Текст книги "От хлора и фосгена до «Новичка». История советского химического оружия"

8.2. Боеприпасы. Советское – значит отличное

Переход от химической отравы к средствам ее транспортировки в стан врагов Страны Советов удобно начать с обобщения. В табл. 39 приведен типаж химических боеприпасов в том виде, в каком он был предъявлен мировому сообществу (но не гражданам России). При этом данные химического генерала С. В. Петрова [821] исправлены в соответствии с проектными материалами [760–762]. Подчеркнем, что в табл. 38 специально указаны те немногие типы боеприпасов, что были показаны Западу первоначально (в 1987 г. в Шиханах [826]).

Табл. 38. Типы химических боеприпасов, которые имелись у Советской армии к 1987 г. [760–762] (отмечены 16 типов из числа тех 19, что были продемонстрированы в Шиханах в 1987 г. [826])

Обозначения: К – это Кизнер (Удмуртия), Л – Леонидовка (Пензенская обл.), М – Марадыковский (Кировская обл.), П – Почеп (Брянская обл), Щ – Щучье (Курганская обл.).

После знакомства с табл. 39 становится понятно, с чем им (советским энтузиастам химической войны) пришлось начать нежеланное расставание в конце XX века. Не будет лишним, однако, иметь в виду, что было разработано много других химических боеприпасов, не вошедших в табл. 39. Часть из них и поныне неизвестна нашему обществу. Как неизвестно нашему обществу и то, что к отражению вражеского химического нападения (реального или мифического) наши энтузиасты химической войны готовились не так истово, как к нападению на неочевидных врагов.

А для того, чтобы был ясен достигнутый в Советском Союзе уровень военно-химических возможностей в сравнении с тем, чем располагал наиболее «вероятный противник», в табл. 39 приведены данные о химических боеприпасах армии США по состоянию на конец 80-х гг. [724].

Табл. 39. Химические боеприпасы армии США в снаряжении смертельными отравляющими веществами

На этом фоне высшей формой бесстыдства выглядит заявление в 1990 г. генерала С. В. Петрова, что якобы «на паритет с американцами мы вышли к середине восьмидесятых» [18]. Повторяем – то был не паритет, а безусловное, абсолютное военно-химическое превосходство СССР над США и тем более над другими странами и по запасам ОВ, и тем более по количеству и номенклатуре готовых к бою химических боеприпасов [53]. Достаточно лишь сравнить советские (табл. 38 и 39) и американские (табл. 40) данные.

Разумеется, информация ни обо всех этих химических боеприпасах, ни о новых перспективных ОВ, ни о многочисленных складах хранения, где оказались несметные количества советского химоружия, в сколь-нибудь серьезной степени не стали достоянием активных разведок Запада [34, 36, 53]. Безусловное советское лидерство в масштабах подготовки к наступательной химической войне они (разведки Запада) проспали – таким вот стал необъявленный асимметричный ответ Страны Советов на прекращение США в 1969 г. выпуска обычного химоружия смертельного типа [36] и долгое обсуждение возможности применения химоружия бинарного [765].

Подчеркнем, что на Западе даже приблизительно не знали, каковы размеры запасов советского химоружия, а также какой процент боеприпасов был заполнен ОВ (предполагали от 5 % до 35 %) [36]. И на Западе с какого-то момента начали это понимать. Приведем для примера пару фактов. Известно, что официальные лица Запада очень разволновались, когда в 1970 г. в прессу проникло сообщение о существовании на вооружении Советской армии какого-то новейшего ОВ марки VR55, которое по своим характеристикам будто бы походило или превосходило американский VX [36]. На самом деле речь шла всего лишь о рецептуре только что освоенного в советском производстве вязкого зомана ВР-55, однако на Западе об этом не знали и так и не узнали. Об этом можно судить по зомановой провокации химического генерала А. Д. Кунцевича (1934–2002), исполненной в январе 1993 г. в Верховном Совете РСФСР, причем уже после подписания Россией Конвенции об уничтожении химоружия [57].

А особенно сильно разволновались на Западе после появления на информационном рынке в 1978 г. известия, что управляемые химическим генералом В. К. Пикаловым советские химические войска будто бы имели численность около 80 000 человек [36]. Мы не знаем, такова была их численность на самом деле или же нет, однако совершенно очевиден тот факт, что войска этого генерала собирались нападать с помощью химоружия на армии и на население Запада, а вовсе не обеспечивать химическую (а также радиационную и биологическую) защиту населения своей собственной страны. Подчеркнем, что особенно внушительно та химическая армия В. К. Пикалова смотрелась на фоне войск РХБ-защиты Запада: в армии США для обеспечения таких защитных функций хватило примерно 9000 человек, в армии ФРГ – менее 5000, а в Англии для решения защитных задач от РХБ-оружия в армии вообще обошлись без специального персонала пикаловского типа [34]. Кстати, и в новом тысячелетии армия России не так уж и скрывает от прессы существование в ее рядах множества бригад войск РХБЗ: Саратовская обл. (Шиханы) – 1-я отдельная бригада; Курская обл. – 27-я отдельная бригада; Ивановская обл. (Кинешма) – 3-я отдельная бригада; Екатеринбург – 29-я отдельная бригада; Вологодская обл. – 41-я отдельная бригада; Волгоградская обл. (Фролово) – 21-я отдельная бригада РХБЗ; Алтайский край (Поспелиха) – 11-я отдельная бригада; Хабаровский край (Галкино) – 16-я отдельная бригада.

В отношении советских запасов химоружия разведки Запада и всякого рода «профессионалы» занимались исключительно гаданием на кофейной гуще – и в эпоху химического противостояния [36], и в эпоху подготовки к химическому разоружению [34]. Заметим также, что высказанное в 1980 г. авторитетными англо-американскими профессорами (M. Messelson и J. P. Robinson) соображение, что Советский Союз в 1971 г. (то есть через два года после прекращения производства химоружия в США [36]) будто бы прекратил пополнение своего химического арсенала, было обыкновенным вымыслом. Столь же смешным выглядит вытащенное «Красной звездой» [827] из архива заявление стокгольмского института мира (СИПРИ), относящееся к 1971 г.: «Русские никогда не были инициаторами создания химического оружия или сторонниками гонки химического вооружения. Советский Союз… никогда не проявлял стремления к ведению наступательной химической войны… советские интересы сосредоточивались главным образом на мерах по обеспечению обороны».

Оставляя «профессионалов» Запада наедине с их гаданиями, подчеркнем, что на самом деле очередной этап советского химического вооружения начался в 1972 г., причем в виде масштабнейшего производства химических боеприпасов на основе советского V-газа, и завершился он не только многолетними испытаниями многочисленных боеприпасов с этим ОВ, но и предъявлением мировому сообществу на рубеже веков оставшейся гигантской партии химических боеприпасов многих типов в наполнении более чем 15 тыс. т этого ОВ. А параллельно в Волгограде происходил выпуск зомана.

Советский генералитет много лет скрывал от общества полный перечень типов имевшихся в стране химических боеприпасов. Незначительная часть того типажа была предъявлена мировому сообществу – дипломатам, разведчикам, журналистам – в октябре 1987 г. на военно-химическом полигоне в Шиханах [14, 826]. То был большой обман. Многочисленным гостям с Запада была продемонстрирована лишь ничтожная часть типажа советского химоружия. Как следствие, вопросов у гостей было больше, чем у хозяев было заготовлено пристойных ответов.

Вскоре все же пришлось сказать правду хотя бы американцам – этого требовал подписанный в 1989 г. Вайомингский меморандум [828]. А с собственными гражданами у властей не заладилось, несмотря на подписание в 1993 г. Конвенции о запрещении химоружия [57] и ее ратификацию в 1997 г. [58]. И они (граждане России) так бы и оставались в неведении, если б летом 2000 г. генерал С. В. Петров не был освобожден от хлопотных руководящих функций в химических войсках и не был отправлен на покой. После чего перечень реально покоящихся на складах советских химических боеприпасов был сброшен в газету [821]. Даже с ошибками.

БАС-50 °C

ПАС-50 °C

Итак, как следует из табл. 38 и 39, химическое наследство получила Россия солидное – и по количеству предъявленных ОВ, и по типажу химических боеприпасов. Зрелище не для слабонервных. Не будет лишним подчеркнуть, что при визитах советских военных в США в рамках первого этапа советско-американского Вайомингского меморандума [828] они увидели все хранившиеся на континентальных складах типы химических боеприпасов США и даже больше. Расхождения если и случались, то лишь в обозначениях. При комментарии советских данных ограничимся, однако, только беглым просмотром множества типов химбоеприпасов второй половины XX века, с которыми армия пришла к 1987 г., когда производство химоружия в Советском Союзе было остановлено [11].

Разумеется, традиционно, на складах Главного ракетно-артиллерийского управления Советской армии (ГРАУ) было накоплено много типов химических снарядов, предназначавшихся для ствольной и реактивной артиллерии.

Новые химические снаряды для ствольной артиллерии разрабатывались в послевоенные годы параллельно с развитием самих артиллерийских систем. Так, появились гаубичные 122-мм снаряды для гаубиц М-30 и Д-30, самоходных гаубиц «Гвоздика», а также 152-мм снаряды для гаубиц Д-1 и «Мста-Б», гаубиц-пушек МЛ-20, пушек-гаубиц Д-20, самоходных гаубиц «Акация» и «Мста-С». Пушечные 152-мм снаряды предназначались для буксируемых пушек «Гиацинт-Б» и самоходных «Гиацинт-С».

Производство снарядов в наполнении СОВ в послевоенные годы особого развития не получило, однако ВХК старался «держать порох сухим». Во всяком случае, постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 18 июня 1959 г. химзаводу № 102 в Чапаевске в очередной раз было велено держать в мобилизационной готовности цех по наполнению люизитом артхимснарядов калибра 122 мм и 152 мм [434]. И поныне на артиллерийском химическом складе в Кизнере (Удмуртия) имеются небольшие партии этих снарядов в наполнении вязким люизитом (XXI).

Основное внимание после Отечественной войны уделялось разработке и производству артиллерийских снарядов в снаряжении ФОВ. Объемы выпуска определялись, однако, тактическими задачами.

Химические снаряды для ствольной артиллерии калибра 85 мм заполняли только зарином (в одном снаряде – 0,44 кг ОВ). В 1959–1960 гг. на заводе № 91 в Волгограде было снаряжено 12 900 снарядов АХС-85 [756]. Однако в 1961 г. они были сняты с вооружения, так что оставшиеся на артиллерийских складах в Плановом-Щучьем (Курганская обл.) и в Кизнере незначительные партии этих снарядов – это раритеты, оставшиеся от далекого прошлого.

Снаряды калибра 122 мм заполняли и зарином (XXIII), и зоманом (XXIV). В 1959–1960 гг. на заводе в Волгограде были снаряжены зарином первые 120 тыс. снарядов АХС-122 [756]. Потом прошли многочисленные модернизации химических снарядов вслед за улучшением самих пушек и гаубиц. В снаряды калибра 122 мм заливали или 1,9 кг, или 1,325 кг зарина. В массовых количествах на современных складах в Кизнере и Щучьем (Плановом) остались лишь два типа снарядов с 1,325 кг зарина, тогда как 4 типа снарядов с 1,9 кг зарина имеются в малых количествах. Хранятся и два типа снарядов с зоманом, причем лишь снаряды 3НС8 – в значительных количествах.

Снаряды ствольной артиллерии калибра 130 мм заполняли зарином, а также советским V-газом (XXV), и на складах имеется по 3 типа и тех, и других.

Снаряды калибра 152 мм заполняли зарином или зоманом [119]. Два типа снарядов с зарином имеются на современных складах в больших количествах.

Немало разных химических боеприпасов получили в послевоенные годы и реактивные системы залпового огня (РСЗО) – «катюши» и их наследники. Химические головные части реактивных снарядов для РСЗО БМ-21 («Град», калибр – 122 мм) заполнялись всеми ФОВ – зарином, зоманом или V-газом. Головные части снарядов калибра 140 мм (полевые РСЗО БМ-14, БМ-14-17 и РПУ-14, а также морские WM-18) заполнялись зарином, калибра 220 мм (РСЗО «Ураган») – зоманом, а калибра 240 мм (РСЗО БМ-24 и БМ-24Т) – зарином [766].

Армия держалась за изначальные «Катюши» довольно долго. Во всяком случае, постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 4 сентября 1954 г. [433] на заводе № 148 в Дзержинске (Нижегородская обл.) было решено создать мобилизационные мощности для снаряжения синильной кислотой химических реактивных снарядов МХ-13 и МХ-31. Чернореченскому заводу в Дзержинске были установлены задания по созданию мощностей по снаряжению НОВ снарядов МХ-13. И химзаводу № 102 в Чапаевске были даны задания развивать мощности по снаряжению МХ-13. Тот «исторический консерватизм» прошел довольно скоро – впереди были и новые реактивные системы, и новые виды ОВ.

Полевая РСЗО БМ-14 (калибр – 140 мм) создавалась в развитие немецкого турбореактивного снаряда и предназначалась для оснащения общевойсковых соединений сухопутных войск. На вооружение она была принята в 1952 г. вместе со снарядом М-14ОФ. Один залп – 14 снарядов. Химический реактивный снаряд М-14 (длина – 105 см, общий вес – 39,6 кг) был принят на вооружение в 1955 г. и имел, как и фугасный, дальность от 1 до 9,8 км. В один снаряд помещали 2,14 кг зарина [766]. Изготовитель зарина и снарядов в сборе – завод № 91. Так, в 1959–1960 гг. там было снаряжено 5 тыс. снарядов МС-14 зарином первой промышленной партии [756]. В дальнейшем снаряд МС-14 занял прочное место в номенклатуре и его выпуск активно продолжался. В частности, на 1968 г. было запланировано выпустить 10 тыс. шт. [117]. Ныне от тех лет на складе в Кизнере осталась большая партия снарядов с зарином типа 8С31 (2,14 кг ОВ) и 320 тех же снарядов в Щучьем. Они ждут своего естественного конца.

Дивизионная РСЗО «Град» калибра 122 мм с самоходной установкой БМ-21 начала создаваться на основании постановления ЦК КПСС и СМ СССР от 30 мая 1960 г. Уже в 1961 г. НИИ-147 (ныне «Сплав», Тула) начал разрабатывать к нему реактивный осколочно-химический снаряд 9М23 «Лейка» в снаряжении зарином (3,11 кг ОВ) и V-газом (2,83 кг), который имел те же весо-габаритные характеристики, что и фугасный снаряд 9М22. Дальность стрельбы – 5–20 км. Помимо ударного взрывателя был разработан и радиолокационный, который обеспечивал подрыв снаряда на высоте 1,6–30 м, что увеличивало зону поражения и осколками, и ОВ. Химический снаряд МС-21 имеет в 1,5 раза большую площадь поражения, чем МС-14. На вооружении система «Град» оказалась в 1963 г. Именно она в 1969 г. проявила себя при тушении советско-китайского конфликта вокруг амурского острова Даманский (тогда удалось обойтись без химических снарядов – хватило фугасных) [766].

Наполнение снарядов ФОВ происходило на заводе № 91. Первые тонны V-газа, выпущенного на опытной установке этого завода по постановлению ЦК КПСС и СМ СССР от 31 декабря 1966 г. [448], залили в реактивные снаряды МС-21 в 1967 г. – для испытаний. В 1968 г. планировалось произвести 8 тыс. этих снарядов [117]. А в 1969 г. постановлением ЦК КПСС и СМ СССР заводу было предписано изготовить 5 тыс. реактивных снарядов МС-21М в наполнении зарином и зоманом [119]. От тех времен на складе в Кизнере остались небольшие запасы 122-мм реактивных снарядов с зарином типа 9М23М. Остальные снаряды для БМ-21, хранящиеся в больших количествах в Кизнере и Щучьем, относятся к более поздней разработке: снаряд 9Н56 содержит 2,845 кг советского V-газа, 9Н57 – 3,035 кг зарина, 9Н58 – 3,075 кг зомана.

Корпусная РСЗО БМ-24 (калибр – 240 мм) начала разрабатываться вскоре после войны не в порядке наследования снарядов М-13 и М-31 для «катюши», а на новой основе – с учетом немецкого опыта создания турбореактивных снарядов. Управились быстро. Постановление ЦК КПСС и СМ СССР о принятии новой системы БМ-24 на вооружение появилось 22 марта 1951 г. [113]. В систему вошли сама боевая машина БМ-24 и турбореактивные снаряды – фугасный М-24Ф (вес боевой части 60,8 кг) и химический МС-24 (длина – 124 см, общий вес – 109 кг, вес зарина в головной части 3XI – 19 кг). Дальность стрельбы – 6,5 км, залп – 12 снарядов. Один залп БМ-24 химическими снарядами мог уничтожить противника на площади в несколько га. Первая партия реактивных химических снарядов МС-24 была произведена в 1959 г. Изготовителем ОВ (зарина) и снарядов в сборе был завод № 91. В 1962 г. на вооружение были приняты снаряды с увеличенной дальностью – фугасный МД-24Ф (дальность 10,6 км) и химический МС-24УД (дальность 16 км) [766]. Ныне на складе в Кизнере осталась большая партия химических реактивных снарядов 3НС1, в каждом – 8 кг зарина.

Дальнобойная РСЗО «Ураган» (калибр – 220 мм) начала создаваться в 1969 г. на Пермском орудийном заводе (заводе № 172), а в 1975 г. – поставлена на вооружение. Для всех типов реактивных снарядов, в том числе химических, первоначально был предусмотрен одинаковый вес боевой части – 80 кг, потом он был увеличен. Одна боевая установка способна запустить 16 ракет (длина – 4,832 м, вес ракеты – 280,4 кг, вес головной части – 99 кг), а после перезарядки с использованием транспортно-заряжающей установки – еще 16 [766]. Поскольку эта установка способна стрелять на десятки км, она очень приглянулась энтузиастам химической войны как средство заражения территорий с использованием зомана. Из разработанных реактивных химических снарядов для «Урагана» на складах в Кизнере и Щучьем имеется лишь один тип – головная часть 9Н519 в снаряжении зоманом (в одной ракете – 20 кг зомана). Изготовитель ОВ – химзавод № 91.

В послевоенные годы много приобретений появилось у авиации. ВАПы и авиахимбомбы, поступавшие в ее распоряжение, очень сильно отличались от того, что было создано в предвоенные годы, – с точки зрения не только появления ФОВ, но и уровня технического совершенства. Изменялись и самолеты. Тяжелый поршневой бомбардировщик Ту-4 принимал на борт в различных комбинациях авиахимбомбы типоразмерного ряда 1946 г. – ХАБ-250-15 °C и ХАБ-500-28 °C – в снаряжении иприт-люизитной смесью. Сверхзвуковой фронтовой истребитель МиГ-19 мог нести две 250-кг авиахимбомбы, МиГ-21 – две 500-кг.

Первые химические авиационные бомбы калибра 250 кг в снаряжении зарином начали выпускаться на заводе в Волгограде еще в 1959 г. [756]. Тогда же планировали выпуск аналогичных бомб калибра 100 кг. С середины 60-х гг. на этом заводе начался выпуск бомб с зоманом. А с пуском в 1972 г. поточных линий снаряжения на заводе «Химпром» в Новочебоксарске началось серийное производство авиабомб в снаряжении V-газом трех калибров – 150, 250 и 500 кг.

Не все авиабомбы выдержали проверку временем, однако к концу XX века на складах сохранились большие запасы массовых бомб с ФОВ 6 типов – один тип с зарином (в каждой 47,8 кг ФОВ), два типа с вязким зоманом (в каждой 44,1 кг или 92 кг ФОВ) и три типа с V-газом (в каждой 35,8 кг, 91,42 кг или 177,2 кг ФОВ).

Помимо этого, авиация располагала тремя типами кассетных химических авиабомб [760, 762]. Один тип авиабомб – в наполнении зоманом (в каждой бомбе 12 элементов, всего в бомбе 5,76 кг ФОВ). Два других типа кассетных бомб – с советским V-газом (в каждой всего или 2,16 кг, или 23,7 кг ФОВ).

Массовых выливных авиационных приборов с ФОВ на нынешних складах химоружия имеется два типа – с вязким зоманом (в каждом 248,5 кг ФОВ) и с советским V-газом (в каждом 247,9 кг ФОВ). Калибр – 500 кг.

Такое мощное оружие, как тактические и оперативно-тактические ракеты с химическими головными частями в наполнении ФОВ, появилось в послевоенные годы на вооружении сухопутных войск. Известны разработки химических головных частей для ракет многих типов.

Начнем с тактических ракет. Химическая боеголовка 9Н18Г калибра 540 мм в наполнении V-газом была разработана по постановлению ЦК КПСС и СМ СССР 1961 г. о создании модернизированной многоцелевой тактической ракеты «Луна-М» (комплекс 9К52, FROG-7B) класса «земля – земля» [758]. Документ определил три варианта боеголовок баллистической неуправляемой ракеты «Луна-М» – ядерную, химическую, фугасную. Все варианты твердотопливной ракеты «Луна-М» имели одинаковый пороховой двигатель. Разработчиком ракеты был назначен Московский институт теплотехники. Ракета 9М21Г с химической боевой частью 9Н18Г начала поступать в войска с 1965 г. [766]. Исполнителями работ по снаряжению химической головной части были институт ГСНИИ-403 и химический завод № 91. Вес боеголовки – 436 кг, количество V-газа в боеголовке – 214,5 кг. Пусковой установкой для ракет стал восьмиколесный транспортер ЗИЛ-135. Была предусмотрена и возможность перезарядки. Дальность стрельбы ракеты – от 12 до 68 км. Ракета «Луна-М» производилась в 1965–1972 гг. Она придавалась соединениям сухопутных войск на уровне дивизий и размещалась не только по всему СССР, но и в Чехословакии, ГДР и некоторых других странах. Впервые ракета была показана на военном параде в Москве 7 ноября 1967 г.

Фронтовая крылатая ракета (самолет-снаряд) наземного базирования С-5Т с боевой частью «Туман-1» в наполнении зоманом и V-газом разрабатывалась по постановлению ЦК КПСС и СМ СССР от 19 февраля 1962 г. [114, 766]. Обычная боевая часть ТК-11 и химическая в С-5Т были взаимозаменяемыми. Пусковая установка монтировалась на шасси четырехосного плавающего тягача ЗИЛ-135. Первый пуск ракеты С-5Т состоялся 9 октября 1964 г., то есть незадолго до ухода в политическое небытие ее энтузиаста Н. С. Хрущева. Ожидалось, что одна ракета может заразить V-газом не менее 300 га с концентрацией 0,03 г/м². Разработчиком химической боевой части ракеты был определен ГСНИИ-403 [766].

Оперативно-тактические твердотопливные ракеты «Темп» и «Темп-С» были разработаны в двух вариантах – с химической боевой частью (9М71) и с фугасной (9М72) [766]. Химическая боевая часть была запланирована в соответствии с постановлениями ЦК КПСС и СМ СССР от 19 февраля 1962 г. [114] и от 8 мая 1963 г. [829]. Ракета «Темп-С», имевшая в своем арсенале химическую боеголовку «Туман-2», была поставлена на вооружение в 1965 г. Ее изготовителем был определен Воткинский машиностроительный завод (Удмуртия) [766, 829].

Впрочем, до конца 80-х гг. дожили не все «химизированные» ракеты сухопутных войск. Приведем примеры трех ракет, чьи химические боеголовки стали в Советском Союзе массовой продукцией.

Самый крупный калибр – у химических боеголовок в наполнении вязким V-газом (тип – 8Ф44Г1, калибр – 880 мм). Они были предназначены для оснащения мобильной оперативно-тактической баллистической ракеты Р-17 класса «земля – земля» (8К14, SCUD-B, SS-1c), созданной в соответствии с апрельским постановлением СМ СССР 1958 г. Дальность – до 300 км. Горючее – высокотоксичный гептил (несимметричный диметилгидразин). Изготовитель ракет – Воткинский завод (1965–1972 гг.), создатель самоходных пусковых установок – Петропавловский завод тяжелого машиностроения. Ракета была принята на вооружение в 1962 г. с тремя вариантами боеголовок – фугасной, химической, ядерной. Химическая боеголовка 8Ф44Г («Туман-3») [830] была испытана в 1963–1964 гг. [766]. Вес боеголовки – 989 кг, количество советского V-газа в ней – 550 кг. Ракета Р-17 придавалась соединениям сухопутных войск на уровне армий и фронтов и размещалась по всей территории Советского Союза и социалистических стран. Впервые она была показана на военном параде в Москве 7 ноября 1965 г. Вестимо, без упоминания о «химических» возможностях.

Еще двумя химическими боеголовками (9Н123Г и 9Н123Г2-1) оснащались мобильные твердотопливные ракеты «Точка» (9К79, SS-21) и «Точка-У» (9К791) класса «земля – земля». Разработчик – Коломенское КБ машиностроения. Калибр – 650 мм. «Точка» разрабатывалась в 70-х, «Точка-У» – в 80-х гг., а на вооружение поставлены соответственно в 1976-м и 1989 гг. взамен ракет «Луна-М» [766]. Впервые эту ракету показали на параде 9 мая 1985 г. Изготовитель – Воткинский завод. Пусковая установка – шестиколесный вездеход-амфибия ЗИЛ-375. Предусматривалась возможность перезарядки. Варианты боеголовок – фугасная, химическая кассетная (в кассете 9Н123 65 суббоеприпасов), ядерная. Количество ФОВ в боеголовке – 60 кг советского V-газа (9Н123Г) или 50,5 кг зомана (9Н123Г2-1). Изготовитель V-газа и всех боеголовок в сборе – «Химпром» (Новочебоксарск). Изготовитель зомана – завод № 91. Ракета «Точка» управляема на всей траектории, а на конечном ее участке происходит доворот ракеты и вертикальное пикирование в цель. Дальность полета – от 20 до 120 км. Ракеты придавались соединениям сухопутных войск на уровне дивизий, в дальнейшем они были сведены в ракетные дивизионы (бригады) армейского подчинения [766]. В советских войсках, нацеленных на противостояние блоку НАТО, ракеты «Точка» размещались в Чехословакии и ГДР взамен ракет «Луна-М».

В настоящее время четыре типа боевых частей к этим трем ракетам ждут своего естественного конца на артиллерийском химическом складе в Щучьем.

В заключение рассмотрим химбоеприпасы, которые были созданы в послевоенные годы для оснащения ядерной стратегической триады. Имеется в виду применение больших емкостей с V-газом и зоманом для использования их в виде боеприпасов межконтинентальных баллистических ракет, стратегических бомбардировщиков, а также межконтинентальных морских ракет. Подчеркнем, что в данном случае речь идет уже не о емкостях на 200–250 кг, а о емкостях на 400–600 кг и о самых крупных емкостях на 2000 кг ОВ.

Стратегические бомбардировщики, которыми оснащена дальняя авиация, заполучили в свое распоряжение два типа крылатых ракет, чьи боевые части могли быть заполнены 432 кг (БЧК-5) или 572 кг (БЧ-22ВС) V-газа. Речь идет о бомбардировщиках Ту-22М и крылатых ракетах Х-22 (AS-4 Kitchen). Старт работ над крылатой ракетой Х-22 дало постановление ЦК КПСС и СМ СССР от 17 июня 1958 г. Ракеты создавались в двух вариантах – и против точечных целей, и для более близкой «химикам» стрельбы по площадям. Рассматривалось три типа зарядов – фугасный, ядерный и химический. Дальность стрельбы по площадям зависит от скорости и высоты самолета-носителя и может составить 400–550 км, вес головной (боевой) части – 1000 кг. Длина ракеты Х-22 – 12 м, максимальный диаметр – 0,84 м, крыло стреловидное, размах крыла – 3,0 м. Крылатые ракеты предназначались для ударов по наземным целям без захода в зону поражения сил ПВО противника. Изготовитель – ОКБ «Радуга». Во второй половине 70-х гг. ракетами Х-22 стали оснащать сверхзвуковые самолеты Ту-22М2 и Ту-22М3, способные нести по три ракеты. Модификации ракет Х-22, предназначенных для стрельбы по площадям, принимались на вооружение в 1971–1976 гг. [766].

В 1975 г. для них была изготовлена партия боевых частей типа БЧК-5. Изготовитель – завод «Химпром» в Новочебоксарске. А вот партия боевых частей БЧ-22ВС была произведена уже под занавес – в 1984–1986 гг. Ныне весь запас химических боевых частей к крылатым ракетам Х-22 хранится на химскладах в Речице-Почепе в Брянской обл. [761] и в Мирном-Марадыковском в Кировской обл. [760] в ожидании естественного конца.

На складе в Речице хранятся и два типа устройств, которые в документах именуют и как «приборы для выливания», и как «универсальные устройства для применения». В них может быть залито по 1895,6 кг или 1945 кг советского V-газа [761]. Иметь возможность залить в один бак около 2 т ФОВ и доставить его непосредственно в стан вероятного противника – это был серьезный прорыв в деле подготовки к наступательной химической войне. Исполнителями замысла могли стать все три элемента стратегической ядерной триады.

Во-первых, «устройства для применения» с 2 т ФОВ в каждом можно было использовать в качестве контейнеров, размещаемых в боевых (головных) частях в межконтинентальных баллистических ракетах, которыми вооружены ракетные войска стратегического назначения. При определении типа ракет, возможного для «химизации», необходимо иметь в виду, что еще в начале 60-х гг. для ракеты Р-12У (8К63У; SS-4 Sandal; вес головной части – 1600 кг) разрабатывалась химическая головная часть в кассетном исполнении [766]. Однако для размещения крупных боевых частей с ФОВ могли быть приспособлены межконтинентальные баллистические ракеты второго и третьего поколений – Р-36 (SS-9 Scarp; вес головной части – до 5825 кг; возможно моноблочное исполнение), МР УР-100 (SS-17 Spanker; вес головной части 2550 кг), Р-36М (SS-18, Satan; вес головной части 8800 кг; возможно моноблочное исполнение) и УР-100Н (SS-19 Stiletto; вес головной части 4350 кг; возможно моноблочное исполнение).

В частности, ракетный комплекс третьего поколения МР УР-100 (15А15) был испытан к концу 1974 г. и с четырьмя боевыми блоками, и в моноблочном варианте, а в 1975 г. – принят на вооружение. Комплекс Р-36М (15А14) был принят на вооружение в 1975 г. в нескольких вариантах, в том числе в моноблочном. И комплексы УР-100Н (15А30) тоже начали развертываться с 1977 г. в моноблочном варианте [766]. Таким образом, понятно, для каких целей были произведены в 1975–1981 гг. 113 контейнеров (баков) типа ПАС-200 °C (вес V-газа в каждом составил 1895,6 кг): с середины 70-х гг. дивизии РВСН с ракетами МР УР-100, Р-36М и УР-100Н были снабжены, помимо ядерных, также и химическими боеголовками, которые были произведены в Новочебоксарске.

Жизнь, однако, не стояла на месте. Ракетный комплекс УР-100Н УТТХ (15А35), который должен был составить основу РВСН в первые десятилетия XXI века до замены на «Тополь», встал на боевое дежурство в ноябре 1979 г. К 1982 г. имелось до 60 ракет УР-100Н УТТХ в моноблочном варианте примерно из 300 ракет этого типа. Таким образом, ясен смысл выпуска в 1982–1986 гг. в Новочебоксарске партии из 118 контейнеров типа ПАС-200 °CУ, в каждом из которых было залито по 1945 кг V-газа и которые хранятся ныне на складе в Речице-Почепе [761]. Не будем забывать, что третья линия снаряжения в цехе № 83 «Химпрома» работала в это время на полную мощность и активно производила изделия 305 (те самые цилиндрические баки с 2 т V-газа в каждом).

К 1986–1988 гг. все эти ракетные комплексы разведки мира находили в очень разных уголках советской страны: Р-36М – в Алейске (Алтайский край), Домбаровском (Оренбургская обл.), Карталы (Челябинская обл.), Ужуре (Красноярский край), Державинске (Казахстан), Жангизтобе (Казахстан), МР УР-100 – в Выползове (Тверская обл.), Костроме, УР-100Н – в Козельске (Калужская обл.), Татищеве (Саратовская обл.), Первомайске (Украина), Хмельницком (Украина) [797]. А после 1987 г. боевые части ракет («приборы для выливания»), залитые советским V-газом, были постепенно переброшены из дивизий РВСН на склад авиационного химоружия в Речице-Почепе.