Текст книги "Реальность на продажу"

Глава 29

Мы стояли на неширокой террасе дома в Джерико, некогда рабочего района Оксфорда, ныне облюбованного студентами и университетскими служащими помоложе. Я очень нервничал, Рейчел тоже. Я нажал кнопку звонка.

Дверь нам открыла Франсис.

– О, привет! Заходите.

Моя мачеха оказалась чертовски хорошенькой брюнеткой. И старше меня всего на несколько лет. Ситуация нелепая, прямо скажем.

Отец нашему приходу несказанно обрадовался. Знакомясь с Рейчел, обласкал ее одной из самых своих обаятельных улыбок.

– Что вам налить? – с ходу предложил он.

Рейчел, Франсис и я остановили свой выбор на пиве, отец же остался верен своему неизменному вкусу – сухой херес. Конечно, ему же надо поддерживать сложившийся имидж. Мне показалось, что выглядит он намного лучше, нежели во время нашей последней встречи в «Кингс-Армс». Не такой измотанный, а главное, явно воспрянул духом.

На обед Франсис запекла в духовке традиционного по воскресеньям ягненка. Не упомню даже, когда мне последний раз доводилось его пробовать, так что я мысленно потер руки в предвкушении настоящего наслаждения.

– Так ты твердо решил отказаться от должности управляющего директора «Фэрсистемс»? – спросил отец, разрезая на порции огромный кусок ароматного мяса.

– В кризисной ситуации я сделал для компании все, что мог. Теперь, уверен, Рейчел справится с этой работой куда лучше меня. Кроме того, коммерция у меня в крови.

Надо сказать, что мне стоило большого труда убедить Рейчел в том, что она не только может, но и должна принять на себя руководство компанией. Сейчас она, похоже, стала потихоньку привыкать к этой мысли.

– Останешься в Сити?

– Нет. Дал согласие перейти на работу в «Хантер мерчант». Это одна из фирм в Эдинбурге, специализирующаяся на управлении фондами ценных бумаг. В деньгах я, правда, здорово теряю, зато у них блестящая репутация. Да и жить в Шотландии намного приятнее. К тому же удалось договориться, что они позволят мне пару дней в месяц целиком проводить в «Фэрсистемс». Так что все складывается просто прекрасно.

Я искоса взглянул на Рейчел и усмехнулся. Эдинбургский аэропорт мне порядком надоел, да и идея перелетов для скоротечных свиданий с ней по выходным меня нисколько не соблазняла.

– А как у полиции идут дела с расследованием? – поинтересовался отец.

– Со скрипом, – вздохнул я. – Соренсон либо отрицает даже самые очевидные факты, либо молчит. Всю вину берет на себя Карен.

– И что же, по-твоему, случилось на самом деле? – спросила Франсис.

– Как мне думается, Соренсон познакомился с Карен несколько лет назад, вероятно, на одной из конференций «Харрисон бразерс». Видите ли, Соренсон управляет американскими компаниями, а Карен торгует их акциями, так что в том, что их пути пересеклись, ничего удивительного нет. Когда он ее бросил, Карен буквально рассыпалась на куски, а я, как вам известно, их подобрал и пытался склеить. За продажу закрытой информации Соренсон взялся из-за денег, он привык жить на широкую ногу. Однако практически все его состояние было вложено в компанию «Софтач», а она обанкротилась. Где-то ему встретился Хартман, и Соренсон начал снабжать его служебной информацией. Весьма легкий и прибыльный способ добывать деньги, к слову сказать. Но тут Ричард, изучая движение цен на акции «Фэрсистемс», заподозрил неладное и попросил нас с Карен помочь ему выяснить, что происходит. Карен сразу поняла, что в этом замешан Соренсон, и поспешила его предупредить. Всего за несколько дней до этого она столкнулась с ним на приеме в «Банк де Женев э Лозанн». Видимо, примерно в это же время возобновился и их роман.

В моем голосе прорвались нотки горечи и обиды. На память пришли неожиданные поездки Карен в Париж и Амстердам, вечера, которые она якобы проводила с клиентами «Харрисон бразерс».

– Любовь к Соренсону вспыхнула в Карен с новой силой, – продолжал я. – Когда Ричард пригрозил ему разоблачением, она пришла в отчаяние. Карен не могла перенести мысли о том, что может еще раз потерять Соренсона. Она прилетела в Шотландию в надежде переубедить Ричарда, а когда брат ее не послушал, убила его. Карен, должно быть, во всем призналась Соренсону. Сейчас она утверждает, что гордится тем, что сделала. Таким образом она, по ее словам, доказала, как самозабвенно его любит. Уверен, что Соренсон не знал о ее намерениях. Да и сама Карен скорее всего ничего подобного не замышляла. Однако Ричард был убит, и оба они оказались прямо причастны к его гибели. Чтобы замести следы, им пришлось убить Дуги и предпринять попытку устранить нас с Рейчел.

И при всем этом, подумалось мне, Карен всячески старалась делать вид, что в наших с ней отношениях ничего не изменилось. Полагаю, чтобы не вызвать подозрений и чтобы я все время находился в поле ее зрения. Это же надо! У меня даже мурашки побежали по всему телу.

– Дуги же, по всей вероятности, убил Соренсон, – высказал я свою догадку. – Во всяком случае, Карен находилась у меня дома, а у Соренсона как раз было время добраться до Шотландии. Ну а найти наемных убийц, чтобы расправиться с нами, мог любой из них.

– И все равно мне до сих пор не верится, что Уолтер оказался способен на такое, – заметил отец. – Он же всегда слыл таким честным и добропорядочным.

– Именно свою репутацию он и пытался спасти любой ценой, – возразил я. – А если бы его поймали на торговле служебной информацией, ему бы пришел конец.

– Это понятно, – кивнул отец. – Но пойти на убийство?..

– После того как Карен убила Ричарда, он, наверное, подумал, что другого выхода у него нет. А он, безусловно, человек действия.

– А Карен, видно, совсем запуталась, с психикой у нее, должно быть, не все в порядке, – предположила Франсис.

– Это уж точно, – поморщился я. – Даже больше, чем я мог себе представить. На прошлой неделе я встречался с ее мамашей. Она мне как-то звонила, очень беспокоилась за Карен, но я не обратил внимания. Голова у меня тогда была занята совсем другими вещами. А во время этой нашей встречи она рассказала мне, что нервный срыв у Карен после того, как ее отец бросил семью, оказался куда серьезнее, нежели я думал. Когда сгорел дом той «другой женщины», к которой он ушел, подозрения в поджоге с Карен сняли, но лишь потому, что мамаша всячески выгораживала дочь. Когда Карен приехала к ней на следующий день после гибели Ричарда, то находилась в ужасном состоянии. И хотя Дафни никогда в этом не сознается, у меня нет сомнений в том, что она поняла, что это ее дочь убила моего брата.

И тут меня осенило.

– Ты ведь тоже так считала, Рейчел? И поэтому настояла, чтобы Карен присутствовала на демонстрации проекта «Платформа»?

– Интуитивно чувствовала. Но у меня были лишь догадки и никаких доказательств. И я решила ничего тебе не говорить на тот случай, если я ошибаюсь. Однако я была абсолютно уверена, что если Карен в чем-то замешана, то во время показа непременно себя выдаст.

Все трое: Франсис, отец и Рейчел – выжидающе смотрели на меня. Я ответил на их невысказанный вопрос.

– Да, мне жаль Карен. Я знал, как ей досталось в жизни, и эта ее уязвимость, ее ранимость придавали ей в моих глазах еще большую привлекательность. Заставляли надеяться, что именно я могу ей помочь.

– Но наш дом, надеюсь, ты поджигать не станешь? – усмехнулась Франсис.

– Нет, – улыбнулся я ей, потом отцу. – Ваш дом я буду оберегать.

* * *

Немец снял виртуальные очки и откинулся на спинку кресла.

– Чудесно. Нет, правда, просто замечательно! – воскликнул он, не сводя глаз с компьютера. Я только что продемонстрировал ему нашу программу «Виртуальное здание» – симулятор проектирования административного комплекса.

– И вы уверены, что я смогу посадить всех моих архитекторов работать над одним и тем же проектом в единой сети?

– Абсолютно. Наш симулятор полностью совместим со всеми основными сетевыми программами. Так что в виртуальном здании ваши ребята получают возможность либо совместными усилиями доводить заданную конструкцию, либо самостоятельно пробовать собственные варианты.

– А что станет со всеми программами, установленными на наши компьютеры в данный момент? Они будут работать на вашей машине?

– Вы можете продолжать использовать любое программное обеспечение, которое запускается на совместимом с Ай-би-эм компьютере, оснащенном центральным процессором «Пентиум», – заверил я его. – А наш симулятор будет поставляться в составе «Уиндоуз». Со временем же ваши клиенты смогут знакомиться с предлагаемыми проектами, не отходя от своих компьютеров в собственных кабинетах.

Немец поднялся с кресла. Он представлял одну из крупнейших архитектурных фирм Германии, симулятор явно произвел на него большое впечатление.

– Крайне, крайне заманчиво, мистер Фэрфакс. – Он долго тряс мне руку. – И когда ваша система поступит в продажу?

– В сентябре.

– Обязательно свяжитесь с нами. – Он протянул мне свою визитную карточку.

Отходя от стенда, он на каждом шагу оглядывался через плечо, чтобы еще раз полюбоваться нашей системой.

– Как думаешь, купит? – спросила за моей спиной Рейчел.

– Купит, обязательно купит, – оборачиваясь к ней, ответил я.

– Пойдем отсюда. Курить страшно хочется.

Я колебался. У нашего стенда собралась толпа посетителей, жаждущих ознакомиться с работой симулятора, многие могут оказаться потенциальными заказчиками.

– Да брось ты! Мы торчим здесь целых четыре часа, так что передышку, считай, уже заслужили.

Мы не без труда протолкались через битком набитый зал выставочного центра к выходу. С потолка свисали гигантские полотнища с надписью «СИГГРАФ». СИГГРАФ – это главная выставка систем виртуальной реальности в Орландо. Дженсон не пожалел денег на обустройство совместного стенда компаний «Фэрсистемс» и «Дженсон компьютер», и он сразу стал гвоздем программы. Среди экспонатов нашлись бы, может быть, системы не хуже нашей, однако ни одна из них не была столь дешевой. К тому же наш симулятор планировалось встраивать в каждую копию «Уиндоуз». Мы и впрямь несли виртуальную реальность в массы.

Шел третий день работы выставки. Презентация проекта «Платформа», который мы экспонировали под новым названием «Мастер виртуальной реальности», состоялась во время ее открытия и вызвала немедленный ажиотаж. Акции «Фэрсистемс» подскочили до восемнадцати долларов за штуку и продолжали неуклонно подниматься. Хлынули заказы, и сборочные линии на заводе Дженсона в Пало-Альто работали в предельном режиме. Мечта Ричарда превращалась в реальность.

Мы вышли из огромного, овеваемого прохладным ветерком кондиционеров здания под палящие лучи солнца. Время близилось к полудню, однако Рейчел, похоже, не замечала ни страшной жары, ни противно-липкой влажности. Она достала сигарету, прикурила и глубоко затянулась. Мы устроились на широких ступенях перед фасадом выставочного центра. Вокруг нас толпами бродили разморенные беспощадным июльским зноем люди. Ярдах в двадцати от нас какая-то оголодавшая компания уплетала сандвичи, рассевшись прямо на только что политом газоне. Я взглянул на Рейчел. Мне-то было известно, что всю прошедшую неделю спала она мало и плохо, однако по ней этого никогда не скажешь. Огромные темные глазищи под упавшими на лицо спутанными волосами так и сверкают озорным задором. Она заметила, что я ее рассматриваю, и улыбнулась каким-то своим мыслям. Обняла меня за плечо, мы несколько минут помолчали, уютно прижавшись друг к другу.

Дела у нас налаживались. Дженсон проявил себя весьма энергичным партнером и нажал на все рычаги с тем, чтобы обеспечить назначение Рейчел на пост управляющего директора «Фэрсистемс». Я с радостью отошел в сторонку и наблюдал за ее действиями, оказывая ей помощь. Когда позволяло время, конечно. Рынок ценных бумаг, знаете ли, затягивает. Как говорится, коготок увяз... Короче, бросить это занятие выше моих сил.

Едоки покончили с сандвичами и повскакали на ноги. Приблизились к выставочному центру и, образовав живое кольцо, принялись маршировать по кругу перед главным входом. Их было не больше дюжины, у всех на груди приколоты значки Лиги за прекрасный старый мир. Они перекидывались шутками, хохотали во все горло, совали листовки в руки прохожим, размахивали плакатами «Спасем наших детей!», «Долой виртуальный ад!», «Сохраним реальность реальной!»...

Я задумчиво наблюдал за их манифестацией. Вспоминал, какие невиданные возможности открывала мне работа с «Бондскейпом»... Но и чрезвычайно болезненное испытание, которому мы подвергли Соренсона. Ричард был прав, виртуальная реальность способна творить благо. Однако на память приходят и слова Дуги. Что станет с нами, когда виртуальная реальность будет доступна всем, в том числе слабоумным, душевнобольным, психопатам, извращенцам, садистам?

– Знаю, о чем ты подумал. Слишком поздно, – тихо проговорила Рейчел и резким движением загасила окурок. – Вставай! Пойдем продавать виртуальную реальность.