Текст книги "Zombie Fallout. Апокалипсис"

– Хочу, чтобы Томми сел вперед, а Джастин прикинулся, будто спит на заднем сиденье. Это наш единственный шанс провезти его на территорию. Я бы спрятал его в багажнике, если бы тут был багажник, но сейчас это не вариант.

– А что, если он обратится? – спросил Тревис.

– Я позабочусь об этом, – резко ответил Брендон.

– Я его брат, так что я должен это сделать, – возразил Тревис.

– Если дойдет до этого, я сам сделаю то, что нужно, – сказал Джастин, открывая пассажирскую дверцу.

Томми столкнулся с Джастином, перебираясь на переднее сиденье. Он тут же заключил Джастина в крепкие объятия, что слегка подбодрило раненого.

– Это ведь не объятия смерти, так, Томми? – спросил Джастин.

– Я никогда еще не обнимал никого до смерти, – серьезно ответил Томии, смахивая слезу со щеки.

Глаза Джастина покраснели, очерченные черными кругами. Он смахивал на хеллоуиновского ряженого, наполовину облачившегося в маскарадный костюм. Пока раненый не сел обратно в машину, Пол поменялся местами с Эрин, устроившись между Джастином и своей женой.

Через пару минут фургон был готов к последнему повороту на Эванс-Авеню.

– Все знают, что делать? – шумно выдохнув, спросил Брендон.

Пол чуть напрягся, когда Джастин положил голову ему на плечо. Джастин заметил это, но не мог винить своего дядю. Парень был уверен, что вел бы себя точно так же, если бы Пол был на его месте. Когда фургон подкатил к воротам, Брендон выдал самую сияющую улыбку, на которую был способен. Но фокус не удался.

– Парень, ты выглядишь так, словно тебе яйца отбили клюшкой для гольфа. Скажи, Игорь? – спросил часовой, явно восхищенный собственной шуткой.

– Ага, – ответил тот и кивнул.

Впрочем, Игорь не обратил особого внимания на слова своего напарника. Вместо этого он сунул голову в салон и огляделся.

– Тут много кровь, – сказал русский, не ожидая объяснений, просто констатируя факт. – Разве вы ребята не ехали помогать ваш отец?

А вот теперь он явно требовал объяснений. Поначалу все промолчали, но затем Пол предпринял попытку мозгового штурма.

– Так и есть, сэр, но потом они наткнулись на нас с женой. Мы были в затруднительной ситуации, и тот парень, Майк, спас нас, а потом велел этим славным молодым джентльменам отвезти нас домой.

Игоря это не убедило.

– Что случиться с окном? – бесцеремонно спросил он, сметая с рамы осколки стекла.

Тревис ответил, слишком поспешно и слишком громко.

– Это моя вина, сэр. Я выстрелил в зомби, не сообразив, что окно все еще поднято.

Для большей убедительности он выдавил слабую улыбку.

– Стекла внутри машины, – сказал Игорь, пристально глядя на Тревиса.

Улыбка парнишки увяла еще больше.

– Что неправильно с другой мальчик? – спросил Игорь, кивнув на заднее сиденье.

– Со мной все в порядке! – радостно воскликнул Томми.

– Нет, не тебя, – твердо ответил Игорь.

Томми нахмурился.

На сей раз быстро соображать пришлось Брендону.

– Сэр, я просто хочу отвезти его домой, чтобы он проспался. Прошлой ночью мы добрались до запасов мистера Тальбота, и он выпил слишком много водки.

Игорь расхохотался. Он не был уверен, что услышал хотя бы полуправду, но, в любом случае, мысль о двух юных американцах, пытающихся укротить русскую огненную воду, его позабавила.

– Да, похоже он малость залить зенки. Отвезти его домой и привести в себя, – сказал Игорь, впиваясь взглядом прямо в глаза Брендону.

– Да, сэр, – ответил Брендон, въезжая на территорию комплекса.

Фальшивый сон Джастина перешел во вполне настоящий, так что остальным пришлось помочь ему вылезти из фургона. Он двигался медленно и неуверенно. Пол поддерживал его с одной стороны, а Тревис с другой. Брендон поспешил во двор через заднюю калитку, чтобы убедиться, что никто им не помешает провести Джастина в дом. Однако тут же выяснилось, что проделать это не удастся – по крайней мере, без затруднений.

Не успел Брендон распахнуть калитку, как наткнулся на свою девушку. В глазах ее горел огонь, поза говорила о том, что она готова рвать и метать. Николь уже было изготовилась обрушить на голову жениха поток замысловатых ругательств, когда увидела, что ее брата чуть ли не на руках втаскивают во двор. Она даже не заметила присутствия дяди – все ее внимание сосредоточилось на страдальческом лице Джастина.

– О Боже! – вскрикнула Николь, проталкиваясь мимо Брендона, чтобы стереть пот с пылающего от горячки лба брата.

Быстро отдернув руку, она воскликнула:

– Да он весь горит! Что ты с ним сделал?

Последняя фраза была адресована уже Брендону.

– У нас нет времени для обвинений, Николь, – вмешался Пол. – Надо отвести твоего брата в дом и дать ему какие-нибудь антибиотики.

– Дядя Пол? – спросила Николь, обернувшись и наконец-то заметив его.

– Позови свою мать, Николь, – с нажимом произнес Пол.

– Спасибо, – вполголоса пробормотал Брендон.

– Не беспокойся, парень, я сделал это ради всех нас. Я достаточно долго знаю Николь, чтобы сообразить, что она вот-вот завизжит, – ответил Пол, заводя Джастина в заднюю дверь.

Парни уложили Джастина на любимый диванчик Генри. Пес не возражал, он крепко спал наверху, на той половине кровати, где обычно спал Майк. Трейси спустилась вниз, неловко держа винтовку. В ее руках оружие выглядело столь же уместно, как зонтик в лапах у кота – но уж если начались неприятности, она хотела быть готова ко всему. Увидев Пола и Эрин, Трейси замерла на полушаге, отчаянно пытаясь переварить новую информацию. Однако, стоило ей заметить лежащего на кушетке Джастина, как все остальное было забыто. Тревис тем временем обшаривал кухонные шкафчики, разыскивая полупустые баночки с антибиотиками. Николь и Трейси славились тем, что никогда не заканчивали курс приема лекарств. Через пару секунд его усилия были вознаграждены.

– Нашел! – победно воскликнул он.

Трейси, едва обратив внимание на его слова, приложила ладонь ко лбу Джастина.

– Что с ним случилось? – выкрикнула она. – Он такой горячий!

Обернувшись к Тревису и Брендону, она пронзила их свирепым взглядом.

– Немедленно расскажите мне, что произошло.

Лицо Джастина налилось восковой желтизной, переходящей в зелень. Брендон не решался опустить винтовку – ему казалось, что она может понадобиться в любой момент. Но как он мог сказать миссис Тальбот, чтобы та отошла в сторону и не мешала стрелять?

– Николь, наполни ванну холодной водой. Тревис, собери весь лед и положи в ванну. И найди какие-нибудь антибиотики! – крикнула Трейси.

Тревис подбежал к матери и сунул ей в руку баночку с эритромицином, затем метнулся обратно к холодильнику, выгреб весь лед и поспешил следом за сестрой – он готов был провалиться куда угодно, лишь бы не видеть сцену, что разворачивалась сейчас внизу. Джастину с большим трудом удалось проглотить таблетки, которые дала ему мать. Его миндалины распухли так, что почти соприкасались друг с дружкой.

Майк вернулся четыре часа спустя и обнаружил в ванной наверху семерых человек и собаку. Ванная, довольно просторная для одного, никогда не предназначалась для столь многочисленной публики. Когда Майк протиснулся в первый ряд и увидел то, на что смотрели все остальные, он почти не обратил внимания на своего лучшего друга и его жену. В ванне лежал Джастин. Он то трясся в чудовищных судорогах, то задыхался от лихорадки, пожиравшей его тело. Майк застонал и упал на колени рядом с сыном.

Глава 14
Запись Трейси

– Мама! – крикнула Николь от подножия лестницы. – Все куда-то ушли!

Трейси была раздражена: прошлой ночью, впервые за почти целую неделю, ей удалось спокойно заснуть. Сон ускользал от нее, как угорь в банке желе: полночи ей снились кошмары, потом они снились Майку, и он метался в постели. Еще пара часов благословенного отдыха – и ей почти удалось бы вновь почувствовать себя живым человеком.

«Так лучше не шутить», – подумала Трейси.

– Все? – испуганно спросила она, усаживаясь в постели.

Голова закружилась, в ушах раздался легкий звон. Сейчас она принимала витамины не столь фанатично, как до «заражения».

Иногда на нее наваливалась депрессия. К чему принимать витамины? Они не защитят от зомби. Винтовки и пистолеты – то, что она больше всего ненавидела – стали теперь ее единственным спасением. Трейси прикинулась, что ничего не замечает, когда Майк начал медленно и методично коллекционировать оружие. У нее были свои слабости, так зачем же отказывать ему в такой прихоти? Он не курил, не употреблял наркотики, не гонялся за другими женщинами. Майк был хорошим человеком. Может, до стандартного набора в его колоде и не хватало пары карт, но вместо них всегда можно использовать джокеры.

Оружие! Трейси волновалась, ОЧЕНЬ волновалась, когда он начал обучать мальчиков стрельбе, но Майк был осторожен и с уважением относился к той разрушительной силе, что несли эти штуки. Такое же отношение он воспитал и в мальчишках. То, что прежде казалось ненужным, сейчас стало краеугольным камнем их выживания. Дарвиновский естественный отбор снова работал вовсю. Слабые умрут. Сильные выживут.

– Все? – переспросила она, на сей раз куда мягче.

В голове начало проясняться.

Николь уже была в спальне.

– Даже Томми, – ответила она.

– Ты уверена, что они не на дежурстве, или не отправились за едой, или просто не выгуливают собаку?

Ответ на последний вопрос Трейси получила, когда откуда-то из района ее пяток раздалось громкое фырканье.

– Генри, как ты ухитрился залезть на кровать… да еще и так, что я не заметила? – сказала Трейси, протягивая руку, чтобы потрепать его по щеке.

Генри послушно перевернулся на спину, ожидая, что ему почешут брюшко. Ожидания полностью оправдались.

– Мама, я сходила к клубу, а потом к воротам. Они все уехали. Папа поехал на оружейный склад, а мальчики, предположительно, отправились помогать ему, но часовой думает, что они все наврали.

– Хорошо, дай мне минутку, – сказала Трейси, откидывая покрывало и частично накрывая им Генри.

Тот и не шевельнулся, видимо, чрезвычайно довольный своим новым одеяльцем.

– Как насчет оружия? – спросила Трейси, направляясь в ванну, чтобы натянуть штаны.

– А что насчет него? – спросила Николь, не понимая, к чему ведет этот разговор.

– Оно нам понадобится, – прокричала Трейси из ванной.

– Зачем? Для чего? – с нарастающей паникой в голосе спросила Николь.

– Отправимся искать мальчиков, – буднично ответила Трейси, снимая свитер с праздно стоящего велотренажера.

Люди бросают одежду на тренажеры не потому, что это легкодоступная вешалка. Они делают это, чтобы скрыть чувство вины. Вины за то, что потратили целое состояние на оборудование, которое теперь выполняет ту же функцию, что и вешалка ценой в сорок девять центов. Вины за то, что не оправдали собственные ожидания, не выполнили данные себе обещания. Спортивные тренажеры отправили к психотерапевтам больше людей, чем смогла бы любая проблемная мать.

– Николь, когда мы вернемся назад, напомни мне выбросить этот эллипсоид.

Николь уставилась на мать, решив, что та все-таки дошла до ручки. Стресс, обрушившийся на них в последние дни, тяжко давил на каждого, и ее мама, похоже, слетела с катушек.

Трейси отперла ружейный сейф Майка и поняла, что запасы практически исчерпаны. Все, что осталось – это пистолет и винтовка калибра.22. Не то чтобы Трейси представляла, с каким типом огнестрела имеет дело.

– Как узнать, заряжены ли они? – спросила Трейси у Николь, энергично хватая пистолет.

Николь отшатнулась.

– Всяко не наставив его на меня.

– Ах да, извини, – пристыженно ответила Трейси.

– Мам, а ты уверена, что это хорошая мысль?

– Мои мальчики где-то там. И я собираюсь найти их.

Николь со вздохом подошла к матери и достала из сейфа винтовку. Она положила оружие на кровать и принялась старательно изображать, будто знает, как его заряжать. Следующие несколько волнительных минут она провела под чутким взором Трейси в поисках несуществующего приемника магазина, конечно же, не имея понятия, что винтовки двадцать второго калибра иногда заряжаются со ствола. Не желая выглядеть невеждой, Николь, в конце концов, вновь взяла оружие в руки и гордо объявила:

– Полностью заряжено.

Что, конечно же, было не так.

– Я не заметила, чтобы ты вставляла туда патроны, – с сомнением произнесла Трейси, хотя, говоря откровенно, разбиралась в этом еще меньше Николь.

– Как насчет этого? – спросила она, протягивая дочери пистолет.

Николь, по меньшей мере, раз шесть видела, как ее отец и парень стреляют. Они всегда тянули за какую-то штуку наверху. Поэтому, когда она, наконец, нашла на пистолете механизм, оттягивающийся назад и со щелчком возвращающийся обратно, если его отпустить, то не менее гордо объявила, что и пистолет заряжен. Заряжен он не был. В тот момент Николь не думала, что они отправятся за ворота, и надеялась, что ее навыки в обращении с оружием не подвергнутся испытанию практикой.

– Мама, мы понятия не имеем, куда они уехали, и они опережают нас по меньшей мере на четверть часа, – просительно сказала она.

Может, ее мать и была взвинчена до предела, но Николь, откровенно говоря, просто голову потеряла от страха.

При росте четыре фута одиннадцать дюймов и весе в девяносто фунтов[57]57
  Примерно 40 кг.


[Закрыть] – и то разве что после обеда в День Благодарения – самой надежной защитой Николь был ее папа-морпех, который в некоторых кругах слыл весьма неустойчивым типом. Множество людей, представлявших, по ее мнению, потенциальную угрозу, Николь терроризировала, словами: «Мой папа знает, где ты живешь» (по какой-то неведомой Майку причине все друзья и возможные обидчики Николь смертельно боялись его, хотя он никому из них ни разу не сказал даже «Бу!»). Все это было делом рук Николь. Она позаботилась о том, чтобы всем и каждому стал известен некий инцидент, произошедший в Канаде с участием ее отца, несколько конных полицейских и одного политика. Николь не чувствовала бы себя в большей безопасности, даже если бы все считали ее дочкой Тони Сопрано[58]58
  Тони Сопрано – вымышленный персонаж сериала «Клан Сопрано» (1999–2007), Глава мафиозного клана. Роль Тони исполнил Джеймс Гандольфини (1961–2013).


[Закрыть].

Когда братья подросли, они стали второй линии обороны – и, кроме того, у нее был Брендон. А если все остальное не срабатывало, Николь пускала в ход собственный голосок, заставлявший забыть о миниатюрных размерах. Слыша ее крик, любой бы решил, что его окружил взвод обезьян-ревунов. Ее папаша, на которого (безо всякого результата) кричали многочисленные инструктора учебки, старался скрыться от дочери, когда та распахивала варежку во всю ширь. Однако сейчас, лишившись своих телохранителей и утратив волшебную силу голоса – зомби ведь плевать на крики, для них это скорей прозвучало бы как звонок к обеду – она стала тем, кем, по сути, являлась, а именно маленькой папочкиной принцессой. Убери некоторую резкость манер, и останется лишь испуганная молодая женщина.

– Я бы выкурила сейчас парочку сигарет, – объявила ее мать.

– Идем, – немедленно согласилась Николь.

Зависимость – мощный мотиватор. К черту зомби.

Генри, выглянув из под одеяла, наблюдал как они уходят. Он понимал, что дома никого не остается, и надеялся, что кто-нибудь вскоре вернется и попотчует его вторым завтраком.

Трейси и Николь подошли к гаражу. Но лишь когда они вошли внутрь, Николь заметила очевидное (да, вы угадали верно, Принцесса Очевидность).

– Мы возьмем папину машину? – с дрожью в голосе спросила она.

– Ну, мою-то он раскурочил, – ответила Трейси, пусть и без особой уверенности.

Пару месяцев назад Майк и Трейси зашли за кофе в «Старбакс». Майк чувствовал себя на седьмом небе, вдыхая все эти чудесные ароматы специй и зерен разных сортов.

– Знаешь, – начал он, – если бы бог сказал мне, что я должен отказаться либо от пива, либо от кофе, не представляю, что бы я выбрал.

Трейси полагала, что это дилемма решается очень легко.

– Пиво.

Майк покосился на нее.

– Ну ладно. Бог говорит: кофе или сигареты.

Теперь Трейси поняла, о чем речь.

После того, как они свалили покупки на заднее сиденье джипа Майка и уже двинулись к выезду с парковки, Трейси спросила мужа:

– А если бы Господь предложил выбрать между этим джипом и мной, насколько сложным был бы для тебя этот выбор?

Майк ответил без малейшего промедления:

– Ах, милая, это было бы совсем несложно.

Однако подробностей он не уточнял, и Трейси была наполовину уверена, что поняла его невысказанную мысль.

– Есть идеи получше? – спросила Трейси.

– Ну, нам нужны сигареты, – слабо улыбнулась Николь.

Не раз за свою мятежную юность Николь хотела «одолжить» папин джип, когда тайком выбиралась из дома – но все-таки она была непослушной, а не сумасшедшей. Джип так и оставался надежно запертым в своем гараже.

Николь осторожно пролезла на пассажирское сиденье, подсознательно ожидая, что вот-вот сработает какое-нибудь противоугонное устройство. Неважно, как близко она пододвинула кресло и какую позу приняла – все равно сидеть было неудобно. Чувство вины – тесный костюмчик, и на ее матери он сидел, похоже, не лучше, чем на ней. В замкнутом пространстве гаража шум двигателя прозвучал оглушительно. Если бы не пристегнутые ремни безопасности, обе женщины, наверное, могли бы выскочить вон из машины. Трейси медленно включила заднюю передачу.

– Мам, может, ты сначала откроешь ворота?

– Ах да. Верно, – рассеянно улыбнулась Трейси.

Начало экспедиции грозило стать весьма запоминающимся. Николь не была уверена, что они поступают разумно. Дверь гаража с лязгом открылась, Трейси резко выжала сцепление, и джип заглох.

– Опаньки, – прокомментировала она.

– Великолепно, – проворчала себе под нос Николь.

Следующие три попытки выехать на задней передаче оказались столь же «успешны». А затем настала очередь первой передачи.

Трейси подкатила к центральным воротам, надеясь, что их откроют прежде, чем она потеряет скорость, и ей не придется снова возиться с первой передачей.

Игорь махнул рукой, приказывая им остановиться.

– Вот черт, – в унисон буркнули Трейси и Николь, руководствуясь одним и тем же мотивом.

Николь чуть не расплющила нос о приборную панель, когда джип взбрыкнул, словно разъяренный мустанг.

– Что с вами, Тальботами, такое? Вам здесь не нравится? – спросил Игорь.

– Игорь, ты знаешь, куда поехали мальчики? – озабоченно спросила Трейси.

– Сказали, помогать своему па, но я знать, что они нагло врать, – любезно ответил он.

Трейси захотелось наорать на Игоря за то, что он их выпустил, но задача часового состояла в том, чтобы не впускать людей внутрь, а не в том, чтобы не выпускать их наружу.

– С ними все быть в порядок, миссис Тальбот, им хватит оружия завалить медведь, – сказал Игорь, заметив страх на ее лице. – Вы две должны сидеть здесь и ждать их назад. Туда ехать слишком опасно.

– Мальчикам ты сказал то же самое? – рявкнула в ответ Трейси.

Игорь отступил на шаг и махнул рукой, давая водителю автобуса знак отъехать. С тех пор, как он перебрался в Штаты, он многое усвоил. Здешние женщины были не настолько покорны, как в России, так что будить лихо было себе дороже.

– Удачного дня.

И он полез греться в автобус.

На выезде из ворот джип заглох еще дважды. Водитель автобуса, похоже, был на грани паники. Он отчаянно жестикулировал, показывая Трейси, чтобы та очистила въезд.

– Какого хрена он так разволновался? – раздраженно спросила Трейси.

Попытки вести – или, если быть реалистами, в основном стопорить – джип Майка слегка взвинтили ее.

– Тут на целые мили кругом нет ни одного зомби!

Она была неправа – крайне, крайне неправа – но отсюда их, определенно, разглядеть было сложновато.

– Смотри не обмочи подштанники! – выкрикнула Трейси, наконец-то успешно переключаясь на первую и освобождая дорогу автобусу.

– О Боже, когда Майк за рулем, это кажется так легко!

– Мам, а ты уверена, что нам стоило выезжать наружу?

Николь не могла точно сказать, в чем дело, но что-то казалось неправильным. Дурные предчувствия усиливались по мере того, как Литл Тертл исчезал в зеркале заднего вида.

Однако Трейси была слишком поглощена борьбой с коробкой передач, чтобы что-то заметить. Вполне вероятно, что причина трудностей со сцеплением лежала в области подсознательного и не имела никакого отношения к ноге на педали.

– Ха, я это сделала! – торжествующе воскликнула Трейси, проезжая перекресток Гавана и Эванс практически как по маслу.

Теперь, когда у нее появилась возможность оглядеться по сторонам, ей пришлось согласиться с Николь. Возможно, это было не столь уж хорошей идеей. Трейси рисковала жизнью дочери и своей собственной, и ради чего – она понятия не имела, куда уехали мальчики. А колесить вокруг без всякой цели было равносильно самоубийству. Конечно, они были вооружены, но ни одна не сделала за свою жизнь больше полудюжины выстрелов, да и то мимо цели.

Этот дивный новый мир[59]59
  «О дивный новый мир» (вариант перевода названия «Прекрасный новый мир» (1932) – сатирический роман-антиутопия английского писателя Олдоса Хаксли.


[Закрыть] совершенно измотал Трейси – ее муж то и дело пускался на какие-то авантюры, а теперь и мальчики умотали Бог знает куда.

Уронив голову на руль, Трейси оглянулась на дочь.

– Николь, я понятия не имею, что делаю и куда еду. Майк убьет нас, если узнает об этом, и не только потому, что мы взяли его джип.

Николь никогда не видела свою мать настолько подавленной. Надо было что-то быстро придумать, иначе Трейси могла полностью замкнуться в себе. В прошлом году у Николь отобрали права. Не то чтобы сейчас на дороге их поджидал патруль, но факт оставался фактом: она едва могла управлять машиной с автоматической коробкой передач. Сцепление даже не обсуждалось. Дурные предчувствия не ослабевали ни на йоту. И у нее не было ни малейшего желания топать до комплекса пешком.

– Я бы не отказалась от сигареты, – сказала Николь, косо поглядывая на мать в надежде получить хоть какую-то реакцию, кроме отчаяния.

Трейси подняла голову. На ее напряженном лице читалось страдание, но сейчас там появилось и нечто другое… решимость. Трейси злилась на себя за то, что из уныния ее способна вывести обычная сигарета, но старые привычки так быстро не отпускают.

Их можно подавить на какое-то время, можно даже забыть о них, но они всегда поднимают свои уродливые головы в самый неподходящий момент. Сейчас, однако, момент был как раз подходящий. Трейси не знала, то ли злиться на Николь, то ли благодарить ее за то, что она так виртуозно манипулировала ею, с ювелирной точностью нажимая на нужные кнопки, но, в конечном счете, девочка практиковалась последние одиннадцать лет.

Трейси вновь тронула машину с места.

– Звучит неплохо. Рак легких волнует меня сейчас меньше всего.

Николь рассмеялась бы, не будь эта мысль столь зловещей. Каким-то образом оказалось, что рак легких – сейчас наиболее безопасная альтернатива. Но как, черт возьми, это произошло? Минуту или около того они ехали молча, а потом Трейси свернула на ближайшую заправку. Там стояли несколько машин, но никто не спешил их обслужить. Трейси описала ленивую восьмерку по парковке, выглядывая нет ли причин для отступления. Однако кроме разлитого бензина никаких непосредственных угроз не наблюдалось. Света в круглосуточном магазине не было, а непрозрачное стекло витрины скрывало все, что находилось внутри. Трейси припарковалась перед магазином, оставив двигатель на холостых оборотах. Они с Николь пристально уставились во мрак, выискивая малейшие признаки движения.

– Не глуши двигатель. Я забегу внутрь и выгребу несколько пачек, – сказала Николь, приоткрывая дверцу.

– Минуточку. Я тебя туда не пущу! – громче, чем собиралась, крикнула Трейси.

– Мама, со мной все будет в порядке. Я только заскочу внутрь и сразу выбегу назад.

– Нет, если уж кто-то и войдет внутрь, так это я. У меня и так двое детей уже запропали Бог знает куда. Ты оставайся здесь, а я сбегаю, – сказала Трейси, глубоко убежденная в правильности этого маневра. – Если что-то со мной случится, просто уезжай!

И она потянулась к водительской дверце.

– Мам! – вскрикнула Николь.

Трейси немедленно захлопнула дверь, решив, что Николь что-то заметила. Она дико завертела головой в поисках приближающейся опасности.

– Мам, я не умею водить машину с ручной коробкой. Если что-то случится с тобой, мне придется бежать. Ты видела, как я бегаю?

– Черт, ты меня напугала, – выдохнула Трейси.

Но когда до нее дошел смысл слов Николь, она поняла, что перед ней неразрешимая дилемма. Неважно, какое решение она примет, ее дочь все равно окажется в опасности.

– Давай пойдем туда вместе, – предложила Николь, прежде чем ее мать вновь сковал страх.

Никотин был могущественной приманкой. Он мог побороть здравомыслие. Трейси слабо кивнула. Мать и дочь одновременно открыли дверцы и вышли из машины. Холодный воздух резко пах бензином. Ядовитые пары затрудняли дыхание, но в этом и был их плюс (или минус?) – бензиновая вонь скрывала запах смерти. Чтобы выбраться из удушливого облака, женщины поспешили ко входу в магазин. Если бы их обоняние не притупила вонь горючего, сейчас бы в нос им ударил до боли знакомый смрад разложения. Но осознание ошибки пришло на три вдоха позже, чем следовало.

– Боже, хотелось бы мне, чтобы тут горела хоть пара лампочек, – с легкой дрожью в голосе произнесла Николь.

Трейси вошла первой и втайне этому обрадовалась. Когда глаза приспособились к сумраку, она различила пару ног в санитарной униформе, торчавших из-за прилавка. Этим ногам явно не суждено было больше ходить. К тому же, в ближайшем проходе между полками виднелась лужа свернувшейся крови. У Трейси не было ни малейшего желания узнать, чья это кровь. Иногда неведение и в самом деле благо. Трейси схватила за руку шедшую следом Николь, уводя ее подальше от жуткого прохода. Затем она резко остановилась и прислушалась.

– Шшш… ты это слышала?

Обеих охватила паника, хотя Николь не уловила ни звука. Они застыли на месте. Секунды текли. Рука Николь, сжатая в тисках материнских пальцев, начала болеть.

– Мама, отпусти, – приглушенно проговорила Николь. – Там никого нет.

Из-за полки с прохладительными напитками донеслось тихое поскребывание.

– Может, это просто включился холодильник, – сказала Николь, пытаясь убедить в первую очередь себя.

Трейси указала на выключенные лампы наверху.

Николь подняла голову и судорожно сглотнула.

– Да, электричества нет. Я знаю.

– Шшшш… – скорей показала, чем прошептала Трейси.

Николь была не из тех, кто умел вовремя прикусить язычок, и уже собиралась задать следующий вопрос, когда звук повторился. Он был слабым и ритмичным. В нем не таилось никакой угрозы, но Трейси все равно не собиралась тут задерживаться.

Она повернулась лицом к дочери.

– Давай возьмем пару пачек сигарет и газировку для ребят, и уберемся отсюда подальше.

– Согласна по всем пунктам. У меня от этого места мурашки по коже, и тут начинает вонять хуже, чем снаружи. Хочешь, чтобы я взяла какую-то определенную марку?

– Бери все, что сможешь унести. У меня есть предчувствие, что пройдет еще много времени, прежде чем «Винстон-Салем» начнет выпускать их заново. Разве что разработают специальный сорт для зомби. «Эй, вы уже и так покойник, отчего бы не сделать пару затяжек?», – неуверенно пошутила Трейси.

– Смешно, хотя звучит ужасно, – выдавила Николь с натянутой улыбкой.

– Даже если мы их не выкурим, сможем на что-нибудь обменять. Через пару дней они станут на вес золота.

Глаза Николь вспыхнули.

– Золота? Хмм.

– Ты поняла, что я имею в виду.

– Я прекрасно поняла, что ты имеешь в виду, – отозвалась Николь, хватаясь за ручку одной из двух стоявших у входа небольших тележек.

– Верно мыслишь, – сказала Трейси, взяв оставшуюся тележку.

Они были так увлечены «шопингом», что не заметили, как одна из дверей холодильника открылась. Из тени на них жадно уставилась одинокая фигура.

Вид мяса – пускай и не само слово – пронесся в рудиментарном сознании твари. Создание двинулось вперед: вечно вперед, вечно голодное, вечно в погоне за следующей жертвой. Если бы оно было способно мыслить и осознавать себя, то подумало бы: «Жизнь проста». Однако такими талантами тварь не обладала.

Николь доверху наполнила свою тележку и отправилась к джипу, чтобы выгрузить первую партию трофеев. Она не могла бы быть счастливее, даже если бы наткнулась на сундучок Дэви Джонса. Когда девушка вернулась в магазин, прежние страхи начисто испарились. И напрасно. Она замерла на месте с застывшей на губах улыбкой, в ужасе уставившись на представшую перед ней картину. Кошмарная неупокоенная тварь шла по пятам ее ни о чем не подозревающей матери.

– Мама! – взвизгнула Николь.

Трейси уронила упаковку «Пепси». Банки разлетелись во все стороны. Они полопались, в воздух забили струи липкой жидкости. Трейси уже готова была обругать дочь за то, что та ее напугала – но, подняв голову и увидев ужас, написанный на лице Николь, поняла, что дело плохо.

Словно дятел клювом, Николь беспорядочно тыкала пальцем в пространство. Заикаясь, она лепетала:

– З-З-З!..

Дальнейших объяснений Трейси не понадобилось. Не так уж много слов, начинающихся на букву «з», могли вызвать такую паническую реакцию – если, конечно, в Денвере не бесчинствовала зебра-убийца, и Трейси не заслоняла полянку с особенно сочной травой. Женщина развернулась лицом к опасности, но нечаянно наступила в скользкую лужу свежеразлитой «Пепси». Левая нога Трейси взмыла в воздух, и миссис Тальбот грохнулась на пол. Выражение лица зомби изменилось: из счастливого оно сделалось растерянным, словно существо не могло понять, куда подевался его обед. Потребовалась пара секунд, прежде чем мертвец опустил взгляд, вновь сосредоточившись на добыче.

Трейси тяжело плюхнулась на задницу, и приземление на облицованный плиткой пол было отнюдь не мягким. Женщина тут же начала пятиться назад, так как тварь снова устремилась к ней. Николь никак не могла отделаться от мысли, что смотрит ужастик по кабельному; ее разум пытался отстраниться от происходящего.

Трейси все отползала, пока не уперлась спиной в дверь холодильника. Ноги засучили по полу, но тот по-прежнему оставался скользким. Женщина подняла взгляд от ступней преследователя – на которых, кстати, была всего одна туфля. Длинные ноги переходили в широкие бедра, те – в тонкую талию, а выше было то, что вполне соответствовало определению «грудь порнозвезды». За пышными полушариями трудно было разглядеть лицо. Но когда Трейси это удалось, ее охватила жуткая ярость.

– Элисон? – возмущенно спросила она.

Зомби-Элисон замедлила шаг. Она не остановилась, но определенно притормозила, словно необходимость одновременно идти и анализировать вопрос загрузили большую часть ее операционной системы.

– Элисон Питтман? – снова спросила Трейси.

На некогда изящном личике ее оппонентки отразилось замешательство.

«Грива каштановых волос, падающая на зеленые глазищи, кажется чуть потрепанной – но, в целом, она могла бы быть самым привлекательным зомби за всю историю жанра», – рассудила Трейси.

– А я-то надеялась, что они сожрали твою морду, сучка! – выкрикнула она, наконец-то подобрав под себя ноги и опираясь на ручку холодильника, которую нащупала у себя за спиной.