Текст книги "Таро Эльфов. Роман в картинках"

Глава 16
Карта 16. Башня

Альберих, одержав победу, стоит на развалинах Башни Волундура.

Уничтожение, поломка, физический или эмоциональный удар. Разрушение, начавшееся с малого. Очищение старого, подготовка площадки для нового роста.

Эллин стояла между ними и Волундуром. Панепаэль не верила своим глазам – как человек может в один миг оказаться в другом месте? Но что-то ей подсказывало, что перед ней был не призрак, не образ, а реальная Эллин, которая волей волшебства пришла к ним на помощь.

Альберих, увидев родной и любимый образ, воспрянул. Но он, как и Панепаэль, не совсем поверил в то, что этот образ реален. Он посчитал, что все это проделки Волундура, манипуляции, призванные сломить его волю.

– Ты не одурачишь меня, показав мне образ моей жены! – прокричал Альберих в лицо Волундуру, – тебе меня не сломить!

Эллин подошла ближе и положила руки на плечи супруга.

– Альберих, это я, я реальна, – сказала она, обнимая своего мужа, – Я здесь не по своей воле, но, тем не менее, я должна сказать тебе, что мы все ошиблись. Похищение Скрижалей, поиски – все это часть плана, который придумал Доккалфар. Он выманил вас из города и полностью разрушил его. Все разбежались, все, кто уцелел, прячутся в безопасных местах. Я, Таймерл и несколько стражников перешли в специальное укрытие, защищенное магией – Волундур никогда нас не найдет.

Вихрь чувств отразился на лице Альбериха – очень страшную новость принесла его жена. Но он помнил, что он король!

– Значит ваша жизнь и жизнь тех, кто остался в живых, зависят от меня, я должен бороться! А вы должны оставаться в безопасности, ради себя и ради меня!

Эллин заплакала.

– Ты должен бежать и присоединиться к нам. Тогда мы сможем вместе пережить смутные времена, – она умоляюще смотрела на мужа, – потом, после, мы сможем найти силы и восстановить справедливость. Но мы, ты, сможешь сделать это только в том случае, если будешь жив. Если ты умрешь, то все напрасно.

Вдруг Эллин вскрикнула и упала на пол. На ее платье, там, где созревала новая жизнь, появилось кровавое пятно.

– Альберих! Ребенок!

Панепаэль посмотрела в сторону трона и поняла, что произошедшее – дело рук Волундура. Он держал в руках Жезл и направлял его в сторону Эллин.

– Что ты хочешь? – в бессильной злобе прокричал Альберих, держа жену в объятиях.

– Ты знаешь, что я хочу!

Панепаэль решила подавить волю Волундура своей решимостью, но заметив это, он взмахнул палочкой, и девочка отлетела в другой конец зала.

– И не стоит становиться у меня на пути!

Но падение пошло ей на пользу – она увидела перед собой ту единственную карту, что осталась ей от всей колоды. Это был Дьявол.

Карта была скомкана, измочалена, но сюжет и персонажи были видны достаточно четко.

Вглядевшись в карту, она поняла, что единственным важным, что было изображено на карте, были Эллин и древний Талисман, который, как путеводная звезда, озарял светом жизнь, подчеркивая, что в сумраке Волундура ее быть не может.

«Амулет, – мелькнуло у нее в голове, – он может спасти Эллин и ребенка».

Панепаэль решилась на хитрость. Она поднялась и прокричала, обращаясь к Альбериху:

– Отдай ему Скрижали! Ты же видишь, что мы проиграли.

Произнося эти слова, она все ближе подходила к Альбериху и Эллин.

– Послушай ее совета – дай мне то, что принадлежит мне, и все будут счастливы, – сказал Волундур и опустил жезл.

Девочка подошла сзади вплотную к Альбериху так, чтобы Волундур не видел ее лица.

– Отдай ему Скрижали, – сказала она так громко, как только могла, и шепотом добавила, – достань амулет и приложи его к животу Эллин. Быстро!

Несмотря на свои чувства, Альберих понял игру девочки и пока копался в одеждах в поисках амулета, обратился к Волундуру.

– Ты гарантируешь жизнь мне и моей семье?

Вот он, древний спасительный камень.

– Да, ты можешь в этом не со….

Волундур не успел закончить фразу, поскольку происходящее пошло вразрез с тем, что только что обсуждалось. Альберих поднес камень к животу Эллин, положив его на кровь, и место, в котором они стояли, залило ослепительным светом. Эллин исчезла, она была спасена.

Волундур взревел от злости.

– Ты обманула меня! Ты поплатишься за это! Я живьем сдеру с вас кожу, выпотрошу внутренности и скормлю ваши глаза воронам! Вы будете живы все это время! Вы будете мучиться до тех пор, пока мой повар не сварит то, что от вас осталось, в кипящем масле!

Альберих стоял и смотрел, не произнося ни слова – его жена и ребенок были в безопасности, а его будущее его не волновало.

– Но прежде вы сделаете то, что предначертано судьбой!

Панепаэль сделала несколько шагов в сторону стола, который стоял рядом с троном. На нем лежали Скрижали. Все, кроме Жезла, который был в руках Волундура. Но и его Волундур положил рядом с остальными Скрижалями.

– Это, – она показала на Скрижали, – принадлежит эльфам! Боги дали этот дар тем, кто был достоин его принять!

– Ты многого не понимаешь, и я не намерен ничего объяснять!

Но Панепаэль не надо было ничего объяснять. У нее был свой план, и она начала его выполнять. Она закрыла глаза и представила колоду Таро. Карты – золотистые прямоугольные пластинки – кружились в небе. Она не потеряла колоду, она была у нее внутри, она была частью Панепаэль.

Силой воли девочка выделила из череды картинок ту, что интересовала ее в данный момент – карту Дьявол. Та, словно по мановению волшебной палочки, зависла в центре вращающегося вихря и стала приближаться к ней, становясь все четче.

Вглядевшись в карту, она поняла, что ее план единственно верный, и он сработает.

Волундур, как будто поняв, что затеяла девочка, рассмеялся.

– Если ты возьмешь в руки одну из Скрижалей, ты мертва. Только тот, в ком течет королевская кровь, может взять в руки Скрижаль. Остальных ждет смерть!

– Ничего, я попробую! – Панепаэль взяла в руки Жезл и увидела, как испуг промелькнул в глазах Волундура.

– Не может быть, – прошептал он.

– Может! Прощай, Волундур! – Панепаэль направила жезл на Волундура и отдала приказ.

Она вложила всю волю и все силы в свое стремление стереть с земли Башню вместе с ее хозяином. И… Башня взорвалась. Она разлетелась на мелкие и крупные части под влиянием той силы, что выпустила Панепаэль.

Волундур стоял, охваченный пламенем. Его воля и сила еще боролись с неизбежным, но скоро все это переросло в агонию. Он упал с трона, и через несколько мгновений это была уже горстка пепла, а не могущественный Волшебник.

Лишь круг, который только сейчас заметила Панепаэль и на котором стояла она и Альберих, остался нетронутым в этой магической вакханалии. «Это место связано со Спящим богом», – подсказал девочке внутренний голос.

Когда шум стих и стало слышно, как ветер шуршит листьями в ближайшей роще, девочка выдохнула:

– Это конец борьбы?

«Еще нет», – возник в ее голове голос, и в следующий момент на них обрушилась волна воды. Природа вносила свою лепту в очищение этого мира, подарив ему грозу.

Глава 17
Карта 17. Звезда

Одна из Скрижалей показывает Альбериху путь домой.

Надежда, оптимизм, открытость. Свет в конце тоннеля. Помощь свыше, анализ и размышления. Устранение препятствий и исчезновение страхов.

Панепаэль и Альберих кружили в небе. Вернее сказать, они медленно опускались с того уровня, на котором находился пол зала в башне, которая теперь представляла собой лишь груду дымящихся обломков.

Дождь почти прекратился, и небо очистилось от туч. Над головами путников раскинулось бескрайнее звездное небо, как будто миллионы глаз выглянули посмотреть, что это за грохот и чем все закончилось.

Панепаэль посмотрела вниз и заметила свечение в развалинах. Это светился Круг Силы, который, по ее ощущениям, был связан со Спящим богом.

– Башня разрушена? – как бы не веря в то, что она видит, спросила Панепаэль.

Альберих кивнул, не понимая, зачем задавать такой очевидный вопрос.

– А как же Скрижали, что с ними?

– Там, – Альберих указал вниз, и среди обломков девочка заметила волшебный блеск Скрижалей.

Невредимые, нетронутые, они ждали своего законного хозяина. Боги сделали их на века.

– Теперь нам надо решить, как попасть домой, – сказала Панепаэль, когда они спустились к обломкам и Альберих собрал все артефакты.

– Я думаю, что это нам поможет, – Альберих пристально вгляделся в Диск, который держал перед собой.

– Как? Диск укажет направление движения?

– Не совсем, Диск – не компас, – сказал Альберих, сосредотачиваясь на процессе, – он даст мне информацию о том, как я могу воссоединиться со своей семьей. Нам необходимо как можно быстрее попасть в Старый город, для того чтобы Священник смог помочь моей матери и моему отцу. Именно это желание является ключевым, и я намерен произнести его Диску.

Диск начал тускло светиться, но с каждой секундой его свечение становилось все сильнее. Диск, как маленькая луна, освещал все вокруг серебристым светом. Затем он начал вращаться, все быстрее и быстрее, но не выскочил из рук Альбериха. Секунда, и луч серебристого света вырвался из диска и указал на одну из звезд на небосклоне.

Со стороны было непонятно, то ли Диск отсвечивает на солнце, то ли звезда осветила диск своим лучом. А возможно, две силы соединились для того, чтобы указать путь.

Луч пропал так же неожиданно, как и появился. Лишь негромкий щелчок указал на то, что происходящее имеет и человеческое объяснение.

Панепаэль запомнила направление луча и расположение звезд: можно собираться в путь.

– Как мне думается, в том направлении, что указала нам диск, находятся Западные холмы – место, почитаемое нашими предками. Но там ли наш дом? – задумчиво сказал принц, убирая диск в сумку.

– В любом случае у нас есть цель, и совет Диска дан на основании этой цели. Что еще нам надо?

– Нет, – Альберих протянул девочке руки и они уже собрались переместиться в указанном направлении, как услышали какой-то шум среди развалин.

Они поняли, что шум доносится из-под камней – кто-то или что-то уцелело в этом хаосе разрушения.

Альберих направил на место шума Жезл, и он удалил несколько камней, открыв перед ними источник шума.

Они увидели лицо Доккалфара, который чудом уцелел и был заживо погребен под обломками башни.

Он не сказал ни слова, но его глаза говорили: «Помоги!»

– Я не могу бросить его в таком положении, – сказала Панепаэль Альбериху, – это было бы равносильно убийству.

Альберих молчал. Он был согласен с доводами девочки, но, с другой стороны, это был его враг, один из тех, кто виновен во всем происходящем.

– Делай, как знаешь, – сказал Альберих, полностью высвобождая Доккалфара.

Панепаэль взяла за руки мужчин и закрыла глаза. Они двинулись в путь, туда, в пустоту…

Глава 18
Карта 18. Луна

Эллин стоит в городских воротах в ожидании мужа.

Мечты, бессознательные стремления. События, повторяющиеся с определенной цикличностью. Интрига, преобладание инстинктов над разумом. Мистический или фантастический аспект происходящего. Неуправляемые изменения.

Эллин лежала и смотрела в потолок. Она никак не могла уснуть – ночь не приносила ей забвенья, а лишь усиливала тревоги.

Хотя причин для волнения было не так много. Город восстанавливался. Вернее, все, кто в состоянии были работать, принимали участие в расчистке города, в восстановлении того, что можно было восстановить и строительстве того, что было безвозвратно утрачено.

Даже черные траурные знамена, до сих по украшавшие город, не могли повлиять на настроение горожан. Все были возбуждены, взволнованы, вдохновлены тем, что судьба дала им шанс начать новую жизнь.

Соседи не остались в стороне. Темный эльф Фардами прислал бригаду строителей, а пожилой король Рестилаар прибыл со своей свитой, весьма искушенной в искусстве росписи и украшения домов. Это было вдвойне удивительно, ведь Оберон враждовал с Рестилааром много столетий.

Жизнь возрождалась, но Эллин не могла принять эту новую жизнь без тех людей, которые были ей близки – мужа, короля и королевы.

* * *

Мрачные мысли усиливали слухи, которые то тут, то там возникали среди горожан. Говорили, что в долине странным образом была разрушена башня, в которой скрывался Доккалфар, и что ни он, ни кто бы то ни было не остались в живых.

Рассказывали о странном свете в холмах, который, как луч, соединил землю и небо. Считали, что это знак рождения кого-то или чего-то ужасного – что доброго можно ждать в такие времена?

Но беда не приходит одна, и король Рестилаар, помогавший Эллин всем, чем только возможно, принес недобрую весть. Ресурсы подходят к концу. Скоро в городе не будет ни еды, ни питья. Нужно снять магический барьер, который защищает город, чтобы люди пошли в окрестные земли искать помощи и поддержки.

Тем более, продолжал Рестилаар, у нас есть уникальные технологии в обработке камня и производстве изделий из металла. Все это может заинтересовать наших соседей.

– Заключаем союз? Перестаем враждовать? Открываем границы? – удивленно спросила Эллин. – Сотни лет во вражде со всеми миром. Сотни лет изоляции, и теперь столь резкие перемены?

– Приходит пора новому, когда старое себя изжило, – Рестилаар положил свою корону перед Эллин, – пора позаботиться о будущем.

Он понимал, что Эллин не в том положении, чтобы сейчас принять такое важное решение.

– Посмотрите на Луну. Она никогда не остается одной и той же, она меняется, движется, меняет форму и расположение. Нам стоит поучиться у нее гибкости, – сказал Рестилаар, беря корону в руки, – я тоже не сразу пришел к этой мысли.

– Хорошо, – ответила Эллин, – после родов мы вернемся к нашему разговору.

* * *

Эллин лежала на кровати – рядом с ней лежала ее новорожденная дочь. В свете полной Луны ее золотистые волосики придавали девочке волшебный образ. Казалось, что это не ребенок, а богиня, которая спустилась с небес на землю.

Впрочем, Эллин не знала: вполне возможно, такие чувства испытывает каждая мать по отношению к своему ребенку. Но она была не только матерью, но и королевой, Верховной Жрицей, и этот факт уже сейчас требовал безотлагательных решений.

Велорл ждал за дверью. Он настаивал на том, чтобы девочка была посвящена немедленно. Возможно, он был в чем-то прав, но в то же самое время Эллин немного пугал тот, кого выбрал Велорл в защитники девочки.

По эльфийским законам, у каждого эльфа есть свой тотем, проводник, помощник, хранитель, существующий в виде определенного животного. Для дочери Эллин таким стал волк.

Велорл рассудил, что и у Оберона, и у Альбериха были волки. И образ девочки, такой милый и чудесный, нес в себе черточки волчьего облика.

«Где он это увидел?» – подумала Эллин, но спорить со Священником у нее не было ни сил, ни желания.

Волк был огромен, возможно, чуть меньше небольшой лошади. Эллин, держа девочку на руках, села к нему на спину, и в тот же миг волк совершил головокружительные прыжок в небо.

Они летели над городом, в свете полной Луны, и Эллин испытывала и страх, и восторг одновременно. Их путешествие длилось долго, так долго, чтобы силы ребенка соединились с силами волка, создав единое целое.

Эллин видела Королевство, видела Старый город с высоты птичьего полета – все было удивительно прекрасно в этот незабываемый миг.

И тут в ее голову пришла странная мысль. Она была как прозрение, как вспышка. Вспышка! Та, о которой говорили люди. Это он, Альберих! Он жив, и он направляется домой!

– Скоро ты познакомишься со своим отцом, – сказала она дочери, и волк продолжил свой бег по небосводу.

Глава 19
Карта 19. Солнце

Полнота чувств. Альберих и Эллин снова вместе.

Слава, энергия, ясность. Ослепительный успех, блеск славы. Победа и восхищение. Открытость, радость, тепло и комфорт.

С первыми лучами солнца с улиц Старого города исчезли все траурные знамена. Наверное, солнце было несколько удивлено тем, каким оно увидело город – чистым, светлым, обновленным, радующимся новому дню и новой жизни.

Мастера в спешке устанавливали новые знамена – создавали новую праздничную окраску города: золотую, красную, оранжевую.

Со всех сторон доносились смех, крики детей, радостные возгласы – город готовился к великому празднику.

В самом замке приготовления шли полным ходом – ведь именно там состоится самое главное событие. Главное за многие сотни лет эльфийской истории.

Велорл потребовал, чтобы двор был украшен не только флагами и знаменами, но и цветами подсолнухов, которые эльфы в спешке доставляли с окраин королевства. Яркость должна быть не только в цвете, но и в форме – утверждал священник.

– Темные времена закончились, время праздника! Время новой жизни! – произнес Велорл, – Приветствуйте короля и королеву!

После этих слов толпа, окружавшая замок и стоящая вдоль главной аллеи, ведущей из самого замка, возликовала.

Велорл, слегка прихрамывая, отошел в сторону и склонил голову в поклоне, приветствуя Альбериха и Эллин.

Они появились на ступеньках, в белых нарядных одеждах, полные счастья и радости. Они были вместе, они были рядом, все закончилось так, как им бы того хотелось!

Голова Эллин была увенчана серебристой короной в форме серпа Луны. Голову Альбериха венчала корона принца – он не захотел надевать корону отца, считая, что это было бы неуважением к его власти.

– Отец жив и будет править королевством, – твердо сказал Альберих, надевая свою корону. – Мне достаточно власти и без нее.

Он говорил о том удивительном камне, что висел у него на груди. Камне, который спас ему жизнь, сыграв ключевую роль в его судьбе.

Альберих поднял руку, и толпа замолчала, готовая слушать своего спасителя.

– Мой народ! Я благодарю вас за то мужество, силу, отвагу, терпение, которые вы проявили в эти тяжелые времена! Вы сделали все для победы! Ваш подвиг – часть нашей общей победы!

После того как стихли крики радости, Альберих продолжил.

– Вы знаете, что Четыре Священные Скрижали возвращены. Каждая из них сыграла свою роль в нашей победе! Диск Желаний вернул меня домой, и я дарю его моим родным. Жезл Победы я дарю своему компаньону и своей помощнице, без которой я не смог бы сделать того, что сделал. Он твой, Панепаэль.

– Вы знаете, что король Оберон, Хранитель Скрижалей, никогда не использовал ни одну их них для себя и для собственной выгоды. Но пришло время, когда это необходимо. Меч Разума будет использован для того, чтобы избавить короля Оберона от проклятья! Приветствуйте своего короля!

Двери замка открылись, и на ступени шагнул король Оберон, живой и невредимый.

Панепаэль показалось, что она вот-вот оглохнет от криков и аплодисментов, которыми разразилась толпа.

Король поднял руку, и наступила тишина.

– Я сожалею, что не был с вами в столь трудные времена. Я рад, что Альберих, показав чудеса отваги и мужества, смог занять мое место и предотвратить катастрофу. Я горд своим сыном, я горд вами, мой народ, я благодарен богам за ту участь, которую они мне уготовили.

Оберон подошел и крепко обнял Альбериха, а затем продолжил.

– Я благодарен тому, что много столетий назад был выбран Хранителем Скрижалей. Я никогда не использовал их для себя, но сегодня, признаюсь, я отступил от своего правила.

Толпа одобрительно зашумела.

– Когда Альберих рассказал мне, что использовал Жезл и Диск для того, чтобы выиграть эту битву, Меч для того, чтобы вернуть меня к жизни, я принял эгоистичное решение. Я использовал Чашу Удовольствия для того, чтобы возродить Душу нашего королевства.

С этими словами из дворцовых дверей, откуда вышел Оберон, появилась королева Альва.

Глава 20
Карта 20. Суд богов

Верховная Жрица Альва изгоняет Доккалфара.

Раскрытие, анализ, исследование. Реальность под влиянием прошлых событий. Принятие персональных решений. Вывод о правоте или неправоте.

Альберих стоял в объятиях Оберона, Эллин обнимала Альву. Люди пели, танцевали, веселились. Впервые за многие дни Панепаэль могла стать самой собой – маленькой девочкой, и расплакаться от счастья и радости, переполняющих ее сердце.

* * *

Во дворце их ожидало последнее, что они должны были сделать, чтобы навсегда забыть о прошлом.

Оберон, Альва, Альберих, Эллин, Панепаэль и Таймерл собрались в тронном зале. Туда же под конвоем стражи был введен Доккалфар.

Его вид был плачевен. Руки и ноги его были скованы цепями, волосы всклокочены и потеряли прежний блеск, одежды изорваны и испачканы: пред ними предстала лишь тень того величия, которое каждый из собравшихся все еще помнил.

В лице Альвы, стоящей на судном месте, Панепаэль заметила сочувствие и сострадание к этому несчастному существу – эльфом его уже трудно было назвать.

– Что они с ним сделают? – спросила шепотом Панепаэль у бабушки.

– Убийца Верховной Жрицы, убийца короля, какой участи он заслуживает?

– Милосердие? Законность?

– Подожди решения Высшего Суда и не гадай попусту, – сказал бабушка, давая понять, что разговор окончен.

Доккалфар встал на колени перед Альвой. Панепаэль заметила кровавые шрамы, которые виднелись через дыры на спине – ему пришлось несладко. А еще она заметила, что свет, проникающий в зал, сфокусировался на фигуре Доккалфара, как будто не они, не Альва, а Высший Суд сейчас смотрит на него, чтобы принять решение.

Альва закрыла глаза и раскинула руки в стороны. Яркий свет залил все вокруг, не позволяя рассмотреть происходящее.

Панепаэль прикрыла глаза рукой и постаралась подсмотреть происходящее через щелки между пальцами.

Доккалфар был на том же самом месте. Но теперь это был просто уставший и изможденный эльф. Его одежды были чисты, на его лице не было ни грязи, ни ссадин и крови. Его волосы стали гладкими и чистыми.

– Я говорю как жрица, – сказала Альва, не открывая глаз, – я говорю от имени Закона.

Она указала на Доккалфара и продолжила:

– Причина всех твоих бед – ты сам. Пустые надежды, заблуждения, пороки – все это ты, Доккалфар.

Панепаэль внимательно наблюдала за Волшебником и немало удивилась тем переменам, которые произошли в его облике, в его глазах. Он усмехался, глядя на Альву. Он выпрямил плечи, поднял голову и произнес:

– Что ты со мной можешь сделать, жрица? Может быть, бросишь кости? Или посмотришь мою участь по внутренностям голубя? Или погадаем на Таро? Вы знаете, что народ не успокоится, пока не увидит виновного, пока не получит кровь того, кто будет назначен жертвой! К чему весь этот спектакль? Вы выбрали меня на роль козла отпущения, так скажите об этом прямо! Вы же сами эгоистичные создания! В чем я виноват? В том, что использовал Скрижали по своему усмотрению? Но каждый из вас воспользовался ими таким же образом. Благие намерения? Спасение? Желания помочь? Все это отговорки. А факт остается фактом – вы нарушили волю Богов и воспользовались Скрижалями. Вы не менее виновны, чем я!

Панепаэль была в бешенстве. Что он говорит? Как он смеет?

Таймерл взяла девочку за руку, как бы почувствовав, что та готова броситься с кулаками на этого негодяя.

– Вы говорите истину, – сказала Альва, улыбнувшись Волшебнику.

– Что? – воскликнул Доккалфар.

– Что?! – вскрикнула Панепаэль.

– Я не могу принимать решение относительно вашей судьбы, поскольку я жертва ваших беззаконий, равно как и каждый из членов моей семьи.

– Это что, хитрость? – Доккалфар не понимал, к чему клонит Альва.

– Вы совершили свои преступление до того, как королевство было объединено. Теперь, когда мы судим по законам Нового королевства, в нем нет ваших преступлений. Мы не можем вас наказать, казнить, преследовать.

– Что же тогда со мною будет? Я буду всю жизнь гнить в тюрьме? Я буду работать с утра до ночи? Как я буду наказан?

– Я освобождаю вас и отдаю в руки короля Рестилаара, вашего отца, который и решит вашу участь.

Удар грома потряс тронный зал. В его центре появилась фигура Рестилаара, исполненного гнева и злобы. Его лицо было красным от той злости, что кипела в нем. И – на нем не было короны!

– Я расплатился за твои беззакония! Я лишился короны и королевства – такова воля богов! Ты глупец, невежество, преступник во всех мыслимых мирах. Но я все еще твой отец, и я научу тебя уму-разуму.

Рестилаар дал сыну оглушительную оплеуху, такой силы, что тот отлетел в другой конец зала.