Текст книги "Борьба экономических идей: Великие споры и эксперименты последнего столетия"

Структура интеллектуального производства

Продукция лесоводства – деревья, которые отправляются на лесопилки для переработки в доски, а оттуда на фабрики, где из них изготавливается мебель для конечного потребителя. Из утверждений Хайека и Кейнса следует, что структура интеллектуального производства устроена аналогичным образом. Экономисты, занимающиеся фундаментальной наукой, производят абстрактные идеи, затем исследователи, занимающиеся прикладной наукой, перерабатывают их в менее абстрактные идеи, после чего журналисты и другие интеллектуалы превращают их в научно-популярные книги, публицистические статьи и газетные колонки, радио– и телевизионные комментарии для потребителей – политиков и широкой общественности. Именно так описывают распространение кейнсианской экономической теории Джеймс М. Бьюкенен и Ричард Э. Вагнер: «Америка усваивала идеи кейнсианства поэтапно: сначала их поддержали экономисты из Гарварда, потом экономисты вообще, потом журналисты и, наконец, политическое руководство»[9]9
  Buchanan J.M., Wagner R.E. Democracy in Deficit. San Diego: Academic Press, 1977. P. 6. Наиболее влиятельным гарвардским экономистом, применявшим и популяризировавшим кейнсианские идеи в послевоенный период, был Элвин Хансен (подробнее см. главу 15).


[Закрыть].

На первой стадии интеллектуального производства экономисты-теоретики, стремящиеся углубить познание мира, вырабатывают идеи, которые (как они надеются) другие исследователи сочтут полезными и новаторскими. О результатах своих изысканий они сообщают в статьях для научных журналов и в монографиях, публикуемых университетскими издательствами. Примеры таких работ, написанных «экономистами для экономистов», приводятся в разных главах книги: среди них «Общая теория занятости, процента и денег» Кейнса, «Чистая теория капитала» Хайека и «Теория потребительской функции» Милтона Фридмана. На следующей стадии, при проведении прикладных исследований, экономисты, работающие в университетах и аналитических центрах, стараются развить эти идеи, прежде всего сопоставляя их с историческими и статистическими данными, что, как они надеются, будет полезно и интересно журналистам и преподавателям экономики. Они публикуют книги для искушенных непрофессионалов, учебники и доклады. К числу таких работ относятся «Эссе об убеждениях» Кейнса, «Дорога к рабству» Хайека и «Капитализм и свобода» Фридмана.

На третьем этапе (разумеется, эта разбивка на этапы несколько произвольна) журналисты, а порой и сами экономисты сортируют и переформулируют результаты прикладных исследований таким образом, чтобы донести их до политических руководителей и широкой публики. Они читают лекции студентам, публикуют авторские статьи в газетах и журналах, ведут блоги и участвуют в ток-шоу на телевидении и радио. Так, лауреаты Нобелевской премии по экономике Милтон Фридман и Пол Самуэльсон были обозревателями журнала Newsweek. Ученик Фридмана Томас Соуэлл пишет колонки, публикуемые рядом периодических изданий, а ученик Самуэльсона Пол Кругман ведет колонку и блог в New York Times. (Конечно, Соуэлл и Кругман в этих статьях затрагивают не только экономическую тематику.) Экономист Джон Кеннет Гэлбрейт был автором ряда бестселлеров и документального сериала «Эпоха неопределенности» на канале PBS. Фридман в ответ создал на том же канале собственный сериал «Свобода выбора».

На последнем этапе производства и распределения экономических идей, когда они доходят до конечного потребителя, происходит их практическое воплощение в политические меры. Если мы расположим все эти этапы на вертикальной шкале, показывая, как идеи спускаются с теоретических высот (сразу вспоминается «башня из слоновой кости»), то политика окажется в самом низу, что некоторые, наверно, сочтут вполне адекватным. На деле же подобное изображение интеллектуальной деятельности необходимо, чтобы более наглядно проиллюстрировать мысль о том, что для понимания изменений в экономической политике нужно понять и предшествующее развитие событий в области экономических идей – от чистой теории и далее вниз.

Государство versus рынок

Столкновение идей, касающихся экономической политики, происходит тогда, когда их сторонники расходятся во взглядах на то, какую роль государство должно играть в экономике. Как подчеркивал хорошо поставленным дикторским голосом ведущий документального сериала «Командные высоты», показанного на PBS в 2002 году, двадцатый век

стал веком борьбы за то, кто будет контролировать командные высоты мировой экономики – государство или рынок; это – история интеллектуальных баталий по поводу того, какая экономическая система действительно способна принести благо человечеству[10]10
  The Commanding Heights Episode One: The Battle of Ideas. См. расшифровку видео: [www.pbs.org/wgbh/commandingheights/shared/minitext/tr_show01.html].


[Закрыть].

В этом случае выражение «командные высоты экономики», принадлежащее русскому революционеру Владимиру Ленину, по существу обозначает институты, которые управляют экономикой, определяя, куда пойдут инвестиционные ресурсы. Контролем государства над командными высотами считается общее руководство основными банками и отраслями экономики (при этом они не обязательно должны находиться в государственной собственности, если только регулирование осуществляется достаточно глубоко и детально), преобладание государственных облигаций на рынке долговых ценных бумаг, ограничение или отсутствие биржевой торговли акциями частных фирм и, возможно, наличие центрального органа экономического планирования.

Что же будет наилучшим образом направлять инвестиции к повышению благосостояния общества – конкурентные рынки, которыми движут безличные силы, определяющие прибыли и убытки, или государственное управление и контроль? Главное открытие экономической науки – ее величайший вклад в понимание общества, позволяющий избегать пагубных политических решений – заключается в том, что при наличии надлежащих условий экономический порядок, эффективно служащий целям его участников, возникает без какого-либо единого централизованного плана. По знаменитому выражению Адама Смита, инвесторов ведет «невидимая рука», направляющая их личную погоню за прибылью таким образом, что она вносит максимальный вклад в общее процветание экономики (без каких бы то ни было намерений с их стороны). В главе 8 мы детально проанализируем эту мысль Смита, а в главе 13 – рассмотрим современные аргументы, ее оспаривающие. Но споры о сравнительной надежности рынка и государства в качестве направляющего механизма экономики будут встречаться нам в каждой главе.

Необходимо отметить, что когда экономисты говорят слова «какая экономическая система действительно способна принести благо человечеству», они имеют в виду удовлетворение тех предпочтений людей, которые имеют место в конкретный момент, и не подразумевают моральное усовершенствование общества. Это позволяет им сосредоточиться на причинно-следственных связях и утверждениях вида «если… то…», для чего их профессиональная подготовка подходит наилучшим образом, и в то же время ловко обходить вопросы моральной философии. Когда экономист говорит «если государство вводит акциз на виски и обеспечивает его сбор, то это приводит к сокращению объема продаж данного напитка», речь идет о позитивном, или ценностно-нейтральном, утверждении. Оно остается верным как для слушателя, выступающего за то, чтобы продавцам и покупателям виски было позволено удовлетворять их предпочтения, так и для сторонника ограничения продаж виски с помощью налоговой политики в случае, если методы нравственного перевоспитания не действуют.

Идеал «ценностной нейтральности», или «свободы от ценностных суждений» (порой обозначаемый немецким словом wertfreiheit), весьма уместен в «чистой» экономической науке. Но при выработке политических рекомендаций вряд ли можно избежать утверждений ценностного или нормативного характера. Политический комментатор, советы которого основаны на утверждении «государство не должно вмешиваться в процесс удовлетворения предпочтений потребителей в том виде, в котором они существуют в данный момент» или «высокий реальный душевой доход в обществе лучше, чем низкий», привносит тем самым нормативное утверждение, лежащее за рамками позитивной экономической теории независимо от того, вызывает оно само по себе возражения или нет. Зачастую экономисты не формулируют в явном виде нормативные утверждения, лежащие в основе их политических рекомендаций. Критик того или иного политического предписания может отвергать его нормативные предпосылки или позитивный анализ, на котором оно основано (либо и то и другое одновременно). Для большей ясности полезно определять, с чем именно он не согласен.

Бо́льшая степень удовлетворения предпочтений относится к тем аспектам жизни, о которых люди заботятся. Для большинства из них эти аспекты могут быть оценены на основе измеримых показателей, таких как улучшение питания, увеличение ожидаемой продолжительности жизни, свободного времени и уровня материального комфорта, большее разнообразие развлечений, культурных и экологических благ. Если обозначить словом «процветание» изобилие средств, с помощью которых индивиды могут удовлетворять свои предпочтения, и предположить, что большинство людей предпочитает больший уровень собственного благосостояния меньшему, то главный вопрос экономического анализа, занимающегося тем, что важно для большинства людей, звучит так: какая экономическая система – та, при которой командные высоты контролируются государством, или та, при которой они контролируются рынком, – обеспечивает больший уровень процветания? Ответ на него зависит от ответов на другие вопросы, подлежащие анализу: каким образом и почему каждая из этих систем функционирует именно так, а не иначе? Экономисты, выступающие за свободный рынок с минимальным государственным вмешательством, как правило, формулируют проблему в виде однозначной дилеммы: за государственный контроль или против. Те же, кто считает, что государство должно играть в экономике бо́льшую роль, склонны формулировать проблему как задачу поиска наилучшего сочетания или баланса между рыночным и государственным контролем.

Социализм versus капитализм

Система государственного контроля над командными высотами экономики, финансовой системой и основными отраслями имеет простое название – социализм. Однако разновидностей социализма существует так же много, как и разных методов государственного контроля над командными высотами. Альтернативный же вариант, когда финансы и производство остаются в частных руках и направляются рыночными силами, такими как конкуренция, прибыль и убыток, спрос и предложение, система цен, более кратко именуется капитализмом. И с этим термином связано множество тонкостей. Противоположность социализму более точно определяется терминами «свободно-рыночный капитализм» или просто «свободная экономика», поскольку существуют такие выражения, как «кумовской капитализм» (crony capitalism) и «государственный капитализм», обозначающие индустриальную экономику, формируемую не рыночными силами, а государственным управлением.

Джеффри Сакс – экономист из Колумбийского университета, известный своими усилиями по убеждению правительств богатых стран предоставлять больше помощи бедным странам – подытожил результат шедших на протяжении XX века баталий по вопросам экономической политики следующим образом:

Частью реальности стала капиталистическая революция конца XX столетия. Рыночная экономика, капиталистическая система стали единственной моделью для подавляющего большинства стран мира[11]11
  Ibid.


[Закрыть].

В этом случае Сакс использует понятие «капиталистическая система» как вполне ценностно-нейтральный синоним для выражения «экономика, направляемая рынком». Разумеется, другие авторы вкладывали в него совершенно иной смысл. Карл Маркс в XIX веке, как известно, придавал термину «капиталистический строй», или просто «капитализм», однозначно негативное звучание. Подобно тому как монархия представляет собой режим, благоприятствующий обладающему привилегиями государю, а меркантилизм – режим, благоприятствующий привилегированным торговцам, «капитализм» в марксистском понимании – это режим, благоприятствующий привилегированным капиталистам, стремящимся к прибыли владельцам финансового богатства. Дэвид Н. Балаам и Майкл Весет отмечают, что выводы Ленина, как и Маркса, «основаны на предположении, что в силу самой природы капитализма финансовые и производственные структуры в различных странах перекошены в пользу владельцев капитала»[12]12
  Balaam D.N., Veseth M. Introduction to International Political Economy / 2nd ed. New York: Prentice-Hall, 2001. P. 69.


[Закрыть]. Подробнее взгляды Маркса мы рассмотрим в главе 2. Капитализм, как его понимал Маркс, подразумевает эксплуатацию рабочих капиталистами. Согласно его пророчествам, современный капитализм хотя и вытеснил средневековый феодальный строй благодаря намного более производительной системе, сам неизбежно уступит место социализму, а затем и коммунизму – системе, где править будут трудовые коммуны, а все ресурсы перейдут в коллективную собственность.

Из-за наличия у термина «капитализм» марксистских обертонов Хайек отмечал, что сам он использует его «крайне неохотно, так как его современные коннотации в значительной степени созданы… социалистической интерпретацией экономической истории». Позднее он объяснил, что этот термин «имеет тенденцию вводить в заблуждение, потому что при его использовании возникает образ системы, выгодной преимущественно для капиталистов, тогда как на деле она налагает на предприятия такую дисциплину, что управляющие пребывают в постоянном напряжении и каждый норовит избавиться от нее»[13]13
  Hayek F.A. Introduction // Idem. Capitalism and the Historians. Chicago: University of Chicago Press, 1954 [Хайек Ф.А. Капитализм и историки]; Idem. Law, Legislation, and Liberty. Chicago: University of Chicago Press, 1973. Vol. 1. P. 62 [Он же. Право, законодательство и свобода. М.: ИРИСЭН, 2006. С. 80].


[Закрыть]. Для Хайека, как и для Адама Смита, распространение конкурентной рыночной экономики с децентрализованным и частным владением собственностью направлено на поддержку интересов простых работников и потребителей, а не бизнесменов как класса. Столкновение экономических идей не равнозначно столкновению политических групп интересов. Главная тема последующих глав этой книги – не конфликты по поводу того, чьим интересам должна служить экономика, а споры о том, как наилучшим образом обеспечить процветание типичного участника экономической системы.

Глава 1
Отход от laissez-faire

Осенью 1905 года в престижном Кембриджском университете способный аспирант-математик по имени Джон Мейнард Кейнс первый и последний раз в своей жизни посещал лекции по экономической теории. Ему предстояло за восемь недель пройти соответствующий курс у знаменитого профессора Альфреда Маршалла. За лето Кейнс прочел последнее на тот момент (третье) издание книги Маршалла «Принципы экономической науки» – наиболее распространенный в англоязычных странах учебник по экономической теории, представлявший собой синтез классических и новых доктрин. Вскоре Маршалл весьма высоко оценил талант Кейнса как экономиста. Самого Кейнса тоже впечатлили собственные успехи. «Я думаю, что весьма в этом продвигаюсь, – поделился он с близким другом, добавив: – Так легко и приятно овладевать принципами этой деятельности». Неделю спустя он писал: «Маршалл непрерывно пристает ко мне, чтобы я стал профессиональным экономистом»[14]14
  Skidelsky R. John Maynard Keynes. London: Macmillan, 1983. Vol. 1. P. 165–166 [Скидельски Р. Джон Мейнард Кейнс, 1883–1946: Экономист, философ, государственный деятель. М.: Московская школа политических исследований, 2005. Т. 1. С. 201].


[Закрыть].

А в последние месяцы Первой мировой войны затишье между боями на позициях австрийской армии у берегов реки Пьяве в Северной Италии дало возможность молодому лейтенанту по имени Фридрих Август фон Хайек впервые в жизни познакомиться с экономическими текстами (социалистические брошюры, что он прочел в студенческие годы, не в счет). Это были две книги, которые дал ему на время офицер-однополчанин. Позднее Хайек недоумевал, как эти тексты не привили ему «устойчивую неприязнь к этой науке», поскольку они представляли собой «наихудшие из возможных образцов экономических сочинений». Вернувшись после войны в Венский университет, молодой ветеран открыл для себя книгу к тому времени уже ушедшего в отставку профессора Карла Менгера и «по-настоящему заболел» экономикой. Труд Менгера «Основания политической экономии» (Grundsätze der Volkswirtschaftslehre), вышедший в 1871 году, стал одной из отправных точек маржиналистско-субъективистской революции в экономической теории – той самой, что дала Маршаллу новые идеи для его синтеза. Для Хайека эта книга оказалась «необыкновенно захватывающей и убедительной»[15]15
  Hayek F.A. Hayek on Hayek: An Autobiographical Dialogue / Ed. by S. Kresge, L. Wenar. Chicago: University of Chicago Press, 1994. P. 47–48. Авторов двух «наихудших» экономических текстов Хайек называет только по фамилии – Грюнцль и Йенч. Возможно, он имел в виду следующие книги: Grunzel J. Grundriss der Wirtschaftspolitik. Vienna: Hölder, 1909–1910; и Jentsch C. Grundbegriffe und Grundsätze der Volkswirtschaft. Leipzig: Grunow, 1895.


[Закрыть].

Кейнсу и Хайеку суждено будет сыграть ведущую роль в столкновении экономических идей во время Великой депрессии. С тех пор их идеи проходят красной нитью через все важнейшие дискуссии об экономической политике. В 2010 и 2011 годах интеллектуальное соперничество двух ученых даже стало темой двух популярных видеороликов в стиле рэп-баттлов[16]16
  «Fear the Boom and Bust» и «Fight of the Century», авторы – Джон Папола и Расс Робертс. Ролики размещены в интернете на сайте [econstories.tv]. Первый из них набрал более 800 000 просмотров в течение месяца после публикации на YouTube в январе 2010 года. В июле 2011 года их число достигло 2,5 миллиона, а количество просмотров второго ролика, опубликованного в апреле 2011 года, превысило миллион.


[Закрыть].

Джон Мейнард Кейнс

Джон Мейнард Кейнс (1883–1946) был сыном английского экономиста Джона Невилла Кейнса. В Кембриджском университете, где преподавал его отец, он изучал математику, но кроме того интересовался философией и, как уже упоминалось, прослушал курс лекций Маршалла по экономике. После недолгого пребывания на государственной службе Кейнс благодаря покровительству Маршалла в 1909 году начал преподавать на кафедре экономики в Кембридже, а через два года занял должность редактора Economic Journal. В 1915 году он стал консультантом, а затем и сотрудником Министерства финансов Великобритании. Через четыре года, в возрасте тридцати шести лет, Кейнс вошел в состав британской делегации на Парижской мирной конференции в Версале, подведшей итоги Первой мировой войны. Книга «Экономические последствия Версальского мирного договора» (1919), в которой он описывал конференцию глазами участника и давал критическую оценку договора, принесла ему широкую известность.

Следующие тридцать лет Кейнс писал книги и статьи, читал лекции в Кембридже, редактировал Economic Journal, спекулировал на лондонских финансовых рынках и консультировал британское правительство[17]17
  Подробное хронологическое описание карьеры Кейнса см. на сайте: [www.maynardkeynes.org/keynes-career-timeline.html]. Его наиболее авторитетной биографией является трехтомный труд: Skidelsky R. John Maynard Keynes. London: Macmillan, 1983–2000. Vol. 1–3 [Скидельски Р. Указ. соч.]. Существует и сокращенный, однотомный вариант этой книги, опубликованный нью-йоркским издательством Penguin в 2005 году.


[Закрыть]. Во всех этих занятиях Кейнс, по словам Дэниела Ергина и Джозефа Станислава, демонстрировал «блестящий и разносторонний ум… в сочетании с неизменным социальным и интеллектуальным бунтарством, вспыльчивостью и богемным образом жизни, подобающим эстету – жителю Блумсбери»[18]18
  Yergin D., Stanislaw J. The Commanding Heights: The Battle for the World Economy. New York: Simon & Schuster, 2002. P. 40. Блумсбери – фешенебельный район Лондона.


[Закрыть]. Хотя в молодости он завязывал сексуальные отношения почти исключительно с мужчинами[19]19
  Свои любовные связи Кейнс фиксировал в тайных дневниках. Некоторые подробности можно узнать из приложения «A Key for the Prurient: Keynes’s Loves, 1901–15» к книге: Moggridge D.E. Maynard Keynes: An Economist’s Biography. London: Routledge, 1992.


[Закрыть], примерно в 1922 году Кейнс удивил своих друзей-блумсберийцев, сблизившись с русской балериной Лидией Лопуховой. В 1925 году они поженились и жили счастливо до самой его кончины.

В «Трактате о денежной реформе» (1923) Кейнс выступил против возврата к золотому стандарту на основе довоенного паритета, вполне разумно полагая, что это приведет к болезненной дефляции цен и заработной платы. Вместо этого, по его мнению, центральный банк должен был ввести плавающий валютный курс, перейдя к таргетированию уровня цен. В двухтомнике «Трактат о деньгах» (1930), опубликованном вскоре после начала Великой депрессии, Кейнс изложил теорию экономического цикла, частично опиравшуюся на труды его учителя Альфреда Маршалла и шведского экономиста Кнута Викселля. Хайек в обширной двухчастной рецензии подверг эту книгу суровой критике. Кейнс снова взялся за перо и написал свою самую известную работу – «Общую теорию занятости, процента и денег» (1936). В ней он утверждал, что текущий объем совокупного продукта экономики определяется текущим совокупным спросом, а наиболее волатильным компонентном совокупного спроса являются текущие расходы на инвестиции. Кейнсовский диагноз причин Великой депрессии сводился к одному: инвесторы утратили самообладание. Предлагаемый же им рецепт заключался в том, что государство должно увеличить собственные расходы, чтобы тем самым подстегнуть совокупный спрос и особенно инвестиции. Эту теорию и предшествовавшие ей идеи мы подробнее рассмотрим в главе 5.

Фридрих А. Хайек

Фридрих Август фон Хайек (1899–1992) тоже родился в интеллигентной семье – его отец был профессором ботаники в Венском университете. Отслужив по мобилизации последний год Первой мировой войны на итальянском фронте, он вернулся домой и занялся изучением экономики и психологии в Венском университете. В конечном итоге он остановил свой выбор на экономике, отчасти потому, что с таким образованием было легче найти хорошую работу. Его преподавателем был Фридрих фон Визер – последователь одного из основателей неоклассической экономической теории Карла Менгера (его идеи мы рассмотрим в главе 8). Окончив курс, Хайек начал работать под руководством ведущего венского экономиста Людвига фон Мизеса. Взяв неоплачиваемый отпуск с марта 1923 по май 1924 года, он посетил США, где познакомился со многими видными американскими экономистами того времени. После возвращения в Вену Хайек возглавил основанный Мизесом научно-исследовательский институт, занимавшийся изучением экономических циклов.

В студенческие годы Хайек симпатизировал социализму, но затем на его взгляды оказала глубокое влияние критическая работа Мизеса «Социализм» (1922). Позднее он подкрепил аргументы Мизеса собственной критикой современных ему идей «рыночного социализма» (см. главу 2). Сборник статей Хайека «Индивидуализм и экономический порядок» (1948), помимо критики рыночного социализма, включал важные статьи, посвященные ключевой роли рыночных цен как сигналов, позволяющих обществу координировать усилия миллионов людей, децентрализованно принимающих решения. Он обращал особое внимание на то «чудо», которое совершает система цен, формируя сложный экономический порядок, координирующий миллионы планов и элементов «рассеянного знания» и обеспечивающий тем самым эффективное использование ресурсов – причем без какого-либо замысла, исходящего из единого центра[20]20
  Научную биографию Хайека см. в книге: Caldwell B. Hayek’s Challenge. Chicago: University of Chicago Press, 2004. См. также: O’Driscoll Jr. G.P. Economics as a Coordination Problem: The Contributions of Friedrich A. Hayek. Kansas City: Sheed Andrews & McMeel, 1977; Steele G.R. The Economics of Friedrich Hayek. New York: St. Martin’s Press, 1993. Воспоминания самого Хайека см.: Hayek F.A. Hayek on Hayek: An Autobiographical Dialogue / Ed. by S. Kresge, L. Wenar. Chicago: University of Chicago Press, 1994.


[Закрыть].

Ранние работы Хайека были посвящены в основном проблеме циклов деловой активности. В частности, он написал книги «Денежная теория и деловой цикл» (немецкое издание вышло в 1929 году, английский перевод – в 1933 году) и «Цены и производство» – последняя основывалась на цикле лекций, которые Хайек прочел в Лондонской школе экономики (LSE) как приглашенный преподаватель, и была опубликована в 1931 году на английском языке. После этого курса Хайек был приглашен на факультет экономики LSE, который возглавлял Лайонел Роббинс, и преподавал там до 1950 года. Согласно хайековской теории делового цикла, базирующейся в первую очередь на предшествующих трудах Мизеса и Викселля, движущей силой экономического бума является искусственно дешевый кредит. (Надо отметить, что и Хайек, и Кейнс опирались на научное наследие Викселля, но использовали разные его части.) Подпитываемый кредитом бум неизбежно заканчивается кризисом, поскольку заниженная процентная ставка (а в таком состоянии она не может оставаться долго) делает привлекательными такие виды инвестиций, которые оказываются неприбыльными после того, как она с неизбежностью повышается до равновесного уровня. Подробнее эту теорию и ее предшественниц мы рассмотрим в главе 3. Книга «Цены и производство» подверглась резкой критике со стороны Кейнса и ряда других авторов. Хайек же продолжил свою работу, опубликовав в 1939 году книгу «Прибыль, процент и инвестиции», а в 1941-м – «Чистую теорию капитала».

Во время Второй мировой войны Хайек написал самую известную свою работу – научно-популярную книгу «Дорога к рабству» (1944). В ней он предостерегал об угрозах личной и общественной свободы, порождаемых централизованным планированием (см. главу 6). В 1947 году он основал Общество Мон-Пелерен, надеясь, что эта организация объединит тех немногих интеллектуалов, которые остались верны классическому либерализму и разделяли его тревогу в связи с тенденцией к усилению роли государства в экономике и обществе (см. главу 8).

После того как его научные интересы сместились с чистой экономической теории в сторону социальной философии, а также после решения расстаться с первой женой и вступить в новый брак (из-за чего испортились его отношения с Роббинсом) Хайек в 1950 году занял должность в Комитете по общественной мысли Чикагского университета[21]21
  Второй женой Хайека стала его кузина Элен, предмет его подростковой влюбленности. Многие годы они переписывались, а в 1946 году снова встретились в Вене. Весенний семестр 1951 года Хайек провел в Университете Арканзаса, чтобы воспользоваться либеральным законом о разводе, действовавшим в этом штате. Подробнее о разводе Хайека см.: Ebenstein A. Hayek’s Journey: The Mind of Friedrich Hayek. New York: Palgrave Macmillan, 2003. P. 123.


[Закрыть]. В Чикаго он написал «Конституцию свободы» (1960) – труд, где излагалась его политическая философия, находившаяся в русле классического либерализма. В 1962 году Хайек вернулся в Европу, став профессором Фрайбургского университета в Германии. В 1974 году он получил премию Шведского национального банка по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля (далее мы будем пользоваться сокращенным названием «Нобелевская премия по экономике»). Двумя годами позже, в возрасте 77 лет, Хайек опубликовал монографию с весьма радикальной идеей, выраженной в самом ее названии – «Частные деньги». В своем последнем труде «Пагубная самонадеянность: ошибки социализма», изданном в 1989 году, он вернулся к теме социализма[22]22
  Hayek F.A. The Denationalisation of Money / 2nd ed. London: Institute of Economic Affairs, 1978 [Хайек Ф.А. Частные деньги. М.: Институт национальной модели экономики, 1996]; Idem. The Fatal Conceit: The Errors of Socialism / Ed. by W.W. Bartley III. Chicago: University of Chicago Press, 1988 [Он же. Пагубная самонадеянность: Ошибки социализма. М.: Новости, 1992].


[Закрыть].