Текст книги "Предчувствие любви"

Судорожно порывшись в сумочке, достала карандаш для подводки глаз, взяла со стола салфетку и наметила на ней композицию будущей работы.

В голове уже созрел четкий план: размеры будущей картины, композиция, колористика, персонажи, а главное, идея: «Любовь как неотъемлемая составляющая свободы и свобода – как совершенная любовь»

Она уже видела свое новое полотно: на фоне полыхающего красками неба – силуэт высотки. И овальный борт воздушного корабля. Его пассажиры – молодая пара. В лице девушки соединятся юные черты Ольги и женский взгляд Елены. В образе юноши – мужественная фигура Сергея и одухотворенное лицо Владимира. В руках девушки – бушующий жизненной силой букет сирени. Он сияет красками праздничного салюта.

«Эти люди прекрасны и свободны. Свободны, потому что любимы», – глядя на эскиз, думала Яна. Она чувствовала, что эта работа станет лучшей, главной работой в ее жизни.

И название будущей картины она тоже знала: «Сиреневый вечер в Москве».

Болгарский роман

1

Уступая порывам свежего бриза, жара разомкнула свои объятия. Неохотно, ненадолго… Легкий ветерок едва успел овеять тело, как солнце снова заявило о своих правах…

«Неужели это не сон: и золотой песок, и сияющее небо, и шелест волн, и море… Бескрайнее, ласковое, теплое… Как спокойно его дыхание, как величественно – вдох-выдох, вдох…

…Елки-палки! И так всегда! Только найдешь место потише – на тебе!..»

– Вы только поглядите на них! – Незнакомый голос звучал громко и властно. Кому адресовалось это сообщение, непонятно. Светлана на всякий случай открыла глаза и приподнялась.

Прямо перед ней стояла высокая брюнетка: стройная сильная фигура словно выточена из гранита, на загорелой коже красиво блестят капли воды…

– Видите, – незнакомка кивнула головой на группу молодых людей. – Белые как молоко, точняк из нового заезда!

– Похоже, это несколько семей…

– И в каждой по два-три ребенка. Видно, придется менять место…

– Может, ничего, обойдется, – робко ответила Светлана, она все еще не была уверена, что незнакомка обращается именно к ней. – Детки, похоже, воспитанные, тихие…

– Посмотрим, – буркнуло изваяние и двинулось в сторону.

Светлана облегченно вздохнула и снова улеглась на свою циновку. Соломенное покрывало исправно исполняло свою службу уже несколько сезонов. Любой шезлонг по сравнению с ней – тьфу! Даже под самыми жгучими лучами солнца соломенная поверхность оставалась прохладной, она не изолировала от земли, камешки или песок всегда оставались под рукой. Светлана зачерпнула рукой горсть песка, он теплыми шелковыми струйками потек между пальцев… Век бы так лежать. Однако солнце начинает припекать…

Светлана приподнялась, осмотрелась. Сияющее, все в солнечных бликах, море спокойно. Широкие волны одна за другой набегают на влажную отмель.

– Чудесный день, – с улыбкой обратилась к ней пожилая дама, фрау Эмма.

– Чудесный, – подтвердила ее сестра, фрау София. – Мы уже несколько раз искупались.

С сестрами Фишбах Светлана познакомилась в первый же день заезда. Они жили в одном корпусе, соседствовали по этажу и при встречах обязательно перебрасывались несколькими фразами. Взглянув на часы, Софи озабоченно произнесла:

– Однако пора пить кофе.

Дамы быстро собрались и зашагали по направлению к бару.

С пляжа в том же направлении потянулась цепочка отдыхающих – стало быть, наступило время X, пора подниматься. А напоследок еще раз окунуться…

Светлана смело бросилась в прохладу моря. Проплыв несколько метров, улеглась на воду. Покачиваясь на залитых солнцем голубоватых волнах, всматривалась в бесконечную синеву небосвода: где небо, где море – не поймешь! На берегу не стала до конца обсыхать, пляж покидала с приятным ощущением свежести и легкости.

На веранде свободных столиков под навесом уже не было.

– Идите сюда, – послышался уверенный женский голос.

Светлана оглянулась: статная брюнетка привстала из-за столика и махала рукой.

– Спасибо. – Поставив на стол свой кофе, Светлана с облегчением уселась в кресло. – Как хорошо в тенечке.

– Вы давно отдыхаете?

– Третий день.

– Вы здесь с кем-то или…

– Нет, я приехала одна.

– Так и я ж одна! Может, нам стоит держаться вместе?

– Спасибо, с удовольствием. А вы откуда приехали?

– Сейчас мы все друг другу расскажем. Только для начала предлагаю выпить шампанского и перейти на «ты». Меня зовут Алевтина.

– Светлана.

– Вот и познакомились. Здесь очень приятное белое вино, игристое, «Искра», кажется, называется. Я возьму два бокала. Может, еще что-то?

– Разве что яблоко…

2

В первый день знакомства женщины узнали друг о друге главное: обе были замужними и детными, обе занимали ответственные должности на госпредприятиях. Алевтина возглавляла работу на крупном железнодорожном узле, под ее началом было с десяток мужчин, которыми она легко и умело управляла.

Светлана работала в фирме, занимавшейся продажей мехов. Дело свое она знала хорошо, работу любила, потому пользовалась уважением сотрудников и всегда была на хорошем счету у начальства.

Внешне женщины были противоположностями. Алевтина являла собой образец женщины-вамп. Она выслушивала за день не меньше десятка комплиментов не только от мужчин, но и, что более показательно, от женщин. Окружающим она говорила, что ей «чуть меньше сорока». Этому легко верилось: высокая, статная, с черными как смоль волосами… Никто и ни за что не подумал бы, что девушке уже слегка за пятьдесят.

Светлана не обладала яркой внешностью подруги: миниатюрная шатенка неопределенного возраста – широко распространенный образ европейской женщины. Мелкие черты ее лица были лишены оригинальности. Единственно, что могло обратить на себя внимание, были редкостного, непередаваемо сложного цвета глаза. Но их взгляд был всегда рассеян и не выразителен. Светлана была обделена особым вниманием как мужчин, так и женщин, и этот факт ее безусловно устраивал.

Алевтина вовсе не случайно подошла к ней. С первого же дня приезда присматривала себе подругу, но все было «типичное не то». Одиноких женщин было мало, среди них – либо совсем молодые девицы, либо женщины глубоко пенсионного возраста. Разумеется, ни те ни другие не годились для приятного времяпрепровождения: девицы по определению – опасные соперницы, а с пожилыми дамами вообще каши не сваришь. Другое дело Светлана – вполне себе симпатичная, интеллигентная, без претензий. С такой и поговорить, и помолчать любо-дорого, а случись хорошая компания, и здесь не растеряется. В общем, при любом раскладе – идеальная подружка.

3

Личный распорядок дня подруг в основном совпадал: на пляже строго до одиннадцати (чтоб не обгореть), кофе в баре, потом прогулка по парку, обед, тихий час ну и так далее по расписанию. Исключение составляли три пункта: утренняя пробежка, неукоснительно соблюдаемая Алевтиной и категорически отвергнутая Светланой, послеобеденный отдых и ночное времяпрепровождение.

Сразу же после утренней трапезы Алевтина отправлялась на «дикий» источник, расположенный за территорией пансионата. Место выглядело неухоженным: кругом сухая колючая трава, разбросанные камни, вода вытекает из ржавой трубы. Однако здесь всегда было многолюдно – болгары из окрестных сел приезжали сюда целыми семьями. «Раз местные пользуются этим источником, значит, он того стоит», – резонно рассудила Алевтина. Принятие серных ванн заняло достойное место в списке ее личных дел.

Светлана с той же пунктуальностью посещала свое укромное местечко, оно тоже находилось недалеко от пансионата. Песчаный пляж упирался в небольшую рощицу из лип и акаций. Посреди зарослей деревьев и кустов образовалась крохотная полянка, усыпанная алыми маками и еще какими-то неизвестными мелкими цветочками. Этот естественный, незамеченный курортными дизайнерами кусочек ландшафта стал ее любимым местом. Здесь всегда было прохладно и тихо. Шум прибоя и крик чаек лишь подчеркивали окружающую тишину. Светлана усаживалась на камень и подолгу смотрела на волны, пустынный пляж и маки. Яркие венчики цветов, раскачиваясь на тоненьких стебельках, напоминали трепет живого огня. Завороженная этим дивным пламенем, Светлана успокаивалась. Все события текущего дня, мысли, эмоции сливались в одно – чувство безграничного покоя и тихой радости.

Непостижимым образом Алевтина нашла ее и в этом укромном уголке. Как всегда, быстро и четко оценила ситуацию:

– А, вот где ты скрываешься! Ничего не скажешь, славное местечко, спокойное, уютное. Идеально для медитации. Но… Не мое! Так что не беспокойся, тревожить не буду.

Ночью Светлана укладывалась спать не позднее одиннадцати. Распахнув настежь балконную дверь, засыпала под шум прибоя и голоса немцев, что подолгу засиживались в баре. Светлана в совершенстве знала немецкий, потому болтовня немцев казалась ей понятной и близкой, как запоздалые беседы соседей по даче. Алевтина же, по ее словам, выходила на «охоту»: пыталась познакомиться с каким-нибудь интересным молодым человеком. Судя по всему, охота не была удачной. Каждое утро начиналось со слов: «Вот попали! Глаз положить не на кого!»

Все остальное время подруги проводили вместе. Купались, загорали, со вкусом обедали, много ни о чем болтали. По негласному уговору о доме и работе говорили редко. За рамки тем «о природе, о погоде» заходили только по необходимости.

Светлану беспокоили два обстоятельства в поведении новой знакомой: ее рекордные, далеко за буйки, заплывы и количество алкоголя за ужином. Первый вопрос был разрешен очень скоро.

Устав волноваться за безопасность подруги, Светлана попросила:

– Не заплывай так далеко! Сердце замирает, когда смотрю на тебя, ведь не каждый мужчина отважится уплыть на такое расстояние. Про меня и говорить нечего: плаваю по-собачьи в метре от берега. Случись чего, и помочь будет некому!

– Не бойся, я спокойно Амур переплываю, а уж в теплом море плавать – одно удовольствие! – спокойно ответила Алевтина.

Ее слова звучали так убедительно, что Светлана перестала, почти перестала, волноваться по этому поводу.

Ответ на второй вопрос тоже не заставил себя ждать.

Вряд ли Светлана осмелилась его озвучить, помог случай. Заказав в баре очередную порцию коньяка, Алевтина заявила:

– Я заметила, ты не пьешь крепкие напитки, это правильно: субтильным девушкам полагается только легкое винишко и то немного. Другое дело – дамы моей конституции. Но и здесь главное не перейти границы. Как там говорит Омар Хайям: «Пить можно всем, знать нужно только: за что и с кем, когда и сколько».

Решив, что тема исчерпана, Светлана хотела было перевести разговор в другое русло, но подруга неожиданно продолжила:

– Вообще алкоголь – штука коварная, по себе знаю. Впервые попробовала вино в двадцать лет, на своей свадьбе. Дальше – больше: студенческие компашки, застолья с новой родней, домашние посиделки… Валерке – мужу – много не надо, сто грамм – и на боковую, а я женщина здоровая, меня водка не брала. Только интерес к жизни совсем пропал. Растолстела, перестала вещи себе покупать. Как только дети из дому, я к бутылке. Наверное, со временем могла и опуститься…

Алевтина повествовала ровным будничным голосом, покручивая в руках бокал с золотистым напитком.

Светлана не удержалась от замечания:

– Ты говоришь так спокойно, будто речь не о твоей жизни.

– По большому счету, так и есть. Эта страница давно перевернута. Рассказываю эту историю только тебе и только для того, чтобы ты впредь не дергалась. – Алевтина остро взглянула на подругу.

– Я ведь почему беспокоюсь… – не стала отнекиваться Светлана. – Одно дело перебрать у себя дома, а в другой стране… Сама понимаешь! А можно спросить, как тебе удалось «закрыть эту страничку»?

– Отрезвила меня одна встреча, один взгляд бывшей сокурсницы. Бестолковая такая, глупая, завистливая, и фамилия у нее подходящая – Брехова. Встретились мы в магазине, я несколько бутылок водки брала, впрок. А рядом эта девица – и смотрит на меня с презрением и торжеством, даже говорить со мной не стала, еле поздоровалась. Вот тут меня пробрало, обидно стало даже не столько за себя – за весь свой род, за родителей, бабушку, друзей, что меня любили, за своих детей. И в тот же день решила, что пересилю себя, завяжу в узел, но не позволю, чтобы всякие Бреховы торжествовали. Заняла у друзей деньжат, своих немного было, и поехала на австрийский курорт. Провела двадцать дней, вернулась домой – все только ахнули. Сбросила десять кило, похорошела, стильные шмотки купила. Повстречала Брехову, та просто в осадок выпала, а мне – радость, злая радость. Дальше – больше. Занялась карьерой, спортом, денег стала много заколачивать. Детей отправила учиться в хорошие вузы. Сейчас у них свои семьи, дети, деньги хорошие зарабатывают. А я с той поры в любых условиях знаю свою норму. – Допив коньяк, Алевтина поставила бокал на стол. – Ну что, я тебя успокоила?

– Вполне, – с легкой душой ответила Светлана.

4

Однако у Алевтины тоже оказался повод для беспокойства: ей не верилось, ну никак не верилось, что новая подруга – москвичка. Разговоры на эту тему заводились не раз, но односложные ответы лишь усиливали подозрения. Алевтина терпеть не могла всякого рода недомолвки, потому при первом же удобном случае преступила к расспросам с пристрастием.

Время было выбрано правильно: вечер, купаться уже не хочется, а до ужина уйма времени. Большинство отдыхающих, загорелых дочерна или только с легким налетом загара, нежились в лучах заходящего солнца, потягивали коктейли, смеялись, негромко переговаривались.

– Скажи, ты действительно москвичка? – в очередной раз спросила Алевтина.

– Ты ведь уже спрашивала, – лениво отозвалась Светлана.

Она наблюдала за редкими скользящими по розовому небу облачками, любовалась игрой солнечных бликов на воде, жемчужной пеной прибрежных волн… Бледно-голубое море спокойно, на невысоких волнах покачивается немногочисленная группка купающихся.

Не только говорить – думать не хочется! Но Алевтина не отступала.

– Да, ты говорила, что приехала из Москвы. Но… Может, ты живешь в пригороде? Или недавно купила квартиру где-нибудь в Новой Москве? Говорят, там вполне доступные цены.

– Какая разница! Никак не пойму, почему тебя заботит этот вопрос.

– Понимаешь, я ведь не вчера на свет появилась. Москвичей повидала – во! – Алевтина выразительно провела ладонью по горлу.

– И что, по-твоему, я на них не похожа?

– Если честно, нет! Вот ни столечко! Они и ведут себя по-другому, и одеваются, и говорят… Вот говоришь ты действительно как москвичка.

– Я и есть москвичка, коренная, как минимум в четвертом поколении. А что одеваюсь просто и веду себя как-то не так… Мне кажется, у приезжих превратное представление о столичных жителях: гордые, нетерпеливые, вредные, все с апломбом… Так ведь?

– А что, скажешь, нет? У кого в стране больше всего денег, привилегий, возможностей? Включишь телевизор – на всех каналах столичные штучки красуются.

– Полно тебе, Алевтина! Ты же умная женщина, посмотри внимательно, беспристрастно. Кто у нас в правительстве, кто денежными потоками рулит… А шоу-бизнес? Сколько там настоящих москвичей? Раз-два и обчелся. И это вполне объяснимо: у провинциалов больше энергии, физических, психических сил, в конце концов, желаний.

– А у москвичей желаний нет…

– Как не быть, вот только с энергией большие проблемы. Наши детки уже с детского сада усталые. Впрочем, в той или иной степени это проблема всех больших городов, тем более столиц. Кстати об одежде. Андеграунд – самый распространенный стиль в большинстве европейских столиц.

– Может, ты в чем-то и права, но вот насчет одежды… Извини, ты ни в какой стиль не вписываешься. Чего ты в какие-то длинные юбки кутаешься? Вон посмотри вокруг, все тетки ходят в шортах или бриджах. Все, даже старые и толстые. И заметь, все они смотрятся прилично, и знаешь почему? Потому что они в формате. Хочешь, сходим на местный рынок, там полно симпатичных вещей. Фигура у тебя нормальная, любая вещь сядет как надо. Если проблема с деньгами, могу одолжить.

– Да нет же, Аля, мне вполне хватает привезенных вещей, а шорты и брюки я почти никогда не надеваю, сама не знаю почему. Мне в них не комфортно…

– И на «формат» тебе наплевать?

– Пожалуй.

– Вот тебя и еще одно доказательство, что москвичи – другие.

– Другие ведь не значит плохие?

– Начинаю думать, что нет.

После этого разговора отношения женщин стали еще более доверительными. Подруги с легкостью уступали друг другу. Вместе посетили Троицкий монастырь в Варне, захаживали в местную часовенку, ставили свечки, подавали записки. Все это Алевтина совершала без особого энтузиазма, но с должным вниманием и уважением. Светлана же, со своей стороны, терпеливо бродила по торговым рядам, покупала какие-то сувениры, крема, местные лакомства.

Оставшиеся несколько дней обещали быть столь же предсказуемыми – одинаково безоблачными, спокойными, безмятежными.

5

Наступивший день с самого начала обещал стать нерядовым и сразу ознаменовался несколькими необычными событиями. Придя на завтрак, отдыхающие увидели празднично убранный зал ресторана. На столах с фруктами стояли огромные вазы с цветами и шампанское.

– Сегодня свадьба дочери нашего хозяина, – с явным удовольствием поясняли служащие. – Он хочет, чтобы мы все разделили эту радость.

Все охотно поддержали это предложение, выпили по бокалу шампанского, пожелали молодым счастья и поспешили на пляж.

Тут тоже не обошлось без сюрпризов. Места, которые обычно занимали подруги, были уже заняты – там, почти у самой кромки воды, расположилась компания молодых людей с детьми. Детки – четверо мальчиков и три девочки – были совсем маленькими, наверное, от полутора до пяти лет. Видно, они не раз уже искупались и теперь возились в песке.

Подруги разместились неподалеку. Светлана словно завороженная смотрела на детишек. Идеально сложенные, с правильными чертами, светлой, словно светящейся изнутри кожей – они были неправдоподобно красивы той здоровой, совершенной красотой, что воспевалась великими художниками Ренессанса. Прически девочек завершали это впечатление: наскоро сколотые на затылке пепельно-русые волосы спускались на плечи длинными ровными завитками.

– Взгляни на их волосы. Чем ни локоны древнегреческих красавиц! – Алевтина с восхищением глядела на детей, забыв о своем неудовольствии по поводу занятых мест. – Боже, какие чудесные дети и как хорошо воспитаны!

Светлана оглянулась на голос. В соседнем шезлонге сидела женщина, по-видимому, болгарка.

– Я наблюдаю за этой компанией уже больше часа, – с едва заметным акцентом продолжила незнакомка. – Удивительно, до чего все красивы, особенно девочки!

Улыбнувшись в ответ, Светлана закивала головой:

– Главное, все так спокойны: плещутся в море, играют, и все без шума, без плача, без родительских окриков.

– Это администратор нашего отеля, по-моему, ее зовут Мила, – шепнула Алевтина.

Светлана вспомнила, что с этой миловидной женщиной они встречались в день приезда.

– Бог не оставил русских, раз у них рождаются такие дети. Недаром баба Ванга говорила, что у вашей страны великое будущее.

– Об этом говорили все пророки, от Нострадамуса до Кейси… По мне, так хорошее настоящее лучше прекрасного будущего, – отчеканила Алевтина. – Пойду окунусь. Ты как?

– Я еще погреюсь на солнышке.

Не успела Светлана пристроиться на своей циновке, как зазвучала громкая музыка. На веранду ресторан вышла большая компания нарядно одетых людей, все дамы были в длинных платьях и шляпках.

– Это что, фестиваль дамских шляпок? – предположила Светлана.

– Нет, это гости наших новобрачных. Вот, смотрите, идут жених и невеста! – Мила поднялась с лежака, а вслед за ней, один за другим, отдыхающие.

Отовсюду послышались возгласы:

– Какая красивая пара! Невеста – прелесть, а жених – настоящий принц! Взгляните, какая осанка!

Налюбовавшись свадьбой, Светлана с новой знакомой уселись на свои места.

– Между прочим, жених – англичанин. И очень состоятельный человек. Во всяком случае, так говорит наш хозяин, – доверительно сообщила Мила. – Но он тоже не поскупился, подарил молодым шикарный дом с огромным участком.

– У нас говорят: деньги к деньгам.

– У нас тоже. И повсюду, наверное, так. – Пересев на ближайший лежак, Мила продолжила: – Вот мы для своих детей много трудились, а что смогли им дать? Хорошо, что заработали на приличное образование. У меня трое детей – два парня и девочка. Все учились в английской школе, мечтали уехать в Европу. Нас, стариков, почитали за дураков, дескать, не так жили, не тому верили, не то любили… Мы с ними не спорили, думали, может, они и вправду умнее нас. Разъехались детки кто куда, пожили там какое-то время, посмотрели, как и что. Сейчас оба сына вернулись. Говорят, в Европе, конечно, все хорошо, если есть работа. Есть работа – есть деньги, и никаких проблем. Нет работы – нет и денег, зато проблем слишком много… На своей земле трудности пережить легче, по крайне мере, не чувствуешь себя чужаком… Дочка вышла замуж за немца, живет в Германии. Гостили у них в прошлом году, вроде бы все неплохо, но тоже считают каждую копейку, экономят. Простите, я вас, наверное, заговорила, – спохватилась вдруг Мила. – Но вы с таким интересом слушаете…

– О настоящей жизни всегда интересно узнавать. Спасибо вам огромное. Но почему мы вас давно не видели?

– У меня небольшой отпуск, можно немного полениться. Скоро за мной должен приехать муж, пойдем гулять в ресторан.

– Вас пригласили на свадьбу? – понимающе улыбнулась Светлана.

– Нет, что вы! Там только важные господа. Мы пойдем в наш любимый ресторанчик тут неподалеку. Вы наверняка о нем слышали. Может, уже побывали?

– Нет, как-то не пришлось.

– Вы много потеряли. Обязательно когда-нибудь сходите. Только там можно попробовать настоящую болгарскую кухню, послушать живую музыку. Вы пробовали ракию?

– Нет. А что это?

– Это вроде вашей водки, но крепче. Ее надо уметь правильно пить. – Мила рассказала еще много интересного о жизни в стране, надеждах и чаяниях ее жителей. Звонок телефона прервал интересную беседу. Мила с извиняющейся улыбкой произнесла: – Пойду встречать мужа. Вы еще долго будете отдыхать?

– Три дня.

– Тогда еще увидимся. До свидания!

Живой рассказ Милы чрезвычайно заинтересовал Светлану. Ей захотелось немедленно поделиться впечатлениями с подругой, благо она возвращалась, но та ее нетерпеливо перебила:

– Потом, потом все расскажешь, в дороге.

– В какой дороге?

– Представляешь, столкнулись в море с девицей из соседнего номера, так она рассказала, что сейчас в Стамбуле грандиозная распродажа меха.

– Где Стамбул, а где мы… – легко отмахнулась Светлана.

– Ты что, не знаешь, в пансионате есть экскурсионное бюро и есть туры в Стамбул. Ночь туда, ночь обратно, а днем – экскурсия по городу и посещение крупнейшей меховой фабрики.

– А тебе что, шуба нужна?

– Не то чтобы очень, у меня две шубы есть. Но смотри, как все сошлось: и реальная распродажа, и рядом профессионал по меху. Ты же – профессионал? Согласись, грех не воспользоваться такой возможностью.

Светлана поняла, что отказаться от поездки совершенно невозможно, и безропотно согласилась.

В автобус садились далеко за полночь. Светлана на всякий случай прихватила снотворное. Алевтина по-своему подготовилась к ночной поездке. Вынимая из сумки пузатую бутылку, уверенно сказала:

– Вот еще, таблетки глотать… Потом весь день голова чумная. Вот лучшее снотворное: по сто грамм – и порядок.

– Это что, коньяк?

– Болгарский. И очень неплохой – «Плиска».

Светлана не без сомнения выпила содержимое стаканчика. Коньяк действительно оказался мягким, даже вкусным. Через несколько минут они заснули. Несколько раз в дороге Светлана открывала глаза и глядела в окно. Земля была темной, а в небе ярко и радостно сияла крупная звезда, сопровождая их в пути до самого утра. Светлану охватило давно забытое предвкушение праздника.

6

Стамбул ошеломил Светлану. Она слушала и не слышала рассказ экскурсовода, с самых первых минут пребывания в городе ее не оставляло странное состояние двойственности.

Через пышность и великолепие южной природы ей грезились очертания другого грандиозного и великолепного города. Алевтина постоянно одергивала подругу:

– Ты что, спишь на ходу? Здесь не зевай, а то быстро без кошелька останешься. Лучше гляди вокруг. Вон градусник здоровенный висит.

– Вот это да! Десять часов утра, а на градуснике тридцать. Что дальше-то будет? – с ужасом заметила Светлана.

Ей сразу же захотелось пить. Группа проходила между рядами торговцев мороженым и фруктами. Один из продавцов протянул ей красную пирамидку арбуза. Светлана без колебаний взяла, потянулась к сумке за деньгами, но пожилой продавец заулыбался, сделав отрицательный знак рукой: «подарок». Светлана, приложив ладонь к сердцу, кивнула головой и впилась зубами в арбузную мякоть. Турок радостно закивал головой.

– Ты что, с ума сошла? – зашипела Алевтина. – Здесь же сплошная антисанитария! Ты взяла таблетки от дизентерии?

Пока экскурсанты ходили по городу, к ним постоянно приставали уличные торговцы. Ко всем, кроме Светланы. Со стороны могло показаться, что ее просто не замечали.

Зато на фабрике Светлана оказалась на высоте. Времени на покупки было немного. Окинув взглядом ряды стоек с мехами, Светлана быстро сориентировалась, отобрала три варианта. Продавец, взглянув на женщину, не стал больше ничего предлагать. Алевтина тоже одобрила выбор, оплатила покупку, но все оставшееся время еще примеряла с десяток шубок «на перспективу».

Ночью в автобусе Алевтина вдруг вспомнила:

– Ты заметила, что уличные торговцы при экскурсоводе к нам не подходили, а стоило тому отойти хоть на минутку, они тут как тут? Кстати, я обратила внимание, что к тебе почти никто не цеплялся. Как думаешь, почему? Правда, ты почти все время пребывала в явном неадеквате… Может, они думали, что ты того, немного не в себе?

Светлана не обиделась и согласно закивала головой:

– Может и так. Честно говоря, я сама не ожидала, что город произведет такое впечатление. И природа такая роскошная, и архитектура, а чего стоит Босфор! Смотрела на Стамбул, а думала о Константинополе, о прошлом величии Византии… Как думаешь, почему такая огромная империя пала?

– Извини, но мне думать о Византии было некогда. Если заметила, то я покупала подарки внукам. Держи стаканчик, сейчас хлебнем нашего лекарства – и баиньки.

Светлана послушно и не без удовольствия выпила коньяк.

– Хорошо, что ты догадалась прихватить в дорогу. Вкус приятный, и особо не пьянит, и согревает так хорошо, и спать сразу хочется.

– Погоди спать, ты толком не ответила на вопрос.

– Разве это так важно? Но если подумать хорошенько, то большинство уличных торговцев – неплохие психологи. У них немалый опыт общения с людьми, ребята чувствуют вероятного покупателя. А я не собиралась ничего покупать и денег с собой почти не взяла.

– А мне кажется, дело в другом. Я и раньше замечала, что ты с уважением… Нет, не так… Ты бережно относишься к людям, вне зависимости от их социального статуса. В Стамбуле ты ни одного торговца не назвала на «ты». Еще тебе неприятно, когда кто-то с пренебрежением говорит о человеке другой национальности.

– Неужели это так заметно? Честно говоря, меня от этого и впрямь коробит. Глупо, неправильно противопоставлять себя инородцам. Согласись, было бы скучно, если повсюду жили бы похожие люди, с одинаковыми традициями, культурой, едой. Это же, как в природе: например, роза – царица цветов. Но как было бы грустно, если повсюду росли бы только эти красавицы. Кто-то умный правильно сказал: единство разнообразия – естественный способ существования человечества. – Светлана вдруг вспомнила лицо дядьки с арбузом. – А вообще, мне кажется, восточным людям дано свойство «считывать человека».

– Эта врожденное свойство любого человека, просто большинство современных людей пренебрегает этой данностью и со временем теряют эту способность. Вот моя бабка да и почти вся родня по женской линии за версту чувствовали человека, точно определяли, с чем он идет: с добром или злом.

– А ты унаследовала эту способность?

– В детстве чувствовала не меньше их, а в большом городе… Вот ты говоришь: «Единство разнообразия». Как же, как же, все об этом знают, все об этом говорят. И чем больше говорят….

– … Тем больше разделение в реальности?

– Именно так. Хочешь пример из жизни? Вот я не менее двух раз в год выезжаю на европейские курорты. Знаешь для чего? Чтобы приобрести южный загар благородного бронзового оттенка. Он скрывает мою природную смуглость, а она в наших краях не в чести.

Светлана невольно окинула взглядом подругу.

– Чтоб ты знала, родилась я в Ненецком округе, жила в тундре, у бабки. Родители сгинули в пургу, когда я совсем маленькой была. Бабка была мудрой женщиной, говорила мало, а всему что надо научила: главное – быть в ладу с собой и окружающим миром. Наверное, у меня было счастливое детство. Всем на свете восхищалась, трепетала, краснела как маков цвет. Пришло время, забрали меня в город, в интернат, учиться. Я и здесь ко всем – с распростертыми объятиями. Но меня быстро – с небес на землю. Объяснили, что я говорю не так, думаю не как все, и вообще – дикарка. Я быстро поняла, что надеяться мне не на кого, только на себя.

Алевтина деланно зевнула, устроилась глубже в кресле, отвернулась к окну:

– Так что по мне «единство разнообразий» – это красивая сказка для взрослых. Как ни крути, ключ к успеху сегодня – формат. По большому счету, ты тоже пользуешься этим секретом. Разве не так?

Светлана молча пожала плечами, прикрыла глаза.

– Обиделась? Извини. Ладно, давай спать.

7

Утром Светлана надеялась отоспаться в пансионате, но не вышло.

– Мы что, сюда спать приехали? – как всегда категорично заявила Алевтина. – Дома отоспишься! И давай пообедаем сегодня не у себя в пансионате. Сама же говорила, что Мила советовала наведаться в местный ресторан.

– Да, только не в большой и пафосный для туристов, а в такой, куда ходят местные. Говорят, только там можно почувствовать настоящий дух Болгарии.

Они решили далеко не ездить, а для начала заглянуть в поселковый ресторанчик.

– Кто бы знал, что под боком такое симпатичное заведение: тут тебе и музыка живая, и овощи с грядки, и ракия – вещь сильная, но правильная, – не устала нахваливать Алевтина.

Светлана вторила:

– Твоя правда! Вот где настоящий балканский колорит!

– Кстати, и мужички здесь нормальные, даже наши. Взгляни, вон какие симпатичные ребятки за большим столом гуляют.

Светла обернулась: за богато накрытым столом сидела мужская компания. Судя по раскрасневшимся лицам и громким голосам, сидели давно и славно.

– А у нас-то в пансионате и глаз положить не на кого: или с женой, или с детьми, а если и «без нагрузки», все одно – малахольные какие-то. Ох и гарные хлопцы! Смотри, там и наши, и болгары… Видно, провожают кого-то.