Текст книги "Развитие западной экономической мысли в социально-политическом контексте. Учебное пособие"

Хотя он не опубликовал ни одного своего произведения, в своих выступлениях и письмах Гурне завещал либеральной экономике свою самую знаменитую максиму: «Laissez-faire, taissez-passer».

Глава 4
Специфика генезиса французского капитализма и ее отражение на формировании экономических взглядов физиократов

С экономической точки зрения Франция первой половины XVIII в. напоминала Францию Людовика XIV: она оставалась преимущественно сельскохозяйственной страной, экономическая политика правительства была продолжением предыдущей, проблемы управления, стоявшие во времена Буагильбера, были прежними. Между тем медленный процесс генезиса капитала, идущий с XVI в., приобретает все более четкие очертания: промышленность и торговля прогрессируют, торговая буржуазия растет в числе и в богатстве, а политический режим феодально-абсолютистской монархии сдерживал этот прогресс.

Как отмечалось ранее, система Ло имела не только негативные последствия. В целом она ускорила развитие капитализма во Франции, пробудила к активной деятельности на рынке многих экономических субъектов.

Девальвация национальной валюты привела к распространению в обществе духа расчета. Благодаря периоду относительного мира стабилизации денег отрасли промышленности и торговли возобновили свой рост, прерванный серьезной депрессией. Развивается банковская система (в 1703 г. в Париже был 21 банк, а в 1721 г. – уже 51), в 1726 г. основана Парижская биржа.

В начале XVIII в. мануфактурное производство во Франции, как и во всей Западной Европе, находилось на последнем этапе своего развития, предшествующем промышленному перевороту. Появляются новые привилегированные мануфактуры: если в 1683 г, их было во Франции 181, то с 1655 по 1753 гг. было создано еще 243 мануфактуры.[77]77
  Levasseur Pierre Émile. Les manufactures royales avant 1789, compte rendu des séances et travaux de l'Académie des Sciences morales et politiques, 1899. Décembre. P. 241.


[Закрыть] Объем мануфактурного производства существенно возрос. В авангарде французской экономики находились текстильная промышленность, бурное развитие получили ее центры – Лион, Тур, Руан, провинция Лангедок.

Централизованные мануфактуры получили во Франции широкое распространение в военном производстве, в добыче полезных ископаемых. Образцами крупной централизованной мануфактуры являлись предприятия, принадлежащие казне (железоделательные мануфактуры в Бресте и Тулоне). В 1780-е гг. во Франции производилось вдвое больше чугуна, чем в Англии. Казна владела также предприятиями, производящими предметы роскоши (гобеленовая мануфактура в Париже). Государственные мануфактуры имели различные льготы.

На последнем этапе мануфактурного периода основной формой оставалась рассеянная мануфактура, что было следствием вынужденного сочетания нового капиталистического уклада с еще достаточно прочным феодальным. Господствующей формой хозяйства являлась сельскохозяйственная промышленность, рабочие которой должны были сочетать мануфактурный труд с занятием сельским хозяйством.

Владелец мануфактуры в большинстве случаев был купцом-мануфактуристом, т. е. получал продукт труда своих рабочих, и сам обеспечивал сбыт. Тот факт, что промышленники сами продавали свои товары, сдерживал развитие внутренней торговли. Тем не менее происходит рост городов (многие деревни, ставшие средоточием сельской рассеянной мануфактуры, превращались в города), а вместе с ним и увеличение числа лавок мелких и средних торговцев, а также местных и областных рынков.

Гораздо более впечатляющим был инвестиционный рост внешней торговли, опережавшей промышленность и по темпам развития, и по концентрации капитала. Ведущее место во внешней торговле заняла в XVIII в. Англия (тогда как раньше монопольным центром заморской торговли был Амстердам), что способствовало наряду с промышленным превосходством самому раннему в мире переходу от мануфактурного производства к фабричному.

Единственным серьезным торговым конкурентом Англии в XVIII в. была Франция, которая по численности населения больше, чем в 2 раза, превосходила самую передовую тогда страну Европы. В Англии за XVIII столетие население удвоилось (с 5–6 млн до 11 млн человек). Во Франции в 1715 г. было 16 млн, а в 1789 г. – 26 млн человек.[78]78
  История Европы. Т. 4. М.: Наука, 1994. С, 244.


[Закрыть]

Французские купцы стремились не отставать от своих конкурентов. За XVIII в. вывоз сельскохозяйственных и промышленных товаров вырос в 2,5–3 раза. Ежегодные темпы роста составляли 4,4 % (темпы роста французской промышленности в этот же период – 1,19-1,5 %).[79]79
  Там же. С. 245.


[Закрыть]

В первой половине XVIII в. быстрыми темпами росло судостроение: если в 1716 г. французский торговый флот насчитывал 300 кораблей, то к 1740 г. их уже 1800. Экспортно-импортный оборот в 1749–1755 гг. достигал в среднем 615 млн ливров в год, в то время как в 1716 г. он едва превосходил 200 млн ливров.

Развивалась и колониальная торговля. Хотя экспорт в малонаселенные французские колонии развивался значительно медленнее, чем вывоз оттуда колониальных изделий, колониальный торговый оборот с 37 млн ливров в 1716 г. вырос до 156 млн ливров в 1755 г.

Выжившая после краха системы Ло Французская индийская кампания получала огромные прибыли.[80]80
  Morean de Jonnes, Le commerce du XIX s. Paris, 1825. P. 103, 256.


[Закрыть]

Интенсивные изменения происходили в отраслях промышленности и торговли. Совершенно иная обстановка была в сельском хозяйстве. Экономическая политика французского правительства в первой половине XVIII в. опиралась на основы кольбертизма, благоприятствуя промышленному и торговому развитию и пренебрегая сельским хозяйством, которое изнемогало от бремени налогов и отсутствия капиталовложений, так как те, кто должен быть прежде всего заинтересован в развитии сельского хозяйства – земельные собственники, – считали это занятие ниже своего достоинства.

Мышление новых землевладельцев – буржуазии, активно скупавшей мелкие держания, – немногим отличалось от мышления дворян. Буржуазия вкладывала свои средства в земли отнюдь не для обеспечения своих капиталов. Действительно, доход от земли составлял 3–4 %, тогда как торговля приносила 8–9 %, а финансовые сделки – до 25 % прибыли. Иными словами, вложение капиталов в земельные участки было одной из наименее интересных инвестиций, и буржуазный землевладелец не имел стимулов вкладывать туда новые средства.

Положение тех, кто работал на земле, весьма незавидное при Людовике XIV, еще больше ухудшалось при его правнуке: с 1730 г. на плечи крестьян легла тяжелая работа по строительству больших дорог, а также заметно усилилась феодальная реакция. Сеньориальная реакция была показателем изменения феодального поместья, когда конъюнктура рынка привела к резкому увеличению цены земли. Землевладельцы вспомнили свои старые, уже вышедшие из употребления права сеньора. Помимо увеличения натуральных и денежных рент в некоторых провинциях Франции наблюдался отход к барщине, У сеньоров существовали также определенные публично-правовые права. Основной прямой поземельный налог – талья – вырос с 40 млн ливров в 1715 г. до 64 млн ливров в 1789 г. Поступления в казну от прямых налогов в 1725 г. составляли 67,5 млн ливров, а от косвенных (в том числе самый ненавистный соляной налог – габель) – 99 млн ливров, а в 1788 г. это соотношение составляло уже 179,3 млн и 243,5 млн ливров.[81]81
  История Европы. Мл Наука, 1994. Т. 4. С, 270.


[Закрыть]

Дворянские и буржуазные землевладельцы видели свой интерес в нищете сельских тружеников. Бедность сельских жителей была столь естественной вещью, что представлялась уже необходимой: в высших кругах укоренилось мнение, что крестьянин не работал бы, если бы не был отягощен нищетой, и надо не бороться, а, напротив, поддерживать эту гарантию от лени.

Забегая вперед, заметим, что позже такая же аргументация будет распространена на поведение рабочих промышленной сферы. Кенэ отчасти противостоит этой точке зрения, установив прямую связь между уровнем жизни сельскохозяйственных рабочих и доходом собственников (ежегодные авансы).

Что касается реакции сеньоров, то в старом феодальном обществе вельможным правам соответствовали обязанности, которые могли их оправдать (прежде всего, обязанность защищать своих вассалов и подданных). Но обязанности исчезли, и остались права, лишенные смысла и поэтому еще более невыносимые.

Но если земельные собственники не делают ничего, чтобы улучшать агрикультуру, могут ли инициативу проявить сельские труженики? Ведь именно они заинтересованы производить больше. Однако если бы крестьянин производил больше, с него и взяли бы больше королевские сборщики налогов и сеньоры. Кроме того, для огромного большинства сельскохозяйственного населения проблема интенсификации производства даже не возникала, так как крестьяне просто не имели средств на улучшение своего хозяйства. Таким образом, французское сельское хозяйство в XVIII в. продолжало находиться в глубоком застое.

Вместе с тем повышение производительности сельского хозяйства и его развитие были важным условием нормального существования французского общества в период социальных и демографических изменений, характерных для XVIII столетия. Необходимо учесть, что большинство рабочих рук было занято в сельском хозяйстве, – 80–85 % населения (в начале XVIII в.).

В 1750–1760 гг. во Франции начинается аграрная революция. На севере Франции происходит образование фермерских хозяйств. Изменяется структура аренды: арендная плата превращается в избыток над средней прибылью (вместо мелкой крестьянской «голодной» аренды). Ускоряется процесс дифференциации крестьянства.

В середине XVIII в. налоговая проблема и вопрос свободного движения продуктов, рассматриваемые Буагильбером, остаются по-прежнему нерешенными, как и в конце XVII в., когда они были поставлены экономическим и финансовым кризисом.

С начала войны за австрийское наследство (1740–1748) положение королевских финансов постоянно ухудшалось. Семилетняя война (1756–1763) привела к катастрофическим последствиям для внешней торговли. Промышленность также переживает серьезный кризис, особенно чувствительный в крупных промышленных центрах Лионе и Туре.

Экономическая ситуация Франции XVIII в. представляет собой аналогию с концом царствования Людовика XIV; королевская казна пуста, сельское хозяйство в плачевном состоянии, промышленность и торговля в серьезной депрессии, развитие кредитно-банковской сферы существенно замедлилось после краха системы Ло.

Французское образованное общество стало задумываться о путях выхода из кризиса. И самым верным казался путь восстановления сельского хозяйства. В великосветских салонах главной темой становится земледелие, даже королева организовала в Версале собственную ферму, дав пример своим придворным. В искусстве весьма популярными стали «пасторальные» темы (картины, музыка). Выходили работы по агрономии, в провинциях пытались применять более производительные методы хозяйствования по английскому образцу. Эта своеобразная мода способствовала чрезвычайной популярности идей физиократов, занимавших особое место во французском Просвещении.

Глава физиократов, личный врач маркизы Помпадур, Франсуа Кенэ (1694–1774) считается во Франции одним из трех наиболее значимых французских экономистов (наряду с О. Курно и Л. Вальрасом). В «секту», как они себя называли, подчеркивая свою обособленность, входили также:

Виктор Рикети маркиз де Мирабо (1715–1789) – отец знаменитого политического деятеля и писателя Оноре Мирабо, – защищавший физиократический тезис, согласно которому настоящие богатства рождаются из земли и в этом смысле состоят, главным образом, только из сельскохозяйственных продуктов. Совместно с Ф. Кенэ он опубликовал «Теорию налога» (1760) и знаменитую работу «Сельская философия или общая экономика и политика сельского хозяйства» (1763), где перу Кенэ принадлежит седьмая глава;

Пьер-Поль Ле Мерсье де ла Ривьер (1719–1801) – в работе «Естественный и существенный порядок, присущий капиталистическим обществам» пропагандировал тезис Ф. Кенэ о том, что экономические законы подобны законам природы. Исходя из положения, что земля является матерью любых богатств, Мерсье де ла Ривьер выдвигает идею «просвещенной деспотии», т. е. необходимости сильной королевской власти для обеспечения естественных свобод и прав человека – права собственности и экономических свобод. Эту книгу высоко оценили Д. Дидро и А. Смит;

• Пьер-Самюэль Дюпон де Немур (1739–1817) – самый ревностный из учеников и последователей Ф. Кенэ. Ярый защитник свободы личности, он принимал участие в войне за независимость Америки, где он был в ссылке во время Французской революции, и оставил в экономической литературе подробное описание функционирования американского хозяйства, основанного на рабском труде. Дюпон де Немур ратовал за естественный порядок, гармония которого должна продиктовать свои законы экономики. Именно Дюпону де Немур принадлежит авторство термина «физиократия» (название сборника под его редакцией);

• Гийом Франсуа Ле Тросн (1728–1780) – юрист по образованию, изучал прежде всего идею естественного права, лежавшую в основе системы физиократов;

• Аббат Никола Бодо (1730–1792) – издавал «Отрывной календарь гражданина», ставший с 1767 г. официальным печатным органом школы физиократов.

Что касается самого Франсуа Кенэ, то этот талантливый самоучка сначала сделал себе имя как врач, достигнув «версальских высот», а в 62 года выпустил свое первое экономическое произведение – статью в «Энциклопедии» Дидро и Д'Аламбера «Фермеры» (1756). В 1757 г. он пишет для «Энциклопедии» статьи «Зерно», «Люди», «Налоги» (две последние не были в ней изданы).

Наконец, в 1758 г. Кенэ публикует свою «Экономическую таблицу», сделавшую автора одним из крупнейших ученых всех времен и народов. Идеи школы физиократов были проанализированы в довольно многочисленных работах советских и российских авторов. Напомним основные моменты учения Кенэ.

Экономическая концепция физиократов опирается на два основополагающих принципа. Первый утверждает существование естественного порядка: законы природы – это физические законы воспроизводства необходимых для существования, сохранения и удобства людей благ. Иными словами, экономика считается подобной физике именно в строгости своих проявлений. До физиократов не было никогда такой уверенности в автономности и научном характере экономического мышления. Однако заметим, что экономические законы могут сдерживаться решениями людей, например принятыми ими гражданскими законами.

Второй принцип утверждает, что среди всех видов экономической деятельности производительным является только сельское хозяйство. Земля – источник всех богатств. Ф. Кенэ развивает концепцию производства как деятельности, создающей, а не просто изменяющей форму и место товара. По его мнению, ремесленник своим трудом создает лишь столько, сколько потребляет. Продукт труда земледельца превосходит издержки. И чем больше он их превосходит, тем больше увеличивается изобилие нации.

Другой аргумент, выдвинутый физиократами, чтобы оправдать исключительность производительности сельского хозяйства, состоял в том, что она есть «бесплатный дар природы». В. Мирабо писал, что создавать может только Бог, но сельскохозяйственный рабочий присоединяется к нему. Излишек, который производит сельское хозяйство, есть то, что Кенэ назвал чистым доходом, т. е. разница между рыночной стоимостью и основной стоимостью товара (рыночной ценой и стоимостью производства). Такой излишек, согласно физиократам, появляется только в процессах производства, создающих богатство. Таким образом, сельское хозяйство – единственная деятельность, порождающая чистый доход, благодаря чему реализуются другие виды деятельности: промышленность и торговля. Наконец, доходы государства напрямую зависят от уровня чистого дохода.

Исходя из этих принципов, Ф. Кенэ создал теорию функционирования «аграрного королевства», обобщив ее выводы в «Экономической таблице». По-видимому, Кенэ был вдохновлен попыткой анализа экономического оборота, предпринятой Р. Кантильоном в его «Очерке…».

«Экономическая таблица» представляет собой первый опыт моделирования финансовых потоков внутри государства, выявления условий воспроизводства социально-экономической системы.

Врач Кенэ сравнивает экономику с человеческим организмом: как тело человека является совокупностью различных органов, так и общество состоит из трех классов; как кровь циркулирует по венам и артериям, так и доход посредством товаров и денег обращается в экономике во всех классах общества, начиная от сердца (класс земледельцев).[82]82
  Ф. Кенэ был приверженцем ставшим популярным в XVIII в. учения о кровообращении английского врача, основателя современной физиологии и эмбриологии Уильяма Гарвея (Харви) (1578–1657), описавшего большой и малый круг кровообращения.


[Закрыть] Итак, Кенэ выделяет три социальных класса:

1) «производительный класс» – класс земледельцев или фермеров – обеспечивает создание богатств, возмещает затраты, кормит себя и получает чистый продукт путем обработки земли, авансируя свой труд в сельское хозяйство и оплачивая ежегодные доходы владельцев земли;

2) «класс собственников» – класс, включающий землевладельцев, монарха и сборщиков десятины (décimateurs), т. е. духовенство. Этот класс существует на чистый продукт обработки земли, созданный производительным классом.

Кенэ пытается оправдать существование этого класса, отводя ему роль связующего звена, поскольку землевладельцы, получая доход от производительного класса, оплачивают расходы бесплодного. В отличие от производительного класса они не осуществляют ежегодного авансирования капитала, но несут ответственность (в отличие от бесплодного класса) за обслуживание своих земель.

Класс собственников, согласно Кенэ, обеспечивает движение богатств, в частности, распределяет деньги и расходы в соответствии со своими вкусами;

3) «бесплодный класс» – ремесленники, промышленные рабочие, мелкие предприниматели и все граждане, занятые в отраслях, не связанных с сельским хозяйством. Их расходы оплачиваются двумя другими классами.

Видя настоящий источник стоимости только в сельском хозяйстве, Ф. Кенэ дал третьему классу определение бесплодного или стерильного, считая, что он не производит, а лишь видоизменяет продукт, созданный в сельском хозяйстве, и, следовательно, его роль в обществе – обеспечение превращения богатства, которое может увеличиваться только благодаря труду в сельском хозяйстве, а не труду ремесленника.

Ф, Кенэ опубликовал три версии «Экономической таблицы». Первоначальный вариант был задуман в 1757 г. и представлен Людовику XV в 1758 г. Он представлял собой просто схему обращения товаров, перекрестное движение расходов производительного и бесплодного классов (знаменитый «зигзаг» Кенэ).

Вторая версия «Экономической таблицы» была опубликована в «Сельской философии», где Кенэ был соавтором Мирабо, в 1763 г. Оперируя новыми данными, автор не меняет практически ее содержания. Он вводит понятие продажной стоимости, показывая, что только при условии, что рыночная цена (продажная стоимость) превышает базовую иену (себестоимость), земледелец будет иметь чистый продукт.

Наконец, исправленный, изложенный в более сложной форме, сопровождаемый подробным анализом третий вариант получил название «Анализ арифметической формулы экономической таблицы». Он вышел в свет в июне 1766 г. в «Сельскохозяйственной, коммерческой и финансовой газете». Именно эта наиболее проработанная последняя версия «Экономической таблицы» стала символом физиократии и неоднократно переиздавалась и переиздается вплоть до наших дней. Во всех вариантах в «Таблице» показано на числовом примере и графике, как валовой и чистый продукт нации, созданный в сельском хозяйстве, обращается в натуральной и денежной форме между тремя социальными классами.

«Экономическая таблица» базируется на предпосылке существования ежегодных авансов (капитала), осуществляемых производительным и бесплодным классами в начале периода и необходимых им для жизнеобеспечения и возмещения производственных расходов в течение рассматриваемого периода (года).

В первой версии своей «Таблицы» во главу угла Кенэ ставит расходы:

1, Производительные расходы – сельскохозяйственные расходы на производство хлеба, сырья, скотоводство;

2. Расходы дохода – расходы землевладельцев, получивших доход от чистого продукта, созданного земледельцами за предшествующий год;

3. Бесплодные расходы – относящиеся к промышленности и торговле (покупка одежды, обуви, жилья, посуды и т. п.)

Эти расходы распределяются между производительным классом (продукты питания: хлеб, мясо, овощи, вино и т. д.) и бесплодным классом (одежда, мебель, транспортные средства и т. д.).

«Таблица» Кенэ показывает, как земельные собственники, потратив свой доход в 600 ливров (300 ливров идут производительному классу за продукты питания и 300 ливров – бесплодному за другие предметы потребления), дают толчок потоку расходов между остальными классами (зигзаг).

В итоге получается (сложив ежегодные авансы и все суммы, полученные из обращения), что в совокупности производительный класс за год выпускает продукции на 1200 ливров (одна половина суммы идет на потребление фермерами, другая – на восстановление ежегодного аванса на следующий период), а бесплодный класс получает доход в 600 ливров (300 ливров на заработную плату и 300 ливров на восстановление аванса).

Несомненно, больший интерес представляет последний вариант «Экономической таблицы»: Кенэ демонстрирует арифметическую формулу распределения расхода 5 млрд ливров ежегодного воспроизводства (4 млрд ливров – продовольствие и 1 млрд – сырье).[83]83
  Эти цифры автор вывел, опираясь на статистические данные.


[Закрыть]

Главным в обновленной «Таблице» становится разделение производительного капитала на первоначальные и ежегодные авансы, т. е., говоря современным научным языком, – на основной и оборотный капитал, вложение которых является необходимым условием для осуществления процесса сельскохозяйственного производства, причем первоначальные авансы должны в 5 раз превышать ежегодные.

Исходные данные воспроизводственного процесса таковы. Производительный класс авансирует 10 млрд ливров первоначальных авансов, включающих сельскохозяйственное оборудование, скот и другие предметы длительного использования, необходимые для сельскохозяйственного производства, которые подвергаются естественному износу.

Кроме того, из дохода предыдущего года фермеры выплачивают 2 млрд ливров – ренту классу земельных собственников (который предоставляет аграрному производству самые необходимые средства – пригодные для возделывания земли); налоги – государственному аппарату и десятину – церкви. С оставшимся доходом землевладельцы и вступают в воспроизводственный цикл, давая толчок всему движению.

Также с 2 млрд ливров, представляющих собой ежегодный аванс, а именно расходы на товары, потребляемые в производительном процессе (сырье, семена, продовольствие для фермеров, оплата сельскохозяйственных рабочих), выходит земледельческий класс. Наконец, ежегодные авансы бесплодного класса – 1 млрд ливров (на сырье для мануфактурной деятельности). Итого – 5 млрд ливров.

Формула «Экономической таблицы»

Общий итог воспроизводства 5 млрд ливров

Примечание. Стрелки обозначают направление расходов

Итак, к началу процесса воспроизводства производительный класс обладает 5 млрд ливров сельскохозяйственной продукции в натуральной форме; класс собственников – 2 млрд ливров в денежной форме; а бесплодный класс – 1 млрд ливров в деньгах и 2 млрд ливров в виде промышленной продукции.

Условно можно представить процесс воспроизводства 5 млрд ливров следующим образом:[84]84
  См.: Салывин В. Теория общественного воспроизводства. Internet. 2000.


[Закрыть]

Первый акт

Второй акт

Третий акт

Четвертый акт

Пятый акт

Класс землевладельцев целиком расходует свои 2 млрд ливров земельных доходов: один идет на покупку продуктов питания у фермеров, другой – мануфактурной продукции у бесплодного класса, Обеспечив себя на весь год средствами существования, собственники земли играют тем самым свою роль в воспроизводственном процессе.

Производительный класс, продав свою продукцию двум другим классам (по 1 млрд ливров в качестве продовольствия и на 1 млрд ливров сырья бесплодному классу), получает 3 млрд ливров дохода. Из них один идет на амортизацию основного капитала и в данном примере составляет 10 % в год (иными словами, на закупку у бесплодного класса мануфактурной продукции для восстановления первоначальных авансов), а два оставшихся – на выплату ренты.

С общего объема производства у него остается 2 млрд ливров сельскохозяйственной продукции, которые идут для восстановления ежегодных авансов.

Получив от производительного и землевладельческого классов 2 миллиарда ливров дохода, бесплодный класс расходует их на сырье, чтобы сформировать оборотный капитал на следующий период (1 млрд ливров), и на продукты чистого потребления, создавая тем самым 2 млрд ливров дохода земледельцев.

Вот, что представляет собой арифметическая формула экономической таблицы Ф. Кенэ.

Элементарная версия «Таблицы…» описывает простое воспроизводство (совокупность доходов, полученных фермерским классом в конце цикла, равна исходным условиям) и, следовательно, основана на гипотезе, что чистый доход расходуется целиком, исключая накопление. Исключается и внешняя торговля. С точки зрения Ф. Кенэ, в этом проявляется естественный парадокс, согласно которому цены уравниваются автоматически.

Однако в некоторых случаях равновесие может быть нарушено. Так, если землевладельцы тратят больше денег на предметы роскоши, увеличивая свои расходы на продукцию бесплодного класса, уменьшается доля расходов на производительный класс, который беднеет. Лидер физиократов заявляет, что расходы, которые собственники направляют на продукцию производительного класса, могут быть выгоднее для сельского хозяйства, чем затраты, относящиеся на продукт бесплодного класса, поскольку богатство нации увеличивается только благодаря труду земледельца, а не ремесленника.

«Экономическая таблица» – первая в истории экономической науки схема межотраслевого баланса. Впервые экономика отходит от политики и философии и приближается к математике, служа базой многократным теоретическим расчетам.

Практически забытая после триумфа книги Адама Смита, «Таблица» была заново открыта Карлом Марксом и с тех пор является объектов комментариев многих экономистов. В некотором смысле анализ Кенэ нашел отражение в моделях Леонтьева и кейнсианских мультипликаторов.

«Экономическая таблица» – вершина школы физиократов и всей классической мысли XVIII в. Через ее призму следует рассматривать и другие концепции физиократов.

Тезис о том, что только годовой аванс производительного класса создает богатство страны, ставит вопрос о роли государства в экономике, так как любое действие правительства, направленное на увеличение этого аванса или его сокращение, увеличивает либо уменьшает национальное богатство.

Во-первых, государство не вправе нарушать экономический оборот. Оно должно проводить политику, благоприятствующую сельскому хозяйству, способствовать благосостоянию земледельцев, процветанию деревень и гарантировать обеспечение земельной собственности – главного условия естественного порядка. Кроме того, необходимо обеспечить ремонт дорог, развитие водных путей, что приведет к расширению рынков сбыта сельскохозяйственной продукции.

Во-вторых, задачей государства Ф. Кенэ видит благоприятствование свободной торговле, которая призвана поддержать сбыт продукта фермерского труда «по хорошей цене». Свобода торговли состоит в свободном движении зерна как между провинциями, так и вне королевства, иными словами, – в свободе конкуренции во внутренней и внешней торговле.

«Индустриализму» Кольбера идеолог физиократии противопоставляет «аграрианизм». Он отвергает меркантилистские меры ограничения экспорта зерна, призванные удерживать низкую цену хлеба, обеспечивая низкую заработную плату населения и, таким образом, конкурентоспособность мануфактурной продукции на международном рынке.

Кенэ утверждает, что, напротив, низкие цены невыгодны народу, так как снижение заработной платы уменьшает его благосостояние, сокращаются дающие высокую прибыль виды производства, земледельцы разоряются, доход страны может упасть до нуля.

Кенэ справедливо считает Францию страной со структурным избытком предложения зерна. Возможность удовлетворить спрос на хлеб за границей, помимо внутреннего спроса, обеспечивает «хорошую цену» зерна. Определенная на мировом рынке, цена на хлеб обладает устойчивостью и позволяет избежать как дефицита, так и перепроизводства. Таким образом, свобода торговли ведет к увеличению цены зерна и, значит, к обогащению всего общества.

Следует заметить, что Кенэ считал торговлю бесплодной деятельностью, заключающейся в простом обмене равных стоимостей, и считал интересы торговцев противоположными интересам государства. Последнее обязано строго экономить расходы на свою торговлю, тогда как купцы стремятся получить наибольшую прибыль в ущерб народу, желая максимально увеличить государственные расходы. Несмотря на это, Кенэ призывает государство защищать своих торговых предпринимателей, но не путем особых привилегий, а обеспечивая безопасность передвижения.

Наконец, с точки зрения лидера физиократов, свобода торговли должна распространяться и на колонии.

В-третьих, государство должно проводить правильную налоговую политику. Ф. Кенэ выступает за прямое налогообложение чистого дохода, т. е. главным образом класса собственников. Если подвергнуть налоговым сборам производительный класс, это сделает невозможным восстановление авансов, необходимых для аграрного производства. То же самое случится с бесплодным классом, так как налоговое бремя косвенным путем будет перенесено фактически на класс земледельцев.

Прямой же налог с землевладельцев не затрагивает воспроизводство богатства и обеспечивает лучшее движение доходов, он не ведет к снижению потребления и, следовательно, сворачиванию торговли. Монарх, собственники земли и вся нация должны осознать, что только такое налогообложение соответствует естественному порядку. По идее физиократов земельные сделки должны осуществляться по ценам, учитывающим сумму налогового сбора, считая его частью чистого дохода, что делает этот налог безболезненным.

Однако собственники земли «в силу своей подсознательной "жадности"» противодействуют прямому обложению своих доходов, и власть вводит многочисленные косвенные налоги. Это приводит к нарушению экономического равновесия, сокращается общее воспроизводство, а значит, и доходы, в том числе землевладельцев, снижается уровень заработной платы, растет численность бедного населения и нищих.

Одним из главных негативных последствий косвенного налогообложения, по мнению физиократов, является нарушение порядка денежного обращения, что мешает ежегодному возврату средств в сельское хозяйство.

Однако, согласно Кенэ, к сокращению воспроизводства доходов и сбора налогов приводит накопление денег. Постоянно возобновляемый процесс производства предполагает, что богатство циркулирует в течение года целиком, тем самым исключается любое накопление.