Текст книги "Запретное пламя"

ГЛАВА 18

Когда Рэйф проснулся, было темно. Попытавшись сесть, он тихо застонал… Все тело болело и было невыносимо больно двигаться. При свете луны он видел темные ссадины от ударов.

Он посмотрел на небо. Судя по звездам, было около десяти вечера. Он проспал больше двенадцати часов.

Рэйф встал и, прихрамывая, пошел к роднику. Как следует утолив жажду, он немного облегчил этим голод. Возвратившись в лощину, он сел, тихо ругаясь, так как каждое движение отзывалось непереносимой болью.

Ему нужно что-то придумать, но боль мешала сосредоточиться. «Отдых, – подумал он, – мне нужен отдых». Потом свернулся на земле и уснул.

Летний Ветер ворочалась всю ночь. В полусонном состоянии она видела Крадущегося Волка, его худощавое бронзовое тело, как он бежал, сгорбившись, спасая свою жизнь. Ей снились гневный стук барабана, резкие шлепки палок и дубин, избивающих живое человеческое тело, кровь, стекавшая по бокам Крадущегося Волка, когда копья вонзались в него.

Не важно, что он сделал, но он не заслужил этого жестокого наказания.

За час до рассвета она оставила вигвам Шинте Галеска и направилась к реке. Любой, кто увидел бы ее, подумал, что она подчиняется зову природы. В складках своей юбки она прятала штаны, которые похитила у Шинте Га-леска, несколько кусков вяленого мяса и банку с целебной мазью.

В сны Рэйфа проникло радостное щебетание голубой сойки, и он сразу проснулся, глядя на зеленый полог над головой и не понимая, где находится.

Он сел, к нему тут же вернулась боль, и он вспомнил все.

Рэйф встал и прислонился к дереву. Потом, двигаясь скованно и медленно, точно старик, пошел к роднику. На этот раз вода не облегчила голод.

– Крадущийся Волк.

Рэйф резко обернулся на звук знакомого голоса, и его глаза загорелись нескрываемой яростью.

– Какого черта ты здесь делаешь? – резко спросил он. – Тебе мало того, что ты натворила?

– Я пришла помочь.

– Ты хочешь, чтобы я поверил тебе?

– Это правда, – она вынула вяленое мясо, нож и штаны, сделанные из кожи волка. – Это тебе.

– К чему это? Ведь меньше, чем два дня назад ты жаждала крови.

– Я поступила плохо. Я позволила гневу овладеть моим сердцем.

Он подозрительно рассматривал ее, не желая верить.

– Возьми, – сказала она и сунула ему в руки вяленое мясо. – Ты, должно быть, голоден.

– Скорее всего, отравленное, – пробормотал он, но тем не менее стал есть.

Летний Ветер смотрела на него, чувствуя угрызения совести. На его руках, спине, ногах и плечах не осталось живого места; все тело было в кровоподтеках и распухло.

– Я принесла мазь для твоих ран, – сказала Летний Ветер, когда он поел.

Крадущийся Волк кивнул. Он лег на живот, закрыл глаза, и Летний Ветер стала втирать в его спину густую темно-зеленую мазь. Мазь холодила кожу и быстро вытягивала огонь из израненного тела. Ее руки были нежны, когда она втирала мазь, растирала его спину, шею и ноги.

Глубоко вздохнув, Рэйф сел.

– Спасибо, – пробормотал он, сам удивляясь, что благодарит ее. Ведь это она во всем виновата.

– Ты уверен, что мы не сможем жить вместе? – спросила она, и в ее голосе послышалась мольба.

– Это было решено еще тогда, – слабо ответил Рэйф. «И посмотри, к чему привела моя слабость», – горько подумал он.

– Я знаю, – легко поднявшись на ноги, Летний Ветер бросила штаны ему на колени. – Прощай, Крадущийся Волк.

Он вскочил, уронив штаны на землю.

– Летний Ветер, подожди.

Она посмотрела на него с надеждой в глазах, и он чертыхнулся про себя. Как может мужчина просить женщину, которую он отверг, привести другую женщину, ту, которую он любит?

Летний Ветер наклонила голову набок, и у нее возникло неприятное подозрение.

– Летний Ветер, я… не могла бы ты…

– Это она! – злобно вскричала Летний Ветер. – Ты хочешь, чтобы я привела ее сюда!

– Я знаю, что прошу слишком много, но…

– Нет, я не сделаю этого.

– Черт возьми, ты должна мне помочь. Я не могу оставить ее.

– Нет.

Рэйф выругался про себя. Чертова упрямая баба. Ясное дело, если он не принадлежит ей, то не будет принадлежать и Кэтлин!

– А если я на коленях попрошу тебя?

Искорка удовольствия мелькнула в глазах Летнего Ветра и потом исчезла.

– Правда?

– Я должен это сделать?

– Ты слишком многого хочешь от меня, – заметила она, слегка покачав головой.

Рэйф нахмурился и жестом показал на свои многочисленные раны на теле.

– Я думаю, у меня есть такое право.

Чувство вины охватило Летний Ветер. Возможно, она была несправедлива. Все-таки Крадущийся Волк спас ее от этого ужасного человека, Бича, и она знала, что Кэтлин – его жена. Крадущийся Волк никогда не лгал ей, никогда ничего не обещал. Сейчас было совсем нетрудно держать Кэтлин от него подальше, и все же…

– Ты действительно встанешь на колени и будешь меня умолять? – спросила она.

– А ты как думаешь?

– Я думаю, что мне это понравится.

– Я уверен, что понравится.

Летний Ветер посмотрела на него. Он был привлекательным мужчиной. На него было приятно смотреть даже сейчас, когда он весь был в синяках и кровоподтеках.

– Мне надо идти, – резко сказала она. – Я ничего не обещаю насчет твоей женщины.

– Понятно.

Он смотрел, как Летний Ветер исчезает из вида, гадая, увидит ли он когда-нибудь Кэтлин.

Кэтлин провела бессонную ночь. Страх за Рэйфа не давал ей спать. Тонкалла и его жена сладко похрапывали. Она думала, насколько опасны раны Рэйфа, нашел ли он кров на ночь, и насколько ему больно.

Но утром, когда она вышла из вигвама в предрассветные сумерки, ее подгонял страх за собственное будущее. Теперь Рэйф больше не сможет спасти ее. Она была предоставлена самой себе и больше ни дня не собиралась оставаться в жилище Тонкаллы.

Еще раньше Тонкалла настоял, чтобы она оделась, как женщина чеинн. Тогда она противилась, но сейчас была благодарна ему за это. Одетая в накидку из оленьей кожи и в мокасины, закутав голову в одеяло, чтобы спрятать светлые волосы, она покинула деревню и направилась к реке. Она двигалась осторожно, в любой момент ожидая, что Тонкалла схватит ее за руку или кто-нибудь из сторожей поднимет тревогу, но ничего не случилось.

Когда Кэтлин дошла до реки, она повернула на юг, следуя направлению, которым пошел Рэйф, когда уходил из деревни. Он не мог уйти далеко, ведь он ранен. Если она пойдет достаточно быстро, то сможет, наверное, догнать его.

Проходили часы, небо светлело. Она бежала, пока не закололо в боку, потом шла и снова бежала, постоянно оглядываясь, чтобы посмотреть, не гонятся ли за ней.

Утром Тонкалла спросил жену, где белая женщина.

– Она пошла за едой, – ответила Маленький Олень, зная, что это ложь.

Тонкалла что-то проворчал под нос и временно забыл о Кэтлин, пока Маленький Олень накрывала завтрак. Позже, когда муж пошел навестить дядю, Маленький Олень старательно уничтожила у реки следы белой женщины.

– Беги быстрее, – пробормотала Маленький Олень. – Беги быстрее и дальше и хорошо прячься. Моему мужу хватит одной женщины.

Рэйф спал почти все утро. После полудня он пошел к роднику и своим неожиданным появлением испугал двух лошадей, отбившихся от табуна чеинн.

Подумав, Рэйф сел у воды и начал плести аркан из ползучих растений, что росли поблизости.

Лошади, которых влекли к ручью жажда и любопытство, снова возвратились. Опустив головы и прядая ушами, они смотрели на человека, сидящего рядом с водой.

Они осторожно раздували ноздри, принюхиваясь к его запаху, и подошли ближе. Дикие лошади не вернулись бы, но эти лошади не были дикими. Они захрапели и стали бить копытами, когда Рэйф встал, но не ускакали. Тихо говоря что-то на языке чеинн, Рэйф приблизился к лошади, которая стояла ближе к нему, и набросил аркан ей на шею. Лошадь помотала головой и позволила Рэйфу почесать у себя за ушами.

– Дела пошли лучше, – пробормотал Рэйф. Крупный конь гнедой масти послушно последовал за Рэйфом до лощины. Вторая лошадь, кобыла с коротким туловищем и гладкой шкурой, тоже пошла за ним.

Впервые в жизни Кэтлин хотелось быть индейской женщиной. Возможно, тогда она смогла бы найти Рэйфа. Только индеец может идти по следу через прерию, на которой для белого не остается следов. Она посмотрела вокруг и увидела только море травы. Потеряв всякую надежду, Кэтлин подумала, что никогда не найдет его. Она никогда не найдет Рэйфа и никогда не вернется к нормальной жизни.

Она устала, ей было жарко, и ее мучила жажда, когда услышала фырканье лошади за своей спиной. Смирившись с судьбой, Кэтлин обернулась, ожидая увидеть преследующего ее Тонкаллу. Вместо него появилась Летний Ветер.

Две женщины смотрели друг другу в глаза: Кэтлин – с опаской, Летний Ветер – с досадой.

– Ты, глупая женщина, – отрывисто сказала Летний Ветер. – Что ты делаешь здесь?

– А тебе какое дело? – защищаясь, выкрикнула Кэтлин.

– У нас нет времени спорить, – перебила ее Летний Ветер. – Маленький Олень уже больше не может придумывать отговорки, чтобы оправдать твое отсутствие. Поспеши, нам надо идти.

– Куда?

– К Крадущемуся Волку.

– Рэйф! Ты знаешь, где он?

– Да, – Летний Ветер протянула руку. – Залезай.

Кэтлин, дрожа, взяла руку Летнего Ветра и запрыгнула на лошадь. У Кэтлин не было причин доверять этой женщине, но даже вернуться к Тонкалле будет лучше, чем погибнуть в этой глуши.

Но Летний Ветер не поехала в деревню. Она поскакала к группе деревьев, окружавших тенистую лощину. Там они нашли Рэйфа, скрывающегося от посторонних глаз.

Кэтлин соскользнула со спины лошади и упала в его объятия.

– Рэйф, о, Рэйф, – бормотала она.

– Кэти, – он крепко обнял ее, скорчив гримасу боли, когда Кэтлин слишком сильно сжала ему спину. Ему все еще было больно, но такую боль он мог перенести.

Рэйф посмотрел на Летний Ветер и улыбнулся:

– Ле пила мита. Спасибо.

Летний Ветер кивнула.

– Вам лучше идти. Маленький Олень весь день придумывает причины, почему нет белой женщины. Скоро Тонкалла заподозрит неладное.

– А что будешь делать ты?

– Я думаю, что останусь с чеинн.

– Будь счастлива, Летний Ветер.

– Доброго пути, Крадущийся Волк. – Она еще немного посмотрела на него, сожалея, что между ними все так повернулось, а потом поскакала к деревне.

– Нам нужно спешить, – сказал Рэйф, прижимая Кэтлин к себе. – Ты можешь ездить без седла?

– Если нужно, смогу.

– Теперь нужно.

Рэйф взял у Кэтлин одеяло и разорвал его на несколько длинных полос, которые она превратила в поводья и уздечки.

– Готово? – спросил он.

– Да.

Он на секунду обнял ее, прижался губами к волосам, потом посадил на кобылу и дал самодельные поводья. Затем вскочил на своего гнедого, и они поскакали в прерию.

Рэйф ободряюще улыбнулся Кэтлин и перешел на рысь, зная, что их единственная надежда – подальше уйти от чеинн.

Они скакали и скакали под лучами ослепительного солнца, иногда останавливаясь, чтобы дать лошадям передохнуть. Не было ни пищи, ни воды, но Кэтлин не жаловалась. Они были свободны. Все остальное не имело значения.

Рэйф остановился на ночлег, когда сильно стемнело.

Кэтлин соскользнула с лошади, чувствуя слабость во всем теле. Она нашла поддержку в руках Рэйфа и положила голову ему на плечо, чувствуя, что наконец вернулась домой.

– Ты думаешь, они преследуют нас? – спросила она.

Рэйф пожал плечами:

– Я не знаю, – он приподнял ее подбородок и внимательно посмотрел в глаза. – Тонкалла приставал к тебе?

– Нет, – Кэтлин улыбнулась. – Он попытался один раз, но Маленький Олень побила его палкой.

Рэйф засмеялся.

– Благодарение Богу за всех ревнивых жен, – сказал он и крепко обнял Кэтлин, зная, что никогда не простил бы себе, если бы ей причинили вред. Правой рукой он гладил ее спину и плечи, а левой – обнимал. Кэтлин спрятала голову на груди Рэйфа. Они долго стояли так. Внезапно Кэтлин почувствовала, как между ними возникает напряжение, как ее груди тяжелеют в том месте, где они касаются его груди, и ощутила все возрастающее давление его мужского естества.

– Кэти, – тихо и умоляюще начал Рэйф. – Да?

– Ты устала?

Она кивнула, и в уголках ее губ появилась улыбка.

– Сильно?

– Очень, – поддразнила она.

Он гладил ее волосы губами, а рукой ласкал спину, изгиб бедра. Он опустил другую руку ниже и прижался бедрами к ее бедрам, позволяя ей почувствовать мощь его желания.

– Очень устала? – Рэйф горячо дышал в ухо Кэтлин, его язык был влажным, когда он покусывал ей мочку уха.

– Что у тебя на уме? – невинно спросила она.

– А ты что думаешь? – прорычал он, теснее прижимаясь к ней.

– А, это, – теперь она смеялась, и глаза ее сияли, когда она откинула голову назад, чтобы лучше видеть его лицо.

– Да, это, – ответил Рэйф, и не успела она и глазом моргнуть, как он припал к ее губам. Его поцелуй был пылким, настойчивым и просто чудесным. Кэтлин прильнула к нему, обвив руками его шею и сливаясь с ним. Она чувствовала огонь его желания через складки юбки, и этот огонь подстегивал ее собственное желание, делая ее податливой.

Рэйф ослабил бретельки на ее плечах, и платье соскользнуло на землю. Он снял брюки, потом встал на колени и снял с нее мокасины, руками лаская ее ступни.

Он поднял одну руку, и Кэтлин положила на нее свою. Потом Рэйф уложил Кэтлин на землю рядом с собой. Руки Кэтлин скользили по бицепсам, по плечам, по груди, снова знакомясь с силой и мощью человека, который был ее мужем. Она буквально упивалась тем, как вздуваются его мускулы у нее под пальцами, как он судорожно дышал, когда она гладила внутреннюю сторону его бедра, заставляя его замирать, пока он не взвыл от наслаждения. Распростершись на нем, Кэтлин целовала его лицо, кончиками грудей щекотала его грудь, проводя ими как по разогретому железу.

Рэйф позволял ей прикасаться к нему, дразнить и изучать его, пока чуть не взорвался. Он перевернул ее на спину и возвратил все до единого прикосновения и поцелуя, пока оба не задохнулись. Наконец, они слились, устремляясь в тот блистающий рай, где на один краткий волшебный миг два человека становятся единым целым.

После, когда Кэтлин увидела ужасные ссадины и рубцы на спине и плечах Рэйфа, она тихо заплакала. Длинный красный шрам рассекал ягодицы, ноги были в ссадинах и распухли от кровоподтеков. Кэтлин удивилась, как он мог скакать весь день без седла и терпеть такую адскую боль.

– Со мной все нормально, Кэти, – подбодрил ее Рэйф. – Не плачь.

– Что случилось, Рэйф? Почему они избили тебя?

– Летний Ветер точно с ума сошла из-за того, что я не хотел разводиться с тобой и жениться на ней. Она рассказала Шинте Галеска, что лакота изгнали меня за убийство и что я будто бы похитил вас обеих из форта Ларами. Чеинн поступили так, как сочли нужным.

Рэйф улыбнулся:

– Я думаю, что у Летнего Ветра проснулась совесть, и она пошла искать меня. Я попросил ее привести тебя.

Кэтлин уютно устроилась в его объятиях, благодаря небо за то, что Летний Ветер нашла ее, за то, что она снова со своим мужем.

Вздохнув, она посмотрела на полную луну, ярко сияющую над головой.

– Красивая, да?

– Да. Видишь темные пятна на луне? У чеинн есть легенда о Солнце и Луне, в которой рассказывается, откуда взялись эти пятна.

– Правда? Расскажи.

– Ну, кажется, когда Солнце была молоденькой девушкой, у нее был брат Луна, который жил на западе. У Солнца был возлюбленный, который каждый месяц приходил к ней в темноте, когда Луны не было. Он приходил только ночью и уходил перед рассветом, и хотя она разговаривала с ним, никогда не видела его лица, и он не говорил ей, как его зовут. Солнце очень хотела узнать, кто же ее таинственный возлюбленный.

В конце концов она придумала, как сделать это. Когда он пришел в следующий раз, и они сидели в темноте, она сунула руку в золу в очаге и провела пальцами по его лицу, говоря: «У тебя холодное лицо, наверное, был сильный ветер». Немного погодя возлюбленный ушел, а на следующую ночь, когда появился Луна, его лицо было покрыто пятнами, и так его сестра узнала, что это он приходил к ней.

Ему было так стыдно, что он убежал от нее на другой конец неба. С тех пор он старается держаться от Солнца подальше, и когда случается, что ему нужно появиться рядом с ней на западе, он становится тонким, как лента, чтобы его едва можно было заметить.

– Чудесная легенда, – заметила Кэтлин. – А ты знаешь, кроме этой, какие-нибудь еще?

– Да. Индейцы любят рассказывать истории. Зимними ночами они часами рассказывают истории и легенды.

– Расскажи мне еще.

– Я лучше придумаю собственную легенду, – пробормотал Рэйф, гладя ей подбородок, – о Крадущемся Волке, сильном воине, который всю ночь занимался любовью со своей женщиной.

– А я стану мешать созданию легенды, – отозвалась Кэтлин с соблазнительной улыбкой на губах, и Рэйф снова накрыл ее своим телом.

Кэтлин облегченно вздохнула, когда увидела знакомые межевые знаки. Наконец-то, после трех недель, проведенных на тропе, они были дома! Путь от деревни чеинн был длинным, но они благополучно завершили его. Иногда они ложились спать голодными, но почти всегда Рэйфу удавалось найти достаточно пищи и воды, чтобы поддержать силы. Они дважды видели индейцев, но всегда в отдалении. Кэтлин очень боялась, что Тонкалла отыщет ее и вернет в деревню. Она узнала индейцев и с другой стороны, поняла, что они вовсе не дикари, что они могли любить и смеяться, радоваться и плакать, но у нее не было никакого желания снова встречаться с ними.

Перегон скота, который должен был принести ранчо выгоду, обернулся крахом, печально подумала она. Четверо убито, восемьсот голов скота угнано индейцами. Вместо того, чтобы получить прибыль почти в девять тысяч долларов, они разорились. Как теперь восстановить стадо, уныло думала она. Где они возьмут денег, чтобы вернуть заем, заплатить работникам, купить зерно и другие необходимые вещи?

И все же, несмотря ни на что, Кэтлин почувствовала, как сердце подпрыгнуло в груди, когда она увидела ранчо.

– Наконец-то мы дома, – сказала она и посмотрела на Рэйфа, который ехал рядом с ней.

– Иногда мне казалось, что мы никогда не доберемся.

Рэйф кивнул. Снова увидеть ранчо, после всего, что они пережили!

Поли и Расти вышли их встречать, но радость в их глазах сменилась недоумением, когда они увидели, что Рэйф и Кэтлин одеты в шкуры. Поли посмотрел на дорогу и нахмурился, когда понял, что Рэйф и Кэтлин одни.

– Где Скотт? – спросил Поли. – И Уэб, и остальные? – Поли посмотрел на короткие штаны из волчьей шкуры, которые были на Рэйфе. – Что это за одежда на тебе?

– Долгая история, – ответил Рэйф. Он слез с лошади сам, помог слезть Кэтлин и отдал Поли поводья лошадей.

– Иди в дом, Кэти, – сказал он, – а я введу Поли и Расти в курс дела.

Кэтлин кивнула. Многое нужно было обсудить, но она не могла думать ни о чем, кроме горячей ванны и стакана холодного молока.

Рэйф подождал, пока уйдет Кэтлин, а потом стал задавать Поли вопросы, которые терзали его с тех пор, как они оставили чеинн.

– Пока нас не было, ничего необычного не произошло?

Поли покачал головой.

– Нет. А что?

– Ты ни за чем не ездил в город?

– Пару раз ездил.

– Ты видел Уайли?

– Нет, но я не искал встречи с ним.

– К чему все эти вопросы? – спросил Расти.

Рэйф кратко рассказал о перегоне, о нападении индейцев на стадо, об утверждении Уэба, что с индейцами он видел Уайли.

– И ты думаешь, что за нападением стоял Уайли, – заметил Расти. – Но зачем ему это? Что он выгадает, помогая шайке индейцев украсть наш скот?

Рэйф пожал плечами.

– Я не знаю. Месть, наверное.

– Месть кому? – спросил Поли.

– Я бы сказал, что я самый подходящий для этого человек, – скривившись, предположил Рэйф. – Я побил его на танцах в День Независимости и стал причиной его ухода с ранчо, на которое он имел виды.

– И увел его девушку, – добавил Расти. – Он всегда был уверен, что мисс Кэтлин выйдет замуж за него.

– Я не знаю, – сказал Поли, помотав головой, – не могу представить, что Абнер, переодетый индейцем, угнал стадо.

– А я могу, – убежденно сказал Расти. – Ну, и что мы будем делать?

– Пока ничего, – сказал Рэйф. – У нас нет других доказательств, кроме слов человека, который сейчас мертв. – Рэйф провел рукой по волосам и по щетине на подбородке. – Скотт и Нейт должны вернуться со дня на день. Я думал, что они уже здесь.

– Ты выглядишь сильно избитым, босс, – заметил Поли. – Почему бы тебе не подняться в дом и не привести себя в порядок?

– Да, это хорошая мысль. А вы смотрите в оба. Боюсь, что у нас еще будут неприятности, прежде чем мы избавимся от этой.

ГЛАВА 19

Скотт и Нейт вернулись на ранчо через два дня. Оба они выглядели немного бледными и похудевшими, но полностью оправились от своих ран и, казалось, были в хорошем настроении. Несколько раз им пришлось прятаться от индейцев, сказал Скотт, но в остальном их путешествие прошло без приключений.

Мужчины собрались вечером в столовой после ужина, и Скотт повторил слова Уэба о том, что тот видел Абнера Уайли с индейцами.

– Может, это были совсем не индейцы, – вслух подумал Рэйф. – Все следы, которые я видел, были оставлены подкованными лошадьми.

– Не индейцы?! – воскликнул Поли. – Ты же не хочешь сказать, что это белые напали на стадо и оскальпировали Уишфула и других?

Рэйф пожал плечами.

– За хорошую плату можно найти людей, которые и не такое сделают.

– Я не могу поверить этому, – не сдавался Поли, качая головой. – Я работал с Абнером почти пять лет.

Рэйф задумался. Воины-вороны, которые напали на Кэтлин, точно были индейцами, а вот другие, те, что угнали стадо?.. Он никого из них не видел вблизи. Во время нападения ему просто не пришло в голову, что налетчики, переодевшись индейцами, могли быть белыми. Он вспомнил об убитых. Все они были оскальпированы неумело.

– Слушай, Поли, – сказал Рэйф. – Я хочу, чтобы отныне ты и Нейт держались поближе к дому. Возьми с собой Скотта и Расти и пригони всю скотину, какую сможешь найти. И держите ружья наготове.

Все согласились. Если Абнер Уайли ищет драки, он ее получит.

– А что будешь делать ты? – спросил Поли. – Тебе лучше начать носить револьвер. Это удобнее, чем везде таскать за собой винтовку.

Рэйф задумчиво хмыкнул:

– Возможно, ты прав. Я позабочусь об этом завтра. Я поеду в город и посмотрю, можно ли купить пару ломовых лошадей вместо тех, которых мы потеряли, – его челюсти сжались. – Может, я найду также пару людей. Нам может понадобиться помощь.

– Я поеду с тобой, – предложил Расти.

– Нет, я хочу, чтобы ты остался здесь, – он внимательно посмотрел в лицо каждому. – Я не хочу беспокоить Кэтлин, пока всего не выясню.

Рэйф настоял на том, что поедет в город один. Он поехал в Седар Крик на том самом гнедом с белым пятном на морде, которого украл у чеинн. Он знал, что Кэтлин разорена, но у него было достаточно денег, чтобы оплачивать счета следующие несколько месяцев. Это были деньги, которые он выиграл в покер у Френчи. Они приятно оттопыривали карман. Главным делом было вернуть банковскую ссуду. Очевидно, четыре года назад на ранчо были тяжелые времена, и Кармайкл взял у банка заем в шесть тысяч долларов, который нужно было вернуть первого октября. Рэйф подсчитал, что на ранчо осталось около ста голов скота. Кармайкл никогда не держал большого стада, в основном он занимался ловлей мустангов, которых объезжал и продавал армии. Но в прошлом году ему не везло с лошадьми, и тоже из-за индейцев.

Городок был спокоен, когда Рэйф въехал в него. Он повернул лошадь к кузнице, решив, что если есть ломовые лошади на продажу, кузнец наверняка знает об этом.

Как выяснилось, Клайд Хупер не слыхал, чтобы кто-либо продавал лошадей, но он обещал Рэйфу, что даст знать в случае чего.

Потом Рэйф остановился около оружейного магазина. Он никогда не носил шестизарядного револьвера, предпочитая нож или хорошую винтовку-винчестер, но признавал, что иметь такой револьвер не помешало бы, особенно сейчас. После минутного раздумья он выбрал кольт 44-го калибра, черную кожаную кобуру и ремень. Кольт тяжело лежал на бедре, и Рэйф несколько раз вытаскивал его, привыкая к нему. В придачу он закупил такое количество патронов, что ими можно было снабдить маленькую армию, и разложил их в свои седельные сумки, а потом направился к салуну, зная, что в это время там бывают безработные ковбои. Но он искал не совсем ковбоев. Скорее, ему была нужна пара вооруженных людей.

После яркого солнечного света глазам понадобилось время, чтобы привыкнуть к полумраку в салуне. Оглядевшись, Рэйф увидел, что в помещении не было никого, кроме краснолицего бармена и двух людей, сидящих за столиком в дальнем углу. Один из них был Абнер Уайли.

Абнер выглядел зажиточным человеком. На нем была красная шелковая рубашка и брюки для верховой езды, а на ногах – сапоги из змеиной кожи за сто долларов. На голове красовалась новая шляпа фирмы «Стетсон» кремового цвета.

Рэйф бессознательно положил руку на рукоятку кольта, когда Уайли поднял глаза и они встретились взглядом. Уайли замолчал, и Рэйф понял без слов, что за всем, что случилось, стоит он.

Рэйф водил ладонью по гладкой рукоятке кольта, отделанной ореховым деревом. Сейчас нельзя стрелять в Уайли. Хотя этот ловкач и заслуживает смерти.

Уайли медленно встал и передвинул руку ближе к кобуре. В его глазах читался вызов, он ждал, пока метис сделает первое движение.

Двери салуна распахнулись, и вошел высокий человек с сутулыми плечами. Он посмотрел на двух мужчин, которые стояли, напряженно глядя друг на друга, в дальнем конце помещения, и обратился к бармену.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – спросил он.

– Ничего, шериф, – ответил бармен. – Пока ничего.

Абнер улыбался, когда сел на место, но не спускал своих бледно-голубых глаз с лица полукровки.

– Держись подальше от «Сэкл Си», – спокойно сказал Рэйф. – Мы знаем, кто разогнал стадо.

– Какое стадо? – спросил Абнер. – Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Не понимаешь?

Абнер покачал головой:

– Почему бы тебе не рассказать мне?

– Старый Уэб узнал одного из угонщиков. Он был жив еще достаточно долго, чтобы узнать этого человека. Если я когда-нибудь увижу этого кровавого ублюдка около «Сэкл Си», я убью его без предупреждения.

– Эй! Нельзя ли полегче! – крикнул шериф.

– Можно, – согласился Рэйф, глядя на Уайли. Он вернулся к двери, все еще держа руку на револьвере.

– Добрый день, шериф.

Абнер вздохнул, ослабляя напряжение, в котором он пребывал с тех пор, как Галлахер вошел в салун. Итак, размышлял он, Уэб узнал его. Ну, это не так важно: старик мертв. Но то, что Галлахер знает об этом, – действительно опасно.

Нахмурившись, Абнер опустошил стакан и налил себе еще. Идея украсть стадо «Сэкл Си» пришла ему уже давно, когда он сидел на этом самом стуле. Он проклинал про себя Рэйфа Галлахера, думая, как отомстить человеку, который украл у него работу на ранчо и женщину. Случайно он услышал, как Фрэнк Ауйс, один из банкиров «Седар Крик Бэнк & Траст» сказал бармену, что «Сэкл Си» гонит в Ларами стадо, чтобы вернуть заем его банку.

Услышав об этом, Абнер сразу понял, что нужно делать. Одним махом он отомстит и Галлахеру, и Кэтлин. Он отобьет стадо, продаст скот и купит ранчо, когда его выставят на аукцион, чтобы оплатить заем.

Или, может быть, размышлял он, пойти к Кэтлин и предложить ей деньги в уплату за заем, при условии, что она разведется с Галлахером и выйдет замуж за него, Абнера.

Абнер улыбнулся и залпом опустошил стакан. Ему казалось, что он не может проиграть. Даже если Кэтлин откажется выйти за него, он все равно выиграет, потому что «Сэкл Си» будет его. Он усмехнулся, когда вспомнил, как просто оказалось увести стадо. Он нанял десятерых бродяг, переодел индейцами и заплатил им по сто долларов каждому, чтобы они угнали стадо. Убийство и скальпирование не было его идеей, но он вынужден был признать, что так все выглядело гораздо натуральней. Заплатив людям, он прикарманил семь тысяч долларов. Это больше, чем достаточно, чтобы оплатить заем.

Поздравив себя с отлично сделанной работой, он налил себе еще. Виски было лучшим напитком, который могло предложить это заведение, и Уайли мог его себе позволить.

Кэтлин стояла на крыльце, когда Рэйф въехал во двор. Она подозрительно посмотрела на него, когда он слезал, увидев револьвер на его левом бедре.

Рэйф пожал плечами.

– Это предложил Поли, – сказал он, отвечая на ее немой вопрос.

– Зачем?

– Что на ужин, Кэтлин?

– Не уходи от ответа.

– Он сказал, что лучше носить револьвер, чем все время таскать за собой винтовку, и он прав. Ковбою нужно, чтобы обе руки были свободными. Вот и все. Что на ужин?

– Ты чем-то обеспокоен.

– Чем?

– Я не знаю, Рэйф. Скажи мне сам.

– Не о чем беспокоиться, Кэтлин. Не о чем, кроме как о голодном муже, который провел в городе целый день.

– Не обманывай меня. Что-то не так. Я чувствую это. Я вижу это по твоим глазам.

Наверное, она все-таки имеет право знать обо всем. В конце концов, ранчо принадлежит ей, это ее работников убили, ее стадо угнали.

– Давай зайдем в дом, – сказал он. Кэтлин слушала рассказ Рэйфа с возрастающим недоверием. Он повторил то, что рассказал ему Скотт в форте, и то, что они обсудили в столовой.

– Абнер? – Кэтлин покачала головой. – Зачем Абнеру нападать на нас? Когда-то он работал на «Сэкл Си». Он… он хотел жениться на мне.

– И ты отказала ему.

– Да, но это не причина, чтобы убивать людей, с которыми ты работал, – она снова покачала головой. – Нет. Я не верю этому. Должно быть, Уэб ошибся.

– Утром я видел Уайли в городе, – спокойно сказал Рэйф. – Это сделал он. Могу поклясться своей жизнью.

– Он признался тебе?

– Нет.

– Тогда почему ты так уверен?

– Я знаю, Кэти. Я просто знаю.

– Что мы будем делать?

– Мы ничего не будем делать. Обо всем позабочусь я.

– Поэтому ты купил револьвер?

– Да.

Кэтлин прижалась к Рэйфу, почувствовав вдруг необходимость в нем. Ей никогда не нравился Абнер Уайли, но она никогда не подозревала, что он способен вероломно напасть на своих друзей из-за того, что его притязания были отвергнуты. Хотя, похоже, Уайли устроил нападение не только из-за того, что Кэтлин вышла за другого.

Нахмурившись, она вспомнила ненависть, вспыхнувшую в глазах Абнера, когда 4 июля на танцах Рэйф побил его. Перед этим Абнер обвинил Рэйфа в том, что он отнял у него работу главного ковбоя. И в довершение ко всему Рэйф на ней женился.

Она оторвалась от Рэйфа и пристально посмотрела на него.

– Он делает все это из-за тебя, да?

Кэтлин не хотела вслух произносить эти слова и немедленно о них пожалела. Рэйф чувствовал себя виноватым, потому что в городе были люди, которые избегали ее из-за ее замужества, а теперь еще эта история с Абнером. Погибли люди, ее саму чуть не изнасиловали. И Рэйф чувствовал себя в ответе за все это.

– Я хотела сказать не это, – быстро поправилась Кэтлин. – Я не виню тебя.

– Почему бы нет? Если бы ты вышла за Уайли, ничего бы не случилось.

– Рэйф…

– Пусть все будет как есть, Кэтлин, – с трудом произнес он. – Пусть все просто идет своим чередом.