Текст книги "Древний Египет"

Секреты военного искусства гиксосов

Вернемся ко временам гиксосского завоевания. Каким образом племя кочевников могло так стремительно захватить Египет, пусть даже ослабленный внутренними неурядицами?

Особенности культуры гиксосов до конца не выяснены. Им приписывали керамику определенного типа и некоторые формы земляных укреплений. Самый известный факт, и он подтвержден исследованиями, что гиксосы обладали уникальными для Древнего мира военными знаниями. Они внесли серьезный вклад в развитие военного дела. Различные новые виды эффективного оружия, которое применяли гиксосы, отчасти и является причиной столь легкого завоевания Египта. Они познакомили египтян с колесницами, запряженными лошадьми, железным оружием, а также составными луками, которых в Египте прежде не видели. И это знакомство оказалось очень неприятным. Египтяне были совершенно не готовы к встрече с колесницами и вообще с новыми «стратегическими разработками» гиксосов.

Но откуда сами гиксосы научились этому искусству? Этот факт, возможно, согласуется с тем, что гиксосы имели семито-хурритские корни и пришли из Месопотамии. Коневодство, занесенное хурритами на Ближний Восток, произвело переворот в военном деле. До этого использование коня в упряжи боевых колесниц в III тысячелетии до н. э. засвидетельствовано археологическими материалами лишь на территории Древней Индии.

В некоторых египетских текстах прямо говорится, что лошадь попала в Египет из страны, где живут боги Астарта и Рашапа. Наиболее раннее египетское изображение колесницы относится ко второй половине XVII века до н. э. (рисунок на фаянсовом кубке). В документах эпохи Среднего царства, как египетских, так и ханаанейских, нет и намека на использование колесниц или коней (шумеры применяли колесницы, запряженные ослами, а это все-таки две большие разницы). Еще в XVIII веке до н. э. на Ближнем Востоке верховая езда на коне считалась экзотикой, делом, сопряженным с большим риском для жизни. Все, что связано с лошадьми, пришло в Египет с гиксосами.

Израильский исследователь истории гиксосов М. И. Зильберман в книге «Гиксосы и их потомки» пишет: «Ближневосточное ивритское и ханаанское название лошади „sus“, а также древнеегипетское „ssmt“, восходят к хурритскому „essi“. Все египетские названия, связанные с лошадью, с боевой колесницей и ее частями, с упряжью, заимствованы из хурритского словаря. Известен хурритский (миттанийский) трактат о коневодстве, переведенный на хеттский язык (с индоиранскими числительными и терминами, связанными с тренингом лошадей). Тактика колесничего боя, практикуемая хурритами, была подобна индоиранским методам ведения сражения с применением боевых колесниц, запряженных конями. Как следует из надписи царя хурритов Идри-Ми, такие боевые колесницы применялись им уже в XVIII веке до н. э.».

Считается, что на гиксосской колеснице, запряженной двумя или тремя защищенными доспехами лошадьми, обычно стояли два воина. Один из них, возничий, правил упряжкой и держал в руке небольшой щит, оберегая себя и стоявшего рядом лучника от вражеских стрел и дротиков. Лучник же был облачен в шлем и чешуйчатые или пластинчатые доспехи из бронзы. Его шею надежно прикрывал прочный широкий ошейник. На случай ближнего боя лучник и возница имели мечи. Считается, что использование лошади в военном деле и позволило гиксосам, применившим боевую двухколесную колесницу, этот «танк» древности, в конечном итоге завоевать Египет. Но колесницы – это еще не все, они только одна из составляющих победы, еще должна быть пехота. «А не конница?» – могут спросить некоторые. Нет, не конница, этот вариант хорош только для псевдоисторических фильмов.

Тут также можно с точки зрения военного дела вспомнить еще раз текст Священного Писания. У царя Соломона города, где стояла конница, были одни, а где стояли войска с колесницами – другие. Почему? Ведь они же должны, по идее, быть вместе: и те и другие на конях. Но военная наука говорит: за колесницами идет пехота (а не конница), всегда и везде. Конно-колесничное войско без пехоты (кроме случаев, когда колесницы есть, в основном, у руководства) – это полный нонсенс: скорость движения всадника в несколько раз превышает скорость колесницы.

Атакующая пехота с гиксосскими «танками-колесницами» впереди для египетской армии была внове. В чем причина ее успеха? В сравнительной недосягаемости стрелка-лучника, стоящего на колеснице. В среднем на перезарядку лука и прицеливание у стрелка уходит секунд десять, не больше. Когда лучник, защищенный барьером колесницы, стоит над пешим противником, он может выстрелить несколько раз, пока пехотинец до него доберется, и маловероятно, что лучник промахнется. Пока военные не придумали методы борьбы с колесницами, с гиксосами трудно было спорить.

Когда египтяне сами научились пользоваться колесницами, они разбили гиксосов. Правда, у них ушло на это более ста лет. Египетская пехота была великолепным войском, но, столкнувшись с новым, неизвестным видом военной техники, она была бессильна. Тем более, за колесницами шли плотной толпой вражеские пехотинцы в одежде, обшитой «броней» – металлическими бляхами (пробить их довольно трудно), со щитами и мечами, и расстроенное колесницами египетское войско уже не могло оказать им серьезного сопротивления. Армия гиксосов была немногочисленна, но Египет не устоял.

После изгнания гиксосов победители в прямом смысле взяли на вооружение их военные разработки. После гиксосского периода в Египте появилось новое военное оснащение: более сложный загнутый назад лук, разные виды мечей и кинжалов, новый тип щита, кольчуга, металлический шлем. Самое же важное новшество – двухколесная военная колесница, запряженная лошадьми, использование которой на поле битвы привело к изменению тактики ведения военных действий.

«Еврейский вопрос» и гиксосы

Как уже говорилось выше, существует ряд теорий, сводящий воедино гиксосское правление и библейских евреев в Египте. Но делают они это по-разному. Эти теории можно разделить на несколько групп. Первая: евреи – и есть пришлые гиксосы, Иосиф Прекрасный достиг больших высот при египетском дворе, так как был в родстве с династией. Вторая – с точностью до наоборот по отношению к первой: евреи в Египте подвергались гонениям и попали в рабство к гиксосским правителям, которые никак не отождествляли себя с сынами Израилевыми: впоследствии был Исход с десятью «казнями египетскими», который описан в Папирусе Ипувера как некая природная катастрофа. Третья: евреи пришли во времена гиксосов, но время рабства и Исхода относится к династии исконно египетских фараонов (возможно, XVIII династии). Еще ряд гипотез относит время Исхода к правлениям самых разных фараонов от царицы Хатшепсут до Рамсеса П. Существует также мнение уже упоминавшегося нами американского ученого И. Великовского, что гиксосы пришли в Египет вообще после Исхода оттуда евреев и были кочевниками-амалекитянами. Впрочем, гипотезы Великовского неординарны и заслуживают отдельного разговора.

Финал пребывания евреев в Египте, известный как Исход, несомненно, был масштабным событием, и поскольку до нас не дошли исторические документы, посвященные Исходу и описывающие его так, как Библия, то, может быть, Исход «замаскировался» под какое-то другое событие? Ввиду того, что Исход должен был произойти в один из переломных моментов египетской истории, а ближайшим переломным периодом, по мнению некоторых ученых, является изгнание правителей-гиксосов из Египта, то предполагается, что 1580 год до н. э. – это и есть одна из вероятных дат Исхода. Вспомним еще раз, что Иосиф Флавий, ссылаясь на Манефона, отождествил гиксосов с древними евреями. Но так ли это? Действительно ли гиксосы – это библейские иудеи?

Род Иакова был предположительно подхвачен общей волной миграции либо же прибыл в Египет уже после того, как страной завладели гиксосы. Иакова и его потомство там встретили невраждебно. Но потому ли, что они состояли в близком родстве с оккупантами, а те, вероятно, были заинтересованы в том, чтобы привлечь в покоренную страну как можно больше соплеменников?

На первый взгляд, в пользу этого свидетельствует то, что Иосиф Флавий говорит о гиксосах как о своих предках, а в египетских текстах XVI века до н. э. упоминаются ханаанские кочевые племена, осевшие в Египте.

Таким образом, разъясняется вопрос о возведении Иосифа на пост наместника фараона. Действительно, трудно себе представить, чтобы в обычных условиях родовитые египтяне согласились доверить высокую должность одному из презираемых ими чужаков. Легко понять, что гиксосские фараоны, с подозрением относившиеся к местному населению, питали больше доверия к близким им по происхождению и языку семитам, пришедшим из Ханаана.

Однако следует заметить, что и фараоны-египтяне иногда проводили подобную политику в отношении отдельных лиц. Фараону Эхнатону, создателю монотеизма и почитателю бога солнца Атона, приходилось бороться с оппозицией жрецов, аристократии и даже широких кругов общества, сохранявших верность традиционному богу Амону. Нет ничего удивительного, что в такой ситуации он подбирал себе приближенных из угнетенных слоев, которым мог больше доверять. В гробнице одного из его высоких сановников найдена следующая надпись: «Я был человеком низкого происхождения по отцу и матери, но царь поставил меня на ноги. Он позволил мне выдвинуться… Я был человеком без собственности, а он в щедрости своей дал мне повседневную пищу, мне, который некогда, как нищий, должен был просить кусок хлеба».

В анализе библейского текста, который дает французский египтолог Пьер Монтэ в книге «Египет и Библия», есть следующие наблюдения: Иаков поселился в так называемой земле Гошен, лежавшей к востоку от дельты Нила. Иосиф, будучи наместником фараона, жил, разумеется, рядом со своим владыкой в столице. При известии о прибытии семьи Иосиф незамедлительно сел в колесницу и поспешил навстречу отцу. Потом он вернулся к фараону, чтобы рассказать ему о своей поездке. Из Библии совершенно неопровержимо следует, что события эти произошли на протяжении очень короткого времени, если даже не в один и тот же день. В книге Бытие (45:10) Иосиф обещает отцу, что поселит его в земле Гошен и, стало быть, поблизости от себя. Отсюда сам собой напрашивается вывод, что столица, в которой жил Иосиф, должна была находиться на небольшом расстоянии от земли Гошен, то есть в самой Дельте. Ею ни в коей мере не могли быть такие города, как Мемфис, Фивы или Фаюм – они лежали слишком далеко от Гошена, и путешествие Иосифа в колеснице заняло бы несколько дней. К тому же, как утверждает знаменитый французский египтолог Гастон Масперо, в Египте ввиду отсутствия подходящих дорог никогда не пользовались колесницами для дальних путешествий. Такие путешествия, как правило, совершались на барках по главной коммуникационной артерии, которой являлся Нил.

Аварис, столица гиксосов, лежал в дельте Нила; руины этого города вместе со множеством гиксосских печатей раскопаны по соседству с современной деревней Сан-эль-Хагар. И если Иосиф правил как наместник фараона в Аварисе, то отпадают всякие сомнения: историю его жизни надо вместить в эпоху властвования гиксосов. Более поздняя дата полностью исключается, так как после изгнания завоевателей фараоны XVIII династии перенесли столицу в Фивы.

Но дает ли это право говорить если не об идентичности, то хотя бы о близком родстве рода Иакова и гиксосских правителей? Если сыны Израилевы прибыли в Египет во времена правления там семитов, то следует ли удивляться тому, что они себя чувствовали там как дома и заняли важные должности при дворе? Но это не очень согласуется с более пристальным взглядом на библейские описания событий.

Как известно, гиксосы были скотоводами. Известно также, что египтяне считали скотоводство постыдным, недозволенным занятием. Когда отец и братья Иосифа прибыли в Египет, Иосиф наставлял их: «Если призовет вас фараон и спросит: „Каково занятие ваше?“, то вы ответите: „Мы, рабы твои, скотоводами были от юности нашей и доныне, и мы, и отцы наши“. [Это для того] чтобы вы могли поселиться в земле Гошен, ибо мерзок для египтян всякий пасущий овец» (Бытие, 46:33–34).

Если бы прибытие евреев в Египет произошло во времена гиксосов, которые сами были скотоводами, то вряд ли братьям Иосифа имело смысл просить разрешения поселиться в земле Гошен, подальше от фараона и египтян.

Возьмем другой эпизод из рассказа о встрече Иосифа со своими братьями во дворце: «И подали ему [Иосифу] особо, и им [братьям] особо, и египтянам, обедавшим с ним, особо. Ибо не могут египтяне есть с евреями, потому что мерзость это для египтян» (Бытие, 43:32).

Из сохранившихся египетских памятников и преданий известно, что завоеватели-гиксосы жестоко относились к египтянам и, естественно, пренебрегали их чувствами. Если бы у власти в Египте в это время находились семиты-скотоводы-гиксосы, то весь этот эпизод в библейском рассказе об отдельных столах для евреев и египтян был бы совершенно бессмысленным. То есть: или евреи прибыли в Египет, но там правили не гиксосские фараоны, или если у власти стояли все-таки гиксосы, то правящая династия не была в таком уж близком родстве с пришельцами семитами.

Вот еще рассказ об одном эпизоде, противоречащем мнению о тождестве евреев и гиксосов. Когда Иаков умер, Иосиф приказал своим слугам-врачам бальзамировать отца. На это ушло сорок дней, «ибо столько времени требуется на бальзамирование» (Бытие, 50:2–3). Бальзамированию подвергся и сам Иосиф: «И набальзамировали его, и положили в ковчег в Египте» (Бытие, 50:26). А ведь у гиксосов, согласно новейшим данным археологии, практиковались захоронения, совершенно отличные от египтян. С другой стороны, многие детали описания жизни в Египте и дворцового этикета в библейском рассказе об Иосифе в точности соответствуют тому, что мы находим на древнеегипетских рисунках. При назначении визиря фараон, как это и было с Иосифом, одевал его «в виссонные одежды, надевал золотую цепь на шею…»

Иосиф Флавий в своей полемической книге «Против Апиона: о древности еврейского народа» приводит отрывок из Манефона, где называет гиксосов «пастухи-цари» или «пастухи-пленники». Флавий предпочел последнюю версию, ибо библейский Иосиф был, как известно, пленником, а братья и отец Иосифа занимались скотоводством. Исходя из того, что гиксосы были пастухами, а также из того, что они, покинув Египет, поселились в Иудее и построили, согласно Манефону, город Иерусалим, Флавий предположил, что гиксосы были евреями. Этим свидетельством Манефона он воспользовался в качестве ответа на измышления египтянина Апиона и в качестве одного из доказательств древности своего народа.

Однако при более подробном рассмотрении напрашивается вывод, что, помимо нескольких совпадений, между гиксосами и библейскими евреями практически ничего общего не было.

Иосиф и его братья, в отличие от гиксосов, не захватили насильно Египет, а поселились там по приглашению фараона. Гиксосы покинули Египет в результате длительной войны с подвластными им египетскими фараонами-вассалами. Израиль же вырвался из египетского рабства вопреки ожесточенному сопротивлению фараона. Исход Израиля – не победа египетского фараона, а его поражение. Фараон погнался за ушедшими в пустыню израильтянами не для того, чтобы окончательно изгнать их из страны, а для того, чтобы вернуть их в Египет.

По свидетельству дошедших до нас египетских источников, период правления гиксосов остался в памяти египтян как период разрушения городов, древних храмов, как период жестоких репрессий и унижения египтян. Разве можно это сопоставить с правлением Иосифа, которого фараон назначил министром и который фактически спас Египет от голода?

Согласно Манефону, гиксосы правили Египтом 511 лет, но, согласно еврейской традиции, Израиль был в Египте в общей сложности 210 лет, из которых значительную часть времени евреи были не «царями», а рабами. В свете стольких противоречий возникает вопрос: как мог Иосиф Флавий, который пользуется репутацией одного из самых надежных историков древности, отождествить библейских евреев с гиксосами?

Ответ, по-видимому, следует искать в самом названии книги – «Против Апиона: о древности еврейского народа». В отличие от некоторых других сочинений Иосифа Флавия, «Иудейских древностей» и «Иудейской войны», в которых излагается история евреев с древнейших времен, книга «Против Апиона» – сочинение полемическое, написанное в качестве ответа юдофобу Апиону, который был одним из идеологов антиеврейских беспорядков в Александрии. Апион утверждал, что евреи – это недавно появившийся народ, не имеющий ни древней истории, ни культуры. Этот вопрос в те времена имел особо важное значение, поскольку культурный уровень народа измерялся древностью его истории.

Для себя Иосиф Флавий, разумеется, не нуждался в подтверждении древности еврейского народа. Иосиф бен Матитьягу га-коген был из рода священников (когенов) – прямых потомков библейского Аарона, брата Моисея. Флавий свидетельствует, что у евреев, в частности в его семье, с древности существовали книги, в которые записывались семейные родословные. Цель его полемического сочинения заключалась в том, чтобы дать ответ оппоненту, основанный на тех стандартах, которые оппонент принимает в качестве бесспорных. Поэтому он вынужден был обращаться к Манефону, финикийской летописи и другим, весьма противоречивым с точки зрения еврейской истории источникам. Кстати, не только с еврейской. Манефон – далеко не истина в последней инстанции. Какие бы версии о гиксосах ни создавались, в основе их, так или иначе, присутствует схема, предложенная Манефоном. Хотя и египтологи единогласно признают ошибочность многих приведенных Манефоном данных: в частности, «Царские списки» Манефона далеко не всегда подтверждаются археологическими и другими памятниками. У древнеегипетского историографа, очевидно, смешаны в одно целое детали правления царей XVII, XVIII и, частично, XIX династий Египта. Соглашение, регламентирующее условия сдачи египтянам осажденного ключевого города-крепости, было заключено не с гиксосами Авариса (при фараоне Яхмосе I), а через сто лет у Меггидо (при Тутмосе III) с сирийско-ханаанейской коалицией (потомками гиксосов). Можно предположить у далеко небеспристрастного Манефона и наличие погрешностей в изложении истории захвата Египта гиксосами.

Есть еще одна гипотеза, по-своему интерпретирующая отношения гиксосов и библейских евреев и, соответственно, вносящая коррективы в датировку. События, о которых рассказывается в книге Исхода, относятся к периоду Среднего царства. Кочевники очень быстро адаптировались в той системе правления, которая существовала в Египте, и не стали ее ломать. Они развивали культуру Египта с не меньшей интенсивностью, чем его законные правители, свергнутые с престола.

Период правления гиксосов впоследствии описывали как время разрушений, опустошения и бедствий. Но это отнюдь не всегда соответствует новейшим археологическим исследованиям. Гиксосские цари восстановили, отремонтировали и расширили древние храмы. Определенным доказательством того, что гиксосы не были разрушителями, является тот факт, что храмы, построенные во времена, предшествовавшие их завоеванию, сохранились до наших дней. И напротив, наследники исконных египетских династий, изгнавшие гиксосов, разрушили большое число архитектурных сооружений, стремясь во чтобы то ни стало стереть все свидетельства продолжительного периода их правления.

Этот факт явился причиной ошибки исследователей, возложивших вину за многочисленные разрушения в период, непосредственно последовавший за временем правления кочевников, на самих гиксосов. В свою очередь, эта ошибка стала причиной многих неясностей и неточностей в хронологии данного периода.

Вскоре после смерти Иосифа гиксосы были изгнаны из Египта и вытеснены обратно, в степи и пустыни Азии, а на престол, основав XVIII династию (1587–1350 гг. до н. э.), взошел правитель, происходивший из коренного населения Египта. То есть изгнание гиксосов совпадает не с библейским Исходом, а со смертью лояльного к евреям фараона, возвысившего Иосифа. И все последующие бедствия, рабство и прочее «еврейское счастье» устроили уже не гиксосы, а египтяне.

Переход власти в руки этой новой, XVIII династии, ориентировавшейся на национальные традиции, означал для семьи Иакова начало периода притеснений, лишения прав, унижения и рабства. Такое изменение статуса и социального положения было связано с тем, что в глазах новых правителей сыновья Иакова были теми, кто служил врагам, захватившим власть, и в период их правления находился на вершине социальной лестницы – в общем, «гиксосскими прихвостнями». Из богатых землевладельцев и скотоводов, расселившихся на плодородных землях северо-восточной части дельты Нила и обладавших правами свободы передвижения, выбора места жительства и торговли, евреи за время правления нескольких последовательно сменивших друг друга правителей XVIII династии постепенно превратились в людей, чье положение напоминало положение средневековых феодально-зависимых крестьян.

К слову о рабской зависимости и о том, кто и как взял в рабство евреев. Фараоны, как известно, были грандиозными строителями. Но особенно отличались своим стремлением к созданию грандиозных строений XVIII и XIX династий. Целый ряд великолепных архитектурных сооружений, относящихся к этому периоду, сохранился до наших дней. Но эта любовь к гигантомании, характерная для правителей этого периода, оборачивалась для населения непомерной тяжестью рабского труда и ничем не оправданным размером налогов.

Фараоны XVIII династии боялись евреев, обладавших в прошлом влиянием и властью, и одновременно ненавидели их. Все это создало предпосылки для окончательного лишения прав и порабощения многочисленного народа с целью лишить его влияния и использовать на строительных и ирригационных работах.

Историки затрудняются определить имя фараона-поработителя, который в Библии назван «новым царем». Существует несколько версий относительно того, кто им был. Что же по этому поводу гласят еврейские источники?

В Торе имени Паро нет. Но все подробности не могут быть отражены в таком предельно насыщенном и лаконичном тексте, каким является Тора. Большая часть подробностей содержится в многочисленных комментариях и мидрашах (аллегорических, притчевых толкованиях Торы), которые не только поясняют сам текст, но изобилуют многими деталями и подробностями, помогающими представить исторические реалии, на которые в Торе содержится лишь намек. Однако имя фараона-поработителя отсутствует и в комментариях, и в мидрашах. То есть ни в каких известных нам еврейских источниках этого имени фараона нет.

А египетские тексты – могут ли они пролить свет на то, какой фараон взял в рабство евреев или правил в предполагаемое время Исхода? Что касается исторических памятников египетской письменности той эпохи, то в данном случае иероглифические записи, имеющиеся в нашем распоряжении, тоже мало чем могут помочь. Возможно, что загадка будет решена тогда, когда будут произведены более широкие и более тщательные раскопки в северо-восточной части дельты Нила – территории страны Гошен. Здесь проживала большая часть еврейского населения Египта. До сих пор в этом районе не производилось серьезных археологических работ. По всей видимости, только раскопки в этих местах могут дать науке исторические памятники письменности, содержащие описание судеб сынов Израиля в период их порабощения, так как составители египетских хроник практически не обращали внимания на судьбу рабов.

Все сведения о евреях в Египте, которыми мы располагаем, содержатся в немногих случайных записях, высеченных на монументах. В таких записях евреи, возможно, упоминаются как хабиру. Одним из примеров упоминания о хабиру в незначительных для того времени документах является отчет, направленный официальному лицу во время правления Рамсеса II. В нем содержатся следующие слова: «Я повиновался приказу, изложенному в послании моего господина, в котором сказано: „Дай зерна солдатам-египтянам, а также дай зерно хабиру, которые доставляют камни для строительства великого города Па-Рамессу“. Я давал им зерно в каждом месяце, как повелел мой господин». В другом историческом памятнике, относящемся к этой же эпохе, содержится похожая запись: «Я повиновался приказу, изложенному в послании моего господина, в котором сказано: „Дай продукты питания солдатам, а также дай зерно хабиру, которые доставляют камни для [храма] Ра [божества солнца] в Рамсесе, любимом Амоном, в южную часть Мемфиса“.» Как видим, слишком мало информации, слишком много допущений.

Большинство ученых идентифицируют фараона-поработителя, при котором угнетение евреев все более ужесточалось, с Рамсесом II, самым деспотичным, жестоким, властолюбивым и самолюбивым правителем этого периода. Время его правления определяют по-разному: 1300–1234 или 1347–1280 годы до н. э. «Он был вспыльчив и хвастлив. Главное его желание состояло в том, чтобы покрыть всю страну гигантскими сооружениями, на которых тысячи раз было бы высечено его имя. В летописях он прославлял себя за великие завоевания, которых на самом деле не было и в помине», – так о Рамсесе II писал британский ученый А. Гриффит. Если считать, что Рамсес II был фараоном-поработителем, то Исход, по всей видимости, состоялся во время правления его сына Мернепта, которому было свойственно приписывать себе чужие достижения. Профессор Гриффит пишет о Мернепте следующее: «Он был одним из самых бессовестных узурпаторов, приписывал себе создание монументов, воздвигнутых его предшественниками, включая и гигантские постройки его собственного отца, который, кстати, и подал ему пример. Все это было продиктовано каким-то непомерным желанием увековечить память о себе».

Любопытны причины, по которым египетские хроники молчат о персонажах Библии. Их, конечно, могло просто не быть в Египте, но не исключено, что какая-то группа семитского происхождения – возможно, это и был род Иакова – действительно поселилась в дельте Нила, на плодородной земле Гошен. Но если так оно и было, то почему нет ни одного упоминания об Иосифе в египетских хрониках? Обычно они очень обстоятельны и полны подробностей, а семит на должности наместника – событие слишком серьезное, чтобы о нем можно было умолчать. Такого рода пробел в египетской историографии кажется «подозрительным» и поэтому вызывает сомнения в реальности фигуры Иосифа.

Нельзя, однако, забывать об очень важной вещи. Гиксосы вызывали к себе такую ненависть, что египтяне уничтожали все, что напоминало о периоде их власти. Даже летописцы обходят молчанием период гиксосской оккупации, на время которой приходится и высокое положение Иосифа и евреев. Исторические хроники внезапно обрываются на 1730 годе до н. э. и возобновляются только после 1580 года до н. э. Одной из жертв этого вымарывания ста пятидесяти лет истории, возможно, и стал Иосиф, не гиксос, но исполнитель гиксосской политики, ответственный за глубокие экономические преобразования, непопулярные у египтян. Его действия позднее тягостно отразились на израильтянах, которые после смерти Иосифа долго еще оставались на земле Гошен.

В Библии египетско-израильская история обрывается неожиданно на смерти Иосифа, потом нам рассказывают о событиях, связанных с личностью Моисея и Исходом. Этот разрыв охватывает приблизительно 400 лет. Почему же библейский текст допускает такой скачок в изложении истории израильтян?

Возможно, это сделано сознательно, чтобы не касаться бесславного для евреев периода. После изгнания гиксосов фараоны XVIII династии перенесли столицу из Авариса в родные Фивы. Израильтяне остались в земле Гошен, где вели обособленную пастушескую жизнь. Никто не обращал внимания на простых скотоводов, живших вдали от главного политического центра, на далеких окраинах государства. Для египтян это было очень бурное время, и никому не приходило в голову угнетать израильтян, египтянам было просто не до них, в особенности потому, что последние все больше ассимилировались, поддавались влиянию египетской культуры и, как указывают достоверные данные, даже признавали культ египетских богов. Ведь Иисус Навин в таких выражениях корит израильтян: «Отвергните богов, которым служили отцы ваши за рекою и в Египте…» От окончательной ассимиляции их, видимо, уберегла привязанность к языку, обычаям и традициям отцов. В сущности, для израильтян длительное пребывание в Гошене – это эпоха духовного вырождения и бессмысленного прозябания. Из этой пассивности их вывели бурные перемены в политической жизни Египта: приход к власти фараонов XIX династии, рабство, освобождение и Исход.