Текст книги "Образовательные процессы и ресурсы высшей школы в области радиоэлектроники"

Существующий опыт развития философских идей в образовании представляет не просто аксиологический, а экзистенциальный интерес. Это происходит не столько потому, что философский способ мышления легче всего приложим к образованию, а потому что образовательное пространство является источником универсальных проблем, которые мировая культура относит к разряду вечных: цели, смыслы, ценности, идеалы, сущее и должное. Расширение и углубление философских оснований педагогической деятельности – насущная задача преподавателя вуза.

Философская методология образования формируется внутри профессиональной деятельности педагогов. Педагогическая деятельность – это интеллектуальная деятельность, направленная на то, чтобы в постоянно обновляющемся процессе передачи знаний и духовного опыта поколениям воссоздавать способность образовывающегося человека понимать и находить себя и свое место через этот опыт и это знание. То есть найти понятное для себя самого место в том мире, который описывается знанием.

Педагогическая практика развивается под влиянием двух подходов к образованию: педагогические технологии и педагогические смыслы. Это противоречивый процесс. Было бы идеально, если бы технологии «вырастали» из педагогических смыслов. Но это случается не всегда. Теоретики образования склоняются либо к технологиям, либо развивают его социокультурные смыслы. В одном случае педагогика существует как идея, в другом как методика. Совмещение идеи и технологии есть проблема философии образования.

Науки о человеке полнее и ярче всего выражают существо и цель воспитательно-образовательного процесса. Для того чтобы правильно определить содержание, принципы и средства воспитания необходимо опираться на более широкий круг фундаментальных и специальных дисциплин, дающих знание о человеке.

Теория практики позволяет соотносить свою деятельность с методологическими основаниями и принципами. Развиваясь в русле педагогики, дидактики и методики, теория практики предполагает содержательную связь между ними. Теория практики рекомендует творческое использование дидактических принципов и их преломление в конкретных случаях применения относительно целей и задач обучения, особенностей учебного предмета, основных стратегий образовательного учреждения и индивидуальности преподавателя. Это означает, что теория практики обобщает исторический и актуальный опыт педагогической деятельности, но всякий опыт не может быть воспроизведен с математической точностью, а преломляется в конкретных условиях. Отклонение от дидактических традиций часто происходит не в лучшую сторону. Мерой здесь является знание педагогики, дидактики и методики, что обеспечит ориентационную свободу и продиктует нужную меру следований и отклонений.

1. В чем, по-вашему мнению, феномен образования?

2. Философ-педагог С. И. Гессен считал, что педагогика – это прикладная философия. Согласны ли Вы с этим определением?

3. Совпадают ли цели образования и цели культуры? Если «да», то что из этого следует для образования?

4. Что есть духовность? Согласны ли Вы с определением духовности философа И. А. Ильина? Считаете ли вы возможным в преподавании считать «сверхцелью» воспитание духовности? Что значит воспитание духовности: Свобода? Ответственность? Воля?

5. Подумайте, каким образом связана методика преподавания вашего предмета с принципами дидактики.

6. Обязательны ли принципы дидактики в педагогической практике?

7. Какие трудности Вы испытываете в методике преподавания? Не связаны ли они с тем, что Вы слишком узко понимаете методику?

1. Гессен, С. И. Основы педагогики. Введение в прикладную философию /С. И. Гессен. – М.: Школа-пресс, 1995. – 447 с.

2. Грозина, Н. А. Процесс образования субъекта: критический анализ взглядов М. Фуко / Н. А. Грозина // Философия образования. 2007. № 1. – С. 262–268.

3. Долженко, О. Очерки по философии образования: учеб. пособие / О. Долженко. – М.: Промомедиа, 1995. – 240 с.

4. Сенека, Л. А. Нравственные письма к Луцилию /Л. А. Сенека. Кемерово: Кемеров. кн. изд-во, 1986. – 464 с.

5. Сидоров, Н. Р. Философия образования. Введение / Н. Р. Сидоров. СПб.: Питер, 2007. – 304 с.

6. Толстой, Л. Н. Воспитание и образование /Л. Н. Толстой. Собр. соч.: в 22 т. Т. 16. Публицистические произведения. 1855—1886. – М.: Худ. лит., 1983. – С. 29–65.

7. Хрестоматия по философии: учеб. пособие / сост. П. В. Алексеев. – М.: Проспект, 2009. – 576 с.

15. Чучин-Русов, А. Е. Образование и культура /А. Е. Чучин-Русов // Педагогика. 1998. № 1. – С. 9–17

Глава 3
Образовательная деятельность

Когда нововведение слишком трудно установить, это служит доказательством, что в нем нет необходимости.

Л. Вовенарг

Универсализация образования. Высшее образование подразумевает, что человек владеет тремя видами культур: естественнонаучной, гуманитарной и религиозной. Это выражает одну из актуальных точек зрения на преодоление приоритета специального образования над общим, технического над гуманитарным. Более глубоко идея универсализации раскрывается в стремлении связывать сущность и содержание образования с формированием общего взгляда на природу, культуру, человека, отношения людей. Тенденция роста дисциплин, формирование дисциплинарных ячеек ведет к расщеплению в сознании студента единого мировосприятия и не способствует пониманию фундаментальных проблем жизни на Земле с единых позиций. В нашей системе образования физик остается физиком, словесник словесником, философ философом. Эти «лебедь, рак и щука» тянут в разные стороны. Одни – любить природу, другие её покорять, для третьих природа вообще не входит в круг профессиональных интересов.

Образование – это культурный микрокосм, в котором открытие Бора по принципу дополнительности имеет значение в литературоведении. Сам Бор интересовался лингвистикой. Леонардо да Винчи конструировал воздушный корабль, что не мешало ему создавать великое в искусстве. Открытия Менделеева, Эйнштейна, Вернадского были возможны только на основе универсальности знания, широкой образованности.

Рассматривая образование в контексте культуры, необходимо раскрывать широкий спектр проблем философии, истории, социологии, психологии, управления, организации, содержания и технологии [6]. Имеющие место драматические последствия технократического, прагматического, естественнонаучного либо исключительно гуманитарного подходов к образованию возвращают нас сегодня к идее универсальности знания, необходимого для полноценно живущего человека и эффективно функционирующего общества. Это историко-культурная неизбежность. Она возникала и в другие периоды человеческой истории, например, во времена античности.

Широко образованный человек в отличие от узкопрофессионального более защищен и в социально-психологическом, и экономическом плане, так как обладает способностью раздвигать границы жизненного пространства, перестраивать направление и содержание своей деятельности и легко отказываться от сложившегося ценностного стереотипа.

Педагоги, дидакты, культурологи, философы ведут поиск в области содержания универсального знания и его передачи в педагогическом процессе. Представьте себе, что в университете преподаются не предметы (культурология, история, философия, физика, химия), а темы. Они потребуют для своего раскрытия привлечения знаний из всех областей: экономической, социальной, философской, этической и пр. Такими темами являются, к примеру, «Экология», «Бытие», «Мир», «Личность». Могут ли сегодня математики сказать что-то своё о проблеме Личности? Своими категориями? Если нет, то имеющееся знание устарело.

Демократизация, гуманизация и гуманитаризация. Было бы упрощением считать, что «страсти» по гуманизации образовательного процесса улеглись. Если принимать за гуманизацию изменение соотношения преподаваемых гуманитарных и технических дисциплин, то споры по этому поводу действительно утихают. Культурологи по сути не разделяют гуманитарность, гуманность и образование. Процесс обучения по своей сущности – это гуманный процесс. В нем происходит обмен культурами субъектов, наделенных индивидуальным сознанием, оригинальным мышлением, своеобразным интеллектом, чувствами, эмоциями, мыслями. Из материалов научных конференций 90-х годов, посвященных образованию, следует, что гуманитарная парадигма высшего образования включает в себя наиболее полный цикл дисциплин, раскрывающих человеческое в человеке, его широкие общественные связи и содержащиеся в них социальные коды. Начало и основание в этом познании – неискаженное историческое сознание, а в систему понятий о гуманитарности входят и такие явления, как гуманитарные технологии, порожденные и обеспечиваемые информационной модернизацией общественной жизни и расширением связей между людьми. Гуманитарные технологии отличаются от традиционно силовых и принудительных большей включенностью в отношения между людьми, договорных обязательств и эмоциональной составляющей. Так понятая сущность гуманизации образования не может быть процессом введения или исключения каких-либо дисциплин. Она есть сторона и следствие грамотно поставленного образования [2].

В основе гуманизации лежит идеал свободной личности. Это неувядаемая идея, мимо которой не должен пройти ни один педагог. В его осуществлении много проблем. Они начинаются с определения сущности свободы применительно к образованию. Образование есть принуждение. Быть ли человеку образованным – это необходимость, а не свобода воли. Необходимость выживания, познания мира, личностного развития. А свобода – это отсутствие принуждения. Из этого следует, что образование есть отсутствие свободы. Это главный момент противоречия между образованием как необходимостью и свободой как сущностной потребностью личности. На него указывал и предостерегал педагогов от неверного определения свободы С. И. Гессен: «Педагог, который не пережил очарование этого идеала (свободного образования), который, не продумав его до конца, уже знает все его недостатки, не есть подлинный педагог… Принудительное по природной необходимости, образование должно быть свободным по осуществляемому в нем заданию» [1]. Свобода – это цель образования, задание, а не его факт. Образовываясь, человек внутренне освобождается от давящей силы незнания и обретает могучие силы для противостояния принуждению. Принуждение «сидит» не в образовании, а внутри самого человека, и только знание дает свободу.

Но образование должно быть организовано свободно, без принуждения. Для реализации свободного образования нужен особый педагогический подход, а не дидактический и тем более не методический, который может дать только общую форму. Реализуя дидактический подход, преподаватель выдает задание: нарисуйте звёздное небо. При педагогическом подходе – создает атмосферу: «Жил-был синий цвет. Ему было очень одиноко, ведь у него не было друзей. Но однажды на небе появились золотые звездочки, яркие и веселые. Синий цвет обрадовался, что его одиночеству пришел конец. И теперь каждую ночь он заботливо укутывает звезды мягким синим покрывалом». Это, конечно, пример из педагогики детства. Но развивающая сущность этого подхода очевидна. Здесь сотворчество, сотрудничество, а не авторитарная дидактика.

Гуманизации способствует гуманитаризация образовательного процесса, которая понимается как система мер, направленных на снятие отчуждения и асимметричности общения между всеми участниками образовательного процесса, включая управленцев, сотрудников, организаторов, методистов, общественных деятелей, студентов и преподавателей. Сейчас идет процесс создания нового поколения учебной и методической литературы. Ее главная особенность – усиление рекомендательно-консультативного стиля, предоставление возможности выбирать. Гуманизация имеет личностный уровень, то есть обращена не только к учебному процессу, но и к самим субъектам как личностям. Моё развитие – это развитие во мне гуманной сущности. Гуманитарное развитие – это сознательный выбор личности, ответственной за свой моральный выбор. Гуманизация себя – это осознание себя среди других, достижение внутренней гармонии, реализация своих возможностей и талантов.

Гуманизация образовательной деятельности в уходящем столетии имеет вполне реальные и объективные предпосылки. Она поддерживается информатизацией образования, которая предоставляет всем вместе и одновременно каждому в отдельности индивидуально – вариативные формы обучения. Современные средства информатики и телекоммуникации позволяют осуществлять выбор степени сложности каждого из изучаемых предметов, а также их совокупности в соответствии со своими жизненными интересами, планами и профессиональными перспективами.

Демократизация есть проблема отношения к личности в системе образования. Одна из сторон демократизации – это повышение ответственности за себя. Ни коллектив, ни староста, ни профком не отвечают за курение, пропуски, беспорядки и пр. Они отвечают за условия, которые этому способствуют, но не за самого студента. Поэтому наиболее консервативной части преподавателей демократизация показалась дезорганизующим явлением. Между тем свобода и ответственность – единственно возможные условия для психологической перестройки сознания и понимания своих действий. В учебном процессе демократизация реализуется через гуманизацию отношений в системе «преподаватель—студент». Основной тенденцией в этом вопросе является полисубъектное (диалогичное) общение.

Профессионализация. Общество развивается в целом и в своих структурных элементах. В этой связи возрастает специализация и узкая профессионализация. Этот процесс разрывает ткань целостных представлений о мире, но он же обращает внимание на отношения и связи отдельных элементов в этом мире. В этом развивающий потенциал профессионализации. Но она требует особых способов передачи знаний, не расщепляющих сознание, а воссоздающих гармоничную, гуманную картину мира и отношений в нем. К этим методам можно отнести в частности, те, в которых имеют место искусство и литература, ибо только они способны воссоздать для человека жизнь в её целостности. Гегель писал, что педагогика есть искусство делать людей нравственными. Поиск, творчество и любовь к делу дадут нам возможность найти место искусству в любом предмете, будь то химия, метрология или безопасность жизнедеятельности (БЖД). Выбор профессии – это во многом выбор между стратегией адаптации человека через подчинение среде, с одной стороны, и стратегией высвобождения внутренних ресурсов развития личности для вхождения в среду и одновременно противостояния ей в случае необходимости. Это требует от человека больших резервов самообладания и саморегуляции. Центральным механизмом саморегуляции является самоэффективность, что есть восприятие человеком способности мобилизовать собственные мотивацию, когнитивные ресурсы, поведенческую активность.

Элитарность. Подготовка профессиональной элиты – дело не само собой разумеющееся, и без специальных усилий она невозможна. В этой связи нельзя сказать более проникновенно, чем это сделал Экзюпери по иному поводу, но тем не менее весьма педагогическому. Наблюдая за опустившимися из-за социальных тягот людьми, произведшими на свет «чудесный золотой плод», писатель размышляет: «…вот лицо музыканта, вот маленький Моцарт, он весь – обещание! Он совсем как маленький принц из сказки, ему бы расти, согретому неусыпной, разумной заботой, и он бы оправдал самые смелые надежды! Когда в саду, после долгих поисков, выведут, наконец, новую розу, все садовники приходят в волнение. Розу отделяют от других, о ней неусыпно заботятся, холят её и лелеют, но люди растут без садовника. Маленький Моцарт, как и все, попадет под чудовищный пресс. … Моцарт обречен… Один лишь Дух, коснувшись глины, творит из неё Человека» [8. С. 164-166].

В наши дни развивается сравнительно молодая научная дисциплина – элитология образования. Она пытается найти ответ на такие не новые, но весьма актуальные вопросы: кем и каким образом формируется неповторимая гениальная личность индивида? Откуда на свет берутся Платоны, Аристотели, Архимеды? Как развивается талант? И насколько поступательное развитие природных задатков зависит от образовательной системы? Не противоречит ли элитное образование демократическому равноправию и равенству? Не убьют ли его информационные технологии, демократизирующие процесс предоставления образовательных услуг и массовизирующие его интеллектуальную элиту? Сбудется ли прогноз западных социологов (Д. Белла) о грядущем постиндустриальном обществе с господствующим в нем информационным производством и потреблением, в котором появится новый правящий класс «научно-исследовательская элита» (меритократия)? В какие отношения с этим новым элитарным образованием вступит классическая элита (интеллектуальная, духовная, художественная, научная)? В поиске путей элитизации постиндустриального общественного сознания вузы занимают ведущее место. Однако еще более важна элитизация самой системы образования.

Социализация образования. Социальная целесообразность все в большей степени требует сознательных усилий и определенных преобразований в отдельных отраслях, в том числе и в образовании. Кризис социальной науки и практики поддерживается тем обстоятельством, что в общественном и индивидуальном сознании людей утратили своё значение многие ценности, к которым можно отнести и представления о профессии. Еще совсем недавно идеальный образ профессии был связан с представлениями людей о статусе самой профессии, её социальной роли. Сегодня идеальный образ профессионала заменён на «идеальный образ жизни». Соответственно раньше профессия была целью жизни, её смыслом и образом. Сегодня профессия – средство для образа жизни (представления о котором почерпнуты из телесериалов, жизни «новых русских»). Поэтому в службы занятости потекли «реки интеллигенции», утратившей оптимизм в отношении социальной полезности своей профессии и не желающей быть добровольным распространителем культуры.

Социальное развитие должно стать неотъемлемым признаком университетов. Планирование социального развития – центральная задача в жизни университета. Планируемое социальное развитие должно отражать развитие социальных наук, формирование социокультурной среды вуза, сотрудничество на международном, региональном и других уровнях с университетами и социокультурными центрами, организациями, учреждениями. Надо повысить интерес к университету со стороны предпринимателей, управленцев и других потребителей научного труда, установить, усилить и умножить связи с общественной, экономической, управленческой элитой.

Для решения этих задач нужно социальное пространство внутри университета. Инфраструктура. Нужны инженеры, инженеры-конструкторы, инженеры-ученые, инженеры-управленцы, руководители фирм, предприятий, маркетологи, социальные инженеры и инженеры–педагоги. Преимущества социально образованной личности: широкая культура, быстрая реакция на знания, их анализ в контексте ценности человеческой жизни; глобальное мышление; способность к лидерству, сотрудничеству, пониманию, взаимодействию. Социально образованный человек быстрее найдет общий язык с банкирами, промышленниками, бизнесменами, управленцами.

Информатизация. ХХ век трудно удивить новыми областями применения техники. Не является исключением и педагогическая технология. Ареной образования становится и космос, где «звезды ходят вечно те ж…». В книге В. Б. Миронова «Пир мудрецов» приводятся такие данные: для перехода от устного способа обучения к письменному потребовалось 500 тыс. лет, от письменного к печатному слову – 5 тыс. лет, от печатного слова к аудиовизуальным средствам обучения (радио, телефон, кино и т. д.) – 500 лет, и, наконец, примерно за 50 лет свершился переход от индустриального общества к информационному с использованием в обучении новейших средств (кабельного телевидения, видеомагнитофонов, калькуляторов, компьютеров и т. д.). Обратим внимание и на другие данные. Подсчитано, что современный образованный человек должен усвоить в течение жизни примерно 20 млрд. единиц информации, произнести около 650 млн слов, запомнить и обработать множество сведений о состоянии мира и общества. К тому же, как известно, человек запоминает только 10 % из прочитанного, 20 % – из слышимого, 30 % – из видимого. Если же он слышит и видит одновременно, запоминаемость информации повышается до 50 %, а если ещё и обсуждает её с коллегами, то уровень усвояемости повышается до 70 %.

Тенденцией в области информатизации образования в нашей стране по–прежнему остается компьютерное отставание. И эта ситуация имеет комплекс причин, среди которых центральное место занимает неоснащенность техникой, недостаток компьютерной грамотности, сила психологического сопротивления. Компьютеризация – это не просто дополнительная и трудная работа, она неизбежно приводит к изменениям организационной структуры, переставляет людей, заставляя их заниматься новой непонятной работой и учиться, учиться. Надо поднять профессиональное педагогическое сознание на уровень понимания высокой роли информатизации. От этого понимания будут зависеть не только масштабы новых технологий, но и их качественное гуманное использование. Нет никаких оснований считать информатизацию образования и связанные с ней дистанционные формы бедой для социального развития. Как заметили авторы работы «Суд над образованием: стратегия будущего» (США): «Новая информационная и обучающая технология многократно увеличивает нужду в людях, понимающих другие языки и культуры, кроме собственных». Но, поднимая свое профессиональное сознание до такого уровня понимания ведущей образовательной тенденции, необходимо помнить и о том, что бурное вторжение информационной технологии в обучающую среду таит в себе немало опасностей. Это, например, снижение необходимости и потребности общаться визуально. Вызывает тревогу у психологов и «мысленное» образование (виртуальное), когда можно осуществить все расчеты, взвешивания, измерения на компьютере. При этом снижается доля эмоционального участия в делании и созидании.

Проблемой является соотношение информационного потенциала и духовного мира человека. Есть разрыв между требованиями к человеку, его знанию, мировоззрению со стороны техники и системой подготовки специалистов. Существует противоречие между возможностью техники развивать потенциал личности и одновременно отчуждать его от духовного мира других людей. При всей серьезности психологических проблем информатизации чаша весов все же склоняется к сдержанной критике последствий. Необходимо искать место новым технологиям в образовательном процессе и, главным образом, в сфере широкого социального просвещения. При этом должны быть учтены достаточно общие положения:

1. Информатизация не самоцель, а средство для реализации сущности человека, его потребности в общении и развитии. Поэтому попытки рассматривать информатизацию в качестве социальной цели неизбежно будут встречать яростное сопротивление со стороны философов, психологов, творцов мира художественной культуры и всех социально мыслящих людей.

2. Информатизация только окно в мировое пространство, и поэтому глазу человека информационного общества доступна только небольшая его часть. Мир неисчерпаем, но не только в этом состоит его недостижимость никакими техническими средствами. Он неповторим, невоспроизводим в целостности на экране компьютера. Но и не в этом только дело. Мир воспринимается каждым индивидуально, он предстает перед конкретной личностью, одеваясь в ее неповторимые черты и особенности. Не было бы этой особенности восприятия мира – не было бы разнообразия людей. А техника предоставляет унифицированную форму мира, как бы говоря: мир таков и есть и для всех одинаков.

Технократизм. Этим термином наделяются многие явления, но вот сущность его понимается далеко не всеми. Прежние эпохи могли игнорировать вопрос о том, что такое природа сама по себе или, что такое природа человека. В наши дни дело зашло слишком далеко: за пределы той границы, где кончается природа и кончается человек. Теперь в самый раз вспомнить, что они такое на самом деле и установить те пределы, которые преступать нельзя, что собственно и означает понимание: понять – значит осознать константы, связанные с законами сохранения. Итак, что такое технократизм по определению? Но такого определения в популярных среди специалистов энциклопедических словарях нет. Существенные к данному понятию смыслы содержатся в определении «Технократия». Оно состоит из двух переводимых на русский язык слов: искусство и власть. Или можно сказать «мастерство, ремесло и власть». Когда мы какое-либо явление наделяем определением «технократизм», мы тем самым хотим подчеркнуть, что преобладает идея технического и технологического способов решения проблем на основе совершенной технологии. Тем не менее, употребляется данная характеристика с ироническим, снисходительным или даже отрицательным оттенком. Никто не хотел бы всерьез называть себя технократом. Однако на деле многие технологию наделяют чудодейственными свойствами и считают, что именно в ней заключен успех всякой деятельности. Да, действительно, в технику вложен совершенный разум. Она – плод ума и таланта. Её возможности вызывают восхищение и восторг. Она универсальна по формам удовлетворения самых разнообразных потребностей и вкусов. Но разве можно испить нектар из совершенной чаши на полотне художника? Это прекрасная, но все же мертвая натура (натюрморт). Её польза, если вообще об этом есть смысл говорить, заключена в таланте рисовальщика, открывшего её цвет и форму. Так и электронная техника только посредник между разумом и жизнью. Она может облегчить, ускорить связи человека с жизнью, но утонченно, духовно, страстно отнестись к жизни может только сам человек. По выражению Н. Бердяева не может быть технических целей жизни; техническими могут быть только средства. Цели же лежат в иной области – области духа. Мы незаметно для себя от приверженцев технологической идеи превращаемся в автоматы. Наша жизнь запрограммирована на все, даже на духовные отношения. Если мы за планами, программами, структурами, инструкциями, правилами и нормами не видим живого человека – счастливого или убитого горем, страдающего или цветущего, обеспеченного или нуждающегося, то технократическое сознание овладело нами. Если мы считаем, что успеваемость студента – единственная величина на шкале его достижений, то мы технократы. Если мы приходим на работу исполнять дисциплину, не заботясь о смысле и качестве труда, то мы технократы. Мы овладели технологиями создания о себе благоприятного впечатления, но не достигли совершенства в себе. Нами вытеснена и подавлена реальность, с которой мы не можем (как с противником) ужиться. К этой реальности относятся три мира: мир ценностей, «жизненный мир» и мир истории. Для понимания этих миров требуется другой тип рациональности – тип понимающего знания, альтернативного объясняющему. Путей преодоления технократизма в техническом образовании значительно больше, чем мы иногда полагаем. Например, одна только дисциплина «культурология», представленная как череда философских идей, научных открытий и художественных шедевров, верований, национальных традиций, освобожденная от противопоставления архаического и современного, передового и реакционного, развитого и отсталого… представляет собой тип понимающего знания и способна избавить от технократических наклонностей как студентов, так и преподавателей.

Психология информатизации занимается вопросами влияния компьютерных технологий на преобразование личности. Отечественный психолог Б. М. Теплов еще в 60-е годы показал, что у технократа произошло сужение области доступных ему смысловых образований. Нельзя широко мыслить в ограниченном пространстве, которое предоставляет нам техника. Мы научимся находить нужную информацию по Интернету быстрее, чем избавимся от невежества, догматизма, авторитарности, лени… Технология не Бог, а лишь работник в садах Познания.