Текст книги "Скифский камень. Мифы и сказания"

Глава 8 Встреча с царицей

Царица решила встретиться с Сиси и поговорить с ней, а может уговорить бежать, пока не поздно. И еще она чувствовала опасность, нависшую над ее головой, ведь так и ее могут обвинить в колдовстве и сжечь, стоит только начать, а потом все и пойдет. Сколько раз царь выражал недовольство, он давно перестал относиться к ней как прежде.

И почти вся жизнь вспомнилась ей в тот момент, как она приехала в город и выяснила, что производит неотразимое впечатление на мужей. Тогда она и поняла, что может заполучить самого царя. И все у нее получилось, сначала стала тайной наложницей, а потом взошла и на трон. Но она всегда была на чеку, потому что знала, чего ей может стоить каждая промашка. Даже когда она родила царю наследника, и тогда не была уверена, что все будет прекрасно. Она желала смерти царевича, но и не хотела этого тоже, потому что тогда стоит только начать и царь уже не остановится. А ее сын просто станет новой жертвой. Вот и теперь ей не было дела до судьбы неизвестной девицы, но она следила внимательно за царем, и ждала уже нового шага.

№№№№№№№

Сиси удивилась, увидев царицу. Она ждала кого угодно, но только не ее, в этом мире тоже столько неожиданностей, оказывается.

– Мне жаль, дитя мое, я не понимаю, как все это случилось, наш царь никогда не был жесток. Но со временем видно все меняются.

Но Сиси не была похожа на приговоренную к расправе. Она видела этих людей, старалась к ним не приближаться, и вот странное открытие, она словно бы знала, что этого не случится, иначе бы себя так не вела.

– Не переживайте, ничего страшного не случится, – внезапно заявила она, будто речь шла о каких-то мелочах, а не о жизни и смерти.

– Все обойдется, вот увидите

– Да как же так, – удивилась она, – ты наша гостья, и если в чем-то и повинна, он должен разобраться и простить тебя.

– Ничего, это будет даже интересно, – не сдавалась Сиси.

№№№№№№

Царице нечего было больше сказать, она чувствовала, что совсем ничего не понимает. Ясно, что о смерти девица не помышляет, но кто же ее о том спросит, если у царя все решено, не он ли велел развести костер, позвал жреца и палача. Он от своего не оступится.

И чем меньше времени оставалось до назначенного часа, тем веселее и спокойнее становилась приговоренная к сожжению на костре.

Когда появилась Ника, Сиси тайком ей подмигнула:

– Знаешь, в этом есть своя прелесть, меня не навестила бы сама царица, а час назад я ее тут принимала. И она пыталась меня успокоить и утешить, и оправдать своего вероломного мужа..

Нике это не показалось забавным, но она ждала этих событий с интересом. Почему она должна переживать и бояться, если не боится та, которую ведут на костер. Хотя Сиси храбрилась и не подавала вида. М всякое может быть, но не с ними.

Но оставалось надеяться на интуицию, может и не случится страшного?

Глава 9 Замешательство беса

Бесконечные ожидания завершились. Пришли в комнату два сумрачных стража, которые и должны были проводить Сиси к месту казни.

Девица оглянулась на происходящее, помахала рукой тем, кто на нее настороженно смотрел, подмигнула Нике и спокойно пошла за воинами. Что-то впервые екнуло в ее душе, захотелось освободить Сиси, что-то предпринять, но было поздно. Она зашла за царевичем. Он был растерян и бледен, кажется, плохо себя чувствовал..

– Я не понимаю, зачем она это сделала, почему мы должны на это смотреть.

– Не бойся, – подбодрила его Ника, – мы пережили и не такое, ей просто хочется нас развлечь немного.

Она говорила, но кажется и сама не верила тому, что говорит, – пошли, мы должны там быть, не оставлять же ее одну.

Они подошли в тот момент, когда Сиси гордо выходила на костер, беса нигде поблизости не оказалось. Ника на него рассчитывала, теперь она заволновалась по-настоящему, потому что без него они вряд ли смогут спасти эту ненормальную. А если она только шутила о бессмертии и так же смертна, как и остальные, если она сгорит и не спасется, они не простят себе этого. Оставалось надеяться, что в своем мире она была птицей Феникс, способной сгорать и возрождаться снова, иначе все закончится плачно.

Огонь разгорался, даже издалека они чувствовали его жар.

Но Сиси уже подошла к наскоро сбитому помосту, чтобы упасть в пламя сверху. В толпе слышались тяжкие вздохи, выдохи ужаса, каждый мог все представить на себе.

Она повернулась к ним и улыбнулась всем сразу, потом повернулась к царю, который стоял тут же и внимательно следил за происходящим.

– И за это тебе достанется, Ирод, – громко говорила она, а потом свалилась в гущу огня. Кто-то пронзительно крикнул, они все видели своими глазами.

№№№№№№№№

Жертв для Молоха убивали, это не считалось такой уж жестокостью, но это слишком, она должна была испытать такую мучительную боль, и не раздалось никакого крика.

Никогда прежде скифы не видели, чтобы живые люди сгорали в костре, они жгли трупы врагов и своих покойников, но это совсем другое дело.

Бес все видел, и похвалили Сиси за самоотверженность и артистичность, теперь он поспешил на выручку, ее надо было вытащить из ямы под костром, в которую она прямиком полетела, он все это сотворил накануне. Она все видела, и отважно туда прыгнула. Только кончики волос были опалены, огонь же ее в остальном и не задел. Настоящие ведьмы применяли еще какие-то заклятия, но она решила не рисковать больше.

Бес помог ей воспользоваться более простым и безопасным трюком и у них все получилось.

– Что это ты так долго шел? – спросила она у беса, – здесь и задохнуться можно.

– Сама заварила эту кашу, сама и выбирайся из нее. Тебе придется тут до темноты еще посидеть, а потом выведу тебя тихонько, чтобы всех скифов не переполошить. Им же надо подбросить какое-то доказательство того, что ты сгорела дотла, и все будет сделано.

На всякий случай он прикрыл ее охапками травы, надеясь, что в это место никто не заглянет, и их трюки не будут разоблачены.

Сиси растянулась посреди ямы и задремала. Она почувствовала, что находится в могиле, но это ее не перепугало, ведь ей не придется там быть никогда. Участь смертных не могла ее коснуться никакой стороной. Они достойны сожаления, а она будет любить, резвиться, и умирать столько, сколько ей захочется.

Вот так вместе с бесом они и не давали в те дни скучать скифскому царю. У него голова шла кругом от всего, что творилось, но то ли еще будет. Ей было немного жаль Нику. Хотелось сообщить, что она цела и невредима, ничего страшного с ней не случилось, но риск слишком велик. Но все должно было сработать. Царь должен помнить обо всем, что он натворил, и главное, чтобы этих грехов было побольше.

Ника, когда все узнает и поймет, должна ее простить, для этого она все и творит.

№№№№№№

А тем временем Ника пребывала в полной растерянности. Жива ли была Сиси или сгорела, она должна была дать о себе знать. Теперь же оставалось только гадать о том. Да еще Стикл страдал рядом с ней, упрекал ее за то, что она не позволила ему ничего предпринять.

– Она сгорела, а ведь надеялась на то, что мы ее спасем. А я ничего даже не пытался для нее сделать. Я тебе поверил, ты говорила, что все обойдется, и что из этого вышло?.

Впервые она видела его таким растерянным и несчастным, убитым горем. Он ушел к себе и больше не появлялся, даже не поцеловал ее на прощание.. Ника осталась совсем одна. Ни одной живой души рядом. Кто она и зачем здесь?

Она понимала чувства возлюбленного, он чувствовал себя виноватым в смерти человека, близкого друга. Но он был у себя дома, она же в чужом мире. Ей казалось, что она никогда не доберется до своего мира. Она убежит из дворца, и станет скитаться где-то в чужом мире и в чужом времени. А ведь так хотелось вернуться домой и написать обо всем книгу, но что она сможет написать? Теперь уже свое время и свой век кажутся ей страшно далекими, до них не дотянуться. Но ей хочется вернуться в свое время и остаться там навсегда, каким бы серым и скучным оно отсюда не показалось.

Бес исчез, неизвестно, появится ли еще, царевич зол на нее, Сиси могла и вовсе сгореть, а может, оказалась в своем времени. И только она затерялась в чужом времени. Она растерялась окончательно и не представляла, что ей делать дальше.

Глава 10 Ночные беседы

Бес все сделал так, как и говорил. Он появился в полночь перед ямой, оглянулся, принюхался, никого не обнаружил – скифы, кажется, предпочитали обходить ее стороной, и помог Сиси оттуда выбраться.

– Я спрячу тебя до тех пор, пока Ника не будет свободна, – заявил он, – здесь тебе больше не стоит появляться, а то они придумают что-нибудь похлеще этой казни.

– И она до тех пор ничего не будет знать про меня, – вспыхнула Сиси, – тогда я должна увидеть ее прежде чем исчезну, мне надо поговорить с ней обо всем.

– Ты хочешь вернуться в царский дворец? – спросил бес.

– Нет, не стоит так рисковать, – ты приведешь ее сюда тайком, я обо всем ей расскажу, чтобы она не волновалась обо мне.

Она остановилась на опушке леса, немного подумала и расположилась в кустах поблизости, а потом заявила:

– Я пробуду тут до тех пор, пока она не появится, тебе лучше поторопиться, – предупредила беса Сиси. Бес понимал, что если он не сделает этого, то хлопот не оберётся.

Сиси жаль было оставлять тут Нику одну среди дикарей, но она понимала, что песенка ее спета. И хорошо, что она это сделала. Оставалось поговорить с Никой, только сколько ее ждать придется.

.Но за томление и ожидание она была вознаграждена. Ника появилась и оглянулась по сторонам, и она тихонько свистнула, чтобы та оглянулась.

Сиси издалека заметила, какой та была грустной, как бросилась в ее объятья. Она поторопилась, у нее на самом деле не осталось времени.

– Ничего страшного со мной не случилось, да и не могло случиться, – говорила Сиси, только мне придется исчезнуть, не могу же я для них для всех воскреснуть. Но мы с тобой еще встретимся, жаль, что пока ты останешься одна, дорогая, но я здесь не смогла бы тебе помочь, – с грустью вздохнула она. Да и скифы такие дикие и тупые, что рыдать охота.

При этом она весело хихикнула.

Тебе пора туда, во дворец, – заявила Сиси, но может, ты останешься со мной, тебе ведь не сильно хочется туда идти.

– Не хочется, но я пойду, – отвечала Ника, – я обещала, что останусь с царевичем, пока он жив. А ты меня подожди немного, не думаю, что все это будет долго длиться.

Сиси немного завидовала подруге. Но она знала, что судьба часто распоряжается по-своему, не спрашивая их о том, чего бы им хотелось. Остается только положиться на нее. Сиси смотрела, как Ника уходит назад и мысленно пожелала ей удачи.

Ника не ведала, радоваться ей или печалиться. Она должна была радоваться, ведь с подругой ничего не случилось, но плохо, что оставалась она там одна. Как хорошо было бы, просто окажись она рядом. Да и Сиси хорошо рассуждать, она шагнула в костер и с ней ничего не случилось. А ей придется не сладко рядом с царевичем. Она не собиралась жаловаться на судьбу, но ей хотелось, чтобы все было иначе, чтобы не было такого одиночества в ее судьбе.

№№№№№№№

А потом в то утро она была спокойна и весела.

– Что с тобой? = спросил удивленный царевич, когда зашел к ней поздороваться.

Он раскаивался в том, что был слишком жесток по отношению к любимой накануне. Но теперь она поразила его еще больше. Он отказался верить происходящему.

Ника смотрела на него, понимая, что им надо поговорить, во всем признаться. Если она промолчит, то потеряет его навсегда. А потому надо было действовать

Глава 11 Признание

Ника заговорила решительно и быстро. Когда еще оставалось немного времени.

– Человек часто неверно судит о происходящем оттого, что он многого не знает, – говорила она, – я долго скрывала правду от тебя, но ты должен ее узнать. Не стоит переживать о Сиси, с ней не случилось ничего страшного, она говорила, что бессмертна, и это правда. Разве хоть один из смертных может так безрассудно шагнуть в огонь, зная, что погибнет. Я видела ее этой ночью, она жива и невредима и передает тебе пожелания добра и удачи. Конечно, тут она не сможет больше появиться, но не это главное.

– А что тебя тогда волнует, – ну выдержал царевич.

– Я знаю страшную правду, она совсем иная, записана в наших книгах, они убьют тебя. Я знала, но не говорила тебе о том. Только не верю, что историки в разных местах о том писавшие, ошиблись. В отличие от Сиси, ты умрешь по настоящему, навсегда. Это случится скоро. Это было только началом, царица это чувствовала.

Он смотрел в землю. Сейчас, когда было произнесено то, о чем он мог только догадываться, свершалось, это был не самый плохой вариант его судьбы, это был единственный ход, но может ли быть такое? Она тоже это знала, она была убеждена в том, что все так и случится.

– И что ты предлагаешь сделать?

– Бежать из твоего мира, я не знаю, куда в Грецию или к славянам, ведь я здесь чужая. Но как можно оставаться и ждать смерти, тем более, если мы не сможем этого изменить. Они не простят тебе эллинов, они боятся, что это погубит их мир, а потому надо принести жертву, выбрать из двух зол меньшее, и это твоя жизнь.

№№№№№№

Царевич долго молчал, он старался понять и обдумать все, что происходило тут теперь. Наконец он заговорил:

– Я не могу этого сделать, если бы я был бродягой без роду и племени, если бы даже уродился простым скифом, тогда да, но я рожден царевичем, у меня есть только этот мир, и под угрозой смерти я не могу покинуть его. Еще в том путешествии, когда мы проходили все испытания, я понял это.

Он вдруг замолчал и усмехнулся.

– Ты же сама много раз говорила, что от судьбы не уйдешь, да и зачем уходить?

– А то, что я люблю тебя, что хочу с тобой остаться, это разве не стоит того, чтобы мы попробовали убежать от смерти.

– Ты скрашиваешь все эти дни для меня, – усмехнулся царевич, – я благодарен судьбе за тебя. Иначе я взвыл бы от тоски и кошмаров, но если ты любишь меня, то понимаешь, что я не могу трусливо бежать. Я перестану быть царевичем, а этого не должно случиться. Я не стану изгнанником, уж лучше смерть, чем такая жизнь.

Он обнял и поцеловал ее. А она понимала в глубине души, что он прав, и не могла противиться..

Царевич облегченно вздохнул, она поняла его, разве не это самое главное?

– Мне хотелось все изменить, поспорить с судьбой, – размышляла Ника, – но ничего не вышло, я слаба и беззащитна. Глупо надеяться на то, что никогда не сбудется. Он прав, пусть все остается, как есть, какая любовь, когда человек рожден царить. Не может он быть другим, да и не станет никогда. Мы провели прекрасное время в Греции, это то, что оказалось в их власти, но не более того. Нельзя врываться в чужой мир и чего-то там требовать. Но как же хотелось все изменить, спасти и защитить. Но за это я и наказана теперь. Хотя пока ничего страшного не произошло, но ведь случится.

Сейчас, когда царевич вырвал у нее признание, которое так долго лежало тяжелым грузом на душе, стало немного легче, но совсем немного, потому что все оставалось прежним.

№№№№№№№

Бес удивленно подслушивал ее мысли, потому что она впервые решила признаться в своей слабости. Но почему именно теперь? Он вообще плохо понимал людей, а с течением времени это получалось у него все хуже и хуже, а уж женщин не понимал никогда. Может это просто такое странное время наступило.

Царевич и сам чувствовал, что тучи сгущаются, слова Ники только подтвердили это, правда, грустно чувствовать себя уже мертвым, когда ты еще жив и невредим, странное это чувство. Он не так уж и опечалился этому известию, но было немного не по себе от всего, что творилось вокруг.

Он не хотел больше разговаривать с отцом, если тот спокойно отправил на костер строптивую девчонку, подпалившую деревяшку из вредности, хотя сам царь вовсе не верил в этого бога, что же он должен был делать с ним, угрожавшим этому миру.

Вспомнил, как тот требовал еще в первый день: – Отрекись, как ждал от него этого, да так и не дождался.

Глава 12 Разговор во дворце

Самое главное событие того дня – сам царь появился в покоях Ники. Он распахнул дверь без предупреждения и остановился перед девицей. Ника следила за тем, как он оглядывал комнату, словно никогда прежде ее не видел.

Она не решилась его о чем-то спросить. Все это было как-то неудобно и непривычно. Но каким-то незаметным казался властелин, словно из него выпустили воздух. Если бы она не вспомнила, что это он отправил Сиси на костер, то и бояться его вовсе не стоило, но она боялась все-таки.

Ника ждала пока он заговорит. Наконец она подумала, что стоит рассказать ему, что казненная ведьма жива, даже эта жестокость оказалась ему непосильной. Но в последний момент она передумала и не стала о том говорить.

– Я пришла сюда из иного времени, – наконец он услышал ее голос, потому знаю, что должно тут случиться. Царевич будет казнен завтра по вашему приказанию.

– Если тебе все это ведомо, – то чего ты так спокойно дожидаешься?

– Я ничего не могу изменить. Остается только посмотреть, как это будет. Почему какие-то идолы дороже сына и наследника, мы живем в ином мире, и мне важно, что же там у вас творится.

– Ты так непочтительна к чужим богам, – заметил он.

– Да не Боги они, если допускают такое. Зачем им такие жертвы? Что они с ними станут делать?

– А там, откуда ты пришла, их уже нет? – удивленно спросил он.

– Они проживут не так долго, славянские князья потопят их в Днепре и только сказки о них останутся. Так будет повторяться много раз, ни один бог не сможет продержаться долго, хотя всем им уготовано бессмертие.

– Пусть так, но я царь, исполню то, что было должно и на роду написано.

– Это только слова оправдания, но никому это не нужно, – говорила Ника, – но потом за все ответить придется в той вечности, куда там вы попадаете.

№№№№№

Потом она говорила о Боге, который отдал на растерзание сына, чтобы грехи людей искупить, она рассказала о Пилате, казнившем того самого бога, о Иуде, который его предал и отправил на муки, и поняла, что эта странная история наверное, не дает покоя любому властелину.

– Ты меня таким же злодеем считаешь? – спросил царь в конце ее рассказа.

– Да, злой дух приходит к тем, кто сомнения испытывает, это он помогает творить злые дела и убеждает, что все правильно, так и должно быть.

Царь вспомнил о том страшном типе, который являлся к нему и подолгу с ним говорил. Наверное, она права, все так и есть, как она о том говорит.

Сознавать, что девица знает и понимает больше, чем он сам было не слишком приятно. Ведь и появилась она тут не просто так, а по злому умыслу того самого типа. А самое главное, она смутила его до того, что он никак не мог понять, что же ему делать дальше.

Ника заметила, что в глазах властелина появился испуг, но это длилось недолго, он уже справился с собой, словно стряхнул невидимую сеть.

– Может потом нас и осудят, – услышала она его голос, но пока я стану поступать так, как нужно.

Но если он так во всем уверен, тогда зачем явился.

– Ты меня не удивишь тем, что будут помнить убиенных, юродивых и бессильных. Таких всегда жалеют, но это не про меня.

Он поднялся со стула, на котором сидел все это время и пошел прочь.

№№№№№№№

Ника провела часок в одиночестве, пока не появился царевич.

– Отец засомневался, заметался, никогда прежде я его таким не видел, – говорил он, пристально глядя на Нику.

– Да нет, он ничего не понимает, а может и не хочет понимать.

Она видела, что теперь царевич казался веселым и беззаботным, от отчаяния не осталось и следа. Но ее это не обрадовало, а странно забилось сердце. Как странно знать, что смерть уже маячит за спиной.

Она вздрогнула, увидев темную даму с вуалью на лице. Так казалась стройной и прекрасной, но Ника понимала, что это за знак, и хорошо, что царевич ее не видел пока.

Она ничего не сказала, потому что не допустила бы, чтобы он огорчался.

– Жизнь продолжается. И мы все еще рядом, – говорила она.

Ника оставаться спокойной и беззаботной, жаль, что это требовало таких сил и мужества.

Глава 13 Явление Пала и Нана

Но много Ника не знала. Она не ведала, как принимал царь приближенных после того, как от нее ушел. А они в один голос потребовали казни царевича.

– Ты понимаешь, что он нас погубит, он рассказывает им о греках, он зовет сюда чужаков, чтобы они уничтожили, захватив, наш мир. Мы не сможем бороться с такой заразой. И греки вместе с ним свергнуть тебя, глазом не моргнув. Он не станет ждать твоего смертного часа, – твердил пророк, и глаза его яростно сверкали.

Царь содрогнулся от всего, что творилось вокруг.

Тогда и поднялась со своего места царица. И в первый раз за все время ей нечего было им сказать, и все-таки и молчать она не могла:

– Опомнитесь, безумцы, вы трясетесь от страха перед юнцом, – говорила она задыхаясь. – Любые боги накажут вас за трусость.

Царица поднялась и покинула зал, где оставались все приближенные царя. Она решила, что если они не изменят решение, она покинет дворец навсегда. Но ее слова не подействовали на тех, кто там собрался, не подействовал и ее поспешный уход.

– Выбирай, властелин, свой мир или царевича ты должен отправить на казнь, в жертву должен быть принесен твой сын, это справедливо.

Царь по-прежнему хранил молчание. Но он вспомнил старого и безгласного бога, с которым говорил недавно, а потом того, о котором рассказывала ему девица, почему бы ему не стать таким.

Чтобы спасти своих людей, он должен был казнить сына, у него не было выбора. Думать надо было обо всем мире, и ради этого любая жертва сгодится. Если бы Ника ведала, какую роковую роль сыграет ее рассказ в принятии решения, она не произнесла бы ни единого слова.

№№№№№№№

Царь молча их слушал, но уже принял решение и не собирался отступать.

Царь подал знак, чтобы они заканчивали и молча удалился.

Ника в тот момент бросилась по коридору в покои царевича. Он был там с какими-то людьми, она так и не поняла, кто они такие.

Царевич удивленно взглянул на нее, не понимая, что могло в этот час случиться. Она же боялась увидеть его мертвым. Но ничего такого, все, как обычно, так чего же она испугалась? Что это, мнительность или приговор уже вынесен?

Мимо них к себе проследовала царица, но кажется, что она ничего не видела и не слышала. Если бы девица упала ей под ноги, и тогда она ничего не заметила бы. Но Ника и сама ничего не замечала, стояла словно тень, прижавшись к двери, словно хотела заслонить ее.

– Все кончено, – говорила она, – ничего больше не будет.

Две тени в полутемном коридоре. Она заметила постаревшего и сгорбленного царя на другом конце коридора. Она видела его, когда подбежала к распахнутому окну.

Но появился человек в красном одеянии с немного усталым, но очень красивым лицом. Навстречу бежал какой-то огромный пес.

– Странно, мне всегда казалось, что это должен быть дог, огромный черный дог, а это скорее мастифф.

Тот уселся перед ним и смотрел на хозяина преданно и ласково.

Ника боялась, что человек в красном повернется к ней и заметит ее, но он ее не видел, да и мог ли видеть, потому что он был совсем в другом времени. Он принял решение, это было видно по его лицу. И это принесло ему и покой, и новые тревоги.

Конечно, Ника знала почти наизусть страницы знаменитого романа. Но здесь она шепотом и скороговоркой произносила то, что могла там узреть. Какое это имело отношение к реальности? Почему все вспомнилось теперь?