу сначала показалось, что это мать помолодела, то сейчас на мгновение он увидел и отца прежним. Даже не таким, какого он помнил: не семейного мужчину, который вечно тревожился обо всех – и без страха доверял свою жизнь шестилетней дочке. Прежним: совсем юным, тем самым охотником, что однажды точно так же смотрел влюблённым взглядом на некогда потрясшую его маленькую девушку с золотыми руками.

И кудрями. Пусть сейчас в волосах у матери было чуть больше седины, чем золота, о том, какими роскошными раньше были её локоны, напоминали фотографии на каминных полках.

А теперь ещё и это видение: совсем юный отец, ещё даже не представляющий, что его ждёт в жизни.

Анубис что-то заворчал на своём, собачьем. Гейб перевёл взгляд на открытую дверь, и сердце подленько пропустило удар, когда луч фонарика выхватил огромный шкаф, перегородивший собой проход по узкому коридору. Пробраться было возможно, конечно, но очевидно небезопасно – махина была старой и явно ненадёжной.

Однако, вроде бы, тела под завалом не было видно. Но и Дика с Хантер на улице возле дома тоже не наблюдалось. Вывод был очевиден: отступая от упавшего шкафа, они забаррикадировались солью на кухне, а потом отправились куда-то вглубь дома по коридору, ведущему из кухни. Его смутно, но возможно было угадать по очертаниям дверцы в дальнем углу кухни, за барной стойкой и плитой. Расчёт был простым: если охотники ещё не нашли другой выход из дома, то прямо сейчас были на пути к нему.

А значит, где бы они ни были, им требовалась помощь. Кто его знает, сколько у них осталось крестов?

– Надо разобрать завал, – полувопросительно сказал Джим. Анубис заскулил, поскрёб лапой порог дома. – Иначе он не пройдёт по следу.

– Это надолго, – возразила Раш. – Гораздо лучше обойти дом вокруг. Если только что была охота, значит, там есть хоть кто-то живой. А если так, то они наверняка ищут выход. Может, тут есть запасной. Через подвал или какую-нибудь подсобку, дом старый.

Старый охотник, поразмыслив, кивнул.

– Хорошо. Логично.

– Ну а что, если их загнали в подвал, и оттуда выхода нет? – спросил Гейб. Отец взглянул на него, и иллюзия его юности рассеялась. Во взгляде Джима мелькнуло удивление, будто он и сам забыл, что уже давно не был охотником. Словно ему понадобилось несколько секунд, чтобы узнать собственного сына: уже не мальчика в старом фургоне, а взрослого парня, агента ФБР.

Возражающего, кстати, весьма дельно: и правда, с чего они решили, что в доме обязательно есть другой выход? Конечно, всегда можно было разбить окно. Но Гейб был прав: вдруг Дик и Хантер застряли где-то, где окон не было совсем?

– Надо, чтобы кто-то остался раскопать этот завал, – кивнула Раш. Анубис, что-то почувствовав, слегка натянул поводок. Адри его удержала, но проследила взглядом по тому направлению, куда хотел пойти пёс. Там ничего не было – возможно, Анубис учуял не человека. Вернее, конечно, человека. Но далеко не первой свежести.

– Джимми, – договаривать Норе было ни к чему, муж кивнул, удобнее перехватил фонарик и кивнул сыну на открытую дверь – мол, нам туда. – Мы пойдём в обход. Вдруг где-то услышим их, – женщина подкинула на плече старую, но крепкую кожаную сумку – таких уже не делали. Нет, может, конечно, и делали, но у охотников таких уже не было. – Крестов достаточно? – уточнила она.

Гейб дёрнул молнию на своей сумке – более лёгкой и компактной, с тысячей кармашков. Копаться ему долго не пришлось: он вынул два крепких фирменных креста, которые, неудобно зажатый на заднем сидении машины, ещё не успел повесить себе на пояс. То же самое проделали все остальные: всего насчитали шесть приборов. По два у молодых охотников и по одному у старших.

Раш поджала губы, оглядывая их нехитрые богатства.

– Негусто, – заметила она. Нора покачала головой.

– Прорвёмся. Будем надеяться, у ребят есть ещё, – охотница взглянула на дом снизу вверх. Во взгляде у неё была тревога – очевидная и понятная, но Хилл не дала себе времени расклеиться. Ей нужно было действовать – пока было, ради чего.

Они поделили кресты пополам. Три осталось у Гейба и Джима – они сразу закинули один в коридор, ещё не заходя в дом. Оставили два других на улице, чтобы сэкономить. Больше двух охот подряд мог выдать только демон, но даже ему нужна была секунда-другая, чтобы передохнуть, «перезарядиться». А за это время было вполне реально выбежать из дома и схватить ещё один крест.

Нора и Адриана тоже взяли три креста. Раш, конечно, колебалась – она понятия не имела, понадобится ли им входить в дом, насколько близко к призраку они окажутся, если что, и сколько времени займут «раскопки», к которым мужчины уже приступили. Но всё же решилась: один крест всегда можно было оставить на улице, у самого входа, в качестве подстраховки. Потом, если ситуация будет безвыходной, прижаться спиной к окну или запертой двери. Конечно, такая защита была ненадёжной, но, если препятствие оказалось бы достаточно тонким, это могло сработать. Правда, в таком случае призрак должен был быть очень близко. Небезопасно близко.

– Ищи своих, – скомандовала Адри, когда они повернули за угол дома. Анубис, заметно оживившийся из-за выезда, начал усердно принюхиваться. В замешательстве остановился, когда хозяйка не позволила ему вернуться к главной двери – не очень хороший знак. То есть, по следу пёс идти не мог, так как здесь Дик и Хантер не проходили.

Но, очевидно, слух у собаки был острее, чем у людей. И Анубис, к тому же, прекрасно понимал, кого нужно искать: так что после минутной заминки, когда Раш и Нора потянули его вперёд, а не назад, пёс всё же последовал за ними. Может быть, понял. А может быть, решил, что игра в прятки вышла на новый уровень.

Именно Анубис первым услышал характерное копошение в замке маленькой дверцы, ведущей из подвала. Охотницы шли тихо, едва дыша, стараясь отсекать звуки живущего ночной жизнью города. Но они всё равно уступили псу, который в какой-то момент резко куда-то заторопился.

Охотницы ускорили шаг когда тоже услышали знакомый звук, сопровождаемый приглушённым шумом, словно кто-то весьма неосторожно убирался, постоянно что-то роняя и падая.

Адриана присела на корточки перед подвальными дверцами, когда копошение прекратилось. Схватила ручку, дёрнула, надеясь помочь открыть – вдруг заело?

Потом толкнула. Никакого эффекта – лишь металл в её ладони будто бы похолодел, а потусторонний гул и топот зазвучали совсем близко.

И, что ещё хуже, всё это не сопровождалось даже самым тихим треском крестов.

Девушка подняла взгляд на Нору. Объяснять охотнице ничего не пришлось, та и сама всё понимала – и была бледнее иной банши.

– Они успели открыть дверь? – спросила Хилл. Раш развела руками. – Я тоже не поняла. Может быть… – должно быть, женщина хотела договорить, предположить, что того, кто копался в замке успели схватить или, того хуже, но произносить это вслух ей не хотелось. Адриане тоже не хотелось. Меньше всего, на самом деле, она сейчас думала о взбучке от начальства. Её слишком беспокоило то, что через тонкие дверцы не было слышно треска защитных крестов. Нору, которая умолкла явно с той же целью – расслышать хоть что-то, кроме призрачного тяжёлого топота, – это тоже наверняка беспокоило.

Они огляделись. В подвале, где сейчас находились охотники, не имелось даже крошечных окошек. Что ж, другого выхода не было: женщина придвинулась ближе и, несмотря на то, что сейчас это было бесполезно, сунула отмычку в замок. Раш тоже приблизилась, одной рукой до боли стискивая поводок, а другой – фонарик. Видели бы её сейчас… Гордая Адри Раш на подхвате у взломщика. С фонариком.

Но вера охотницы в способность Норы буквально сотворить чудо с любым замком была непоколебимой. Потому любому, кто попытался бы над ней насмехаться, весьма скоро прилетело бы в морду. И не факт, что кулаком.

Хилл что-то проверила, склонилась над дверцей, надавила.

– Ну? – спросила Раш, очень стараясь дышать ровно, чтобы её предательское встревоженное сердце стучало потише.

– Замок взломан, – констатировала Нора. Отодвинулась, кивнула на дверцы. Адриана вопросительно приподняла брови. – Мы не можем просто стоять тут, – выразила охотница общую мысль. – Поэтому тут – только твой способ, милая.

Что ж, не то, чтобы Раш хоть когда-то была против врезать кому-нибудь с ноги.

Когда она вынесла несчастную деревянную дверцу, первым делом вниз полетел один из их крестов – затрещал и нагрелся ещё в полёте. Адри, перекинув мигающий фонарик миссис Хилл, спрыгнула вслед за ним. Приземлилась на груду какого-то металла, сдавленно выдохнула, будто бы констатировала факт:

– Бля, – но тут же, подорвавшись на ноги, быстро оценила расстановку «действующих лиц».

Хантер Адриана едва не заехала ботинком, пока летела вниз. Хилл сейчас наверняка уже выбиралась, ей помогала мать: о том свидетельствовали неровные тени и сместившийся луч пусть и мигающего, но всё же света. Дика она тоже увидела почти сразу – он был на единственном более-менее расчищенном от хлама пятачке. Обнимал какую-то женщину, которая, дрожа, к нему прижималась. И отступал назад, к дверцам, которые Раш только что вышибла мощным ударом ноги. Пострадавшая, кем бы она ни была, его замедляла – спотыкалась, терялась. Рядом с ними, напряжённый, стоял Аид – вот он, не в саду или комнате у Гейба, а на очередной охоте. Пёс рычал, и Адри видела, на кого – на тень, что медленно приближалась к людям.

– Сюда! – скомандовала охотница, швыряя практически в лицо призраку ещё один крест. Раздался болезненный крик, мертвец остановился на секунду. И тогда Раш услышала. Ещё шаги, тут же ускорившиеся, насколько позволяла близость двух крестов. Вниз по лестнице, будто пошатываясь, преодолевая защитное поле…

Близнецы. В доме были близнецы. Если и второй начал охоту, кресты долго не продержатся – нужно выбираться как можно скорее.

Адриана перехватила у Дика поводок Аида. Пёс отчаянно рычал, едва ли отреагировал на воссоединение с хозяйкой. Ноздри его бешено раздувались, он будто бы хмурился, переводя взгляд с замершего призрака на дверь, которая должна была вот-вот открыться. Раш перескочила через какую-то балку, палку – валяющийся металлический стеллаж? Подтолкнула охотника вместе с пострадавшей. Кем она являлась, сейчас было не время разбираться.

Один из крестов треснул. Ещё не напополам, но, судя по всему, начиналась вторая охота. Да, народа в доме теперь было много: она, Гейб с отцом – если только они не успели выскочить раньше, – Хантер, Дик, эта незнакомая бабуля, собаки… Много разных эмоций. Много жизненной энергии. Охоты просто не будут прекращаться.

Адриана, отступая назад, прикрывая Дика с гражданской, услышала сдвоенное рычание слева от себя. То зашевелился призрак, которого она оглушила до этого, а на него, в ответ, зарычал и преданно спрыгнувший вслед за ней Анубис.

– Ану, назад, – процедила сквозь зубы Раш. Нервничать было нельзя, это дало бы лишнюю подпитку мертвецам. Пёс оскалился, но послушно попятился, прижался тёплым боком к её ногам. Адриана спиной толкнула замешкавшегося у очередного препятствия Дика. – Шевелись, – ровно, но в этой особой ровности голоса те, кто хорошо её знал, могли различить почти что ярость.

А те, кто слишком хорошо её знал – ещё и плохо скрываемую тревогу. Потому что, как бы Раш ни рычала, подобно собственным псам, конкретно эти двое двуногих идиотов были ей дороги. И чёрта с два она даст кому-то из них пострадать или, тем более, погибнуть.

Да, выберутся – и Адри сама их прикончит за то, что сбежали, никого не известив, но это будет позже. Главное, чтобы не намного позже. И желательно, в собственном теле, а не обезумевшей от ярости душой.

Впрочем, стать демоном и лично придушить каждого, кто заставил её волноваться, чего Раш жутко не любила – тоже неплохой вариант.

Они продолжали медленно отступать назад. Бежать было нельзя: споткнуться, упасть – это было даже хуже, чем потратить последний крест, что до сих пор держала в руках где-то наверху миссис Хилл. Так можно потерять слишком много времени: запутаться, замешкаться и упустить момент, когда даже последняя защита рухнет ко всем чертям.

Но вот, наконец, Раш почувствовала дуновение ветерка. Живого, настоящего, из дырки вместо выбитой двери – охотница только сейчас ощутила, как же у неё болела нога, которой она высадила доски. Разумеется, сорвать дверь с петель во время охоты было невозможно, так что часть дверцы уцелела. Хорошо хоть, кости у Адрианы тоже уцелели.

– Дайте руку! – услышала охотница позади себя. Хорошо, возня приобретала смысл: похоже, пострадавшую вытаскивала наверх Хантер вместе с матерью. Следующим выбрался Дик, которого Раш молча подпихнула спиной, отступая ещё и ещё. Охотник едва не сорвался, видимо, ухватившись за слегка скользкую металлическую ручку наверху. Но удержался, подтянулся.

Когда те, кто был наверху, схватил его за руки, незнакомая Адриане женщина совершила большую ошибку, выкрикнув имя охотника. С тревогой, видимо, думая, что вне дома уже опасности нет. Для неё, возможно, так и было, но Раш, удерживающая двумя руками двух натренированных псов, услышала, как позади неё окончательно треснул крест. Тот, что был под ногами, тоже явно был на грани. В подвале распахнулась дверь и на охотницу двинулись сразу две тени – что ж, времени у неё особо больше не было. Нора, подтягивающая Дика наверх вместе с Хантер, не успевала помочь, бросив последний запасной крест. Охотник, чувствуя, что времени практически нет – видимо, по тому, как вновь «окаменела» дверца, за которую он хватался, рванулся вперёд и вверх изо всех сил. Раш быстро обернулась, выкрикнула:

– Вверх! – звонкий шлепок по боку обоим псам, и те запрыгнули вслед за Диком. Анубис, как и ожидалось, слегка притормозил – ему всё же мешала раненая перевязанная лапа. Адриана медлить не стала: подскочила ближе, подтолкнула собаку снизу. Кто-то – уже даже Дик, кажется, – схватил пса за ошейник и потянул к себе, помогая сверху.

Крест под ногами у охотницы треснул. Нора кого-то отодвинула, бросила вниз последний, но слегка опоздала. Раш, уже подпрыгнувшая и ухватившаяся за края неподвижных дверей, болезненно рыкнула, когда ощутила, как к её ноге прикасаются потусторонне-ледяными руками. Прикосновение было недолгим, но призрак успел потянуть её к себе, и руки у охотницы подломились, она рывком сползла вниз, пребольно стукнувшись подбородком о край выломанной доски. Это едва не заставило её выпустить опору из рук, настолько сильным был удар.

Призрак завыл, получив крестом по лбу, и отпустил ногу Адрианы. Охотница из последних сил сделала отчаянный рывок вверх – и почему тут не было ступенек?

Кто-то схватил её за руки, кто-то ещё – за шкирку, и в ту секунду, когда треск последнего креста стал ещё громче, сообщая, что и он на грани поломки, Раш вывалилась на прохладную влажную траву, тяжело дыша.

На следующие несколько секунд охотница, кажется, выпала из реальности. Осознание происходящего вернулось лишь тогда, когда Адри услышала шипение рации и знакомые голоса. В частности, голос Джима Хилла, который тревожно спрашивал, все ли были живы.

– Все, – ответила Нора, мягко касаясь мокрого от пота лба Адрианы. Охотница чуть поморщилась, хотела отстраниться, но женщина так тепло обняла её, отчего-то дрожащую – точно, близнецы, в подвале была минусовая температура, – что Раш растеряла всякое желание сопротивляться.

– Сейчас будем, – последовал короткий ответ. Адри моргнула, только сейчас осознав, что всё это время был слышен шум, стук с другой стороны дома, и только теперь он затих. Призраки, потеряв своих жертв, наверняка направились в сторону Гейба и Джима, но у тех были целы кресты – должны были выбраться.

Рацию осторожно вернули ей на рабочий пояс, повесили, закрепили.

– Вы откуда тут, – точно так же дрожа, почти стуча зубами, спросила Хантер. – Как…

– Одним местом кверху, – отстучала собственной челюстью ответ Адриана. Сглотнула, понимая, что ей резко становится жарко. Неужто начиналась лихорадка из-за холодного ожога? Пренеприятная хрень, этого ей ещё не хватало. – Вы, дебилы… – жар охватил грудь, отчего-то стрельнуло болью в руках и шее, подбородке. Нора успокаивающе погладила Раш по плечу, но охотница всё же упрямо договорила: – вы, дебилы, мобильники свои с собой взяли. И пса моего спёрли. Думали, мы вас… о чём вы, бля, вообще думали?..

Дик виновато опустил взгляд.

– Раш, это моя вина. Я…

– Вовсе не твоя, – перебила его женщина, которая до сих пор молчала. Адри вяло мотнула головой, отгоняя Аида с Анубисом, которые сочувственно лизали ей лицо. – Это всё я. Это моя вина.

– Слушай…

– Не надо, сын, – вновь не дали Дику договорить. Раш, чувствующая, что медленно отключается из-за мерзкого жара, распространяющегося по телу, моргнула, чуть «протрезвев». Вопрос сложить у неё не получилось, так что вместо неё это сделала Нора:

– Вы его опекун? Миссис… – короткая пауза, или, может, Адри показалось, – Бейкер?

– Мюриэль. Да. Я натворила глупостей. Мне очень хотелось провести праздники дома, Дик предупреждал меня, что нужно провести проверку, но я… – глубокий вздох. Виноватый взгляд на ногу Адрианы. Потом ей в глаза. – Простите. Простите, я не хотела всего этого. Клянусь, не хотела, я не думала…

Дальше слушать не было никакого смысла. Ситуация была понятна, Раш не любила этих слезливых сцен. Ей нужно было решать проблему. В конце концов, лидером отряда была она. И отряд, конечно, сегодня знатно накосячил – но и сделал большое дело.

Поэтому Адриана перебила миссис Бейкер – или как там её, если она правильно расслышала:

– Пока я не вырубилась, – пробормотала Раш, снова пытаясь сглотнуть – в горле противно пересохло из-за жара, – дайте набрать базу. Иначе начальство открутит ваши тупые хлеборезки раньше, чем это сделаю я, – охотница приложила усилие, всё же села, пусть и опираясь на плечо Норы Хилл. Снова пауза; Адриана не видела, опустив на несколько секунд веки, чтобы остудить горящие глаза, но, должно быть, эти два идиота растерянно и весьма театрально переглядывались. Ох уж эти сцены с ранением главного саркастичного ублюдка, как же она их не любила…

Кто-то вложил ей в ладонь восхитительно прохладными руками не менее восхитительно прохладный телефон. Откуда он взялся, охотница не поняла – вроде бы, мобильники у Дика и Хантер были в машине? Они успели туда сбегать? Это был её собственный сотовый? Она его вообще с собой брала?

Адриана упрямо разлепила веки. Её горячие ладони обхватывал своими Дик. Пальцы у него плохо гнулись из-за холода, но охотник понимал, как же ей сейчас паршиво, и продолжал дарить приятную прохладу, как мог.

– Раш, спасибо, – тихо сказал он, когда Адри набрала номер, но ещё не прижала к уху трубку.

– В гробу твоё «спасибо» видала, – огрызнулась охотница. Тут же ей кто-то ответил, и она, сделав глубокий вдох, заговорила.

Может, дело было в её авторитете, может, в том, что она умела убедительно говорить, но за это дело им теперь должны были выписать премию, а не оторвать головы и значки. Ну и хорошо: Раш не хотела никому отдавать привилегию возможности «открутить хлеборезки», как она выражалась, виновникам произошедшего.

В следующий раз охотница открыла глаза в машине. Не запомнила, в какой именно, но поняла, что рядом сидели Дик и Хантер. Будто придерживали её плечами, чтобы она не упала. Было тесновато, но в машине работал кондиционер и желанная прохлада обдувала горячий лоб Адрианы.

– Я вам головы откручу, – сонно пообещала Раш. На всякий случай. Вдруг эти придурки решили, что она забудет? Так пусть напомнят, если забудет.

Кто-то мягко погладил её по острому плечу.

– Мы знаем, – последовал ответ. – Спи.

– Откручу, и… где Ануд и Аибис?.. – что-то было не так, Адриана сердито моргнула, но так и не смогла понять, что именно сбивало с толка. Отвратительное состояние.

– В другой машине. Спи.

Раш глубоко вздохнула и вновь опустила веки. Она знала, что её отряд порой творит глупости и неизменно их им прощала. Потому что, несмотря ни на что, других таких спецов редко встречала. Как минимум в своём подразделении. Да и во всём Техасе в принципе.

Адри была уверена, что они снова сделают себе же хуже: потому что ни за что и нигде её не оставят, и проснётся она уже дома. Нет бы бросить того, кто обещал открутить тебе голову – но они не бросят. Они ведь привыкли творить глупости. Идиоты.

Во имя этих глупостей Адриана доверилась чужим рукам и полному сочувствия голосу, вновь погружаясь в сон. И пускай её везут, куда хотят.

Следующим, что она запомнила, было растерянное лицо Бенджи, который появился в самый неподходящий момент: когда её, прихрамывающую, чумазую, довели утром до диванчика в гостиной и усадили, чтобы обработать ожог на ноге. Рядом находился внушающий одним своим видом спокойствие и уверенность Брут, которого, видимо, кто-то успел вызвонить. Тоже неплохой вариант, тут тебе и официальная медицинская помощь – не самодеятельность, – и никаких больничных палат. Разве что накормить этого медведя в благодарность будет сложно.

В душ Раш, разумеется, не сходила. Так что болтливый долговязый рыжий куратор изогнулся вопросительным знаком, глядя на неё, когда остановился на пороге. Замялся, стискивая скромный пакетик с едой ко праздничному столу – любопытный такой пакетик, где звенели бутылки с вином, – и красивый букет. Должно быть, хозяйке дома. Чистенький, в идиотском свитере, гладко выбритый – полная противоположность буквально всем, кто присутствовал в доме, Бенджи растерянно глотнул воздух.

– Я… – парень неловко поправил очки, едва не выронив праздничный венок, что держал подмышкой. Сейчас он, видимо, очень сожалел, что не работал этой ночью. – Я что-то пропустил?

Адриана лишь фыркнула, поднимая взгляд в потолок, вместо того, чтобы зашипеть от боли, когда Брут проводил какие-то манипуляции с её многострадальной ногой. Жар слегка отступил, конечно, но растрепать причину неожиданно привалившей премии Раш точно была не в настроении – и лучше рыжему недотёпе держаться от неё подальше.

– Бен! Ты-то нам и нужен, – материализовался рядом с куратором Дик. – Брут уже обещал поспрашивать, но лишние руки не помешают. У тебя есть знакомые, кто может помочь с ремонтом? – Бенджамин открыл рот, чтобы что-то ответить, но Хантер даже не позволили ему ничего сказать: – Знаю, что есть, ты же весь город знаешь, нам нужно… – Дик осёкся на полуслове, умолк, уловив состояние Адрианы, которая поморщилась от громких звуков. Тихонько подошёл Гейб, где-то помахала рукой Хантер: мол, идите сюда. И охотники мягко увели Бенджи подальше, на кухню, чтобы обезопасить и его «хлеборезку» от «откручивания». А то мало ли…

Где-то раздался голос Мюриэль Бейкер, заменяющей Раш на кухне. Ожидаемо, женщина осталась у родителей Гейба и Хантер – кто бы её куда-то отпустил? Поэтому Адриана, на самом деле, понимала, почему Дик сейчас пытался поднять на уши весь город. Чтобы как можно скорее организовать ремонт дома, куда Мюриэль, несмотря ни на что, захочет вернуться.

Естественно, уже после того, как двух злобных призраков прикончат повторно. За этим они проследят. Раш вовсе не хотелось для симметрии обжечь эктоплазмой и вторую ногу.

Но охота охотой, а праздники – по расписанию. Так не отказываться же от вкусного ужина лишь из-за того, что кого-то цапнули? К тому же, когда жар спадёт, Адри не отказалась бы от фирменного глинтвейна Хантер. Не зря же Бенджамин притащил вино.

Возможно, в качестве наказания стоит заставить Хилл всё-таки выдать рецепт…

Но об этом Раш подумает позже. Когда в голове затихнет этот противный шум.