Текст книги "От хлора и фосгена до «Новичка». История советского химического оружия"

4.5. Отрава против вражеских растений

Фитотоксиканты – это токсичные химические вещества и их смеси, которые используются для поражения различных видов растений. Исторически для цивилизации фитотоксиканты были мирными средствами, например, при уничтожении сорняков, мешающих развитию полезных растений. Классификация фитотоксикантов обычно включает гербициды (вещества для борьбы с травяной растительностью, злаками и овощными культурами), арборициды (для поражения древесно-кустарниковой растительности), альгициды (для поражения водной растительности), дефолианты (для стимулирования опадания листьев растений) и десиканты (для поражения растительности путем ее высушивания).

Естественно, фитотоксиканты не могли не попасть и в сферу интереса военных. При этом основными целями называют такие: 1) опадение листвы в лесах – в случае применения дефолиантов для затруднения противнику использования естественной маскировки; 2) уничтожение и заражение полезных растений – в случае применения потравы для посевов с целью подрыва продовольственной базы вероятного противника. В качестве фитотоксикантов рассматривают обычные фитогормоны, которые интенсифицируют обмен веществ в растениях и которые, в зависимости от примененных количеств, могут принести не только пользу, но и вред.

Считается, что в США опыты по уничтожению посевов, урожая и по обеспложиванию цветущих растительных культур были проведены военными химиками еще в годы Второй мировой войны. США приписывают и не доведенное до исполнения намерение провести в 1945 г. уничтожение рисовых полей в Японии с использованием одного из первых фитотоксикантов 2,4-Д (XXVII) – 2,4-дихлорфеноксиуксусной кислоты [6]. Обошлись атомными бомбами.

2,4-Д (XXVII)

2,4,5-Т (XXVIII)

По-видимому, один из первых опытов применения химических веществ для борьбы с растениями относится к временам войны английской армии против повстанцев в Малайе (1950–1953 гг.). В ходе тех военных операций была сделана попытка регулирования растительности путем применения гербицидов класса производных хлорфеноксиуксусных кислот. Называют обычно не только 2,4-Д (XXVII), но и 2,4,5-трихлорфеноксиуксусную кислоту 2,4,5-Т (XXVIII) и некоторые другие. Особенно популярными оказались смеси бутиловых эфиров феноксиуксусных кислот – 2,4-Д и 2,4,5-Т [13].

В гербицидной войне в Малайе ставились две цели. Одна – дефолиация густой растительности вдоль коммуникаций в рамках антипартизанских действий, другая – уничтожение партизанских же посевов. Гербициды распылялись и с воздуха, и с земли [13]. Имеются данные о подготовке армии США к боевым действиям с использованием гербицидов во время войны в Корее, но до их фактического применения дело, по-видимому, не дошло. Наиболее масштабные и достаточно многочисленные боевые операции по «регулированию растительности противника» с использованием пестицидов двойного назначения (то есть боевых гербицидов) с попутным распылением переносимых ими диоксинов (XXX) произошли в результате применения химоружия в период Второй Индокитайской войны (1961–1975 гг.) [6, 13, 661, 740]. В той или иной форме военно-химическая активность армии США затронула все страны региона. Так, сообщается об эпизодическом применении гербицидов против Камбоджи (в 1969 г.), Лаоса и Северного Вьетнама. Упоминается и об использовании гербицидов в Таиланде в связи с антипартизанскими действиями. Однако основные боевые действия с применением гербицидов состоялись в Южном Вьетнаме, и они неплохо документированы [661, 740].

Целями военно-химических усилий США во Вьетнаме, объединенных под кодовым названием «Операция Рэнч Хэнд» (Operation Ranch Hand), были те же, что и в других эпизодах гербицидных войн, – демаскирование партизан и уничтожение посевов. Всего в Южном Вьетнаме в 1962–1971 гг. было применено 14 рецептур гербицидов, из которых семь были смесевые. В большинстве из них использовались феноксигербициды (94 %) и сопутствующие им диоксины, однако не во всех. Что касается общей картины военно-химических действий, то условно ее можно подразделять на два этапа [13]. Первая боевая операция армии США в Южном Вьетнаме по уничтожению растительности с применением гербицидов была проведена 12 января 1962 г., последняя – 31 октября 1971 г.

На первом этапе, в 1962–1964 гг., применение гербицидов происходило в относительно ограниченных масштабах – для защиты коммуникаций, аэродромов и других военных сооружений, а также для борьбы с посевами предполагаемого противника. Три из четырех наиболее активно использованных в этот период рецептур («agent purple», «agent green» и «agent pink») имели феноксигербицидную основу, причем в составе действующего начала рецептур эфиры 2,4,5-Т составляли от 50 до 100 %. Первый транспорт с гербицидами «agent purple» (смесь н-бутилового и изобутилового эфиров 2,4,5-Т и н-бутилового эфира 2,4-Д в соотношении 3:2:5) и «agent blue» (какодиловая – диметиларсиновая – кислота) поступил во Вьетнам в январе 1962 г. Распылялись они в основном для достижения тактических целей, причем только с воздуха. Вскоре были испытаны еще две рецептуры – «agent pink» (смесь н-бутилового и изобутилового эфиров 2,4,5-Т в соотношении 3:2) и «agent green» (на основе только н-бутилового эфира 2,4,5-Т), применявшиеся до 1964 г. [13].

О том, что во время войны англичан в Малайе попутно шло заражение высокотоксичными диоксинами обработанной этими гербицидами территории, по-видимому, известно не было. Данные о содержании диоксинов в образцах феноксигербицидов, примененных в этой войне, отсутствуют. Дополнительное расследование в последующие годы, похоже, тоже не проводилось.

2,3,7,8-Тетрахлордибензо-п-диоксин (XXIX)

Полихлорированные диоксины (XXX)

Что касается войны во Вьетнаме, то содержание 2,3,7,8-ТХДД (XXIX) в указанных рецептурах было очень высоким (в среднем 32,8 ppm в «agent purple» и 65,6 ppm в «agent pink» и «agent green»), как если бы это были продукты, полученные с нарушением технологии производства гербицида 2,4,5-Т (XXVIII) или же просто кубовые остатки этого производства (при нормальной технологии). Однако масштабы их применения были не очень значительными: за весь период 1962–1964 гг. было распылено лишь 4 % использованного в войне гербицида 2,4,5-Т. Параллельно на базах ВВС США продолжались испытания оборудования для распыления этих гербицидов, начавшиеся еще до начала войны во Вьетнаме, в 1960 г.

Второй этап гербицидной войны во Вьетнаме падает на период 1965–1970 гг., причем максимум применения гербицидов приходится на 1969 г. (в 1971 г. объемы применения были незначительными). На основе феноксигербицидов на этом этапе использовалась лишь рецептура «agent orange» (смесь н-бутиловых эфиров 2,4,5-Т и 2,4-Д) с содержанием диоксина примерно 2 ppm. Однако это лишь расчетная величина, полученная через несколько лет после войны усреднением данных, относящихся к образцам из различных партий. Скорее всего, вклад каждой из партий в реальные боевые действия не учитывался. Диапазон концентраций 2,3,7,8-ТХДД в образцах составлял 0,1–47 ppm. Помимо самого 2,3,7,8-ТХДД (XXIX), смесь «agent orange» содержала много других ПХДД и ПХДФ. Среди ПХДД, например, указывают 1,3,7,8– и 1,3,6,8-ТХДД, 1,3,7-Cl₃-ДД, 2,7– и 2,8-Cl₂-ДД13. Масштабы применения «agent orange» (строго говоря, рецептур было две, причем появление на театре военных действий некоторого количества второй относилось только к 1968 и началу 1969 гг.) были столь значительны, что именно она ассоциируется в представлении мировой общественности с химической войной во Вьетнаме в целом. На втором этапе было распылено 96 % всего гербицида 2,4,5-Т, использованного в войне. Что касается целей применения гербицидов на втором этапе войны, то можно говорить о попытках решения с их помощью стратегических задач. Речь идет об идее добиться перелома в войне, поскольку в целом опрыскиванию подверглось примерно 6–10 % всей территории Южного Вьетнама (это 1 млн га).

Всего в ходе боевых действий было распылено 24 тыс. т гербицида 2,4,5-Т (в пересчете на кислоту), содержавших, по официальным данным, примерно 167–170 кг наиболее токсичного диоксина 2,3,7,8-ТХДД (91 % этого количества пришелся на леса, а остальное – на посевы). Оценки независимых экспертов, не связанных с министерством обороны США, менее оптимистичны. Полагают, что максимальные концентрации 2,3,7,8-ТХДД в «agent orange» достигали 60 ppm, а всего в Южном Вьетнаме было распылено более 500 кг 2,3,7,8-ТХДД (XXIX). Наибольшее количество его было сброшено на Вьетнам в 1966–1969 гг. [13].

Предполагается, что при операциях хранения и транспортировки боевых гербицидов персонал ВВС США не был поражен гербицидом «agent orange» и, соответственно, практически не был поражен диоксином 2,3,7,8-ТХДД. Однако авиамеханики, лично занимавшиеся распылением дефолиантов во время боевых операций, избежать диоксиновых поражений не могли.

В СССР 2,4,5-трихлорфенол производился с 50-х гг. на Рубежанском ПО «Краситель», а в 1963–1973 гг. и в 1975–1988 гг. – в Уфе на ПО «Химпром». Производство гербицида 2,4,5-Т (XXVIII) в Уфе было начато в 1965 г. [13]. При этом армия как заказчик была все время в центре событий, хотя и делала вид, что она тут ни при чем. Во всяком случае, даже в апреле 1992 г., когда производство боевых гербицидов отошло в прошлое и правительство Башкирии образовало чисто экологическую республиканскую комиссию («для решения проблемы загрязнений суперэкотоксикантами окружающей среды»), в ней оказались три представителя управления начальника химических войск – генерал И. Б. Евстафьев, полковник А. И. Банников и полковник А. Д. Горбовский.

И это неудивительно. Как показали события в Чечне, оружие против растительности тогда еще не было списано в архив.

Эпизоды химической войны в Чечне 1994–1996 гг.:

А. Осовцов: «Какой-то беловатый порошок сыпался после пролетевшего самолета. Насколько мне известно, эти химикаты использовались для того, чтобы, как выражаются военные, „зеленку уничтожить“, то есть чтобы с деревьев осыпалась листва и чеченским боевикам негде было прятаться».

И. Ашгериев: «Бомбы с таким действием, когда зеленый лес тлел, горел вокруг Шатоя, это я видел. Это было в мае. Шли постоянно дожди, стволы, ветки, все было сочное, еще не совсем распустилась листва. Мы издали наблюдали, как этот лес с неделю тлел. Шел дождь, но это не влияло. Это было очень странно. Обычно в это время даже если хочешь поджечь лес, он не загорится, потому что очень влажный. У нас горы, рядом снежные вершины, лес никогда не горит, даже в самое жаркое время, а это было в мае, когда лес около Шатоя горел неделю. Вероятно, специальные бомбы бросали в лес, чтобы там не разбивали лагеря ополченцы, чтобы оголить поверхность».

Р. Ахтаханов: «Атака на Самашки началась с химического оружия – с желтого дыма. Мы опросили 40 человек. Они рассказывали, что появился какой-то желтый дым, ничего не было видно, на теле при любом прикосновении вскакивали волдыри. У людей начиналось головокружение, одышка. А потом в течение 48 часов шла усиленная бомбардировка и артобстрел села».

Я. Чеснов: «Я встретил людей, которые недавно вернулись из Самашек. Один из пациентов жаловался, что у него уже пятый день слезятся глаза. Как он рассказал, перед ним разорвался снаряд, от которого шел какой-то оранжевый ядовитый дым. Глотнув этого дыма, он стал сильно кашлять, и у него стали слезиться глаза».

А. Мнацаканян: «В конце мая – начале июня 1995 г… на лес было сброшено несколько предметов с самолета, летящего на небольшой высоте… Они раскрылись без взрыва, и оттуда вылетели маленькие „лепесточки“, похожие на кленовые семена (дети называют их „носики“), и рассыпались по лесу. Через некоторое время по всему лесу начали раздаваться хлопки. Когда один из солдат взял этот предмет в руку, оттуда выплеснулась жидкость, которая попала частично ему на руку и частично на куртку. Это было километрах в десяти от села Автуры. Мы поехали в лес, где военные ребята стояли на позициях. Там мы обнаружили остатки этих капсул. Я передал фонду „Гласность“ эти зеленые листочки, части пластмассовых капсул, которые там кружили и падали. Доктор показывал мне детей с множественными ожогами. Он определял это как вторичное бактериальное поражение после химического поражения кожных покровов. На следующий день после меня там была специальная комиссия врачей из Москвы, которая поставила очень своеобразный диагноз: „чесотка неизвестного происхождения“».

«Война в Чечне. Международный трибунал».

Материалы опроса свидетелей. Первая сессия, 1996.

Вторая и третья сессии, 1997.

Общественный фонд «Гласность», Москва.

Если же говорить о боевом применении запасов «эйджент оранж» и других гербицидов во время той войны в Чечне, то эти запасы относятся, скорее всего, к оружию, до настоящего времени стоящему на вооружении армии России.

В целом же особенно ощутимый след на теле планеты оставили диоксины, использование которых вначале не планировалось в качестве химоружия [740–742].

4.6. Первое поколение смертельных нестойких ОВ

Среди смертельных ОВ, относившихся к удушающим и общетоксическим НОВ, помимо хлора, были фосген, дифосген и синильная кислота. В период между мировыми войнами с ними в Красной армии работали особенно много.

Боевой путь удушающего фосгена (XIII) – дихлорангидрида угольной кислоты – начался в 1915 г. на фронтах Первой мировой войны [10]. Всего в 1915–1918 гг. было произведено около 150 тыс. т фосгена, причем из числа людей, погибших в годы той войны, около 80 % пострадали именно от фосгена [6]. В России фосген тоже был известен еще в царской армии.

Фосген (XIII)

Фосген (шифр армии США – CG; армии Германии – D-Stoff, армии Японии – Blue № 1, Красной армии – вещество Р-Ю и вещество № 25702) – бесцветный газ с запахом прелого сена или гнилых яблок. Температура кипения +8,2 °C. Газообразный фосген в 3,5 раза тяжелее воздуха. Стойкость очага фосгена – до 30 минут летом, до 3 часов зимой. Признаки токсического отека легких проявляются после периода скрытого действия, продолжающегося в среднем 4–6 часов. К концу периода скрытого действия возникают першение и жжение в носоглотке, позывы к кашлю. В последующем кашель усиливается, наступает одышка. Губы, нос, уши, конечности синеют, пульс становится реже. Развивающийся отек легких ведет к сильному удушью, мучительному давлению в грудной клетке. Пораженные мечутся, хватают ртом воздух. Отек легких и угнетение дыхательного центра вызывают смертельный исход. При пребывании людей в атмосфере фосгена с концентрацией свыше 5 мг/л смерть может наступить через 2–3 сек. Фосген обладает кумулятивными свойствами [7, 607].

Между войнами Красная армия рассматривала фосген в качестве средства поражения живой силы и сковывания противника. Применение предполагалось в химснарядах, химминах, авиахимбомбах, а также путем волновых выпусков из баллонов и машин [288]. Серьезным этапом в использовании фосгена как оружия Красной армии стало создание авиахимбомбы калибра 500 кг. В снаряжении фосгеном она была испытана в 1934–1935 гг. в летних и зимних условиях на полигоне в Шиханах [193]. В зимних условиях бомба создавала газовую волну, способную проникать на расстояние 2,5–3 км, обеспечивая 100 %-ное поражение животных средней и тяжелой степени (смертность 30 %). На расстоянии 500 м от места разрыва волна «пробивала» противогаз. Летом дальность проникновения газовой волны оказывалась до 2 км (поражения животных легкой степени достигались до 1,5 км). При бомбометании летом в штиль бомба способна давать на открытой местности фосгеновое облако площадью до 5 га и высотой до 1,5 м, не рассеивающееся в течение двух часов («газовое болото»). В конце 1935 г. бомба была представлена на вооружение РККА (в снаряжении фосгеном). Сам фосген продолжал оставаться в центре внимания «прикладной науки» [205].

В 30-х гг. мощности по производству фосгена были подготовлены на многих советских химзаводах. В годы Отечественной войны его фактическим выпуском и разливкой по химбоеприпасам занимались лишь два химических завода – в Чапаевске и в Дзержинске (ЧХЗ) (табл. 28) [431]. Часть из тех боеприпасов дожила в России до конца 2001 г., когда были уничтожены последние боеприпасы, содержавшие 10,6 т фосгена [514]. Производством фосгена в годы Второй мировой войны занималась и Германия [743]. Армия США к началу процесса химического разоружения боеприпасов с фосгеном не имела [724].

Полустойкий представитель удушающих ОВ дифосген (XIV) – трихлорметиловый эфир хлоругольной кислоты – применялся с 1916 г. на полях сражений мировой войны [10]. Предназначали его для тех же целей, что и фосген.

Дифосген (XIV)

Дифосген (шифр армии США – DP; армии Германии – Perstoff, Красной армии – вещество № 5702) – бесцветная жидкость с запахом прелого сена или гниющих фруктов. Температура кипения +128 °C. По удушающему действию на организм аналогичен фосгену. Газообразный дифосген в 6,9 раза тяжелее воздуха. Стойкость очага заражения – летом до 30 минут, зимой до 10–12 часов. При вдыхании пара вызывает токсический отек легких. Смертельная концентрация – 0,5–0,7 мг/л при 15-минутной экспозиции. Гидролиз при низких температурах происходит медленно. При нагревании разлагается на две молекулы фосгена [7, 607].

Использовать дифосген в Красной армии предполагали в артснарядах, авиабомбах, ВАПах [288]. За его судьбой начальник ВОХИМУ Я. М. Фишман следил самолично. Однако качество дифосгена было невысоким, поскольку он всегда содержал большую примесь фосгена. В частности, после осенней трудовой вахты 1939 г. по выпуску дифосгена на ЧХЗ в Дзержинске, сопровождавшейся техническими усовершенствованиями процесса, химзавод поставил вопрос о пересмотре «существующего ТУ в сторону повышения качества дифосгена в отношении содержания основного вещества с 83 % до 92 %» [421]. Мощности по производству дифосгена имелись на нескольких заводах, однако реальный выпуск его в годы Отечественной войны происходил лишь на химзаводе № 102 в Чапаевске, причем в очень небольших количествах [431].

Твердый трифосген, обладающий токсичностью фосгена, в дело не пошел.

Боевое использование синильной кислоты (XV) – цианистого водорода – началось еще в 1916 г. на полях Первой мировой войны [10]. В России с ней (веществом «Х») начали работать еще в царской армии.

Синильная кислота (XV)

Синильная кислота (шифр армии США – AC; армии Великобритании – VN, армии Франции – Forestite, армии Германии – T-155, армии Японии – Brown № 1, Красной армии – вещество № 11702) – бесцветная прозрачная жидкость с запахом горького миндаля. Температура кипения +26 °C, температура затвердевания −13,3 °C. С водой смешивается во всех отношениях. Пары синильной кислоты легче воздуха. Стойкость на открытой местности летом – около 5 минут, в лесистой местности летом – около 10 минут, зимой – до 1 часа. Оказывает общеядовитое действие. Поражает организм при вдыхании пара, при приеме с водой и продуктами питания, при резорбции через кожу, при попадании в кровь через раневые поверхности. Наибольшую опасность представляет вдыхание пара. Тяжелые отравления (вдыхание в течение 5–10 минут воздуха с концентрацией ОВ 0,25–0,4 мг/л) сопровождаются судорогами с полной потерей сознания, сердечной аритмией. Затем развивается паралич. Концентрации 0,42–0,5 мг/л уже при экспозиции 2–5 мин. вызывают быструю смерть [7, 607].

В РККА очередь до синильной кислоты как ОВ общетоксического действия дошла лишь в 1932 г. – после получения опытной партии, а также проведения испытаний. Соблазн обладать «веществом, обладающим мгновенным действием и наименьшей смертельной концентрацией при малых экспозициях» [191], был велик. В планах начальника вооружений М. Н. Тухачевского значились испытания синильной кислоты на весь 1932 г. – и зимние, и летние [92]. Причем РВС СССР принял ее на вооружение еще 27 февраля («для поражения живой силы при передвижениях, расположенных на месте и вообще по скоплениям войск противника») [90]. Одновременно активно проверяли в качестве средства нападения хлорциан (установка по его выпуску работала в Москве на заводе № 1). Не забыли и про бромциан (соответствующая опытная установка также действовала на заводе № 1). А в планах начальника вооружений РККА на 1932 г. значились «работы по использованию хлорциана и бромциана» [92].

Долго не удавалось найти способы применения синильной кислоты, хотя заводы по ее выпуску уже были – она сгорала в момент разрыва боеприпаса. ОВ предполагалось применять из ВАПов штурмовой авиацией при температурах от +5 до –12 °C, а затем распространить и на другие средства – авиабомбы, снаряды, мины. На рубеже 1930–1931-х гг. были выполнены опыты по зимнему применению синильной кислоты из ВАПов с высоты 10 м (по 160 л; температура от –7 °C до –13 °C) [70]. И в течение нескольких минут погибли почти все подопытные животные в полосе 40 м шириной и 200–250 м глубиной. В дальнейшем опыты были продолжены. В феврале 1936 г. на Шиханах прошли испытания зимней смесевой рецептуры, после чего комиссия рекомендовала принять смесь синильной кислоты с хлорцианом (температура замерзания –43 °C) на вооружение для применения авиацией в зимних условиях. К 1939 г. проблема боевого применения синильной кислоты в целом определилась – главным образом из ВАПов, причем в зимних условиях и в смеси с хлорцианом [191, 420]. А к 1940 г. эффективность этой смеси проверили и в авиабомбах ХАБ-200 и ХАБ-500 [241, 242].

Очередной толчок к поиску способов боевого применения синильной кислоты и ее производных дала война с Финляндией [357, 358].

Из старого документа:

«Заместителю народного комиссара обороны Союза ССР командарму I ранга т. Кулику

По вопросу применения синильной кислоты докладываю: до 1938 г. Химическое управление Красной армии над вопросом применения синильной кислоты работало недостаточно. Все внимание было уделено изысканию новых аналогичных синильной кислоте БХВ… Вопрос применения синильной кислоты в основном разрешен. Ее с успехом можно использовать в артснарядах, минах, ракетах и авиахимбомбах. Остался еще не отработанным вопрос применения синильной кислоты из выливных авиационных приборов как в летних, так и в зимних условиях. Предложенная зимняя рецептура синильной кислоты для применения из ВАПов (смесь синильной кислоты с хлорцианом) хотя по токсичности мало уступает чистой синильной кислоте, но применять ее можно только с бреющего полета, что маловероятно в боевых условиях. В 1939 г. промышленность по заданию Химического управления Красной армии построила полузаводскую установку для производства смеси синильной кислоты с хлорцианом мощностью 100 т в год и изготовила 3 т. Если учесть возможности бреющих полетов в боевой обстановке, то эта полузаводская установка может вполне обеспечить эти полеты смесью синильной кислоты с хлорцианом. Запаса синильной кислоты, так же как и артхимснарядов, химических мин и авиахимбомб, снаряженных синильной кислотой, ни Химическое управление, ни АУ, ни ВВС не имеют. По синильной кислоте в промышленности созданы значительные мощности и по решению правительства немедленно могут приступить к выдаче продукта: Воскресенский химический завод мощностью 1500 т в год, 148-й завод мощностью 3000 т в год… и в мае – июле месяце 1940 г. вступит в строй действующих заводов ЧХЗ мощностью 1500 т в год.

Начальник химического управления Красной армии

комбриг П. Г. Мельников, 8 февраля 1940 г.» [191].

Приведенная переписка – отражение страхов руководства Красной армии в связи с тем, что во время шедшей в то время войны с Финляндией [357, 358] последняя будто бы применила одну авиабомбу с синильной кислотой.

Что до новых «положительных» результатов, то они появились лишь перед самой войной с Германией. После войсковых испытаний химавиабомбы ХАБ-100 ударного действия, выполненных в 1940 г. в Шиханах, она в снаряжении синильной кислотой была рекомендована к постановке на вооружение ВВС и предназначалась для поражения войск на открытой местности и в укрытиях (окопы, щели, танки с открытыми люками) [240]. Во время опытных химических учений в Казахстане на АХП (август-сентябрь 1940 г.) очень удались, по мнению участников, опыты по выливанию из ВАПов [359]. А в октябре 1940 г. в Шиханах шли опыты по выливанию синильной кислоты с самолетов СБ в вязкой форме [191].

В годы Отечественной войны массовый выпуск синильной кислоты осуществлялся на химзаводах Дзержинска (№ 148 и ЧХЗ) и Воскресенска (табл. 28) [425, 431]. Производство в Воскресенске было организовано в 30-х гг. (получение конечного продукта было основано на реализованном в те годы в Германии и США взаимодействии цианистых солей с серной кислотой) [7]. Производство на дзержинских заводах также осуществлялось солевым методом (расход на 1 т синильной кислоты: 5,3–5,4 т цианистого натрия и 2,4–2,8 т серной кислоты [431]). Однако в годы войны на заводе № 148 по проекту Ленинградского ГИПХ [720] шло строительство нового цеха и освоение синтеза синильной кислоты по уже известному в мире контактному методу – путем окисления смеси аммиака и метана кислородом воздуха в присутствии платино-родиевого катализатора [9]. Первоначальный срок пуска – 1 октября 1943 г. (мощность – 170 т ОВ в месяц) [426]. Фактически цех был пущен в I квартале 1945 г. [424]. За успешное следование мировой промышленной моде советские авторы получили Сталинскую премию III степени [744]. Что касается Германии, то она синильную кислоту в годы Второй мировой войны вообще не производила [743].

Выше уже упоминались [191, 420] опыты с синильной кислотой в смеси со многими «утяжелителями», включая хлорциан (XVI) – хлорангидрид циановой кислоты. Полузаводская установка по его производству была смонтирована перед войной на Воскресенском химкомбинате [107].

Хлорциан (XVI)

Хлорциан (шифр армии США – CK, армии Германии – T-150) – бесцветный газ/жидкость. Температура кипения +13 °C, замерзания –7 °C. Ограниченно растворим в воде, медленно гидролизуется. Хлорциан – быстродействующее ОВ, обладает общеядовитым действием и вызывает раздражение слизистых оболочек глаз и верхних дыхательных путей. В организме хлорциан генерирует циан-ионы, поэтому признаки общего отравления хлорцианом такие же, как и синильной кислотой. Раздражающее действие пара на глаза и органы дыхания проявляется без периода скрытого действия. Начальная раздражающая концентрация 0,002 мг/л. По токсичности в 2–2,5 раза уступает синильной кислоте. Концентрация 0,4 мг/л при экспозиции 10 минут может вызвать смертельный исход [7, 607].

Помимо упоминавшихся, укажем также на смесь синильной кислоты с фтористым водородом (HF), чье испытание было выполнено в 1938 г. Помимо «утяжелителей», для переноса синильной кислоты в стан противника предлагались также «носители», способствовавшие повышению коэффициента ее боевого использования. В качестве таковых предлагались, в частности, древесная вата и торф, способные впитывать в себя до 300 % синильной кислоты [191].

С самого начала активных работ с химоружием не прекращались усилия по созданию ОВ, способных пробивать противогаз «вероятного противника».

В первую очередь это касается окиси углерода и ее металлических производных (карбонилов металлов). Токсичная окись углерода (угарный газ) легко проникает через пористые материалы, в том числе через активированный уголь в противогазах, однако в США еще в 1922 г. был принят на вооружение гопкалит, позволявший освобождать воздух от окиси углерода. Из множества карбонилов металлов – источников окиси углерода – военные проявляли интерес к двум жидкостям – пентакарбонилу железа Fe(CO)5 и тетракарбонилу никеля Ni(CO)4. Оба вещества легко разлагаются с отщеплением окиси углерода и сравнительно несложны при получении [6].

В Советском Союзе эти карбонилы металлов прошли долгий боевой путь. Еще в 1924 г. Химком просил проф. А. Е. Фаворского изготовить по 100 г карбонилов никеля и железа для проверки их в качестве ОВ для «пробивания» противогаза. В 1928 г. в связи с отсутствием производственной базы в СССР ВОХИМУ закупило 30 кг карбонилов металлов заграничного происхождения (в смеси с другими веществами – чистые карбонилы металлов зарубежные фирмы не поставляли), однако серьезных опытов так и не развернуло [465]. Происхождение денег на ту бессмысленную покупку очевидно: в 1928 г. на июльском пленуме ЦК ВКП(б) И. В. Сталин-Джугашвили не скрывал, что политика советской власти по отношению к крестьянству предполагала тогда нечто вроде введения дани, изъятие которой было необходимо для финансирования ее (власти) затрат.

Бесперспективность окиси углерода в качестве боевого ОВ была известна советским специалистам – еще в 1929 г. им сообщил об этом проф. Флюри из Германии [675]. Не поверили. И дело было продолжено.

Работать с карбонилами металлов было непросто. В частности, карбонил железа при температурах ниже 130 ° применен в боевых условиях быть не мог – скорость выделения окиси углерода была слишком мала для создания ее боевых концентраций. Вообще же лишь в летнее время в течение месяца создаются подходящие условия для боевого применения карбонила железа в качестве ОВ.

Пентракарбонил железа (Fe(CO)5) – желтоватая жидкость. Температура кипения +102,7 °C, замерзания –20 °C. При нагревании до 200 °C разлагается с образованием железа и окиси углерода. Под действием воздуха разлагается на окись углерода и окись железа. Нерастворим в воде, хорошо растворим в большинстве органических растворителей. Сильно ядовит при вдыхании, введении внутрь или всасывании через неповрежденную кожу. Вызывает острый отек легких независимо от пути введения. Доза 1,75 мг/кг смертельна для кроликов. Картина отравления сходна с картиной отравления от окиси углерода. Окись углерода – кровяной яд (соединяется с гемоглобином с образованием карбоксигемоглобина, обладает кумулятивным действием) [9, 745].

Серьезная проверка возможностей боевого применения карбонила железа была выполнена в 1934 г. Тогда начальник вооружений Красной армии М. Н. Тухачевский издал приказ о проведении боевых испытаний партии в 6 т пентакарбонила железа, изготовленной отечественной промышленностью. Летом были проведены опыты по газопуску из БХМ на полигоне в Шиханах, в процессе которых были определены условия по созданию боевой концентрации (на глубину 1000 м на фронте в 1 км в течение 20 минут необходимо было расходовать 1,5 т ОВ). Одновременно на инженерном полигоне РККА были выполнены опыты по струеметанию кандидата в ОВ по окопам с собаками в противогазах и по инженерным сооружениям с работающими фильтрами. Во всех опытах защита была «пробита» – животные получили ожидаемые поражения [746].