Текст книги "Фантомные боли"

Бывший одноклассник Вовка, с которым Зинка изредка консультировалась по техническим вопросам, к счастью, оказался дома. Вовка стал задавать по телефону нелепые, с точки зрения Зинки, вопросы. Ну, например, разного ли цвета провода выходят из стены, одинаковы ли они в диаметре, и нет ли такого, что какой-то болтался бы и никуда не входил. Затем он заставил Зинку взять лист бумаги и начертить схему, обозначив, какие провода куда идут и откуда выходят. Бедная Зинка на четвереньках с фонарём подбиралась к этим проводам то справа, то слева. Даже исхитрилась нарисовать схему. Однако КПД был на нуле. Вот уже прозвучала мелодия, завершающая каждую серию любимого сериала, а картинки по-прежнему не было. Сказав Вовке всё, что она думает по поводу его технической смекалки, Зинка повесила трубку. Проблему неожиданно решил сосед-второклассник, который зашёл к ней по просьбе матери занять бутылку водки в связи с неожиданно нагрянувшими гостями. Мальчик быстро нашёл нужную кнопку, и, о чудо! – Зинка увидела любимого юмориста, который в очередной раз рассказал древнюю шутку и смеялся над ней пуще зрителей. Зинка выдала мальчику бутылку водки. Сам же мальчик получил от Зинки в знак благодарности банку пива и пачку сигарет.

«Значит, решено, – пусть Витёк чинит декодер», – подумала Зинка.

Завидев Витька, Зинка расстегнула две нижние пуговицы рабочего халата и вытащила крашеный-перекрашеный локон из-под косынки. Быстро подвела губы и, покачивая бёдрами, направилась к объекту.

«Опа-на, – подумал Витёк, – на ловца и зверь».

– Витенька, – максимально нежно проворковала Зинка. – Мне так нужна твоя помощь. Прям не знаю, как и быть.

– Чего случилось-то? Агрегат заклинило? К Кувалдиной обращалась?

– Да нет. У меня личная просьба. Понимаешь, я себе декодер поставила. Теперь тыщу программ смотреть могу. Зато почему-то обычные каналы не принимает. А ты, – тут Зинка понизила голос на полтона, – человек знающий, разбираешься в технике. Может, зайдёшь завтра вечерком ненадолго, взглянешь? – Накануне Зинка долго репетировала перед зеркалом нужное выражение лица. Судя по реакции Витька, не зря она старалась.

– Ну… это, – промямлил Витёк. – Ладно.

– Вот спасибо, выручил, – Зинка улыбнулась насколько могла обворожительно и достала из кармана заранее приготовленную смятую бумажку с адресом и телефоном. – Буду ждать к семи, – сказала она и томно посмотрела на Витька.

Когда Зинка ушла, Витёк развернул бумажку. Оказалось, что Зинка живёт не так уж и далеко – всего три пересадки на метро, а там полчаса на автобусе.

Ещё с работы Зинка позвонила своей соседке Варьке.

– Слышь, Варька. Тут такое дело. Потом объясню. Я зайду сегодня вечером после работы. Выручай, подруга. Отлей мне немного тёткиного зелья. Хоть и не верю я в это, но хуже не будет, – протараторила Зинка.

– Ой! И кого привораживать будем? – поинтересовалась Варька.

– Приду – расскажу, – сказала Зинка.

Зинка и правда раньше не верила во всякие там привороты-отвороты, но на её лестничной клетке жил наглядный пример чудодейственных свойств настоек Варькиной тётки. Сколько раз Зинка видела, как от Варьки уходят вполне приличные мужчины. «И чем она их так привлекает? Ведь ни рожи ни кожи!» – удивлялась Зинка. Объективно, и правда не у было у Варьки такого места, которое могло бы не то что остановить, но и даже притормозить взгляд мужчины. Совсем непримечательной наружности была Варька. И вот однажды, сидя у неё по-соседски в гостях и выпив изрядное количество горячительного напитка, чтобы залить тоску-печаль, Зинка выведала у Варьки секрет. Оказалось, есть у Варьки тётка-зелейница, которая снабжает Варьку бесплатно, по-родственному, всякими настойками приворотными. Всем остальным тётка своё зелье продавала и имела широкую клиентуру, ибо неиссякаем поток тех, кто в минуту отчаяния готов поверить в то, что настойка на дохлых мухах, тараканьих ножках с добавлением толчёного сушёного мухомора и ягоды дерезы китайской, а также множества иных ингредиентов, способна быстро и навсегда решить житейские проблемы разного рода. Зинка видела эту тётку всего пару раз. Это была женщина нервная, суетливая, неприветливая, с маленькими глазками-буравчиками и с тонкой ниточкой бесцветных губ, которые постоянно шевелились, как будто она всё время что-то тихо бормотала. Варька даже показала Зинке два маленьких флакончика – один с синей, а другой с красной крышечкой. Из флакона с синей крышечкой надлежало налить объекту, а из другого – себе, чтобы расслабиться и не комплексовать. Всё это зелье было Варькой надёжно спрятано в специальном запирающемся ящичке, чтобы туда не добрался шустрый сынок-второклассник.

После работы Зинка зашла к соседке на инструктаж.

«Тебе повезло, – сказала Варька, – Агафья Федотовна как раз недавно заезжала. Привезла свеженького. Вот приготовила я для тебя пару флакончиков. – С этими словами она извлекла из ящичка два пузырька. – Значит, так. Накапаешь десять капель мужику и десять себе. Можно в вино. Это зелье алкоголя не боится, – сказала Варька и хихикнула. – Действует безотказно. Так что, считай, мужик у тебя в кармане.

Во избежание лишних расспросов, Зинка схватила флаконы, поблагодарила Варьку и ушла домой, пообещав, что с утра ещё раз зайдёт, так как нужен будет ещё один совет. Дома Зинка вынула из сумочки купленный в аптеке пантовый препарат, взяла флаконы и всё отнесла на кухню. Достала аннотацию к пантовому препарату. В ней говорилось, что необходимо за один раз выпить две таблетки. Таблетки показались Зинке совершенно несерьёзного размера. Она взяла пять штук и мелко измельчила их в порошок. Затем она приготовила себе ужин и пошла смотреть телевизор. Заканчивалась передача про животных. Доктор биологических наук сообщил, что на грани вымирания находятся гадюки Динника, Никольского и Казнакова, в то время как, несмотря на все предпринимаемые меры, происходит неконтролируемый прирост населения в некоторых странах Юго-Восточной Азии. И это возмутительно. Затем начался сериал с человеколюбивым названием «Ненависть», но Зинка смотрела его уже вполглаза, завтра предстоял ответственный день, и пора было идти спать.

* * *

В субботу Витёк проснулся в прекрасном настроении. Пока на плите грелся чайник, он сбегал вниз за почтой. Из вороха всякой рекламы он выудил бесплатную газету, которую просматривал регулярно. Конечно, чтение гороскопов и всякие там гадания – это удел женщин. Но Витёк ничего с собой поделать не мог, каждое утро он знакомился с гороском на день. Заварив себе чай и приготовив бутерброд, Витёк стал изучать программу своего субботнего дня в описании астролога Сглазьева. По Сглазьеву, Витьку надо было соблюдать деликатность и такт в общении с единомышленниками, день следовало провести в свободном режиме, без чётких планов. «Но это про день говорится, – подумал Витёк. Более-менее чёткий план был на вечер. – А вот это уже любопытно», – произнёс Витёк, прочитав дальше в гороскопе, что вечерние встречи будут особенно интересными и интригующими. Далее в плане практического совета Сглазьев призывал к осторожности при работе со специнс-трументом и советовал воздерживаться от употребления алкоголя, транквилизаторов, галлюциногенов и психотропных препаратов. Гороскоп заканчивался загадочной рекомендацией: «В вашем рационе должно присутствовать большое количество полезной жидкости». Прямой угрозы для жизни и здоровья Витёк в гороскопе не разглядел.

«Надо будет с собой прихватить отвёртку, плоскогубцы… А то вечно у этих баб нет ничего нужного под рукой, – подумал Витёк и отобрал в ящике инструменты, которые могли бы пригодиться в ремонте. – Вот как раз посмотрю в обед футбол и буду собираться к Зинке». Чтобы не забыть, выложил на видное место упаковку лекарства, выписанного врачом-урологом.

Зинка с утра сразу позвонила соседке и позвала её к себе попить кофейку.

Через десять минут они уже живо обсуждали, что Зинке надо будет надеть, как себя вести и чем угощать вечернего гостя. Из одежды выбор пал на домашнее платье с умеренным декольте, зато со смелым разрезом до середины бедра. Цветовая гамма платья удивительным образом гармонировала с недавно купленными новыми розовыми тапками. Оставалось только у зеркала отточить максимально допустимый угол наклона, чтобы декольте сыграло, но не переиграло, отведённую для него роль, и походку, чтобы бедро маняще, но ненавязчиво мелькало в разрезе.

Про возможную поездку в Монако в случае удачно проведённого вечера Зинка всё же умолчала.

Пообещав доложить Варьке о результатах вечернего приёма, Зинка помчалась в магазин, чтобы закупить продукты на ужин. Вернувшись домой, Зинка быстро убрала квартиру, выдернула из декодера один из проводов, предварительно запомнив, на случай технического тупоумия Витька, какой именно, и стала накрывать на стол. Времени до прихода важного гостя оставалось уже немного.

Тем временем Витёк досмотрел футбольный матч, переоделся, выпил заветные таблетки, взял инструменты и отправился в гости. Выйдя из метро, он купил у старушки три полудохлые гвоздики и пошёл на автобусную остановку.

Где-то около восьми вечера в квартире Зинки раздался звонок.

Зинка быстро побрызгала на себя духами с феромонами, посмотрелась в зеркало и пошла открывать дверь.

– Ой, Витенька! – защебетала она. – Спасибо, что приехал. Ты проходи, проходи.

Глаза Витька лихорадочно забегали, в фокусе оказывалось то Зинкино бедро в разрезе, то грудь в декольте. Наконец Витёк справился с волнением и отдал Зинке цветы.

– Ну, где этот твой декодер? Давай посмотрю, – сказал Витёк и прошёл в гостиную.

Зинка отметила про себя, что произвела должное впечатление.

С ужасом увидев, что Витёк достал из сумки огромные плоскогубцы и отвёртку для грубых работ, она поняла, что надо безотлагательно сделать так, чтобы декодер поскорее заработал, так как техническое вмешательство Витька может привести к непоправимым последствиям.

В тот момент, когда Витёк уже начал пристраивать огромные плоскогубцы к тонкой технике, Зинка сказала: «Давай я тебе помогу. Может, там отошло что-то. Я вроде вчера проверяла, но, кто его знает». С этими словами Зинка наклонилась и незаметно вставила проводок в нужное место. Витёк же потерял концентрацию, глядя на склонившуюся над декодером Зинку, и не заметил её хитрого манёвра. Почувствовав, что не вовремя началось действие заветных таблеток, он срочно вызвал в своей памяти образ Анютиного папаши-алкоголика и усилием воли решительно прервал начавшийся физиологический процесс.

Зинка щёлкнула пультом, телевизор работал исправно, звук и картинка были без помех.

– Ну мне прям даже неудобно. Ведь вчера ещё не работал. Витенька, извини, что пришлось ко мне ехать. Знаешь, что? Мы сейчас с тобой поужинаем, – сказала Зинка и стала собирать на стол. Витёк возражать не стал. У Зинки ему понравилось – чисто и даже уютно. С кухни доносились будоражащие аппетит запахи. Да и сама Зинка смотрелась совсем иначе в этом платье, в домашней обстановке. И Витьку уже виделось, как они вдвоём прогуливаются по набережной Монте-Карло. Из мечтательного состояния его вывела Зинка, которая появилась с кухни с подносом, на котором стояло блюдо с жарким. Вернувшись на кухню, Зинка взяла два бокала. В каждый Зинка накапала для верности двойную дозу из разных флаконов. А в бокал Витька насыпала пантовый порошок. Наполнив бокалы вином, Зинка с радостью отметила, что порошок растворился без остатка.

С двумя бокалами Зинка вплыла в гостиную. Изголодавшийся Витёк уже разложил жаркое по тарелкам.

– Сейчас мы с тобой выпьем за здоровье да за счастье! – сказала Зинка и поставила бокалы на стол. Они чокнулись и выпили вино до дна. Витёк похвалил кулинарные способности Зинки, от чего Зинка аж зарделась. В неспешной болтовне прошло минут двадцать, когда Зинка вдруг заметила, что по её телу разлилась приятная истома. Витёк же стал похож на того самого принца на белом коне, из-за которого Зинке так хотелось попасть в Монако. Но в тот момент, когда Зинка уже было хотела предложить Витьку устроиться для начала поудобнее на диванчике, она поймала на себе остекленевший взгляд Витька. Витёк же никак не мог понять, почему лицо Зинки вдруг приняло синеватый оттенок. Он закрыл глаза. Одно видение сменяло другое. То вдруг на столе начинала бешено крутить фуэте женщина с комплекцией, далеко отличной от балерины. То вдруг он видел, как заглатывает пригорошнями голубые таблетки и запивает их каким-то горьким зельем. В какой-то момент он почувствовал, что на голове под волосами у висков вдруг стало страшно чесаться, как будто какая-то неведомая материя пыталась себе пробить путь на волю. «Глюки», – с ужасом подумал Витёк. Он стал шарить по столу руками, потом встал и, пошатываясь, пошёл к двери, из-за которой, как ему казалось, неслась сумасшедшая музыка. С первой попытки дверь не поддалась. Тогда он разбежался и выбил её плечом. Всё стихло. Присутствующие с интересом разглядывали его. Вдруг одна женщина вульгарно захохотала, а потом крикнула: «А рогатым тут не место!» Витёк же завыл страшно, по-звериному.

«Боже мой! Передоз!» – с ужасом смекнула Зинка, когда увидела, как Витёк с разбега упал на кровать в спальне и завыл. Она метнулась на кухню и накапала Витьку успокоительного. Прибежав в спальню, она насильно влила его Витьку в рот. Он ещё минут десять бушевал, пытась сорвать с головы что-то невидимое для Зинких глаз. Потом немного затих.

Теперь он стоял посреди луга с изумрудной сочной травой. И был он Коньком-Горбунком. На траве ещё лежала утренняя роса, которая переливалась всеми цветами радуги на фоне восходящего солнца. Грезилось ему, что он большой и сильный, ходит среди прекрасных кобылиц. Одна была ему мила крутизной крупа, другая привлекала стройностью ног, третья… Впрочем, одна из них была милее всех остальных. Он утопал в её карьих глазах с длинными пушистыми рыжеватыми ресницами, млел от её терпкого запаха и дурел от призывного взгляда.

«Ну почему я Горбунок?» – с тоской подумал Витёк.

Увидев, что Витёк вроде успокоился, Зинка помчалась к Варьке. Не дождавшись ответа на звонок, она стала колотить в дверь.

– Господи, да что случилось-то? – спросила Варька, завидев Зинку. Зинка схватила её за руку и потащила к себе в квартиру.

– Пойдём, очень тебя прошу. Там у меня такое творится!

– Ты всё сделала, как я велела? – спросила Варька, бросив взгляд на распластанного на кровати Витька.

Зинка виновато потупила глаза.

– Ну, я это… Для верности, значит… Побольше капель твоих накапала. Да ещё пантового порошка ему добавила, будь он неладен. И тоже побольше.

Они вышли в гостиную. Зинка разревелась.

– Ну что теперь будет-то?

– Не реви. Оклемается. У меня так тоже однажды было. Зверем выл?

– Ещё как! – подтвердила Зинка и зарыдала пуще прежнего.

В это время из спальни донеслось тихое лошадиное ржание.

Зинка с Варькой бросились в спальню. Зинка склонилась над Витьком. Тот слегка приоткрыл глаза.

– Зинуля, – тихо произнёс он. И его лицо расплылось в глуповатой улыбке.

– Узнал, узнал! Витенька, очнись! – заверещала Зинка.

– А почему у тебя три головы? – вдруг строго спросил Витёк.

– Да одна у меня голова. Одна. Вот и Варька подтвердит.

Но Витёк уже опять погрузился в полузабытьё.

На Витька грустно смотрели три пары желтоватых холодных глаз.

– Узнал, надеюсь?

– Горыныч? – вяло предположил Витёк.

– Он самый, – сказал Змей, пристально разглядывая Витька. Витёк же стоял перед Горынычем в одной набедренной повязке, сжимая в руках игрушечный деревянный меч.

– Ну что, венец природы? Смотреть на тебя – и то неприятно. Тушка с отростками в разные стороны! Опять же, голова только одна. Зубы – одно название, когтей нет. Ни чешуи тебе, ни защитного панциря. Тьфу! – и одна голова Горыныча смачно сплюнула на пол. – А вы ещё про нас что-то говорите, мол, чудища смрадные, поганые… Я тут недавно съел одного из ваших, – Змей поковырял кончиком хвоста у себя в зубах, – так он и на вкус противным оказался. Может, ты лучше будешь, – меланхолично добавил Горыныч.

– А ты и правда огнедышащий? – спросил Витёк, чтобы сменить опасную тему.

– Показываю. Но это, чтоб тебя не пугать. – Горыныч сложил губы в трубочку и слегка выдохнул. В каждой пасти замерцали бенгальские огоньки.

– Я сегодня пока ещё не очень голодный. Зато вот бабуся сейчас вернётся наверняка голодная, – сказал Горыныч.

– Какая ещё бабуся? – заволновался Витёк.

В этот момент дверь заскрипела, и в комнату вошла здоровенная старуха, косая сажень в плечах. Сутулясь и приволакивая ногу, она подошла к Витьку и посмотрела на него сверху вниз. Выражение лица у неё сделалось таким, какое бывает у истребителей насекомых.

– Яга? – прошептал Витёк.

– Смышлёный. Но тщедушный, – вздохнула старуха. – Не мог поплотнее кого изловить, – старуха злобно стрельнула глазами в Горыныча.

– Да я и не ловил. Он сам нарисовался, – буркнул Змей.

– Слышь, Яга, – сказал Витёк, чуя неладное. – А ты не такой быть должна.

– Да? И какой же я должна быть, по-твоему?

– Ну, это… Маленькой, жилистой, костлявой, сгорбленной, немощной, – на одном дыхании выпалил Витёк.

– Эх ты. Ну ты сам посуди. Как бы я всех энтих здоровущих царевичей в печку-то запихивала, будь я щуплой да немощной, – сказала Яга и басовито расхохоталась. – Тебя мы зажарим в печке по старинному классическому рецепту, – сообщила Яга.

Горыныч к тому времени уже развёл в печке огонь.

– Кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет, – провозгласила Яга и легко отобрала у Витька его деревянное оружие. Затем без какого бы то ни было усилия сгребла Витька в охапку и потащила к печке. Горыныч любезно приоткрыл заслонку.

– Честное слово, я всегда восхищался именно вами, – залепетал Витёк. – Потому что вы полагались только на свои силы. Опять же выполняли свой долг – ответственно охраняли то, что вам было доверено, – Витёк преданно посмотрел на Горыныча.

Яга и Горыныч на секунду потеряли бдительность от льстивых речей Витька. Витёк же сумел этим воспользоваться, вырвался из цепких рук Яги и с невиданной прытью сиганул к двери.

Вслед ему неслись страшные ругательства, а ниже поясницы Витёк ощутил страшный жар, как будто его обдали из огнемёта.

Именно в этот момент Варька всадила Витьку укол.

– Ну, вот. Теперь точно должен оклематься. Какой у нас сегодня день?

– Понедельник уже, – вздохнула Зинка.

– Завтра будет, как огурчик. Я вечерком забегу, – пообещала Варька.

Во вторник утром Зинка проснулась от непривычно размеренного похрапывания Витька. Стараясь его не разбудить, она осторожно встала с кровати, но случайно сбила с тумбочки будильник, который с грохотом упал на пол. Витёк проснулся, и к великой Зинкиной радости взгляд у Витька был вполне осмысленный.

– Где я? – спросил Витёк, оглядывая Зинкину спальню.

– Ты только не волнуйся, Витенька. Ты у меня. С нами тут такое приключилось. Сейчас мы с тобой завтракать будем, я тебе всё расскажу. А ты пока тут полежи, – сказала Зинка и отправилась на кухню. Через десять минут она внесла в спальню поднос с чаем и сухариками. Витёк всё смёл за считанные секунды и попросил добавки.

– Пока больше тебе нельзя, – вздохнула Зинка. – Инфекцию мы где-то подцепили. Вроде отравления. Я вот легко перенесла, а ты несколько дней в жару метался. Теперь надо на диете посидеть.

Чтобы соответствовать легенде, на обед Зинка приготовила Витьку куриный бульон, диетические котлетки и кисель. Рассказала ему, что на работе знают об их недомогании и даже ничуть не удивились, так как зараза эта повсеместно охватила многие районы города. Зинка даже хотела было добавить, что начался массовый падёж, но решила, что это уже будет перебор.

Ещё Зинка сообщила Витьку, что в сказочную страну Монако едет замначальника комбината вместе со своей новой секретаршей, которая должна денно и особенно нощно быть при начальнике, дабы осуществлять постоянную связь по первому требованию. С родным комбинатом.

– Да ты не расстраивайся, Витенька. Бог с ним, с этим Монако! – Зинка собрала посуду и понесла её на кухню. Витёк услышал, как Зинка ещё добавила, что лучше что-то в руках, – что именно Витёк не расслышал, чем принц в небе.

Витьку нравилось, как за ним ухаживает Зинка. И хотя чувствовал он себя уже вполне сносно, остался у Зинки до конца недели, ссылаясь на постоянное головокружение и общее недомогание. А потом по обоюдному согласию перевёз к ней свои вещи из коммуналки. Комнату же он сдал одному «ботанику» чисто из сострадания к училке, которая слёзно просила его не подселять к ней какую-нибудь «грубую скотину».

Витёк окончательно поправился, только по непонятной для него самого причине вид любых лекарств стал вызывать у него стойкое отвращение. С того самого субботнего вечера он не принимал прописанные врачом-урологом таблетки небесно-голубого цвета. Витёк надеялся, что Зинка объясняет его проблемы последствиями недавно перенесённого инфекционного заболевания, но внутренне уже готовил себя к возобновлению курса лечения.

Однажды, когда Витька не было дома, Зинка включила телевизор. Сначала она наблюдала за туземцами, которые на сей раз в режиме реального времени длинными шестами сбивали кокосовые орехи. Один кокос неожиданно изменил траекторию падения и убил одного из туземцев. Все страшно закричали. Оказалось – от радости, так как на ужин будет не только водянистое кокосовое молоко, но и мясо.

Затем Зинка попала на телешопинг. Игривая женщина неопределённо-преклонного возраста демонстрировала таблетки весёлого оранжевого цвета. Реклама была построена на принципе «до» и «после», хотя в качестве моделей явно использовались два совершенно разных человека. Довольно откровенная фотография «после» настолько потрясла Зинкино воображение, что она быстро записала координаты для заказа продукции и тут же побежала к Варь-киному сыну-второкласснику, чтобы тот заказал ей разрекламированный продукт по интернету. Сначала ей было даже неловко просить об этом мальчика, но тот со знанием дела вышел на сайт для взрослых и привычно указал, что ему значительно больше 18 лет. Заказ был оформлен с экспресс-доставкой.

«Значит, завтра к шести вечера всё получу», – с удовлетворением подумала Зинка.

Оранжевые таблетки были доставлены на следующий день ровно в шесть. «Если всё получится, может, ещё и рожу кого», – Зинка мечтательно закатила глаза к потолку. Содержимое двух капсул она высыпала в стакан с апельсиновым соком.

Витёк, видя, что Зинка готовит что-то вкусное на ужин, решил себя перебороть и преодолеть страх перед лекарствами. Пошёл и мужественно принял две голубые таблетки.

Зинка украдкой из кухни взглянула на Витька. Он сидел на диване и смотрел телевизор. В душе Зинки шевельнулось нечто, похожее на сомнение, но она решительно вошла с подносом в гостиную…

Сын Ромка родился через девять месяцев огненно-рыжим и голубоглазым.