Текст книги "Найди меня, любимый"

Глава 10

Ты не пугайся, остров полон звуков —

И шелеста, и шепота, и пенья.

Они приятны, нет от них вреда.

Уильям Шекспир[28]28
  Пер. Мих. Донского.


[Закрыть]

На верхушке грот-мачты «Мадригала» гордо развевался флаг: красный крест святого Георгия на белом поле. Капитан велел направить корабль туда, где далеко впереди волны бились о рифы.

Вдалеке Валентин уже мог разглядеть берег: желтый песок, затем зеленый лес. Скалистый мыс выступал над морем. С правого борта другой мысик выходил в залив, но вдруг резко поворачивал буквой «Г», образуя естественный волнолом, так что за ним получался заливчик.

Валентин взглянул на карту. Джошуа Рэндал не ошибся. Остров выглядел именно так, как на карте. Что такое семь лет для острова!

– Скоро мы узнаем правду, Мустафа. – Валентин вновь посмотрел на остров. Берег был тих и спокоен. Есть ли на нем люди?

С борта «Мадригала» спустили шлюпку. Гребцы заняли свои места. Валентин плыл навстречу брату.

Лили вошла в бирюзовые воды залива. Длинные волосы ее покачивались на воде.

Девочка плыла по своему королевству, где были и замки из ярких кораллов, и сучковатые деревья с желтыми коралловыми ветками, и забавные причудливые рыбы всех цветов радуги.

Лили нырнула и поплыла по узкому коридору. Постепенно становилось все темнее. Со всех сторон был камень.

Лили нащупала ногами дно. Потом, цепляясь за выступы, выбралась из пещеры на шельф и вскарабкалась вверх по склону. Свет проникал в подобие окна – щели в скале. Снаружи никто никогда бы не догадался, что здесь есть пещера. Чтобы добраться сюда по суше, надо было перелезть через завалы. Со стороны, если даже приглядываться, ничего нельзя было заметить: нагромождение камней, и только.

Лили склонилась над сундуком. Ржавые петли на крышке недовольно скрипнули, но поддались. Девочка вытащила плащ из перьев, золотую маску и причудливую шапочку. Под ними сверкали золотые и серебряные испанские монеты.

Под дублонами в сундуке лежали золотые крючки. Они нужны были, чтобы ловить рыбу. Вчера Тристрам потерял один, и пришлось плыть сюда за новым. Лили задумалась. Ей нравилось перебирать вещи. Она достала журнал Бэзила. Где-то рядом был судовой журнал «Ариона». Бэзил наказал хранить эти два письменных свидетельства их несчастий как зеницу ока.

Лили накинула на плечи плащ. Затем надела золотую маску и нахлобучила шапочку. Разумеется, плыть в таком костюме невозможно. Она решила перебраться через завалы, незаметно прокрасться к Тристраму, а потом… «Если Тристрам опять уснул, – подумала Лили, – я напугаю его так, что на всю жизнь запомнит».

– Вы уверены, что это тот самый остров? – Томас Сэндрик выпрыгнул из лодки. – Кажется, тут никто не живет! Семь лет – срок немалый.

– Рэндал не мог ошибиться. Он точно знал, сколько лиг проплыл «Арион» до острова. Он составлял карту. И потом, у него прекрасная память. Береговая линия острова, которую он набросал, в точности соответствует тому, что мы видим. Здесь ошибки быть не может.

– Капитан, следы! – закричал один из матросов. – Некоторые из них ведут к лесу! Смотрите, еще!

– Пойдем по этим следам. Если они построили хижину, то она должна находиться где-то в закрытом от ветра и прилива месте, рядом с каким-нибудь источником. Давайте, ребята, ищите.

Матрос приставил ногу к крохотному следу на песке.

– Даже самый большой отпечаток совсем невелик. Да и обуви никто не носит.

– Эй, вы не знаете, не живут ли где-нибудь поблизости дикари? – спросил толстоватый товарищ того, кто первым заметил следы.

– Если и живут, не беда! Тебя одного им хватит на месяц, а то и на два! – хохотнул рыжий моряк.

– Ничего смешного! – обиженно проворчал толстяк.

– Уж очень здесь тихо, – сказал худой матрос. – Эй, смотрите! Черт… Там мелькнула какая-то тень.

Если бы кто-то наблюдал за моряками со стороны, он принял бы их за пиратов. Вид у них был угрожающий: заросшие лица, грязная одежда. Они могли бы сойти за разбойников и в глазах взрослых людей, а для маленького ребенка, особенно для того, кто не привык к чужакам, они были оравой людоедов.

Именно такими увидела их Дульси, спрятавшаяся за пальмой. Глаза ее от страха стали как блюдца. Если бы девочка могла шевельнуться, она бы стремглав помчалась к Тристраму и Лили, но ноги отказались повиноваться ей. Все, на что малышка была способна сейчас, – это с ужасом смотреть на приближающихся к их хижине бородатых мужчин.

Валентин первым зашел в хижину.

– Боже правый! Они едят с золотых блюд! – пробормотал рыжебородый матрос, изумленно глядя на красиво накрытый стол, золотые тарелки, серебряные приборы и кубки тончайшего стекла. – Здесь, пожалуй, не хватает только королевского трона! Вот уж никогда не думал, что так можно жить па острове!

– Смотри, они даже рыбу ловят золотыми крючками! – воскликнул другой матрос, заметив аккуратно сложенные рыболовные снасти.

Лайм О'Хара, ирландец благородного происхождения, который пошел на «Мадригал» матросом, чтобы приобрести жизненный опыт и попасть в какое-нибудь приключение, взял золотую тарелку, внимательно осмотрел ее, пощупал и с видом знатока сказал:

– Испанская. И серебро тоже испанское. И еще посмотрите на кинжал и шпагу на стене. Клянусь, это из Толедо. Я узнал бы эту работу хоть с закрытыми глазами, – добавил он и, взглянув на капитана, спросил: – А вы уверены, что на двери именно ваш герб, а не какого-нибудь испанского гранда? Честное слово, не знал, что вы католик!

Томас Сэндрик тоже смотрел на друга с удивлением, но Валентин только хмурился. Тогда О'Хара указал на висевшее на стене золотое распятие.

– Жена Джеффри Кристиана, Магдалена, католичка. Кстати, и испанка тоже, – наконец ответил Валентин.

Если происхождение распятия было как-то объяснено, то, что касается остального, загадка оставалась. Не с «Ариона» же они все это привезли?

Все были озадачены. Валентин огляделся. В хижине стояло пять стульев. Стол был накрыт на пятерых. Бэзил, Магдалена и ребенок – трое. Кто же еще двое? И, тем не менее, матрасов было только три. Под окном стоял большой обитый железом сундук. Откинув крышку, капитан заглянул внутрь. Там оказалась одежда: мужская и женская, разных размеров и стилей, но не слишком модная. На крышке другого сундука сидела тряпичная кукла. Глаза и нос ее были из ракушек, а платье сшито из нарядных кружев. Валентин нашел женские гребни и прочие личные вещи, в том числе жемчужное ожерелье и изумрудный кулон, которые принадлежали Магдалене.

Дом был обитаемым. И жили в нем именно Бэзил, Магдалена и ребенок. И в то же время присутствовало ощущение какой-то странной пустоты.

– Капитан, пепел в костре еще не остыл! – сказал один из матросов, заглядывая в хижину. – За поляной ручей. Там мы нашли кастрюлю, видно, в ней они готовят еду.

– Над костром сделана жаровня с вертелом и решеткой, – добавил другой.

Валентин Уайтлоу отдавал приказы по поискам обитателей острова. Теперь у него не оставалось сомнений, что он найдет брата.

Послав О'Хару и нескольких других в лес, он с Томасом Сэндриком и Мустафой отправился в противоположную сторону, к маленькой бухте.

Они не успели отойти далеко, когда со стороны леса раздался крик. Валентин остановился. Турок шепнул хозяину, что заметил что-то интересное на другой стороне заливчика. Уайтлоу дал Мустафе знак продолжать поиск, а сам вместе с Сэндриком остался ждать матросов. Они тащили что-то тяжелое.

– Это пушка, капитан!

– Мы нашли ее в песке.

– Она с испанского галиона!

– Мы видели его!

– Разбился о скалы.

– Груз, наверное, выбросило на берег.

– Может быть, кто-то и выжил.

– Теперь уж неизвестно, кого мы можем найти на этом острове.

– На нас могут напасть! Может быть, так произошло и с нашим братом, капитан?

– Что-то мне не по себе, ребята. Куда, черт побери, они все подевались?

Валентину тоже было не по себе. В самом деле, куда все попрятались? Может быть, на Бэзила, Магдалену и девочку действительно напали матросы с того корабля?

– Веди людей в лес. Обыщите весь остров, – приказал Валентин.

– Да, капитан, – ответил матрос.

Вдруг раздался нечеловеческий вопль. Валентин успел заметить лишь странное существо, взметнувшееся в воздух, и тут же из-за пригорка появился Мустафа. На подгибающихся ногах он шел к хозяину. Вдруг турок покачнулся и рухнул на землю.

Тристрам уснул, как и предполагала Лили. Уснул, сидя под своим любимым деревом. Конечно, он не увидел корабля с развевающимся на мачте белым флагом с красным крестом, бросившего якорь вблизи от берега. Не видел он и лодки, приплывшей на берег позже, когда тень от скалы заслонила солнце. Мальчик спал так крепко, что не услышал крики Колпачка, пока не было уже слишком поздно. Мальчик протер глаза, зевнул и… застыл от ужаса.

Страшный пират стоял над ним. Огромный, весь черный. С какой-то странной штукой на голове. Зверское выражение застыло на, его лице. А в руках… В руках страшилище держало кривую саблю.

Тристрам закричал и вскочил на ноги, а может быть, его и подняли на ноги. Грозный гигант железной рукой ухватил мальчика за плечо. Ребенок принялся царапаться и кусаться. Самое страшное во всем этом была даже не встреча с пиратом… Тристрам холодел при мысли о том, как он все объяснит Лили. Вот тогда она уже точно убьет его за то, что не слушался ее.

Слезы текли по лицу мальчика. И вдруг, словно сказочный дракон, к нему подлетела Лили и кинулась на бандита.

Мустафа от неожиданности сделал шаг назад – и полетел кувырком. Последнее, что он видел, была ослепительная сверкающая гримаса демона.

– Скорее, Тристрам! – Лили схватила брата за руку, и дети бросились наутек.

Колпачок бежал за ними. Циско летел, почти касаясь крыльями головы Лили. Вся компания в считанные секунды скрылась в лесу.

Задыхаясь от быстрого бега, брат и сестра остановились друг напротив друга. Трясущимися руками Лили сняла маску и шапочку.

– Кто это был? – спросила она тоном, не предвещавшим добра.

Тристрам молча смотрел на сестру, не в силах вымолвить ни слова.

– Почему пират схватил тебя? – продолжала допрос девочка. – Ты снова уснул на посту! Я предупреждала, Тристрам. Ты думал, что это все игра? Вот и доигрался. Счастье твое, что я оказалась поблизости. А если бы меня не было? Что тогда? – Вдруг Лили спохватилась: – Где Дульси?

У Тристрама глаза расширились от ужаса.

– Она… – начал мальчик заикаясь, – она искала ракушки на берегу. Я видел ее там как раз перед тем, как я…

– …уснул.

– Лили! Я не хотел! Я просто на секундочку закрыл глаза. Что нам делать? Ты думаешь, Дульси у них? О Лили, прости меня. Прости! – плакал мальчик.

– Не думаю, что пираты нашли ее, если только она не заснула, как ты, – задумчиво протянула девочка.

Она должна была заметить, как они высаживаются на берег. Дульси скорее всего прячется где-то здесь, ждет, пока мы подойдем.

– Что мы будем делать, Лили? – Тристрам шмыгнул носом. – Этот пират не был похож на англичанина. Мне кажется, я узнал бы англичанина, Лили.

– Они, наверное, только сейчас высадились. Их корабль бросил якорь там, за дальними рифами, потому мы его и не видим. Не думаю, что они подплыли к острову с другой стороны и нашли нашу хижину. Дульси, наверное, там. Ждет нас возле ручья, – решила Лили. – Нам надо вначале отправиться к хижине, Тристрам. Там все наше добро. Эта шайка все у нас украдет.

Завернув маску и шапку в плащ, Лили спрятала узелок под корнем дерева и прикрыла его пальмовыми листьями.

– Что ты делала с этим? – нахмурившись, спросил Тристрам. – Зачем ты все это нацепила?

– Пошли, Тристрам, не задавай лишних вопросов. Нам надо найти Дульси.

– Что, если они нас уже ищут?

Лили улыбнулась:

– Это наш остров, Тристрам. Пусть попробуют нас найти!

И с этими словами она потащила брата за собой в чащу.

– Мустафа, – позвал слугу капитан, – ты можешь мне толком рассказать, что произошло? Мустафа!

Турок повернулся к капитану, но глаз не поднял. Уайтлоу догадывался о том, что не давало турку покоя: бесстрашный, он испугался чудовища.

– Что ты видел? – снова спросил Валентин.

– Мальчик… под деревом… спать, – произнес Мустафа.

– Мальчик? – переспросил молодой человек. – Ты уверен, что это была не девочка?

Турок покачал головой:

– Мальчик. Спать. Просыпаться. Мустафа его хватать. Он кусаться. Потом… – Турок замолчал. – Затем джинн. Плохой джинн. Злой. Надо уходить. Злой джинн.

– Джинн? Что за джинн? Это кто? – спросил кто-то из команды.

– Слушай, Мустафа. Здесь нет никаких чудовищ. Здесь нет джиннов. Это был человек. И этот человек, скорее всего, был так же испуган, как и ты, а может быть, и больше.

Турок замотал головой и опять забормотал.

– Сколько было лет ребенку, Мустафа? Турок поднял руку на уровень пояса:

– Вот такой.

– Да, не очень-то взрослый. Слишком маленький, чтобы быть… Он говорил?

Мустафа кивнул:

– Да, кричать. Заклинания.

– Что кричал? На каком языке?

Мустафа нахмурился и затянул:

– Лилипомоги, лилипомоги, лилипомоги, лилипомоги-и-и.

– Лили, помоги? – повторил капитан. – По крайней мере теперь мы знаем, что ребенок говорит по-английски. Лили, – тихо повторил он. – Так звали дочь капитана Джеффри Кристиана.

– Он хотел, чтобы Лили ему помогла, так? – спросил Сэндрик.

– Лили, помоги… – с улыбкой повторил Валентин и вдруг нахмурился. Почему мальчик не звал на помошь Бэзила?

– Я думал, что здесь только один ребенок, капитан, – сказал кто-то из команды.

– Я тоже, – ответил Уайтлоу. И приказал: – Берите несколько человек и идите к хижине. Они, вероятно, вернутся туда. Мы должны их там ждать. Попробуйте поймать их, если сможете, но не обижайте. Они всего лишь дети.

Молодой человек решил сам, как следует осмотреть остров. Что могло произойти с Бэзилом и Магдаленой?

Отослав почти всю команду назад к хижине, Валентин направился к бухточке. У пальмы он увидел два холмика, обозначенных простыми крестами. На одном из крестов было написано: «Бэзил».

Валентин закрыл глаза. Надежды больше не было. Судя по дате, выцарапанной на кресте, Бэзил умер два года назад. Рядом была могила Магдалены.

Моряки уже почти дошли до хижины, когда из-под куста, словно зверек, метнулся худенький черноволосый ребенок.

Как бы быстро ни бежала девочка, Валентин догнал ее. – Боднув дядьку головой, малышка впилась зубами ему в руку. Из ранки потекла кровь. Тихо ругаясь, капитан пытался отцепить девчушку. Не тут-то было. Она не разжимала зубы, да еще принялась лягаться.

– Я не хочу тебя обидеть, малышка, – тихо сказал Валентин. – Я хочу только помочь тебе, а не обидеть.

Внезапно девчушка перестала драться. Уайтлоу опустил ее на землю, но крепко держал за руку. Мудрая предосторожность, поскольку едва девочка почувствовала под ногами почву, как тут же попыталась удрать.

– Как тебя зовут? Ты меня понимаешь? – спросил малышку капитан.

– Может быть, она не понимает по-английски, капитан? Может, она с того затонувшего корабля? Девочка похожа на испанку.

– По мне, она больше похожа на цыганку – заметил другой моряк.

Валентин взял малышку за подбородок.

– Цыганка, говоришь? – Он покачал головой. Потом ласково провел ладонью по смуглой щеке, затем коснулся изящно изогнутых бровей.

Если бы кто-то присмотрелся к бровям Валентина, он бы непременно заметил сходство. Как и у молодого человека, одна бровь у девочки была чуть выше другой. Уайтлоу-младший мог не спрашивать, кто отец этого ребенка. Он догадался, что этот дикий котенок – дочь его брата.

– Ты не хочешь сказать мне, как тебя зовут? – Валентин улыбнулся. Но девочка молчала. В ее глазах стояли слезы. Бедная малышка! Что она может о них подумать! У матросов был такой вид, что кроме как пиратами их назвать нельзя. – Успокойся, моя сладкая. Я не обижу тебя. Ты видел кого-нибудь возле хижины? – спросил он у боцмана.

– Нет, капитан. Ни одной живой души. Мы шли к вам, когда увидели вот это создание. Я оставил двоих сторожить дом на случай, если кто-нибудь заглянет.

– Хорошо. Идите туда и заберите все, что сможете найти. Мы станем здесь лагерем на ночь. Будем надеяться, что дети объединятся.

– Так вы считаете, что ждать нам придется долго? Валентин усмехнулся:

– Эти дети знают остров лучше нас. Сомневаюсь, что нам удастся найти их, если нам не помогут.

– Почему бы нам просто не позвать их, капитан? Скажите им, кто мы.

– У этих детей нет причин нам доверять. Бэзил был человеком предусмотрительным. Он, я думаю, научил их осторожности. Они спрячутся. Лили Кристиан выросла на этом острове. Я уверен, что она сейчас наблюдает за нами и придумывает, как вызволить вот эту малышку.

– Лили – капитан! А я – помощник боцмана! – выпалила Дульси.

Вдруг глаза малышки расширились. Она смотрела на что-то позади Валентина. Тот обернулся. Сзади никого не было. Но девочка не отрывала взгляда от корабля: флаг! Красный крест на белом поле!

– Крест святого Георгия! – воскликнула она. – Лили всегда говорила, что однажды мы увидим его и нас заберут. Тристрам говорит, что это сказка, такая же, как про белых коней, которые привезут нас в Англию, но он есть! Есть! Пустите меня! Я пойду расскажу Лили! Нас нашли!

– Хорошо. Тебя нашли, но отпустить я тебя не могу. Пока не могу. Лили скоро найдут. Лили твоя сестра, не так ли?

Дульси кивнула.

– А Тристрам?

– Тристрам – мой брат.

– У тебя есть еще братья и сестры?

– Только Лили и Тристрам.

Валентин убрал с лица девочки вьющуюся прядь.

– Так как тебя зовут? Ты мне скажешь? Я хочу с тобой дружить.

– Дульси. – Малышка потупилась.

– Дульси – красивое имя.

– И Розалинда.

– Чудное имя – Розалинда!

– Так любил звать меня папа, как Лили говорит.

– А что с ним случилось?

– Он ушел. И мама тоже.

– Куда они ушли?

Дульси указала рукой на бухточку.

– Ты не знаешь, почему они ушли?

– Лили говорит, из-за лихорадки. Мы все время играли, и уроков у нас не было. Так Лили говорит. Потом мы делали крест. Мы ходим туда каждый день и здороваемся с ними. И хотя папы и мамы с нами больше нет, мы все равно накрываем на стол и для них тоже. Лили говорит, это для того, чтобы мы про них не забывали. К другим мы ходим редко. Тристрам говорит, что нам вовсе не надо туда ходить, но Лили говорит, что мама и папа хотели бы, чтобы мы туда ходили. Лили говорит, что папа всегда хотел, чтобы мы были благородными.

– Другие – это кто, Дульси?

– Ну, другие. Кресты там не такие красивые.

– Что там за люди?

– Такие, как мы. С корабля. Лили говорит, их корабль потонул и они одни выжили. Папа и мама старались их спасти, когда мы нашли их на пляже, но они все ушли.

– Почему же вы остались, Дульси? – спросил Уайтлоу свою маленькую племянницу.

Дульси пожала плечами:

– Мы развели большой костер, самый большой. Мы сожгли все, что было на пляже. Папа велел нам так поступить. Я хочу есть. Могу я теперь идти? Лили будет меня искать. – Девочка опять постаралась высвободиться.

– Прости, Дульси, но я хочу, чтобы ты осталась с нами. Пока не придет Лили. Ты не знаешь, где она? Есть здесь какое-то секретное место, куда она берет тебя и Тристрама, если считает, что здесь опасно?

Дульси подозрительно посмотрела на дядю:

– У нас много секретов, но я тебе о них не скажу. Я обещала не говорить.

– Твой папа хотел бы, чтобы ты мне рассказала. Он доверял мне так, как ты доверяешь Лили, Дульси. Ты не позовешь ее, если я попрошу? Если она выйдет из леса, я смог бы поговорить с ней и рассказать, что знаю ее папу. Я ее не обижу. Ты ведь хочешь, чтобы она пришла, Дульси? Когда вы все трое будете здесь, я возьму вас всех на корабль, и мы поплывем в Англию. Этого хотел твой папа, Дульси.

– Лили не очень-то будет вам рада, – сказала малышка. – Она больше не сможет быть капитаном.

Уайтлоу засмеялся:

– Почему это?

– Потому что у тебя борода. У капитанов должны быть бороды и корабли. Лили не настоящий капитан. Теперь ты будешь командовать, а Лили это не понравится. Лили всегда была капитаном.

Новоиспеченный дядя улыбнулся:

– Ну что же, я буду очень стараться, чтобы она стала такой, как я.

Он не представлял, какую трудную задачу взял на себя.

– Где Дульси? – спросила Лили.

Брат и сестра спрятались за пальмой и наблюдали.

– Я ее нигде не вижу, – сказал Тристрам. – Смотри! Вон там! Два пирата зашли в хижину. Лили, как ты думаешь, они слышали, как мы звали Дульси? Если она там, она должна была бы нас слышать. Нигде ее нет. Ее не было возле родника. Она же знает, что мы встречаемся там. Где она может быть? Не могли же они увести ее с собой, правда, Лили?

– Не знаю, – ответила девочка.

Она не знала, как поступить. Бэзил никогда не рассказывал, что они должны делать, если одного из них захватят пираты. Наверное, Бэзил не думал, что такое может случиться.

– Смотри, Лили, вон еще подошли пираты, – прошептал мальчик и показал на идущую к хижине группу.

Несколько минут спустя дети услышали голоса и смех.

– Смотри! – ахнул он. – Они все у нас забирают, Лили!

Матросы вытаскивали из хижины сундуки.

– Это мамин сундук, – сердито сказала старшая сестра. – Там моя одежда. Они забрали даже ракушки Дульси! Ракушки-то зачем им понадобились?!

– Вот крючки и удочка, – пробормотал Тристрам.

Боцман выполнял приказ капитана. Торопиться было некуда, у них оставалось еще четыре часа. Для того чтобы забрать из хижины все, много времени не требовалось. Сундуки перевязали и унесли. Столовое золото, серебро и стекло пересчитали и убрали в ящик. Все: одежду, личные вещи, еду, даже матрасы и одеяла – убрали и сложили на берегу. Вскоре в доме ничего не осталось, кроме грубого подобия мебели.

Ночью на берегу разложили огромный костер. Команда «Мадригала» пировала по-королевски: жареная свинина с луком и картофелем, ароматный пирог с голубятиной, ром. Повар мог быть доволен: все ели и хвалили его стряпню. Один из матросов достал волынку и заиграл. Некоторые моряки пустились в пляс. Кто-то запел.

Валентин укрыл Дульси одеялом. Она так плакала, когда Лили не пришла. Позже малышка тихонько сидела у огня. Она все время глядела в сторону леса. Оттуда за ними наблюдали Тристрам и Лили. Валентин с отвращением взглянул на веревку, один конец которой он намотал себе на руку, а другой обвязал вокруг пояса девочки. Как бы ни претили ему подобные меры, иначе он поступить не мог. Если Дульси убежит, им не поймать остальных.

В лесу послышалось рычание ягуара. Вначале Валентин принял рассказ Дульси о тигре за детскую выдумку, но девочка говорила правду. И сейчас в одной чаще с хищником под открытым небом находились дети. Зверь зарычал вновь. Вдруг послышался треск веток, а следом раздался выстрел.

– Ты что наделал?!

– Я убил его!

Уайтлоу взорвался:

– Ты даже не знаешь, куда ты стрелял. Ты мог попасть в кого угодно! Там могли быть дети!

– Это был тигр, капитан! – настаивал О'Хара. – Я сам его слышал. Я видел, как там что-то двигалось. Это моя добыча! Я повешу его шкуру на стене!

– Если ты еще раз разрядишь ружье, я сделаю так, чтобы твою шкуру увидел весь Лондон, – злился Валентин.

– Чтоб твоя голова украсила Лондонский мост, – пробормотал один из матросов. Многие недолюбливали хвастливого и заносчивого О'Хару и радовались, когда капитан ставил его на место.

– Вы завидуете мне! Все! – возмутился ирландец. – Вы злитесь, потому что я выстрелил первым! Хотел бы я посмотреть, как бы вы запрыгали, если бы пошли в кустики и наткнулись на зверя! Ну ладно. Настанет утро, тогда посмотрим.

Валентин вглядывался в темноту.

– Смотрю, тебе не терпится, – сказал другу Томас, увидев, что тот разматывает веревку. – Не хочешь ждать утра?

– Не хочу, – ответил Валентин и, к несказанному удивлению Сэндрика, сунул ему девочку. – Оставляю ее на твое попечение.

Мустафа зажег факелы для себя и хозяина.

Лайм О'Хара увидел, что капитан не намерен дожидаться утра. Не желая делить славу с кем бы то ни было, ирландец выхватил из костра головешку, рванулся вперед, обогнал капитана и…

Крик ужаса вырвался из глотки ирландца. Все остановились. Странное существо, так напугавшее Лайма, осветили несколькими факелами.

Это оказалось чучело, одетое в накидку с перьями и смешную шапочку, а вместо лица у него была золотая маска.

Мустафа изучал землю вокруг чучела. У турка самого сердце чуть не выпрыгнуло, когда он увидел это чудовище. Но теперь джинн был не страшен.

– Кровь! Джинн убить! Джинн убить! – И Мустафа принялся приплясывать. Затем присел возле самого чучела, поднес свою руку к свету, и все увидели, что пальцы его в крови.

– Проклятие, – выдохнул Валентин.

Турок недоуменно посмотрел на хозяина. Он думал, что капитан будет рад – ведь страшилище убито. Почему он хмурится? Валентин повернулся к О'Харе:

– Молись, чтобы твой выстрел только задел ребенка, не то тебе придется пожалеть о том, что ты поднялся на борт «Мадригала».

О'Хара улыбнулся, но улыбка у него получилась кривой и бледной.

– Откуда вам знать, что это кровь ребенка? Вы все слышали тигра. Я ранил его.

– Наверное, тигр встал на задние лапы и сделал это чучело, – язвительно заметил один матрос. – Я всегда сомневался в твоих умственных способностях, но чтобы быть таким дураком…

Ирландец потянулся за шпагой, но его предполагаемый противник уже был занят другим. К шляпе чучела золотым рыболовным крючком была приколота записка.

– Что это, Валентин? – Сэндрик вертел в руках записку. – Похоже, это вам.

Валентин взял послание.

– О чем это, капитан?

– Нам выдвигают ультиматум, – улыбнулся тот. – Мне приказывают отпустить девочку на рассвете и покинуть остров. Я могу взять себе эту маску и все, что украл из хижины. И если я сделаю так, как сказано, я получу пригоршню дублонов в придачу. Они, очевидно, думают, что мы пираты и ради денег способны на все. Не вижу иного пути, как последовать их указаниям. На рассвете мы покидаем остров, – решил Валентин.

– Лили! Просыпайся! Нам надо идти сейчас, не то будет поздно! – Тристрам тряс сестру за плечо.

– Я так устала. – Лили попыталась сесть и упала бы, если бы братишка не поддержал ее.

– Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь, Лили? Выглядишь ты плохо.

– Нет-нет, все нормально. Это просто царапина. – Девочка притронулась к ране на голове и поморщилась. Она убрала руку – пальцы были в крови. Стараясь казаться здоровой, улыбнулась.

– Ой, – прошептал Тристрам, – кровь…

– Праааккк! Кровь, Лили! – повторил Циско и засмеялся.

– Говорю тебе, ничего страшного. Почти совсем не больно, – солгала девочка; голова болела невыносимо. – Пошли. Надо спасать Дульси. Думаю, этим жадюгам хватит ста дублонов.

Колпачок забрался на руки хозяйке, и она покачиваясь пошла к выходу из пещеры.

Тристрам взял мешочек с дублонами и отправился за сестрой.

– Не хотелось бы отдавать им наши вещи, – пробурчал он.

– Надо спасти Дульси.

Дети выбрались из пещеры. Циско уселся хозяйке па плечо. Колпачок бежал рядом.

– Мы не воры. Он не сможет обвинить нас в обмане. Свое обещание мы выполним. Бэзил всегда учил нас поступать честно.

Лили и Тристрам подошли к опушке.

– Смотри! – прошептал мальчик, показывая на одинокую фигуру на берегу. – Это Дульси. Рядом никого. Пойду заберу ее. Не понимаю, почему она все еще там стоит. Давно удрала бы.

– Подожди! А что это у нее вокруг пояса?

– Похоже на веревку. Наверное, ее привязали, чтобы не убежала.

– Он хочет быть уверенным, что получит свои проклятые деньги.

– Лили, смотри! Лодка! В ней полно людей! Там, за рифами! Девочка старалась разглядеть то, о чем говорил брат, но все расплывалось у нее перед глазами. Приходилось верить Тристраму на слово. Глубоко вздохнув, она вышла из-за деревьев и пошла к Дульси.

– Лили! Лили! – закричала малышка. – Они оставили меня здесь! Велели вести себя хорошо, и тогда со мной ничего не случится! Почему они ушли, Лили? Они были хорошие.

– Хорошие, как маленькие крокодильчики, – хмыкнула сестра. – Тристрам, давай скорее. Отвязывай ее.

– Я не могу вытащить кол. Он слишком глубоко сидит. Лили попыталась развязать веревку у пояса сестренки, но ничего не получилось.

– Почему ты плачешь, Дульси? – спросила она. – Еще немного, и я освобожу тебя.

Дульси размазывала слезы по щекам:

– У тебя лицо в крови, Лили. Ты умрешь? Я не хочу! Я не хочу, чтобы ты ушла от меня, как мама и папа!

– Конечно же, я не умру. Я просто ударилась головой. Вот и все, – успокоила ее сестра. – Почему я не догадалась захватить нож? Пойди в хижину и принеси его мне, Тристрам.

Но тот стоял, глядя на нее как на сумасшедшую.

– Ты что, не слышал?

– Лили, ты не помнишь? Они забрали все. У нас больше нет ножа. Что мы будем делать?

– Ничего не надо делать, – ответил голос из-за скалы.

Лили обернулась и чуть не упала, так сильно закружилась у нее голова.

– Вы?!

– Здравствуй, Лили, – сказал Валентин. – Сейчас ты готова ехать домой?

– Но… но вы обманули меня! Вы должны были убраться с острова! Я сдержала обещание, а вы… вы мошенник! – закричала она. – Бежим, Тристрам!

Со стороны мыса путь им преграждал Валентин. Лили побежала к воде, крик Тристрама остановил ее. Она обернулась и увидела, что братишку держит тот самый человек, который едва не захватил его раньше. Только на этот раз мальчику было не вырваться.

Лили нырнула. Волны подхватили ее. Девочка вынырнула, чтобы вдохнуть. Но море и небо перемешались, вместо воздуха она глотнула соленой воды. Море было теплым и нежным, и ей хотелось спать. Лили закрыла глаза. Как же хочется спать!