Текст книги "Миры для нас. Часть 2"

– Почему бы и нет, – невозмутимо ответила Елена, целуя его между ребер. – Мы будем квиты. Моя крыша давным-давно в пути от твоих глубоких познаний женского тела.

– Исключительно твоего тела, милая моя, – уточнил Мангуэл. – И они не так пока еще глубоки, поверь мне. Учиться можно и нужно долго.

– Я согласна сидеть с тобой за одной партой и зубрить эти уроки до старости, – заверила девушка, с удовольствием заметив краем глаза многообещающее шевеление на теле Джона.

– Ты меня рассмешила своим киселем, – сказал мужчина, притягивая ее к себе поближе. – Совсем необязательно заниматься его поеданием, если он не пришелся тебе по вкусу.

– Как раз обязательно, – серьезно заявила Елена. – Хоть сверху, хоть снизу, но собираюсь получать все до капли. Ты только представь сколько там чудесных маленьких Мангуэлов! Разве можно оставлять их без присмотра?

Джон громко рассмеялся от ее откровенной шутки.

– Если бы вы знали, сердобольная моя мисс Маслова, скольким несчастным малышам пришлось найти приют в самых разных местах, о которых я промолчу, потому что большой Мангуэл сходит без вас с ума…

– Именно поэтому давно пора прекращать уезжать от меня, – сказала девушка, целуя мужчину в губы.

– Я знаю, – тяжело вздохнул он. – Потерпи еще немножко.

– Когда уедешь, потерплю, а сейчас не хочу, – заявила Елена, обвив руками шею Джона. – Ты собираешься что-нибудь со мной делать, или будем продолжать болтать?

Мангуэл посмотрел на подставленный для поцелуя любимый рот и почувствовал, как внутри его затопило приятное тепло и сильнейшее желание всю оставшуюся жизнь дарить ей самое лучшее, на что он способен.

8

Добравшись до Лениного родного города к ночи в среду, молодые люди были уже званы в четверг на ужин к ее родителям вместе со Светой и Джеральдом. Мама, как всегда, наготовила еды на целый полк. Они здорово провели время, вдоволь нахохотавшись от шутливых выпадов в адрес Джона со стороны Реймса и будущего тестя, которые словно специально сговорились, наперебой подначивая его после нескольких опрокинутых стопок. В пятницу во второй половине дня все уехали той же дружной компанией на лыжную базу. Проведя немало часов на горках и навалявшись в снегу, они не пропустили ни одного танцевального вечера, и Ленины мама с папой даже выиграли приз за вальс. Понедельник и вторник были единогласно приняты, как дни отдыха, потому что потом им предстояли еще две маленькие поездки, согласно программе, тщательно подготовленной весьма довольным собой шефом турагентства.

Новый Год совместно встретили у Светиных родителей, не сводивших глаз со счастливого лица дочери, прижимающейся к плечу Реймса. Хороший знакомый Лениного отца предложил им воспользоваться своей баней на берегу маленькой речушки в расположенном недалеко от города поселке, сказав, что, прежде чем жениться на русской девушке, следует непременно испытать прелести парилки с березовым веником.

Накануне вечером молодые люди отправились вчетвером купить кое-каких припасов для банных посиделок. Довольно быстро выбрав необходимое, девушки вышли на улицу, оставив обоих мужчин, изъявивших желание блеснуть своими познаниями русского языка. Они решили расплатиться за покупки самостоятельно. Перед уходом Света шутливо пригрозила Джеральду, чтобы он не смел заглядываться на симпатичную кассиршу. На что тот не ответил, а еще раз нарочно смерил аппетитную брюнетку нахальным взглядом. Смеющейся Елене пришлось утащить ревнивицу, готовую тут же показать Реймсу, где раки зимуют.

По пути к стоянке магазина девушек остановил внезапно вышедший из припаркованного рядом джипа мужчина.

– Какие люди!… И без охраны, – проговорил он. – Покатаемся, девочки? – и схватил Свету. Та тотчас замахнулась, чтобы съездить ему по физиономии, но негодяй перехватил ее руку и, сначала дернув к себе, оттолкнул на площадку рядом. Девушка упала, ударившись о плитку и села, потирая колено и счищая варежкой подтаявший грязный снег. Елена бросилась к подруге, помогая ей встать, а из машины тем временем вышел второй, похожий на огромную гориллу, субъект.

– Мы вам не по вкусу, дамы? – ухмыляясь проговорил он, и направился к ним. Но вышедшие из магазина Джеральд с Джоном уже бросились на помощь. Мангуэлу достался жирный бугай, который весьма неплохо дрался. Первого разговорчивого наглеца Реймс довольно быстро вырубил и поспешил к другу на выручку. Они почти скрутили здоровяка, как вдруг из машины выскочил третий, направляясь к дерущимся со спины. Елена с ужасом заметила в его руке нож и, не раздумывая, бросилась наперерез, изо всех сил ударив бандита по ногам. От неожиданности тот свалился, не удержавшись. Девушка, словно обезумев, принялась пинать его куда попало. Света еле оттащила ее, испугавшись, что Елена сейчас убьет лежащего на земле человека, который практически перестал защищаться.

Подоспевший из магазина охранник схватил очухавшегося зачинщика драки, а Мангуэл, оставив Джеральда сидеть на поваленной ими горилле, подошел к пытающемуся подняться третьему негодяю и отодвинул ногой нож в сторону. Обхватив за локоть все еще трясущуюся от смеси страха и ярости Елену, он велел ей закричать или поплакать, если хочется, чтобы скорее выйти из этого состояния полу транса, в котором она находилась. Та заорала, как безумная, дергаясь в сторону троицы «Гады! Сволочи!», еще сильнее перепугав Свету и подбавив остроты в спектакль для собравшихся зевак. Кто-то по всей видимости вызвал милицию, и подъехавшие блюстители порядка вскоре усадили подонков в машину. Назвав адрес отделения, они велели всем четверым молодым людям следовать за ними на Светином фольксвагене.

У сбитого Еленой бандита по словам милиционеров было сильное сотрясение мозга, потому что его непрестанно рвало по пути и кружилась голова. Его отправили в ближайший травмопункт.

– Вы могли запросто убить этого человека, если бы попали в висок, – сказал Елене записывающий показания дежурный отделения. – Продавец магазина, случайно вышедшая на улицу покурить, видела, как вы пинали его.

– Эта мразь лучшего не заслуживает! Она про нож не забыла упомянуть?! – крикнула молодая женщина.

– Мы его изъяли, и все приложим к делу, – угрюмо ответил милиционер.

Задав несколько вопросов Реймсу и Мангуэлу при помощи белокурой переводчицы, он спросил, что девушки собираются делать с жалобой.

– Насколько я понял рыцари ваши – иностранные граждане и здесь не проживают, а ловко лягающаяся мадам – тоже не частый гость в родном городе.

– Мы уезжаем через три дня, – сказала Елена, с беспокойством посмотрев на мужчину. – У нас не будет возможности заниматься этим.

– Получается, что эти ублюдки спокойненько уйдут восвояси, будто ничего не случилось, если мы не станем ввязываться в волокиту по этому происшествию? Так что ли? – заговорила возмущенная Света. – А если этот бандит кого-нибудь пырнет ножом при случае?

– Он уже неоднократно привлекался за драки. Вряд ли ему сойдет с рук попытка использовать холодное оружие. Но это всего лишь попытка, не более, – уточнил участковый.

– «Попытка, не более»! – гневно передразнила его Елена. – Ну и порядки у нас в России! Нож в одном из них, – кивнула девушка в сторону хмуро слушающих их мужчин, – устроил бы вас больше?!

– Не зарывайтесь, госпожа Маслова, – насупился милиционер. – Много вас таких уезжает из страны, а потом начинаете рассуждать о наших законах.

– Это что вы про наболевшее нам тут распространяетесь? – вмешалась Света. – Русские бабы, отхватившие себе иностранцев в кавалеры и смотавшиеся заграницу? А то, что в этой стране, кроме алкашей и такой вот гопоты, считающей, что с их бандитским баблом им все позволено, и взглянуть почти не на кого, это как?!

– И у нас хороших мужиков хватает! – не уступал следователь.

– Знаем, что хватает, – сказала Елена. – В любой стране достаточно и подонков и отличных людей. Только почему-то законы везде так странно устроены, что по несколько раз за одно и то же можно попадаться и разгуливать на свободе. Вечно находятся нытики, скулящие про вторые шансы и прочую муть, которая почему-то называется ими человеколюбием… А воз и ныне там. Уровень преступности все растет что у нас в России, что в Европе.

Мангуэл, внимательно слушавший Светин перевод, подошел к милиционеру и сказал по-русски:

– Мы терьяем времья.

Блюститель закона неприязненно посмотрел на него и проговорил:

– Если вы не собираетесь писать заявление, я вас не держу. Надо будет, мы вызовем Светлану Викторовну.

Вскоре молодые люди приехали к Елене домой, собираясь соорудить поздний ужин на четверых.

– Хорошо, что мы заранее решили ночевать у тебя, – заявила подруга, усаживаясь на диван. – Я хочу напиться.

Реймс нежно поцеловал девушку и погладил ее ушибленную коленку.

– Нашего драгоценного водителя надо беречь. Думаете стоит ему позволять напиваться? – взглянул он на Джона и Елену, стоящих в обнимку в дверном проеме.

– Нам всем не помешает выпить, – улыбнулся Мангуэл, – но в пределах разумного.

– А какие у тебя, Джон, пределы разумного? – осведомилась Света.

– Давайте начнем и узнаем, – предложил Реймс, посмеиваясь, и поднялся с дивана. – Насколько помню, хозяйка упоминала про курицу-гриль, которую мы будем есть на ужин. Я ужасно проголодался, пока вы вели беседу с этим обидчивым полицейским. Что, действительно так остро стоит вопрос о сбегающих заграницу русских красотках?

– Очень остро, – подтвердила Елена.

– Вот какой жадный! – продолжил Джеральд. – Надо же и Европе подправить генофонд. В одном вашем городе идешь по улице, того и гляди шею свернешь. Каждая третья – супер модель. Хоть сейчас на обложку!

– Маслова, где у тебя выбивалка для ковров? Живо давай ее сюда! Я сейчас покажу ему супер модель в ярости! – закричала Света.

– Джон, ты что-нибудь понял? – насмешливо спросил Реймс у Мангуэла.

– Не все, – ответил тот, покатываясь со смеху, – но, похоже, тебе лучше укрыться на время в туалете. И, взяв Елену под руку, прошел в кухню, предоставив другу возможность вкусить последствия своего нахальства.

Прижав девушку к холодильнику, он прошептал:

– Когда мы начнем заниматься улучшением англо-американского генофонда?

– Не знаю, – печально ответила та.

Мужчина серьезно посмотрел ей в глаза и сказал:

– Предлагаю начать очень скоро с кого-нибудь похожего на тебя или меня, не дожидаясь ремонта моей бывшей детской комнаты.

Елена засмеялась, немного удивившись услышанному, и, прижавшись к его губам, проговорила:

– Можно мне не быть толстой в моем свадебном платье?

– О.К. На каком месяце обычно начинает округляться животик? – деловито осведомился Мангуэл.

– Ты такой начитанный и не знаешь?! – рассмеялась девушка, снова целуя его.

– Мы уж думали вы все приготовили, – прервала разговор бесцеремонная Светка, появляясь в дверях.

– Где бездыханный Джеральд? – поинтересовался Джон.

– А, в комнате там валяется. Можешь идти проверить. Мы и сами справимся с ужином. Да, Ленк? – и, не дожидаясь ответа, направилась включать духовку.

* * *

Готовая к приезду четверки баня поприветствовала их дымом из трубы, а щедрый хозяин, давая инструкции, продемонстрировал удобную парилку, маленький бассейн с душем и небольшую комнату на втором этаже, где можно было накрыть стол. Положив закуски в холодильник, молодые люди принялись обсуждать план дальнейших действий.

– Предлагаю устроить конкурс на лучшего банщика или банщицу, – заявил Джеральд, хитро взглянув на Джона.

Тот сейчас же среагировал:

– И не мечтай, Реймс! В голом виде паримся исключительно попарно.

Захохотавший провокатор, окинув обеих девушек пристальным взглядом, разочарованно развел руками.

– Он и здесь воображает себя начальником.

В прорубь лезть никто не согласился, все решили довольствоваться сугробом.

Посидев поначалу вместе, чинно обернувшись полотенцами, друзья разделились. Первое охлаждение Реймс со Светой произвели в бассейне, предоставив Джону и Елене возможность усесться в сугроб и ринуться обратно в парилку отогреваться. Мангуэл захотел тут же сделать девушке эротический массаж, сказав, что в роли обнаженной банщицы, ловко отхлеставшей его спереди и сзади, она чересчур возбудила его и рискует сниться ему в таком виде все последующие одинокие ночи, когда придется вернуться в Штаты. Но та велела не отлынивать, а поработать над ней в свою очередь свежим березовым веником. Настырный Джон, успешно выполнив возложенную на него задачу, и не подумал остановиться на этом, а принялся делать ей обещанный массаж, расслабляя и раскрепощая уже поплывшую в приятную даль сладкой неги девушку.

– О, Джон! – воскликнула она, содрогаясь в раскатывающихся по всему телу удивительных всплесках, которые никак не отпускали ее, а продолжались друг за другом, почти отключая контроль над собой.

– Похоже, я наконец-то ее запустил, – тихо проговорил мужчина, тяжело дыша в слегка прикушенное Ленино плечо. – Русская баня – чудесная помощница, и эта кнопочка нам очень пригодится, – заключил он, накрывая ее всем телом.

– Мы уже замерзли! Вылезайте, вы, наглые оккупанты парилки! И не забудьте подплеснуть на камни воды. Уже и пара-то наверно не осталось! – услышали они возмущенный Светин голос.

Влюбленные в точности выполнили инструкции и, смотавшись одной простыней, освободили вожделенное помещение.

– Пожаловали наконец-то, господа сиамские близнецы, – улыбнулся Джеральд, глядя на них, и проследовал за Светой в парилку.

Намылив друг друга и скатившись под душем, Елена и Джон решили заняться накрыванием на стол, так как обнаружили, что плескавшаяся в бассейне парочка и не думала беспокоиться по этому поводу. Они весело засмеялись, услышав громкие вопли плюхнувшихся в сугроб Реймса и Светы.

Соорудив весьма аппетитно выглядящий стол, заботливые повара уселись в обнимку на деревянной лавке, потягивая пиво и кормя друг друга оливками.

Уничтожив почти все взятые с собой запасы, молодые люди зашли в дом напротив, где ждали хозяева, попросившие навестить их перед отъездом. Настоящий старинный самовар и чай с баранками произвели на обоих мужчин огромное впечатление. Джон сказал, что им с Еленой надо обязательно купить в их будущий дом хотя бы электрический самовар, который он видел в одном из сувенирных магазинов. Будущая миссис Мангуэл послушно кивнула в знак согласия. Это тут же вызвало шутливую реплику Джеральда, сказавшего ей, что не стоит во всем потакать самоуверенному командиру, а то он и так слишком много возомнил о себе. Света сейчас же заявила, мол дело в том, что он не может простить другу раздельных сеансов в парилке. И они дружно расхохотались вместе с добродушными хозяевами, которым Елена перевела суть забавного спора.

Принимая перед уходом гостей подарок от Мангуэла, женщина тревожно спросила, кто это его разукрасил, потому что на скуле Джона все явственнее проступал здоровый синяк. Он бодро ответил, что это ерунда из-за вчерашней стычки с парой хулиганов. Невольно охнув от крепкого прощального пожатия хозяина дома, довольно сильно встряхнувшего ему при этом руку, гость схватился за плечо.

– Ну, нет. Я вас так не отпущу, – серьезно заметил мужчина. – Похоже, у вас небольшое смещение в суставе. Давайте я посмотрю.

Мангуэл принялся отказываться, но Елена уговорила его, сказав, что Вадим Александрович – известный в городе хирург.

Услышав через некоторое время тихое ругательство Джона из соседней комнаты, девушка поспешила туда. Хозяин довольно улыбнулся, заверив, что все в порядке, и ему удалось вправить сустав. Но предупредил ее, подмигнув, что, к сожалению, будущего мужа стоит некоторое время не напрягать физическими нагрузками и дать попить пару дней какой-нибудь анальгетик, а по возвращению из России сразу проконсультироваться у специалиста.

На обратном пути взволнованная Елена не смогла не пожурить Мангуэла за беспечную скрытность.

– Почему ты не сказал, что у тебя болит рука? Мы бы приняли меры раньше!

– И лишились удивительного действа, развернувшегося в парилке? – спросил Джон. – Никакого перерыва в физических нагрузках я устраивать не собираюсь, – продолжил он с намеком, блеснувшим в черных глазах.

– Джеральд, ваш кузен поступает неразумно. Может быть вам удастся урезонить его?

– Увы, – засмеялся тот в ответ. – Все, что связано с вами, Леночка, управляется сумасшедшей и незнакомой мне частью Мангуэла, поэтому я – пас.

– Реймс, я тебя люблю! – закричал Джон.

– Что я говорил? – улыбнулся мужчина. – Он совсем спятил и даже мне признается в любви!

Тут уж никто из четверых не выдержал, и маленький фольксваген-жук задрожал от их дружного хохота.

9

Ленины родители попросили не расстраиваться и понять их, потому что из-за работы обоих на помолвку в апреле они не могли приехать, но конечно же будут на свадьбе. Отец сказал, что в этом нет ничего страшного и вообще можно считать, что они уже отпраздновали вместе помолвку в новогодние праздники. Дочери не оставалось ничего, кроме как согласиться с ним.

Джон едва не обиделся на Елену, начавшую отговаривать его от устройства праздника в английском доме.

– Перестань, – сказал он, легонько стукнув указательным пальцем ей по носу.

– Если ты в свое время трусливо покинула поле боя, оставив там торжествующего противника, это не значит, что не стоит снова туда возвращаться. К тому же я все равно выиграл битву. Но тут же добавил, немного нахмурившись: – Другое дело, если дом тебе просто не нравится… Я об этом не подумал, потому что очень его люблю и хотел бы вырастить там наших детей.

Елена сейчас же крепко обняла расстроенного Мангуэла:

– Он мне очень даже по душе, Джон. И понравился еще в самый первый раз, как только я заметила его, боясь свалиться с лошади… Но именно мои видения, связанные с ним, и которые ты не принимаешь всерьез, немного беспокоят меня.

– Понятно…, – протянул мужчина, облегченно улыбнувшись. – Я ведь тебе уже рассказывал то, что ты не успела услышать от Генри, неожиданно упав в обморок и оказавшись прикованной к постели на целых два дня. Твое токсикоманское стремление нюхать нашатырь беспокоит меня гораздо сильнее, – засмеялся он.

– Ну, почему ты всегда все сводишь к шутке, Джон? – опять рассердилась Елена. – Я помню, что ты мне рассказал и знаю, что Джонатан Мангуэл приехал с Кэтрин в Англию только после смерти Роберта Маэлса, решившего составить завещание в ее пользу.

– Вот именно, – подтвердил, глядя на нее смеющимися глазами мужчина. – И сколько лет было Кэтти и самому Мангуэлу? А? Сексапильным молодым красавцем, способным прижать тебя к двери библиотеки и к любому другому месту в доме, могу быть только я, и непременно снова это сделаю, – уже почти хохотал Джон, притягивая девушку к себе и нежно поглаживая ее сзади.

Но собеседница не сдавалась.

– А то, что ты сам видел в гостиной?

– Лена, мы уже говорили обо всем. Ну, сколько можно! Я полностью согласен с Генри. У нас с тобой просто очень богатое воображение, чему я, кстати, несказанно рад. Ты же знаешь о небольших выступах на стене у камина, из-за которых моя славная мисс Терпеливость и получила скорее всего свои ужасные царапины. Дай-ка я еще раз проверю хорошо ли они зажили? – продолжил он, задирая одной рукой ее свитер, а другой расстегивая молнию на юбке.

И Елена в очередной раз убедилась в правильности теперь уже надежно приклеившейся к Мангуэлу кличке, данной ему Светой. Последнее, о чем она подумала, расслабляясь от его ласковых прикосновений, был момент, в который когда-нибудь факт существования второго негласного имени Джона выплывет наружу, и возникающий в связи с этим вопрос сильно ли достанется остроумной подруге и лично ей самой.

* * *

Оставшееся до ее дня рождения время пронеслось настолько незаметно, что Елена опомнилась лишь в конце марта, когда пришлось ехать в посольство Великобритании за новой визой.

Увидев Реймса, спускающегося им навстречу по центральной лестнице теперь почти родного дома, когда они той же новогодней дружной компанией прибыли на место, Елена испытала радость такой силы, что даже удивилась сама себе и впервые крепко обняла его, буквально бросившись седому американцу на шею.

– Генри! Как же я скучала без вас! – воскликнула она и немного смутилась от замеченного в его глазах блеска наворачивающихся слез. Мужчина все-таки смог сдержаться, нарочито громко закашлявшись и помахал остальным, сказав:

– Всем привет! Заходите скорее. Мы с Элизабет уже заждались вас.

– Упс…, – тихо сказала Света, переглянувшись с Джеральдом, и последовала за Еленой и Джоном внутрь.

Леди Мангуэл вышла к ужину самой последней, когда все уже собрались в парадном зале. Света успела шепнуть незадолго до этого немного взволнованной подруге:

– Она не станет и нас с Джеральдом попрекать за совместную спальню? А книксен делать надо?

– Прекрати, – прыснула от смеха Елена, привлекая тем самым внимание Джона и Генри, которые посматривали на дверь с несколько напряженными лицами. Один Джеральд был невозмутим и, не таясь, разглядывал хлопочущих вместе с Рози ее молоденьких помощниц. Света как раз дергала Реймса за полу пиджака, взывая к его разуму, когда вошла Элизабет Мангуэл. Она сдержанно, но приветливо поздоровалась со всеми, остановив на Елене взгляд на какую-то секунду дольше, чем на других. Молодая женщина искренне улыбнулась и очень удивилась, заметив легкий намек на теплоту в глазах вошедшей. Леди Мангуэл похудела, как показалось Елене, и что-то в ее лице было совсем другим. Бросив на нее пару раз взгляд во время ужина, она поняла в чем дело. Будущая свекровь словно сняла маску. Именно сняла, а не надела новую, как Елена сказала себе. Голос ее хоть и раздавался гораздо реже, чем раньше, но в нем, как и во всех ее движениях теперь чувствовалось значительно больше естественности. Света тоже заметила это и удивленно посматривала на подругу, забавно сжимая губы и поднимая брови.

Чай они перешли пить в гостиную, где Джон объявил, хитро поглядывая на виновницу предстоящего торжества, что примерка заказанных всеми костюмов для бала-маскарада состоится завтра перед обедом. Елена обвела взглядом собравшихся и, увидев веселые лица, поняла, что опять оказалась единственным несведущим человеком среди всей честной компании. Она вспомнила, как однажды говорила Мангуэлу о своем желании оказаться в прошлом, потому что очень хотела потанцевать на настоящем балу в каком-нибудь дворце или замке.

– О, Джон, спасибо, – тихо сказала потрясенная девушка и тут же подошла и прижалась к любимому мужчине, сцепив руки у него за спиной и никого не стесняясь.

– Мы вообще-то тоже участвовали, – проговорил Джеральд с укоризной.

– Реймс, тебя обнимать никто не намерен! – безжалостно заявил Мангуэл.

Увидев на следующий день привезенные костюмы, Елена поняла, что Джон все же достаточно внимательно слушал ее рассказ о предполагаемом путешествии в другую реальность. Посмотрев на стройную фигуру мужчины в облегающих темно-серых штанах и высоких черных сапогах, девушка пристыдила себя за поднимающееся внутри желание сжать Мангуэла между ног, чего она не смогла сделать с тем другим, хотя очень хотела.

Встретившись с ним глазами, женщина поняла, что все, как обычно вырисовалось на ее лице, и поспешила спрятаться за створку шкафа, натягивая нижнюю сорочку с пеной белых кружев. Попросив Джона помочь застегнуть корсет, она почувствовала в заискрившемся воздухе вокруг нетерпеливую мысль мужчины забраться ей под юбку.

– Джон, только не сейчас, – взмолилась она. – Мы же едва оделись!

– Мм…, миссис Мангуэл, – тихо проговорил тот, сверкнув глазами, – когда вам надоест работать переводчиком, вы сможете открыть заведение с хрустальным шариком и поиметь очень неплохие деньги. Его горячие губы прижались к ее рту, и наглый язык тут же пробрался внутрь, щекоча небо, а руки оказались там, где им хотелось быть.

– Не припомню говорила ли ты про наличие у моего родственника плаща в твоем сне, но я решил прихватить его на всякий случай, – шепнул он, поглаживая ей бедра и кивая на лежащий на кровати сверток. – Наши предки обладали потрясающей сдержанностью и волей, если могли носить такую обтягивающую одежду. Я боюсь конфуза и, пожалуй, надену эту серую накидку на случай, если вспомню во время праздника про шелковое чудо под твоим платьем.

Елена звонко засмеялась и тоже в свою очередь сделала, что хотела, ощутив приятное затвердение под рукой.

– Дай-ка взглянуть, – сказала она, отстранившись от Мангуэла. – Можешь обойтись без плаща. Выглядит вполне пристойно, – заверила девушка, заливаясь громким смехом, и отбежала к окну, уворачиваясь от мужских рук.

– Сейчас же иди сюда! Прошу пока по-хорошему, – пригрозил Джон, смеясь вместе с ней. – Снимай его сама, а то я точно что-нибудь помну и, не дай бог, разорву.

– Нет! Пощадите меня, мой добрый рыцарь! – взмолилась женщина, складывая ладошки под подбородком. – Уже наверняка все ждут к обеду, а потом нам надо украшать зал.

– Если ты о воздушных шариках, которые решила везде понавесить, то долго им красоваться не придется. Тебе предстоит познакомиться с несколькими представителями подрастающего поколения Мангуэлов. Уверен, твои надувные чудеса не продержатся и часа. Я и сам полопаю парочку. Обожаю мультик про волка и зайца, который ты мне показывала.

– Я всегда говорила, что несчастному начитанному мальчику Джону не давали достаточно шалить, – поддела его Елена, вспомнив с каким удовольствием мужчина смотрел приключения забавного дуэта из «Ну, погоди!», уверяя, что волк ему очень симпатичен.

– Так и быть. Пойдем вниз, – смилостивился мужчина. – Обещаю тебя не трогать, пока ты переодеваешься, но при одном условии.

– Каком? – поинтересовалась девушка, почти уверенная в предстоящем ответе.

– Сегодня перед сном на тебе должны быть эти классные панталончики. Я даже не представлял насколько сексуально они выглядят.

* * *

Несколько приглашенных, особенно английская часть, восприняли бал-маскарад свободной тематики, как повод одеться в светские костюмы 18–19 веков, но Елена с удовольствием заметила парочку взрослых инопланетян, пастушек и божьих коровок. Очаровательная Красная Шапочка в соблазнительной мини-юбочке смеялась, как Анник, а в ватаге громко верещащих и бегающих по саду было как минимум три Человека-паука.

Это потрясающее смешение стилей ничуть не портило впечатления, а играющий оркестр помогал всем кружиться или оживленно болтать друг с другом, со смехом обнаруживая родных и друзей под масками.

Приняв поздравления с обоими событиями, Елена и Джон с удовольствием присоединились к молодежной части собравшихся, весьма активно участвующих в забавных конкурсах. Оставивший ненадолго господ 18–19 века и подошедший к ним Генри пошутил, сказав, что они бы также хорошо вписались и в развлечения носящихся по террасе бэтменов и человеков-пауков, так как разделяет их совсем немного. На что молодые люди пообещали вскоре влиться в ряды изящно двигающихся дам и кавалеров.

Выигравший танец с именинницей Роберт Мангуэл плавно повел ее по паркету под любимый отрывок из «Вальса Цветов».

– Я знал, что не ошибся, когда спросил вас не могли ли мы видеться раньше, – сказал девушке мужчина. – Это сходство исключительно в своей невероятности, но на пастели моей прапрабабушки изображены именно вы, Елена.

– Ничего не понимаю, – озадаченно пробормотала молодая женщина, тут же сбившись с ритма.

– Давайте выйдем на балкон. Я постараюсь вам объяснить, – предложил партнер.

– Когда я увидел вас в этом платье сегодня, то сразу понял, почему вы показались мне знакомой. Моя прапрабабушка, приехав сюда из Америки совсем еще юной девушкой, неожиданно начала рисовать. Сохранилось немало работ, но ни при ее жизни ни впоследствии никто никогда не пытался устраивать выставки. Совсем недавно Джеральд уговорил моего отца разрешить ему небольшой вернисаж с ее картинами. Джессика помогала мне разбираться с ними, и именно она обнаружила изображение, так напоминающее вас. Оно не было выбрано, поскольку относится скорее всего к первым рисункам и сильно отличается по мастерству от остальных. Да и хранилось долгое время без стекла, от чего краски значительно потеряли живость. Тем не менее черты лица и посадка головы схвачены великолепно. Я прекрасно помню этот портрет, но почему Кэтрин Маэлс изобразила вас, и где она могла увидеться с вами – настоящая загадка. Лена? Вы меня слушаете?

Девушка застыла без движения, держась за край балкона и словно смотря куда-то перед собой.

– Мисс Лена, садитесь скорее сюда. Дядя Джон купил мне пастельные палочки. Я буду вас рисовать, – сообщил звонкий голос Кэтти. – Как хорошо, что вы надели сегодня это платье.

– Мне надо отойти? – услышала Елена голос Мангуэла над головой и засмеялась, подняв на него глаза.

– Можешь остаться, если не будешь отвлекать мою модель, – серьезно заявила юная художница.

– Лучше отойду, – сказал Джон и поцеловал обнаженную часть Лениного плеча.

– Роберт, ты выиграл всего лишь танец, а сам уединился с моей невестой на балконе, – проговорил тот же голос, и женщина ощутила руки, обвившие ее талию и теплые губы в вырезе сзади. Развернув Елену к себе, мужчина слегка нахмурился, заметив взгляд, словно выплывший из забытья.

– Мангуэл, у меня нет шпаги, да я ей и не владею. Ты спел моей будущей жене колыбельную…, – строго посмотрел Джон на недоумевающего родственника. – Или мисс Маслова опять путешествует во времени? – повернулся он к пришедшей в себя девушке.

– Я просто рассказал Лене о рисунке моей прапрабабушки, на котором изображена женщина, удивительным образом похожая на нее. Это известие ее, похоже, сильно потрясло.

– О, нет! – почти застонал собеседник. – Я только-только начал успешно выветривать из ее головы всякие мистические совпадения. Роберт, что это еще за история?

– Приходите к нам с Джессикой в гости и сами убедитесь, – предложил тот, серьезно глядя на молчащую девушку. – Может быть вы прольете свет и на необычные листочки, которые я обнаружил сзади под верхней накладкой основы.

– Посмотрим, – неохотно ответил Джон, прижимая к себе все еще печально задумчивую Елену.

Роберт поспешил оставить их вдвоем, отправившись обратно в зал.

– Куда ты опять слетала, моя маленькая фея? – спросил Мангуэл, с грустью разглядывая отстраненное выражение любимого лица.

– Я каждый раз чувствую сильнейшую усталость после этих странных видений, – с глубоким вздохом призналась девушка, прильнув к его плечу. – Словно из меня выжимают все соки… Но не отправляться же спать? Праздник в самом разгаре.

– Спать пока точно не пойдем, – подтвердил Джон, гладя ее по волосам. – Хочешь прогуляемся по саду? Свежий вечерний воздух пойдет тебе на пользу.

– Ты меня уже лечил прохладой в Ипре…, – вспомнила Елена, еще теснее прижимаясь к нему и не веря, что все это было с ней, и что теперь этот потрясающий мужчина, в которого она влюбилась с первого взгляда, принадлежит ей. Неужели может быть так хорошо? И позволила ему увлечь себя по лестнице вниз.