Текст книги "Сказка для олигарха"

В горнице, кроме племянницы хозяина, присутствовала еще служанка. Хотя ее скорее следовало бы называть подружкой. Мы вчетвером уселись пить чай. Олена сначала стеснялась, краснела, но потом постепенно успокоилась. Поддерживала разговор вполне непринужденно. Не подумал бы, что всю жизнь просидела в глуши.

Служанка бросала на меня отнюдь не целомудренные взгляды. Я ее прекрасно понимал: девка молодая, кровь с молоком, и торчит, как сыч, в лесных дебрях. А ей погулять и похороводить охота. По всему видно, от любовных утех не отказалась бы. Вот Олена – та действительно сама наивность.

Когда прощались, племянница хозяина замялась и застенчиво спросила:

– А ты, боярин Федор, еще к нам приедешь?

Я не удержался:

– А ты бы этого хотела?

– Да. И я буду ждать, – открыто улыбнулась Олена.

Свег слегка нахмурился:

– В следующий раз тебя навестит Савва.

Олена повернулась ко мне:

– Вот вместе с ним и приезжайте. Хорошо?

– Постараюсь.

И опять подумал: «Хороша, да не наша».

Боярин Свег спешил домой и, видно, не зря. Вернувшись, едва успели оттрапезничать, как раздался звук трубы. Во двор стройными рядами въехали дружинники. Я отметил, что выглядели они внушительно и красиво. Кольчуги и шлемы блестели в лучах солнца, но лица казались усталыми и недовольными. Боярин Свег, стоя на крыльце, слушал доклад какого-то воина, судя по всему, командира.

– А где воевода? Почему его нет с вами?

– Он выехал на день раньше. Сказал, встретит у поместья. Но не явился.

В глазах мужиков появилась усмешка. Кто-то тихо пробормотал:

– Из-за бабы забыл обо всем на свете.

Я чуть не добавил слова известной песни – «нас на бабу променял».

– Пошлите за ним! – рявкнул Свег.

Боярин явно разозлился. Впрочем, я бы тоже психанул, если бы мой бригадир бросил братву из-за юбки. Пожалуй, вряд ли в живых такого козла оставил бы. И чего боярин с ним церемонится?

– Ведь хороший мужик был, – с досадой сказал Свег. – А сейчас совсем поглупел от любви. Надо бы гнать с воеводства, да только князь ему благоволит. – Потом крикнул: – Спасибо за службу, братцы! Отдыхайте. А вечером во дворе накроют столы, пировать будем.

Воины дружно гаркнули:

– Ура! – и, довольные, поспешили по домам.

В эту минуту появились Алекс и племянник боярина. Во время бури мой телохранитель отстал от нас со Свегом и вернулся в поместье вместе с Саввой.

Алекс обрадовался:

– Наконец-то ты приехал, шеф. Я уж искать собирался, хотя Савва и уверял, что вы скоро будете. Правда, куда делись, говорить отказался. Где же вас так долго носило?

Я хотел ответить, но мне помешали. На полном ходу в ворота влетел всадник. Он спрыгнул с коня и кинулся к крыльцу:

– Боярин, беда! Воевода убит. Нашли его под окном терема.

– Что-о??? – Свег перепрыгнул через перила и заорал: – Коня!

После быстрой скачки мы замерли возле мертвого тела. Вокруг толпился любопытный люд.

Свег тяжело взглянул на племянника, в глазах появился вопрос: «Ты?»

Савва понял и на миг растерялся. Торопливо ответил:

– Зачем оно мне надо?

Я услышал, как Алекс прошипел приятелю:

– Предупреждал же – завязывай.

Савва ничего не ответил, резко развернулся и зашагал прочь. По тому, как смотрели ему вслед, я понял, что многие разделяют подозрения Свега.

Друг повернулся ко мне:

– Мы были вместе с раннего утра. Он не мог.

Своего телохранителя я знал хорошо, лгать бы он не стал. Я-то верю. Но поверят ли остальные? К тому же о связи между Саввой и женой воеводы не трепались только глухие и немые.

Тут до меня дошло:

– Хозяин убит, но где же хозяйка?

Бросились искать. Я подумал, что все это странно. По всем понятиям, вдова должна сейчас рыдать над телом мужа. Ну пусть уж не рыдать, но находиться рядом – точно. В невиновности Саввы я и до слов Алекса не сомневался. Этому бабнику жилось вполне неплохо и без того. С замужней гулять даже удобней – жениться не заставят. И я бы мог понять, если бы парень просто вломил ревнивцу от души, не рассчитав силушку. Но воевода был убит ударом в спину, аккуратно и профессионально. А Савва исподтишка бить бы не стал. Не таков парень.

Возможно, воевода нарвался на еще одного любовничка? Более агрессивного? Помню взгляды этой бабенки на пиру. Ни одного мужика без внимания не оставила. После убийства она могла испугаться и сбежать с новым хахалем или ее убрали как ненужного свидетеля.

Я стал размышлять дальше. Интуиция, которой я обычно доверял, вдруг подала тревожный сигнальчик. Савву зачем-то подставили, кому-то он перешел дорогу. Или боярин Свег? В общем, вопросов куча, а ответов – ни одного. Ладно, поживем – авось разберемся. Нутром чувствовал, что лучше уехать, но не мог оставить Свега одного. Видел, что он нервничает.

Прошло три дня. Воеводу похоронили. Расследование его смерти не продвинулось ни на шаг. Савва бродил хмурый и злой на весь мир. Нам бы с Алексом следовало попрощаться и отправляться восвояси, загостились уже. Но мой телохранитель уговорил подождать еще немного, бросать нового приятеля в беде ему не хотелось.

Свег ходил мрачнее тучи. Наконец не выдержал:

– У меня предчувствие беды. Если со мной и Саввой что-либо случится, Олена останется совсем одна, без защиты.

– Без помощи не оставлю, – пообещал я.

– Поклянись.

– Поклясться не трудно. Но что я смогу сделать в мире, где почти ничего и никого не знаю? Ты ее защитить не можешь, а я без своих брат… то есть без своей дружины, и подавно.

– Уверен, что ты, Федор, из тех, кто выход всегда найдет. Да и я подскажу: Олену нужно будет переправить к ее отцу. Впрочем, скорее всего это и не понадобится. Просто после этого разговора у меня на сердце станет спокойнее. И еще одно… – Свег вытащил из ларца золотой обруч для волос: – Царь Салтан может и не признать дочь, хоть она как две капли воды похожа на мать. А эта вещь – первый подарок царя своей невесте. Ее он узнает точно.

Мне вдруг захотелось взглянуть в глаза царю, когда тот увидит Олену. Вполне понимаю, что от ревности у любого может крышу сорвать, но чтобы жену и детей живьем в бочку… Я бы так не смог, хотя ангелом себя не считаю. Да и среди моих знакомых братков вряд ли кто сотворит такое.

– Хорошо, боярин Свег, клянусь, что исполню твою волю.

В чем, в чем, а в этом я нисколько не сомневался. Понял, что готов на многое, лишь бы спасти и уберечь Олену. Да и ради дружбы со Свегом… Впрочем, зачем волноваться заранее? Вот что-нибудь случится, тогда и будем ломать голову.

Бесенок вдруг заволновался на моем плече: «По мне, так лучше уносить ноги, пока целы. Пусть сами друг друга спасают. Нам-то что?»

Я разозлился – с какой стати он лезет со своими советами? Хотя он же не человек. Да и люди часто поступают не так, как нужно.

– Спасайся, – спокойно предложил я. – Я тебя не держу.

Чуфик заохал и заволновался: «Какие вы все, люди, неразумные! Хорошо, что теперь у тебя есть я – умный и рассудительный. Я тебе всегда помогу. Ты же мне жизнь спас».

– Да катись ты ко всем чертям, кто тебя держит?

Бесенок вдруг начал восторженно благодарить: «Хозяин хороший, знает, куда послать. Спасибо, что вспомнил о моих родных, но Чуфик останется».

Я даже смутился. Чего-чего, а благодарности за свои слова я явно не заслужил.

Предчувствие меня не обмануло. Беда пришла чуть ли не на следующий же день.

Приехал гонец от князя. Его сопровождал вооруженный отряд. Гонец протянул Свегу грамоту. Тот прочитал и побледнел:

– Но это же не доказано! Есть свидетели, что Савва не мог убить.

– Князь милостив и справедлив. Не виноват – отпустит.

– Знаем о его справедливости, – в сердцах выпалил Свег. – Я сам привезу Савву к княжескому двору.

Один из воинов усмехнулся:

– Пока ты там никому не нужен. Понадобишься – сообщат.

Двое других спрыгнули с коней и быстро скрутили Савве руки. Неожиданно Алекс рванул на выручку приятелю. Двое его противников упали как подкошенные, но остальные навалились скопом. Я хотел было присоединиться к заварушке, но не успел. Боярин крепко стиснул мою руку выше локтя и удержал на месте.

– Остановись! – хрипло прошептал он и громко крикнул своим людям: – Не вмешиваться! – Потом вполголоса пояснил: – Им только это и нужно. Думаешь, зря ломают комедию? Влезешь в драку – обвинят в заговоре против княжеской власти и в мятеже. Князь пришлет войско, бояр перебьют, имение конфискуют. Так уже не раз было.

Что ж, вполне логично. Желаешь избавиться от неугодного подчиненного или союзника – обвини в каком-нибудь грехе. Нет у него грехов реальных – придумай что-то подходящее. У нас так же поступают. И не только бандиты, но и правители государств. Похоже, здешний князь – мужик умный, расчетливый и хитрый. Или просто бояре слабаки? Но сейчас первый вопрос: как вытащить Алекса? У себя не раз попадали в различные переделки и ходили по кромке лезвия, но там было все более-менее понятно. А здесь даже оружие – музейная редкость.

Я быстро сделал жест, который был понятен только мне и Алексу: «Не дергайся. Выручу». Мой телохранитель полуприкрыл глаза – показал, что понял.

Один из воинов выплюнул выбитый зуб:

– Доложим, что оказали сопротивление.

– Ага, – зло усмехнулся Свег. – Расскажи, что тебя побил простой парень, даже не дружинник. Князь оценит.

Я хмыкнул про себя: знали бы, какой он «простой», обходили бы за версту.

Окружив пленников, отряд тронулся в путь. Когда они скрылись за воротами, я взглянул на Свега:

– Что будем делать?

– Нужно что-то придумать. Такое, чтобы нас не заподозрили.

Я размышлял над тем, как помочь Алексу. Вытащить его следовало поскорей. С чужаками нигде особо не церемонятся. Могут «всех собак навесить». Да и сам мой друг способен где-нибудь проколоться и вызвать ненужные вопросы. Вон Свег-то мне и не поверил вовсе…

Как же его выручить? Выкупить? Попросить бесенка отыскать клад? Этот вариант я быстро отмел. По своему опыту знаю: лох с деньгами необщипанным не уйдет. Семь шкур снимут – а узнают, откуда бабло взял.

Внезапно меня озарило:

– Чуфик, миленький, хорошенький, выручай! Вся надежда на тебя. Догони уехавших, освободи Алексу руки. А дальше он и сам все сделает.

Бесенок долго молчал. Я добавил, чтобы поторопить его с принятием решения:

– И можешь считать, что мы с тобой квиты. Свободен от всех обязательств.

Хвостатый вдруг зашмыгал носом: «Спасибо, хозяин. Меня даже мама хорошеньким не называла. Я помогу Алексу, он мне нравится. Все сделаю, только не прогоняй».

Что-то легкое и нежное коснулось лица, и бесенок исчез. Я ушел к себе в комнату и стал шагами мерить ее, ходя из угла в угол. Вскоре заглянул Свег:

– Боярин Федор, у меня к тебе просьба. Съезди к Олене, отвези обруч. И расскажи все, что я тебе поведал о ее семье. Я сейчас не могу отлучиться из поместья. А посвящать еще кого-нибудь в эту тайну не хочу.

В первый миг я обрадовался, получив шанс увидеть красавицу Олену. Но тут же одернул себя: решил ведь, что отныне она для меня – только сестренка. Эх, запретный плод всегда сладок. И девчонка очень уж привлекательна. Тут же вспомнил, как один артист в тюряге рассказывал историю о монахе. Тот отрубил себе пальцы, чтоб побороть искушение к девке. И я твердо решил – лохом буду, если дотронусь до Олены.

Свег задумчиво поглядел на меня, будто читая мысли:

– Верю, что не воспользуешься моей доверчивостью, не обидишь боярышню.

– Не доверяешь – не посылай, – вспыхнул я. – Разве давал повод усомниться в моем слове?

– Извини, не хотел оскорбить. Дело-то важное. Не станет нас с Саввой – пропадет девчонка. Дорогу-то запомнил?

– Отыщу. И отправлюсь немедля.

Собрался я быстро. На всякий случай засунул за пояс револьвер. Эх, патронов бы побольше, завоевали бы все княжество. Когда я вышел во двор, меня уже ждал оседланный конь.

Любовь

Мы вошли в трактир. В нос ударил запах жареного мяса, пирогов и еще чего-то очень вкусного. У меня аж слюнки потекли. До чего же соскучилась по настоящей еде! Я заметила, что Локша тоже выразительно повел носом, а Кийс облизнул губы.

Хозяйка внимательно оглядела нашу компанию, потом спросила:

– Вам комнату одну на всех или разные?

Парни грянули в два голоса:

– Одну!

Я сердито оборвала:

– Мне отдельную. А они могут пожить и вместе.

– Неблагоразумно, да и лишние деньги, – проворчал Кийс.

– Экономишь на мне? Жадничаешь? – прошипела я.

Спать с оборотнями в одной комнате или, еще хуже, на одной кровати совсем не хотелось. Тем более что в последнее время Локша поглядывал на меня отнюдь не платонически. Хотя из этих двоих Кийс, с его вкрадчивым голосом и изящными манерами, однозначно опаснее. Уж очень хорошо умеет вешать лапшу на уши.

Хозяйка еле заметно усмехнулась:

– Есть две комнаты рядом. Не беспокойтесь, присмотрите за своим парнишкой.

Еще в дороге мы решили, что мне безопаснее будет путешествовать в мужском костюме. Я надеялась, что с моей худощавой фигурой и обрезанными волосами о моей принадлежности к женскому полу не сможет догадаться никто.

В углу комнаты обнаружились лохань с водой и полотенце. Я быстро вымылась и пригладила волосы. Надо сказать Кийсу, чтобы купил мне гребешок. Волшебным причесываться не стоит. А то придется опять волосы стричь.

Я пошла проведать парней. Локша открыл дверь и обрадованно гаркнул:

– Заходи, Любка!

Кийс недовольно проворчал:

– И стоило обрезать волосы, когда болван тут же выдаст?

Локша нахмурился и грозно взглянул на кота:

– Не понял?

– А ты напряги мозги.

Видимо, умственный процесс в голове волка-оборотня все же пошел. Он втянул воздух в ноздри и задумался:

– А как тогда ее звать?

Хм… Это пробел в моей новой биографии.

Размышляла недолго.

– Зовите Любимом. Похоже, и точно не спутаешь.

В дверь постучал слуга:

– Если хотите отужинать, поспешите.

Мы быстро спустились в общий зал, просторное чистое помещение, и заняли стол на четверых. К нам метнулась хозяйка, быстро, не спрашивая, принесла кашу с мясом, грибочки, тушеную капусту, пироги… Ну прямо шведский стол! Я с удивлением глядела на обилие еды. Мои спутники – тоже. Хозяйка пояснила:

– Пробуйте все. Завтра определитесь, что понравилось и что будете заказывать. А выпить гости желают?

Оборотни поморщились и от выпивки отказались.

Народ поглощал еду и напитки. Хозяйка находилась рядом и почему-то поглядывала на меня с интересом. Я даже поперхнулась от такого внимания. Локша с удивлением спросил:

– Любка, ты что, подавилась?

Я быстро взглянула на Настасью Вахромеевну. Вроде она не заметила оговорки приятеля. Зато заметил сам Локша и постарался исправиться с присущей ему непринужденностью:

– То бишь не Любка, а Любим.

Кийс метнул на него такой свирепый взгляд, что Локша смутился еще больше и забормотал сущую нелепость:

– Любим, а не… На Любку он и не похож вовсе!

Я изо всех сил пнула парня под столом. Хоть бы заткнулся. А он вместо этого решил возмутиться:

– Ты чего лягаешься?

– Дурень тупоголовый!

– Замолчите оба, – зарычал Кийс.

На хозяйку смотреть совсем не хотелось, но я все-таки взглянула. В ее глазах сверкали искры смеха. Не догадаться было трудно.

По дороге к комнатам Кийс ворчал:

– Любка, тебя не оправдывает даже твой младенческий возраст. Нужно уметь держать себя в руках. А уж ты, Локша… Уверен, Настасья Вахромеевна все поняла. Говорят, она столь же умна, сколь и красива.

Нравоучения не любит никто, а в последних словах кота мне послышался явный намек на мою персону.

– Скажи уж прямо, Кийс, что у меня нет ни того, ни другого.

Оборотень вздохнул:

– Есть. Но думать все-таки надо. А потом уже говорить и делать.

Локша тут же бросился на мою защиту:

– Любка очень красивая!

Вот вопрос о моей красоте лучше замять. Красивой я себя точно не считала. Раньше надеялась, что умная, без этого Карл Карлович в ученицы бы не взял. Но теперь и с этим можно поспорить.

Войдя в свою комнату, я, не раздеваясь, рухнула на кровать. Голова шла кругом. Как всегда перед сном, постаралась вызвать образ Феди. Обычно я представляла его очень ярко, но сегодня ничего не выходило. Я даже испугалась: неужели стала его забывать? Или еще хуже – не случилось ли с ним чего? Лежала и ворочалась с боку на бок. Мысли одна хуже другой лезли в голову. Захотелось с кем-нибудь поговорить. Отправилась к парням и постучала в дверь. Тишина. Постучала еще раз. Или крепко спят, или… скажем так, «на романтическом свидании». Ладно, не пропаду и без них. Пойду подышу свежим воздухом.

Я спустилась вниз. Из окна казалось, что двор совершенно безлюден, только телеги да лошади привязаны. Но не прошла и нескольких шагов, как услышала:

– Братцы, кто-то крадется. Может, конокрад?

Я прижалась к стене дома и подождала, пока народ не успокоится. Охота продолжать прогулку сразу же пропала. Я повернула обратно и тут же нос к носу столкнулась с хозяйкой, которая, не в пример мне, шла со свечой в руке. Обе вздрогнули. Я ойкнула. Настасья Вахромеевна недовольно пробурчала:

– И чего шастаешь по ночам? Приключений ищешь?

– Ищу своих попутчиков. Сказали, уйдут ненадолго, а до сих пор нет.

Хозяйка усмехнулась:

– О них беспокоиться не стоит. О себе подумай. Вокруг одни мужики, сидела бы лучше в комнате да за порог не вылезала.

Я молча открыла и закрыла рот. Настасья Вахромеевна весело рассмеялась:

– Неужели думали, что меня можно обмануть? Тоже мне Любим нашелся. Пойдем уж, провожу. – По дороге она спросила: – И что ты делаешь в обществе этих? Ты же на них не похожа. Не боишься?

– Не боюсь. Парни они хорошие. А я брата ищу.

Мы дошли до моей двери.

– Ладно, расскажешь утром. Тут много народу останавливается, может, и о брате твоем кто слышал.

Я обрадовалась: и почему сразу не додумалась? С приятной надеждой нырнула под одеяло. Точно, если кто мне и может помочь, так это хозяйка трактира.

Из-под кровати раздалось ворчание метлы:

– Смываться надо. Чует мое сердце недоброе.

Я ядовито поинтересовалось:

– И где у тебя это сердце находится? Может, и поверю, если узнаю.

Укрывшись с головой, я крепко уснула.

Утро я встретила в хорошем настроении. Позавидовала мужикам, которые обливались прямо из колодца. Только хотела умыться и сама, как раздался стук в дверь. Послышался голос хозяйки:

– Открывай, Любим. Чистое полотенце принесла.

Я хмыкнула и распахнула дверь, позабыв о том, что стою полуголая, в одних штанах. Реакция Настасьи Вахромеевны поразила. Она уставилась на меня, проглотив язык. Я сначала никак не могла понять, что ее так удивило. Потом догадалась: взгляд хозяйки замер на татуировке.

Она медленно приблизилась ко мне и провела по рисунку пальцем. Внимательно поглядела в глаза:

– Позволь узнать, как зовут твоего брата?

Я с готовностью ответила:

– Федор.

– Мир тесен. Думаю, твой брат обрадуется, когда вы встретитесь. Незачем девице бродить по белу свету без пригляда. И до его приезда, пожалуй, я тебя никуда не отпущу.

Она ласково улыбнулась, погладила меня по голове, затем прижала к себе и поцеловала.

Внезапно дверь распахнулась. Такое впечатление, что с той стороны по ней врезали ногой. На пороге появился мужичок небольшого роста. Взгляд, полный злобы, остановился на мне. Я подумала: «Ростом с вершок, но, похоже, очень сильный» и быстро закуталась в полотенце. Перевела взгляд на хозяйку.

Настасья Вахромеевна безо всякого испуга рассматривала вошедшего, а потом лениво произнесла:

– Просила же не врываться без стука к постояльцам. Всех гостей распугаешь. Знакомься, Любушка, – повернулась она ко мне, – супруг мой законный.

Подошла к мужу, обняла и поцеловала:

– Ну здравствуй, что ли. Долгонько не появлялся.

Мужик сразу поутих, но взгляд, брошенный в мою сторону, не сулил ничего хорошего. И чего он так разозлился?

– Здравствуй, моя ягодка сладкая. Извини. Сказали, будто ты у хахаля.

Хозяйка сердито бросила:

– А ты все наговоры и слушаешь! Иль мало людей погубил ни за что ни про что? Пойдем я тебя напою, накормлю.

Она многозначительно взглянула на меня, давая понять, что разговор не окончен, и увела своего благоверного.

Вновь дернулась под кроватью метла:

– Беду чую! Нужно улетать немедленно.

– Ты – одна, нас – трое.

Метла зашелестела прутьями:

– Те на своих четырех доберутся.

– Грамотная ты наша! – рассмеялась я. – Вот только куда бежать? Мы ведь ничего не узнали.

– Узнать можно и после. Если цела останешься. А сейчас уноси ноги.

Может, метла и права, но не хотелось бежать оттуда, где тебя хорошо кормят и где постель удобная.

Вскоре вновь раздался стук в дверь. На пороге стоял молодой парнишка. Он проскользнул в комнату и быстро зашептал:

– Меня послала хозяйка. Сказала – уезжайте по-быстрому. Ее мужу что-то не понравилось. И еще она передает, что если твой брат тот, про кого она думает, ищи его у боярина Свега.

– Спасибо, – поблагодарила я и бросилась к комнате парней.

Изо всех сил заколотила в дверь и вскоре увидела две заспанные физиономии. По недовольным лицам поняла, что ночь они провели бурно.

– Одевайтесь и едем.

– Любка, будь милосердна! – запротестовал Локша. – Чего будишь в такую рань?

– Локша, кого ты просишь о милосердии? – мурлыкнул Кийс. – Ей надо влюбиться, чтобы нас понять.

Волк-оборотень тут же предложил:

– Любка, влюбляйся в меня.

Что-то парни с утра расшутились. Не к добру. Я сердито рявкнула:

– Можете оставаться. Я улетаю.

Кажется, угроза оказалась существенной. Оборотни окончательно проснулись.

– Так мы тебя одну и отпустим, – проворчал Кийс. – Случись что, отвечай потом.

– Ну, вроде вы не брали обязательств перед моими родителями, – рассмеялась я и тут же вздрогнула. До меня вдруг дошло, что родители (да и сестры) небось с ума сходят, ищут пропавшую дочь. Оббегали, наверное, все больницы и морги.

Я сокрушенно вздохнула – вот что любовь с человеком делает. А ведь избранника своего я почти и не знаю. Может, он и посмотреть-то в мою сторону не захочет. Но об этом следовало думать раньше. А сейчас – только вперед. Идти и не сдаваться. А вернее – найти и добиваться.

От придуманного девиза стало веселее. Я взглянула на Кийса как на более догадливого:

– Я бы и сама здесь еще пожила с удовольствием. Но вернулся муж хозяйки, ее что-то насторожило в нем, просит побыстрее уехать.

Локша разозлился:

– Да я его одной рукой!..

Однако Кийс отнесся к предупреждению серьезно:

– Раз Настасья Вахромеевна говорит, надо слушать. Зря она болтать не станет. И с мужем ее связываться не стоит. О нем дурная слава ходит. Хитер он и очень опасен. Слышал, за глаза его Змеем Горынычем кличут.

Я рассказала парням, где хозяйка велела искать моего брата. Хотя почему она так решила, я не поняла.

Вскоре мы были за воротами. Двинулись по широкой утоптанной дороге. Время от времени нам встречались обозы и всадники. Усадьбу боярина Свега знали все. Путь показывал любой, у кого ни спроси.

– Про боярина Федора я слыхал, – поведал Локша. – Парни рассказывали, с которыми ночью в кости играл. Но, говорят, он здешний. Не думаю, что он к тебе отношение имеет.

Кийс задумался:

– Может, и так. Но проверить нужно.

Для меня слова волка были как ушат холодной воды. Впрочем, надежда, пусть и маленькая, осталась.

Каково же было наше удивление, когда на пути показался здоровый валун. Мы его сразу узнали, даже не читая надписи. Значит, мы ходим по кругу? Ведь совсем недавно здесь проходили. Чем же черт не шутит, когда Бог спит?

– Нас как будто подталкивают выбрать путь, – задумчиво заметил Кийс.

– Оставим те дороги героям и искателям приключений, – воспротивилась я.

– Дураки, ступайте за богатством. А то голью перекатной и помрете! – возмутилась метла в мешке.

– Вредное создание. Мозгов нет, а советы все время раздает.

Видимо, я ее не на шутку разозлила.

– Безмозглые бараны именно вы! В нормальных историях царевичи да королевичи суженых ищут, а те сидят себе в теремах да семечки пощелкивают… тьфу, платочки вышивают! А тут девка портки надела, волосья обстригла и носится с двумя оборотнями по свету. Срам один!

Теперь настала моя очередь злиться. Ладно бы слышала эти слова впервые. Не объяснять же, что в моем мире – равноправие. Девушкам самим приходится сражаться за свое счастье. Будешь надеяться на этих женихов – век старой девой просидишь!

– Разумная моя, живешь ты до первого костра. Брошу тебя в огонь, – прошипела я.

Как ни странно, метла мгновенно примолкла. Но, как оказалось, ненадолго.

Я обошла валун еще раз и хмыкнула. Чтобы смерть найти, необязательно куда-то идти по дороге. Достаточно забраться на камень да сигануть головой вниз – мгновенная гибель обеспечена. Богатство меня мало интересует. А счастье… Найти бы Федора, вот и все, что мне для этого нужно.

– А будет ли он рад такому счастью? – ядовито проворчала метла. – Ты и на девушку-то совсем не похожа. Ругаешься, дерешься. Вот помню, когда моя прежняя хозяйка была молоденькой, только училась летать на метле… – Она вдруг внезапно спросила: – Любка, а кто учил летать тебя? И где твоя родная метла? Что ты скрываешь?

– Меня ничему учить не нужно, – хихикнула я. – Я – самородок.

Метла некоторое время обдумывала мои слова своими деревянными мозгами. Потом протянула:

– Уважаю. Только не пойму, к какому виду ведьм ты относишься.

Она начала подпрыгивать в мешке. Сейчас в очередной раз обзовет как-нибудь. Хотя мне не привыкать. Придумаю в ответ что-нибудь похлеще. Будет и на моей улице праздник.

Однако метла заговорила о другом:

– Во всех порядочных мирах принято заключать договоры о сотрудничестве.

Я дар речи потеряла – неужели не ослышалась? С трудом сумела пробормотать:

– Предлагаешь составить трудовое соглашение?

В какое время живем – и в сказки пришла бюрократия!

Метла тут же выдвинула предложение:

– Я, метла Феклуша, буду служить тебе ровно три года три месяца и три дня.

Я фыркнула:

– Еще забыла – три часа три минуты и три секунды.

Метла скромно призналась:

– Таких не знаю.

– И как мы заключим контракт? Ты ж ни читать, ни писать не можешь.

– Как все заключают: отстриги прядь волос да вплети в мои прутья. А одну веточку отломи и всегда носи с собой. Но помни: только три года три месяца и три дня.

– Надеюсь, выберусь отсюда быстрее.

Вредная Феклуша тут же прокомментировала:

– Хвалилась синица море сжечь, да хвост обожгла.

Спорить дальше я не стала. В этом случае сделать то, о чем просит, было легче. Да и болтовня ее часто забавляла.

Чуть позже я задумалась, а не сыграла ли я на руку моей болтливой напарнице, поделившись волосами? От нечисти всего можно ожидать.

– Нечисть – это ты! – оскорбилась Феклуша. – А я – метла благородных кровей. Сделана из осины две тысячи лет назад. Мной гордились многие знаменитые ведьмы. Я самая быстрая, умная, красивая…

Я не выдержала:

– Может, хватит? Всяк кулик свое болото хвалит. – И тут же поправилась: – Да умница ты у меня и красавица. Мне ли не знать?

Голос метлы дрогнул:

– Спасибо, Любушка. Давно я таких слов не слышала.

Оборотни, которые до тех пор о чем-то горячо спорили, повернулись в нашу сторону. А на дороге тем временем показались всадники. Они явно заинтересовались нашей компанией и пришпорили коней. Почему-то я почувствовала, что встреча с ними ничего хорошего не принесет.

– Садись, доставлю тебя к боярину Свегу! – крикнула метла. – А твои попутчики сами спасутся. Еще не видела лошадей, которые догнали бы оборотней.

Кийс поморщился, но спорить не стал. Я вдруг подумала: «А вдруг больше не встретимся? При моем-то небезопасном транспорте…» Чуть не прослезилась:

– Вы были отличными друзьями, и я вас любила. Если что, не поминайте…

Хотела сказать «лихом», но тут же спохватилась. В тот раз произнесла эти слова и чем кончилось?

Кийс иронически пошмыгал носом и сделал вид, что вытирает слезы.

– Да ну тебя, я серьезно, – фыркнула я.

Локша ощерил зубы:

– Перегрызу горло любому, кто тебя обидит.

«Какие же они разные», – вновь мелькнула мысль.

Всадники приближались, нужно было поторапливаться. Я вскочила на метлу. Кийс взглянул на меня:

– Волосы! Пора нарастить. Девок стригут, если они гулящие. Ни один человек, увидев тебя в таком виде, не будет относиться к тебе нормально. А ты же к боярину собралась…

Я с радостью выхватила гребешок. Очень уж мне нравилась моя новая густая черная грива. Просто сама себе завидовала. Тут в голову пришла идея:

– А может, бросить гребень и перекрыть дорогу лесом?

Кийс схватил меня за руку:

– Не стоит. Вдруг просто скачут по своим делам? А тут уж охота на ведьм начнется по всему княжеству.

Я кивнула:

– Ладно, пора.

Увидев, как от камня большими прыжками удаляются волк и кот, поторопила Феклушу:

– Давай скорее!

– Еще не родился всадник, который меня догонит.

– В этом не сомневаюсь. Тут потребуется реактивный самолет.

– Обзываешься? – возмутилась Феклуша и тут же захихикала: – Чувствую, с тобой будет весело! Давно такого не испытывала. Тряхнем стариной, вспомним молодость!

Я хотела возразить, что трясти мне пока еще нечем, но не успела. Метла взвилась в небеса, лихо свистнув, и прокричала:

– Эхма, горе – не беда!

Наверное, наклонности авантюристки были в ней заложены с детства. Впрочем, возможно, и во мне.

Вскоре мы уже опускались в лес.

– Я же просила отвезти меня в имение боярина Свега!

Феклуша ехидно поинтересовалась:

– И как ты это себе представляешь? Средь бела дня опустимся во двор боярина? Весело будет смотреть, как тебя на костер потащат. И что тогда буду делать я целых три года три месяца и…

Я перебила:

– …три дня. Можешь не упоминать об этом бесконечно.

– Я лишь напоминаю, что все это время буду с тобой.

Н-да… Кажется, мне придется об этом здорово пожалеть.

– Знаешь, как только найду брата, могу тебя отпустить к прежней хозяйке. Ты, наверное, по ней соскучилась.

– Через три года три… – оскорбленно начала метла.

– Прекрати! Талдычишь одно и то же.

Упрямое транспортное средство хладнокровно продолжило:

– Через три года три месяца и три дня я сама выберу себе новую хозяйку. Не нужна мне прежняя старая песочница. На нее и мужики-то нормальные не смотрят. Летает к старому черту заниматься любовью. Надоело на них смотреть, ничего интересного!

Я сидела и глупо моргала глазами. Ни фига себе, все время узнаю что-то новое, да еще и такое пикантное. А метла вдруг подпрыгнула:

– Здесь недалеко живет молодой леший. Он недавно подружку потерял. Хочешь познакомлю? Слышала, от него все ведьмы с ума сходят, силен мужик в любви, весь ушел в корень.

До меня даже не сразу дошел смысл сказанного. Сначала я разозлилась, а потом поняла – метла меня нарочно провоцирует. И приняла заинтересованный вид:

– Ну а тебе самой он как показался?

Феклуша удивилась:

– Чем показался?

– Ну тебе-то его корень подходит?

Метла взлетела в воздух и огрела меня древком по голове. Такой реакции я даже не ожидала.

– Я целомудренная нецелованая девушка! Как ты могла и сказать-то такое? Ты меня оскорбила!

Я с достоинством выпрямилась на пне, на котором сидела:

– Ты меня тоже оскорбила. Я тоже целомудренная девушка и не желаю слушать весь вздор, который ты несешь. Еще раз повторится – разорву наш договор.