Текст книги "Иностранные войска, созданные Советским Союзом для борьбы с нацизмом. Политика. Дипломатия. Военное строительство. 1941—1945"

Массовое дезертирство продолжалось до последних дней войны, и часто непосредственной его причиной становились самые нелепые слухи. Например, в конце марта при передислокации дивизий 2-й польской армии с 1-го Белорусского на 1-й Украинский фронт распространился слух о том, что польские дивизии «везут к границам Чехословакии, чтобы разоружить и погрузить в эшелоны для отправки в Сибирь»[727]727
  Советский фактор в Восточной Европе. Т. 1. С. 182.


[Закрыть]. В результате дезертировали около двухсот человек.

В бою военнослужащие польской армии также не проявляли большого рвения. В период боев за Варшаву в августе – сентябре 1944 г., когда берлинговцы переправились на западный берег Вислы и занимали один из участков в боевых порядках восставших, они выглядели дезориентированными, не доверяли своим командирам и, по мнению аковцев[728]728
  А к о в ц ы – обыденное наименование военнослужащих Армии крайовой.


[Закрыть], «если бы могли, сразу же перешли бы к немцам»[729]729
  Варшавское восстание 1944 г… С. 424. Справедливости ради, следует сказать, что моральное состояние бойцов АК также было невысоким, а «в последние дни [восстания] было очень плохим». После того как определился провал восстания, которое, против ожиданий, не распространилось на всю Польшу, многие аковцы переодевались в гражданскую одежду, избавлялись от нарукавных повязок и покидали город вместе с гражданским населением. Последнее, в свою очередь, было «очень рассержено на повстанцев», спровоцировавших разрушение города, и отказывалось давать им какое-либо продовольствие. Есть немало свидетельств того, как командный состав АК бросал повстанцев без руководства, стремясь спастись первым (Варшавское восстание 1944 г. … С. 434, 440, 454).


[Закрыть].

Советские спецслужбы неоднократно обвиняли руководство Армии крайовой, что оно «через внедрившихся своих солдат и офицеров» проводит в Войске польском агитацию за дезертирство. В значительной мере это было справедливо.

Правда, следует учитывать и то, что такая агитация ложилась на хорошо удобренную почву: плохие бытовые условия, коррупция, нежелание подчиняться советским командирам, близость дома и т. д.

Армия крайова была самой влиятельной и крупной (хотя далеко не единственной) подпольной армией на территории Польши, оккупированной нацистами. Она представляла лондонское эмигрантское правительство и вместе с его представительствами (делегатурами) была интегрирована в хорошо организованное и скоординированное так называемое «подпольное государство». История Армии крайовой хорошо изучена в польской и российской историографии. Здесь имеет смысл остановиться лишь на одном ее аспекте: попытках интеграции личного состава Армии крайовой в ряды Войска польского, испытывавшего большую нехватку в людях.

Советский Союз в преддверии неминуемой победы уже не нуждался в поддержке со стороны лондонского правительства и его армии. Полностью разрушенные катынским скандалом отношения не способствовали теплой встрече частей Красной армии с партизанами Армии крайовой. Однако на тактическом уровне первые контакты советского командования с командованием АК, состоявшиеся в начале 1944 г., были вполне плодотворны. Весной 1944 г. и Сталин допускал совместные действия с АК на условиях полного оперативного подчинения последней советскому командованию[730]730
  Русский архив. Т. 16 (5–4). С. 62.


[Закрыть].

В переговорах с аковцами, проходившими весной и в начале лета 1944 г. на различных участках советско-германского фронта, неизменно участвовали делегаты 1-й польской армии, включая самого генерала З. Берлинга. Пропагандисты Войска польского делали акцент на национально-патриотических мотивах: «Каждый воюющий поляк – наш брат, потому что в огне общей борьбы выковывается польское национальное единство». Конечной целью берлинговцев было склонить аковцев к переходу в свои ряды[731]731
  Bakuniak E.H. («Jeż»). Op. cit. S. 146–148.


[Закрыть]. Мотивов к этому было несколько. Польская армия крайне нуждалась в опытных и патриотически мотивированных польских солдатах и офицерах. К тому же польское командование было заинтересовано в том, чтобы «лишить Армию крайову возможности их использования в своих целях»[732]732
  Русский архив. Т. 14 (3–1). С. 347, 367.


[Закрыть]. Кроме того, З. Берлинг имел в виду потенциал создания единой национальной польской армии, тем более что коммунистическое будущее для Польши в тот период еще не казалось безальтернативной перспективой. Это оставляло зазор для ведения своей политической игры. Имеются свидетельства, что сразу после освобождения Люблина, в конце июля 1944 г., Берлинг конспиративно встречался с командующим Люблинским округом Армии крайовой К. Тумидайским, у которого якобы просил: «Дайте мне ваших офицеров, и я построю армию, какой Польша еще не видела»[733]733
  Jaczyn,ski S. Op. cit. S. 263.


[Закрыть].

Командование АК и представители местных делегатур лондонского правительства принимали З. Берлинга крайне сдержанно, считая его самого и его армию коллаборационистами. Однако солдаты Армии крайовой относились к ним более благосклонно. В ряде случаев пропагандистская работа давала свои плоды, и определенный поток переходов из подразделений АК в армию Берлинга сформировался уже в мае 1944 г. По крайней мере уже 20 мая по просьбе З. Берлинга в 1-й польской армии был организован фильтрационный лагерь «для приема и фильтрации поляков, прибывающих из-за линии фронта»[734]734
  ЦАМО РФ. Ф. 7. Оп. 30. Д. 729. Л. 202.


[Закрыть]. В последующем этот поток расширялся. Так, 29 июня 1944 г., по разным данным, от 336 до 349 бойцов 27-й дивизии АК, действовавшей в Ровненской области, присоединились к 1-й польской армии[735]735
  Bakuniak E.H. («Jeż»). Op. cit. S. 148–151.


[Закрыть]. В конце июля в Люблинском округе АК в ряды армии Берлинга вступили 1002 человека, в том числе 64 офицера[736]736
  Jaczyn,ski S. Op. cit. S. 264.


[Закрыть]. Позднее, в сентябре 1944 г., на завершающем этапе Варшавского восстания, часть повстанцев («многие люди из АК»[737]737
  Варшавское восстание 1944 г. … С. 470.


[Закрыть]) перешла к берлинговцам и эвакуировалась с ними на восточный берег Вислы.

Рассчитывая «переварить» аковцев внутри громадной структуры польской армии, берлинговцы распределяли их группами по 40–50 человек в полки всех существовавших на тот момент пехотных дивизий 1-й польской армии[738]738
  Bakuniak E.H. («Jeż»). Op. cit. S. 148–151.


[Закрыть].

В середине июля 1944 г., перед лицом стремительного наступления Красной армии, командование АК сделало ставку на тактику «последнего боя» немцам, нанося удары в спину отходящим войскам вермахта и стремясь опередить Красную армию и первыми занять важнейшие политические и экономические центры[739]739
  Советско-польские отношения… Т. 4. С. 461–462.


[Закрыть]. Этот план получил наименование «Буря». Такие операции были осуществлены в Вильнюсе, Львове и в других местах, где аковцы активно содействовали Красной армии в изгнании немецких войск и старались немедленно провозгласить власть правительства С. Миколайчика. С этой же целью было поднято и восстание в Варшаве: «чтобы показать польскую силу и встретить русских у себя дома как хозяева»[740]740
  Варшавское восстание 1944 г. … С. 410.


[Закрыть].

Поскольку эмигрантское правительство предъявляло претензии на земли, которые Советский Союз уже считал своими, отношения АК с советским командованием быстро испортились. По распоряжению из Москвы отряды Армии крайовой повсеместно разоружались, а командный состав подвергался интернированию. К 20 июля 1944 г. было разоружено свыше 6 тыс. человек. Офицеры АК отделялись от массы рядовых и направлялись в лагеря НКВД или же изымались органами контрразведки, если «представляли оперативный интерес». По предложению Л.П. Берии, утвержденному И.В. Сталиным, на сборный пункт аковцев были допущены представители армии З. Берлинга «для отбора желающих служить в польской армии из числа солдат и подофицеров». Берия уверял Сталина, что «абсолютное большинство солдат заявляет о своем желании служить в польской армии Берлинга»[741]741
  Советско-польские отношения… Т. 4. С. 552–553.


[Закрыть]. В самой АК происходящее трактовали иначе: «Для членов АК существует только дилемма: либо в армию Берлинга, либо в тюрьмы», – сообщалось в одном из донесений разведки АК[742]742
  Balbus T. Sowieci i Żymierski a lwowska AK 1944 // Biuletyn instytutu pamięci narodowej. 2004. № 12 (47). S. 73.


[Закрыть]. «Подразделения и части разоружают, ставят задачу перехода к Берлингу», – говорилось в приказе командующего Армией крайовой генерала Т. Бур-Коморовского. Вообще жупел неизбежных репрессий и «Сибири» были серьезнейшим препятствием для перехода аковцев на сторону Берлинга: «Все боялись большевиков, так как повсеместно было распространено мнение, что большевики будут нас депортировать»[743]743
  Варшавское восстание 1944 г… С. 444.


[Закрыть]. Следует признать, что по крайней мере в отношении части военнослужащих АК эти опасения в полной мере оправдались. Например, личный состав разоруженной в районе Вильно группировки Армии крайовой, активно содействовавшей частям Красной армии в освобождении города, после разоружения был формально зачислен в кадр Красной армии и как красноармейцы был направлен в распоряжение Московского военного округа. Эти 3,8 тыс. человек использовались на лесозаготовках, а в 1945 г. по ходатайству польского правительства были возвращены на родину[744]744
  ЦАМО РФ. Ф. 56. Оп. 12 236. Д. 1099. Л. 186–204, 218–229.


[Закрыть].

31 июля 1944 г. Ставка ВГК директивой № 220169 приказала полностью упразднить партизанское движение на территории Польши восточнее Вислы, в связи с ее освобождением от немецких войск. Армия крайова оказалась вне закона. Отряды АК, которые признали Польский комитет национального освобождения, должны были «сдать старое оружие, чтобы получить новое, лучшее вооружение»[745]745
  Советско-польские отношения… Т. 4. С. 470.


[Закрыть]. Они перевооружались и вливались в состав 1-й польской армии генерала З. Берлинга. Остальные отряды Армии крайовой надлежало немедленно разоружать, интернируя офицеров (как «имеющих в своем составе немецких агентов»), а рядовой состав отправлять в специально формируемые запасные батальоны – на проверку для дальнейшего комплектования ими польских войск[746]746
  Русский архив. Т. 16 (5–4). С. 122–123.


[Закрыть]. В июле – августе 1944 г. такие меры применялись во всех воеводствах, полностью или частично занятых советскими войсками (Люблинском, Львовском, Варшавском, Краковском, Радомском).

Первоначально командование АК категорически требовало от своих офицеров избегать включения в состав «советских частей или войск Берлинга», допуская любые формы протеста, саботажа и вооруженного сопротивления. Приказ об этом был издан Т. Бур-Коморовским 12 июля 1944 г.[747]747
  Советско-польские отношения… Т. 4. 463–464.


[Закрыть] Но уже 31 июля 1944 г. аковцам было разрешено в случае принудительного призыва вступать в «армию Берлинга», с расчетом на насыщение ее своей агентурой[748]748
  Русский архив. Т. 14 (3–1). С. 467.


[Закрыть]. По мере того как становилось очевидным, что эмигрантское правительство и Армия крайова безнадежно проигрывают в соперничестве с ПКНО и стоящей за его спиной Красной армией, тема внедрения в новые государственные и военные структуры была сформулирована уже как стратегическая цель: «Допустить, а где возможно, планово организовать проникновение просвещенного, истинно польского элемента в армию, администрацию и другие государственные и общественные области»[749]749
  Советско-польские отношения… Т. 4. С. 477.


[Закрыть]. Многочисленные случаи уклонения от мобилизации и дезертирства из Войска польского – отчасти результат такой инфильтрации[750]750
  Следует отметить, что дезертирство поляков, мобилизованных в вермахт, было еще более масштабным. Число дезертиров, пополнивших только польские подпольные вооруженные силы, оценивается в 70 тыс. чел. (Semkуw Р. Pobуr polakуw z Pomorza do Wehrmachtu // Biuletyn IPN. 2006. № 6–7. S. 65).


[Закрыть].

После поражения Варшавского восстания, причину которого ПКНО объяснял «предательской позицией» командования Армии крайовой и лондонского правительства, началась чистка рядов Войска польского от «аковского элемента», «овладевшего важнейшими звеньями вооруженных сил»[751]751
  Stan,czyk H., Zwolin,ski S. Op. cit. S. 75.


[Закрыть]. Этого прямо требовала советская сторона: заместитель наркома внутренних дел И.А. Серов предлагал Л.П. Берии 16 октября 1944 г.: «Всех бывших аковцев, ныне находящихся в польской армии, разоружить и заключить их в специальные лагеря»[752]752
  Русский архив. Т. 14 (3–2). С. 446.


[Закрыть]. За первый квартал 1945 г. было арестовано 1159 военнослужащих, в прошлом служивших в АК[753]753
  Cenckiewicz S. Op. cit. S. 57.


[Закрыть]. Одновременно было принято решение усилить роль политико-воспитательных органов Войска польского, а при ЦК Польской рабочей партии (ППР) был создан военный отдел[754]754
  Jaczyn,ski S. Op. cit. S. 329.


[Закрыть].

После того как советское командование взяло курс на безоговорочное разоружение отрядов АК, последняя перешла на нелегальное положение и развернула партизанскую борьбу против советских войск. Нападениям и убийствам подвергались одиночные бойцы и мелкие группы, комендатуры, а также органы власти ПКНО; повсеместно силой освобождали арестованных. В связи с этим 12 октября Военный совет 1-го Белорусского фронта от нижестоящих начальников ужесточить борьбу с «вооруженными бандами АК», усилить меры по разоружению, поиску схронов оружия и изъятию радиоприемников у населения, рассматривая лиц, хранящих оружие и радиоприемники, «как агентов немцев, немедленно арестовывать и судить военными трибуналами по всей строгости законов военного времени, с доведением приговоров до населения»[755]755
  Русский архив. Т. 14 (3–2). С. 442–443.


[Закрыть]. При этом советская сторона потребовала стремиться «к проведению арестов через органы безопасности и милицию ПКНО», «максимально широко использовать для суда военные трибуналы Войска польского» и только в исключительных случаях – советские трибуналы[756]756
  Там же. С. 443.


[Закрыть]. Одновременно были приняты меры «по укреплению контрразведки Войска польского и отдела безопасности ПКНО», до этого момента работавшие достаточно формально. Для «оказания необходимой помощи» и кадрового укрепления органов в контрразведку было направлено 100 работников СМЕРШ, а в польские органы госбезопасности – 15 работников госбезопасности. Ответственными соответственно были назначены начальник Главного управления контрразведки СМЕРШ В.С. Абакумов и заместитель наркома внутренних дел И.А. Серов[757]757
  Там же.


[Закрыть]. Всего до июня 1945 г. было арестовано и содержалось в лагерях и тюрьмах на территории СССР 25 тыс. участников АК и других «вражеских организаций и бандитско-повстанческих групп»[758]758
  Русский архив. Т. 14 (3–2). С. 477.


[Закрыть].

Следует отметить, что польское командование весьма болезненно относилось к деятельности советских контрразведчиков в своих рядах. В апреле 1944 г. З. Берлинг ходатайствовал перед Г.С. Жуковым о комплектовании органов СМЕРШ поляками, чтобы те могли вести допросы на польском языке[759]759
  ЦАМО РФ. Ф. 7. Оп. 30. Д. 729. Л. 103.


[Закрыть]. Уже при Роля-Жимерском несколько десятков польских офицеров были направлены в Москву на курсы контрразведки.

30 октября 1944 г. ПКНО принял декрет «О защите государства», вводивший смертную казнь за многие преступления, в том числе за принадлежность к подпольным организациям и хранение оружия. «Октябрьский кризис» существенно ужесточил достаточно либеральную атмосферу в Войске польском, в том числе в отношении приема в его ряды бывших аковцев[760]760
  Zamojski J.E. Op. cit. S. 182.


[Закрыть]. С чисткой польской армии непосредственно была связана отставка с поста командующего 1-й польской армией З. Берлинга и дальнейшее его задвижение на периферию общественно-политической жизни Польши.

19 января 1945 г., в преддверии полного занятия войсками Красной армии территории Польши, главнокомандующий Армии крайовой генерал Л. Окулицкий объявил о роспуске армии.

В целом комплектование Войска польского на территории Польши столкнулось с активным пропагандистским противодействием со стороны Армии крайовой, имевшей высокий авторитет среди населения как сила, которая выражала национальные интересы многих поляков и вела подпольную борьбу с германскими оккупантами на протяжении нескольких лет.

Сложная, местами запутанная этнополитическая среда, в которой в годы войны зарождалась новая армия Польской Республики, не могла не создать в последующем проблем с размежеванием между ней и «материнской» Красной армией. Длительное время Войско польское комплектовалось поляками, которым фактически было навязано советское гражданство согласно указу Президиума Верховного Совета СССР от 29 ноября 1939 г. «О приобретении гражданства СССР жителями западных областей Украинской и Белорусской Советских Социалистических Республик». В рядах польской армии были также добровольцы из числа советских граждан, поляков по национальности. В первой половине 1944 г. польские части в значительной мере пополнялись уроженцами Западной Белоруссии и Западной Украины, которые обе стороны считали своими гражданами. Наконец, бывшие польские граждане служили и в рядах Красной армии. Все эти коллизии требовали правового разрешения, заключавшегося в определении гражданства для различных категорий личного состава Войска польского.

В основной своей части проблема гражданства была решена советской властью накануне вступления войск Красной армии на территорию Польши. Безусловно, это было реакцией на растущее социальное напряжение при мобилизации в польскую армию. 22 июня 1944 г. вышел указ Президиума Верховного Совета СССР «О праве перехода в польское гражданство военнослужащих польской армии в СССР и лиц, помогавших ей в борьбе за освобождение Польши, а также членов их семей». Указ касался наиболее многочисленных категорий военнослужащих польской армии: во-первых, бывших польских граждан – жителей западных областей УССР и БССР, приобретших советское гражданство по указу Президиума ВС СССР от 29 ноября 1939 г.; во-вторых, поляков – советских граждан, уроженцев других регионов СССР; в-третьих, лиц, оказывавших активное содействие польской армии в ее борьбе за освобождение Польши от германских захватчиков (партизан); в-четвертых, членов семей первых трех указанных категорий. Все эти лица имели право на переход в польское гражданство. Дополнительным Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 июля 1944 г. право получения польского гражданства было распространено на этнических поляков, приобретших советское гражданство по указу от 7 сентября 1940 г. после образования Литовской ССР[761]761
  ЦАМО РФ. Ф. 56. Оп. 12 216. Д. 60. Л. 356–356 об.


[Закрыть].

Согласно указам Президиума ВС СССР от 22 июня и 14 июля 1944 г., большинство бывших польских граждан и советских этнических поляков, служивших в Войске польском, получили возможность приобрести польское гражданство и перевезти в Польшу свои семьи. Однако этим спорные ситуации, касавшиеся гражданства, не исчерпывались. Летом 1945 г. обе армии начали демобилизацию, и возникали новые вопросы о гражданстве.

6 июля 1945 г. между советским правительством и Временным правительством национального единства Польской Республики (председатель – Э. Осубка-Моравский), образованным незадолго до этого, было заключено соглашение, согласно которому военнослужащие Красной армии – по национальности поляки и польские евреи, состоявшие в польском гражданстве до 17 сентября 1939 г., – могли до 1 января 1946 г. подать заявление о выходе из советского гражданства и принятии польского. Заявления через штаб военного округа направлялись в Главупраформ Красной армии, который затем отправлял их на рассмотрение Комиссии Президиума Верховного Совета СССР по вопросам приема, выхода и лишения гражданства СССР[762]762
  Там же. Л. 4.


[Закрыть]. От заявителей требовалось предъявить любой документ, подтверждавший факт проживания, работы или учебы на территории Польши в границах до 17 сентября 1939 г.[763]763
  Там же. Л. 315.


[Закрыть] Большинство заявителей по межправительственному соглашению от 6 июля 1945 г. были польскими евреями, которым в свое время было отказано в зачислении в польскую армию. Заявления не принимались у представителей других национальностей (украинцев, белорусов, русских), даже если они являлись польскими гражданами до 1939 г. Этой категории лиц предлагалось подавать заявления о выходе из советского гражданства общим порядком через визовые отделы НКВД по месту жительства[764]764
  Там же. Д. 62. Л. 65–67, 128–135.


[Закрыть].

Постановлением СНК СССР № 2863-830сс от 10 ноября 1945 г. и указанием заместителя председателя СНК СССР А.Н. Косыгина от 22 ноября 1945 г. № 1308/ш процедура рассмотрения ходатайств военнослужащих польской и еврейской национальностей, состоявших до 17 сентября 1939 г. в польском гражданстве, о желании выехать на территорию Польши была существенно упрощена: право принятия решения было предоставлено образуемым при штабах военных округов и групп войск комиссиям в составе: председатель – начальник штаба округа (группы войск), представители политуправлений, контрразведки СМЕРШ, военной прокуратуры и начальник отдела мобилизации и укомплектования (в группах войск – начальник отдела укомплектования и службы войск). Комиссии должны были рассматривать поступающие из воинских частей списки в трехдневный срок[765]765
  ЦАМО РФ. Ф. 134. Оп. 13 289. Д. 93. Л. 1–4.


[Закрыть]. На комиссии также был возложен учет военнослужащих польской и еврейской национальности, утверждение списков выезжающих, выдача им эвакуационных удостоверений, помощь в организации выезда, а также организационная и продовольственная помощь.

Таким образом, исходя из интересов налаживания добрососедских отношений с «новой» Польшей (политическое и военное руководство которой, вопреки расхожему мнению, вовсе не было «послушной марионеткой Кремля»), советская сторона проявила большую гибкость и даже уступчивость в вопросе гражданства, позволив вернуться на родину не только большинству бывших граждан Польши, не по своей воле перед войной оказавшихся на территории СССР, но и советским полякам, пожелавшим приобрести польское гражданство.

18 августа 1945 г. демобилизацию начало Войско польское. С этого момента через запасные полки Северной группы советских войск осуществлялся возврат на родину советских граждан. Демобилизации и оставлению в Польше (по желанию) подлежали этнические поляки, а также жители Западной Украины и Западной Белоруссии. Остальные возвращались в СССР, причем военнослужащие моложе 1915 г.

рождения распределялись в части Красной армии для продолжения службы, поскольку возрасты младше 1915 г. рождения демобилизации не подлежали.

Подводя итог анализу комплектования польской армии, созданной в 1943–1945 гг. усилиями политического руководства Советского Союза и военного ведомства, следует отметить, что, несмотря на сложные условия комплектования польской армии рядовым и подофицерским составом, связанными с политическими и демографическими причинами, в целом эта задача была решена успешно. В процессе комплектования польских войск можно выделить три основных этапа (призыв лиц из числа административно выселенных и интернированных; мобилизация населения западных областей УССР и БССР; мобилизация на территории Польши), каждый из которых усложнял национальный и социальный портрет личного состава. Еще сложнее была ситуация с гражданством военнослужащих, определение которого зависело от внешнеполитического курса Советского Союза на восстановление польской государственности.