Текст книги "Ноттингем"

Сойер:

?

– Серьезно? – спрашиваю я вслух и печатаю ответ.

Райли:

Я буду задавать этот вопрос снова и снова, пока не ответишь. А еще скажу Мишель, что ты общаешься с ней потому, что запал на ее подругу.

Он мгновенно читает и тут же отвечает.

Сойер:

В классе шептались о вашей стычке. Я решил предупредить Брайта, чтобы держался от тебя подальше.

Меня прошибает током: а вдруг Каллум рассказал Сойеру о нашей последней ссоре в день расставания? И если не сейчас, то он может сделать это в другой раз.

Райли:

Я ни за что на свете не хочу, чтобы ты вылетел из школы из-за меня.

Сойер:

Если вдруг вылечу из школы, то не из-за тебя, а из-за своих действий. Не надо брать на себя ответственность за мои поступки, Райлс.

Райли:

Но я первая вспылила, ты же меня знаешь. Не трать на Каллума время. Он того не стоит.

Он пишет дольше обычного, и я с волнением жду ответ.

Сойер:

Мне плевать, кто первый начал. Брайт – провокатор. И так уж случилось, что я всегда на твоей стороне, даже если ты будешь абсолютно не права. Я готов убить его просто за то, что он испортил тебе и без того паршивый день.

Сердце в груди тяжелеет, больно и гулко ударяясь о ребра.

Затаив дыхание, я дважды перечитываю сообщение.

Райли:

Сойер?

Сойер:

Райли?

Пальцы сами пишут ответ, прежде чем я успеваю подумать.

Райли:

Я люблю тебя.

Прикусив ноготь на большом пальце, я, не моргая, смотрю в экран телефона. Сообщение прочитано, но Сойер ничего не печатает в ответ. Эта пауза длиною в несколько секунд кажется мне вечностью.

Решаю обезопасить себя от нервов и использую прием «сарказма безответной любви», добавляя:

Райли:

Но твою сексуальную задницу все равно люблю больше.

Проходит около минуты, прежде чем прилетает новое сообщение.

Сойер:

Готов поспорить, если я покрашу ее в лаймовый цвет, у тебя напрочь снесет крышу.

Райли:

Уже!

Заблокировав телефон, я сжимаю горящие щеки прохладными ладонями. Идиотка! Ну какая же я идиотка! Мы с Сойером не раз говорили друг другу «люблю тебя», но именно сейчас мне стало до жути неловко. Сейчас это было настоящее «люблю», не в стиле: «спасибо за то, что помог мне с рефератом, я люблю тебя».

Телефон вибрирует снова, и я с опаской заглядываю в экран.

Сойер:

Эй, Райлс?

Райли:

М?

Сойер:

Как там топинамбур, купила?

Рассмеявшись, отправляю ему стикер с Гомером Симпсоном, который кричит: «Уходи!»

Сойер:

Кстати, и я тебя.

После такого сообщения я должна воспарить над землей от счастья, но настроение портят мысли о Каллуме. Я слишком сильно боюсь, что, разозлившись, он мог сболтнуть лишнего. И затянутый ответ Сойера на мое «люблю» только сильнее подпитывает страх. Надо будет поговорить завтра с Каллумом.

Глава 6

Следующие два дня я не видела Каллума в школе. Пару раз порывалась позвонить ему, но в последний момент сбрасывала вызов. Мне слишком страшно узнать, сказал ли он что-нибудь Сойеру или нет. Но как спросить об этом бывшего?

Фелисити все так же сидит за ланчем вместе с нами, что жутко не нравится Ви. Зная прямолинейность подруги, она запросто может сказать, что Фелис тут не место, но сейчас она слишком занята, прожигая Уилла ненавидящим взглядом.

Уилл делает вид, что Ви нет за столом, и пропускает все едкие комментарии в свою сторону.

– Отгадайте, кто принес хорошие новости? – На стол опускается поднос, и напротив меня садится Каллум. Не помню, когда у меня в последний раз так екало сердце при виде этого парня. – Капитан «Торнадо» из школы Трентона сломал ногу.

Парни за столом бурно аплодируют и присвистывают.

– Им конец, – делает вывод Уилл. – Они в прошлый раз попали в полуфинал только благодаря капитану.

– Как будто у нас иначе, – как бы невзначай бросает Ви, уставившись на свои ногти.

Сжав челюсть, Уилл расправляет плечи. Вообще, Уилл – добряк, но Ви во время ссор частенько умудряется разбудить в этом парне Халка.

– Хочешь сказать, что наша команда плохо играет?

– Хочешь сказать, что в прошлом году «Северных звезд» из раза в раз вытягивал не Каллум? Черт, да вы и одной игры без него не продержитесь.

– Еще чуть-чуть, Ви, – отзывается Каллум, широко улыбаясь, – и я сделаю тебя президентом своего фан-клуба.

– Ого! – Разыграв на лице притворное удивление, я с хрустом откусываю морковную палочку. – Сместишь с поста свою маму?

– Райли-Майли, шутки про маму? – Цокнув языком, Брайт драматично вздыхает. – Как же это плоско.

– Какая грудь, такие и шутки, – бросает Лайнел, который на всех матчах вечно сидит в запасе.

Услышав это, Каллум громко смеется, а я лишь закатываю глаза.

Меня просто поражает, как парни каждый раз готовы смеяться над пошлыми темами. А еще они искренне считают, что если добавить в предложение слово «член», то оно автоматически становится смешной шуткой. Вот что по-настоящему плоско. Придурки.

– Срывайтесь на нас сколько угодно, девочки. – Каллум прикладывает ладонь к груди. – Мы все понимаем: у вас стресс, остались без капитана, а тренер Кинни в ужасе, потому что ей не из кого выбирать нового лидера.

– Простите, что вмешиваюсь, – подает голос Фелисити и тут же краснеет, потому что все взоры за столом устремляются на нее. Кажется, половина ребят только сейчас заметили, что она вообще сидит здесь. – Группа поддержки работает вместе со спортсменами? Вы в одной команде?

– Конечно, – тут же отвечаю я. – У нас ведь даже названия команд одинаковые.

– Тогда почему вы обзываете и обижаете друг друга?

Вопрос ставит меня в тупик. Что тут ответишь? Что мы здесь живем, как в сериале «Сплетница», где все друг с другом спят, выясняют отношения и просто не могут жить без абьюза?

Ноттингем – боевая арена или симулятор реалити-шоу. Мы зарабатываем очки славы и популярности, а в роли зрителей и судей выступают остальные ученики. Если ты популярен в школе, то у тебя есть влияние: ты задаешь моду, тренды, ходишь на лучшие вечеринки и сидишь за привилегированным столиком с такими же популярными людьми. Все хотят с тобой дружить и встречаться, ты нравишься людям по умолчанию. Главное – не оступиться, потому что публика всегда с жадностью ждет провала, чтобы накинуться на слабого и съесть его с потрохами.

Но вопрос Фелис имеет смысл. Да, мы поддерживаем друг друга на игровом поле, но за его пределами часто ведем себя как враги. Стоит одной из пар поругаться, как компания тут же строго делится по половому признаку. Неудивительно, что Сойер не садится за наш стол – он терпеть не может глупые реалити-шоу, в одно из которых превратилась моя школьная жизнь.

– Потому что все парни – идиоты, которые готовы расстаться с тобой из-за того, что ты отказываешься с ними спать или пихать их необрезанный член в свою глотку. – Взяв поднос, Ви поднимается и быстро уходит.

– Мы расстались не из-за этого! – кричит ей вслед Уилл. – Я вообще с тобой не расставался, это ты меня бросила! – Откинувшись на спинку стула, он смотрит на друзей. – Это ведь не из-за того, что я необрезанный?

И почему я решила, что последний год в старшей школе будет особенным и наполненным светлой грустью? Все как и прежде.

– Надо поговорить, – бросаю я Каллуму перед тем, как встать. – За трибунами перед тренировкой.

Он кивает и даже не язвит в ответ.

* * *

В раздевалке перед тренировкой девочки бурно обсуждают новые фото Тимоти Шаламе и то, какие парни идиоты. Все, кроме Тимоти, разумеется. Я участвую в разговоре вполсилы, вытаскивая вещи из локера, потому что большая часть моих мыслей петляет вокруг предстоящего разговора с Каллумом.

На улице сегодня прохладно, поэтому я выбираю лосины и накидываю бомбер поверх спортивного топа. Завязываю волосы в низкий хвост, пряча за прядями оттопыренные уши. Захлопнув локер, застегиваю кнопки на бомбере и выхожу на улицу.

Стадион наполняется учениками. Футбольная команда потихоньку собирается на поле для тренировки, а на старте беговых дорожек разминаются марафонцы. Думаю, если бы не чирлидинг, я бы выбрала бег. Мне до жути нравится, как во время нагрузок мышцы горят от напряжения, и легкие плавятся, а потом открывается второе дыхание и новый прилив сил берется из ниоткуда, словно ты обрел суперспособность.

Я подхожу к трибунам сбоку и, нагнув голову, переступаю через один из металлических прутьев, удерживающих конструкцию. Воздух здесь, как и всегда, пахнет железом и пылью. Солнечные лучи падают сквозь ряды сидений над головой, разбрасывая пятна света по земле.

Каллум уже ждет меня на нашем месте в глубине трибун. На нем сине-белая форма с номером «04» и защитная экипировка. Меня злит, что одетый в форму Каллум Брайт все еще находится в моем списке привлекательных картин. Он объективно слишком хорош собой. Конечно, не так хорош, как Сойер. К тому же Каллум ниже Сойера на полфута, хотя плечи у него шире.

– Как всегда, заставляешь себя ждать.

Остановившись в шаге от парня, я скрещиваю руки на груди. Мой серьезный вид заставляет Каллума улыбнуться. Подняв руку, он обхватывает ладонью железную перекладину и оглядывает меня с головы до ног, задерживая внимание на прилегающих к бедрам лосинах.

– Перейдем сразу к делу, – говорю я. – Ты рассказал Сойеру о том, из-за чего мы расстались?

Сжав челюсть, Брайт коротко качает головой.

– Мне казалось, что ты хочешь поговорить о месте капитана.

– Так сказал или нет?

На его лицо возвращается наглая ухмылка.

– Чтобы дать этому кретину шанс трахнуть тебя? Нет, не сказал.

– Перестань использовать это слово.

– Разве не этим мы занимались здесь не раз? – Каллум подается ближе, заставляя меня отступить и врезаться спиной в балку. – Хватит уже мучить и меня, и себя, Райли. Давай встретимся вечером, сходим в ресторан «У Дафны», вспомним, как все начиналось, наше первое свидание.

– Терпеть не могу этот ресторан.

– Значит, выберем другое место. Я же знаю, что ты скучаешь по мне. Давай просто вернем все на свои места, нам ведь было хорошо вместе.

Раньше мое тело отзывалось на близость Каллума, мне хотелось поддаваться его прикосновениям, слушать, как он низким голосом говорит мне на ухо нежные слова. Я была влюблена в него легко и непринужденно, не ревновала, не устраивала истерик, а просто хорошо проводила с ним время.

Ви говорит, что это и зацепило во мне Каллума – я не бегала за ним, не навязывалась. Он был заинтересован во мне, хотел добиться и не сдавался. Именно это и привлекло меня в нем – его желание добиться своего. Мне нравилось, что кто-то нуждается во мне так же сильно, как я в Сойере, которого я на тот момент пыталась выкинуть из головы из-за его частых свиданий со Стефани.

Черт возьми, я даже потеряла девственность и переспала с Каллумом на одной из вечеринок из-за Сойера. Когда он разбил мне сердце, сказав, что, кажется, серьезно влип и влюбляется в Стефани. Я напилась и сама потащила Каллума наверх. Он был влюблен в меня и старался быть со мной нежным и аккуратным, а я сделала это из эгоистичного желания доказать, что тоже кому-то нужна.

Эмоции и алкоголь сыграли со мной злую шутку. Глупее поступка я еще в жизни не совершала. Потом проплакала две недели, а Каллум даже подумал, что все из-за того, что он сделал мне больно.

В отношениях Брайт был собственником и излишне ревнивым, особенно к Сойеру. Каллуму всегда нужно было знать, где я, с кем и что делаю. Из-за его желания контролировать каждый мой шаг мы часто ругались. Но я не хотела, чтобы мы разошлись именно так, как это произошло в начале лета перед его отъездом в Испанию к дяде.

Мы должны были провести весь день вместе. Я вела запись в личном дневнике, расписывая планы на лето, и решила сравнить с тем, что вела в прошлом году, чтобы понять, насколько сильно изменились мои цели и планы. Я уже достала старый дневник, когда мама попросила меня отвезти папе на работу холодный чай.

В мастерской я чуть задержалась, разговаривая с папой и Сойером, а когда вернулась домой, мама сказала, что Каллум ждет меня наверху. За то время, что меня не было, он успел прочитать несколько страниц моего прошлогоднего дневника. Пару страниц, которых хватило, чтобы понять, насколько сильно я влюблена в Сойера и что отношения с Каллумом были лишь попыткой залатать дыру в сердце.

14 ИЮНЯ 2021 ГОДА

Я стою, застыв в дверях своей комнаты. Каллум неподвижно сидит на кровати и смотрит на меня, в его взгляде читается разочарование. Рядом лежит раскрытый дневник, и я понятия не имею, сколько и что именно он успел прочесть. Только знаю, что это прошлогодний дневник. Все написанное в нем никто и никогда не должен был увидеть.

– Райли, я дойду до Эллен, а потом в магазин! – кричит мама. – Тебе что-нибудь взять?

Удавку, пожалуйста.

– Нет, спасибо.

Хлопает входная дверь, и я остаюсь один на один с Каллумом. Он молчит, отчего я нервничаю еще сильнее.

– Скажи, что это неправда, Райли. Скажи, что была не в себе, когда писала это?

– Ты же в курсе, что это личное и ты не имел права читать?

– Так это я теперь плохой? – Рассмеявшись, Каллум потирает лоб. – Ты трахалась со мной, а думала о нем.

– Это не так.

– Правда?

Он берет дневник и начинает читать:

– Девственность перестала иметь важность, как только Сойер обрушил на меня новость о том, что серьезно влип в Стефани. Я вернулась из отпуска с родителями в прекрасном настроении. Я скучала по Сойеру, а он с самого моего приезда все время злился и вел себя так, будто я его раздражаю. Я еле уговорила его пойти искупаться на озеро, где он только и делал, что огрызался, словно само мое существование мешало ему. А потом Сойер просто сказал про чувства к Стефани и убил все живое во мне.

Все перестало иметь смысл. Мне всегда казалось, что Сойер будет моим первым и последним – поцелуем, сексом, мужем, отцом моих детей. Но мой первый поцелуй украл Джереми Дженкинс во время игры в бутылочку, а первый сексуальный опыт случился с Каллумом. В тот день, после купания в озере, была вечеринка, где я впервые серьезно напилась и решилась переспать с Каллумом. Все потому, что мне хотелось того же, что Сойер испытывал к Стефани, – хотелось проводить время с кем-то и больше не думать о нем.

Мы встречаемся с Брайтом уже полтора месяца, но я всем сердцем люблю другого парня. Получается, я шлюха?

Каллум поднимает голову:

– Тебе все еще нужен ответ на этот вопрос?

– Хватит, – прошу я, но он не планирует останавливаться, выставляет указательный палец, прося помолчать, и возвращается к дневнику.

– Прошло два дня с тех пор, как я сделала это с Каллумом. И что в этом сексе такого особенного? Это немного больно, но терпимо, потом даже приятно. В книгах все иначе. В каждой чертовой книге секс описан идеально, и теперь я хочу найти ту, в которой все будет описано хоть немного похоже на правду. Гребаные книжные девственницы, кончающие по семь раз в первую ночь. Вранье. Может, все дело в том, что я не люблю Каллума? Возможно, с Сойером все было бы иначе? Как минимум мои чувства были другими. А возможно, я просто поторопилась. Чем я вообще думала, когда пыталась заткнуть дыру в сердце членом Каллума в своей вагине? Кажется, я перепутала отверстия.

Хмыкнув, Каллум закрывает дневник и поднимает взгляд, а вот я опускаю голову, уставившись на свои босоножки. Никто из нас не произносит ни слова, хотя, может, Брайт и кричит, а я просто ничего не слышу из-за грохочущего пульса в ушах.

– Черт возьми, может, уже скажешь хоть что-нибудь, Райли?

Тяжело сглотнув, я вскидываю подбородок. На его лице не прочесть эмоции, в синих глазах отражается такой холод, что у меня по телу бегут мурашки.

– Я начиталась книг и была немного расстроена тем, что ожидание картинки из романа не совпало с реальностью. Но, знаешь, это не твое дело. Я не собираюсь отчитываться за записи в дневнике годовалой давности после первого секса, да еще и по пьяни.

Подхожу к кровати, чтобы забрать дневник, но Каллум демонстративно роняет его на пол и наступает кроссовкой.

– Что дальше, плюнешь в меня?

– Мы вместе уже давно. – Протянув руку, он ловит мою ладонь. – Пожалуйста, просто скажи, что больше не любишь его, Райли. Плевать на причину, по которой случился наш первый раз, но скажи, что сейчас все иначе.

– Я люблю Сойера только как друга, не больше.

Эта ложь дается слишком легко, потому что у меня годы тренировок.

Как можно любить одного и встречаться с другим? Достаточно ли легкой влюбленности и симпатии? Видимо, да. Каллум Брайт был обаятелен, красив, популярен и нуждался во мне. А я нуждалась в ком-то, кто будет во мне нуждаться. Это ненормально и эгоистично, но я устала сгорать в безответной любви к Сойеру, это выматывало на всех уровнях. То, что мы начали встречаться с другими людьми, слегка отдалило нас, мы перестали проводить вечера вместе, лежа в обнимку на кровати. Мы никогда не обсуждали это, просто знали, что так нельзя, будто эти объятия уже являются фактом измены. Я смирилась, что мы с Сойером не будем вместе.

Услышав мой ответ, Каллум с облегчением выдыхает, а затем сжимает мою руку крепче и тянет на себя. Я сажусь на кровать, а через секунду оказываюсь прижата спиной к матрасу под весом Каллума. Обхватив мои запястья, он поднимает их к изголовью кровати. Пальцами второй руки Каллум обхватывает мои щеки и впивается в губы требовательным поцелуем.

– Пообещай, – просит он сквозь поцелуй, – что больше не будешь общаться с ним.

– Нет.

Ответ с такой легкостью вылетает из моего рта, что я сама удивлена не меньше Каллума. Чуть отстранившись, он долго вглядывается в мое лицо.

– Что?

– Мы с Сойером дружим с детства, я не могу дать тебе такое обещание, потому что не выполню его.

– В наших отношениях будут проблемы, если Вуд останется в твоей жизни. Выбирай: либо он, либо я.

Выбор очевиден. Не то чтобы я с легкостью отказалась от Каллума в другой ситуации, но не когда он ставит мне такие условия. Мне не нужно отвечать, Каллум понимает все по одному взгляду, и его совсем не устраивает такой ответ. Он хочет переубедить меня.

Сжав пальцы на моих щеках так, что становится больно, он снова целует, но я не отвечаю. Поерзав, пытаюсь освободить руки, но хватка на моих сведенных запястьях становится только сильнее. Вжавшись бедрами в мои, Каллум отрывает пальцы от моего лица и проводит ладонью по оголенному бедру, поднимая еще выше край задравшейся юбки.

– Нет, хватит, – твердо говорю я, чувствуя, как внутри стремительно нарастает паника. – Перестань, я не хочу.

В ответ слышу, как Каллум расстегивает ремень на джинсах.

– Отпусти меня! – кричу я, брыкаясь. – Не трогай! Пошел к черту!

Словно протрезвев, он останавливается. Затуманенный взгляд потихоньку яснеет, но в глазах горит немой вопрос.

– Слезь с меня! Слезь! – Я без остановки дергаюсь, пока парень не перекатывается на вторую половину кровати. В ту же секунду я скатываюсь с нее и, спотыкаясь, пячусь до тех пор, пока не врезаюсь спиной в книжный стеллаж.

– Брось, Райли. – Каллум вскидывает ладони. – Ты же не думаешь, что я собирался… Черт. – Обхватив пальцами переносицу, он усмехается: – Даже вслух произнести этого не могу.

– Пошел вон. – Сжав кулаки, я дрожу всем телом то ли от злости, то ли от страха.

– Детка…

– Я сказала: проваливай из моего дома!

Каллум не двигается. Я хватаю с полки книгу и швыряю в него, но парень ловко уклоняется.

– Райли, я бы никогда не сделал этого против твоей воли.

– Четыре, – выдыхаю я.

– Что?

– Ровно столько раз я просила тебя остановиться. Сказала: перестань, нет, – я загибаю пальцы, – хватит и не хочу.

– Я отпустил тебя сразу же, как только ты закричала.

– Оу, так мне надо было всего лишь закричать, чтобы ты понял, что я не хочу заниматься сексом? – Невесело рассмеявшись, я хватаю с полки следующую книгу и бросаю в него. – Клянусь богом, если ты сейчас не уйдешь, я позвоню отцу, и ты даже не успеешь договорить свои извинения, потому что он ко всем чертям снесет твою голову монтировкой.

После ухода Каллум еще много раз звонил и писал, извинялся. Говорил, что не расслышал меня. Но нашим отношениям пришел конец еще в тот момент, когда он прочел мой личный дневник.

Каллум влез в мое личное пространство, и с того момента я живу в постоянном ожидании, что он расскажет о прочитанном Сойеру.

– Не думаю, что возвращать наши отношения – хорошая идея, Каллум. Ничего не выйдет, ты ведь сам это понимаешь.

– Как мы узнаем, если не попытаемся?

– Потому что ты злопамятный. Будешь ревновать, злиться и припоминать мне о произошедшем, а еще запретишь общаться с лучшим другом.

– В которого ты влюблена.

Шикнув, я быстро накрываю ладонью его рот и оборачиваюсь по сторонам, убеждаясь, что рядом никого нет.

– Раз ты так хорошо меня знаешь, – говорит он, скользя губами по моим пальцам, и я отвожу руку, – то скажи, какова вероятность, что я дам тебе спокойно жить в выпускном классе?

– Полагаю, шансов ноль.

– Ты не сможешь спокойно спать по ночам, раздумывая: а не звоню ли я в эту самую минуту твоему лучшему другу, чтобы рассказать обо всем? Будешь бояться, потому что не знаешь, успел ли я сделать фото страниц твоего дневника.

От этих слов меня бросает в холодный пот.

– Я могу разрушить вашу дружбу в одну секунду. Могу обратить твоих подруг против тебя. Мне ничего не стоит уничтожить твою репутацию. Выпускной класс превратится в ад, Райли.

Скрестив руки на груди, я усмехаюсь:

– Настроишь моих подруг против меня и уничтожишь репутацию? Ты много на себя берешь.

Наглая ухмылка на его губах превращается в подобие оскала. Каллум протягивает руку, упираясь ладонью в перекладину над моей головой.

– Уверена, что хочешь проверить?

Тяжело сглотнув, я из последних сил пытаюсь сохранять безразличное выражение лица. Потому что Каллум Брайт действительно может уничтожить мою репутацию, которую я выстраивала годами, но ему ни за что на свете не удастся обратить против меня моих же подруг.

– Ты шантажируешь меня и думаешь, что после этого я буду с тобой. – Протянув руку, я постукиваю указательным пальцем по его виску. – Ты в порядке, малыш?

– Я хочу, чтобы ты была со мной, потому что люблю тебя, Райли. Люблю, даже несмотря на то, что ты сделала мне больно. Со мной ты можешь стать капитаном группы поддержки, мы станем королем и королевой выпускного бала. И больше всего мне нравится в тебе то, что ты любишь славу и признание. Ты ведь уже расписала план кампании по голосованию за королеву зимнего бала, я прав? Как и выпускного бала, полагаю.

Чертов Каллум прав. Хотя все вокруг и так знают, что я расписала этот план еще в младшей школе. Мне хочется получить корону, и я совсем не стыжусь этого желания.

– Мы канон, Беннет. И мы похожи больше, чем ты думаешь.

Эти слова заставляют меня рассмеяться.

– Первое, – я загибаю палец, – мы не будем вместе после шантажа. Второе, ты – псих. Ну и третье, пошел к черту.

Развернувшись на пятках, я направляюсь к выходу, слыша за спиной его смех.

– Это одна из самых больших ошибок в твоей жизни, Райли Беннет. Игра начинается!

Я лишь отмахиваюсь, продолжая идти, но земля под ногами уже не кажется твердой, а мир вокруг словно беззвучно гремит и трясется.

На тренировке я слишком рассеянна, что нервирует тренера Кинни. Это непохоже на меня. Спорт и романы о любви – единственные вещи, во время которых я могу отдохнуть головой и не думать о проблемах. Но сегодняшний день – исключение.

Каллум – игрок, и он с жадным азартом обожает бросать и принимать вызовы. Ему нравится спорить на слабо, на деньги, играть в покер и конечно же вытягивать команду из полной задницы во время финальных минут игры. И он прав, мы похожи. Я люблю планировать и составлять расписание дел, а ему нравится выстраивать тактику игры с соперником. Его отец, Трэвор Брайт, – тренер «Северных звезд», и Каллум часто спорит с ним по поводу тактики, навязывая свое мнение. После собраний у тренера он собирает парней и предлагает им свой план игры. Каллум всегда делает то, что хочет. И сейчас он хочет сломить меня, увидев перед этим, как я приползу к нему с извинениями, прося принять обратно.

Каллум как-то сказал, что в детстве дразнил меня только потому, что был влюблен. Может, я что-то повредила у него в голове, когда ударила кулаком в нос?

Он буквально олицетворяет собой образец популярного плохого парня из романов, которые мне так нравится читать. Что ж, оказывается, это романтично только в книгах, но куда спрятаться от такого в реальности?