Текст книги "Предчувствие любви"

– Согласна, – кивнула Наталья. – Знаешь, я заметила: у девчонок, которые росли вместе с братьями, как правило, больше понимания с мужчинами. Они их не идеализируют, и, наверное, потому все складывается как-то проще. А у нас с тобой ни братьев, ни друзей среди мальчишек никогда не было. А тут сразу – взрослый мужчина, да еще артист!

– Артист, да еще какой! – Вскинула руки Ольга. – Забавлял меня болтовней, знакомил с интересными людьми, водил на модные спектакли, выставки, и все для чего? Оказалось, только для того, чтобы заполнить пустоту, которая образовалась после расставания с Еленой. Она – главный человек в его жизни, а я – так… Всего лишь соломинка, за которую ухватился гибнущий от безответной любви человек.

– Вернее сказать – жертва, – тихо проговорила Наталья.

– Да, ты права. Вот правильное слово, которое все объясняет, ставит на свои места. Теперь понятно, почему Володя так часто говорил о декабристках. Он примерял ко мне их судьбу, готовил меня к роли жертвы! – Ольга говорила быстро, расхаживая по комнате из угла в угол. Вдруг остановилась перед подругой и, глядя ей в лицо, произнесла тихо и раздельно: – Но я не хочу… Не хочу и не стану жертвой.

– Это твое право, твой выбор.

– Да-да, именно так! Решение последовать за своими мужьями – добровольная жертва декабристок. Их никто к этому не принуждал. А меня, похоже, собирались использовать «втемную», это игра не по правилам.

– Свободный выбор – не только наше право, но и обязанность перед собой, перед людьми, в первую очередь перед нашими родителями. Конечно, Володя даже для меня уже нечужой человек. Но представь себе: вот ты его пожалела, вышла за него замуж, и что дальше… Каково будет родителям видеть тебя в плачевном состоянии? Они ведь воевали, трудились всю жизнь ради одного – чтобы мы были счастливы.

– Я тоже так думаю. Быть счастливой – не только право, но и обязанность человека. Для женщины, как будущей матери, это особенно важно.

– «Человек создан для счастья, как птица для полета» – лучше Горького не скажешь.

– Наташка, как здорово, что ты у меня есть! Вот поговорили, и все встало на свои места. Признаться, мне было не по себе, когда поняла, что не готова к подвигу.

– На этом, надеюсь, самоуничижительные разоблачения закончились. Теперь главное: что ты намерена делать дальше?

– Точно не знаю. Во всяком случае, объясняться с Владимиром желания нет. На первое время постараюсь с ним не видеться, а потом свести наши отношения на нет. Ну, теперь можно и чайку попить. Где у нас пирожные?

За чаем к этой теме больше не возвращались. В конце чаепития Наталья неожиданно произнесла:

– Да, вот еще что. Насчет того, что мы плохо знаем мужчин. Беру свои слова обратно.

– ?

– Да, у нас нет опыта общения с мужчинами, у нас нет братьев, зато у нас прекрасные отцы. Похоже, они нас неплохо воспитали и многому научили.

– И они знают об этом, поэтому любят, доверяют и гордятся нами.

– Так выпьем же еще по чашке прекрасного краснодарского чая за наших родителей и за нас!

– Ура!

В этот же день Ольга попросила родителей и соседей не звать ее к телефону, если услышат мужской голос.

Родители ни о чем не стали спрашивали. Соседки тоже отнеслись с пониманием.

«Чего поссорились? Это бывает. С такими красавцами только так и надо, сразу нужно упредить: или веди себя как порядочный человек, или ищи другую».

8

С того дня, как в доме раздался звонок и он услышал голос Елены, прошло уже больше двух недель. Все это время Владимир пребывал в каком-то чаду.

Ему было плевать на то, что в театре не ладились дела, что перестал встречаться с друзьями, отменил важные встречи с нужными людьми.

Все это время он напряженно думал только о Елене. Воспоминания были безжалостно точными, ясными, они томили, раздражали, лишали покоя.

Елена сама предложила пойти к нему домой, благо матушка была на даче.

У него был опыт общения с женщинами. Но то, что произошло у них в тот день, было ни с чем несравнимо. Все ухищрения камасутры – детская забава.

В тот день, полный счастья и отчаяния, восторга и боли, он узнал себя таким, каким никогда не знал: готовым на все, бесстрашным, значимым. Чувствовал себя полноправным жителем вечности, способным дотянуться до звезд.

С тех пор он перестал быть прежним, принадлежащим себе человеком. Елена забрала себе его волю, все его желания, устремления.

Несколько дней после того рокового дня он ходил как пьяный.

Долгое время его преследовал запах кожи и волос Елены. Когда матушка сменила постельное белье, с ним едва не случилась истерика.

Повсюду: в транспорте, в театре, в ресторанах он искал и не находил подобного аромата. Однажды почувствовав нечто знакомое, увязался за незнакомкой, даже пытался ухаживать за ней. Первым делом осведомился, каким парфюмом та пользуется. Оказалось, что духи – европейская новинка, в Союзе таких еще нет. Горьковато-пряный запах отдаленно напоминал запах Елены. Он решил во что бы то ни стало достать флакончик таких духов. Хорошо, Яна вовремя объяснила: хорошие духи ценны тем, что подчеркивают индивидуальный запах женщины.

Ни сами духи, ни их обладательница его больше не интересовали. Он понял: чтобы снова стать тем, вечным, сильным, мудрым, ему нужна только Елена. Отныне каждый свой поступок и решение соизмерялись с одним – насколько это будет полезным для их взаимоотношений, насколько приблизит их встречу.

Ему нетрудно было свыкнуться с мыслью, что любимая женщина замужем за немолодым состоятельным человеком: жизнь есть жизнь. Его вполне бы устроила любовь на расстоянии, с возможностью хотя бы редких встреч и близости с ней.

Но время шло, с того приснопамятного дня минуло пять лет, казалось, прошлое отступило в безопасную даль. И вдруг звонок. Тихий, с неповторимыми интонациями, грудной голос. Голос сирены, ундины, голос судьбы. Елена поведала, что счастлива в замужестве и у нее уже два сына.

Непостижимо! Он почувствовал себя обокраденным, обманутым, обездоленным. Он не хотел, не мог поверить, что Елена не думает о нем, не испытывает таких же чувств.

Появилась надежда, пусть зыбкая, призрачная, что они снова встретятся как любовники. Хоть на один день, хоть на час. Ради этого он мог пойти на любые жертвы. Ему было необходимо это свидание, чтобы утвердиться, освободиться от власти Елены над собой. Он жаждал и боялся встречи. Чтобы не сойти с ума, решил ускорить события с Ольгой.

Она должна была помочь на первых порах, чтобы он мог выдержать первую встречу с Еленой, смог стоять, дышать рядом с ней, терпеть присутствие удачливого соперника! Хотя какого соперника… Полновластного хозяина, обладателя бесценного сокровища.

«Так или иначе, приду в дом не один, а там видно будет». Владимир подошел к календарю, на котором был отмечено заветное число. «Осталось немного, всего три дня!» Тут только он с ужасом осознал, что не только не виделся с Ольгой, но и не звонил ей. И тут не на шутку испугался: «А вдруг она почувствовала неладное? Что, если поняла, почувствовала мою несостоятельность, осознала унизительную двойственность своего положения и теперь не хочет встречаться?» От этих мыслей похолодело в груди. «Ну нет! Этого я не допущу. Буду караулить у факультета, у дома, пока не увижусь. Все равно упрошу пойти со мной к Елене, а там…Остальное уже не важно!»

Ольга свыклась с мыслью, что уже никогда не увидит Владимира. «Вероятно, он тоже понял, что не стоит больше встречаться».

До отъезда на практику оставалось всего ничего, бдительность притупилась, и девушка случайно подошла к трезвонившему телефону. Владимир говорил спокойно, будто и не было в их отношениях долгой паузы. Как бы между прочим сообщил:

– Меня пригласила в гости одноклассница, я сказал, что приду с невестой. Так что прошу, на ближайшую субботу ничего не планируй. Обещаю, не пожалеешь. Хозяйка дома очень интересный человек с необычной судьбой. Мужа ее сам не видел, но все говорят, чудесный парень, летчик-испытатель или что-то в этом роде. Да, Яна тоже приглашена, так что скучать тебе по любому не придется.

Ольга была в полнейшем смятении. Владимир говорил так естественно и свободно о предстоящей встрече… Может, и вправду не стоит воспринимать всерьез досужие сплетни. В конце концов, он взрослый парень, и у него конечно есть опыт общения с женщинами. А первая любовь… У кого ее не было! Вон Наташка в шестом классе была влюблена в мальчика из девятого, а сейчас и думать про него забыла. Окончательное решение было принято после звонка Яны.

– Даже не думай отказываться! Елена действительно очень яркий человек и неординарная женщина. Есть на что посмотреть и чему поучиться. Да-да, не удивляйся. Это нас с тобой воспитывали строителями светлого коммунистического будущего, а Ленка с младых ногтей – Женщина! Главное, Володька заявил, что без тебя не пойдет. А этого нельзя допустить! Они должны повстречаться! Пусть он увидит Елену открытыми, без шор, глазами и навсегда освободится от ее чар.

9

Субботний вечер выдался по-летнему теплым, даже жарким. Владимир был в светлом элегантном костюме, в руках – букет роз.

– Это для хозяйки. На обратном пути возьмем тебе такой же, даже лучше. Я договорился, мне оставят.

Оглядев Ольгу быстрым взглядом, заметил:

– А ты, похоже, не успела забежать домой переодеться.

– Нет, к сожалению. Я не собиралась оставаться на факультативе, но увидев лектора, услышав его первые слова, не могла не остаться. Если бы ты знал, что это за человек! Между прочим, он долгое время жил в эмиграции и знаком с легендарными личностями.

– Вот как… Не думал, что в советских вузах есть такие профессора.

– Нет, он ничего у нас не преподает. Я же говорю, это было факультативное занятие, и народу пришло немного. Но слышал бы ты, как, что он говорит! Вроде бы все просто, но настолько необычно, что нужно время, чтобы это все уложилось в голове. – Немного замедлив шаг, Ольга достала из сумки тетрадь. – Вот, мне не терпится зачитать тебе одну фразу.

– Зачем же так, на ходу, – не скрываю досады, заметил Владимир. – Посмотрим позже, в более подходящей обстановке. Мы и так опаздываем.

Во время оставшегося пути Владимир балагурил, говорил о каких-то пустяках. Только в лифте внутренне подобрался, посерьезнел, в голосе появилось напряжение.

Дверь открыла молодая женщина. При виде гостей радостно засмеялась, вскинула руки, обняла Владимира.

– Ну здравствуй, здравствуй, дорогой! Рада тебя видеть!

– Знакомься, это Ольга, – выдохнул Владимир.

Елена быстрым и внимательным взглядом окинула девушку, ограничившись приветственным кивком, отступила в коридор:

– Прошу, проходите!

Двухкомнатная квартирка казалась довольно просторной, возможно, потому, что в ней почти не было мебели.

Почетные места здесь отводились разного рода аппаратуре: огромных размеров телевизору, магнитофонам, колонкам, кинопроектору, еще каким-то вещицам непонятного Ольге применения. То, что оборудование было новым и высококлассным, понимала даже она.

Вдоль стены стояли накрытые столы. Подведя к ним новых гостей, Елена предложила:

– Прошу, угощайтесь. Как видите, а ля фуршет, удобно и демократично.

– Главное, вкусно! – вмешался в разговор розовощекий незнакомец.

Было заметно, что он успел оценить качество не только закусок, но и выпивки. Разнокалиберных с разноцветными этикетками бутылок было так много, как на полке хорошего винного магазина.

– Вот бы никогда не подумал, что ты научишься готовить, – сдержанно произнес Владимир.

– Я бы тоже не поверила, скажи мне об этом лет пять назад. Но что поделаешь, се ля ви! – с улыбкой развела руками Елена. – Свой трон в башне из слоновой кости я поменяла на плиту в стандартной двушке. Так что место королевы в нашем маленьком царстве свободно! Дерзайте, барышня! – Сделав небрежный жест рукой в сторону гостьи, Елена вышла в центр комнаты.

– Друзья мои, обойдемся без громких слов и церемоний: осваивайтесь, закусывайте, знакомьтесь, танцуйте!

Усадив Ольгу на высокий стул и вручив бокал с белым вином, Владимир рассеянно пробормотал: «Знакомься с народом», а сам поспешил к Елене. Они отошли в сторонку, тихо и серьезно о чем-то заговорили.

Никого из гостей Ольга не знала, поэтому ей ничего не оставалось, как наблюдать за происходящим. В центре внимания, разумеется, оказалась Елена.

С первого взгляда она не поражала своей красотой: среднего роста, среднего телосложения. Ну, блондинка, ну, зеленоглазая.

Но было нечто неуловимо прелестное в ее жестах, улыбке, повороте головы, интонациях голоса. Чувствовалось в ней нечто значительное, даже царственное.

Муж Елены действительно был красавцем. Высокий, стройный, синеглазый шатен. Широкая белозубая улыбка. Длинные ноги в синих американских джинсах, поверх белой с закатанными рукавами рубашки – расстегнутый жилет. Настоящий ковбой из голливудского фильма. Ольга сначала даже удивилась: как Елена, безусловно неординарный человек и светская львица, могла увлечься таким парнем. Но приглядевшись внимательней, изменила свое мнение.

Она обратила внимание на особенную пластику его тела: в осторожных обходительных манерах Сергея угадывалась скрытая сила и готовность к незамедлительному действию. О таком профессиональном качестве военных Ольга знала не понаслышке и ценила его в мужчинах. И лицо! Вблизи оно было еще красивей. Сергей подошел к ней, чтобы предложить шампанского и перекинуться парой дежурных фраз. Как ни коротка была беседа, Ольга успела разглядеть, что в уголках его губ наметились печальные морщинки, а в глубине синих глаз затаились нежность и неподдельная грусть – неотразимое сочетание, способное покорить женское сердце.

«Нет, этот парень совсем не так прост, каким кажется».

Чем больше Ольга смотрела на хозяев, тем больше восхищалась и проникалась к ним симпатией. Красота Елены тоже становилась все более очевидной. У нее была осанка балерины, изысканные манеры, приятный мелодичный голос. Все работало на образ, даже небольшие недостатки не портили, только добавляли шарма. Но самым завораживающим в облике хозяйки были глаза: в их изумрудной зелени проглядывались нежная сила, скрытая страсть и тайна. Взгляд поражал своей выразительностью.

«Потрясающая красавица! Вот что такое настоящая женщина!» – думала Ольга и почему-то не расстраивалась.

– Решила все-таки прийти? Молодец!

Ольга обернулась на голос и не вдруг узнала Яну. Она стояла в декольтированном черном платье с бокалом в руке. На разрумянившемся от вина лице – благодушная улыбка и рассеянный взгляд.

– Ну и как тебе хозяева?

– Поразительно, знаешь, просто поразительно, – наспех поцеловав подставленную щеку, Ольга продолжила: – В жизни ничего подобного не видела.

– Удивительно, в одной семье сразу два бесподобно красивых человека.

– Да, конечно! Но я не об этом. Ты заметила, что они надолго не отходят друг от друга, а когда расходятся, то стараются держать друг друга в поле зрения. И когда они встречаются взглядами, происходит вовсе удивительное: кажется, что между ними возникает особое, соединяющее их пространство, доступа в которое никому больше нет. Это только их территория.

– Ты это увидела? – взволнованно спросила Яна. – Умница!

– Не то чтобы видела, скорее почувствовала.

– А я это видела так же ясно, как сейчас вижу тебя. Это как… заряженное разноцветными искорками поле. Понимаешь?

Ольга не успела ответить: к ним приблизилась нарядно одетая и умело подкрашенная Лариса.

– Хай, герлз! Веселимся? Оценили Серегу? Ну и мужик, скажу я вам! К нему же нельзя подходить ближе, чем на метр. Фонит так… Впервые в жизни поняла, что «животный магнетизм» – не просто слова.

– Ой, правда, я тоже заметила, что даже когда стоишь далеко от него, идет какое-то особое тепло, приятное такое…

– Говоришь как об отопительной батарее, – фыркнула Лариса. – Да, повезло Ленке. А мы-то, дуры, удивлялись, чего она Америку на какой-то гарнизон променяла. Да за таким на край света, на Северный полюс пойдешь! Вон, взгляните на наших красоток – что называется, пипл в дауне!

– Да, похоже, девушки явно пребывают в предобморочном состоянии.

– Девочки тоже из нашего бывшего класса, Лика и Ника, – пояснила Яна.

Ольга незаметно посмотрела на стоящих рядом похожих друг на друга девушек. Они были примерно одного роста и сложения. Одинаковые прически, макияж и одежда довершали сходство.

– Они что, сестры? Двойняшки?

– Нет, что ты! Просто их взгляды на жизнь, желания, ценности совпадают на сто процентов друг с другом, а еще с сотнями безмозглых блондинок, красующихся на страницах глянцевых журналов. И дружков нашли под стать себе. Вон, взгляни, стоят у окна: и клеши одной ширины, и воротнички отложные, и прически, и улыбки…

– Двое из ларца, одинаковых с лица, – захихикала Лариса. – Умора!

Ольга осторожно повернулась в указанную сторону.

– Правда, похожи. Мне кажется, они пытаются найти себе новых подружек. Не боятся расстроить своих девушек?

– Как же, таких расстроишь! Видела бы ты, как они моего Тенгизика пытались обработать. Отошла от него на несколько минут, они тут как тут.

– Зачем он им?

– Эти девушки деньги за версту чуют! Так что ребятки сочтутся.

Новые знакомые и все происходящее было настолько необычным, что Ольга почти забыла про Володю. Поискала его взглядом. Тот пребывал в полном одиночестве в смежной комнате, делал вид, что смотрит какой-то альбом.

Никогда раньше она не видела его таким печальным и потерянным.

Ольга решила подойти, сказать что-нибудь ободряющее, но ее опередила Лика. Подсев к Владимиру на подлокотник кресла, заглянула в альбом, о чем-то спросила, через минуту вернулась в общую комнату.

– Ну как Володька? – тут же подскочила к ней Лариса. – Удалось его растормошить?

– Какое там! Говоришь с ним, а он смотрит на тебя невидящим взглядом, будто сквозь стекло. – Пожала плечами Лика.

– Жалко парня. И Ленка тоже хороша, такого мужа себе урвала, могла бы и отпустить Володьку.

– Чего захотела! Она же у нас королева, ей нельзя без верноподанных. Иметь в своей свите такого пажа…

– Скажи лучше раба, – хмыкнула Лариса. – Пропал мужик…

Состояние Ольги было близким к панике. Ей было неловко, что невольно подслушала разговор девушек, хотелось уйти, но не знала, как это лучше сделать. Сделав над собой невероятное усилие, подошла к Владимиру.

– Уже много времени. Как думаешь, нам не пора уходить? Владимир отрешенно взглянул на нее, потом словно очнулся:

– Ну что ты, веселье в самом разгаре. Если хочешь, потанцуй с кем-нибудь, я посмотрю фотографии и тоже к вам присоединюсь.

Ольга кивнула и не раздумывая пошла к выходу.

10

К счастью, дверь была не закрыта: часть гостей устроили курилку на лестничной площадке, из-за плотного дыма лиц было не разглядеть. Дожидаться лифта не стала, припустила вниз по лестнице так, будто кто-то за ней гонится. Не помня себя, Ольга бежала еще минут десять. «Прочь, подальше от этого дома. Все там чужие! И Володя… Боже, какое у него грустное лицо, и взгляд как у провинившейся собаки!»

Шагая наугад вдоль небольшого скверика, она предалась невеселым мыслям.

«Совершенно ясно, что мы с Володей не готовы к совместной жизни. Ну и что? Разве это повод для немедленного разрыва? Володя много для меня сделал. Главное, позволил узнать себя, понять, чего я хочу. Сегодня он нуждается в помощи», – Ольга вспомнила обреченное выражение лица Володи и горестно вздохнула.

«В романах пишут, что любовь – это радость, полнота жизни, она сама по себе награда. Глядя на Володю, такого не скажешь. Его чувство к Елене вызывают жалость и больше похоже на проявление болезни: оно лишает сил, желаний, умаляет его талант!»

Было ужасно жалко и его, и почему-то Елену.

«Похоже, роль королевы ее тяготит, она ей уже не под силу. Легко представить, как после беззаботной жизни за границей ее встретили наши советские заботы, быт в дальнем гарнизоне. А ведь у них двое детей!»

Печальные думы и смутные предчувствия теснили сердце.

Ольга постаралась взять себя в руки и направить мысли в позитивное русло:

«Ну, у Елены, славу богу, есть на кого опереться. А вот Володя… Не важно, как сложатся наши отношения дальше, а сегодня ему нужно помочь. Помочь освободиться от зависимого, рабского состояния. Только как это сделать?»

Пытаясь успокоиться, Ольга замедлила шаг, оглянулась и тут только поняла, что заблудилась.

«Надо бы спросить, в какой стороне метро». Осмотрелась вокруг в поисках прохожих. Улица была пуста.

Пройдя немного вдоль бульвара, заметила рабочих, обрезающих сирень.

– Вы не подскажете, как пройти к метро «Смоленская»? – громко спросила она.

– Вы идете точно в обратном направлении, – весело откликнулся молодой рыжеволосый парень. – Не расстраивайтесь. Если пройти вот так дворами, будет ближе. А чтоб веселее было идти, вот, возьмите! – Молодой человек протянул ей ветку белой сирени.

– Чего это ты разбрасываешься цветами? – недовольно проворчала его напарница. Оглядела девушку с головы до ног и вдруг сама протянула еще две веточки.

– Спасибо вам большое! Это так неожиданно, так красиво… Как праздник, – на глаза Ольги навернулись слезы.

Вглядевшись в ее лицо, женщина нагнулась к корзине и вручила ей целую охапку срезанной сирени.

– Бери, бери еще!

– Спасибо, спасибо! – Ольга закружилась с букетом в руках. – Смотрите, у меня в руках салют!

Переглянувшись с парнем, женщина улыбнулась и закивала головой:

– Не горюй, девонька, в жизни всякое бывает. Радуйся, пока молодая, свободная!

Помахав рукой, Ольга пошла указанной дорогой. Все еще видя перед собой лица новых знакомых – озорное в веснушках парня и преображенное улыбкой лицо пожилой женщины, Ольга припомнила ее слова: «Радуйся, пока молодая, свободная!» В этих словах заключалось нечто важное, нечто такое, что давало ответ на все накопившиеся за последнее время вопросы. Боясь утерять ход мысли, Ольга села на ближайшую скамейку.

Тут же вспомнилось, о чем хотела, да так и не успела рассказать Владимиру. Ольга торопливо вынула тетрадь с лекциями. Найдя нужную страницу, с жадностью стала просматривать записи.

– Так, где же это… «Сопоставление слова «свобода» в санскрите и латыни. Латинское liberation – слово, изначально обозначающее как юридическое понятие – положение ребенка, родившегося свободным, потому что он рожден от свободных родителей, не от рабов». – Это нам пока не нужно… Где же это… – Вот! – радостно вскрикнув, Ольга принялась читать, повторяя непонятные слова вслух:

«Санскритское слово priya, от которого происходит немецкое Freiheit и английское freedom, в глагольной форме значит «любить», «быть любимым», а как существительное – «мой любимый», «моя любимая». Митрополит Антоний Сурожский говорит: Ранняя интуиция санскритского языка определила свободу как любовное соотношение двоих, причем любовное в самом глубоком смысле этого слова: «Я тебя достаточно люблю, чтобы тебя не поработить, я тебя так люблю, что хочу, чтобы ты был самим собой до конца, без того, чтобы я тебя определял, я тебя менял, чтобы я на тебя влиял».

– Боже, какие замечательные слова, – тоже вслух произнесла Ольга.

Посидела минуту с закрытыми глазами, повторяя про себя отдельные фразы и слова лекции. Так она делала всегда, когда хотела запомнить что-то важное и нужное. Молодая цепкая память услужливо записала информацию и разместила в свои архивы. Через несколько минут Ольга знала, что делать.

Она взяла цветы и вдохнула полной грудью терпкий запах сирени, запах радости, запах свободы.

От этого пьянящего аромата слегка закружилась голова и появилась уверенность, что все будет хорошо: ее услышат, поймут, поверят!

Дверь в квартиру была все так же распахнута настежь. Не обращая внимания на возгласы подвыпивших гостей, Ольга вихрем ворвалась в комнату и, встав посередине, громко воскликнула:

– Посмотрите, что у меня есть! Елена, это вам. Вы такая замечательная красавица, и у вас такой чудесный, уютный, настоящий московский дом! И Сергей… Так здорово, удивительно, что у вас все получилось, вы вместе, такие счастливые, любящие, свободные. Нам всем от вас радость. – С этими словами Ольга передала хозяйке цветы.

– Какой роскошный букет. – Елена осторожно взяла в руки охапку сирени и погрузилась в нее лицом. – Какой запах… Пьянит как хорошее шампанское. Куда бы нам его поставить?

– А вон у нас на подоконнике пустой аквариум, чем не ваза? – поспешил на помощь Сергей. Перехватив из рук жены букет, ткнулся туда носом: – Действительно, можно захмелеть! Сейчас водички нальем…

– Остановитесь, пожалуйста. Мне бы очень хотелось, чтобы вы услышали… А где Владимир?

– Мы здесь, – вместо него ответила Яна.

– Очень хорошо, Яночка. Уверена, тебе это точно будет интересно. Возвращаясь сюда, я вспомнила слова удивительного человека, он читал у нас лекцию по древним языкам. – Горячо и почти не путаясь, Ольга принялась рассказывать гостям о санскрите и значении слова priya.

Яркое появление девушки было воспринято как подготовленный заранее экспромт, «тронная речь» была по достоинству оценена, как, впрочем, юность и привлекательность девушки. Говоря по правде, слушали ее немногие: гости уже давно организовали свои группы по интересам, к тому же большинство из них хорошо подвыпили.

11

Серж и Анатоль, прослушав несколько фраз из эмоционального выступления девушки, сделали неожиданные выводы.

Сдерживая зевок, Анатоль тихо проговорил:

– Как же мы просмотрели девушку-то?

– Это ты сразу махнул на нее рукой: «комсомолка, спортсменка»… А она вон как чешет про свободную любовь. Между прочим, при своем женихе.

– Что ты хочешь – новое поколение, дети цветов!

– Надо бы ей попозже заняться.

– Не стоит, девица-то может быть и вполне свободной, а Володька – тот еще собственник. К тому же боксер.

– Займемся лучше нашими дамами. Ты как, о чем-нибудь договорился со своей?

– «Своей?» Это которая в синем, в черном? – с усмешкой переспросил Серж.

– Во всяком случае, я точно говорил с той, что справа.

– Ну и как?

Анатоль вместо ответа поморщил нос.

– Тундра! Была охота разогревать телеграфный столб!

Ольга закончила свою речь так же неожиданно, как и начала. Обращаясь только к Сергею, совсем тихо произнесла:

– Я сейчас должна уйти. Не знаю, увидимся ли мы еще, только поэтому осмелюсь попросить: не давайте Елене уставать, ведь даже для веселья нужны силы, у вашей жены, мне кажется, их не так много. Ваше благополучие – наша общая радость, ведь чем больше счастливых людей, тем светлее мир вокруг. – Изложив на одном дыхании свои мысли, Ольга вдруг почувствовала усталость. – Извините, возможно мои высказывания выглядят неуместными, и я не вправе… Извините, мне пора домой.

Ни на кого не глядя, Ольга развернулась к выходу, Владимир двинулся наперерез ей.

– Постой, мы же вместе. – Лицо его было спокойным и светлым, взгляд наполнен жизнью. Обернувшись к хозяевам, Владимир громко произнес:

– Лучше Ольги не скажешь, «нам от вас радость»! Спасибо вам, тебе, Елена, спасибо за все! Если бы не ты, не моя… юношеская любовь к тебе, я не стал бы тем, кто я есть.

Громкий голос Владимира обратил на себя внимание. Часть гостей подтянулись к центру событий.

– Господи, неужели Володька стряхнул свои оковы? – с удивлением воскликнула Лариса.

– Да, похоже, рухнули «злые чары». Да и то сказать, поблекла наша Леночка, потолстела, обабилась. Вот что значит быт! – с нескрываемым удовольствием ответила Лика.

– При чем тут быт? – пожал плечами Серж. – Как там говаривали классики? Э… «… так храм разрушенный – все храм, кумир поверженный – все Бог!» Елена чертовски хороша, просто ее время прошло.

– Так что? «королева умерла, до здравствует королева?» – глядя на Ольгу, протянул Анатоль.

– Да на хрена ей этот титул? – хмыкнул Серж. – Я ж говорю тебе, это новое поколение, дети цветов. Как там у них поется: «мир и любовь»…

Гости говорили достаточно громко, не заботясь о том, что могут быть услышаны хозяйкой. Как водится, рабы редко бывают снисходительными к бывшим господам.

Неизвестно, слышала ли Елена приговор былых верноподданных. С очаровательной улыбкой на лице она подошла к Ольге и взяла ее за руку:

– Я рада нашему знакомству. Вы правы, я действительно быстро утомляюсь, потому, наверное, сразу не разглядела, не оценила вас. Отныне наш дом открыт для вас, приходите, когда захотите. Что скажешь, Володя?

– Да, ребята, приходите к нам в следующую субботу, – предложил подошедший Сергей. Он все еще держал в руках «вазу» с цветами.

– На следующую субботу у нас планы: мы едем в Одессу, – торопливо проговорил Владимир. – Я обещал Ольге показать в музее ее «родственницу».

Услышав последние слова, Лика прошептала:

– Я же говорила, что девушка непростая. Слышала, портрет ее родственницы в музее.

– А с виду не скажешь! – Внимательно оглядывала девушку снизу вверх Вика.

– Ты что, все эти, «из бывших», такие: и не причесаны как следует, и одеты черте как, и макияж простенький, а стоит им заговорить…

– Да, а еще манеры, жесты. Ты заметила, что руки у нее всегда в движении и всегда к месту?

– А как она откидывает волосы от лица… Надо этот приемчик взять на вооружение! – Закрепляя в памяти эффектное движение, Лика взмахнула головой. – Ну ладно, пойдем, надо незаметно передать Тенгизу свой номер телефона. В следующую субботу едем в Гагры. Обещает устроить нам незабываемый уик-энд.

– Один?

– Обижаешь. У него там родной брат в горкоме партии на нужной должности.

– Прекрасно! Надо только нашим мальчикам что-нибудь соврать.

– Придумаем, в первый раз что ли!

Хозяева все еще стояли посреди комнаты.

– Что ты держишь вазу в руках, поставь ее нас стол, – спохватилась Елена.

– Сейчас, только спрошу, о какой картине идет речь.

Владимир принялся рассказывать, что к чему. Закончил словами:

– Осталось только билеты на самолет достать!

– Да билеты на самолет не проблема, организуем! – успокоил его Сергей. – Это вы здорово придумали: целый день в Одессе, а к ночи уже дома. А что если и мы с вами поедем?

Елена дернула его за рукав.

– Наверное, ребятам хочется побыть наедине?

– Нет что вы, с нами будет еще моя подруга, Наталья. Будет здорово, если и вы присоединитесь!

– Тогда и меня возьмите! – вступила в разговор Яна. – Я давно мечтала побывать в одесском музее.

– Нужно обговорить все детали, – озабоченно произнесла Елена.

– Только не здесь, – морщась, сказал Сергей. – Музыка так гремит, плохо слышно.

– Цветы возьмем с собой, не хочу ни на минуту с ними расставаться. – С улыбкой обернулась к мужу Елена.

Молодые люди прошли в соседнюю комнату и вышли на балкон.

Сергей наконец поставил «вазу» на подоконник распахнутого настежь окна. Яна залюбовалась цветами, замешкалась и осталась в комнате. Зачарованная буйством красок сирени, подходила к букету так и эдак и вдруг остановилась как вкопанная: перед глазами предстала готовая картина.