Текст книги "Фантомные боли"

* * *

День выдался прекрасный. С террасы, где расположились за столиком Василий и Марина, открывался красивый вид на виднеющееся вдали озеро.

– Я так соскучилась. Как будто мы с тобой уже вечность не виделись, – сказала Марина, заглядывая Василию в глаза.

– Мариша, я даже и не думал, что со мной снова может случиться такое чувство. Я снова полон сил, и энергии, и желания жить и любить. Я так благодарен тебе за это. Ты просто вдохнула в меня жизнь, – Василий нежно поцеловал руку Марины.

– Я тоже не думала, что вот приеду в гости к подруге и вот так случайно встречу своего мужчину.

Их беседу прервал телефонный звонок. Василий взял мобильный.

– Je vous écoute. Ah, oui. Vous avez fait la livraison de la marchandise? Déjà à la porte? Parfait. Merci et très bonne journée. (Я вас слушаю. Вы доставили товар? Уже у двери? Прекрасно. Благодарю, и хорошего вам дня).

– Что-то важное? – поинтересовалась Марина.

– Очень, – ответил Василий, обворожительно улыбаясь.

– Это связано с сюрпризом? – Марина не могла скрыть своего любопытства.

– Да, радость моя. Как ты думаешь, твоя подруга не обидится, если я тебя украду дней на десять и увезу на далёкий остров?

– Подруга? Нет, конечно. Ну скажи скорее, куда мы летим и когда?

Василий достал из нагрудного кармана конверт.

– Ой, а что в этом конверте? – глаза Марины горели от нетерпения.

– В моём замке идёт ремонт. Эти французы совсем не умеют работать. Должны были уже давно закончить. Я уже хотел тебя пригласить к себе, но у них там прорвало трубу. Так что ещё пару недель они будут там всё исправлять. Вот я и решил, а не слетать ли нам…

– Куда?

– В Таиланд! Там сейчас прекрасная погода, тепло, море, разноцветные рыбки… Ты была в Таиланде?

– Ой, Димочка! Правда?

– Самолёт завтра вечером. И в этом конверте твой билет. Я приеду сразу в аэропорт. Такси я уже вызвал к твоему дому на 7 вечера. Но это ещё не всё.

– Я так счастлива! Боже мой! Таиланд. Это же моя мечта!

– Я купил тебе к поездке подарок. Он уже тебя ждёт у дверей твоей квартиры, – загадочно произнёс Василий.

– Какой подарок? Говори скорее.

– Я подумал, что тебе будет удобно путешествовать с Луи Виттоном.

– Так это же стоит безумных денег. Я видела рекламу!

– Вот про деньги мне никогда не говори. Это для меня не вопрос. Просто говори, нравится или нет. Я уже немного опаздываю, – добавил он. – Твой подарок тебя ждёт. Надеюсь, что тебе понравится. У тебя достаточно времени, чтобы собраться. Ну мы ещё созвонимся. А завтра вечером жду тебя в аэропорту!

Марина чмокнула Василия в щёку, выскочила из машины, помахала Василию рукой и быстро исчезла в подъезде. Поднявшись на свой этаж, Марина увидела у дверей две объёмные коробки и занесла их в квартиру. Разодрав красивую упаковку, она извлекла чемодан и дорожную сумку.

– Вау! И правда, настоящий Виттон! – не могла скрыть своего восхищения Марина.

Она подскочила к компьютеру. Там было несколько сообщений от Алексея, но она даже не стала их читать. Её подруга была на скайпе.

– Привет! Наконец-то! Как прошёл обед? – спросила Ирина, ответив на звонок Марины.

– Лучше всех моих самых смелых предположений! Мы завтра с Дмитрием уезжаем путешествовать.

– И куда же, если не секрет?

– Секрет. Потом пришлю тебе открытку. Боюсь сглазить.

– Ну как знаешь. А как же Лёшка?

– Оставлю ему записку – мол, прости, прощай…

– Мне почему-то его жаль, – вздохнула Ирина.

– А мне нет! Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше. Всё, подруга, я пошла собираться. Всё так неожиданно, и у меня куча дел.

– Ну счастливо съездить! Пока!

Марина отключилась и стала думать, что ей взять с собой в далёкий Таиланд.

* * *

На завтрак Лера испекла свежие круассаны, поставила на стол разные джемы и сварила кофе. Вид у неё был бледный и усталый.

– Ну вот, мои дорогие, вы теперь знаете весь мой план, – сказал она друзьям. – Честно скажу, сначала я не хотела вас в него посвящать. Но потом решила, что если вам всё не расскажу, то получится, что я вас использовала вслепую, как марионеток. Я не могу так поступить с очень близкими мне людьми. Самолёт сегодня вечером. Так что время, чтобы всё переиграть, у нас есть.

– Я теперь понимаю, как примитивно я мыслила, – сказала Лена. – Я думала, что Василий сыграет роль героя-любовника, Лёшка их застукает, выставит Марину и на коленях вернётся к тебе.

– У меня и в мыслях этого не было, – ответила Лера. – И возвращения Лёшки я не хочу. Я тоже долго мучилась с этим моим решением, но теперь твёрдо знаю, что не могу вот так безропотно на всё это смотреть. Я себе потом не прощу такого малодушия.

– Ты же понимаешь, что это подстава?! – вступил в разговор, молчавший до сих пор Василий.

– Безусловно. Но я не вижу другого способа остановить этот каток, который крушит и давит всё на своём пути.

– Лерка права, – сказала Лена. – Вась, тебе надо будет вечером ей позвонить, когда она уже будет в аэропорту. Ты готов?

* * *

Марина заранее приехала в аэропорт, нашла свой рейс и сдала в багаж чемодан, подаренный Василием. Немного поодаль из толпы пассажиров за ней наблюдала Лена. Как только чемодан уплыл по конвейеру, Лена набрала номер на мобильном.

Буквально через минуту зазвонил мобильный Марины.

– Дима, ну ты где? Я уже багаж сдала, – спросила Марина.

– Мариночка, ты только не волнуйся, – услышала Марина в трубке голос Василия. – У меня ЧП. Эти придурки, которые ремонтируют мой дом, просят, чтобы я приехал и одобрил план работ по устранению аварии. Без меня ну никак. Я поменял свой билет на завтра. Ты лети сегодня. Тебя встретит агент, освоишься там, сходишь в спа, а вечером уже и я прилечу. Радость моя, ну это первое наше испытание.

– Но я не хочу лететь без тебя! – сказала Марина.

– Ну не капризничай. Речь-то идёт об одном дне. Мы с тобой дивно проведём там время.

– Хорошо. Буду тебя там ждать. Мне уже на посадку пора.

– Счастливого пути! Нежно целую твои руки!

– Козёл! – сказала Марина, отключив телефон.

* * *

После длительного перелёта самолёт плавно приземлился в аэропорту Бангкока. Марина вышла в зал прилёта и встала у конвейера в ожидании багажа. Наконец на ленте появился её новенький чемодан.

Марина сняла его с ленты и огляделась по сторонам. Она уже было собралась направиться к зелёному коридору, как рядом с ней остановился тайский таможенник со спаниелем. Спаниель вдруг сделал стойку и встал лапами на чемодан Марины.

– Ой, какая хорошая собачка. Только не надо вставать на мой чемодан, – сказала Марина.

Таможенник сделал знак другому.

– Good evening, Madam. We shall have to check your luggage (Добрый вечер, мы должны осмотреть ваш багаж), – обратился к ней таможенник.

– Я не понимаю. В чём дело? – возмутилась Марина.

Таможенник вынул переговорное устройство и сказал:

«We need someone who speaks Russian here» (Пришлите кого-нибудь, кто говорит по-русски).

Жестом он пригласил Марину проследовать за ним в отдельную комнату. Там в присутствии свидетелей он открыл чемодан, вскрыл подкладку и достал маленький пакетик с белым порошком.

– Мы отправим этот порошок на экспертизу, – сказал приглашённый таможенником переводчик. – До получения результатов вам придётся быть под стражей. Вы имеете право на один звонок.

– Да я понятия не имею, что это за пакетик и как он там оказался, – возмутилась Марина, набирая номер Василия.

– Абонент временно недоступен, – раздался металлический голос в ответ.

В камере, куда поместили Марину, было невыносимо душно и жарко. Марина была единственной европейской женщиной, все остальные были тайки разного возраста.

Через пару часов в камеру вошёл тайский следователь, невысокого роста, с круглым пузом, злыми глазами и неприятной наружности. По его лицу струился пот. Он сразу подошёл к Марине.

– Люсськи? – обратился он к ней. – Это халасё. Допля-сивать буду сам. Лисьно. За налькотик – во, – сказал он и провёл рукой по горлу.

Следователь наклонился над сидящей на стуле Мариной, и к ней медленно приблизилась его мерзкая улыбающаяся рожа. Улыбка обнажила неровные, давно нечищенные зубы, а переднего зуба и вовсе не было.

* * *

В доме Леры царила суета. Друзья собирали вещи.

– Вроде ничего не забыла. Если что, – привезёшь, – сказала Лена, обращаясь к Лере.

– Или передам с кем-нибудь, – откликнулась подруга.

– Нет уж, лучше сама приезжай.

Лера включила телевизор. Шли «Новости».

«И в заключение – о происшествиях, – сказал диктор. – Недавно мы сообщали о гибели российского туриста в Таиланде. Он погиб, занимаясь дайвингом. И вот ещё одно происшествие. В аэропорту Бангкока задержана российская гражданка, которая якобы пыталась ввезти в страну наркотики. По данному факту возбуждено уголовное дело. Как известно, за хранение и ввоз наркотиков в Таиланде предусмотрена смертная казнь. В ближайшие дни с российской гражданкой встретится консул Российской Федерации. Это все новости на данный час. Всего вам доброго!»

– Это же надо, какая неприятность с гражданкой-то случилась! – безучастно сказала Лера.

* * *

Прошло почти полгода. В одном из известных московских ресторанов собрались журналисты и фотографы. Зал был украшен постерами издательского дома «Сотников и К» с фотографией владельца и фотографиями Леры на различных мероприятиях. Зал утопал в цветах, тихо играла музыка.

Рядом с Лерой стоял Вадим Костров и сам издатель, г-н Сотников, мужчина лет пятидесяти пяти, высокий, статный, подтянутый, интеллигентного вида и весьма приятной наружности.

– Уважаемые дамы и господа! – обратился к присутствующим Сотников. – Попрошу минуту внимания. Я искренне благодарен моему давнему другу, Вадиму Кострову, благодаря которому нам открылось дарование виновницы сегодняшней нашей встречи. Я счастлив, что Вадим убедил меня опубликовать эту книгу. И это ещё не всё. Я, с позволения Леры, открою вам секрет. В завершающей стадии находятся переговоры об экранизации этой книги. Причём заинтересовались ею не только российские, но и иностранные продюсеры. Удачи тебе, Лерочка!

Все подняли бокалы. Поблагодарив присутствующих, Лера отошла в сторону. К ней сразу подошёл мужчина.

– Разрешите представиться. Иван Семёнов, журналист. У меня только один вопрос.

– Очень приятно. Слушаю вас.

– Я прочитал вашу книгу, – сказал журналист. – Пытался понять, как вам удалось найти все эти ходы, логические стыковки… Какая должна быть фантазия, чтобы всё это придумать.

– Да там почти всё правда, – ответила Лера.

– У вас прекрасное чувство юмора, – рассмеялся журналист.

Вадим отвёл Сотникова в сторону.

– Ну что, Серёж, Лера ответила на твоё предложение руки и сердца?

– Нет пока. Я был бы счастлив, если бы она его приняла.

– Не торопи её. Дай ей время.

– Ой, я же совсем забыл.

Он набрал номер на мобильном, и через несколько минут в зале появился человек с большой корзиной.

– Пойдём, – сказал Сергей, обращаясь к другу. – Я приготовил Лере подарок.

Он взял корзину и подошёл вместе с Вадимом к Лере.

– Сергей! Ну не стоило, правда. Смотри, сколько тут уже цветов и шампанского! – сказала Лера.

– Это особый сорт, редкий, который будет тебе всё время обо мне напоминать, – сказал Сергей.

Лера развязала бант и сняла покрывало. На дне огромной корзины сидел маленький щенок жёлтого лабрадора, который сразу стал пытаться оттуда выбраться. Лера взяла его на руки и бережно прижала к себе.

«Надо непременно запомнить это ощущение абсолютного счастья», – подумала Лера. Она с огромной нежностью посмотрела на Сергея.

К ней подошли Лена с Василием. У Лены в руках была книга.

– Лерка, мы так за тебя рады! – сказала она, протягивая открытую книгу подруге.

– Как насчёт автографа для подельников? – тихо спросила она.

– С нашим большим удовольствием, – ответила Лера, поставив автограф.

Затем она медленно закрыла книгу. На обложке была красивая мистическая картинка и название «ФАНТОМНЫЕ БОЛИ».

Рассказы

Приключение на свою (нужное вставить)

Поль сидел на закрытой террасе своего шато в пригороде Тулузы, лениво потягивал коктейль и обозревал до боли знакомые окрестности. Дело шло к вечеру. Последнее время он стал ненавидеть эти тихие, сонные, бессобытийные вечера. В такие моменты на него накатывала страшная безысходная тоска. Хоть в петлю полезай. Объективных причин для тоски вроде и не было. Жизнь сложилась лучше, чем у многих. Сидел он на террасе собственного шато, внизу расстилались виноградники. Вино пользовалось устойчивым спросом, – кризис, не кризис, а люди всё равно его покупают – на день рождения или на похороны. Дети уже выросли. Сын уехал учиться в Амстердам, а дочка переживала кризис переходного возраста и подросткового максимализма, рядилась в странные на его взгляд одежды и понатыкала себе в нос и брови мелкие металлические предметы различной конфигурации. Опять же волосы покрасила в цвет bleu marine, в синий, короче, цвет. «Перебесится», – подумал Поль и тяжело вздохнул.

С будущей женой Матильдой он познакомился на мероприятии, организованном обществом любителей русской культуры. Туда его привела Полина, родная бабушка русских кровей по линии матери. Собственно, его и назвали Полем в её честь. Бабушка же любила называть его Пашенькой, а когда сердилась, звала Пашкой. После краткой лекции был показан фильм модного и полузапрещённого в Советском Союзе режиссёра Андрея Тарковского. Если честно признаться, то Поль ничего в этом фильме тогда не понял, персонажи показались ему странными, интриги не было никакой, действо было затянутым, а диалоги заумными. Зато бабушка была в восторге. И будущей жене Матильде фильм тоже понравился, хотя она так и не смогла толком объяснить почему.

На террасу, смущённо повиливая хвостом, вышла лабрадорша Дженни. Это было единственное в доме существо, которое никогда не вызывало раздражения. Лабрадорша положила голову на колени Поля и глазами недвусмысленно показала на тарелку с печеньем, стоящую на столе.

«Ну, конечно. Собаку в доме не кормят. Собака у нас голодная», – сказал Поль и протянул печеньице Дженни. Собака съела его в мгновение ока и лизнула руку хозяину, отметив тем самым сообразительность последнего.

«Повезло мне с хозяином, – подумала про себя Дженни. – Дрессировке хорошо поддаётся. Гулять выводит по первому требованию. Быстро понял, что мне нравится кушать, а что не очень. Вот перестал наконец покупать эту отвратительную сухую еду в огромных мешках. Пришлось, конечно, с хозяином поработать, чтобы дошло. Зато теперь есть результат». От предвкушения приближающегося ужина, на который она получит филе индейки с вкусной кашей, у Дженни потекли слюни.

«Кушать ещё рано», – сказал Поль.

«Хозяин, конечно, самый умный на свете. Но ведь вот брякнет иногда… Кушать надо тогда, когда хочется», – подумала Дженни и легла у ног хозяина.

Поль же открыл свой ноутбук и сначала ознакомился с новостной лентой. Он любил пробежаться по российским сайтам. Ну где ещё можно было прочитать, что пассажиры подожгли станцию из-за нового расписания, что новосибирские приставы замуровали жильцов в спорной квартире, а маляр из Армении полгода работал стоматологом в Башкирии. Сегодня же основным событием неполитической жизни стало то, что пьяный водитель избил двух гаишников их же жезлом. Поль ярко представил себе эту картину, не удержался и рассмеялся. Дженни приоткрыла глаз.

«Странные всё-таки существа эти люди. Только что хозяин сидел тихо и внимательно разглядывал какую-то плоскую коробку на столе, а теперь вдруг беспричинно смеётся. Эх, не понять их».

Между тем новости надоели, и Поль кликнул мышкой на фотографию какой-то красотки. «Интересно, кто-нибудь когда-нибудь подсчитывал, сколько таких фоток выброшено в сеть?» – подумал Поль. В голове возникла старая мелодия, которую часто напевала бабушка, когда занималась домашним хозяйством. Песенка была совершенно дурацкая, а мотивчик жутко навязчивый. Этот мотивчик потом преследовал Поля ещё долгое время после того, как бабушка завершала свою хозяйственную деятельность. Что-то там было про оранжевое небо, оранжевое море, оранжевую зелень (бред какой-то) и – страшное дело – про оранжевого верблюда. Вот и сейчас этот мотивчик неожиданно всплыл в памяти, и Поль, глядя на фотку красотки, тихо пропел:

 
«Накачанные бюсты, подкачанные губы,
Откачанные бёдра, откачанный живот,
Бессмысленные глазки буравят твой бумажник,
Считают евро-доллар и смотрят тебе в рот».
 

Поль собирался уже было выключить компьютер, как вдруг его внимание привлекло рекламное объявление следующего содержания:

«Вы устали от монотонности повседневной жизни? Вас одолевает беспричинная хандра? Сделайте себе приятное!!! Посетите Сибирь, российскую глубинку. Мы гарантируем, что ваши впечатления будут НЕЗАБЫВАЕМЫМИ. Подробности на сайте www.geiis.ru». – «Уж не на сайт ли геев-сибиряков меня тут заманивают? – пронеслась шальная мысль. – Хотя по-английски иначе пишется. Ну, а, с другой стороны, может, с ошибкой написали. Как слышится, так и наляпали».

Реклама сопровождалась живой картинкой здоровенного русского мужика с красным от мороза носом, в тулупе и треухе. Мужик хитро подмигивал глазом и жестом приглашал в русскую избу. Кругом лежал девственно чистый снег, а из трубы на крыше струился дымок.

Любопытство одержало верх, и Поль отправился по ссылке. Впрочем, ничего поражающего воображение он на странице не обнаружил. Предлагалось прокатиться на русской тройке по сибирскому лесу, попариться в русской бане с профессиональным банщиком, отведать русской кухни, попить целебных настоек и оздоровиться на всю оставшуюся жизнь, а также получить НЕЗАБЫВАЕМЫЕ впечатления. Подробности на месте. Лететь надо было через Москву до крупного индустриального города, а далее поездом до конечной станции. Там были обещаны торжественная встреча и доставка до конечного пункта следования – деревни Заморышево.

В рубрике «Отзывы гостей» было всего два отзыва. Автором первого был некто Эндрю из Канады. Он написал следующее: «Если вы туда не съездите, то, может быть, будете проклинать себя за это всю оставшуюся жизнь, хотя, если съездите, то, возможно, тоже будете себя проклинать».

Хорош отзыв! Ни хрена не понятно. Второй отзыв был от Клаудии из Италии. «Надо же, – подумал Поль, – понесло же её в такую глухомань. Отчаянная женщина. Наш респект». Отзыв Клаудии был ещё более туманным. Она написала, что если бы была возможность, то она остановила бы свой выбор совсем на других сюжетах. Добавила, что обязательно туда ещё вернётся.

По непонятной причине в Поле вдруг встрепенулись бабушкины гены. Они забурлили так отчаянно, что на корню забили весь европейский прагматизм, а из всех клеток повылезало неистребимое русское «авось». «Еду!» – решил Поль.

На следующее утро Поль позвонил в турагентство и изложил свои пожелания. Вечером он сообщил домочадцам, что едет в Россию пиарить свои винные изделия. А через два дня он уже сидел в аэропорту в ожидании рейса на Москву. Среди пассажиров особо выделялась женщина невысокого роста, крепкого телосложения, которая разговаривала громким голосом и пыталась что-то объяснить своему сыну лет 20. Сын вяло сопротивлялся. Поль терпеть не мог таких активных горластых женщин. «Вот не дай Бог, рядом со мной в самолёте окажется», – подумал он. Для опасений были свои причины. Ему всегда везло с попутчиками. То рядом оказывались две глуховатые старушки, которые, не умолкая, трещали всю дорогу, делясь воспоминаниями начала прошлого века, то сзади чей-то ребёнок до исступления долбил ногами в кресло Поля, в такт напевая детскую песенку.

Громогласная женщина, естественно, оказалась соседкой Поля. Кто бы сомневался! Женщина сразу вызвала стюардессу и потребовала воды. Потом стала жаловаться, что в самолёте слишком жарко, что ей нечем дышать, и, вообще, какое везде безобразие.

«Ваше место у окна?» – спросила она. «Да, – ответил Поль. – А что?» – «Здесь ужасно жарко», – недовольно сказала она. «Как только взлетим, я приоткрою окно», – буркнул Поль.

Перелёт из Москвы в Сибирь поразил Поля, – летишь несколько часов, а под тобой всё Россия да Россия. На вокзале Поль самостоятельно купил билет до конечной станции. Так далеко услужливая рука турагентства дотянуться не смогла. Точного времени прибытия в пункт назначения не знал никто, зато, к немалому удивлению Поля, отошёл поезд точно по расписанию. Ехать предстояло несколько часов.

В дороге Поль задремал. Снилось ему, будто идёт он по заснеженному лесу. Ноги увязают в снегу. А тут ещё и вовсе по пояс провалился, да сверху, с сосны, на голову свалился огромный ком снега. Поль даже рассмеялся над своей неуклюжестью. Но смех так и застрял у него в горле, когда он увидел, что из-за дерева вышел немелкий медведь и неспешно направился в его сторону. Поль пытался закричать, но, как это часто бывает во сне, смог выдавить из себя лишь жалкий писк.

«Удачно ты здесь обосновался, – вдруг сказал медведь. – А то тут давеча, до тебя, Эндрю был. Так он, что тебе заяц, меж деревьев рысью бегал. И ещё оскорблял. Орал всё время: «Шатун! Шатун!» А Клавдия, – продолжал медведь, – так она на верхушку вон той сосны забралась. – Медведь лениво махнул лапой в сторону сосны. – Однако ты у нас тут прочно сидишь», – с удовлетворением сказал медведь и обошёл вокруг Поля, утрамбовав снег ещё плотнее. Лапой медведь стал счищать снег с его плеча. Затем он наклонился к Полю, и его большой кожаный нос вплотную приблизился к его лицу. Тут медведь немного закашлялся.

Поль приоткрыл глаза. Кто-то тряс его за плечо. Над ним нависла проводница, которая сообщила ему, что поезд прибыл в пункт назначения. И просьба, дескать, вагоны освободить.

Поль вышел из поезда. В кромешной мгле трудно было что-либо разглядеть. Когда глаза наконец привыкли к темноте, Поль различил маленькое станционное строение. В окне горел огонь. Ступив на землю, он сразу же провалился в глубокий снег. Леденющий ветер сбивал с ног. Хилая европейская дублёнка совсем на спасала от холода. Эффект был примерно такой же, как если бы Поль прибыл в лёгком плащике. Фирменные сапоги на натуральном меху тоже были рассчитаны на мягкую европейскую зиму. Проклиная себя за непредусмотрительность и халатный подход к мероприятию, Поль стал продвигаться к сторожке. Вдруг он услышал страшное сопение, а через секунду краем глаза увидел нечто огромное, неправильных очертаний, двигающееся в его направлении. На секунду Поля охватил ужас: «Вот, оказывается, как мне суждено окончить мои дни! Сейчас оно меня прибьёт, отберёт деньги и пожитки. А мой труп найдут потомки, когда оттает вечная мерзлота или что тут у них». Бесформенная тёмная масса притормозила прямо в полуметре от Поля.

– Ви есть Поль? – вдруг раздался женский голос. Поль давно заметил, что к иностранцам часто почему-то обращаются, медленно выговаривая и коверкая слова, считая, что так оно будет понятнее. К своему удивлению и сам он ответил отчего-то по-немецки:

– Я, яаа, – медленно шевеля замёрзшими губами, потом спохватился и сказал: – Да, меня зовут Поль.

– Ой, да вы по-русски говорите, – радостно заверещала женщина. – А я Люська. Пойдёмте скорее в машину, а то не довезу вас – замёрзнете. Что же вы налегке-то всё к нам? Двигайтесь, двигайтесь! – Поль двигался, как мог, но ему показалось, что, пока они добрались до вездехода, прошла целая вечность. Люська вынула из машины тулуп и набросила его на Поля. – Садитесь в машину, там потеплее будет, – сказала Люська. – Часа через полтора будем на месте.

От тепла Поля разморило, и он скоро заснул, хотя сначала намеревался расспросить Люську о программе своего пребывания.

Проснулся Поль, когда машина уже въехала в деревню. Люська остановилась около избы, из которой на шум мотора вышел мужчина.

– Как добрались? Даже быстро доехали, – торопливо сказал мужчина. – Проходите, проходите… Что на морозе стоять. С приездом, – уже внутри поприветствовал мужчина Поля. – Меня зовут Фёдор Хлипкин. – Хлипкин оказался коренастым мужчиной среднего роста с русыми волосами, усами и бородкой, бесцветными водянистыми глазами и щербатым ртом. – Ну, с Люськой вы уже знакомы. Сестра она моя. Скоро и брат подойдёт. У нас тут семейный подряд.

Поля провели в его комнату, которая оказалась довольно просторной, а главное – натопленной. В углу стояла кровать с тремя подушками разного размера, покрытыми кружевной накидкой. На стене над кроватью висел шерстяной коврик со сказочным мотивом – злобная лиса несла за далёкие леса несчастного петуха.

– Вы переоденьтесь с дороги, душ примите, а потом за стол. Ужин уже готов, – сказала Люська. – Если что надо, – позовите». Без тулупа Люська оказалась больше похожа на женщину. Такая же русоголовая и коренастая, как брат, только глаза зелёные.

Поль быстро принял душ и только тогда понял, насколько он проголодался. Почему-то ему показалось, что сейчас он войдёт в гостиную, а там к нему подплывёт Люська в кокошнике, с хлебом-солью, а её брат Фёдор лихо ударит по струнам балалайки, и все они, включая ещё не представленного члена семейства, неровными голосами дружно затянут «Калинка, калинка, калинка моя».

Когда-то Поль заинтересовался, почему эта песня стала столь популярной. Не поленился и даже разыскал на интернете слова. Но тайна сия осталась для него нераскрытой. Сначала герой, судя по всему, половозрелый детина, просит положить его спать «под сосною, под зеленою». Кого он призывает помочь ему в этом непростом деле, из песни неясно. Чтобы ускорить процесс, он произносит странное заклинание «ай люли, люли». Затем выясняется, что сон не идёт, так как сосна сильно шумит. Постоянно выкрикивая «калинка-малинка моя» совсем даже не к месту (ну какое отношение ягоды имеют к сосне? Тут уж проси, не проси), герой уговаривает сосну немедленно прекратить шум. И снова под люли, разлюли. Вконец потеряв надежду заснуть, наш герой вспоминает про существование некой души-девицы, красавицы. От лютой бессонницы и гормонального всплеска при воспоминании о девице наш герой опять взывает к калинке-малинке, не забыв, понятное дело, мантру «ай люли, люли», и на сей раз просит девицу его полюбить. На этой надрывной ноте песня заканчивается.

«Надо будет при случае спросить. Может, местные знают, в чём тут тайный смысл», – подумал Поль и вошёл в гостиную.

В гостиной никого не было, но стол был уже накрыт. Поль голодным глазом узрел керамические миски с квашеной капустой, свекольным салатом, солёными огурцами и помидорами, грибочками, а также пирожками с начинкой. Сбоку на столе стояла огромная бутыль с мутной жидкостью. «Самогон», – смекнул Поль. Голод буквально сжал горло Поля костлявой рукой, сопротивляться сил уже не было, и он быстро схватил горячий пирожок и затолкал его в рот. Поскольку сила воли была уже всё равно сломлена, вслед за пирожком в рот отправился и солёный огурец. И только когда Поль потянулся было за вторым пирожком, он заметил, что в тёмном углу комнаты на лавке кто-то сидит. В это время из кухни появился Фёдор.

– А, ну, я вижу, все уже собрались на ужин. Прошу за стол.

С лавки поднялось тенеобразное существо.

– Знакомьтесь. Это наш с Люськой брат, гений деревни Заморышево и не только, Тихон Хлипкин!

– Очень приятно, – сказал Поль и протянул руку. Рука Тихона была вялой и безвольной. Впрочем, откуда ей было быть иной, если сам Тихон Хлипкин был щупл и неказист. По сравнению с ним его брат, отнюдь не великан, казался богатырём из русских былин.

– На горячее у нас сегодня русские пельмени! – провозгласила появившаяся с кухни Люська. – А пока предлагаю выпить и закусить за знакомство и удачное начало вашего путешествия.

Поль знал толк в настоящих русских пельменях, которые так вкусно готовила бабушка. Поэтому в его доме никогда не подавали равиоли – жалкое безвкусное подобие пельменей. Сначала Поль твёрдо решил, что он, тонкий знаток лучших вин, этот мутный самогон пить ни за что не будет, но к своему собственному удивлению откликнулся на внутренний зов предков и легко выпил первую стопку. Дело сразу заладилось. Фёдор что-то беспрестанно рассказывал, Люська уже пьяненько хихикала, а Тихон, несмотря на видимую тщедушность, опрокидывал одну стопку за другой, не теряя при этом нить мысли. Пельмени оказались потрясающе вкусными, и Поль начал делать Люське комплименты, от которых та даже зарделась. Но брат Фёдор строго ей сказал:

– Даже не думай!

Поль не понял, о чём таком не должна была думать Люська. В разгар застолья он вдруг вспомнил, что хотел расспросить хозяев про программу пребывания, а также узнать у них, в чём смысл песни «Калинка».

– О программе – завтра, – сказал Фёдор. – А «Калинка».. Вот щас ты всё сам поймёшь.

Фёдор встал из-за стола и взял с полки диск. Поставил его, и из динамиков полилась знакомая мелодия. Исполнял песню большой мужской хор. Солист пел душевно, где-то даже вкрадчиво, а хор мощно врывался стремительным припевом. Прозвучал последний аккорд.

– Ну что? Понял? – спросил Фёдор.

– Нет, – признался Поль. Прослушали ещё раз, и опять Поль был вынужден признаться, что ничего не понял.

– Ладно, так и быть, скажу. Весь смысл в этом раскатистом «Ааааааааааах» перед припевом. В этом вся широта и глубина русской души, – гордо подытожил Фёдор.

«Нет, – подумал Поль. – Видимо, надо тут родиться, чтобы это понять».

После чаепития с сушками да баранками все собрались спать.

– Ну, утром надо выспаться хорошенько, – сказал Фёдор. – Хотя, кто рано встаёт…

– Тот всех достаёт, – вставил Тихон.

На следующее утро Поль проснулся оттого, что кто-то тщательно вылизывал его лицо. «Дженни, ну перестань… Рано ведь ещё», – пробормотал спросонья Поль. Когда же он, наконец, открыл глаза, то увидел, что его лицо вылизывает огромный мохнатый пёс.

– Привет! – сказал Поль. – Ну, и как же тебя зовут?

В это время дверь открылась, и в комнату тихонько вошла Люська.

– Ах вот ты где! Тимка, ну-ка быстро пошёл отсюда, – громким шёпотом сказал она.

– Ничего, ничего, – сказал Поль. – Я люблю собак. Доброе утро.

– Доброе. У меня и завтрак уже готов. Так что ждём вас.

Тимка уходить явно никуда не собирался, – жилец ему пришёлся по нраву. Породы он был настолько неопределённой, какую можно встретить только в российских деревнях.

– Ну что, пойдём завтракать?

Пёс лизнул Поля напоследок и умчался на кухню.

Завтрак был уже на столе. Фёдор наливал Тихону чай. Завидев Поля, они поздоровались.

– Что желаете – чай, кофе?

– Чай, спасибо, – ответил Поль и стал смотреть, чем можно было поживиться.

На столе стояли сырники, сметана, мёд. Люська уже принесла кашу. Чай оказался необыкновенным, настоенным на каких-то травах, ароматным и обжигающе горячим. Только сейчас Поль понял, как надоели ему все эти хлопья и йогурты, и свежевыжатый сок тоже надоел. Он с удовольствием поел пшенной каши, а затем приступил к сырникам со сметаной. Когда все позавтракали, Фёдор сообщил о программе на день.