Текст книги "Жертвы обряда"

Глава 14
Разговор по душам

Скай

Я сидела на барной стойке и наблюдала, как Аиррэль готовит ужин. Он закатал рукава длинной серебряной мантии, приоткрытой на груди треугольным вырезом и развевающейся у его ног, собрал волосы назад и принялся нарезать овощи. Затем он достал мясо из холодильного шкафа, заменяющего здесь холодильник, и поморщился, но промолчал. Приподнял его брезгливо двумя пальцами и положил на доску, после чего взял нож и замер.

– Стейк, говоришь? – с отвращением посмотрел он на мясо.

– И бокал вина. Отличное завершение вечера.

Я болтала ногами, не сводя с ангела взгляда, стараясь запомнить и отложить в памяти его образ, манеру держать себя, интонацию голоса. Взгляд упал на его грудные мышцы, и я легонько облизнула пересохшие губы, надеясь, что он не заметит. Но отчего-то мне казалось, что ангел чувствовал, как бьется мое сердце, слышал учащенное сердцебиение и читал мысли, но виду не подавал.

– Этот кусок мяса был когда-то живым существом, – он брезгливо тронул мякоть пальцем, наблюдая кровяные разводы, вздохнул, но все-таки решился. Я спрыгнула со стола и коснулась его руки, пытаясь отобрать нож.

– Ну, уж нет, Небесная. Еще поранишься, – он подхватил меня и усадил обратно, возле себя. Я закатила глаза, решив не уточнять, что жила без него в Терре и неплохо умела готовить, да и с ножом никогда проблем не было, но ему хотелось подчиниться.

– Ты искусно владеешь мечом, не раз видел смерть и кровь, так почему вид мяса вызывает у тебя отвращение?

– Хороший вопрос, – он сделал один стейк, а остатки убрал в морозилку и принялся добавлять специи. – Я ценю саму форму жизни. И всех живых существ. Они все для меня на одном уровне. Нет хуже или лучше. Человек не вершина эволюции или пищевой цепочки, а лишь одно из живых существ. Я дорожу коровой так же, как и леопардом или вурхийцем, таким как Маршал. Испокон веков я защищал различные формы жизни и никогда не ставил одних выше других.

– Моя жизнь равна жизни коровы?

– Да, Скай, – кивок. – Представь, если бы из человека делали стейк? Сморщилась? А чем мясо коровы отличается от человеческого?

– Человек – разумное существо, и, насколько я помню, Господь не запрещал использовать скот для пропитания и создал животных для людей, а не наоборот.

– Правильно, но корова тоже разумное существо, просто в твоем мире лишена возможности говорить. – Аиррэль достал сковородку, налил в нее немного масла авокадо и поставил на огонь.

– Сделаешь картофельное пюре к мясу? – я облизнулась, осознавая, что не готова отказаться от куриных крылышек или мясного рагу. Аиррэль приподнял крышку кастрюли, проверяя готовность картофеля, а затем закинул стейк на огонь.

– Если у тебя будет выбор на грани смерти – спасти меня или корову, – кого ты спасешь первым?

– Обеих, – не раздумывая ответил он. – Попытаюсь спасти даже ценой своей жизни. Но, – Аиррэль посмотрел на меня и со смехом брызнул водой мне в лицо, – ты в приоритете. Не переживай, чужачка. Мы уже живем вместе, а ты предлагаешь спасти корову, которую я вообще не знаю.

– Ох, барин, утешил. – Я комично подалась вперед, повела рукой и покачнулась. Аиррэль подлетел ко мне, предотвращая эпическое падение с барной стойки, и мы прыснули от смеха, поражаясь моей неуклюжести.

– Небесная, почему с тобой всегда что-то случается? – Аиррэль усадил меня обратно и оказался слишком близко. Его руки на моей талии и нежный взгляд отозвались сладкой тянущей негой по всему телу, и я машинально коснулась его волос, удивляясь их гладкости и вдыхая аромат мяты.

– Мне нравится цвет твоих волос, – сказала я и отпустила прядь, удивляясь откровенности своих слов. Но подумала, что мне нравится не только цвет волос, но и его запах, цвет глаз, походка, сильные руки и очаровательная улыбка. Про остальное же я умолчала, избегая встречаться с ним взглядом и боясь, что он услышит мои мысли. Аиррэль поднял брови и молча вернулся к стейку.

– Что тебе сказала Роксана? – он завершал приготовления, но про вопрос не забыл.

– А ты упертый, – я игриво толкнула его кулаком в плечо. – Она просто переживала за меня, знаешь, другой мир и опасности повсюду, а я одна и, учитывая мою способность попадать в передряги, главный претендент на вылет.

– Небесная. – Архангел схватил меня за запястье и серьезно сказал: – Пока я рядом, с тобой ничего не случится, неважно, в какие передряги ты попадешь – я спасу тебя, даже если придется пожертвовать коровой.

Над последней фразой я засмеялась в голос и никак не могла остановиться.

– Хорошо, что мы выяснили, что я важнее коровы.

Пока я смеялась, Аиррэль накрыл на стол, расставил свечи и пригласил меня отведать его стряпню.

– Ты ничего не будешь есть, так?

– Выпью вина, – он достал бутылку и разлил по бокалам красную жидкость. – Попробуй, такое вино ты никогда не пробовала и не попробуешь в Терре.

Я взяла бокал, понюхала и различила аромат винограда и нотки пряностей. Вино оказалось чуть сладким и оставляло послевкусие лесных ягод и винограда, а специи добавляли некоторую терпкость и мягкий шлейф вкусовых ощущений. Алкоголь я не почувствовала вообще, казалось, его и не было.

– М-м-м… – я сделала еще глоток. – Невероятное вино. Нежный вкус и сладость с пряностями – потрясающе.

Пока я разрезала стейк, Аиррэль сидел на стуле рядом и наслаждался напитком, поглядывая на меня и дожидаясь реакции. Я насадила маленький кусочек на вилку, макнула в брусничный соус и отправила в рот.

– Невкусно, Аиррэль, – я отложила вилку и уставилась на него.

– Что? – он чуть не выплюнул вино изо рта. – Серьезно? Я безнадежен?

– Прости, я перегнула палку, – накрыла я его ладонь и погладила пальцы. – Вкусно, очень вкусно, спасибо.

– Девчонка, ты страх потеряла? – он негодовал, но в то же время улыбался. – Правда вкусно?

Я кивнула и отрезала еще кусочек. Мы молча наслаждались обществом друг друга, ну или я смею надеяться, что Аиррэль тоже наслаждался и не думал, что без толку проводит время со мной. Он выглядел умиротворенным. Спокойным и веселым.

– Что ты любишь делать, смертная? Есть увлечения?

– Хм-м, мне нравится делать фотографии, рисовать и читать книги, – я сделала глоток вина. – Вот сейчас понимаю, что и по музыке скучаю.

– Ты любишь рисовать? – он смотрел внимательно. – И хорошо выходит?

– Не знаю. Мама говорит, что у меня талант, а Лиз говорит, что я растрачиваю время с фотографией и лучше бы рисовала, но мне и камеру нравится держать в руках не меньше, чем кисти.

– Интересно, – Аиррэль улыбнулся. – А что ты не любишь?

– Танцы, – я сморщилась и засмеялась. – Я ужасно танцую, просто ужасно. Настоящая раскоряка. Ни грации, ни пластики, ни чувства ритма.

– Не верю, – он отмахнулся. – Ты прибедняешься и явно напрашиваешься на танец со мной. Теперь я не успокоюсь, пока не увижу это собственными глазами.

– Прекрати смеяться. Я же серьезно, – я игриво бросила в него помидорку черри. Аиррэль ловко поймал ее и кинул мне обратно, и, на удивление, я тоже поймала.

– Хорошо, хорошо, – его аквамариновые глаза задиристо улыбались. – А что еще не нравится?

– Не поверишь, но я дико не любила спорт и никогда им не занималась, пока ты не заставил.

– Это я заметил, – он одарил меня многозначительной улыбкой. – Но ты делаешь успехи. А сейчас тебе нравится спорт или нет?

– Я начинаю входить во вкус, прочувствовала, в чем тут соль. Мне нравится достигать и перебарывать себя, делать успехи, – я насадила мясо на вилку и откусила кусочек. – Блаженство, – облизнулась и закрыла глаза.

– Ты так аппетитно ешь, что я проголодался. – Мне показалось, что его глаза потемнели и в голосе появились хриплые нотки. Не уверена, что он говорил про еду.

– Хочешь, я поделюсь с тобой?

– О-о-о, нет, – он поморщился, и аквамарины снова смотрели с задиристой легкостью. – Это выше моих сил. Точно не мясо. А по кому из Терры ты будешь скучать? – Внезапный вопрос.

– Мамы не хватает, иногда хочется почувствовать ее тепло и заботу. К ней можно подойти и пожаловаться, поплакать в жилетку, и она поймет, даст совет, а тут я одна. Непривычно. И по папе скучаю. Им будет непросто, совсем не просто, особенно после… – я замолчала и опустила глаза в тарелку. – И по Лиз скучаю. Она заставляла меня жить, когда я не хотела. Подруга веселая и отзывчивая, а иногда может быть занозой в заднице, как демон, – я засмеялась. – И красивая. Да, она очень красивая, поэтому Марк по ней слюни и пускает.

– Правда?

– Если бы ты видел ее: золотые глаза, белоснежные волосы и хитрющая улыбка. Хотя сомневаюсь, что вас, бессмертных, можно удивить красотой, – я задумалась. – Вы вон какие статные, совсем не как люди.

– А себя ты красивой не считаешь?

– Я со стороны себя не вижу и оценивать не могу.

– А мне вот интересно, что ты о себе думаешь, – он прищурился.

– Я обычная девушка, не уродина, но и не красавица. И на меня найдутся любители, как говорила бабушка, – засмеялась я и загадочно добавила: – Знаешь, у всех разные критерии красоты, кому-то я буду казаться гусеницей, а кому-то – бабочкой.

Что же я творю? Неужели флиртую с ним? Нет, точно, – флиртую. Но ведь я совсем никудышная в этих вопросах. Вот Лиз потрясающе умеет владеть своим телом, манерой речи и может увлечь любого парня, а у меня такой способности никогда не было. Я смотрела на Аиррэля и ждала, что он, может, переубедит меня, хотелось услышать, что я ему нравлюсь. Пусть и завуалированное, но это было бы признание, но скорее солнце замерзнет, чем Аиррэль что-то почувствует.

– Гусеницей? – он сжал губы в тонкую линию. – Ты, верно, шутишь?

– Вот скажи, есть что-то, что ты не любишь в себе, Аиррэль?

– Глаза, – неожиданно быстро ответил он и отвел угрюмый взгляд. – Они мое благословение и проклятие.

– Ты серьезно? – я растерялась и, махнув рукой, хмыкнула. – А что тогда любишь?

– Крылья. Обожаю свободу и невесомость, способность перемещаться в пространстве.

– Ну, знаешь ли.

– Тебе нравятся мои крылья?

– Конечно. Кто ж в здравом уме крылья-то любить не будет? – Я подняла бокал и предложила тост: – Выпьем за свободу?

Он отпил из бокала и мучительно долго рассматривал меня.

– Ты красивая, – внезапно выдал он и задумчиво оглядел бокал с вином.

– Что? Хм-м, спасибо, – я подавилась вином и смущенно прошептала благодарность, но уверена, что он расслышал.

После ужина мы сидели возле камина на диване напротив друг друга, распивали вино, шутили и рассказывали истории. Рядом с ним время пролетало незаметно. Я ощущала легкость, комфорт и притяжение.

– Скай, не расскажешь об аварии? – он поставил бокал на кофейный столик и придвинулся ближе.

– Зачем?

– Твоя душа страдает. Ты закапываешь себя сожалениями и печалью.

– Зачем ты напомнил? – отвернулась я и встала с дивана. – Уже поздно, пойду спать.

– Никуда ты не пойдешь, пока мы не поговорим.

– Чего ты хочешь? Зачем лезешь в душу и бередишь раны? Мы едва знакомы! – У меня начиналась истерика и возвращались панические атаки. Я развернулась и понеслась к лестнице, но Аиррэль поймал меня и обнял, прижал к своей груди, и меня словно сломало.

– Я была там, сидела на заднем сиденье, когда пьяный водитель протаранил нас. Автомобиль вынесло на встречную, и снова удар. Я помню, как машина перевернулась и загорелась. На мне не осталось ни ссадины, ни царапины, а они… они… Было столько крови и огня, я помню, как кричала и звала на помощь. Родители следовали за нами и успели вытащить меня из горящей машины. А их не смогли спасти. Не могли… машина взорвалась. Понимаешь? Взорвалась вместе с ними, а я отделалась легким ушибом. Говорят, что они погибли мгновенно и уже были мертвы, когда произошел взрыв. А если нет? Когда приехала скорая и пожарные, от машины остались один черный каркас и пепелище… – Я рыдала, вспоминая ужас и переживая заново эту боль. Аиррэль молча обнимал меня, гладил по голове, успокаивал, давая мне возможность выплакаться. – Я осталась жива, понимаешь? Просто чудо, повторяли все, а я хотела умереть. Почему они? За что? А если они сгорели заживо в огне?

Вытерев слезы, я всхлипывала, прижатая к груди ангела, и хваталась за него, как за последнюю соломинку.

– Если тебе будет легче, то я скажу: Азраэль забрала их души до пожара. Они уже были мертвы.

– Правда?

– Да, – Аиррэль смахнул слезы с моего лица.

– В тот день мы собирались у нас дома на заднем дворе, делали барбекю и смотрели фильм на свежем воздухе. Я решила поехать с бабушкой и дедушкой и погостить пару дней у них. Родители ехали следом, намереваясь заскочить в магазин по дороге, – уже спокойнее сказала я, стоя в объятиях Аиррэля и ощущая дикую потребность излить душу. – Мы ехали, пели песни и обсуждали фильм. Удар случился внезапно. Не знаю, как вообще осталась жива после такого.

– Ты осталась жива, потому что твое время не пришло, Скай. Твой Ангел-хранитель спас тебя.

– Ты видел его в моих воспоминаниях?

– Почувствовал. Их нельзя увидеть, лишь почувствовать. Даже я не мог ничего рассмотреть.

Аиррэль перенес меня в спальню и поставил на ноги, удерживая под руку. Я была эмоционально выжата как лимон и не в состоянии разговаривать. Едва коснувшись головой подушки, я отключилась и проспала до утра.

Глава 15
Вопросы

Скай

Ночь пролетела без сновидений, и наутро мне оставалось только радоваться хорошему самочувствию и настроению – как же чудесно, когда нет груза постоянной тревоги! Появилась неземная легкость, да и грусть немного отступила, оставляя прошлое позади. Вспомнились вчерашние объятия Аиррэля и трудный разговор по душам, но вместе с тем пришло осознание, что я подпустила его слишком близко к своему сердцу.

– Какая нежность, – закапываясь в одеяло, сказала я, не желая вставать.

– А придется, Небесная. Тренировку никто не отменял, – послышался голос Аиррэля, но я повела плечами, посчитав это бредом. – Тебе, я вижу, понравилось гостить у меня?

– Это же моя комната? – я села и наткнулась на него, сидящего в кресле напротив постели. – А как ты вошел?

– Сквозь стены, – Аиррэль в открытую насмехался. – Хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

– Убедился?

– Жду внизу, – он встал и вышел из комнаты, закрыв дверь.

Я спустилась минут через десять, готовая покорять спортивные горизонты. Тренировка выдалась продуктивной и веселой, я получила удовольствие от процесса и общения с ангелом.

– Аиррэль, расскажи о своих братьях, – я села на траву, отдыхая после упражнений, и решила узнать Архангела получше. Признаться, расставаться с ним не хотелось.

– О ком именно? У меня их много.

– Начни с самого значимого для тебя.

– Митраэль – мой старший брат. Он удивительный, серьезный, всегда горой за нас, на него стоит равняться и брать пример. Думаю, я всегда гордился им. Брат поражает своей проницательностью, но иногда он слишком серьезен и правилен. Мы прошли вместе через кромешный ад, но Митраэль не изменился. Остался верен себе, только перестал улыбаться. Совсем. Серьезный, но мягкий в душе.

– Ты его любишь?

– Люблю? Хм-м. Уважаю – да. Дорожу – да. Одно слово не может выразить всех чувств, что я испытываю к брату, – он склонил голову в мою сторону и поймал мой взгляд.

– И все же ты любишь его больше всех?

– Ангелы – бестелесные души, мы не умеем любить и чувствовать, не способны на эмоции. Ну, почти… – Аиррэль странно замолчал, а я переваривала его слова. – И я не уверен, что могу оценивать любовь с позиции главенства, – он задумался. – Я выделяю старшего брата из многих, скажем так.

Мой мозг немного впал в ступор. Этот изящный Архангел не может полюбить? Такое вообще возможно? Холодные, словно статуи, – неужели он девственник? Да быть не может!

– Говоришь, что не умеешь любить, но братьев же любишь.

– На то они и братья. Я родился с этой любовью, а не приобрел ее. А мы говорим про любовь в несколько ином ключе, романтическом. Романтических чувств я не испытывал…

По его интонации мне показалось, что предложение не закончено, но уточнять не стала и продолжила расспрашивать про семью.

– Интересно, какими вы были маленькими? Были ли ссоры, драки?

– Не уверен, было ли у нас детство. Я помню себя таким, какой есть сейчас.

– Знаешь, я сомневаюсь, что вы дрались.

– А я нисколечко, – Аиррэль засмеялся.

– Я видела твое оружие и узоры на теле.

– Оружие нужно для защиты, а узоры появляются после каждого убийства.

– Видимо, убивать тебе приходилось часто.

– Я обожаю коллекционировать оружие так же сильно, как ненавижу убивать, но приходится. Ангелы и демоны – две стороны одной медали. Есть черное и есть белое, однако не всегда истина очевидна, часто границы стираются волею обстоятельств и событий. В мире нет абсолютного зла, как и абсолютного добра. Миры эквивалентны друг другу. Люцифер не просто властелин Ада, он также страж Нижнего мира. У него есть обязательства. В Аду есть министерства, есть сферы влияния, есть классификация демонов и подотчетность. Есть Архидемоны, высшие демоны, министры и совет подле Люцифера. Иногда и там случаются восстания и войны за территории, за власть, и ангелам приходится вмешиваться и поддерживать баланс сил наравне с демонами. На Небесах тоже существует иерархия. Ангелы – воины, легионеры, опора и защита миров, но у них меньше всего власти. Архангелы, как я и мои братья, возглавляют Легионы, следят за равновесием, выполняют приказы, охраняют Престол Господа, делают грязную работу и убивают. Возможно, сейчас где-то на другом краю света какой-то демон пытается пересечь границы миров, сбежать и спрятаться в слоях полумиров, и для предотвращения этого и нужны ангелы, чтобы высшие чины существовали в мире и поддерживали Благодать и силы, данные нам Богом. Понимаешь, мир состоит из гармонии и равновесия, но если эти два компонента разрушатся, то миру, каким мы его знаем, придет конец. Мой мир – война, а без оружия на войне ждет смерть.

– Но вы все равно считаете себя лучше их, хоть и поддерживаете равновесие?

Аиррэль задумался.

– В Нижнем мире не все блещут интеллектом, понимают значение слов и умеют говорить. Ты встречалась с ними. Это низшие твари – исчадия Ада, созданные злом. Главная сила Нижнего мира – армия пустоголовых монстров, но их бесчисленное множество. А ангелы – разумны и созданы для созидания, для защиты и поддержания мира. Думаю, в нас говорит гордость и превосходство. Большинство ангелов считают себя превалирующей силой по сравнению с демонами.

– Это так? – я слушала, пытаясь понять мир, в котором оказалась, но ответы лишь прибавляли вопросов.

– Если бы это было так, Велиал бы не расхаживал по моему дому, как хозяин, ты согласна? Думаю, что мы равны, но в то же время и нет, – он усмехнулся. – На демонов действуют ограничения, коих нет у нас. Эти ограничения касаются свободных перемещений по всем уголкам галактики и миров. Ангелам же сложно находиться в Нижнем мире, но спроси любого ангела – никто не планирует туда летать и там задерживаться, а вот демоны стремятся попасть наверх, переходят черту, и их приходится отлавливать. Эта существенная разница между нами разводит нас по разные стороны баррикад и разжигает войны. Демоны хотят иметь больше полномочий и власти, стремятся доказать свое право, исходя из законов равновесия, но пока терпят крах, а мы защищаем свое и не желаем делиться.

– Я думала, что на земле жить тяжело, а у вас тут скандалы, интриги, расследования, войны, апокалипсисы и мо-о-оре крови. Дележка торта, так сказать, – я засмеялась.

Аиррэлю понравилось мое сравнение, и он покатился со смеху.

– Точно, а я искал подходящее описание наших жизненных трудностей, но ты справилась лучше меня.

– Ну вот, а то ты, когда рассказывал, так хмурился.

Аиррэль внимательно посмотрел на меня, и я почувствовала, как волоски встают дыбом от его взгляда.

– А Бог… какой он? – неловко начала я с сомнением, что такое можно спрашивать и что получу ответ, но Аиррэль ответил.

– Всеобъемлющий, всезнающий, внимательный, любящий, но в своей особенной манере. Справедливый. Жестокий. Суровый. Добрый. Разный. Эль-Элион – загадка без ответов, без подсказок. Не уверен, что знаю, какой он. Иногда отец благосклонен, иногда суров, иногда печален и всегда занят. Ему было мало нас, и он создавал, создавал и до сих пор создает, будто ищет что-то, что потерял. Не уверен… но, надеюсь, он это найдет.

– Как случилось, что он не знает, что я здесь. Разве он не Всевидящий?

– Он странствует. И у Бога может быть отпуск. На данный момент его обязанности выполняют Серафимы.

– А если узнает, сможет отправить меня обратно?

Аиррэль замялся и не сразу ответил.

– А ты так хочешь быстрее вернуться? – неожиданно спросил Аиррэль странным тоном.

– Ну, разве это не то, что мы пытаемся сделать?

– Именно это, – он резко встал и направился в замок. – Идем, тебе пора подкрепиться.

Мне показалось, что Аиррэль странно отреагировал на мои последние слова, да и я не уверена, что быстро нашлась с ответом. Смотря ему вслед, понимала, что он мне нравится. Сильно нравится.

Завтрак прошел в уютной атмосфере тепла. Вилли готовил блины, Аиррэль заботливо ухаживал за мной, вел беседу с Маршалом и заваривал кофе. Казалось, лед тронулся и Аиррэль подпустил меня ближе, доверяя чуть больше и открываясь в процессе общения как чуткий и внимательный мужчина, способный сопереживать и дарить радость.

Раздались шаги, и в гостиной появился Велиал. Он словно плыл по паркету. Его лицо озаряла улыбка, и клубы дыма струились под ногами.

– Соскучились по мне?

– Легок на помине, – сказал Аиррэль.

– Вот уж кого не ждали, – сказала я и напряглась, но демон лишь окинул нас взглядом, схватил пончик со стола и запихнул в рот.

– Вилли, собери корзинку таких и не жадничай, положи побольше.

– Не дождешься, – фыркнул кот и показал когти.

– Ну не шипи, малец, а то подожгу твое красивое оперение и лишу коготков, – демон сверкнул глазами, продолжая уминать сладости.

– Так ты ходишь сюда просто поесть? – догадалась я, допивая кофе.

– А тебе жалко, что ли? – он надул губы и уселся напротив Аиррэля.

Понаблюдав за демоном несколько дней, я сделала некоторые выводы касательно его личности и поняла, почему Аиррэль любит брата, хоть и всячески отрицает это. Не просто любит, но и заботится о нем, дорожит им и периодически стращает для профилактики. Эти их братские склоки и драки – забавы ради, даже не уверена, что они хоть раз дрались всерьез.

Впрочем, нельзя отрицать и тот факт, что демон, несомненно, вероломен и в какой-то мере деспотичен, но это лишь его оболочка, за которую он прячется в целях самозащиты от самого себя и окружающих, ведь легче жить во лжи и выпускать когти, чем признать, что тебе плохо и одиноко. Велиал никогда не покажет слабость или доброту, хотя в душе пушистый плюшевый мишка, хоть и одинокий. Мне было жаль его. Если у Архангела есть Вилли и Маршал, Митраэль и другие братья, то у Велиала не было никого, кроме Аиррэля.

Как бы я описала Велиала? Добряк под маской убийцы. Страдалец под маской весельчака. Да, это Велиал.

– Не жалко, угощайся, – я протянула ему слойку с шоколадом и яблоками.

– Отраву предлагаешь?

– Не хочешь, я сама съем, а слойка потрясающая. От сердца отрываю самое лучшее, – я попыталась забрать сладость.

– С чего такая забота? – он вырвал слойку у меня из рук и надкусил ее.

Я пожала плечами и посмотрела на Аиррэля. Архангел с затаенной печалью смотрел на брата и почувствовал, что я догадалась и поняла его, их обоих. Не могу сказать, что я до конца раскусила Аиррэля, нет. Он умел прятать эмоции лучше демона, и иногда понять его мысли было непосильной задачей. Радовало то, что Аиррэль всегда говорил правду и не умел врать, однако и виртуозно увиливал от ответов.

С нашей первой встречи Аиррэль значительно потеплел ко мне, и стена неприступности между нами стала таять. Он чаще улыбался, показывал эмоции, позволял мне узнавать его и быть рядом.

После завтрака Велиал и Аиррэль ушли разбираться в рабочих вопросах касательно равновесия, ангелов и демонов. Вилли и Маршал последовали их примеру и тоже занялись работой, а я решила затеять генеральную уборку.