Текст книги "Озеро нашей любви"

– Поскольку Кейн не удосужился представить нас друг другу, то почему бы нам этого не сделать самим? – предложила незнакомка, отряхивая руки. – Вы Александра Джакоби, готова в этом поклясться. А меня зовут Фиона Джеймс. Тетя Кейна была моей лучшей подругой.

Алекс протянула ей руку.

– И вы за ним ухаживаете?

– Да нет же, вовсе не за ним. Просто Тесс в гробу перевернется, если Кейн загубит ее любимые гибискусы, – ответила Фиона, кивая головой в сторону цветка с глянцевыми листьями, стоящего на столе. Алекс осторожно дотронулась до огненно-красного цветка. Казалось, он сделан из глянцевой бумаги.

– Очень красивый, – заметила Алекс. – И такой мощный.

– Хорош, – подтвердила Фиона. – Иначе бы я не решилась его пересаживать в этот сезон. Но мне пора идти, пока не стало совсем темно, Кейн. Да, не забудь приготовить еще мешок садовой земли. В следующий раз пересажу остальные.

Входная дверь слегка скрипнула, закрываясь за ней, и скоро горный велосипед пропал из виду за поворотом.

– Так вы в самом деле опять потерялись? – недоверчиво спросил Кейн.

Алекс воинственно вздернула подбородок. Она могла, конечно, немного преувеличить, но чтобы лгать?! Что он опять себе возомнил? Что она шпионит за ним?

– Ну разве не глупо все получилось? Я с легкостью могу найти дорогу в многомиллионном городе. Я никогда не терялась даже в метро Нью-Йорка. И почему в этом Дулуте мне так не везет?

Кейн чуть заметно улыбнулся.

– А вы разве сами не поняли?

– Это заколдованный город? – предположила Алекс.

– Нет, он просто воюет с вашим рациональным рассудком, Алекс.

– Вам легко говорить, – сказала Алекс, снова дотрагиваясь до гибискусов. – Цветы такие милые. Хотела бы я иметь такие у себя дома.

– А что мешает? – спросил Кейн.

– У меня нет под рукой Фионы, чтобы ухаживать за ними. Кто, например, будет их поливать, если мне придется уехать по делам на неделю? Кейн неопределенно пожал плечами.

– Ну, в жизни всегда приходится выбирать. Вы не хотите пройтись?

Алекс ответила мгновенно, без каких-либо колебаний:

– С удовольствием.

Кейн потушил в доме свет, но даже не побеспокоился хоть немного прикрыть распахнутые настежь окна. На выходе Кейн остановился и глянул на Алекс.

– Какой дорогой вы хотели бы… Впрочем, нет. Лучше я сам выберу дорогу, иначе с вами во главе экспедиции мы окажемся на другом конце континента.

Алекс заставила себя промолчать.

Тьма сгущалась, но ширина проезжей части была достаточной, чтобы они не натыкались друг на друга. Свет его фонаря и белый свитер делали Кейна хорошо видимым в ночи и таким образом заблаговременно предупреждали автомобилистов о их существовании. Какое-то время Кейн и Алекс молча брели по шоссе. Затем он произнес:

– Возможно, я вместо гибискусов заведу собаку. Зачем ему понадобилось заводить еще и собаку?

Это гораздо хуже, чем держать эти цветы. А кто будет кормить и выгуливать собаку, если Кейн окажется занят, думала Алекс.

– Для компании и чтобы любила меня. К тому же всегда рядом будет живая душа, с кем можно пообщаться.

Алекс резко остановилась.

– Если вы сейчас же не перестанете меня дразнить, то я… то я… вас укушу!

Кейн весело рассмеялся.

– А собаки к тому же не разговаривают, еще очко в их пользу.

Он указал в сторону озера.

– Смотрите, полярная гагара. Ловит рыбку на поздний ужин.

Алекс присела на дорожное ограждение и с интересом наблюдала за странной птицей. Та наклоняла голову то в одну сторону, то в другую, словно прислушиваясь к чему-то. Но вот она нырнула и скрылась под волнами озера. Время шло, и Алекс показалось, что птица никогда не вынырнет. Однако та появилась примерно в пятидесяти футах от берега, покачиваясь как поплавок на волнах.

– Кейн, – тихо спросила Алекс, – почему вы столь убеждены в том, что покойный Джефри Уинтергрин гарантировал Ралфу Уинтергрину или по крайней мере заставил его поверить в то, что ему положена определенная доля наследства?

Кейн поднял ее и поставил на ноги, крепко ухватив руками за локти.

– Похоже, вы сами стали сомневаться в прежде ясном для вас деле.

– Вчера Ралф позвонил мне, и я провела с ним почти весь вечер. И чем больше я слушала его… Он, конечно, грубый и циничный человек, но в то же время и очень забавный. Совсем как покойный Джефри Уинтергрин.

– Так, стало быть, вы теперь узнали и старого чудака Джефри Уинтергрина?

– В этом вы правы. По мере того как я знакомлюсь с его стилем, манерой написания писем, мне порой кажется, что я даже слышу его голос. И знаете что, мне даже думается, что он любил Ралфа.

Они шли молча по пустынной и темной дороге. Не было слышно ни звука. Так они дошли до поворота, за которым оказался коммерческий магазинчик. Они пошли к нему, и Кейн предложил:

– В этом магазинчике есть приличный бар. Как насчет чего-нибудь выпить со льдом?

Алекс поежилась.

– Я бы предпочла горячее.

Бар был хорошо освещен, чист и уютен, в нем находилось всего около полудюжины завсегдатаев. Они сели за угловой столик, и Алекс тут же заказала горячий кофе. Она обхватила пальцами глиняную кружку с горячим напитком и с наслаждением грела руки, наблюдая, как Кейн добавлял сливки, помешивая свой горячий шоколад.

Алекс нарушила тишину:

– И все же я никак не могу понять, почему покойный Джефри Уинтергрин не оставил прямого свидетельства своего расположения к Ралфу, если он так его любил. У него ведь было вполне достаточно времени, чтобы изменить завещание.

– А что так внезапно заставило вас поверить в то, что Ралф говорит правду? – спросил Кейн.

Алекс потупила очи, прикрыв их ресницами, чтобы спрятать охватившее ее торжество. Да и как ей было не радоваться, если Кейн не смог удержаться и снова стал рассуждать, как опытный юрист.

– Я не утверждаю, что безоговорочно верю словам Ралфа. Просто он убедил меня в том, что может подтвердить свои претензии, однако мне он так и не предъявил ни одного доказательства своей правоты.

– А что это могло быть? Письмо?

– Ралф не сказал. Невил Морган убежден, что он блефует. – Алекс поставила локти на стол и высоко подняла горячую кружку обеими ладонями. – Но вы так и не ответили на мой вопрос, Кейн. Почему вы верите Ралфу?

– Я вовсе не уверен в том, что покойный Джефри хорошо относился к Ралфу. Но мне думается, что он не был в восторге и от Пола. Я бы сказал, что Джефри одинаково плохо относился к обоим наследникам. – Кейн повел плечами. – Жаль, что разочаровал вас, Алекс. Но это всего лишь мнение человека, его не пришьешь к делу в суде.

– И вы полагаете, что после этого я поверю в ваши сказки о том, что вы позабыли все, что знали из юриспруденции, и просто забросили это занятие? – весьма жестко спросила Алекс.

Кейн едва заметно улыбнулся. Но Алекс взбесила его кажущаяся беззаботность, эта улыбка на его устах. Она со стуком опустила кружку на стол. От удара кофе выплеснулся через край, и на столе появилась темная лужица. Но Алекс этого даже не заметила.

– Ну как можете вы отвернуться от своей профессии, – настойчиво спрашивала она, – как можно отказаться от опыта, наработанного тяжким трудом?

Кейн потянулся за бумажной салфеткой и принялся промокать лужицу.

– Послушайте, Алекс…

– Ладно, вы являете собой самый наглядный пример переутомления от работы. Что же, после истории с «Квадрангл» это вовсе неудивительно…

– «Квадрангл» ничем не хуже, чем любая иная из моих сделок, – огрызнулся Кейн. – Просто конец был другой.

Алекс сейчас была не в настроении обсуждать детали и нюансы.

– Но это ужасное событие, так отрицательно повлиявшее на вас, уже прошло, Кейн. Может, вам нужно еще пару месяцев, чтобы отдохнуть и набраться сил? Только прошу вас, не уходите из юриспруденции, не губите свою карьеру.

Кейн замер, перестав промокать салфеткой разлитый на столе кофе.

– Так вы считаете, что все, что мне нужно, – это просто отдохнуть? Так, Алекс? Вы что, совсем меня не слушали?

Алекс раздраженно взмахнула рукой.

– Ладно, – сказала она. – Итак, вы выполняете свою угрозу. Но скажите, чем вы будете заниматься вместо привычного дела? Озвучивать новости на местном кабельном канале?

Кейн аккуратно пристроил мокрую салфетку в пепельницу.

– И это один из возможных вариантов. Из меня может получиться классный ведущий новостей.

В этом что-то есть, подумала Алекс. Кейн вдруг представился ей мощным утесом, противостоящим бешеным волнам, надежным заслоном от бурь и штормов. А ведь таким он и был когда-то. Пока не стал бродягой.

– Пожалуй, мне уже пора домой, – сказала Алекс.

Она чуть помедлила у двери, вглядываясь в сторону озера, пока Кейн расплачивался по счету. На улице было темно. Посетители мотеля, стоявшего рядом с баром, выходили на улицу в теплых куртках и свитерах. Обратно в Инглнук путь неблизкий, подумала Алекс. Появившийся Кейн заметил, что девушке холодно.

– Пошли, надеюсь, магазин подарков еще открыт.

Алекс никак не могла понять, куда он ее тащит, пока они не вошли в торговое заведение с большими витринами. Здесь было изобилие всевозможных свитеров.

– Тут можно купить все для рассеянных или неопытных туристов, которые не догадались захватить с собой нужные в дороге вещи, – объяснил Кейн, указывая пальцем на предметы одежды, развешанные на крючках.

– Тогда они должны продавать их сотнями, поскольку неопытные туристы, приезжая сюда, рассчитывают загорать на солнечных пляжах.

Кейн прервал ее тем, что ткнул пальцем в один из свитеров.

– Вот этот в самый раз!

Алекс посмотрела на свитер без всякого энтузиазма. Он был белого цвета с какой-то эмблемой или маркой спереди, отпечатанной красной краской.

– А он моего размера? – подозрительно спросила Алекс.

– Для свитера такого типа это не имеет никакого значения.

Алекс посмотрела на Кейна, затем на бирку с указанием размера.

– Но ведь он на шесть размеров больше моего.

– Как раз то, что нужно.

Алекс растерялась, не зная, как поступить, то ли стукнуть его, то ли заплакать…

– Вы в самом деле полагаете, что я такая толстая, Кейн?

– Вам просто будет в нем гораздо теплее. Чем больше свитер, тем лучше, поскольку под ним больше воздуха, который и спасает от холода.

– Что ж, в таком случае я его беру.

– Я вам его дарю, – мягко возразил Кейн. – Как сувенир из Дулута. – С этими словами он передал свитер продавцу, и, пока тот его складывал, Алекс наконец удалось прочитать то, что было напечатано на груди. «Официальный Штурман Судоходства по Великим Озерам», – гласила надпись вокруг некоего подобия эмблемы Береговой охраны США.

Кейн вынул бумажник и спросил у продавца:

– У вас есть подходящий фломастер? Я приплачу, если вам удастся пририсовать знак вопроса на конце надписи вместо точки.

Алекс ущипнула его за локоть. Кейн ухмыльнулся и помог девушке натянуть свитер. И тут же Алекс убедилась, что Кейн абсолютно прав. Действительно, просторный свитер был не только удобен, но и здорово грел! Приятно было и то, что Кейн не отпускал руку Алекс, как бы поддерживая ее.

Разговаривать не хотелось. Хотелось просто идти с ним рядом в ночной прохладе и тиши. Их сомкнутые руки слегка раскачивались в такт шагам. Но разногласие, возникшее между ними, мучило ее и не позволило Алекс сохранить молчание.

– В каждом деле есть свои трудности, – осторожно заговорила она. – Вы ведь такой великий знаток права, Кейн. У меня сердце разрывается, когда я вижу, как вы собственными руками разрушаете то, что построили за годы работы в «Пенс Уитфилд».

Алекс отсчитала десять шагов, которые они прошли в тишине, и тихо добавила:

– Ну что нужно для того, чтобы вам захотелось вернуться?

Прошло еще какое-то время, прежде чем раздался тихий голос Кейна:

– Алекс, вы сейчас говорите о таких вещах, как новый просторный кабинет, роскошный лимузин, членство в закрытом клубе и личный самолет?

– И это тоже. Все, что вы пожелаете. Но, конечно, я не вправе обещать вам что-нибудь конкретное, – поспешно вставила Алекс. – Но…

– А вы никогда не задавались вопросом, чего все это стоит, Алекс?

Алекс озадаченно вскинула голову.

– Нет, не задавалась. Да, работа юриста очень тяжелая, но она стоит того. Когда-нибудь я стану старшим партнером в фирме. Это то, ради чего я работаю, то, что всегда хотела получить, и это в моих силах.

– Забавно, – ухмыльнулся Кейн. – Мне сейчас вспомнился один из советов тетушки Тесс. Она, бывало, говорила: «Делай, что тебе положено, и не стремись непременно сделать все, что мог бы».

Алекс была настолько поглощена беседой, что могла бы пройти мимо Инглнука, не заметив его, если бы Кейн не остановил ее у въезда.

– Я не поняла, что она имела в виду… – призналась Алекс.

Кейн вздохнул.

– Так я и думал.

Однако он не сделал попытки объяснить озадаченной девушке смысл изречения. В конце концов она отступилась и сказала на прощание:

– Спасибо вам за увлекательную прогулку, за кофе, за свитер, – и, чуть помедлив, добавила: – И за разговор.

– Даже если вы чего-то не поняли? – мягко добавил Кейн. С этими словами он наклонился и поцеловал ее, медленно, со вкусом…

Но Алекс почувствовала, что этот поцелуй был еще и очень печальным. Едва держась на ногах, чуть ли не спотыкаясь, побрела она к своей машине.

– Алекс!

Она круто повернулась, надеясь услышать, как Кейн разъяснит ей смысл загадочного изречения тетушки Тесс. Но услышала другое:

– Когда будете ехать, держите озеро слева от себя. Тогда не заблудитесь.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

«Делай, что тебе положено…»

Алекс никак не могла уяснить смысл тетушкиного совета Кейну. С чего бы это тете Тесс выступать против того, в чем Кейн легко и свободно мог продемонстрировать весь свой творческий и иной потенциал? Как-то это не вяжется с образом любящей тетушки. Почему она не хотела добра для племянника?

Может, она смотрела на систему правосудия с точки зрения морали? Если так, подумала Алекс, то в этом она не одинока. Множество людей убеждены в том, что в споре только одна сторона может быть правой, а если адвокат берется защищать противную сторону, то, значит, он занимается темными махинациями.

К сожалению, великое множество людей никак не может осознать тот факт, что вне зависимости от кажущейся простоты юридического спора не только одна сторона может быть в чем-то безусловно права. И потому для справедливого решения суда необходимо принять во внимание аргументы обеих сторон.

Если тетушка Тесс принадлежала к этому множеству, то почему Кейн не постарался объяснить ей, как в действительности функционирует система правосудия? Более того, похоже, он принял совет своей тети слишком всерьез.

А может, тетя Тесс имела в виду нечто совсем иное? Как это – «не стремись… сделать все, что мог бы»? Не опасалась ли она, что Кейн пойдет по опасной дорожке и может стать преступником?

Что за глупость, резко оборвала себя Алекс. Он бы ни за что на свете не привел это выражение тетушки Тесс, если бы оно имело такой смысл.

Она даже разозлилась на себя за то, что хотя бы в мыслях позволила такую вероятность – Кейн и криминальный мир! Что за нелепость.

Алекс собралась отправиться в хранилище, но на какое-то время задержалась в номере, ожидая, пока подключится факс и даст ей возможность переправить Невилу Моргану письменный отчет, когда зазвенел городской телефон. Мягкий женский голос на мгновение озадачил ее. С какой стати приятельница Кейна названивает ей, да еще в такой ранний утренний час в понедельник?

– Чему обязана, мисс Джеймс? – спросила Алекс, потом нерешительно добавила: – Это ведь вы, мисс Джеймс, или я ошибаюсь?

– Святые небеса! Девочка, зовите меня просто Фиона. Когда я слышу «мисс Джеймс», я сразу вспоминаю, как я уже стара. Да, я действительно гожусь вам в двоюродные бабушки, тут не поспоришь, но зачем же упоминать об этом? Это жестоко с вашей стороны.

В трубке послышался странный звук, словно Фиона откашлялась, прочищая горло. Затем она продолжила:

– Кейн говорит, что вы опытный специалист и можете подсказать, как опротестовать завещание.

Только этого мне еще не хватало, тяжко вздохнула Алекс. Временами ей казалось, что в каждом случае с завещанием обязательно найдется кто-то, кто посчитает себя обойденным. И обычно всякий раз возмутитель спокойствия был искренне убежден в том, что ловкий адвокат всегда найдет способ сделать его (или ее) богачом.

Алекс постаралась успокоиться и терпеливо принялась объяснять:

– Я действительно специализируюсь на ведении дел по наследованию недвижимости, по опеке и завещаниям. Однако если речь идет о том, чтобы опротестовать завещание, то, к великому сожалению, дело это непростое и хлопотное.

– Я понимаю, – перебила ее Фиона. – Я не буду вам лгать, я сама не вижу ни малейшей возможности это сделать. Вот почему я позвонила вам.

Алекс нахмурилась и слегка отставила телефонную трубку от уха, чтобы снять золотую сережку. Может быть, это поможет. Может, она плохо расслышала… Но вслух она сказала:

– Боюсь, что не совсем вас понимаю.

– У меня есть клиентка, которая попала в ужасную историю. Несчастная женщина бросилась ко мне за помощью, и я вынуждена была сказать ей, что, по моему мнению, ее дело совершенно безнадежно. Но тут как раз Кейн сообщил мне, что вы прекрасный специалист, и именно в этой области.

– Вы адвокат?

Фиона снова закашлялась.

– Я так полагаю, что Кейн не ввел вас в курс дела. Я понимаю, у вас много других дел… Но все-таки… эта клиентка…

– Мисс Джеймс… э-э… Фиона, прошу прощения, но дело в том, что сейчас я полностью загружена и взять еще одного клиента просто выше моих сил.

– Но я, собственно, и не предлагаю вам нового клиента. Хотя бы потому, что она не в состоянии оплачивать вам почасовой гонорар, – честно призналась Фиона.

– А вы работаете не на твердой оплате?

– У меня договор – двадцать долларов за визит. Если вы согласитесь разделить их со мной, то я буду искренне рада, но если честно, то я бы хотела, чтобы вы оказали ей бесплатную консультацию.

– Фиона, я действительно не могу.

– Она мать-одиночка с годовалым ребенком на руках. Условия завещания связали ее по рукам и ногам, она буквально умирает с голоду, в то время как опекун пускает денежки на весьма сомнительные собственные дела.

Помимо воли Алекс была заинтригована.

– Это завещание оставил отец ребенка?

– Ничего подобного. Дедушка со стороны отца ребенка. И не подумайте ничего такого, он вовсе не лишил ребенка наследства. Однако к тому времени, когда ребенок достигнет восемнадцати лет, от наследства уже ничего не останется.

– И ни одной зацепки, чтобы опротестовать завещание?

– По крайней мере я не смогла найти. С матерью все в порядке, кроме того, что дедушка ее не любил. А так она могла бы быть прекрасной опекуншей для своего ребенка.

Наступила продолжительная пауза. Алекс задумалась, покусывая губу, затем произнесла:

– Ладно, я взгляну на дело. Но ничего не обещаю.

– Я и не прошу никаких обещаний, – сухо возразила Фиона. – Устроит в шесть вечера в моем офисе?

Алекс ответила утвердительно и нацарапала адрес на оборотной стороне своей визитки.

– Только этого мне не хватало, – бормотала она, кладя трубку на рычаг. – Отличный способ лишить себя последней отдушины…

Внезапно ей стало интересно, что подумает обо всем этом Кейн, когда узнает…

– Я не понимаю, почему вы должны тратить свое время, опрашивая слуг Джефри, прежде работавших у него, – громко удивлялся Пол Уинтергрин. При этом он выбивал тщательно ухоженными ногтями дробь по полированной поверхности своего рабочего стола. – Если Ралф говорит, Что у него нет явного доказательства, тем более письменного, то…

– Он так не говорил, – возразила Алекс. – Он просто сказал, что у него оно есть. Под этим Ралф мог подразумевать письмо или заявление под присягой кого-либо из друзей покойного дядюшки или кого-либо из слуг. Но его свидетельство может быть и в иной форме, скажем запись на магнитофонной кассете или устное распоряжение насчет своего завещания. Конечно, было крайне неразумно не зафиксировать распоряжение дяди в письменной форме, если таковое имело место, но…

– А есть ли какой-нибудь способ заставить его рассказать, что это за свидетельство?

– Да. Во время судебного разбирательства он обязан немедленно предъявить суду свои свидетельства. Иначе дело будет отложено. Но до той поры вряд ли…

– Вы сказали «во время судебного разбирательства»? Я вас правильно понял? Я все же считаю, что он блефует.

С этими словами Пол нервно вскочил и подошел к окну.

– Что ж, может быть, вы и правы, – согласилась Алекс. – Однако я чувствовала бы себя гораздо уютнее, если бы знала наверняка, что покойный ничего не обещал Ралфу в присутствии слуг.

– Ладно, я распоряжусь, чтобы мой секретарь снабдил вас всеми адресами, – обаятельно улыбнулся Пол. – И все же мое мнение таково: Ралф просто берет таким образом реванш, устраивая нам нервотрепку. И кто знает, сколько это еще продлится. Но, как заметил мистер Морган, мы не можем позволить Ралфу играть в лапту со всей системой правосудия. Вы с этим согласны?

Пол Уинтергрин подошел к креслу Алекс.

– Александра, не хотите немного выпить? По-моему, вам пора передохнуть.

Но Алекс взглянула на часики и поднялась с кресла.

– Прошу прощения, у меня назначена еще одна встреча.

Пол Уинтергрин в изумлении выгнул брови.

– Я был уверен в том, что вы приехали в Дулут исключительно по моему делу.

– Можете об этом не беспокоиться, Пол. Просто не оплачивайте эти часы, – ответила с едва уловимым сарказмом Алекс.

Когда она добралась до места, сверяясь с адресом офиса Фионы, записанным на оборотной стороне визитки, то остановилась в немалом удивлении. Боясь, что ошиблась адресом, она перепроверила и вынуждена была констатировать, что пришла именно туда, куда следовало. Но, вспомнив, за какую мизерную сумму работала Фиона – всего за двадцать долларов, перестала удивляться тому, что Фиона оказывает юридическую консультацию в здании склада, к тому же расположенного на краю города.

Наверное, она занимается разведением цветов, чтобы покрыть расходы, подумала Алекс, забирая с заднего сиденья машины свою папку.

Но за непрезентабельным фасадом скрывались неожиданно весьма опрятные и отлично оборудованные рабочие помещения. Комнаты были выдержаны в спокойных голубых и зеленых тонах. Не было дорогой и вычурной мебели, по стенам не висели сокровища мировой живописи, на полах не было мягких ковров. Однако мебель не выглядела закупленной на скудные средства правительственного бюджета.

В прихожей стояли уютные мягкие кресла. Примерно половину помещения занимали с полдюжины отдельных кабинок. Все же было видно, что средства выделяются именно из бюджета, однако было видно и то, что деньги были потрачены с большим вкусом.

Секретарша очаровательно улыбнулась, поднимая взгляд на посетительницу.

– Приветствую вас, мисс Джакоби.

Алекс была потрясена.

– Откуда вы меня знаете?

Молодая девушка заметно смутилась.

– Ну, видите ли, наши клиенты одеваются не так, как вы. Фиона просила передать, что прибудет сразу, как только освободится.

Алекс оглянулась в поисках кресла, чтобы присесть.

– А пока вы можете ознакомиться с делом. Думаю, что вы могли бы расположиться в кабинке номер один.

Кабинка была небольшой по размерам, но отлично оборудованной. На письменном столе лежало все необходимое для работы, однако при этом не было никаких личных вещей, по которым можно было бы определить, кто тут хозяин.

Алекс включила лампу, вытащила большую бумажную папку и раскрыла ее. Сначала она бегло познакомилась с содержимым и потом принялась читать заметки Фионы, касающиеся ее встреч и бесед с клиенткой.

А через пару минут в дверь просунулась голова самой Фионы. Она выглядела так же, как накануне вечером, когда они встретились в доме Кейна. На ней были твидовые брюки и свитер. Ее отливающие серебром волосы, казалось, летели назад, словно она только что слезла с велосипеда и забыла посмотреться в зеркало, перед тем как войти в это заведение.

– Я так рада, что вы пришли, – сказала Фиона. – Мне не терпится узнать ваше мнение.

– Пока чуда не произошло, – сказала Алекс, отодвигая папку. – Мы не можем выдвинуть иск по изменению опеки на основании нарушений, которые опекун допускает в ходе инвестирования денег, поскольку дед, к сожалению, не оставил письменных регламентаций. К тому же я полагаю, что опекун не совершил ничего явно вызывающего, чтобы присяжные могли поверить, что он действительно транжирит деньги.

Фиона покачала головой.

– Но у нас есть перечень огромных расходов по содержанию поместья, – сказала она мрачно. Она вошла в кабинку и уселась в кресло напротив, где обычно сидят клиенты. – По крайней мере так он утверждает. Вот перечень.

– Спасибо. Прямых свидетельств чрезмерных расходов тут не видно, но все дело очень дурно пахнет. Вы согласны?

Алекс снова взяла в руки завещание. Это был объемистый документ.

– Боюсь, вам не удастся доказать, что в конечном счете наследство перекочует в карман лучшего друга опекуна или еще куда-нибудь.

Фиона со вздохом кивнула.

– У меня столько подозрений… Но доказать их… И потом, вы ведь отлично знаете, как дорого стоят подобные расследования. Частные детективы очень дорого берут за свои услуги. Не могу же я заставлять свою клиентку залезать в долги, чтобы нанять частного детектива.

– По крайней мере до того момента, пока не будете абсолютно уверены в том, что он что-то найдет, – согласилась с ней Алекс. – Но в таком случае частный детектив вам не понадобится. И вообще – ведь большинство ваших клиентов едва в состоянии заплатить даже скромному адвокату. Так обстоят дела?

Фиона вымученно улыбнулась.

– К сожалению, все это правда. Здесь, в этом заведении, мы имеем дело с теми клиентами, которые подпадают под определение «низкооплачиваемые трудящиеся». Именно поэтому они не могут обращаться в официально зарегистрированные юридические конторы – у них просто нет достаточных средств, чтобы оплачивать гонорар юристов. Причем не какой-то там особенный, а всего лишь средний по размерам гонорар.

– Скажите, Фиона, а на что вы живете?

– Вы спрашиваете обо мне лично? Если так, то у меня есть постоянная практика, есть свой штат. Да, содержать это заведение совсем нелегко, но мы справляемся. К тому же нам помогают юристы, и заметьте, на добровольной основе. Вы будете крайне удивлены, что могут сделать такие юристы!

Они помогают людям самостоятельно разбираться в своих бедах. Если бы и вы смогли выкроить минутку, то это было бы просто здорово. Я могу помочь провести неформальный семинар для моего штата, например, или…

Алекс улыбнулась.

– Скажите, Фиона, здесь в округе много дел по опеке и недвижимости?

– Каждому рано или поздно приходится составлять завещание, – спокойно ответила Фиона. – Вы с этим согласны? И нам удается сводить концы с концами благодаря нашим гонорарам. Не думаю, что люди склонны ценить то, что достается им даром. Но за разводы мы берем всего десятую часть обычного гонорара и принимаем к разбору дела о жестоком обращении с детьми и жалобы на владельцев домов. – Фиона поднялась с кресла. – Но я отвлекаю вас от дела. Если вам нужны копии документов, чтобы взять с собой, то я попрошу нашу секретаршу Эми вам помочь.

Алекс рассмеялась и замотала головой.

– Я буду читать их здесь. Объем большой, и я не хочу вводить вас в излишние расходы по ксерокопированию документов.

Фиона хмыкнула и вышла из кабинки. Алекс оперлась локтем о поверхность стола и положила ладонь на лоб, чтобы прикрыть глаза от яркого света, бьющего из-под лампы, и снова принялась читать документы.

Она с трудом концентрировала внимание, пробираясь сквозь дебри казуистических оборотов, которыми изобиловали документы. Глаза резало, но не от усталости. Всю прошлую ночь она проспала беззаботно, словно ребенок.

Она нервничает, вот, наверное, в чем дело. И в самом деле, она провела сегодня столько часов за сидячей работой, просматривая десятки документов… Ей бы хлебнуть немножко свежего воздуха, прогуляться, так, совсем чуть-чуть…

Например, по берегу озера, подколола себя Алекс. Она покачала головой и вновь уткнулась в бумаги. И в этот миг на нее снизошло решение. Алекс зажмурилась, затем снова посмотрела в бумаги. Все точно. Именно этот пункт в договоре подтверждал ее предположение, ни больше ни меньше.

Алекс снова все обдумала, включая и план наступательных действий. После этого вскочила на ноги и бросилась искать Фиону. Дверь соседней кабинки была распахнута настежь. Лампа также была включена, но в самой кабинке никого не было. Когда же Алекс повернулась к столу секретарши, то успела расслышать последние слова явно юридической консультации. Они донеслись до Алекс из зала ожидания. Она не могла ошибиться или обознаться, во всем мире только одному человеку мог принадлежать этот низкий теплый бархатный голос.

– Вам надо повторить владельцу дома то, что вы сказали здесь пару минут назад, когда мы это обсуждали, – говорил Кейн. – И дайте мне знать, как у вас это получится.

С этими словами Кейн пожал клиенту на прощанье руку и пошел обратно в кабинку, как раз навстречу Алекс. Та оглядела Кейна с ног до головы.

Она была искренне удивлена. На нем была рубашка в полоску и начищенные ботинки. Ни галстука, ни пиджака, конечно, но зато и никаких джинсов. Брюки были узкими и плотно сидели на бедрах, что заметно стройнило его и делало на несколько футов выше.

– Знаете, Кейн, – весело сказала Алекс, – я немного за вас беспокоюсь. Впервые с того момента, как мы встретились, вы проявили живой интерес к профессиональному вопросу. Это что, тоже влияние озера?

У него чуть дрогнули уголки рта.

– Если уж называть вещи своими именами, то я не мог предположить, что Фионе удастся привести вас сюда и заставить работать бесплатно. Ради благотворительности…

Алекс невозмутимо продолжала:

– Стоит всего на три недели отойти от работы, и вы стремительно начинаете терять квалификацию… Но прошу прощения, вы, оказывается, не совсем забросили юриспруденцию, а? Однако должна сказать, что вы нашли весьма необычную форму деятельности.

Кейн пожал плечами в ответ.

– Да нет, просто тут рядовой конфликт домохозяина и жильца. Если бы я принялся за работу по стандартной схеме с составлением письменных документов, то все окончилось бы разбирательством в суде. А так бедняга просто пойдет к хозяину и постарается все уладить по-свойски.

Разговор прервала Фиона, появившаяся из глубины офиса.

– Надо же, вы оба тут и работаете без оплаты, – радостно сказала она.

– Да уж, – пробурчала себе под нос Алекс. – Скажите, Кейн, вы здесь часто бываете?

– От случая к случаю. А что?

Их снова прервала Фиона, которая взяла Кейна под руку и положила руку Алекс на плечо.

– Послушайте, уже довольно поздно. Думаю, что дела могут подождать до завтра. Почему бы вам не позабыть обо всем и не сходить в кино или еще куда-нибудь?