Текст книги "Миры для нас. Часть 2"

– Она не приедет? – удивился Мангуэл.

– Позднее, чем собиралась еще по вчерашним ее словам. Ей, как всегда, необходимо увидеться с доктором, чтобы быть уверенной в возможности предпринимать длительное путешествие.

– Мама в своем репертуаре, – усмехнулся молодой человек и решил не ставить Реймса в известность о странных следах на спине любимой женщины.

4

Джон заботился о Елене лучше любой наседки о своем цыпленке. Девушка проспала почти до вечера и, даже не доев вкусную нежную отбивную, принесенную Мангуэлом прямо в комнату, почувствовала, что снова готова отключиться. Мужчина заставил ее лечь и гладил по волосам, сидя рядом, пока она не уснула. Следующий день молодая женщина почти полностью провела в постели и только пила, отказываясь от еды. Мангуэл, как заправский доктор, регулярно смазывал царапины на спине, которые значительно побледнели и больше не беспокоили Елену. Гораздо сильнее ее волновала и даже пугала непривычная для нее слабость. Но она не стала жаловаться Джону, а пошутила, когда он зашел перед ужином, пытаясь уговорить ее поесть, что, мол, его предложение о замужестве превратило ее в капризную жену, которая теперь будет постоянно мучить его отказами в близости под предлогом недомоганий и головных болей, и что лучше ему, пока не поздно, забрать свои слова обратно.

Услышав это, мужчина тотчас запустил руку под одеяло, заставив ее блаженно охнуть от ловких пальцев, прекрасно знающих свое дело.

Посмотрев в глаза женщины, ставшие темно-синими от зарождающейся страсти, он тотчас перестал и, поцеловав в уголок рта, сказал:

– Эта сказочка про мигрени ни на что не годится. Очень надеюсь, что ты не станешь кормить меня подобными байками, когда мы поженимся.

Они оба рассмеялись и потом долго смотрели друг на друга, переплетя пальцы рук.

– Обещай, что ты с завтрашнего дня начнешь, как следует есть, даже через силу, если нужно. Я вызову врача, чтобы он осмотрел тебя.

– Не надо врача, Джон. Уверена, что завтра уже все пройдет, и я обещаю много-много есть.

– На счет врача я еще подумаю, как поступить, – задумчиво проговорил мужчина. – Послезавтра мне надо съездить в Лондон. У тебя два дня, чтобы набраться сил и приготовиться к мощной осаде твоей крепости, когда я вернусь, – снова улыбнулся он.

Девушка сейчас же поднялась с подушек и крепко поцеловала его в губы.

– Я сдаюсь вам без боя, мой храбрый рыцарь. Обещаю, что мост будет опущен, а из всей одежды на мне вы найдете маленький белый платочек на самом интересном месте.

Мангуэл посмотрел на нее с неприкрытым желанием в глазах и поднялся, чтобы уйти.

– Я схожу за отваром к Рози и принесу тебе несколько тостов с твоим любимым мягким сыром. Не вздумай меня потом целовать, в нем полно чеснока. Будем считать это началом твоего правильного питания и скорого выздоровления.

– Слушаюсь и повинуюсь, – бойко ответила Елена и почувствовала себя гораздо лучше.

Их шутливая перебранка придала девушке сил, и на следующий день она съела за завтраком две знаменитые булочки Рози, которые Джон принес ей еще теплыми, и выпила очередной отвар старой экономки, поражаясь его удивительному букету. Вспомнив объяснения Гранты о свойствах растений и ее травяные чаи, молодая женщина попыталась отгадать состав горячего питья, приготовленного заботливыми руками Рози, и решила непременно спросить у нее правильно ли определила растения, вкус которых почувствовала.

К обеду Елена спустилась сама, прогулявшись перед этим немного в саду, чем несказанно обрадовала обоих мужчин и старушку-экономку. Поев с аппетитом и поболтав по телефону с родителями, а потом и со Светой, она совсем воспряла духом и попросила Мангуэла не беспокоить врача.

На следующий день, когда Джон уехал в Лондон, девушке удалось после завтрака отвлечь ненадолго Рози и спросить, правильно ли она отгадала состав ее отваров. Увидев удивленные глаза старушки, Елена поняла, что не ошиблась и, еще раз поблагодарив ту за заботу, оставила нераскрытым секрет своей осведомленности.

Реймс показался девушке немного напряженным и задумчивым с самого утра после своего продолжительного разговора по телефону. Нагнав ее в саду, он попросил разрешения пройтись с ней. Ей показалось, что американец хочет спросить о чем-то, но не решается, и смело задала вопрос:

– Генри, я вижу вас что-то беспокоит, и это связано со мной. Я права?

– Вы – удивительная женщина, Леночка, – проговорил он, очень серьезно, но с нескрываемым теплом посмотрев на нее. – У меня к вам предложение, которое лучше сохранить в тайне от Джона.

– Заговор против Мангуэла? – засмеялась молодая женщина. – Почему бы и нет? Меня ведь тоже держали в неведении относительно поездки, этого дома, скорой вечеринки и прочее и прочее.

– Мне бы хотелось, чтобы у вас была возможность иметь некоторую независимость, а с работой это гораздо легче.

– Спасибо, Генри. Я не собиралась сидеть без дела. Кончится отпуск, и я в любое время могу работать преподавателем или переводчиком. Почему вас это так волнует?

– Согласились бы вы на работу коммерческим ассистентом в одной международной компании, с директором которой я близко знаком? В их офисе в Париже?

– Из-за моей Шенгенской визы?

– Кроме всего прочего да. Компании очень нужны хорошие специалисты, владеющие русским и французским языком.

– Мне нравится работать переводчиком, но к чему такой покров тайны?

– Это не имеет значения. Доверьтесь мне. Вы согласны? Мистер Бронс как раз сейчас в Лондоне. Я могу договориться о встрече в день приезда Светланы, и мы попросим Джона не сопровождать нас под предлогом того, что вам лучше встретить в аэропорту и привезти подругу самой. Как думаете?

– Я очень благодарна вам, Генри, за все, что вы уже сделали для меня и за то, что делаете сейчас.

– Светин прилет, если не ошибаюсь, послезавтра?

– Да. Обещаю не открывать Джону наш секрет, если вы считаете это необходимым.

– Вот и хорошо, – с облегчением проговорил Реймс и впервые за день улыбнулся.

Мангуэл не вернулся к ужину, позвонив и извинившись, что задерживается и строго велел ей не дожидаться его и ложиться спать пораньше. Она очень расстроилась, что придется засыпать одной, потому что с вернувшимися силами в ней со всей требовательностью заявила о себе тоска по его ласкам.

Положив на подушку Мангуэла белый платочек, Елена представила его смеющиеся глаза и вскоре крепко уснула.

Ее разбудил свет, бьющий прямо из окна из-за отсутствия штор, которые она забыла задернуть на ночь. Девушка повернулась и увидела рядом Джона. Никогда еще ей не доводилось проснуться первой и иметь возможность посмотреть на него. Он лежал на спине с безмятежным лицом, отвернувшись в пол оборота от нее, что позволяло видеть его красивый строгий профиль, по поводу которого Светка столько раз подкалывала ее, и который действительно всегда стоял у нее перед глазами. Одна рука его была закинута за голову, а в другой, лежавшей поверх одеяла, девушка заметила зажатый белый платок. Грудь его была наполовину обнажена. Елена, вспомнив о том, что он любит спать без одежды, тотчас мысленно представила продолжающееся под одеялом тело любимого мужчины и почувствовала, как все заныло внутри от желания сейчас же оседлать его и заставить наполнить ее до предела. Она не знала который час, потому что настольных или настенных часов в спальне не было и очень боялась разбудить Джона, не имея понятия во сколько он вернулся и достаточно ли поспал. Заметив наручные часы отца на его левой руке с чуть повернутым к ней циферблатом, которые Мангуэл редко снимал, Елена решила аккуратно посмотреть. Выбравшись из-под одеяла, она перегнулась через спящего мужчину, и смогла разглядеть большую стрелку, остановившуюся на половине, но чего, так и не узнала, потому что попалась в плен его крепких рук, сомкнувшихся за спиной.

Джон уложил ее на себя и приоткрыл один глаз.

– Что это вы тут вытворяете с утра пораньше, мисс Беспутность?

– Я хотела посмотреть сколько времени, – засмеялась молодая женщина, пытаясь освободиться, но он только крепче прижал ее.

– Всего лишь? – открыл второй глаз Мангуэл и в упор посмотрел на Елену, гипнотизируя черной глубиной. – Я проснулся от твоего желания забраться на меня и помчаться галопом.

– О, Джон…, – сказала девушка, потрясенная его проницательностью.

– Мм…, еще одно новенькое «О, Джон», и мне нравится, что оно означает, – произнес мужчина мечтательно, тотчас перевернувшись вместе с ней и оказавшись сверху. Подразнив ее губы короткими нежными поцелуями, он убрал одеяло и, встав рядом на колени, привел Елену в восторг оказавшейся перед самым ее носом очень интересной проснувшейся частью своего тела.

– Кажется, это ваше, мисс Маслова? – тихо спросил он, нежно скользя по ней кончиком белого платка и спускаясь вниз.

Девушка только вздохнула, выгибаясь вслед дразнящей ткани. Мангуэл развел ей ноги и принялся поднимать и опускать платок, касаясь распускающихся ему навстречу женских лепестков. Услышав повторный вздох, полный томления, он с жадностью припал к ним, давая волю губам и языку и приходя в еще большее возбуждение от все усиливающейся громкости протяжных звуков. Переместившись вверх и завладев горячим ртом, Джон погрузился в нее и, начав с медленных круговых движений, вдруг услышал требовательный возглас: «Быстрее!» Мужчина только этого и ждал и, моментально разогнавшись, выплеснул всю сдерживаемую столько дней энергию под громкий крик вздрагивающей от наслаждения женщины.

Потом они долго лежали рядом, взявшись за руки и прислушиваясь к просыпающемуся дому.

Мангуэл еще раз объяснил Елене как пользоваться джакузи, а сам отправился в бассейн, расположенный внизу. При этом он посетовал, что им придется повременить с тем, чем он хочет в нем заняться, потому что через его огромные стеклянные двери прекрасно видно, что делается на террасе и соответственно наоборот. Постоянное же присутствие любителя почитать на свежем воздухе в данный момент является серьезной помехой. Молодая женщина печально произнесла, качая головой: «Бедный Генри!»

Ни о чем не подозревающая улыбающаяся помеха встретила их обоих на террасе с чашкой кофе и, как всегда, пачкой свежей прессы. Плотно позавтракав, они решили все вместе пройтись и получше познакомить гостью с очень живописными по заверениям Реймса окрестными уголками. Одним их таких мест оказался высокий холм, с которого открывался восхитительный вид на лежащую у подножия долину и маленькие аккуратные домики расположенной там деревушки. С трех сторон к ней примыкал простирающийся довольно далеко густой лес, и девушка подумала, что где-то там должна была находиться много-много лет назад хижина приютившей ее доброй женщины. Мысли об этом опять наполнили ее тревогой, и Елена не сразу расслышала Реймса, заговорившего с ней.

– Простите, Генри, я задумалась. Что вы сказали?

– Завтра мы поедем вместе встречать Свету, – повторил он, с настойчивостью глядя на нее и пытаясь глазами дать понять, что они о чем-то договорились. Девушка только сейчас вспомнила их разговор и, стараясь не смотреть на Мангуэла, сказала:

– Ну, да. Думаю, Генри, мы вполне можем съездить с вами в Лондон вдвоем, а Джон пока отдохнет. Он только что вернулся оттуда и ему совсем необязательно снова ехать обратно… Ведь так?

Но, встретив любимые черные глаза, сразу поняла, что трюк не удался.

Мужчина сложил руки на груди, встав в важную позу перед ними обоими и спросил притворно строгим голосом, обращаясь к Реймсу.

– Как думаешь, дядя? Хорошо ли иметь жену, которая совсем не умеет врать?

А затем, снова взглянув на Елену, заключил: – Не знаю что вы там такое оба замышляете, но яснее ясного, что вы договорились заранее меня с собой не брать. Не собираюсь вам навязываться. Езжайте на здоровье, а я найду чем здесь заняться. Его смеющиеся глаза сверлили девушку под театрально выгнутыми бровями, от чего та тоже прыснула со смеху и посмотрела на Реймса, демонстративно пожав плечами.

Мистер Бронс чем-то напоминал Генри и сразу вызвал у Елены огромную симпатию. Ее открытая манера отвечать на вопросы и задавать их в свою очередь расположила к ней британца, и тот спросил сможет ли она приступить к работе в конце июля. Девушка согласилась, и было решено встретиться уже на ее новом рабочем месте в Париже.

Светин рейс немного задержали, и им пришлось ждать лишний час в аэропорту.

Увидев сияющую подругу, Елена тотчас зарядилась ее энергией и веселостью, перед которыми отступили все переживания и волнения, свалившиеся на нее с момента прибытия в дом Мангуэла.

– Ну, как ты тут? Не скучаешь? Какие чудесные местные достопримечательности уже посетила?

Заметив смущенно потупившуюся подругу, Света воскликнула:

– Дайте мне скорее на растерзание этого эгоиста! Долой секс рабство!

Елена покатились со смеху.

– Светка, перестань! На нас оглядываются.

– Ты уже почти неделю здесь торчишь и даже никуда не выбралась! Уверена, что твой сексуальный маньяк держит тебя в спальне и ни о какой развлекательной программе даже не подумал. Придется срочно исправлять ситуацию.

– Генри!.. – догнала она седого американца, идущего немного впереди, вручив подруге багажную тележку со своими сумками.

Та только улыбнулась, сейчас же вспомнив, как назвал совсем недавно Свету Мангуэл, и согласилась с его точным попаданием в цель.

* * *

– Ленк, ущипни меня и скажи, что я не сплю, – проговорила изумленная Света, когда они почти подъехали. – Это же, как в твоем сне!

– Угадай с трех раз, что я сделала, увидев дом? – спросила девушка.

– Зачем мне твои три раза? – усмехнулась подруга. – Ты хлопнулась в обморок, конечно. Ну, если опять придется тебя все время пасти и откачивать из-за твоих дурацких глюков, как в институте, то лучше сразу разворачивай машину обратно. Я на такой отпуск не договаривалась! И, грозно нахмурив свои идеально выщипанные брови, сложила руки на груди.

– Не придется, – заверила ее со смехом собеседница. – Мой сексуальный маньяк отлично с этим справляется.

– Ну-ну, посмотрим, – все еще хмурясь, хмыкнула Света.

Выгрузив вещи из машины, они прошли в дом, удивляясь отсутствию Мангуэла.

В холле появилась Рози и сообщила, что неожиданно приехала миледи буквально за полчаса до них, и молодой хозяин помогает ей с багажом и устройством. Он велел ей проводить мисс Светлану в ее комнату, как только они приедут.

– Damn![4]4
  Англ. Черт побери!


[Закрыть] – услышали девушки тихое восклицание Реймса и увидели, как он сразу помрачнел.

Заметив, что подруги смотрят на него, американец искренне улыбнулся им и проговорил:

– Не волнуйтесь! Просто некоторые сюрпризы моей сестры мне не по вкусу.

Света с восторгом осматривала свою комнату и маленькую, примыкающую к ней ванную. Узнав, что спальня влюбленных совсем рядом, и их ванны имеют общую стену, подруга, лукаво улыбнувшись, тут же выдала со свойственной ей прямотой:

– Надеюсь, звукоизоляция здесь в порядке?

– Светка, прекрати вгонять меня в краску, – смущенно сказала Елена.

– Подумаешь, какая нежная! – расхохоталась неугомонная «белокурая мисс».

Решив быстро принять душ после дороги, Света предложила встретиться через пятнадцать-двадцать минут, чтобы вместе спуститься.

Выйдя за дверь, молодая женщина услышала раздраженный голос леди Мангуэл, идущий снизу.

– Генри! И ты потакаешь этому безобразию! Общая спальня! Какое бесстыдство!

– Элизабет, оставь ты эти глупости! Они взрослые люди, а не пятнадцатилетние подростки.

– Я чувствовала себя спокойнее, когда Джону было пятнадцать, – ворчливо ответила женщина.

Елена проскользнула в свою комнату, с облегчением подумав, что присутствие подруги поможет ей более стойко перенести возможные выпады в ее адрес со стороны леди Мангуэл.

Спустившись вниз, девушки обнаружили всех в гостиной с накрытым для аперитива передвижным столиком.

Поздоровавшись с сыном и мамой, как обычно принявшей свой чопорный вид, Света непринужденно направилась к Реймсу, хлопочущему с напитками, и предложила себя в помощницы.

– Как съездили? Ты не очень устала? – спросил Джон, нежно глядя на Елену и слегка сжимая ей пальцы.

Та тут же смутилась от взгляда леди Мангуэл, брошенного на их сплетенные руки, и мысленно обозвала себя глупой трусихой.

Она была рада, что за ужином оказалась отделенной от холодной строгости этой женщины теплым плечом Джона.

До ответственного дня оставалось совсем немного, и приготовления шли полным ходом. Молодой хозяин, отвечавший по всей видимости за техническую часть, проводил все время с группой нанятых им рабочих, которые ловко и быстро сновали в саду, в окружающей дом роще и у парадного входа, прилаживая какие-то миниатюрные приспособления, сверяясь с развернутым планом на полу в холле и периодически обмениваясь с ним короткими репликами.

Реймс же обсуждал меню и расположение столов под огромными устанавливаемыми дополнительно к террасе навесами.

Девушки были предоставлены сами себе, и Света в первый же день вытащила подругу для просмотра туристических достопримечательностей по списку, разработанному ей еще в России и с некоторыми внесенными, благодаря Генри, изменениями.

Проведя два дня в разъездах и очень довольные полученными впечатлениями, путешественницы остались накануне праздника дома, решив, что если их помощь не понадобится, то они спустятся в долину, о которой рассказала Елена и дойдут до леса, чтобы попытаться найти или скорее всего не найти, как настаивала реалистично настроенная подруга, место ее первой встречи с другим Джоном Мангуэлом.

Молодые женщины вышли из дома довольно поздно и обнаружили, что близость леса и деревушки в долине оказалась обманчивой. Им ни за что было бы не вернуться вовремя к обеду, о чем Елена сказала неутомимой исследовательнице, посмотрев на часы, едва они спустились с холма.

– Какие мы с тобой глупые! – расстроилась Света. – Надо было сказать, что мы устроим пикник где-нибудь, чтобы не возвращаться к обеду. Все равно сидеть за столом с этой надутой мангуэловской мамашей не доставляет мне лично никакого удовольствия. Не знаю, как ты, но я была чрезвычайно счастлива не видеть ее физиономию два последних дня.

– Откровенно говоря и я тоже, – призналась Елена и тут же добавила, – но нам все-таки придется вернуться. Успеем еще исследовать окрестности в оставшееся до конца отпуска время. И девушки нехотя побрели назад.

По окончании прошедшего в исключительно натянутой обстановке обеда подруги, не сговариваясь, одновременно поднялись из-за стола, сказав, что пойдут отдохнуть от продолжительной пешей прогулки. Джон отправился было следом за ними, но леди Мангуэл остановила его, сказав, что хотела бы с ним переговорить о чем-то важном. Реймс заявил, что пойдет на террасу в свое любимое кресло-качалку и подремлет на свежем воздухе.

– Вообще-то я совсем не хочу подниматься в свою комнату, – призналась с заговорщицким видом Света. – Давай лучше найдем библиотеку. Ты ведь так и не отважилась это сделать. Может там все иначе, чем в твоем сне, и ты, наконец, успокоишься и перестанешь думать о всяких мистических совпадениях.

Елена нехотя уступила ей, вспомнив, что Мангуэл говорил о правом крыле дома. Они без труда нашли нужную дверь, которая оказалась незаперта.

Света почти затащила упирающуюся подругу внутрь, оставив дверь открытой настежь.

Сказать со стопроцентной уверенностью, что расположение книжных стеллажей и обстановка библиотеки полностью повторяли виденное ей раньше, Елена не смогла бы, но охватившее ее ощущение чего-то знакомого и совсем близкого, сильно взволновало девушку, которая внимательно оглядывалась по сторонам.

Внезапно они услышали приближающийся звук шагов по коридору и голос Мангуэла, говорившего с кем-то на повышенных тонах.

Света дернула свою спутницу за руку, прячась за широкой дверью библиотеки. В образовавшемся между ней и начинающимся рядом стеллажом треугольнике только-только хватило места для обеих прижавшихся к друг другу женщин.

– Мама, прекрати эту истерику, – услышали они остановившегося рядом мужчину. – Мне не в чем оправдываться перед Кэмпбелами. Я уже давно и ясно дал понять Джейн, что у наших отношений не будет продолжения. Оставим эту тему.

– Не надо все сводить к вашим отношениям с Джейн. Я затеяла спор не только по этой причине. Ты, похоже, не услышал меня. Этот дом еще мой наполовину, и я имею право знать, что в нем происходит. Ты оскверняешь память твоего отца, устраиваясь со своей подружкой на нашем с ним супружеском ложе, где, кстати сказать, был зачат!

– Мама! Только прислушайся к тому, что ты говоришь! Оставь в конце концов свое притворное пуританство! – в голосе Джона послышалась насмешка.

– Не надо делать из меня выжившую из ума старушку! – закричала леди Мангуэл. – И вообще не забывай, кому принадлежит основной пакет акций «Аварис». В голосе ее послышались угрожающие нотки. – Если вы с Генри думаете, что можете вертеть мной, как вам хочется, то вы очень глубоко ошибаетесь, дорогой мой. Я найду у кого спросить совета, как распоряжаться моими деньгами.

– Ах, да, конечно, – засмеялся с неприкрытой издевкой Джон. – Твой новый воздыхатель, мистер Савенс – чудесный советчик.

– Не смей насмехаться надо мной! – в голосе женщины послышались истерические нотки. – Ты знаешь, как я любила твоего отца и долгие годы оставалась вдовой, большую часть из которых посвятила тебе. Я не нуждаюсь в твоих советах в выборе мужчин!

– Так дай и мне выбирать себе женщин, не спрашивая твоего разрешения! – тут же взорвался Мангуэл.

– Я никогда не мешала тебе в этом, – вдруг послышалась усталость в голосе собеседницы. – Речь не о твоих многочисленных связях с еще весьма юного возраста, милый мой. Ты по всей вероятности унаследовал ненасытность твоего отца. Я никогда не препятствовала и не собираюсь препятствовать тебе заводить интрижки. Но супружество – это серьезный вопрос и думать о нем надо не нижней частью твоего тела, а серыми клетками мозга. Не смей даже заикаться со мной больше о женитьбе на этой распущенной русской девице!

– Боже мой, мама! Я еще раз тебе повторяю, что серьезно намерен жениться на любимой женщине и не собираюсь отступать от своего решения!

– Она уже втянула тебя в грязный скандал, который теперь обсуждают все члены нашей семьи, и ты собираешься сделать ее своей женой?! – словно не слыша его, продолжила та.

– В том, как им преподнесли случившееся с Леной, во многом твоя заслуга, мама, – строго сказал Мангуэл, заходя внутрь библиотеки и заставив девушек замереть от страха. Быть обнаруженными сейчас после всего, что им пришлось услышать, они не могли и сгорали от стыда за то, что не вышли раньше.

– Прекрати делать из меня глупую сплетницу! – снова сорвалась женщина на крик. – Они все умеют читать, и в прессе до сих пор промывают наши косточки после твоего геройства во Франции.

– С каких пор информация в желтой прессе волнует тебя, мама? Мистер Савенс пристрастил тебя к этому чтиву?!

– Замолчи сейчас же! – послышалась глухая злоба в ее голосе. – Пока я жива, эта славянская бесстыдница никогда не войдет в наш с Джулианом дом в качестве хозяйки!

– Значит у нас будет другой дом! Я все равно женюсь на ней и завтра же объявлю всем об этом!

– Не вздумай, – тихо проговорила леди Мангуэл, и это прозвучало страшнее, чем ее крик. – Ты поставишь под угрозу ваш последний проект и свое директорство в «Аварис».

– Да пропади все пропадом! – зарычал мужчина, со всей силы стукнув по дверному косяку, и стремительно вышел, оставив мать у порога с открытым от удивления ртом. Ей никогда еще не доводилось видеть своего сына в такой безудержной ярости.

Дождавшись, когда шаги последовавшей за Мангуэлом женщины стихнут, подруги переглянулись, и Света, толкнув дверь, чтобы освободить пространство, тут же заговорила: «Ну, ты и вляпалась, Маслова! Он что, уже сделал тебе предложение?!»

Услышав ответ о том, при каких обстоятельствах Джон попросил Елену стать его женой, подруга расхохоталась, откинув голову назад и тотчас закричала от боли, сильно ударившись о стоящий за спиной стеллаж.

– О, черт! – схватилась она за затылок и, оперевшись на книжные полки, немного качнула их, заставив что-то упасть вниз. – Не хватало еще разнести им библиотеку, – проворчала Светка, потирая голову и вышла, наконец, из угла.

– Очень больно? – сочувственно тронула ее за руку Елена и, увидев смеющиеся глаза, облегченно вздохнула.

– Да, нормально. Уже надулась шишка, но голова не кружится. Don't panic[5]5
  Англ. Без паники


[Закрыть]. Я лучше проверю, что там свалилось, и положу на место, – успокоила ее подруга, внимательно оглядывая полки. Посмотрев под низ, она ухватила что-то и, подталкивая к внешней боковой стороне стеллажа, вскоре вытащила наружу пыльную картину.

Повернув находку к себе и подув на нее, девушка заявила:

– Неудивительно, что ее запихнули подальше. Художнику абсолютно не удался портрет твоего Мангуэла, если это конечно его он пытался изобразить.

Взглянув на портрет, который подруга развернула к ней, чтобы продемонстрировать изображение, Елена замерла, едва глаза ее оказались напротив двух черных точек на лице мужчины, ставших вдруг огромными.

Девушка вновь оказалась в пещере с приблизившейся к ней вплотную головой красного дракона.

Внутренне сжавшись и приготовившись, как в прошлый раз падать в тошнотворную пустоту, Елена внезапно увидела, что из огненного озера выбирается черный дракон и, одним гигантским прыжком оказавшись за спиной соперника, отшвыривает его прочь.

«Элен, уходи скорее!» – услышала она знакомый голос, но не смогла двинуться с места, ощутив, как леденеет под взглядом черной рептилии. Дракон высунул огромный раздвоенный язык, скользнувший прямо к ней, и девушка зажмурилась от страха.

– Я знаю, что ты – не Элен, – услышала она в своем мозгу злобный голос. – До скорой встречи.

Елена почувствовала шероховатость языка, который коснулся ее лица и погладил по голове.

– Лен, да очнись же ты! – громко зазвучал словно из мегафона Светин голос, и она открыла глаза. Подруга гладила ее по волосам, взволнованно дыша у самого лица. – Еле успела подбежать, чтобы ты не рухнула на пол. Как же меня достали твои приступы, Маслова! – с досадой сказала она, помогая ей сесть в стоящее недалеко кресло.

– Что тебе почудилось на этот раз? А?

Елена не могла ничего сказать, а только мычала, как будто потеряла способность произносить слова. Света страшно перепугалась и рванулась к выходу, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, и чуть не столкнулась с Рози. Старушка, увидев мычащую девушку и, переведя взгляд на валяющуюся поодаль картину, стала белее полотна и остановила Свету, попросив подождать ее и не уходить. Женщина быстро вернулась, неся какую-то темно-красную жидкость, которую Света приняла сначала за вино, но очень резкий незнакомый запах трав, смешанный еще с чем-то, вызвал в ней желание срочно зажать нос.

Заставив холодную, как лед и дрожащую Елену выпить все до капли, Рози велела обеим идти наверх и уложить все еще трясущуюся девушку в постель, заверив, что ей скоро станет лучше.

Поднявшись на второй этаж по расположенной рядом лестнице, обе молодые женщины добрались до Светиной спальни и устроились в обнимку на кровати.

Услышав стук в дверь, Света приоткрыла ее и увидела на пороге Мангуэла.

– Лена с вами? Я ее везде ищу.

– Она уснула, Джон, – соврала девушка, стараясь загородить от него кровать и держа у самого входа. – Кажется, я переоценила ее выносливость, и от моего стремления посетить, как можно больше разных мест, она явно выдохлась за эти два дня.

– Ей нездоровилось почти перед самым вашим приездом, а с подготовкой к завтрашнему празднику я слишком все пустил на самотек и не остановил вас, – произнес мужчина с тревогой в голосе.

– Не ругайте себя, Джон. Это я виновата. Пусть поспит. Ей это не повредит.

Затрезвонивший сотовый заставил Мангуэла поспешно ретироваться из страха разбудить Елену.

– Я зайду попозже, – шепнул он Свете, прикрыв трубку рукой и направился к лестнице.

Вид раскинувшейся на кровати подруги с выступившими на лбу капельками пота и спящей глубоким сном, вызвал сосание под ложечкой у рассматривающей ее молодой женщины. Она убрала у той со лба мокрую прядь волос и заметила сильно покрасневший маленький шрам на виске. Не веря своим глазам, Света опять вспомнила связанные с ним события.

* * *

Сразу же примчавшись после звонка подруги, сообщившей об ограблении квартиры, Света застала ее с отвращением стирающей с мебели темно-серую пыль. Разбросанные по полу книги и открытые ящики и шкафы с вываленным из них содержимым вызвали в ней сильнейшую жалость и желание как-то утешить Елену. Она бросилась к ней и позволила той выплакаться на своем плече. Погладив девушку по голове и откинув спутавшуюся челку, Света с удивлением заметила на ее виске почти красного цвета след, похожий на ожог.

– Ты щипцами что-ли обожглась? – спросила она подругу, с удивлением рассматривая ярко розовую полоску.

– У меня же короткая стрижка, Свет. Зачем мне щипцы? Я уж и забыла, когда в последний раз пользовалась этим чудо-устройством для женских кудряшек. Почему ты спрашиваешь?

– Сама посмотри в зеркало, – подвела ее к трюмо недоумевающая Света. – След совсем свежий. Ты ничего не чувствуешь?

– Нет. Не знаю откуда он взялся, – ответила девушка и пошла дальше стирать противный порошок. Взяв другую тряпку, заботливая помощница подключилась к ней.

Так обе молодые женщины и провели остаток дня, вытирая и раскладывая по местам разбросанные вещи в разгромленной квартире.

* * *

Слишком глубокий по ее мнению сон Елены, который все не прекращался, заставил Свету спуститься вниз в поисках Рози. С облегчением обнаружив ее на кухне помешивающей соус и отдающей распоряжения двум своим помощницам, девушка спросила старую экономку нормально ли, что подруга так крепко спит. Ни открывание-закрывание скрипучего шкафа, ни весьма активная и громкая Светина возня с сумками в поисках наряда на завтрашний праздник, даже не заставили Елену хотя бы заворочаться во сне, не то что проснуться.

– Все будет хорошо. Верьте мне, – ответила ей старушка, обхватив Светин локоть и глядя в глаза.

Ее добрый взгляд и спокойный тон поубавили волнение молодой женщины, и она отправилась проведать спящую подругу.

С облегчением обнаружив сладко зевающую в кровати Елену, Света назвала ту бессовестной соней, оккупировавшей ее постель.

– Похоже, мангуэловский обмен любезностями вогнал меня в глубокую тоску, если я так надолго отрубилась, – произнесла подруга немного хрипловатым со сна голосом.

– А что ты так бурно отреагировала на портрет Джона, который я случайно обнаружила в библиотеке? – спросила Света, вглядываясь в сидящую напротив девушку и находя ее выражение лица чересчур отстраненным.