Текст книги "Тайны Реннвинда. Сердце тьмы"

Глава 21

На уроке меня знобит. Я ощущаю себя не в своей тарелке, гипнотизирую взглядом часы, кусаю губы, ерзаю на стуле. Из тех ребят, с кем я более-менее нахожу общий язык, здесь только Александр Экман, и он бросает на меня задумчивые взгляды каждые пять-десять минут.

Когда звенит звонок, я встаю, неуклюже задеваю стол, и с того валятся на пол мои ручки и тетрадь.

– Я помогу. – Александр наклоняется и вместе со мной собирает упавшее.

Затем мы встаем, и он отдает ручки мне.

– Спасибо. – Говорю я, пряча взгляд.

Убираю все в рюкзак и закидываю на плечо, но парень не торопится уходить.

– Не думаю, что Бьорна сурово накажут, не переживай. – Произносит он негромко. – Я не в особом восторге, что мама встречается с Асвальдом, но обычно это играет Бьорну на руку.

Я смотрю ему прямо в глаза. Парень, кажется, все еще не отошел от смерти подруги: выглядит расстроенным и потерянным.

– Я не переживаю. – Заверяю его.

– В Хемлиге не часто бываю драки. – Сообщает он. – А когда двое ключевых игроков сборной, видные парни, дерутся в школьном дворе из-за девушки, это становится знаменательным событием. Не завидую тебе.

– Все было так очевидно? – Вздыхаю я.

Хотя, и сама понимаю, что моя роль в конфликте была ясна: я почти повисла на Бьорне, чтобы он не бросился на Микке. Вряд ли, хоть кто-то из свидетелей не заметил этого.

– Девочки в Хемлиг могут быть жестоки, так что обходи стороной Лену. Она никому ничего не прощает, а уступить своего парня новенькой для нее больше, чем просто унижение. Вряд ли, она это так оставит. Стина близко дружила с ней, и я знаю, о чем говорю.

– Хорошо. – Киваю я.

Мне тоже хочется дать ему совет: чтобы его мать не встречалась с Асвальдом, ведь это ничем хорошим не закончится, но я сдерживаюсь. Это взрослые отношения взрослых людей, и Клара Экман, вряд ли, прислушается к словам сына или какого-либо другого подростка, когда дело касается привязанностей, симпатий и чувств. Хельвин старший необычайно хорош собой, и, вероятно, она считает, что вытянула счастливый билет, раз он обратил на нее внимание.

– Спасибо. – Добавляю я.

Подарив мне сдержанную улыбку, Александр покидает аудиторию. Я выхожу следом, и мой взгляд тут же наталкивается на Бьорна, ожидающего меня возле одной из колонн. Меня буквально простреливает счастьем.

– Ну, что? – Влетаю в его объятья.

– Экман спустила все на тормозах. – Отвечает он. Его дыхание щекочет мне щеки и шею. – Видимо, сыграло роль, что отец не захаживал к ней пару недель, и она хочет выслужиться, чтобы вернуть его расположение. Он сейчас у нее.

– Отделался выговором?

– Устным. – Заметив в коридоре нескольких преподавателей, Бьорн отпускает меня: проявления близких отношений на людях в школе не приветствуются. – В присутствии Микке она отчитывала меня, как следует, аж брызгала слюной, но, как только он вышел, успокоилась и попросила меня не распускать больше руки. «Мальчик потерял родителей, и все такое, нужно быть мягче» – Пародирует Бьорн ее интонации. – Мне бы только добраться до этого козла и разобраться с ним наедине!

– Я говорила с ним. – Огорошиваю его я.

– Серьезно? – От лица Бьорна отливает краска. – Он ведь может быть опасен.

– Не волнуйся. – Я касаюсь его плеча. – Мы поговорили в коридоре, когда Микаэль вышел от Экман.

– Нея… – Бьорн так встревожен, что бледнеет еще сильнее. – Тебе нельзя оставаться с этим человеком наедине, вспомни, что его отец сделал с Асмундом и Ульриком.

– Мне он не причинит зла, я уверена. – Говорю я, и мои щеки покрываются румянцем.

– Ты ведь была рядом со мной, когда он ясно дал понять, какие у него намерения! – Восклицает Бьорн. – «Скоро все изменится» – это его слова!

– Он сказал, ему жаль, что так вышло.

– А еще он не так давно собирался стать вампиром.

– Не думаю, что он всерьез…

Облизав губы, Бьорн медленно вздыхает:

– Он что-то задумал. – И, качнув головой, добавляет. – А еще в нем что-то изменилось.

– Да, он обрел силу. – На долю секунды я взволнованно отвожу взгляд. – Принял дар от деда. Так он мне сказал.

– Я это сразу почувствовал, как только увидел его. Даже взгляд Микке стал другим.

– Тебе нужно сдерживаться, как бы он тебя не провоцировал, Бьорн. Вам еще играть в одной команде.

– Он не имел права возвращаться в Реннвинд! – Вспыхивает он.

– Микке никого не убивал. – Напоминаю я.

– Это не значит, что не убьет!

– Мы же не будем ссориться из-за этого? – После короткой паузы спрашиваю я.

– Отец. – Вместо ответа произносит Бьорн.

Я оборачиваюсь и вижу Асвальда, направляющегося к нам.

– Где он? – Бесстрастно говорит он.

– Микаэль? – Догадываюсь я. – Если не ушел, то где-то в школе, у него еще пара уроков сегодня.

– Хочешь вывезти его для беседы по душам? – Тут же ощетинивается Бьорн.

– Для начала просто поговорить без свидетелей. – Асвальд оглядывается по сторонам. – С Кларой я все уладил, но когда она позвонила, Ева была рядом, увязалась со мной в Хемлиг. Сейчас она у нее в кабинете. – Он бросает недовольный взгляд на сына. – История с дракой мало ее заинтересовала, но она решила заодно допросить еще раз школьников – раз уж мы здесь.

– Никто из них не расскажет ей ничего нового. – Уверенно говорит Бьорн. – Волноваться не о чем.

– Да? – Саркастично усмехается Асвальд. – Ну, тогда я могу быть спокойным.

– Отец, прости, я не хотел устраивать драку. – Вздыхает Бьорн. – Но как только он начал меня провоцировать…

– Я учил тебя пользоваться разумом, а не эмоциями! – Перебивает его Асвальд. Затем делает вдох и глубокий, шумный выдох. – Все. Закрыли тему. Я поговорю с Линдстремом сам, вытрясу из него, что возможно. Узнаю о намерениях.

– Он принял дар предков. – Встреваю я. – От деда.

– Вот как. – Его брови взлетают.

– Сам мне сказал.

– Тогда нужно быть еще осторожнее. – Задумчиво кивает начальник полиции. – Если мы позволим ему остаться в городе, нужно быть уверенными, что он не общается с отцом и не несет опасности.

– А что вы сделаете с ним, если узнаете, что так и есть?.. – Хрипло спрашиваю я.

Он смотрит на меня, как на дурочку.

– Мы должны исключать любые риски, и это не обсуждается.

– Асвальд! – Зовет мужской голос.

Мы оборачиваемся.

Это инспектор Бек – я запомнила его еще с последнего допроса. Высокий, крепкий мужчина в форме, на вид лет сорока. Светлые волосы, светлые глаза – как у большинства местных жителей.

– Бьорн. – Приблизившись, он пожимает парню руку.

Мне просто, молча, кивает.

– Ты нашел его? – Понижает голос Асвальд.

– Мальчишка в спортивном зале, никуда бежать не собирается, но я на всякий случай попросил охрану гимназии не выпускать его. Ждет тебя для разговора.

Очевидно, речь о Микке.

– Спасибо.

– Халберг попросила организовать опрос школьников, проходивших по делу исчезновения девочек. – Недовольно морщится Бек. – Устроилась по-хозяйски в директорском кабинете, просит вызывать ей их по одному прямо с уроков.

– Займешься этим? – Смотрит на часы Асвальд. – Я воспользуюсь свободным временем, чтобы прижать к стенке Линдстрема младшего, а потом, если успеем, перевезем с Бьорном книгу: оставлять ее в сейфе кельи в данный момент небезопасно. В подвале дома есть тайная комната, оборудуем ее надежными замками.

– Хорошо. – Соглашается Бек. – А что насчет вечера? – Почти шепчет он.

– Мы собирались провернуть поимку «волка-людоеда», если мне удастся улизнуть из-под неусыпного взора Халберг. – Объясняет Асвальд сыну. – Но, скорее всего, придется перенести на ночь. – Он разводит руками. – Она пригласила меня поужинать с ней.

– Это хорошо. – Пожимает плечами Бек. – Значит, она тебе доверяет.

– Не знаю. – Мотает головой Асвальд в сомнении.

– Только не задерживайся, если ужин зайдет слишком далеко. – Усмехается инспектор.

И, вспомнив о моем присутствии, прочищает горло и насупливает брови.

– Нельзя откладывать это дольше. – Словно не заметив его намека, серьезно говорит Асвальд. – Арсенал с оружием тоже следует перевезти в дом, его наличие в жилище пастора трудно будет объяснить, если федералы его обнаружат.

– Тогда держи меня в курсе, – кивает Бек, – постараюсь проконтролировать и отвлечь эту дамочку. Скажу, что ты занят беседой с сыном.

– Я буду на связи, ближе к ночи, как и договорились, едем в лес.

– Угу.

Когда Бек удаляется, Бьорн хватает Асвальда за локоть:

– Подожди, отец.

– Да? – Тот поднимает на него взгляд.

– Нужно допросить саама с пристрастием, он может знать, где сейчас находится его отец.

– В любых других условиях я бы без раздумий применил к нему силу. – Признается Асвальд. – Но не сейчас, когда каждый мог шаг буквально с лупой отслеживают и проверяют федеральные агенты. Я припугну его, постараюсь вытащить, что смогу, но запретить находиться в городе и посещать школу, увы, не в силах. Не сейчас, не в присутствии Халберг и егерей, которые по ее просьбе приехали сегодня к нам из соседнего округа.

– К нам прислали егерей?

– Несколько охотников, они уже рыщут в районе предгорья.

– Ясно.

– Мне пора. – Кивнув, уходит Асвальд.

– Зря я сегодня повелся на провокации Микке. – Сокрушается Бьорн, провожая отца взглядом. – Нужно было тихо вывезти его за город и там разобраться, просто не ожидал его сегодня здесь увидеть…

– Все обойдется. – Говорю я, хотя, и сама не верю.

– Звонок. – Возвращает меня к реальности Бьорн. – Тебе пора на занятия, встретимся позже.

– Хорошо.

Он так встревожен, что прощальный поцелуй проходит вскользь, едва задевая мою щеку. Бьорн удаляется по коридору, а я еще несколько секунд смотрю на него, не в силах сдвинуться с места.

А когда, все же, нахожу в себе силы, отправляюсь искать нужную аудиторию. И, найдя, сталкиваюсь с Шарлоттой в дверях.

– Привет. – Останавливаюсь, чтобы пропустить ее вперед.

Она выглядит растерянной, размышляет пару секунд, как поступить.

– Как дела? – Спрашиваю я, чтобы разрядить обстановку.

– Лотта, идем! – Звучит властный голос Лены из кабинета.

И девушка проходит мимо меня, так и не поздоровавшись. Идеальная укладка, прямая спина, отглаженная юбка, шпильки – какая-то совсем чужая Лотта, окончательно потерявшая как себя, так и свое мнение.

Я вхожу следом и иду прямиком на последний ряд. Придется высидеть урок без Сары – дурацкое расписание, нужно было тщательнее выбирать свободные предметы, а не расставлять галочки наугад.

Глава 22

Спустя двадцать минут после начала занятия в класс стучится Бек и просит выйти Лену Сандберг. Она возвращается обратно вместе со звонком с урока. Ее окружают подружки, они оживленно обсуждают происходящее, пока другие ученики торопятся покинуть кабинет. На следующем занятии вызывают Александра, следом – ближайших подруг Эллы и Стины. Опрос возможных свидетелей набирает обороты.

Теперь рядом со мной Сара, и мне уже не так тревожно. На перемене я рассказываю ей подробности разговора с Асвальдом, и она подтверждает, что видела их с Микке выходящими на перемене из тренерской комнаты спортивного зала. Микаэль, по ее словам, не выглядел расстроенным, и даже улыбнулся, заметив ее стоящей на лестнице.

Последним уроком у нас «спорт и здоровье». Пока все сплетничают о расследовании и опросах в гимназии, я с неудовольствием обнаруживаю, что забыла кроссовки. Теперь мне, как и в первый день, придется бегать в носках, и это навевает неприятные воспоминания о том, какой «доброжелательной» может быть Лена – в прошлый раз она украла мои вещи. Во всей этой ситуации был один лишь плюс – так мы познакомились с Бьорном.

Заворачивая в спортзал, я краем глаза выхватываю фигуру Халберг в толпе. Она выходит из столовой со стаканом кофе и питьевым йогуртом в руках: должно быть, потратила все силы, терзая школьников вопросами, от которых у них мурашки по коже. Женщина тоже меня замечает, но я спешу отвернуться и скрыться за поворотом вместо того, чтобы здороваться с ней. Это и становится моей ошибкой.

Через пару минут, уже в спортзале, она подзывает к себе того, кто находится ближе всего к двери – а именно Лену Сандберг. Говорит ей что-то, но Лена пожимает плечами. Затем агентша указывает на меня пальцем, и у Сандберг отваливается челюсть – натурально. Девушка что-то уточняет у нее, затем кивает и направляется ко мне.

Я сглатываю.

Даже не знаю, что хуже: контактировать с этой змеей или отправиться на допрос к проницательной дамочке-агенту.

– Она просит позвать дочь Асмунда Хельвина. – Истерично выпаливает Сандберг, подойдя ко мне совсем близко. – Это что, правда?!

– А мы что, уже разговариваем с тобой? – Пародирую я ее недовольный тон.

– Это правда? – Будто не слышит Лена.

Проигнорировав ее вопрос, я отправляюсь к выходу.

– Что случилось? – Спрашивает меня Сара одними губами, поднимаясь с лавки.

У нее освобождение, и она по просьбе учителя должна следить за спортивным инвентарем.

Но и ее вопрос остается без ответа. Я отворачиваюсь и ускоряю шаг: главная моя задача сейчас – вести себя естественно и не давать Халберг поводов для подозрений.

– Линнея! – Приветствует она меня.

– Добрый день. – Улыбаюсь я. – Если вы решили перекусить, то рекомендую попробовать булочки с корицей, они поварам Хемлига удаются особенно. Говорят, их пекут тут уже пятьдесят лет.

– Ах, если бы знать заранее. – Прищуривается она. – Я не рискну отстоять в очереди еще раз.

– Понимаю. – Соглашаюсь я. – Извечная проблема учебных заведений: толпа голодных школьников и медлительный персонал.

– Зато ухватила кофе в автомате. – Ева поднимает стакан. – Кстати, у меня сейчас небольшой перерыв, поболтаешь со мной?

– Ну, конечно. – И после вежливой улыбки добавляю. – Только надену обувь.

– С тобой уже беседовали полицейские? – Интересуется она, пока мы направляемся в кабинет директора.

– Да, но я не была особо полезна. – Отвечаю, пожав плечами. – Стину я не знала, меня еще тогда не было в городе, а Эллу видела лишь однажды, и то мельком, о чем и сообщила детективам, когда они опрашивали нас с одноклассниками.

Ева пропускает меня вперед, и входит следом. Клара Экман стоит возле стола секретаря: при виде агента Халберг она вытягивает губы в тонкую линию, едва сдерживая раздражение. Еще бы – эта дамочка на целый день лишила ее кабинета, да и ведет себя бесцеремонно, раздавая указания налево и направо.

– Где инспектор? – Хмурится она.

– Отправился за следующим в списке. – Отчитывается Экман.

– Пусть подождут в приемной. – Бросает Халберг, ожидая, когда я открою для нее дверь.

До меня доходит не сразу. Но сообразив, что ее руки заняты, я подрываюсь на помощь: открываю ей дверь и натягиваю на лицо улыбку.

– Присаживайся, Линнея. – Приглашает она, когда я вхожу за ней следом и закрываю за нами дверь.

Сама Ева ставит на стол кофе и йогурт и изящно опускается на краешек кресла.

– Так как хорошо ты знала Асмунда? – Не ходя вокруг да около, задает она вопрос в лоб.

– Как я уже упоминала, мы познакомились не так уж давно. – Отвечаю я, садясь напротив и сцепляя руки в замок. – Я, собственно говоря, для того и приехала в Реннвинд, чтобы познакомиться с отцом. Мы с тетей жили в Флодберге, но, когда умерла бабушка, приехали сюда. Известие о том, что пастор – мой отец, стало для меня самой большим сюрпризом. И мы… мы не особо много успели пообщаться перед его смертью.

– Сочувствую. – Безразлично говорит Халберг, продолжая изучать меня своим взглядом. – Так какие они? Кто эти Хельвины?

Я замираю от ее вопроса, не зная, как реагировать, и что она имеет в виду.

– Асвальд показался мне внимательным и серьезным человеком, хорошим профессионалом. – Поясняет она. – Даже странно, что полиция так долго копается в этих делах.

При упоминании Асвальда ее глаза загораются так ярко, что я вдруг смекаю, какого характера этот интерес.

– Их род здесь едва ли не с момента основания города. – Поясняю я. – Их очень уважают в Реннвинде. – И, подумав, продолжаю. – Еще и потому, что Асвальду удается поддерживать порядок. Обычно тут тихо и спокойно, поэтому истории с исчезновениями девочек так напугали местных.

– Совсем недалеко от церкви находится ферма. – Наклоняясь на стол, говорит Ева. – Тебе не показалось странным, что волк не стал нападать на скот, который является более доступной и легкой мишенью для хищников, а напал на Асмунда?

Я прочищаю горло.

– Думаю, волк просто потерял страх. Об этом говорит тот факт, что он решил напасть при свете дня. Ошибкой Асмунда было пойти в лес, но… он ведь никого не боялся. За день до этого он отслужил молебен, просил ниспослать милости для жителей, защитить их от зверств обезумевшего хищника. – Беззаветно вру я. – Должно быть, он верил, что Господь не оставит без внимания его молитв.

И вспомнив об отрубленной голове отца, я стискиваю челюсти и ощущаю, как на глаза пробираются слезы.

– Не переживай, – вдруг теплеет голос Евы, – скоро все закончится. Я вызвала лучших егерей округа, они помогут местным отловить зверя, будут убивать волков и не остановятся, пока не обнаружат того самого.

– Спасибо. – Всхлипываю я, вытирая слезу.

– А что ты думаешь о слухах, которые бродят вокруг этого зверя? – Вдруг спрашивает она.

Я поднимаю взгляд.

– Каких именно?

– Один из мальчиков сказал, что с этим волком что-то нечисто. Советовал нам использовать серебряные пули для охоты: якобы другими его не убить. – Усмехается Ева. – Стина была его девушкой, и, похоже, парень слегка тронулся умом.

Я спешу согласиться с ней отчаянным киванием.

– Да, Александр очень горюет, а затянувшееся расследование измотало его в конец. – Качаю головой. – Отсутствие ответов на вопросы заставляет его воображение работать в бешеном темпе, генерируя все новые и новые варианты случившегося. К сожалению, поискам реального злодея домыслы и байки местных никак не помогают.

– Да, он начитался каких-то старых книг, – отмахивается она, – плел что-то про городские легенды и старинные поверья.

– Асвальд достаточно компетентен, и уверена, разберется даже с таким необычным преступником. – Увожу я тему подальше от острых краев. – А с вашей помощью, тем более.

– Спасибо, Линнея. – Упоминание о Хельвине вновь заставляет ее расцвести.

Не знаю, как это работает, но отец Бьорна с легкостью сводит с ума любую.

– Если вы не против, я пойду, у нас зачет по прыжкам в длину. – С улыбкой говорю я.

– Да, конечно. – Спохватывается она, бросая взгляд на часы.

– Удачи вам в расследовании. – Спешу встать со стула.

– Кстати. – Останавливает меня ее голос.

Я делаю вдох и обращаю на нее взгляд.

– Я что-то слышала про драку в гимназии, это никак не связано…

– Парни – давние соперники на поле, обычная мелкая стычка. – Самозабвенно вру я. – Здесь это обычное дело.

– Ясно. – Кивает Ева. – И еще.

– Да? – Стараясь сохранять спокойствие, вежливо улыбаюсь я.

– Шрамы на твоих руках, откуда они? Простое любопытство.

Я опускаю взгляд на свои руки и долго разглядываю их. Слишком долго, но не столько, чтобы это выглядело как замешательство.

– Старая история. Любовные переживания. – И, выдержав на себе ее пытливый взгляд, добавляю. – Не переживайте, я посещаю психолога. Госпожа Экман строго следит, чтобы я не пропускала общение с ним. Особенно сейчас – после смерти отца.

Мои слова звучат достаточно трагично – в самый раз для того, чтобы Ева слегка прониклась моим горем.

– Мы сделаем все, чтобы поймать это животное. – Успокаивает она меня. – Не только Асвальд, все мы в этом заинтересованы.

– Спасибо, – с печальной хрипотцой благодарю я.

И покидаю кабинет с мыслью, что Асвальд неплохо ее обработал. От въедливого профессионала не осталось и следа: только что передо мной предстала жаждущая любви дурочка, наивно попавшаяся в тугие сети опытного сердцееда. Готова биться об заклад, что сейчас она больше думает о предстоящем ужине, чем о деле.

Глава 23

– Это не Улле? – Сара чуть не теряет трость, споткнувшись у бордюра, когда замечает кого-то вдали. – Там, на скамейке.

– Кажется, он. – С сомнением, но подтверждаю я.

– Что он здесь делает? – Взволнованно произносит она, хватает трость под мышку и припускает в направлении школьного дворика, где с утра была драка.

Сара едва не бежит, позабыв про боль в ноге, так быстро преодолевает разделяющее нас расстояние, что я едва поспеваю за ней.

– Привет, красотка! – Расплывается в улыбке Ульрик при виде нее.

А она налетает на него, словно коршун. В последнюю секунду я практически уверяюсь в том, что он сейчас получит по уху за то, что покинул больничную койку, но Сара лишь проверяет у него температуру, а затем заглядывает под футболку, чтобы убедиться, что повязка на месте.

Видимо, не на месте. Потому, что она всплескивает руками:

– Ты чего сюда притащился? Почему не в больнице?! Где бинты?

– Тоже рад тебя видеть. – Понимающе улыбается он. – Поцелуешь? Я только ради этого и пришел.

– Врачи в курсе, что ты сбежал? – Не унимается она.

Я подхожу и сажусь на скамью рядом с ним.

– Меня выписали утром. Я честно пытался лежать в кровати, и на какое-то время игры на приставке даже смогли меня отвлечь, но, черт подери, это невыносимо – так просто лежать и ничего не делать!

– И ты решил прогуляться до школы? – Сокрушается Сара.

– Да, мне позвонил Бьорн, рассказал про утреннюю стычку с Линдстремом. Уж не знаю, какие беседы собрался проводить с ним Асвальд, и до чего они договорятся, но я решил, что будет лучше, если я встречу мою девочку после занятий и провожу домой.

– Ох… – Подруга садится с другой стороны от него. – Я перенервничала, когда тебя увидела. Ты еще слишком слаб, чтобы разгуливать по городу!

– Я всего лишь умер и воскрес, малышка, это как перенести насморк. – Успокаивает он ее. Обнимает и целует в щеку. – Пара дней, и смогу вернуться к учебе и тренировкам.

– Никакого гандбола! С ума сошел?! – Уставляется она на него.

– Смотря, какие приведешь аргументы. – Многозначительно подмигивает ей Ульрик. – Что я получу, если поберегу себя еще немного?

– Боже мой. – Сара закатывает глаза, затем наклоняется, чтобы посмотреть на меня. – Мы боялись, что он изменится после воскрешения, но ты только посмотри, Нея, у него по-прежнему только одно на уме!

– Ох, нет. – Выдыхаю я.

– Точно тебе говорю!

– Да я не про это. – Прочищаю горло, заметив направляющегося в нашу сторону Микке.

Он проходит мимо стоянки и сворачивает прямиком к дворику.

– Мало попало от Бьорна? – Рычит Ульрик, поднимаясь со скамьи.

Проходит еще секунд двадцать прежде, чем Микаэль подходит.

– Спокойно. – Примирительно говорит он, поднимая руки вверх. Парень останавливается на почтительной дистанции от скамейки, на которой мы сидим, но пара метров не остановит Ульрика, если он захочет почесать кулаки об его лицо. – Я с миром. – Добавляет Микке.

– На месте Хельвинов я бы не стал с тобой церемониться, лучше вали отсюда, пока жив. – Цедит сквозь зубы Улле.

Мы еще не знаем, какие трансформации может вызвать ярость, поэтому я спешу вскочить и встать между парнями.

– Говори, что хотел, и уходи. – Поторапливаю я Микаэля.

Меньше всего мне хочется, чтобы первое обращение Ульрика произошло сейчас на виду у всех.

– Ульрик, я никогда не желал тебе зла. – Говорит Микке. Задумчивость на его лице указывает на то, что парень явно почувствовал мое беспокойство в отношении Улле. – И я… я просто хотел сказать… я рад, что ты выжил. Это не твоя война, и мне жаль, что тебе досталось.

– Досталось? – Ошарашено переспрашивает Ульрик. – Твой отец пырнул меня ножом! – Он бьет ладонью в то место, где остался шрам. – Проваливай к черту, пока тебе также не досталось!

– Хорошо. – На удивление быстро соглашается Микке.

Видимо, разговор с Асвальдом достаточно охладил его пыл.

– И не смей даже смотреть в сторону кого-либо из нас! – Добавляет Улле.

Он не усаживается обратно, пока Микаэль не скрывается из вида.

– Не верю я ему. – С тревогой в голосе произносит Сара. – Жаль ему. Ха. Цыгане чуют обман за версту!

– А где Бьорн сейчас? – Спрашиваю я Ульрика.

– Перевозят с отцом оружие в дом. – Отвечает он, продолжая с опаской поглядывать в ту сторону, куда ушел Микке. – Книга хранилась в церкви со дня ее основания, но там сейчас небезопасно, так что ее тоже перевезут. Предлагаю отправиться туда, раз уж Асвальд обещал позволить нам взглянуть на нее хоть один разок.

– А как же твои родители? – Беспокоится Сара. – Обнаружат твое исчезновение и поднимут тревогу.

– Я оставил им записку на постели.

– И что ты в ней написал?

– «Мне уже восемнадцать, отвалите».

– О. – Закусывает губу Сара. – Ну, ладно. – Пожимает плечами. – Надеюсь, ты, хотя бы, на машине? У меня уже нога отваливается!

– На машине. – Улыбается Ульрик. – Но я бы мог нести тебя на руках, пока у меня пупок не развяжется. – Он целует ее в губы.

– Это самое романтичное, что я когда-либо слышала в жизни. – Глядя на эту счастливую парочку, признаюсь я.

Мы забираем Анну и отправляемся вместе в дом Хельвинов. Честно говоря, я ожидала, что цыганка всю дорогу буду ворчать, что парень ее дочери слишком рано, не успев, как следует, восстановиться, вернулся к обычной жизни, и ему самое место на больничной койке. Но вместо этого она всю дорогу задумчиво смотрит в окно и не говорит ни слова. Даже Саре становится не по себе, она пытается несколько раз привлечь ее внимание вопросами, но Анна, словно предчувствуя что-то, тонет в своих мыслях.

– Не нравится мне ее настроение. – Признается Сара, когда мы выходим из автомобиля. – Она как чуткий барометр обычно улавливает, если вот-вот должно случиться что-то нехорошее. Тогда и становится такой молчаливой.

– Может, это из-за Асвальда? – Рискую предположить я, провожая Анну взглядом.

Женщина спешит в дом со своим потертым саквояжем наперевес.

– В смысле? – Фыркает Сара.

– Мне кажется, у них завязалось что-то, и появление агента Халберг это «что-то едва проклюнувшееся» грозится разрушить. Твоя мама ревнует.

– Пхах! – Нервно усмехается подруга. Ее смех выходит похожим на карканье. – Чего-о?

– О чем сплетничаете? – Закрыв машину, присоединяется к нам Ульрик.

– Нея решила, что моя мать ревнует Асвальда! Прикинь!

– Не кричи так. – Прошу я, переходя на шепот потому, что мы приближаемся к дверям.

– Хм, никогда не думал о них двоих в таком ключе. – Хмыкает Улле. – Из них вышла бы интересная пара.

– Ты в своем уме? – Бросает на него ошарашенный взгляд Сара.

– Ты слишком категорична. – Он обнимает ее за плечи. – Очень разные люди иногда составляют очень яркие и крепкие пары.

– Но ей не нравятся… такие мужчины! – Не очень уверенно произносит Сара.

– Вы обсуждали с ней, какие ей нравятся мужчины?

– Нет, но… – Осекается Сара.

Ульрик открывает нам дверь.

– Тогда просто представь себя на ее месте. – Предлагает он. – Она – одинокая женщина, он – шикарный, и никто не будет с этим спорить, одинокий мужчина. Брутальный, серьезный, в самом расцвете сил.

– Не продолжай! – Умоляет она. – У меня только одна рука свободна, я не могу заткнуть второе ухо!

– И все же… – продолжает Ульрик, но осекается, когда, открыв вторую дверь, наталкивается на эту парочку.

– Не самое лучшее время. – Холодно говорит Асвальд Анне. – У меня от силы полчаса, чтобы показать вам ее, а затем добраться до гимназии, где меня ждет федеральный агент. Но самое трудное не это, а отвязаться от нее до темноты – потому что на ферме ожидает Ларс, у которого в сарае стоит клетка с отловленным волком, у которого человеческие кости в желудке, и, пожалуйста, не спрашивай меня, чего мне стоило этого добиться, и главное, каким образом.

– Ты боишься оставить с нами книгу без присмотра? – Словно не слышит его, с упреком спрашивает Анна.

Мы все входим и остаемся, молча, стоять подле них в просторном коридоре.

– Я давал клятву, что не оставлю книгу без присмотра, пока она вне короба. – Хрипло отвечает он, не сводя с нее глаз.

Надо признать, его слова звучат искренне.

– Кому из нас ты не доверяешь? – Хмурится Анна.

Асвальд бросает на меня быстрый взгляд.

– Я просто хочу защитить. – Он наклоняется к ней. – Книгу. И всех вас.

– Что в ней такого?

– Каждому открывается свое.

– Тогда тебе не о чем беспокоиться.

– Мой брат погиб из-за нее.

– Отец прав. – Раздается голос Бьорна. Звуки шагов приближаются, и, наконец, мы видим его самого, спускающегося по ступеням широкой лестницы. – Книгу нужно изучать постепенно. Сейчас вам хватит и пятнадцати минут, чтобы понять, что она вообще из себя представляет. А дальше вы будете открывать в ней каждый раз что-то новое – предназначенное именно вам.

Мое сердце трепещет при виде него.

– Мне будет спокойнее, если на время моего отъезда книга будет находиться под замком в подвале. – Добавляет Асвальд и переводит взгляд на Анну. – А если ты поставишь защиту на дом, как собиралась, то мне будет еще спокойнее.

– Это не панацея, ты же знаешь. – Говорит она ему прямо. – Но кое-какие беды может отвести.

– Знаю. – Кивает Асвальд. – И я переживаю за дочь, поэтому хотел бы использовать любые средства.

– Тогда мы с Сарой поработаем вечером над защитой – она усиливает мои способности.

– Конечно. Я попрошу Бьорна отвезти вас вечером домой, сам вряд ли вернусь к этому времени. Но если ты хочешь дождаться меня, оставайся ночевать здесь, я уже предлагал и повторю свое приглашение вновь.

– Нас отвезет Ульрик. – Сохраняя безразличный вид, отвечает Анна. – Не о чем переживать.

Оказывается, когда ей нужно, она не делает вид, что забыла его имя.

– Тогда не будем терять время. – Асвальд указывает нам на дубовую дверь в конце холла.

– Согласна.

Они с Анной первыми спешат туда, а мы направляемся следом.

– Теперь ты уже меньше сомневаешься, да? – Шепотом подначивает Сару Ульрик.

И тут же она ставит трость ему на ногу.

– Ай!

– Ох, я нечаянно. – Дерзит Сара.

Они препираются и толкают друг друга всю дорогу, а мы с Бьорном специально отстаем, пропуская остальных вперед, чтобы идти рядом и осторожно касаться друг друга плечами, пока никто не видит. Дубовая дверь открывает проход в систему коридоров, один из которых приводит нас к каменным ступеням винтовой лестницы, ведущей в темноту.

– Подвал старше самого дома, его строили несколько столетий назад, когда на этом месте был постоялый двор с харчевней. – Объясняет Асвальд. Он нажимает на панель, вмонтированную в стену, и впереди зажигается свет. – Возможно, здесь когда-то хранилось вино и запасы еды, но теперь об этом уже ничего не напоминает. Мне давно следовало оборудовать здесь надежный сейф и комнату для хранения, но Асмунд с отцом считали, что в церкви, построенной еще нашими предками, будет надежнее, и нечисть туда не сунется.

Он вздыхает, и его вздох гулом разносится по холодным стенам коридора.

– Долго еще? – Интересуется Сара.

С некоторых пор она терпеть не может ступени.

– Уже пришли. – Асвальд останавливается у двери в конце лестницы и открывает замок ключом. – Входите.

Он зажигает внутри свет, и мы по очереди входим в помещение с потемневшими от старости стенами и низким сводчатым потолком. По бокам стоят две деревянные лавки, посередине – стол, рядом с ним – стул с высокой резной спинкой. На столе лежит стеклянный короб с книгой, которую я сразу же узнаю: кожаный переплет, грубые металлические застежки, превратившиеся в черные пятна буквы, которых уже не разобрать.