Текст книги "Изобретение прав человека: история"

Глава 3. «Они показали выдающийся пример». Декларация прав

ДЕКЛАРАЦИЯ: Акт заявления, сообщения, изложения или объявления, сделанный открыто, прямо или официально; позитивное утверждение или заявление; утверждение, объявление или провозглашение в подчеркнутых, торжественных выражениях или юридических терминах… Провозглашение или публичное заявление, воплощенное в документе, правовом акте или законе.

Оксфордский словарь английского языка, электронное 2-е изд.

Почему права должны быть сформулированы в виде декларации? Почему страны и граждане чувствуют необходимость в таком формальном заявлении? Кампании за отмену пыток и смягчение наказания дают один ответ: формальное, публичное заявление закрепляет изменения, произошедшие в исходном мировоззрении. Однако декларации 1776 и 1789 годов пошли дальше. Они не только обозначили трансформации во взглядах и ожиданиях общества. Они помогли осуществить передачу суверенитета от Георга III и британского парламента новой республике в американском случае; и от монархии, претендовавшей на верховную власть, народу и его представителям – во французском. В 1776 и 1789 годах декларации открыли совершенно новые политические горизонты. С тех пор кампании против пыток и жестоких наказаний стали преследовать целый ряд других правозащитных целей, рассмотрение которых стало актуально только после принятия деклараций.

История слова «декларация» указывает на первые изменения, произошедшие в понятии суверенности. Английское слово «декларация» происходит от французского déclaration. Во французском языке это слово первоначально означало реестр земель, выдаваемых в обмен на клятвенное обещание верности сеньору. В течение XVII века оно все чаще стало относиться к публичным заявлениям короля. Иными словами, акт декларирования был связан с суверенностью. Вместе с властью от феодальных лордов к королю Франции перешло и право делать официальные заявления. В Англии также имело место обратное: когда подданные хотели получить у королей повторные подтверждения своих прав, они составляли свои собственные декларации. Так, «Великая хартия вольностей» 1215 года оформила права английских баронов; «Петиция о праве» 1628 года закрепила «разнообразные Права и Вольности Подданных»; а английский Билль о правах 1689 года узаконил «достоверные, исконные и несомненные права и вольности народа этого королевства»[120]120
  Как менялось значение слово «декларация», можно посмотреть здесь: Dictionnaires d’autrefois function of ARTFL: www.lib.uchicago.edu/efts/ARTFL/projects/dicos/. Официальное название английского Билля о правах 1689 года – «Акт, декларирующий права и вольности подданного и устанавливающий наследование короны».


[Закрыть].

В 1776 и 1789 годах людям показалось, что слова «хартия», «петиция» и «билль» не соответствуют задаче обеспечения прав (то же самое можно сказать и о 1948 годе). «Петиция» и «билль» подразумевали просьбу или обращение к вышестоящим властям (билль изначально был «петицией суверену»), а под «хартией» часто понимали старый документ или договор. От «декларации» веяло меньшей затхлостью и кротостью. Более того, в отличие от «петиции», «билля» или даже «хартии», «декларация» могла означать намерение захватить суверенитет. Поэтому Джефферсон начал Декларацию независимости с объяснения необходимости ее провозглашения: «Когда ход событий принуждает какой-нибудь народ порвать политическую связь, соединяющую его с другим народом, и занять наравне с остальными державами независимое положение, на которое ему дают право естественные и божеские законы, – то должное уважение к мнению человечества обязывает его изложить (курсив мой – Л. Х.) причины, побуждающие его к отделению». Выражение «должного уважения» не могло заслонить главную цель: колонии объявляли себя отдельным и равным государством и брали в свои руки свой собственный суверенитет[121]121
  Полный текст Декларации см. в приложении.


[Закрыть].

В 1789 году французские депутаты, напротив, были еще не готовы открыто отказаться признавать власть короля. Тем не менее они сделали большой шаг в этом направлении, намеренно ни разу не упомянув его в Декларации прав человека и гражданина: «Представители французского народа, образовав Национальное собрание и полагая, что лишь невежество, забвение прав человека и пренебрежение к ним являются единственными причинами общественных бедствий и пороков правительства, приняли решение изложить в торжественной декларации (курсив мой – Л. Х.) естественные, неотъемлемые и священные права человека». Члены собрания должны были не просто выступать с речами или составлять законы о конкретных вопросах, а сделать больше. Они должны были записать для будущих поколений, что права проистекали не из договора между правителем и гражданами и тем более не из петиции, обращенной к нему, и не из хартии, им дарованной, а из природы самих людей.

Эти акты декларирования были одновременно консервативными и новаторскими. В обоих случаях принимающие декларацию заявляли о том, что они закрепляют существующие и неоспоримые права. Однако таким образом они совершили революцию в понимании суверенитета и создали полностью новую основу для правления. Декларация независимости утверждала, что король Георг III нарушил имевшиеся у колонистов права и его действия давали основания для учреждения независимого правительства: «Если же данная форма правительства становится гибельной для этой цели [обеспечения прав], то народ имеет право изменить или уничтожить ее и учредить новое правительство». Сходным образом французские депутаты заявили, что правами человека пренебрегли, о них забыли, не претендуя никоим образом на то, что они сами их изобрели. Тем не менее декларация предлагала, чтобы «впредь» эти права послужили основой правительства, несмотря на то что в прошлом они ею не были. Даже утверждая, что права уже существовали и они всего лишь защищали их, депутаты создали нечто кардинально новое: правительства, обоснованием которых является обеспечение всеобщих прав.

Провозглашение прав в Америке

Изначально американцы не планировали во что бы то ни стало отделиться от Великобритании. В 1760-х годах никто и представить не мог, что из-за защиты прав они окажутся на совершенно новой территории. В результате изменений в чувствительности идея прав стала более значимой для образованных классов, например в дебатах о пытках и жестоких наказаниях. Однако понятие прав трансформировалось и в ответ на политические обстоятельства. В XVIII веке существовали две версии языка прав: партикуляристская (права, принадлежащие народу или национальной традиции) и универсалистская версия (права человека в целом). Американцы пользовались той или другой или обеими вместе в зависимости от положения дел. Например, в ходе протестов, вызванных Законом о гербовом сборе, американские памфлетисты упирали на тот факт, что у них как у колонистов в составе Британской империи есть свои права, в то время как Декларация независимости 1776 года явно апеллировала к всеобщим правам всех людей. Потом американцы установили свою собственную партикуляристскую традицию в конституции 1787 года и Билле о правах 1791 года. Французы, напротив, почти сразу встали под знамена универсалистской версии, отчасти потому, что она ослабляла партикуляристские и исторические претензии монархии. В ходе дебатов о французской декларации герцог Матье де Монморанси призывал других депутатов «следовать примеру Соединенных Штатов: в западном полушарии они показали выдающийся пример; давайте покажем всему миру, на что способны мы»[122]122
  Archives parlementaires de 1787 à 1860: Recueil complet des débats legislatifs et politiques des chambres françaises, series 1, 99 vols. Paris: Librarie administrative de P. Dupont, 1875–1913. Vol. 8. P. 320.


[Закрыть].

До того как американцы и французы приняли свои декларации прав человека, главные последователи универсализма находились в тени великих держав. Возможно, именно их маргинальность позволила горстке голландских, немецких и швейцарских мыслителей стать первыми, кто утверждал, что права универсальны. Еще в 1625 году голландский правовед, кальвинист Гуго Гроций выдвинул понятие прав, применимое ко всему человечеству, а не только к одной стране или правовой традиции. Он определял «естественные права» как права в собственном смысле слова и мыслимые отдельно от воли Бога. Он также предложил, что люди могут использовать свои права – без помощи религии – для установления договорных основ в общественной жизни. Его немецкий последователь Самюэль Пуфендорф, первый профессор естественного права в Гейдельбергском университете, опирался на идеи Гроция в своих трудах по общей истории естественного права, опубликованных в 1678 году. И хотя Пуфендорф критиковал Гроция в некоторых вопросах, тем не менее он способствовал закреплению за Гроцием репутации основоположника универсалистского подхода к пониманию прав[123]123
  О важности Гроция и его трактата «О праве войны и мира» (1625) см.: Tuck R. Natural Rights Theories: Their Origin and Development. Cambridge: Cambridge University Press, 1979. См. также: Ingber L. La Tradition de Grotius. Les Droits de l’homme et le droit naturel à l’époque contemporaine // Cahiers de philosophie politique et juridique. № 11: «Des Théories du droit naturel». Caen, 1988. P. 43–73. О Пуфендорфе см.: Hochstrasser T. J. Natural Law Theories in the Early Enlightenment. Cambridge: Cambridge University Press, 2000.


[Закрыть].

В начале XVIII века эти идеи развивали швейцарские теоретики естественного права. Наиболее влиятельный из них, Жан-Жак Бурламаки, преподавал право в Женеве. Он объединил различные работы по естественном праву XVII века в трактат «Принципы естественного права» (1747). Как и предшественники, Бурламаки почти не наделял понятие универсальных естественных прав специфическим юридическим или политическим содержанием; он видел своей задачей доказать, что они существуют и обязаны своим происхождением разуму и человеческой природе. Бурламаки дополнил понятие естественного права, связав его с тем, что современные шотландские философы называли внутренним моральным чувством (предвосхищая таким образом основные идеи первых глав этой книги). Сразу же переведенный на английский и голландский языки, труд Бурламаки широко использовался в качестве своего рода учебника по естественному праву (natural law) и естественным правам (natural rights) во второй половине XVIII века. В частности, Руссо взял теорию Бурламаки за отправную точку[124]124
  Здесь я не стала подробно рассматривать разницу между естественным правом и естественными правами, отчасти потому, что во франкоязычных работах, например у Бурламаки, она зачастую размыта. Более того, не факт, что сами политические деятели XVIII века проводили между ними четкое различие. Трактат Бурламаки 1747 года был сразу же переведен на английский и получил название «The Principles of Natural Law» (1748), затем на голландский (1750), датский (1757), итальянский (1780) и, наконец, на испанский (1825) – Gagnebin B. Burlamaqui et le droit naturel. Geneva: Editions de la Fregate, 1944. P. 227. По утверждению Ганьебена, Бурламаки был менее влиятельной фигурой во Франции, но один из видных авторов «Энциклопедии» (Буше д’Аржи) использовал его работу в качестве источника для одной из статей о естественном праве. О взглядах Бурламаки на разум, человеческую природу и шотландскую философию см.: Burlamaqui J. J. Principes du droit naturel par J. J. Burlamaqui, Conseiller d’Etat, & ci-devant Professeur en droit naturel & civil à Genève. Geneva: Barrillot et fils, 1747. P. 1–2 и 165.


[Закрыть].

Книга Бурламаки подстегнула общий интерес к теориям естественного права и естественных прав в Западной Европе и североамериканских колониях. Жан Барбейрак, еще один женевский протестант, издал новый французский перевод главной работы Гроция в 1746 году; до этого он выпустил перевод на французский одной из работ Пуфендорфа о естественном праве. В 1752 году в свет вышла льстивая биография Гроция, написанная французом Жаном Левеском де Бюриньи, в 1754 году она была переведена на английский. В 1754 году Томас Рутерфорт опубликовал свои лекции о Гроции и естественном праве, прочитанные в Кембриджском университете. Также труды Гроция, Пуфендорфа и Бурламаки были хорошо известны американским революционерам, например Джефферсону и Мэдисону, обучавшимся праву[125]125
  Lévesque de Burigny J. Vie de Grotius, avec l’histoire de ses ouvrages, et des négoçiations auxquelles il fut employé, 2 vols. Paris: Debure l’aîné, 1752; Rutherforth T., D. D. F. R. S. Institutes of Natural Law Being the substance of a Course of Lectures on Grotius de Jure Belli et Pad, read in St. Johns College Cambridge, 2 vols. Cambridge: J. Bentham, 1754–1756. Лекции Рутерфорта отлично иллюстрируют точку зрения Хаконссена о том, что акцент теории естественного права на обязанностях оказалось очень трудно увязать с новым акцентом на естественных правах личности (хотя Гроций писал об обоих). Другой швейцарский юрист Эмер де Ваттель также много писал о естественном праве, однако он в большей степени уделял внимание отношениям между государствами. Ваттель также настаивал на естественной свободе и независимости всех людей: «On prouve en Droit Naturel, que tous les hommes tiennent de la Nature une Liberté & une indépendance, qu’ils ne peuvent perdre que par leur consentement» («Доказывают в трудах по естественному праву, что все люди от природы обладают свободой и независимостью, которые они могут утратить только добровольно») – Vattel M. de. Le Droit des gens ou principes de la loi naturelle appliqués à la conduite & aux affaires des nations & des souverains, 2 vols. Leyden: Aux Dépens de la compagnie, 1758. Vol. I. P. 2. Цит. по: Ваттель Э де. Право народов, или Принципы естественного права, применяемые к поведению и делам наций и суверенов. М.: Госюриздат, 1960. С. 26.


[Закрыть].

Англичане дали миру двух главных универсалистских мыслителей XVII века: Томаса Гоббса и Джона Локка. В британских североамериканских колониях с их работами были очень хорошо знакомы. В особенности формированию американской политической мысли способствовали работы Локка; вероятно, он повлиял на местные взгляды даже больше, чем на родине. По сравнению с Локком идеи Гоббса оказали на американцев не столь сильное воздействие, поскольку он считал, что естественные права должны быть переданы абсолютной власти, чтобы предотвратить «войну всех против всех». Если Гроций понимал под естественными правами жизнь, тело, свободу, честь (список, который, кажется, должен был поставить под сомнение существование рабства), то Локк определял естественные права как «жизнь, свободу и имущество». Подчеркивая значение собственности – имущества, – Локк не выступал против рабства. Он считал его оправданным, когда речь шла о взятых в плен в справедливой войне. Более того, Локк даже предложил закон, согласно которому «каждый свободный человек Каролины имел абсолютную власть и права на своих рабов-негров»[126]126
  Locke J. Two Treatises of Government. Cambridge: Cambridge University Press, 1963. P. 366–367. Цит. по: Локк Д. Два трактата о правлении. М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2009. С. 272–273. См. также: Farr J. «So Vile and Miserable an Estate»: The Problem of Slavery in Locke’s Political Thought // Political Theory. 1986. Vol. 14. № 2 (May). P. 263–289, цитата на р. 263.


[Закрыть].

И все же, несмотря на влияние Гоббса и Локка, в первой половине XVIII века в Англии и, следовательно, в Америке немалая часть, если не большинство дискуссий о естественных правах были сосредоточены на особых исторически обусловленных правах свободнорожденного англичанина, а не на универсальных и единых правах всех людей. В 1750-х годах Уильям Блэкстон объяснял, почему его соотечественники уделяли внимание своим особым, а не универсальным правам: «Они [естественные вольности] прежде были правами всего человечества, унаследованными или приобретенными; однако в большинстве других стран мира они были уничтожены или разрушены, поэтому можно справедливо заявить, что если и остались сегодня какие-либо права, так это права народа Англии». Даже если права когда-то и были всеобщими, – утверждал английский юрист, – только великий английский народ смог их сохранить[127]127
  Blackstone W. Commentaries on the Laws of England, 8^th ed., 4 vols. Oxford: Clarendon Press, 1778. Vol. I. P. 129. В «Комментариях» Блэкстона четко прослеживается влияние дискуссий о естественных правах – он начинает Книгу I с рассмотрения «абсолютных прав индивидов», под которыми он понимал «те, которые даны людям от природы и которыми каждый может пользоваться в обществе и вне оного» (1: 123; та же формулировка в издании 1766 года, Дублин). Об относительности универсалистских и партикуляристских идей прав в британских североамериканских колониях написано очень много. О характере и содержании дискуссий см.: Lutz D. S. The Relative Influence of European Writers on Late Eighteenth-Century American Political Thought // American Political Science Review. 1984. № 78. P. 189–197.


[Закрыть].

Тем не менее с 1760-х годов в британских североамериканских колониях универсалистский подход к правам начал переплетаться с партикуляристским. Например, в «Правах британских колоний, утвержденных и доказанных» (1764) бостонский адвокат Джеймс Отис провозглашал как естественные права колонистов («Природа поместила всех в состояние равенства и абсолютной свободы»), так и их политические и гражданские права в качестве британских граждан: «Каждый британский подданный, рожденный на американском континенте или в любом другом британском владении, по закону Бога и природы, в соответствии с общим правом и актом парламента… имеет право на все естественные, фундаментальные, неотъемлемые и неотделимые права наших соотечественников в Великобритании». Однако для перехода от «прав наших соотечественников в Великобритании» в 1764 году к джефферсоновским «неотчуждаемым правам» «всех людей» в 1776 году нужно было сделать гигантский шаг[128]128
  Otis J. The Rights of the British Colonies Asserted and Proved. Boston: Edes & Gill, 1764. P. 28 и 35.


[Закрыть].

Универсалистское направление в понимании прав выросло в 1760-х годах и особенно в 1770-х с увеличением разрыва между североамериканскими колониями и Великобританией. Если колонисты хотели основать новую независимую страну, то они вряд ли могли полагаться только на права свободнорожденных англичан. Иначе им светила реформа, а не независимость. Универсальные права служили лучшим обоснованием, и, следовательно, в 1760–1770-х годах предвыборные проповеди начали по имени цитировать Бурламаки в защиту «прав человечества». Гроций, Пуфендорф и в особенности Локк оказались среди наиболее часто цитируемых авторов политических трудов, а книги Бурламаки все чаще появлялись в частных и публичных библиотеках. Когда в 1774 году британские власти начали сдавать позиции, колонисты посчитали, что находятся в чем-то похожем на естественное состояние, о котором они читали. Бурламаки утверждал: «Идея права и, более того, идея естественного права явно согласуются с природой человека. Следовательно, из самой природы человека, из его конституции и его положения должны мы выводить принципы этой науки». Бурламаки говорил только о природе человека в целом – не о положении американских колонистов или конституции Великобритании, а о положении и конституции всего человечества. Подобное универсалистское мышление позволило колонистам представить разрыв с традицией и британским суверенитетом[129]129
  О влиянии Бурламаки на американские конфликты см.: Harvey R. F. Jean Jacques Burlamaqui: A Liberal Tradition in American Constitutionalism. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1937. P. 116. О цитировании Пуфендорфа, Гроция и Локка см.: Lutz D. S. The Relative Influence of European Writers. Особ. р. 193–194. О сочинениях Бурламаки в американских библиотеках см.: Lundberg D., May H. F. The Enlightened Reader in America // American Quarterly. 1976. № 28. P. 262–293, особ. р. 275. Цитата из: Burlamaqui. Principes du droit naturel. P. 2.


[Закрыть].

Еще до того как Конгресс объявил о независимости, колонисты созывали конвенты штатов, призванные заменить британское правление, поручали своим делегатам требовать независимость, а также начали составлять конституции штатов, зачастую включавшие Билли о правах. Декларация прав Вирджинии, одобренная 12 июня 1776 года, провозглашала, что «все люди по природе являются в равной степени свободными и независимыми и обладают неотъемлемыми правами», которые определяли как «право на жизнь и свободу, на средства приобретения и владения собственностью, а также на стремление к счастью и безопасности и их обретение». Еще важнее то, что Вирджинская декларация содержала список таких конкретных прав, как свобода печати и свобода религиозного вероисповедания; она стала образцом не только для Декларации независимости, но и для Билля о правах, вошедшего в итоге в Конституцию США. К весне 1776 года в американских политических кругах назрело решение объявить независимость и провозгласить универсальные, а не британские права[130]130
  О растущем желании объявить независимость см.: Maier P. American Scripture: Making the Declaration of Independence. New York: Alfred A. Knopf, 1997. P. 47–96. О Декларации прав Вирджинии см.: Rowland K. M. The Life of George Mason, 1725–1792, 2 vols. New York: G. P. Putnam’s Sons, 1892. Vol. I. P. 438–441.


[Закрыть].

Таким образом, события 1774–1776 годов временно соединили партикуляристский и универсалистский подходы к правам в мятежных колониях. В ответ на действия Великобритании колонисты могли ссылаться на свои уже существующие права в качестве британских подданных и в то же время заявлять универсальное право на правительство, которое гарантировало бы им как равным неотчуждаемые права. Однако, поскольку последнее отменяло первое, американцы, более решительно устремившись в сторону независимости, почувствовали необходимость заявить о своих правах в качестве составляющей перехода от естественного состояния назад к гражданскому правительству – или от состояния подданства Георгу III вперед к новому республиканскому политическому устройству. Универсалистские права никогда не были бы провозглашены в американских колониях, если бы не революционная ситуация, созданная сопротивлением британскому правлению. Несмотря на то что с важностью провозглашения прав и с тем, какие права должны быть заявлены, соглашались далеко не все, независимость открыла путь к принятию декларации прав[131]131
  Краткое, но очень основательное изложение вопроса см. в: Rakove J. N. Declaring Rights: A Brief History with Documents. Boston: Bedford Books, 1998, особ. р. 32–38.


[Закрыть].

В 1760-х годах более универсалистское понимание прав начинает встречаться даже в Великобритании. Разговоры о правах сошли на нет, стоило стране вернуться к стабильности после революции 1688 года, результатом которой стало принятие Билля о правах. С начала 1700-х до 1750-х число книг со словом «права» в заглавии постепенно уменьшилось. По мере того как в разных странах мира обсуждение естественного права и естественных прав набирало обороты, в 1760-х годах это число снова начало расти и впоследствии продолжило увеличиваться. В длинном памфлете 1768 года, осуждавшем вмешательство аристократии в назначение священнослужителей на должности в Церкви Шотландии, автор апеллирует как к «естественным правам человечества», так и к «естественным и гражданским правам СВОБОДНЫХ БРИТАНЦЕВ». Сходным образом, англиканский проповедник Уильям Додд утверждал, что папизм «противоречит естественным правам ЛЮДЕЙ вообще и АНГЛИЧАН в частности». Тем не менее оппозиционный политик Джон Уилкс всегда употреблял такие выражения, как «ваше право как АНГЛИЧАН, данное вам от рождения», защищая себя на суде в 1760-х годах. «Письма Юниуса», анонимные письма с критикой правительства, выходившие в конце 1760-х – начале 1770-х годов, также оперируют такими словосочетаниями, как «право народа», когда речь идет о правах, соответствующих английским обычаям и законодательству[132]132
  Благодарю Дженнифер Попиел за первоначальное изучение названий английских книг по каталогу кратких названий English Short Title Catalogue. Я не проводила различий в использовании термина «права» и не исключала из подсчета большое число переизданий. Число использований слова «права» в заглавиях выросло в два раза в 1760–1770-х годах (с 51 в 1760-х до 109 в 1770-х), а в 1780-х почти не менялось (95). [William Graham of Newcastle.] An Attempt to Prove, That every Species of Patronage is Foreign to the Nature of the Church; and, That any MODIFICATIONS, which either have been, or ever can be proposed, are INSUFFICIENT to regain, and secure her in the Possession of the LIBERTY, where with CHRIST hath made her free… Edinburgh: J. Gray & G. Alston, 1768. P. 163, 167. Уже в 1753 году некий Джеймс Тод выпустил памфлет под названием: The Natural Rights of Mankind Asserted: Or a Just and Faithful Narrative of the Illegal Procedure of the Presbytery of Edinburgh against Mr. fames Tod Preacher of the Gospel… Edinburgh, 1753. См. также: Dodd W. Popery inconsistent with the Natural Rights of MEN in general and of ENGLISHMEN in particular: A Sermon preached at Charlotte-Street Chapel. London: W. Faden, 1768. Об Уилксе см., например: To the Electors of Aylesbury (1764) // English Liberty: Being a Collection of Interesting Tracts, From the Year 1762 to 1769 containing the Private Correspondence, Public Letters, Speeches, and Addresses, of John Wilkes, Esq. London: T. Baldwin, n. d. P. 125. О Юниусе см., например: Letter XII (May 30, 1769), XIII (June 12, 1769) // The Letters of Junius, 2 vols. Dublin: Thomas Ewing, 1772. P. 69, 81.


[Закрыть].

Война между колонистами и британской короной сделала универсалистский подход более заметным и в самой Британии. Трактат 1776 года, подписанный «M. D.», цитирует слова Блэкстона о том, что колонисты «вспоминают об английских законах, лишь когда они применимы к их собственной ситуации»; следовательно, если министерские «нововведения» нарушают «их исконные права в качестве свободных [английских] граждан», то путы правительства разорваны, и можно ожидать, что колонисты будут осуществлять свои «естественные слова». Ричард Прайс открыто говорил об универсализме в знаменитом памфлете 1776 года «Наблюдения за природой гражданской свободы, принципами правления, справедливостью и политикой войны с Америкой» (Observations on the Nature of Civil Liberty, the Principles of Government, and the Justice and Policy of the War with America). В том же 1776 году этот труд не менее пятнадцати раз переиздавался в Лондоне, а также был выпущен в Дублине, Эдинбурге, Чарлстоне, Нью-Йорке и Филадельфии. Прайс поддерживал колонистов исходя из «общих принципов гражданской свободы», то есть того, «что дают разум, справедливость и права человечества», не ссылаясь на прецедент, статут или хартию (на которых держалась английская свобода в прошлом). Памфлет Прайса был переведен на французский, немецкий и голландский. В декабре 1777 года голландский переводчик Йоан Дерк ван дер Капеллен тот ден Пол отправил Прайсу письмо, в котором подробно рассказал о том, что он также на стороне американцев. Впоследствии его послание было напечатано и получило широкое распространение: «Я считаю американцев храбрыми людьми, которые сдержанно, благочестиво и мужественно защищают свои собственные человеческие права, не потому что их наделила ими законодательная власть Англии, а потому что они получили их от самого Бога»[133]133
  [Manasseh Dawes.] A Letter to Lord Chatham, concerning the present War of Great Britain against America-, Reviewing Candidly and Impartially Its unhappy Cause and Consequence; and wherein The Doctrine of Sir William Blackstone as explained in his celebrated Commentaries on the Laws of England, is opposed to Ministerial Tyranny, and held up in favor of America. With some Thoughts on Government by a Gentleman of the Inner Temple. London: G. Kearsley, n. d.; handwritten 1776. P. 17, 25; Price R. Observations on The Nature of Civil Liberty, the Principles of Government, and the Justice and Policy of the War with America to which is added, An Appendix and Postscript, containing, A State of the National Debt, An Estimate of the Money drawn from the Public by the Taxes, and An Account of the National Income and Expenditure since the last War, 9^th ed. London: Edward & Charles Dilly and Thomas Cadell, 1776. P. 7. В письме Джону Уинтропу Прайс заявил, что его сочинение переиздавалось одиннадцать раз. Thomas D. O. The Honest Mind: The Thought and Work of Richard Price. Oxford: Clarendon Press, 1977. P. 149–150. Памфлет моментально стал популярным. В письме Уильяму Адамсу от 14 февраля 1776 года Прайс писал, что памфлет вышел три дня назад, и уже почти весь тираж в тысячу экземпляров раскуплен. Peach W. B., Thomas D. O. (Eds) The Correspondence of Richard Price, 3 vols. Durham, NC: Duke University Press, and Cardiff: University of Wales Press, 1983–1994. Vol. I: July 1748 – March 1778. 1983. P. 243. Полную библиографию см. в: Thomas D. O., Stephens J., Jones P. A. L. A Bibliography of the Works of Richard Price. Aldershot, Hants: Scolar Press, 1993, особ. р. 54–80; Capellen J. D. van der. letter of December 14, 1777 // Peach W. B., Thomas D. O.(Eds). The Correspondence of Richard Price. Vol. I. P. 262.


[Закрыть].

В Британии памфлет Прайса разжег ожесточенную полемику. Почти сразу в ответ на него появилось порядка тридцати сочинений, обвиняющих Прайса в фальшивом патриотизме, фракционности, предательстве, анархии, подстрекательстве к мятежу и даже в государственной измене. Благодаря памфлету Прайса «естественные права человечества», «права человеческой природы» и в особенности «неотчуждаемые права человеческой природы» стали частью повестки дня в Европе. Как точно заметил один автор, главный вопрос заключался в следующем: «Есть ли у человеческой природы неотъемлемые права, настолько связанные с волей, что они не могут быть отчуждены». По его словам, утверждения о том, что «существуют определенные права человеческой природы, которые являются неотчуждаемыми», – это всего лишь софизм. От них нужно отказаться – нужно «перестать руководствоваться собственной волей», – чтобы войти в гражданское состояние. Как показывает полемика, значение естественных прав, гражданская свобода и демократия теперь занимали лучшие политические умы Британии[134]134
  Civil Liberty Asserted, and the Rights of the Subject Defended, against The Anarchical Principles of the Reverend Dr. Price. In which his Sophistical Reasonings, Dangerous Tenets, and Principles of False Patriotism, contained in his Observations on Civil Liberty, etc. are Exposed and Refuted. In a Letter to a Gentleman in the Country. By a Friend to the Rights of the Constitution. London: J. Wilkie, 1776. P. 38–39. Противники Прайса не обязательно отрицали существование универсальных прав. Некоторые просто возражали против его специфических взглядов на парламент и отношения Великобритании к колониям. Например, в работе The Honor of Parliament and the Justice of the Nation Vindicated. In a Reply to Dr. Price’s Observations on the Nature of Civil Liberty (London: W. Davis, 1776) фраза «естественные права человечества» используется во всем тексте в положительном смысле. Схожим образом, автор Experience preferable to Theory. An Answer to Dr. Price’s Observations on the Nature of Civil Liberty, and the Justice and Policy of the War with America (London: T. Payne, 1776) спокойно ссылается на «права человеческой природы» (P. 3) или «права человечества» (P. 5).


[Закрыть].

Различие между естественной и гражданской свободой, выдвинутое оппонентами Прайса, служит напоминанием о том, что акцент на естественных правах породил свою собственную контртрадицию, которая сохраняется до сих пор. Подобно естественным правам, возникшим в противовес правительствам, воспринимавшимся как деспотичные, контртрадиция также была ответной реакцией, согласно которой естественные права были либо выдумкой, либо никогда не были неотчуждаемыми (и соответственно не имели особого значения). Гоббс уже в середине XVII века заявлял, что от естественных прав необходимо отказаться (и, следовательно, они не являются неотчуждаемыми), чтобы установить организованное гражданское общество. Роберт Филмер, английский сторонник патриархальной власти, открыто выступил против Гроция и объявил учение о «естественной свободе» «абсурдом». В своей работе «Патриархия» 1680 года он снова подверг критике понятие естественного равенства и свободы человечества, говоря, что все люди рождаются подданными своих родителей; единственное естественное право, по мнению Филмера, принадлежит королевской власти, источником которой является первоначальный уклад патриархальной власти и которая подтверждена десятью заповедями[135]135
  Критике взглядов Гроция Филмер посвятил многостраничную статью: Observations concerning the Original of Government // The Free-holders Grand Inquest, Touching Our Sovereign Lord the King and his Parliament. London, 1679. Вот как он резюмирует свою точку зрения: «Я вкратце представил здесь значительные недостатки, которые сопутствуют учению о естественной свободе и общности всех вещей; эти и многие другие проявления абсурда легко устранить, если, напротив, мы сохраним естественное и личное господство Адама как истока всякого правительства и правомерности». P. 58. Patriarcha: Or the Natural Power of Kings. London: R. Chiswel et al., 1685, особ. p. 1–24.


[Закрыть].

В долгосрочной перспективе более весомой оказалась точка зрения Иеремии Бентама, утверждавшего, что только позитивное (действующее, а не идеальное или естественное) право имеет значение. В 1775 году задолго до того, как он прославился в качестве основателя утилитаризма, Бентам написал критический разбор «Комментариев к английским законам» Блэкстона. В нем он разгромил концепцию естественного права: «Не существует такой вещи, как „предписания“, ничего, что „приказывает“ человеку совершать действия, якобы предписываемые мнимым законом Природы. Если кому-то таковые известны, пусть они произведут их. Если бы их можно было произвести, нам бы не пришлось распутывать этот узел и „открывать“ их, как настаивает наш автор [Блэкстон], с помощью разума».

Бентам отрицал, что идея естественного права присуща человеку с рождения и поддается обнаружению посредством разума. Таким образом, он, в сущности, отвергал всю традицию естественного права, а с ней вместе и естественные права. Принцип полезности («наивысшее счастье для максимально большего числа людей» – идея, которую он позаимствовал у Беккариа), как он заявлял позднее, служит лучшей мерой добра и зла. Только расчеты, базирующиеся на фактах, а не суждения, базирующиеся на аргументах, могут обеспечить основу права. С учетом этой позиции последующая критика французской Декларации прав человека и гражданина уже не кажется столь удивительной. Рассмотрев Декларацию статью за статьей, он категорически отверг идею естественных прав. «Естественные права – это просто чепуха; естественные и неотъемлемые права – это риторическая, возвышенная чепуха, чепуха на ходулях»[136]136
  Everett Ch. W. (Ed.) A Comment on the Commentaries: A Criticism of William Blackstone’s Commentaries on the Laws of England by Jeremy Bentham. Oxford: Clarendon Press, 1928. P. 37–38. Nonsense upon Stilts, or Pandora’s Box Opened, or The French Declaration of Rights prefixed to the Constitution of 1791 Laid Open and Exposed перепечатано в: Schofield Ph., Pease-Watkin C., Blamires C. (Eds) The Collected Works of Jeremy Bentham. Rights, Representation, and Reform: Nonsense upon Stilts and Other Writings on the French Revolution. Oxford: Clarendon Press, 2002. P. 319–75, цитата на р. 330. Памфлет, написанный в 1795 году, был опубликован только в 1816 (на французском) и в 1824 году (на английском).


[Закрыть].

Несмотря на критику, после 1760-х годов обсуждение прав набирало обороты. О «естественных правах», к которым теперь добавились «права всех людей», «права человечества» и «права человека», стали говорить очень часто. С ростом их политического потенциала в результате американских конфликтов 1760-х и 1770-х годов, обсуждение универсальных прав переместилось обратно через Атлантику в Великобританию, Голландскую республику и Францию. Например, в 1768 году французский экономист и сторонник реформ Пьер-Самюэль Дюпон де Немур, предложил собственное определение «прав каждого человека». В его списке значилась свобода выбирать род занятий, свободная торговля, народное просвещение и пропорциональное налогообложение. В 1776 году Дюпон вызвался посетить американские колонии и сообщать о происходящих событиях французскому правительству (но никто не воспользовался этим предложением). Позднее Дюпон стал близким другом Джефферсона и в 1789 году был избран депутатом в Генеральные Штаты от третьего сословия[137]137
  Также Дюпон настаивал на том, что у людей есть ответные обязанности. – du Pont de Nemours P. De l ’Origine et des progrès d’une science nouvelle (1768) // Daire E. (Ed.) Physiocrates. Quesnay, Dupont de Nemours, Mercier de la Rivière, l ’Abbé Baudeau, Le Trosne. Paris: Librarie de Guillaumin, 1846. P. 335–366, цитата на р. 342.


[Закрыть].

Вероятно, Декларация независимости не была настолько «почти забытой», как недавно написала о ней Полин Майер, тем не менее после 1776 года универсалистская идиома прав, в сущности, вернулась обратно в Европу – туда, где она возникла. Новые правительства штатов в США начали принимать свои собственные билли о правах еще в 1776 году, однако в Статьях Конфедерации 1777 года билля о правах не было, и в Конституцию 1787 года он также не вошел. Билль о правах стал ее частью, после того как в 1791 году были ратифицированы первые десять поправок к Конституции. Этот документ имел весьма партикуляристский характер: он защищал американских граждан от притязаний федерального правительства. Для сравнения, Декларация независимости и Декларация прав Вирджинии 1776 года содержали более универсалистские заявления. К 1780-м годам права в Америке отошли на второй план, уступив строительству новой национальной институциональной структуры. В результате французская Декларация прав человека и гражданина 1789 года, по сути, опередила американский Билль о правах и сразу же привлекла международное внимание[138]138
  О «почти забытой» Декларации независимости см.: Maier P. American Scripture: Making the Declaration of Independence. New York: Alfred A. Knopf, 1997. P. 160–170.


[Закрыть].