Текст книги "Мы так не договаривались"

Глава 5

– Я провожу тебя домой, – сказал Макс, открыв дверцу машины и помогая Леоре сесть.

– В этом нет необходимости, – машинально возразила она.

– Даже в таком маленьком городке по улицам, бывает, шастают всякие недоумки. Я тебя провожу. – Он подтолкнул ее внутрь, в тепло кабины, кажущейся особенно уютной после пронизывающего ледяного ветра.

– Ладно. – Леоре достаточно было одного взгляда на его лицо, чтобы понять, что его упрямства не переломить и спорить бесполезно. Возможно, это абсолютно несовременная черта, но ей была приятна его забота и тревога за ее безопасность. Ей не нравилось возвращаться одной в пустой дом и уж тем более не хотелось этого делать в такую ночь, как эта, когда ветер воет раненым зверем, а непроглядная мгла словно таит в себе угрозу.

– Чересчур богатое воображение – вот твоя беда, – укоризненно буркнула она себе под нос, уже трогаясь с места.

Она ехала по почти пустым улицам и, поглядывая в зеркальце, всякий раз видела в нем огни машины Макса, неотступно следующие за ней.

Ужин прошел отлично, став своего рода продолжением ленча. Они практически не касались личных тем, за исключением недавнего переезда Леоры в Глинвейл, ее впечатлений от этого небольшого городка и ее решения работать временной секретаршей на агентство Мэй. Леора слегка нахмурилась, неожиданно сообразив, что Макс хоть особенно и не выспрашивал ее, но и о себе рассказал не слишком-то много. За столом по большей части говорила именно она. Может, на нее так подействовала интимная атмосфера уютного семейного ресторанчика, а может быть, ей развязали язык два бокала прекрасного легкого вина?

Какова бы ни была причина, но она обычно за целый год не выдавала никому столько сведений о себе и своей жизни, сколько сообщила Максу за один только ужин. Он внимательно слушал, целиком сосредоточившись на своей собеседнице. Он не смотрел на других женщин в зале, а там было несколько более чем достойных восхищения дам. Кажется, он даже не умирал со скуки, когда ей вздумалось обсудить с ним свое желание купить собаку; наоборот, он даже предложил ей свою помощь.

Уже свернув на узкую подъездную дорожку к своему гаражу, Леора подумала, что получила от сегодняшнего вечера настоящее удовольствие – и при этом ни разу не испытала своего обычного чувства неполноценности из-за того, что она не в курсе каких-нибудь пикантных сплетен, неспособна вести светскую беседу или кокетничать, чтобы поддержать интерес мужчины. Она просто была самой собой – и при этом все равно нравилась ему.

С этой мыслью, принесшей ей совершенно новое чувство уверенности в себе, Леора вышла из машины за секунду до того, как к ней подошел Макс.

– Я только взгляну, чтобы убедиться, что здесь нет никаких непрошеных посетителей, – сказал он, явно не догадываясь, что его слова прозвучали скорее приказом, чем предложением. Приказом, которому лучше беспрекословно подчиниться. Он подхватил ее под руку. В гараже было не намного теплее, чем снаружи, от бетонного пола тянуло холодом, а на Леоре по – прежнему были ее легкомысленные, но невероятно сексуальные туфельки.

Леора протянула ему ключи от дома.

– А я тем временем сварю нам что-нибудь горячее. Не знаю, как ты, а я ужасно замерзла, – отозвалась она.

Макс искоса взглянул на нее, удивленный, что она так легко согласилась. Любая из его прежних приятельниц непременно выдала бы замечание, что способна сама о себе позаботиться.

– У тебя что, уже случались подобные проблемы? – поинтересовался он.

Леора слабо улыбнулась.

– Нет, но я не стыжусь признаваться, что не люблю в такое время заходить в пустой дом.

Макс открыл дверь, провел Леору внутрь и помог ей снять пальто, а потом молча смотрел, как она поправляет волосы у большого зеркала в прихожей. Должно быть, долгие годы прошли с тех пор, как он помогал женщине, не опасаясь при этом выслушать нотацию о том, что она терпеть не может чувствовать себя вещью для развлечения мужчины. Ему не хватало ощущения гордого удовлетворения, что приносили с собой эти маленькие знаки внимания. Ему не хватало и интимности легких прикосновений. Было что-то изысканно-соблазнительное в том, чтобы помочь женщине снять одежду, пусть даже эта одежда – всего лишь зимнее пальто и задорная шляпка.

Леора обернулась и встретилась взглядом с Максом. Тепло его глаз, кажется, становилось для нее чем-то привычным, и она удивилась – как быстро привыкаешь ко всему хорошему. Леора улыбнулась, почему-то чувствуя себя беспричинно счастливой.

– Чего бы ты хотел выпить? У меня есть травяной чай – яблочно-коричный и мятный, – горячий шоколад и кофе.

– А сливки? Взбитые и как можно более густые?

Леора рассмеялась. Как могла она бояться этого человека? Конечно, он громадного роста и весьма суров с виду… Наверное, он способен одним махом разорвать пополам телефонную книгу, но с ней он всегда был так трогательно заботлив и нежен, опровергая свою собственную репутацию чудовища..

– Сколько положить?

– Сколько влезет в чашку, – моментально отозвался он. И прошел вслед за ней на кухню.

– Ума не приложу, как тебе удается сохранять форму. Ты только что плотно поужинал и уничтожил столько десертов. Даже представить страшно, сколько во всем этом было калорий. – Леора достала из шкафчика банку с шоколадом и две чашки.

Макс налил воду в чайник.

– Что уж там особенно сохранять, – усмехнулся он. – Никакая сила воли и никакие диеты не превратят меня в одного из этих нынешних худощавых мужчин с узкими бедрами и широченными плечами.

Леора в изумлении обернулась. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять, что он не шутит. Неужели он в самом деле недоволен своей внешностью? А она просто не могла вообразить его себе другим. Ей нравились его мускулистые руки, мощная широкая грудь. Когда он прижимал ее к себе, ей казалось, что она попала в какую-то сказочную крепость, теплую и надежную. Она с удовольствием наблюдала, как огромными шагами меряют землю его ноги, такие же сильные и уверенные, как и он весь. Даже пальцы прекрасно соответствовали его облику – длинные и умелые, они двигались с удивительным для такого мощного мужчины проворством и ловкостью.

– Н-но, ради Бога, от-ткуда такая мысль? На м-мой взгляд, ты превосходно с-сложен. – Она виновато моргнула. Заикание, как обычно, вернулось в самый неподходящий момент. Леора сама себе не верила, что отважилась на подобную откровенность.

Макс и не заметил заикания. Он не отрывал взгляда от глаз Леоры. Неприкрытое восхищение, которое он в них видел, потрясало. Ни одна женщина не смотрела на него так. Он двинулся было к ней – и замер, сообразив, что мужские инстинкты снова грозят заставить его нарушить данное ей обещание. Он глубоко вздохнул, призывая все свое самообладание, которое ему сейчас было нужно, как никогда в жизни. И тут же едва не потерял его напрочь, когда ее розовый язычок нервным движением промелькнул между зубов и прошелся по нижней губе. Макс на мгновение отвернулся от нее, проклиная ее невинность и собственный опыт. Даже святому непросто было бы устоять против искушения этого мига.

Он так старался, он не сделал ни единого неверного шага, помня о своем обещании дать ей время. Во время ужина Макс позволил ей вести первую партию, ничего не требуя, почти не задавая вопросов, только внимательно слушая ее. Вряд ли Леора сама понимала, как много рассказала ему этим своим тихим, неуверенным голоском, тщательно выбирая слова и всякий раз, открывая рот, волнуясь, что начнет заикаться. Она такая робкая, такая чертовски хрупкая, ее так легко напугать, что он едва ли не боялся глубоко вздохнуть вблизи нее.

Но время от времени та ее частичка, о существовании которой она и сама-то вряд ли догадывалась, нет-нет да и выглядывала из глубины глаз пугливого зайчонка. В такие мгновения Леора напоминала ему эльфа, порождение сказочного леса, запомнившееся ему по одной детской книжке. Она пугала его – как и положено лесным феям. Леора обладала магией очарования, против которого он должен был бы, с его-то опытом, уметь сопротивляться… но не умел. Она волновала и трогала его на каком-то давно забытом, возможно, древнейшем, природном, естественном уровне. А когда она смотрела на него своими огромными синими глазами, ему казалось, что на свете нет задачи слишком сложной, если речь шла о ее счастье. Опасная мысль для мужчины, которого неудержимо влечет к одной женщине.

– Пойду пока проверю дом, – сказал он, бросив на нее быстрый взгляд.

Леора не успела произнести ни слова, как он уже вышел, двигаясь со скоростью и бесшумностью, поразительными для человека таких размеров. Пока закипал чайник, она все смотрела на дверь, гадая, что могло его так расстроить. Неужели она его чем-то задела? Леора знала, как это бывает больно, и не хотела причинять такую боль ему.

– Черт бы побрал мою неопытность, – вырвалось у нее в сердцах несвойственное ей выражение. Сообразив, что она только что сказала, Леора расплылась в ухмылке. Глаза ее засверкали от смеха. Первый раз в жизни выругалась. А что? Даже приятно, стоит повторить. – Ч-черт!

Макс вернулся в самое время. Он остановился как вкопанный, глядя, как она смакует новое слово с наслаждением ребенка, впервые в жизни пробующего мороженое.

– Что это ты делаешь? – удивился он. Леора обернулась на него через плечо и фыркнула.

– Познаю цену крепких слов.

– Зачем?

Она не нашлась сразу, что ответить. Макс снял с плиты требовательно свистевший чайник.

– Хочется понять, почему ты, похоже, находишь в ругани какое-то особое удовлетворение.

– От этого я не становлюсь лучше, – буркнул он, чувствуя себя эдаким мужем викторианских времен, приоткрывающим перед своей юной женой занавес интимной стороны супружества. Плевать ему, что все ругаются – мужчины, женщины, дети; черт с ними со всеми! Но из ее уст он подобных слов слышать не хочет.

У Леоры от изумления расширились глаза. Да он не шутит!

– Я понимаю, что не имею никакого права чего-то от тебя требовать, но это чертовски отвратительная привычка. – Макс скривился, сообразив, что воспользовался тем самым словом, против которого выступал. – Чаще всего я ругаюсь, когда мне лень подбирать более подходящие слова, ну, а в остальных случаях… мне вообще нет оправдания.

– Ты прелесть, Максимилиан Силвер, – тихо, с нежностью пробормотала Леора. Потом усмехнулась, и из-под ресниц снова выглянул лукавый эльф: – Не буду ругаться, если и ты не будешь.

У Макса глаза расширились от удивления и замешательства.

– Не чертыхаться? Совсем?

– Ты же сам сказал, что это плохая привычка.

Брать свои слова назад ему не хотелось. Их не так-то легко было произнести.

– Но я ругаюсь сколько себя помню.

– Тем более пора прекратить. – Леора наполнила обе чашки дымящимся шоколадом, положила взбитые сливки. И протянула ему. – Когда рядом с тобой кто-то постоянно ругается, очень легко привыкнуть и пойти по его стопам, знаешь ли.

Макс начал осторожно пить. Сливки таяли медленно, точь-в-точь как он любил.

– Это похоже на шантаж, – буркнул он, прежде чем сделать первый глоток ароматного напитка, восхитительным вкусом которого он не наслаждался… уж и не помнил, сколько лет назад.

– Ничего подобного. Просто констатация факта. – Леора, облокотившись на стойку кухонного бара, пригубила из своей чашки. Она помолчала несколько секунд, всеми порами впитывая эту картину – как Макс по глотку смакует ею приготовленный шоколад.

Макс чувствовал себя таким расслабленным, что ему вовсе не хотелось спорить, и он только чуть заметно пожал плечами. В конце концов, это будет не самая безумная попытка в его жизни. Случались и похуже. Да и привычка-то в самом деле отвратительная. Опять же – нечестно просить ее не ругаться, если позволяешь это себе. Он ухмыльнулся, представив себе изумление своих сотрудников, которые так привыкли к смачным крепким словечкам, легко слетающим с языка шефа. Прежним его офису уже не быть.

– Ладно. По рукам. Но раз уж я согласился, нужно договориться и о ставке, а то неинтересно. Какие будут предложения? – Он слизнул воздушную белую пену с края чашки.

– А чего бы ты хотел сам? – пытливо уставилась на него Леора. – Чего ты давно не делал?

– Не брал отпуск, – отозвался он, не раздумывая.

– Отлично – Где бы ты хотел его провести?

– А ты?

Ее брови удивленно взлетели:

– Я? А при чем здесь я?

– Один я никуда не поеду. Скорее всего из – за этого я и не езжу в отпуск.

– Но я не могу.

– Почему? – удивился он.

Ставка в их пари привлекала его все больше и больше. От мысли о возможности провести несколько дней наедине с Леорой его самообладание полетит, конечно, ко всем чертям… Макс тут же поймал себя на том, что выругался, пусть даже и мысленно… В общем, туго ему придется. Макс на мгновение засомневался, стоит ли ему так уж сдерживаться, если он ругается про себя.

– Просто не могу. Во-первых, я работаю на Мэй и не могу так легко собой распоряжаться.

Макс нахмурился.

– Кстати, я собирался поговорить с тобой об этом. – Он огляделся, неожиданно сообразив, что они все еще стоят на кухне, когда в нескольких шагах, в гостиной, есть удобный диван. – Пойдем сядем куда-нибудь.

Леора направилась вслед за ним в гостиную.

– Так о чем ты хотел поговорить?

– О твоей работе. Я хочу, чтобы ты перешла работать ко мне на постоянной основе.

Леора опустилась в уголок небольшого, рассчитанного на двоих диванчика. Макс последовал ее примеру, и мягкое сиденье просело под его тяжестью. Он поставил чашку на низкий столик и обернулся к Леоре. Лицо его выражало упрямую решимость.

– Меня устраивает мое положение, – возразила она. Но чувство удовлетворения от того, что он хочет взять ее к себе на постоянную работу, тем не менее прокралось ей в душу. И суток не прошло с того момента, как она умирала от страха, что не сможет вынести его присутствия рядом. А сейчас ее так и тянуло согласиться на его предложение.

– Если я не ошибаюсь, ты также сказала, что обратилась в агентство, потому что из-за отсутствия опыта могла рассчитывать только на низкооплачиваемую работу девочки на побегушках.

– Ну, не думаю, чтобы я выразилась именно так, – слабо запротестовала Леора.

Он отмахнулся от ее возражений:

– Если и не так, то очень близко. Мне нужна секретарша. Ты не строишь мне глазки и не вешаешься мне на шею. Ты умеешь говорить по телефону и не ноешь по малейшему пустяку. Ты не выливаешь мой кофе в раковину… и ты не наряжаешься так, словно пришла в стриптиз-клуб, а не на завод. Тебя все в офисе любят.

– Ты утверждаешь такое после одного дня работы? – Леора скептически скривила губы.

– Я мог бы утверждать это уже через пару часов после твоего появления. Ты и вообразить себе не можешь, что творилось в приемной, когда ее занимали твои предшественницы. Я сходил с ума, готов был убить первого, кто попадется под руку. Без конца звонил телефон. Меня то и дело отвлекали. К тому же даже от «сержанта в юбке» практически никто не мог добиться чего-нибудь вразумительного.

– Сегодня просто выдался спокойный день.

– Черта с два… – Макс прикусил язык и мысленно отпустил кое-что покрепче – теперь уже за свою оплошность. – Ничего подобного. Этот ч… капризный двигатель никак не желает работать. Из-за него уже кошмары по ночам и у меня, и у рабочих, и у конструкторов. Весь завод лихорадит уже несколько недель, мы все не высыпаемся и работаем как заведенные, выискивая причины неудач. И, конечно, все уже на взводе, как ч… неврастеники.

Он глубоко вздохнул. Макс прежде не замечал, что проклятия так и сыплются из него через каждое слово. До сих пор две недели отпуска с Леорой казались ему достаточным вознаграждением. Теперь он уже начинал подумывать о том, что месяц был бы более справедливой ставкой в таком тяжелом пари.

– Короче говоря, за один-единственный день тебе удалось прекратить суматоху, словно ее никогда и не было.

– Я делала свою работу, – задумчиво отозвалась Леора, вспоминая, как сложно ей было разбираться с благотворительными делами матери. Работа у Макса в сравнении с этим выглядела не слишком и сложной. Иметь дело с обычными людьми и их повседневными, реальными проблемами ей нравилось гораздо больше, чем устраивать благотворительные празднества в угоду какому-нибудь очередному выскочке из высшего общества.

– Думаю, ты сделала больше, но спорить не буду. Я просто хочу, чтобы ты подумала о переходе ко мне на постоянную работу. Ты мне нужна. Ты всем в офисе нужна.

Леора молча смотрела на него, впитывая его пронизанный искренностью голос. Во второй раз за последние несколько недель она слышала о том, что нужна кому-то. Так же как и когда это слово произнесла Лоррейн, Леора не находила в себе сил отказаться. Ей вспомнилась ее семье, где ее все любили и обращались с ней так, словно она ребенок, которому нужна забота и ласка, но от которого нельзя ничего требовать и ждать. «Ощущение не из приятных», – вдруг подумала она. Леора неожидан но осознала, что приехала в Глинвейл, не только подчиняясь решению матери. Она приехала и ради себя самой. Ей хотелось узнать, может ли она дать хоть что-нибудь другим. Ей хотелось на вкус и на ощупь узнать мир, который ее чаще пугал, чем радовал. В Филадельфии она этого сделать не могла. Родители и сестры ее слишком любили, чтобы позволить самой идти по жизни, пусть даже спотыкаясь и расшибая коленки.

Макс взял ее руку в свою, заглянул в глаза.

– Подумай об этом, Леора. Я не хитрю с тобой. Ты мне действительно нужна. Очень нужна. – На этот раз его слова прозвучали почти умоляюще.

В другой ситуации Леору могла бы расстроить и напугать чужая воля, навязываемая ей так упорно. Но вместо этого она почему-то ощущала одновременно желание принять вызов и уверенность в своих силах. Макс не просто протягивал ей руку помощи. Она действительно ему нужна.

– Я подумаю, – кивнула Леора. Он слегка сжал ее руку:

– Умираю от желания поцеловать тебя.

Макс держал ее так осторожно, словно готовясь отпустить в любую секунду, попроси она его об этом. Но ей не хотелось убегать. Ей хотелось вернуть назад те чувства, что вызывали в ней его поцелуи. Ей хотелось снова ощутить мощь его тела рядом со своим, почувствовать себя по-женски слабой и беззащитной. Ей необходимо было снова изведать жар эмоций, немного пугающий, но манящий. Она приподняла к нему лицо, подставила приоткрытые губы, уже предвкушая вкус его поцелуя.

Макс не торопился откликнуться на ее зов. Он нежно обвел очертания ее рта. Склонившись к ней, потерся губами о ее губы – сначала совсем осторожно, потом все настойчивее и настойчивее. Леора едва сдерживалась, чтобы не просить его прекратить эту сладкую пытку.

Наконец их губы слились, даря наслаждение обоим. Ее руки бессознательно поднялись, обхватили его шею. Чувствуя, как желание настойчиво заявляет о себе, Макс привлек ее себе на колени. Она была такой легкой, что ему хотелось двигаться как можно осторожнее, словно резкое движение могло навредить. Прислонив ее головку к своему плечу, не отрывал рта от ее губ. Его язык дразнил и гладил, ласкал и будоражил, учил ее искусству поцелуя.

Леора даже не пыталась сдерживать своих эмоций. Ее доверчивость и искренность восхищали и мучили его одновременно, разжигая кровь до кипения. Самообладание грозило в любую секунду покинуть его. Макс поднял голову, его взгляд скользнул по матовому блеску ее влажных губ, задержался на затуманенных глазах, на маленькой ладони на своей груди.

– Ты прелестна, мой маленький эльф, – прошептал Макс, впервые в жизни обратившись к женщине с такими словами. Леора, он знал, не будет смеяться над чувствительной частью его души, которая совсем не гармонировала с обликом парня-работяги. Он мог доверять ей так, как доверял самому себе.

Она осторожно провела ладонью по щеке, прислушиваясь к новому для нее ощущению от прикосновения колючей щетины к своей коже.

– Мне очень хочется быть красивой – для тебя, – призналась она и сама удивилась собственной смелости.

Макс еще ближе склонился к ней. И прошептал секундой раньше, чем его губы коснулись ее:

– Тебе это удалось.

Глава 6

Детройт мало чем отличался от любого другого большого города. Он тоже переживал времена славы и крупные скандалы. Он тоже поражал грязью и запустением одних районов – и великолепием других. Зло точно так же шныряло по его улицам и красовалось в светских салонах. Одинаково густые тени скрывали и опасность, и влюбленные парочки.

Он приехал в этот город, на родину автомобильной промышленности, стараясь не думать о том, что ему придется сделать, чтобы продать душу золотому тельцу. Он всегда обладал уникальной способностью видеть лишь то, что сам хотел видеть. Чертежи этого двигателя – его детище. Каждое испытание далось ему потом и кровью; он выстрадал каждую неудачу. Он заслужил вознаграждение – что бы там ни говорил Макс. И сегодня он его получит.

Он постучал в дубовую дверь роскошного гостиничного люкса. Низкий, с хрипотцой, голос его партнера по сделке – слишком характерный, чтобы его можно было забыть или спутать, – разрешил войти. Он вошел, одним взглядом вобрал ее элегантно-расслабленную позу, в которой таился скрытый вызов. Ему всегда приходилось стискивать зубы, чтобы не наброситься на нее с кулаками. Женщин такого сорта он ненавидел, но сейчас обстоятельства вынуждали его забыть о своих чувствах. Его губы растянулись в натренированной улыбке.

Она проигнорировала как улыбку, так и протянутую ей в приветственном жесте руку.

– Я жду последних сведений о новом двигателе, – произнесла темноволосая женщина, известная ему лишь по имени – Жоржетта.

Она скрестила стройные ноги, продемонстрировав при этом одно бедро чуть ли не до половины, и впилась взглядом в человека, который предал «Силвер Стрейк Индастриз». Деньги сослужили неплохую службу; никто никогда не заподозрит в нем предателя. Он единственный, если не считать Силвера, кто знал весь завод и замысел нового двигателя как свои пять пальцев.

Уронив руку, он пожал плечами.

– В двигателе заменили детали, которые не соответствовали требованиям. Испытания начнутся завтра.

– А эти новые детали пройдут тест на стресс?

Ее собеседник с типично еврейской внешностью снова пожал плечами. Его взгляд был устремлен на Жоржетту, но видел он не ее, а свое будущее, которое сейчас покупал, передавая информацию. Порядочный человек, каким он себя всегда считал, попробовал вкус предательства. Он и представить себе не мог, насколько он горек, этот вкус.

– Конструкторы не нашли в этих деталях ни единого изъяна. Если выражаться на языке непрофессионала, чтобы вам было понятно, то даже длинная серия испытаний вряд ли обнаружит дефект.

– Но двигатель на трассе полетит, как и предыдущий?

Посетитель поморщился и отвел глаза. Он был в тот день на трассе, видел, как в огне и дыму унеслась к небесам человеческая жизнь.

– Да. Полетит, – безжизненным голосом отозвался он, прежде чем забрать с журнального столика конверт со своим именем. Он открыл конверт и пересчитал содержимое. В его новом качестве доверие стало вещью, ему недоступной. Он кивнул, подтверждая, что сумма соответствует договоренности. И направился было к выходу, но на пути остановился и бросил через плечо, не оглядываясь на женщину, к которой уже испытывал жгучую ненависть:

– Я позвоню в случае каких-то изменений.

– Не сомневаюсь, – протянула она, не потрудившись скрыть насмешку в голосе.

Как только дверь за посетителем закрылась, Жоржетта набрала номер телефона того, кто платил ей жалованье. Ее доклад был сжатым, но точным. Ее мнения не спрашивали, но она его тем не менее высказала:

– Думаю, он близок к тому, чтобы расколоться.

– Он сделает это не раньше, чем полностью дискредитирует новую модификацию двигателя, а я получу оставшиеся чертежи.

– А если он не продержится до тех пор?

– Ты уже сталкивалась с подобными проблемами. Уверен, что и с ним разберешься.

– Как обычно.

– Я не выбрасываю на ветер ни время, ни деньги.

Жоржетту не удивило ни само замечание, ни тот факт, что оно стало заключительной точкой в разговоре. Все приказы отданы. Недавний посетитель уже сунул голову в петлю.

Леора проснулась, но не спешила вставать, наслаждаясь радостным предвкушением. Она вытянулась на постели, и на ее губах заиграла довольная улыбка. Макс. Меньше чем через два часа она его снова увидит. Казалось невероятным, чтобы такое обычное событие значило так много. Улыбка стала шире. Сегодня они продолжат сражение со сквернословием Макса. Интересно, как это воспримут его коллеги? Ей хватило и половины первого рабочего дня, чтобы понять, что абсолютно все в офисе, от уборщиц до начальников отделов, руководствовались как путеводной нитью настроением Макса и, естественно, подхватывали сомнительную красочность его выражений.

Не переставая улыбаться, Леора выскользнула из постели и направилась в ванную, но не успела дойти до двери, как зазвонил телефон. Она вернулась в спальню и сняла трубку:

– Алло?

– А ты знаешь, как чудесно звучит твой голосок с утра? – раздался голос Макса.

– Я не ждала твоего звонка, – пробормотала Леора, присев на краешек постели. Его голос со сна звучал более хрипловато, чем обычно, но ей это даже нравилось. Легкая хрипотца добавляла нотку интимности.

Макс закинул ноги на столешницу и откинулся на спинку кресла. Солнечные лучи, проникающие сквозь кухонное окно, били прямо в лицо и заставили его прищуриться.

– Будь у меня хоть капля разума, я бы вчера вечером уговорил бы тебя позавтракать вместе со мной. Терпеть не могу есть в одиночестве.

– Я тоже.

Он помолчал в нерешительности и в надежде, что ее быстрый ответ был обещанием и она не пожалеет о нем, как это уже случалось несколько раз.

– Тогда приходи к мне. Или давай встретимся где-нибудь.

Пальцы Леоры стиснули трубку. Она вдруг почувствовала себя девочкой-подростком, которой, по сути, и не была никогда. Полной радужных надежд и сомнений.

– Я еще не одета.

– Я подожду, – моментально отозвался он. Леоре пришлось собрать все свое мужество, чтобы произнести следующую фразу. То, что любой женщине давалось с легкостью, для нее всегда было просто-напросто невозможным.

– Ты мог бы приехать ко мне.

Макс был до того поражен, что едва не выронил телефонную трубку.

– Когда? – с трудом сдерживая нетерпение, спросил он, молясь, чтобы она не передумала.

Его горячность оказалась той самой поддержкой, без которой Леора сейчас, наверное, не справилась бы с собой. Улыбка, с которой она проснулась, вновь вернулась к ней.

– Если сейчас же выйдешь – когда ты ко мне доберешься? Не хочу опаздывать на работу. Мой босс меня не поймет.

– Пошли к чертям этого су… – Он оборвал себя на полуслове. – Если мне удастся соблюсти условия нашего договора, я удостоюсь нимба святого. – Он скинул ноги со стола и вскочил с кресла, будучи не в силах оставаться на месте. – Буду у тебя через двадцать минут. Ладно?

– Я пока приготовлю кофе, – с улыбкой ответила она и положила трубку.

В рекордно короткое время Леора приняла душ, оделась и собрала сумочку. Впервые в жизни она выбрала для офиса слаксы. Заметив это, она усмехнулась. Поразительно, как повлияло на нее знакомство с Максом. Один день, проведенный с ним бок о бок, заставил, Леору сменить свой имидж.

– Какое великолепное начало, – вслух произнесла Леора. Она уже включила кофеварку, засыпав две добрые порции молотого кофе нового сорта – она купила его, чтобы попробовать, за неделю до поездки домой на свадьбу Каприс. Сама она не любила очень крепкий кофе, но почему-то решила, что Макс предпочитает именно такой.

Звонок в дверь прозвучал в тот момент, когда она вынула из шкафчика свою новую сковородку.

– Господи, до чего же ты хороша, лесная фея, – заявил Макс, как только она открыла дверь. Он остановился рядом, так близко, что мог бы протянуть руку и коснуться ее – но не сделал этого. – Можно тебя поцеловать?

Она рассмеялась и, порозовев от удовольствия, подставила ему губы.

– Ты и сам неплохо выглядишь.

Макс обвил руками ее талию и облегченно вздохнул, когда она прижалась к нему, вместо того чтобы испуганно отпрянуть. Он приник к ее губам, впитывая сладость и щедрость ее ответного поцелуя. Искренность женщины, искренность без уловок и жеманства, была настоящим даром Божьим для мужчины, наученного горьким опытом, что под самыми прелестными оболочками чаще всего скрываются фальшивые ценности. Когда он поднял голову, Леора улыбнулась ему. Макс улыбнулся в ответ:

– Я, кажется, слышу запах кофе? Она кивнула.

– «Черная смерть». Надеюсь, как раз то, что ты любишь.

– Вперед, на кухню! Я даже готов помочь тебе с завтраком. – Макс подтолкнул ее к кухне, так и не снимая руки с ее талии.

– Ты разве умеешь готовить?

Леору нисколько не смущало присутствие Макса. Ей казалось, что она знакома с ним давным-давно. Ей было так комфортно рядом с ним, что она спокойно шлепала босыми ногами и не стеснялась принять его в своей крошечной кухне, наполненной ароматом свежего кофе.

– Ну конечно, я умею готовить! В противном случае я со своими габаритами давно умер бы с голоду. – Он, склонив голову, разглядывал сверкающую сковородку. – Что здесь будет?

– Бекок. Приготовленный на сковородке, он нравится мне больше, чем в микроволновке.

Макс прикоснулся губами к ее волосам и лишь потом сбросил куртку на спинку стула и закатал рукава.

– Так я и знал, что ты создана специально для меня! Ненавижу бекон из микроволновки. Только не говори, что в твоем холодильнике нет яиц!

– Это ж сплошной холестерин.

– К чер… – Он умолк и, проигнорировав ее смех, сделал второй заход: – Ну и что с того? Я уже две недели по-человечески не завтракал, так что могу себе позволить парочку-другую яиц.

Леора укоризненно покачала головой, но все же достала из холодильника и бекон, и яйца. Протянула Максу, а сама налила ему кофе и чаю себе. Потом сунула ломтики хлеба в тостер и накрыла на стол. Все это время они перебрасывались с Максом ничего не значащими фразами, и все же всякий раз, когда они встречались глазами, она видела, как его взгляд теплеет от нежности, а рот расплывается в улыбке от переполнявших его чувств, которые он и не думал скрывать.

– Отлично. Все было просто здорово, – удовлетворенно заявил Макс, откинувшись в кресле с чашкой кофе в руке.

Он разглядывал Леору, любуясь ее улыбкой и золотистыми солнечными зайчиками в мягких, пушистых волосах. Разговаривать с ней, находиться с ней рядом… разве можно представить себе более прекрасное начало рабочего дня?

– Только рассиживаться нам некогда, иначе мы оба опоздаем на работу. – Леора сейчас многое бы отдала, чтобы этого не произносить. Ей так не хотелось покидать интимный уют кухни и возвращаться в полный суматохи мир.

Макс глубоко вздохнул. Он понимал, что Леора права, но впервые в жизни не желал даже вспоминать о своем офисе. Он осторожно попробовал кофе. Тот уже достаточно остыл, и Макс в два глотка опустошил чашку.