Текст книги "Скифский камень. Мифы и сказания"

Глава 24 Необыкновенная страна

В то время пока Ника и ее возлюбленный наслаждались последними часами той поразительной ночи, и Сиси поджидала беса и дремала, подозревая, что он объявится, и заявит, что хотел, но не смог ничего сделать, сам бес расхаживал по полю, закинув руки за спину. Словно измерял землю копытами или пытался оставить как можно больше следов. Но он просто размышлял о том, как все можно устроить. Ведь на все это у него оставалась одна-единственная ночь.

Гениальный немец все-таки недооценивал его, и теперь он это докажет, он не просто может перемещаться во времени и пространстве, творить мелкие пакости. Нет, он способен на большее. Финал, когда Фауст копал себе могилу, а он измывался над ним, Мефи и вовсе не понравился. Нет, он был зол на творца, вот в отместку ему и построит город, их ненаглядную Грецию воскресит. Правда, надо строить ее так, чтобы царевич разочаровался в этом мире, но это уж как получится. Жаль, что Гете не сможет сюда заглянуть и увидеть его творение. А может и хорошо, что не сможет, иначе ему пришлось бы переписывать свою драму, или как там она у него называется. Потому что все будет ярче и лучше, чем он там нафантазировал

Так он и прикидывал, что и где у него должно располагаться, кого из богов и героев надо вернуть сюда на одну ночь, что они станут делать, как будет выглядеть то, что у них называется лабиринтом, по которому путешествовал Тезей вместе с его воинами, когда добирался до Минотавра. Можно было и Дедала сюда выдернуть, пусть бы потрудился, или Леонардо, но он решил все сотворить сам.

Мефи ждал возвращения царевича и Ники, они должны были появиться только на рассвете, сердился, из-за того, что они не спешили. Но потом начал быстро воплощать в жизнь задуманное.

№№№№№

Все вокруг менялось на глазах, хотя пока наблюдать за переменами было некому. Да и ночь стояла темная, ни луны, ни звезд. Сиси подглядывала, конечно, но она пока носа не показывала, затаилась где-то и радовалась, что он не отказался от того, что она ему предложила.

Сколько бы сил и времени потребовалось людям, чтобы все это соорудить, даже если они знали, что и как делать, трудно представить.

Но при помощи заклинаний, город поднялся почти мгновенно.

Теперь от Гелонии до Скифии простиралась Греция. Она так была похожа на настоящую, что если бы эллин оказался тут, то наверное бы не нашел никаких изъянов и отличий.

К рассвету там должны были появиться и люди, пока город казался безжизненным. Но все было готово к прощальному празднику. Конечно, это был не новый, а старый мир, ничего особенного придумывать не приходилось. Он только воспроизводил то, что уже было где-то и кем-то создано, так что царевич, который провел там не один день, сразу узнал этот мир. Все было тут знакомым, родным, любимым, дыхание захватило от взгляда на то. что там творилось.

В тот час, когда провел первый петух, он и закончил свой тяжкий труд.

Его часто путают с Демонами, но разве те способны создать хоть что-то подобное. Их стихия – разрушение и страдания, они бесплодны, а потому злы как собаки. А он бывает очень даже плодовит, конечно, если захочет, и если это действительно требует.

№№№№№№

Он бросил облака тумана, чтобы немного прикрыть все это от посторонних глаз.

Потом он подумал о том, что туда можно будет подсунуть несколько скифских божков для контраста, чтобы почувствовали, что находятся не в настоящей Греции. Туда же надо поместить и душу Анахарсиса, пусть немного поразвлекается, да и на Грецию ему невредно полюбоваться. Там будет этакий карнавал с переодеваниями.

Хотя это из другого времени, но не важно. В его Греции возможно все, там вообще живые могут быть мертвыми, а мертвые живыми. И продолжаться это будет до того момента, пока они не шагнут к вратам Скифии. Как только они скроются за теми вратами, так и исчезнет эта страна, пропадет бесследно.

Мефи еще раз оглянулся на свое творение, кажется, все воплотилось, что он задумал. Только теперь, когда он завершил труды тяжкие, ему и самому понравилось то, что он делал. И он был благодарен Сиси за то, что она заставила это сделать. Это было интересно и для него самого тоже.

Часть 3 Радости и огорчения

Глава 1 И наступил рассвет

Власта и Сиси проснулись от какого-то странного предчувствия. Им показалось, что за стеной творится что-то грандиозное. И если Сиси о чем-то смутно догадывалась, то Власта ничего не могла понять, что могло случиться за одну ночь? Столько ночей прошло в полной тишине, которая сначала ее даже пугала, и вдруг такой шум, движение, словно там прошло стадо диких свирепых животных.

Она очень хотела, чтобы что-то помешало им уйти, но каких-то больших перемен она не ждала. Ведь накануне никто ни о чем ей не говорил.

Сиси вспомнила, что бес перед ней так и не появился. Наверное, задел его сарказм, и он придумал какую-то причину, чтобы с ней не встречаться. Она рванулась взглянуть, на то, что там творится, и боялась увидеть какие-то большие перемены. Кровати, на которых провели ночь царевич и Ника были пусты. Возможно, они еще не возвращались, гуляют где-то, решив доказать, что перед смертью можно надышаться.

Невероятная грусть охватывала ее душу, когда она думала о влюбленных, которым придется расстаться. И хорошо, что такой беды не случилось с ней. Когда никого не любишь, жить значительно проще.

Отбросив все страхи, она направилась к выходу, чтобы первой все увидеть. Наверное, пораженные происходящим, они забыли про нее, – с досадой подумала она.

А герои направились в хижину, испытывая вину перед Сиси и Властой за то, что оставили их так надолго. Надо было остаться в домике перед прощанием, ведь тут им было так хорошо. И там они были все вместе.

;№№№№№№

И вот теперь, когда они вышли на полянку, то остановились от неожиданности – там все переменилось до неузнаваемости так, словно они попали в другой мир.

– Что это? – спросила Ника.

Она приготовилась к разным чудесам, но чтобы такое. Как все могло преобразиться и перестроиться так быстро?

– Это Греция, – отвечал царевич. Больше у него слов не нашлось

Хотя он и сам ничего не понимал, а просто стоял заколдованный и очарованный. Казалось, что крылья выросли за спиной, он получил то, о чем не мог даже и мечтать, но он получил свою Грецию на прощание. Таким должно было быть его последнее желание, но разве мог он о подобном и желать?

– Но этого не может быть, – отозвалась Ника, хотя она и сама догадывалась, что это Греция, только какая-то странная, появившаяся из воздуха. Греция перенеслась за ними сюда.

Наконец они очнулись и стали двигаться. Ника боялась, что исчезнет домик, в котором остались их спутники, тогда они никогда больше не встретятся.

Но опасения оказались напрасными, домик стоял на старом месте. Это бес оказался сильным чародеем. Наверное, это и был тот самый подарок, о котором говорила Сиси. Только она пыталась придумать, как же все объяснить царевичу. Но он просто любовался нерукотворным творением и улыбался. Так просто, так легко оказалось вернуться в любимый им мир. Проснулся, а он сам пришел к тебе., раскинулся вокруг.

№№№№№№№

В тот момент из домика выбежала Сиси и увидела все, что было сотворено. Она запрыгала от радости. Бес сделал все, что обещал и сотворил это прекрасно. От Гелонии до Скифии теперь тянулась Греция. И хотя он дерзко нарушил порядок божественного творения, но такая радость вдруг там оказаться. Такого не может быть в ее мире, но в этом, куда она попало все было возможно, как оказалось.

Они забыли обо всех огорчениях и тревогах. А тут еще к ним навстречу пошел Анахарсис. Первой его заметила Сиси. Сначала она просто бросилась к нему. А потом остановилась.

– Но ты же мертв, – роптала она, неужели бес мог не только иллюзии создавать, но и людей воскрешать? Хотя если бы она его о том спросила, то узнала бы, что это значительно проще и быстрее сделать

– Здесь я жив, потому что весь этот мир – творение бесовской игры, а вы не боитесь туда ступать.

– Нет, мы ничего не боимся, – поддержала подругу Ника.

Она тоже была рада снова увидеть мертвого царевича. Вроде ко всем чудесам привыкла. Но все время случалось что-то такое, что ее снова потрясало до глубины души, она поражалась происходящему.

– Нам надо прощаться и отправляться в путь, – заговорила она, и почувствовала себя самым здравомыслящим тут человеком.

Бедная Власта, появившаяся тут последней, никак не могла понять, что же случилось, что вокруг творится. Вместо привычной природы, появились какие-то строения. Она понятия не имела о Греции, не ведала, какая она. Но видела, что было сотворено тут. Но она не только не испугалась всего этого, а радовалась от души.

Царевича же таким радостным и счастливым не видели никогда прежде.

Ника позвала ее с собой, но она хорошо знала, что они направляются в Скифию, а потому отказалась. Во второй раз богиня вряд ли спустится к ней, чтобы спасти от кровожадных, диких скифов. Даже с ними вместе она не пошла бы туда, у страха глаза велики. Но как же они не боятся этого страшного колдовства?

Хотя те только рассмеялись ей в ответ, уверяли, что ничего страшного не случится, пока они не доберутся до Скифии.

Так они и ступили за ту черту, которая отделяла реальности от чародейского творения. Они пошли в мир, о котором столько грезили, столько мечтали. Но они не могли до конца доверять бесу, ведь тот мог что-то напутать, все сделать наоборот.

– Это Греция, – говорили они шепотом. И любовались тем, что казалось таким восхитительным.

Глава 2 Праздник

Теперь повсюду оказалось так много людей, эта страна, оказывается, была еще и заселена. Они сновали повсюду, полуодетые, шумные, веселые, и несмотря на странные костюмы героев, не обращали на пришельцев внимания. В своих легких белых тогах и сандалиях, словно бы сошедшие с картинок исторического романа, они переговаривались на непонятном языке, смеялась друг над другом и не подозревали, что странным образом переместились вместе со своей страной в совсем другое место.

Ника из всех греков первой узнала Одиссея и Ахилла, хотя все греки были хорошо сложены и прекрасно смотрелись, но она сразу выделила их среди остальных, ничто не могло ее разубедить в том.

– Вам надо много чего пережить еще, – сообщил подкравшийся к ним шут в странном одеянии, который выделялся среди этих красавцев, и тоже казалось, что пришел из другого мира, – много испытаний я для вас приготовил.

Но пока только Ника одна слышала его, понимая, что за все, и за этот праздник тоже придется платить. Она с волнением и тревогой посмотрела на друзей, которые, как дети, радовались всему, что там творилось, и ни о чем не задумывались. Но скоро прозрение коснется и их тоже.

Она убедилась в том, что эллины настоящие, ей не удастся обмануть и обморочить их, и испытания будут настоящими, а не придуманными, а значит надо быть готовой ко всему. Но может это заставит Скитла по-другому относиться к его любимым грекам. Ей этого очень хотелось, ведь тогда он может остаться жить. Пусть живет легенда о смерти царевича, но сам он будет жить в своем мире, среди своих людей. Она готова была до конца дней оставаться с ним в этом мире, да и так ли много она при этом теряет? Нет, конечно, кое-какие радости цивилизации ей были по-прежнему милы. Она так хотела усесться у телевизора, посмотреть любимые фильмы, передачи, и в те минуты она готова была забыть обо всем навсегда.

Праздник между тем продолжался, и какими бы печальными не были ее мысли, она все равно царила в той реальности.

Царевич взглянул на нее немного удивленно, потому что заметил, что душа ее витала в ином мире, его это немного удивило. Как можно было думать о чем-то другом, когда вокруг Греция, самая настоящая Греция, так кажется, она называлась у эллинов, но как бы она не называлась в те времена, хуже она от этого не становилась.

№№№№№№№№

Бес решил, что он должен сказать ей об условии, которое существовало. Как она могла забыть, что за все сотворенное, он потребует какой-то платы.

– Вы должны веселиться и не падать духом, что бы ни случилось, – говорил он, – как только уныние охватит ваши души, вы проиграете, – больше всего я ненавижу уныние и отчаяние и не приму никакие оправдания.

Раз он этого требует, то буде стараться добиться обратного, бороться станет отчаянно. Но она решила ничего о том не говорить, пусть они радуются, пока могут радоваться.

Бес так действовал из вредности. Впрочем, как обычно, он хотел сделать счастливых несчастными, украсть у них радость. Им остается только подчиниться.

– Видно, нам самим надо решать, сколько это будет продолжаться, – решила про себя Ника, – надо постараться продержаться подольше, все в наших руках. Плут просто не хочет брать на себя ответственность, значит, так тому и быть.

Она невольно стала главной хранительницей тайны. Скитл посмотрел на нее и понял, что ей известно что-то им всем неведомое. Но понимая, что это может все испортить, ни о чем расспрашивать не стал. Он убедился, что многого лучше вовсе не знать и не ведать, так спокойнее, чем меньше знаешь, тем легче тебе жить на свете.

Вино превращается в огонь, а люди вместо прекрасного сада могут оказаться в темноте. Бес всегда оставался собой, а люди не перестают любить разные тайны, чудеса и сказки.

Она вспомнила о колдовском камне, о котором бес ей постоянно напоминал. Наверное, оттого, что она находилась в Скифии, и это как-то связано с гибелью царевича. Может это одно из главных условий, и не собирается его нечистый от смерти спасать. Это только предстояло узнать, а пока надо было просто посмотреть вокруг, как это делали остальные. Она и без того долго не могла прийти в себя. Какая была красота вокруг и как быстро она должна была исчезнуть.

Глава 3 Вступление

Царевич вернулся за ней и увлек ее за собой.

– Что случилось? – спросил он осторожно, – о чем с тобой говорил этот шут? Я никогда не встречал таких у эллинов. Он из какого-то другого мира.

– Наверное, он из другого мира, – согласилась Ника, – ничего такого он не говорил, сказал, что мы на празднике у эллинов, и должны веселиться. Праздник продолжится до тех пор, пока отчаяние и тоска не пленят наши души, тогда любой праздник умирает, но это и без него всем ведомо.

Он взглянул решительно, но ничего больше не сказал. Она чего-то не хотела говорить, и он не настаивал, хотя и чувствовал, что она что-то скрывает.

– Пусть все будет так, как будет.

И тут царевич увидел Аргуса, словно бы какая-то сила столкнула их вдруг. Стоокий стражник смотрел на него пристально. Он явно был к ним приставлен. Он напоминал о настоящей Греции, которую они потеряли так внезапно..

Ника смотрела на него потрясенная, ведь до сих пор она видела только людей, хотя и древних, но все-таки людей, но тут стали появляться чудовища. И она содрогнулась, когда до нее дошло, что же происходит. Странно, что больше никого кроме нее это не напугало. А ей еще ко многому предстояло привыкнуть.

Это чудовище следило за возлюбленной Зевса Ио, и тут появился перед ней. А рядом с ним кривлялся тот самый шут.

Бес вблизи смотрел на своего Аргуса – он был вполне настоящим, и в меру свиреп – настоящий Аргус. Они должны были проникнуться трепетным страхом. Сам же бес очень любил чудовищ, а сотворенных своими руками любил вдвойне.

Ведь все убеждались, что есть создания в мире куда более безобразные, чем он сам. А теперь это было создание сотворенное им самим.

№№№№№

Так у каждого из участников этого маскарада возникли собственные, ни с какими иными несравнимые чувства и ощущения. И каждый этому был рад, хотя причины для радости и были разными.

Ника оглянулась, бес снова исчез. Но он тут же вынырнул из толпы, когда почувствовал, что она его ищет.

– Тебе что-то нужно, госпожа моя? – он шаркнул перед ней копытом.

– Скажи, как и куда нам двинуться дальше.

– Это проще простого, у вас будут появляться указатели с изображением Гекаты, если присмотришься внимательно, то один из ее ликов будет указывать на то направление, куда надо направляться, об этом я заранее позаботился, тебе нечего бояться.

Она вспомнила изображение трехглавой богини, хотя точно не помнила ее истории, но надеялась, что царевич, когда они найдут первый столб, расскажет о ней.

– Я не знаю, что все это сотворил, – восторженно говорил Стикл, но это дивный подарок, после такого праздника и помереть не страшно.

Но он замолчал, почувствовал, как близко может быть от него та самая смерть. Но Ника пока была рядом и радовалась вместе с ним, понимая, что у них еще много всего случиться может, они только в начале пути.

№№№№№№№

Но они еще и словом не перемолвились с Сиси, рассматривая памятники, живых, или казавшихся живыми героев, да и чудовищ, которые появлялись то там, то тут. Но теперь Сиси пробралась к ней, хотя она и была полностью в карнавал погружена.

– Шут превзошел себя, мы все должны быть счастливы, и счастье это будет длиться вечно, – говорила она, зачарованная.

– Нет, только один миг, но это великолепно, ничего не бывает вечным, а счастье подавно.

Они не заметили, что наступил полдень, и находились они в этом мире уже несколько часов. Нужно было что-то предпринять для того, чтобы найти какую-то свою дорогу.

Так не сговариваясь они и отправились в этот лабиринт. И хотя тайная дорога была известна только Нике, но бес внимательно за ними следил, то появляясь, то исчезая снова. Видя, что они освоились тут, он и установил первый указательный столб на их пути.

– Какая прелесть, – воскликнула Сиси, – у этого чудовища три одинаковые головы, только смотрят они в разные стороны, к чему бы это?

Анархариос подошел к столбу и погладил его своей бесплотной ладонью.

– Да это же Геката – она обычно указывает, куда надо двигаться.

Но Сиси, когда она рассмотрела эти лица, они стали нравиться меньше, казались суровыми и непроницательными, почти каменными, хотя такими они и были. А она ждала чего – то иного. Ника же не разглядывала лиц, она должна была безошибочно угадать, куда им двигаться дальше. Она чувствовала, что если ошибется, то они наткнутся, на какое-то свирепое чудовище, которых он так любил. Даже если это будет ревниво следящая за мужем Гера, то им не избежать неприятностей. И будет виновата только она одна, ведь остальные не ведали, что происходит. Бес хитер, он никогда не обходился без таких фокусов.

Она внимательно изучала все три изображения, и вдруг одно из лиц вздрогнуло, ожило и показало ей направление. Она не могла ошибиться. Две другие были как и прежде каменными. Но когда Ника подошла ближе, то они все три были уже безжизненными. Потому она обратилась к своему ангелу-хранителю, и пошла по тому пути. И Сиси и Скитл видели, что Нике что-то известно. Они не стали припираться с ней, и пошли к новым приключениям

Глава 4 Ревность

ому, увела его от таких соперниц. Но она все помнила и не могла себе этого позволить, ведь исчезнет прекрасная страна. Об этом она и шепнула незаметно Сиси. Та тоже опомнилась. Хотя они обе понимали, что трудно будет сдержаться, когда такое творится вокруг. Но пока она улыбалась, словно бы это было ей приятно.. Наши герои немного погрустнели, потому что направлялись от шумной площади в лес, там должно было продолжаться их путешествие.

Но лес оказался особенным, там было светло и тихо, там таились странные звуки и дивные ароматы. Они с замиранием сердца ждали лесных существ, ведь не просто же так они туда попали. Однако никого не появилось, а они поняли, что заблудились. Но как такое могло случиться?

Но никто не испугался, они поняли, что выберутся сами или им в том кто-то поможет.

– Здесь могут быть дриады, – радостно воскликнул царевич, – они не оставят нас в беде.

В тот же миг поблизости раздались голоса, и несколько дриад, легких и веселых, закружились перед ними. Они смотрели на царевича и весело о чем-то переговаривались.

Девушки пожалели о том, что не знают греческого языка, а спутники были слишком увлечены появлением этих созданий. Теперь не было сомнения, что они отыщут путь. Хотя те могут в порыве страсти оставить их у себя. Девицы помнили, что они отличались коварством, и всегда добивались того, чего хотели. Надо быть очень осторожными.

Сиси обиделась и надулась первой, да и другие тоже почувствовали себя заброшенными и забытыми, а красотки порхали вокруг парней. Ника не выдержала через несколько минут. Если бы она тут же не вспомнила об условии беса, то уже бросилась бы к своему возлюбленн

№№№№№№

Бес из кустов внимательно следил за тем, что происходит.

Увидев улыбающуюся Нику, Скитл опомнился, словно бы очнулся от колдовства и вернулся из морока в реальность. Дриады поняли, что они не смогут увести их за собой, девчонка оказалась значительно сильнее. Какая досада, им придется признать, что они ничего не смогли сделать со смертными, хотя признать это было не просто.

– Мы должны вывести вас к Медее, – произнесла старшая из дриад, передернув плечиками, – раз вы не хотите побыть с нами, и так привязаны к своим спутницам, пора в путь.

– Вы так милы и так коварны, – веселился Скитл, даже Одиссея вашим подружкам не удалось очаровать, а мы все знаем о ваших проделках. Истории о вас остались в веках, а если предупрежден, то защищен.

– Что они говорят? – спросила Ника, напомнив царевичу, что они не знают языка дриад.

– Они должны отправить нас к Медее, – ответил он с виноватой улыбкой, сожалея о том, что был так невнимателен.

– Кажется, все обошлось, – вздохнула про себя Ника, – но какое страшное чувство – ревность, как она может уродовать человека, убивая все доброе в нем. Как хорошо, что Скитл не видел все, что творится в ее душе. А разве не об этом думал бес, когда ставил такие условия, уж ему-то все ведомо заранее. Но это только начало, будут испытания и еще более суровые, хотя о чем горевать, если они сами о том попросили.