Текст книги "Слепое знамя дураков"

Громовой позвонил в дверь. Никто не открыл, но из-за двери с ним заговорили.

– Привет, папа.

– Лиля, впусти меня.

– Нет уж, я должна охранять наследницу! – твёрдо ответила девушка.

– Ты знаешь, что я ничего не смогу сделать до её дня рождения. Кроме того, я пришёл к тебе. Может, хотя бы выйдешь?

– Что ты хочешь?

– Я не видел тебя восемнадцать лет. Сегодня ты стала на мою защиту. Не всё потеряно, Лиля.

Замок щёлкнул, дверь открылась, и на площадку вышла дочь инспектора.

– Я тоже скучала, – обняла она его. – Почему ты оставил меня с ней?

– Она твоя мама, не говори так!

– Моя мать была ведьмой, которая сумела обмануть Общество. А эта несчастная телепатка даже в голову ко мне залезть не в состоянии.

– Идём, Лиля, я хочу, чтобы мы вернулись домой.

– Хорошо, только пообещай мне две вещи: ты купишь мне леденцов, а то я сегодня не нашла их в продаже, и… будешь звать меня Лизой…

– Договорились… Лиза.

Рыжеволосая девушка захлопнула дверь, и они с инспектором спустились на улицу.

Теперь была моя очередь. Как только Гром и Лиля скрылись в автомобиле, я решительно направился к подъезду. Решительность была лишь видимостью, потому что я не знал, как встретит меня Ира. Я поднялся на третий этаж, где располагалась загадочная квартира чудаковатого колдуна, и позвонил в дверь. Я ощущал запах наложенных Лилей чар, а за дверью был запах моей дочери, еле уловимый, потому что ею завладело зло.

– Кто там? – услышал я её голос.

– Это я, Ирина. Открой.

– Не хочу тебя видеть, папа.

– Я всё объясню.

– Мне Лиля уже всё объяснила. И, знаешь, я чувствую, что это внутри меня.

– А теперь вспомни, какой ты была. Вспомни те годы, что мы прожили с тобой, Ира. Мы были счастливы.

– Мы прожили? – за дверью раздался смех. – Ты видел-то меня только пару раз в месяц. Ты врал мне, все вы врали! Ты даже не говорил, кто ты на самом деле!

– А твоя новая подруга сказала тебе, что, по её прихоти, меня обратил её слуга? Что из-за неё я мучился столетие, пока не встретил тех, кого она пытается отнять у меня? Или что ты забрала жизнь у моей жены, как только появилась на свет?

– Нет, не говорила. Но мне всё равно!

– Ещё три дня назад тебе не было всё равно. Ты боялась тьмы. Ты была доброй.

– Медальон. Я знаю о его свойствах. И теперь он не блокирует меня.

– Ирина, одумайся! Прошу тебя, дочка!

– Убирайся! Не мешай мне! Не хочу, чтобы ты пострадал! Не хочу убивать тебя!

– Ира! Ириша!

Я тарабанил в дверь, но мне больше никто не ответил.

Я вышел из подъезда. Рядом со мной возникли Лидванские.

– Мимо! – резко бросил им я. – Останемся здесь.

– Ты помнишь, как обещал любить меня вечно, Митенька? – шептала ведьма на ухо инспектору. – Мужчина должен держать слово.

– Я люблю тебя, Лиза, но я должен исполнить свою миссию. Не мешай мне, тогда я смогу тебе помочь.

– Видела я, что мне уготовлено! – ведьма надула губы.

– Ты о тайной темнице? Зачем ты старика на цепь посадила?

– А как бы мы квартирку-то заняли?

– В Москве квартир мало?

– Таких просторных – мало.

– Отпусти Кирилла Степановича и уйди с моей дороги, иначе можешь пострадать!

– Чего ты так о старом хрыче печёшься?

– Этот человек дорог мне, Лиза. Я прошу тебя…

На её руке красовался золотой браслет из множества звеньев. Он взял её за руку:

– Что это у тебя?

– Подарок поклонника, – кокетливо улыбнулась ведьма.

– Понятно.

– Ты даже не поинтересуешься, кто он?

– Такие подарки только твой Повелитель способен делать.

– Когда-то и ты был мне верен.

– Мы приехали, сними чары с водителя.

– Как скажешь, – ведьма взмахнула рукой.

Громовой с дочерью вышли из автомобиля.

– Я помню этот дом, Митенька! Мне он нравился. Потом ты исчез, и твоя жена увезла меня в Ростов. Но вот мы снова вместе.

– Здравствуй, Лиля, – вышла им навстречу Оля.

– Что она здесь делает?

– Мы все одна семья, и мы дома.

– Мы так не договаривались, Митенька.

– Тебя забыли спросить! – произнесла над ухом схватившая её Клавдия. Вампирша обнажила клыки, готовая в любой момент вонзить их в тело ведьмы.

– Вы так наивны, – рассмеялась Лиля Громовая и исчезла.

– Как ей это удалось? – прошипела Клавдия.

– Видно, мы не рассчитали… пришли за ней рано, – расстроилась Оля.

– Наверно, – согласился Дмитрий Громовой, сжимая в кармане горстку леденцов.

План по захвату наших с инспектором дочерей провалился. Нам оставалось ждать десятого мая – дня рождения Иры. Почти месяц мы провели в приготовлениях и тренировках.

Я знал, что мы попадём в квартиру на Сухаревской, потому что встретил там нас, когда был в будущем. И меня посетила мысль: в тот день я вернулся в сорок четвёртый через резную дверь с паутиной. Стоило попробовать повторить манёвр мне настоящему, раз дверь будет открыта. Смогу ли я попасть в нужное время и изменить всё так, чтобы спасти жену, я не знал, но попробовать стоило. Я не мог определить, в какой момент своей жизни лучше вмешаться, чтобы избавить от страданий Олю и Оксану. Я очень хотел уберечь их…

Наступило десятое мая. Только вчера отпраздновали семнадцатую годовщину победы в Великой Отечественной войне. Мы ходили на парад на Красную Площадь, как когда-то я ходил с маленькой Ирой. Только на этот раз нам необходимо было подпитаться положительными эмоциями людей. Мы, как-никак, были воинами добра и света.

Ночью мы приняли зелье, приготовленное Григорием, которое должно было защитить нас от тёмных сил. Громовой уже несколько дней пропадал, и мы знали, что он проводил время в молитвах, укрепляя веру.

Мы направились на Сухаревскую. Я знал, что моё воплощение из прошлого появится там на рассвете, и не мог допустить опоздания, поскольку планировал отправиться за ним в комнату времени.

Квартира Кирилла Степановича была в этот день доступна для прохождения прежде всего потому, что сила ведьмы ослабла благодаря Зое, стараниями которой из Москвы исчезли все леденцы, в которых нуждалась Лиля. Мы не стали вламываться в обитель зла, а подслушивали у дверей, скрытые чарами от соседей.

Обладающие превосходным слухом, мы с Клавдией слышали каждое слово, произнесённое нашими с инспектором дочерями, и все они были о предстоящей ночи коронации наследницы. Лиля давала Ире указания, как себя вести и что следует говорить. В один момент моя дочь удивила меня, сказав рыжей ведьме, что если бы она могла, она бы отказалась от своего предназначения.

В двадцать минут десятого в квартире появился третий человек. Это был я из сорок четвёртого. Я с замиранием сердца слушал наш разговор, после чего дал команду моим друзьям ворваться в квартиру.

– Нет! – закричал я.

– Очень интересно! Занимайтесь тут своим делом, а я возвращаюсь в сорок четвёртый, – ответил я из прошлого.

– Поцелуй от меня Оксану, – попросил Григорий, как и в прошлый раз.

Александр из сорок четвёртого направился к возникшей в стене резной двери с паутиной, я бросился за ним. Дверь скрыла его и исчезла, а я в гневе рычал и царапал стену.

– Зачем вы пришли? – грозно спросила Лиля. – А от тебя, волк, уже в глазах рябит.

– Заткнись, ведьма, – бросил я. – С днём рождения, Ира, – обратился я к дочери, окинувшей меня презрительным взглядом.

– Это было мило раньше, когда я была счастлива от того, что ты мой отец, – холодно сказала она мне, – а теперь, когда я знаю правду о тебе и хранителях… Я бы уничтожила вас, но не сегодня. Сегодня есть более важные дела!

– Мы же договаривались! – обратилась к ней Лиля.

– Я передумала. Хочу, чтобы они присутствовали и увидели, что зря потратили последние восемнадцать лет в попытках оградить меня от моего «я».

– Но ещё минуту назад… – я взял дочь за руку, – ты говорила…

– Папа… папа… – заплакала Ира, – мне страшно… я хочу всё вернуть… не хочу, чтобы кто-то страдал из-за меня… тем более ты…

– Видите? – я не мог поверить её словам, – все слышали?

Лиля Громовая расцепила наши руки.

– В ней есть частичка тебя, но она очень мала по сравнению с той, что дана ей при рождении. Она наследница Повелителя, и сегодняшней ночью на церемонии коронации она избавится от всего, что в ней есть человеческого. И раз уж её волей было оставить вас в живых, я не стану перечить… Нам пора.

– А что с ними? – безразлично спросила Ира.

– Останутся здесь до церемонии. После решишь, как с ними поступить.

Нашей последней надеждой оставался Дмитрий Громовой.

Коронация

Ведьма не стала нас обездвиживать, но мы чувствовали некоторую скованность, особенно в наших мыслях. Мы не пытались предпринять каких-либо действий, чтобы совершить побег или нападение. Казалось, она завладела нашим сознанием и контролировала его.

Когда стемнело, Лиля и Ира нарядились во всё чёрное. И если платье Громовой было без особых изысков, то моя дочь предпочла настоящий королевский туалет.

– Где будет проходить церемония? – спросила наследница.

– В подвалах Лубянки, – ответила ведьма, расчёсывая рыжие волосы, – вся верхушка Общества будет присутствовать.

– А мой отец? – при этих словах Иры моё сердце дрогнуло.

– Он всегда с нами. В каждом из нас его частичка… Но ты… ты единственная, в ком весь он, за исключением частички вервольфа, от которой сегодня и следа не останется.

Ира взглянула на меня.

– Мои хранители должны выглядеть подобающе! – велела она.

– Сию минуту…

Лиля хлопнула в ладоши, и мы оказались разодетыми в чёрные наряды.

– Пора, ваше высочество, ваши слуги ждут вас.

С этими словами она произнесла заклинание, и мы вшестером переместились в холодное сырое помещение самой страшной московской тюрьмы.

Я начал выходить из оцепенения, в котором пребывал весь день. Мой мозг стал подчиняться мне, и я попытался собраться с мыслями.

Я знал, что, согласно преданию, наследницу необходимо уничтожить по окончании церемонии, но до того момента, как раздастся последний удар часов, возвещающий о полуночи. Именно в этот момент должен появиться инспектор, чтобы выполнить свою миссию. А я должен буду смотреть, как умирает моя дочь. Пусть даже речь шла о крохотной частице того доброго и светлого, что она унаследовала от меня.

Гриша с Надей продолжали находиться под контролем Лили, я это чувствовал по отсутствию каких-либо эмоций. С Клавдией, похоже, было то же самое, потому что свойственный ей аромат был неуловим, как в день, когда нас отравили и я думал, что мы потеряли её. Он давно уже не был таким, какой я учуял в первую нашу встречу, когда был с Надей, теперешней Гришиной женой, на аэродроме. Из-за диеты и зелья, которое она принимала, чтобы бодрствовать днём, её специфический вампирский запах стал не таким резким и терпким, а сегодня я его не обнаруживал совсем.

В тёмных коридорах собирались люди в чёрных плащах. Их лица скрывали капюшоны. Тринадцать человек были в красных плащах. Этих людей называли господами, они были очень могущественными тёмными колдунами.

Сегодня они пришли сюда, чтобы чествовать свою владычицу – наследницу Повелителя, присягнуть на верность ей и принести жертвы.

Это всё знал я из предания. Знал я и то, что тот, кто рождён, чтобы уничтожить наследницу, должен вскоре появиться здесь.

Тёмные колдуны и ведьмы всё прибывали. Каждый из них подходил к наследнице, восседавшей на троне, произнося хвалебные речи и преподнося дары. Ирина с безразличием принимала их. За её спиной стояла Лиля, отвечая каждому подходящему. Время церемонии приближалось.

Наконец, все собрались. К трону наследницы вышли тринадцать человек в красных плащах. Один из них, верховный глава Общества, держал речь:

– Сегодняшней ночью да свершится то, чего все мы ждали почти две тысячи лет! Некогда на Землю был послан наследник Светлых Сил, и был уничтожен он. Теперь наша очередь нанести Свету ответный удар!

Пока он говорил, я осознал одну истину: сына Божьего убили завистники, боявшиеся, что он займёт их место, о чём также было предсказание. Именно поэтому наследницу должен уничтожить тот, кто не обладает магическими и сверхъестественными способностями. Как Христа распяли невежды, так и она должна погибнуть от руки человека, преисполненного веры.

– Наша сила да станет безграничной! Нашему делу да не будет препятствий! Мы коронуем тебя, наследница нашего Повелителя, на престол тьмы! Испей крови жертвы, что мы подносим тебе!

В его руках возник кубок, а у ног Иры – Оля. Она была без сознания.

– Нет! – закричал я, – не делай этого!

– Кто смеет прерывать нас? – спросил глава церемонии.

– Папаша её земной, – ответила Лиля, покидая свой пост и направляясь ко мне, – наследница пожелала его присутствия на коронации. Её воля – воля Повелителя, – рыжая ведьма склонила голову.

– Тогда пусть не вмешивается! Мы вершим свою историю!

– Ира, остановись! – не унимался я. – Не убивай её! Она тоже… моя дочь!

– Речь не идёт об убийстве, волк, – ответила на мой отчаянный призыв Лиля, – просто немного крови ей пустим, и всё тут.

– Нет, – зарычал я, превращаясь в волка.

Зверь стоял перед тёмными колдунами, ощетинившийся и готовый разорвать на куски любого, кто хоть пальцем тронет Олю. Многие схватились за кинжалы.

– Не смейте! – велела наследница. – Я не для этого пожелала, чтобы он был здесь. Он должен перейти на нашу сторону.

Я зарычал громче, выражая протест.

– Продолжим церемонию! – приказала она.

Хотела ли она в действительности, чтобы я присоединился к ней, или ещё жившая в ней частица моей дочери старалась уберечь меня, я не знал, но был рад, что она вступилась за меня. Я вернулся в человеческое обличье.

Глава Общества взял Олину руку и порезал ей запястье. Кровь хлынула в подставленный кубок. Наполнив его до краёв, он одним лёгким движением остановил кровотечение у жертвы.

После он торжественно вручил кубок наследнице. Она поднесла его ко рту. Я был не в силах смотреть на то, как моя дочь будет пить кровь другой моей дочери, пусть и названной, пусть и в другой жизни, которую я сам изменил. Я зажмурился и отвернулся. Через несколько секунд глава Общества продолжил свою помпезную речь, обращаясь к Ирине, которая вытирала капли крови платком, переданным ей Лилей.

– Нарекаем тебя владычицей тёмных сил, наместницей Повелителя на Земле! Да будут деяния твои достойны тебя и прародителя твоего!

Я понял, что уже поздно. Ничего уже нельзя было изменить. Моя дочь приняла свою сущность, последовала своему предназначению. Наследница стала владычицей. Ничего в ней не осталось от меня – ни капли добра, что я вложил в неё. Лиля за Ириной спиной злорадствовала.

В этот момент я взглянул на время. Было без четверти двенадцать. Церемония закончилась до наступления полуночи, что было бы нам на руку, если бы сию минуту сюда пришёл инспектор Гром.

И он пришёл. Как только я подумал об этом, он появился из клубов дыма в сопровождении Кирилла Степановича и Марьи Фёдоровны – могущественных добрых колдунов. Ему удалось вызволить старика из темницы. Я возблагодарил Господа – у нас было время.

– Ты пришёл, Митенька! – ласково поприветствовала его рыжая ведьма, покидая своё место за спиной владычицы, унаследовавшей трон тёмных сил. – Знай, что ты опоздал. Наследница коронована и теперь она неуязвима.

– Ты не права, Лиза, – инспектор Гром обратился к ней по имени, которое она носила, будучи уверенной, что именно она дочь Дьявола, – сейчас самое время покончить со всеми вами.

– Да Ирине стоит только пальцами щёлкнуть, как вы все канете в небытие… Но ты… ты, Митенька, останешься со мной.

– Ты опять не права, Лиза.

– Отчего же?

– Ты пыталась внушить мне, что я могу стать на сторону зла из-за любви к тебе. Так знай: я не люблю тебя!

Лицо ведьмы вытянулось.

– Конечно, любишь… Ты любишь меня.

– Нет, я люблю Олю! – Гром смотрел на жену, находящуюся без сознания, а я ощущал все его чувства.

Лиля оглянулась на лежащую у ног Иры девушку, приходящуюся ей матерью в этой жизни.

– Нет, ты любишь меня! – продолжила она спор.

– Я никогда не любил тебя, Лиза. И сейчас я пришёл, чтобы исполнить своё предназначение. После я расправлюсь с тобой.

Я ощутил, что он был искренен. Если раньше при упоминании о ведьме его сердце сжималось, то теперь оно было свободно от чувств к ней.

– У тебя ничего не выйдет! Она коронована! Она выпила кровь жертвы!

Тёмные колдуны, скрытые плащами, молча наблюдали за их диалогом. Я ждал с замиранием сердца и молился, чтобы не потерять тех, кого я любил.

– Кровь жертвы пропитана добром! И пока оно не вытеснено её внутренним злом, у меня есть время.

Их перебранку прервал глава Общества.

– Глупая рыжая ведьма! Сначала из-за тебя всего лишился мой предшественник, а теперь ты не сумела выполнить элементарное поручение, которое я дал тебе! Ты даже любовные чары навести не в состоянии, а претендуешь на место рядом с владычицей! Смерть тебе!

С этими словами он направил на неё жезл, который прятал под плащом, и её объяло пламя. Красный петух, который был ей подвластен, сам заклевал её на наших глазах.

– Уведите Олю, – попросил Гром Кирилла Степановича и Марью Фёдоровну.

Они одним движением оказались у ног наследницы, схватили жену инспектора и исчезли так же эффектно, как и появились.

Ирина, до этого момента хранившая молчание, поднялась со своего трона и подошла к Громовому. Их разделяла пара метров, и ему не составило бы труда схватить её, равно как и ей. Они смотрели друг другу в глаза. Митя протянул руку, но, коснувшись наследницы, отлетел к стене… Он не мог дотронуться до неё, словно её оберегала какая-то защита. Инспектор поднялся на ноги и направился к ней.

Он вновь стал напротив неё.

– Тебе известно, зачем я здесь?

– Да, – ответила она.

– И тебе также известно, что может уничтожить тебя?

– Да.

– Я даю тебе возможность сказать последние слова тем, кто любил тебя по-настоящему, и кого любила ты.

– Папа, – обратилась ко мне Ира, – я знаю, что сейчас во мне говорит добро, которое я приняла с кровью Ольги, но это значит лишь, что хоть капля его была во мне все эти годы… Я знаю, что ты надеялся… но ничего не исправить… Григорий, Надя… вы были мне дядей и тётей… я любила вас, потому что ближе мне никого не было… Клавдия, ты заменила мне мать… простите, что так вышло… но я не способна бороться с собой… А теперь, – обратилась она к Громовому, – уничтожь меня!

Все тёмные колдуны, что собрались на коронацию наследницы, ахнули от удивления.

– Ты сама просишь убить тебя?

– Да. И действуй быстрее, пока я не передумала!

Громовой сделал шаг навстречу Ирине и стал перед ней вплотную. Он протянул руки и замкнул их на её горле. Её сила не помешала ему на этот раз, поскольку она не использовала её против него. Она сама пожелала быть уничтоженной, то есть та её крохотная частица, которая была унаследована от меня и Оксаны, пожелала избавить мир от зла.

Раздался бой часов. С каждым ударом в помещении становилось всё меньше тёмных колдунов, а с последним ударом не осталось ни одного.

Инспектор Гром опустил на пол мёртвое тело наследницы.

Я, Лидванские и Клавдия подошли к нему. Мне было больно смотреть на то, как на глазах истлевали останки моей дочери. Когда ничего не осталось, мы молча отправились в квартиру на Сухаревской.

– Как Оля? – с порога спросил Гром хозяина квартиры и, не дождавшись ответа, направился в комнату.

– Всё хорошо, Марьиными стараниями, – ответил колдун, глядя в мои глаза и читая в них тот же вопрос.

Я проследовал за инспектором. Лидванских и Клавдию Кирилл Степанович позвал на кухню.

– Вот и всё, Оленька, всё закончилось, – я застал супругов Громовых обнимающимися, – всё получилось. Ну, не плачь, всё кончено…

– Я так боялась, что ведьма твоя что-нибудь учудит, – рыдала на груди мужа Оля, – или наследница… она ведь легко могла убить тебя.

– Если бы Митя не дал тебе… зелье с добром… или что там было, неважно…

– Александр, ты ничего не понял. Я ничего не давал Оле.

– То есть как?

– Оля – и есть сама доброта… А теперь настала пора нам всем жить нормальной жизнью.

– Легко тебе говорить, – буркнул я, и направился на кухню, где были остальные.

– Вот и славненько, что ты пришёл! – Кирилл Степанович отошёл в сторону, чтобы я мог войти. – Теперь, когда вы в сборе, я хочу сообщить вам, что вы более не являетесь хранителями… охранять-то, собственно, некого… так вот, вы можете быть свободны. Братство примет в свои ряды любого из вас… Ой, чего это я? Трое из вас и так его члены… Клавдия! – торжественно произнёс старый колдун, – я уполномочен сообщить, что Братство готово официально признать твои заслуги и предлагает тебе стать нашей сестрой. Официально.

– Я даже не знаю, что ответить… А могу я вновь стать человеком?

– Увы, это невозможно, – ответил Кирилл Степанович, – как невозможно разделить Александра и его зверя.

– Клавдия, – обратился я к вампирше, – я хочу кое-что показать тебе, идём.

Мы направились вглубь квартиры. Я хотел найти комнату с зеркалами, в которой однажды оказался и понял, что я человек. Комната нашлась довольно быстро.

– Что это за место? – спросила вампирша.

– Комната правды… Посмотри в зеркала: что ты видишь?

– Вот я со своей первой жертвой… здесь с Витторио… пью донорскую кровь… улыбаюсь и клыков нет… что это значит?

Я стал рядом с ней у зеркала, отражавшего нашу суть.

– Смотри, я тоже в этом зеркале человек. В этой комнате можно увидеть несколько своих сторон, но только это… последнее зеркало показывает нам, кем мы являемся на самом деле. Мы хорошие люди, несмотря на то, что я бессмертный оборотень, а ты давно мертва. Это означает, что у нас есть души, и мы не безразличны нашим близким. Последние события заставили меня задуматься о многом… Клавдия, невзирая на своё второе я, мы всю жизнь оставались добрыми людьми. Мы потеряли самых близких и любимых людей, но не потеряли себя. Надеюсь, нам это зачтётся.

– Мудрые слова, волк, – отражение женщины в зеркале положило руку мне на плечо.

– Мы знали, за что боролись…