Текст книги "Зороастрийцы. Верования и обычаи"

На юге Персии в правление Реза-Шаха происходило относительно меньше перемен, но с упрочением безопасности численность зороастрийцев в Йезде увеличилась до 12 тысяч человек. В 40-е годы в Иран вошли британские и русские войска[80]80
  Здесь автор имеет в виду ввод в Иран союзных войск в августе 1941 г.


[Закрыть]. Началось интенсивное строительство дорог и большое автомобильное движение. Когда иностранные войска покинули страну, часть автомашин продали на местах, и вскоре автобусы и машины уже колесили между провинциями и Тегераном, так как столица стала усиленно развиваться. Здесь находился единственный в стране университет, промышленность процветала, а быстрая модернизация делала жизнь в столице более разнообразной и привлекательной. Для зороастрийцев жизнь в столице обладала еще и тем преимуществом, что здесь они фактически не подвергались дискриминации. Кроме того, упадок торговли с независимой Индией и многолетняя засуха сократили доходность крестьянских хозяйств. Поэтому происходило постоянное переселение на север страны, и между 1945 и 1965 гг. численность зороастрийцев в Йезде уменьшилась примерно наполовину, а в Тегеране соответственно на столько же увеличилась. Число служащих жрецов упало еще более резко, так что с двух сотен в 30-е годы оно сократилось до десяти. Среди них не было больше признанного верховного жреца, Дастуран дастура. Они утратили свою былую власть в Йезде и не приобрели взамен никаких новых прав в Тегеране, потому что большая часть жрецов иих сыновей, уехавших в столицу, занялась светскими профессиями. Керман тоже уступил большое число своего зороастрийского населения северной столице. Последняя крестьянская семья зороастрийцев покинула округу в 1962 г., а в самом Кермане в то время оставалось лишь три или четыре служащих жреца.

Таким образом, миряне в иранской общине приобретали власть даже быстрее и полнее, чем в общине парсов, и в Тегеране по мере концентрации средств и предприятий зороастрийский анджоман стал играть такую же руководящую роль, как и панчаят в Бомбее. Тегеранский анджоман тоже был светским органом, занимавшимся в основном поощрением общественных и благотворительных мероприятий, и среди избиравшихся в него членов были как традиционалисты, так и реформисты, так как во время переселения с юга в столицу попало значительное число традиционно правоверных зороастрийцев, многие из которых изо всех сил старались сохранить старые обычаи в условиях новой городской жизни. Реформисты, наоборот, стремились к тому, чтобы убедить общину достичь «разумной религиозности» и отменить многие обряды и обычаи. Они организовывали общества для дискуссий и исследований, публиковали книги и периодику, посылали лекторов в Йезд и Керман, чтобы убедить единоверцев в необходимости прогресса, а с 70-х годов стали привозить оттуда детей в летние лагеря, чтобы поближе познакомить их с современной жизнью.

Парсы в независимой Индии и Пакистане

Конец британского владычества в Индии в 1947 г. сулил парсам большие перемены, угрожая тем связям, которые соединяли вместе всю общину. Пять тысяч парсов Карачи, Лахора и Кветты оказались в мусульманском государстве Пакистан и обязаны были вместо гуд-жарати учить урду. Часть парсов эмигрировала оттуда и из Индии по большей части в Англию, Канаду и США, но большинство остались, став либо индийцами, либо пакистанцами. Они играли важную роль в жизни двух государств, так как из их числа вышло поразительное (соразмерно величине общины) число общественных деятелей, военных, летчиков, ученых, промышленников, издателей газет. Общественная деятельность и государственная служба давно уже считались парсами религиозным долгом, частью обязанностей каждого человека, в соответствии с его возможностями, заботиться о своих ближних.

Поскольку Индия – светское государство, то никакой речи не могло быть об умышленной дискриминации против парсов, и если они вообще терпели какие-либо притеснения как религиозная община, то происходило это случайно. Так, меры по экономии, принятые во время войны 1939—1945 гг. и продленные после получения независимости, включала запрет на все общественные угощения, что фактически положило конец вековой традиции празднования общинных гахамбаров. Стало трудно также ввозить шерсть для плетения поясов-кусти (в то время оно было обязанностью жен жрецов в Индия и мирянок в Иране), и панчаят парсов вынужден был заявить протест для получения особой квоты. Религиозные школы оказались вынуждены открыть свои двери всем посетителям, и в парсийских школах стало невозможно сохранять по-настоящему зороастрийскую обстановку. Кроме этих правительственных акций материальный прогресс продолжал производить свое безжалостное разрушающее действие. С угасанием домашних очагов (на смену дровам пришли электричество, жидкое топливо и газ) в зороастрийских домах и в Бомбее, и в Тегеране исчезало и место семейных богослужений. В то же время новые интересы и занятия способствовали увеличивавшемуся пренебрежению религией и безразличию к ней, более убийственному, чем столкновения любых противоречий.

Современные толкования зороастрийских верований

У парсов, проживающих в Индии и продолжающих оставаться искренне верующими и в то же время пытающихся толковать свою старую религию, теперь, естественно, возникло желание отбросить христианский подход и искать сближений с индийскими религиями. Одни из них, приученные теософией соединять различные вероучения, добавили к своему зороастризму почитание современных гуру (духовных наставников, учителей), таких, как Мехер-Баба, предлагавших самые различные пути духовного спасения. Портреты этих мудрецов украсили дома парсов наряду с вымышленными изображениями их собственного пророка. Другие пытались истолковать Авесту с точки зрения вед, и Ассоциация парсов Калькутты дошла даже до того, что в 1967 г. опубликовала перевод Гат, сделанный одним индийским ученым, который определил Гаты как утраченную «пятую веду»[81]81
  Кроме четырех наличных вед: Ригведы, Яджурведы, Самаведы и Атхарваведы.


[Закрыть] и увидел в собственных словах Зороастра самое раннее священное писание культа Чишти[82]82
  Чишти – по-авестийски «учение, вероучение».


[Закрыть].

Более основательная работа – «Божественные гимны Заратуштры» – принадлежит Ирачу Тарапоревале и опубликована в 1951 г. Автор (по профессии адвокат) сначала привел буквальный перевод каждой Гаты, который, так же как и перевод Пур-Давуда, следовал пониманию Бартоломэ, а затем, вслед за пояснительным комментарием, дал второй, свободный перевод, предназначенный для передачи «мысли», скрытой за фактическими словами, и для того, чтобы показать: «все те великие идеи, которыми я так восхищался в санскритских священных писаниях, можно обнаружить и в Авесте» (Taraporewala, 1951, с. XI). Хотя Тарапоревала отверг европейские переводы как слишком буквальные, он, безусловно, принимал исходную европейскую посылку, что «было бы, конечно, совершенно неправильно вчитывать в Гаты идеи позднейшего зороастрийского богословия» (Taraporewala, 1951, с. XII); но это сделало второй перевод почти таким же свободным и субъективным, как и толкования оккультистов. Затем другие переводы Гат публиковались мирянами – и парсами и иранцами, – причем все они поступали точно таким же образом и, отталкиваясь от существующих переводов, перетолковывали их в свете своих собственных вдохновенных мыслей.

Верховные жрецы анджомана и священных огней Аташ-Бахрам, учрежденных семейством Вадиа, дастур Кайхосро Джамасп-Аса и дастур Фирозэ Котвал, продолжала многотрудную работу по изданию и публикации пехлевийских текстов – эта деятельность заслужила признание международной научной общественности, – однако изучением Авесты ученые-парсы в последнее время пренебрегали, возможно не имея необходимых филологических знаний.

Проблема понимания Гат является ключевой в тех богословских разногласиях, с которыми сталкиваются современные зороастрийцы. Ясно, что, чему бы ни учил пророк более трех тысяч лет назад, учение нужно заново объяснить современным его последователям, так, как это делается с вероучениями пророков у остальных народов. В зороастризме же необычно то, что мнения относительно того, чему первоначально учил пророк, слишком разнообразны, не говоря уже о самых различных толкованиях того, как это учение следует понимать сегодня. В этой путанице повинны в основном западные, чересчур самоуверенные ученые и миссионеры XIX в.

Догматы веры, лишь слегка намеченные в Гатах, разъяснялись в традиции, хранившейся в дошедших до нас авестийских и пехлевийских книгах, но вплоть до XIX в. их свидетельства, недоступные в общине большинству, дополнялись руководством действовавшей зо-роастрийской церкви. Внезапное воздействие западной культуры поколебало доверие парсов к своему духовенству и заставило их, подобно иноверцам-джуддинам, сосредоточиться на Гатах и именно в них искать откровение самого Зороастра, но без ключа, который могла дать традиция, эти древние религиозные тексты оставались загадочными, и различные варианты их толкований, предлагавшиеся парсами, иранцами и западными учеными, настолько отличались друг от друга, что вызывали замешательство. Дело осложнялось еще и тем, что западные ученые отказались от предположений XIX в., постепенно распознав в смутных намеках Гат и указания на связи между Амахраспандами и их творениями, и упоминания меньших божеств, и предписания относительно основных обрядов. Так западные ученые сами разрушили ту основу, которую первоначально они предоставили парсам-реформистам, хотя этот факт общине еще предстоит осознать. Несмотря на все это, незначительное количество правоверных зороастрийцев сохранило невозмутимое спокойствие, а многие зороастрийцы в наш образованный век жаждут получить простое, благородное и ясное священное писание, чтобы основывать на нем единую веру. Но этому страстному желанию, видимо, не суждено осуществиться из-за непомерной древности зороастрийской религиозной традиции.

Нападки западных ученых на эту традицию наносили ущерб не только единству вероучения, но и общинной гордости, ведь как только реформисты признали теорию о том, что учение пророка в древности было искажено, они должны были предположить, что предки веками жили с ложными убеждениями, а иногда даже за них страдали и умирали. Вместо того чтобы чтить предков за преданность, им пришлось упрекать их за заблуждения. Согласно этой теории, учение Зороастра не могло иметь никакого влияния на историю религий, потому что почти сразу же было утрачено. Реформистам, таким образом, пришлось отказаться от великого наследия. Традиционалисты не были лишены этого наследия, но, подвергнувшись критике, они предпочли укрыться за обрядностью, и вели бой скорее за соблюдение обычаев, чем за вероучение. Поэтому ости тоже не задумывались о том влияний, которое их религия оказала на другие вероисповедания – и действительно, подобные соображения совершенно неуместны для тех, кто уверен, что именно они заняты сохранением человечеству истинного божественного откровения. В то же время знание исторических фактов может стать источником силы и настоящей гордости общины, которая борется против поглощения ее в общечеловеческой массе.

Расселение зороастрийцев

По разным причинам зороастрийцы чувствуют, что их общность в XX в. находится под особой угрозой. Парсы расселялись по всему миру, а связи между теми, кто остался в Бомбее и Гуджарате, и живущими за границей ослабли. Вследствие этого много браков заключается вне общины, что вместе с резко упавшей рождаемостью сводит на нет ее численность. Эти проблемы касаются и иранских зороастрийцев, и обе общины сталкиваются со все возрастающим отходом верующих от религии. Таким образом, статистика не учитывает, сколько верующих зороастрийцев проживает в мире, но в 1976 г. в общине насчитывалось более 129 тысяч человек, из них 82 тысячи проживали в Индии, 5 тысяч – в Пакистане и 500 человек – на Цейлоне (Шри Ланка), 25 тысяч – в Иране (из них около 19 тысяч – в Тегеране), 3 тысячи – в Великобритании, Канаде и США и 200 человек – в Австралии. Небольшие группы зороастрийцев были еще в Гонконге и Сингапуре, но старые колонии в Адене, Шанхае, Кантоне и в других местах зороастрийцам пришлось покинуть, иногда почти полностью потеряв все личное и общинное имущество. Однако Иран стал поощрять переселение парсов и предоставлял им иранское гражданство, так что некоторое количество верующих поселилось в Иране.

Разбросанные по всему миру, зороастрийцы сохранили свою энергию и предприимчивость, каждая местная община выдвигала своего старшину, который находил способы решения социальных, благотворительных и религиозных задач. Старые колонии в таких местах, как Лондон и Гонконг, имели зороастрийские ассоциации на протяжении многих десятилетий, а в новых они быстро создавались. В 70-е годы парсы организовали Федерацию зороастрийских анджоманов Индии, в 1975 г. в Торонто был созван I Северо-Американский симпозиум зороастрийцев. Налаженное воздушное сообщение позволило в 1960 г. созвать I Всемирный конгресс зороастрийцев в Тегеране с последующими конгрессами в Бомбее в 1964 и 1978 гг.

Эти конгрессы были призваны установить контакты между различными зороастрийскими группировками, а также обсудить вопросы, представляющие взаимный интерес. II Северо-Американский симпозиум зороастрийцев состоялся в Чикаго в 1977 г. На этих конгрессах и симпозиумах обсуждались следующие основные проблемы: численность духовенства (его становилось все меньше и меньше, даже в Бомбее); роль обрядов и церемонии в религиозной жизни общины; методы изучения веры и обучения ей; воспитание детей в духе религии; принятое веры супругами и потомством в случае смешанных браков (с иноверцем-джуддином); возможность обращения в веру джуддинов; погребальные обряды. Перечисленные проблемы вызывают много споров, и почти всегда мнения расходятся – от крайне реформистских до строго традиционалистских (даже в самых новых местах обитания). Одно обстоятельство теперь поддерживает зороастрийцев и придает им силы – убеждение в том, что их община ныне не одинока в своих затруднениях (как в XIX в.). Прилив обмирщения сейчас угрожает и всем прочим религиям, какое бы большое число приверженцев они ни имели. Эти религии тоже должны сопротивляться, а потому верующим приходится по-новому истолковывать свои учения и пересматривать ритуалы.

Зороастрийцев отличает уверенность в своих силах, и в преодолении превратностей судьбы они могут рассчитывать на те качества, которые учение Зороастра на протяжении столетий воспитывало в своих приверженцах, – то есть мужество, надежду на будущее и готовность творить добро.

Словарь имен и терминов[83]83
  Иногда в книге слово приводится в разном написании в соответствии с изменениями на протяжении истории, в этих случаях первой дается более старая форма.


[Закрыть]

Авеста – собрание священных книг зороастризма на авестийском языке

агиари – у парсов святилище, храм огня

акабир – букв. «старейшины» (араб. мн.ч.), означает старейшину, старшину, руководителя общины

Амэша-Спэнта, Амахраспанд – букв. «Бессмертный Святой», название зороастрийского божества, вызванного к жизни Ахура-Маздой; употребляется чаще в отношении шести величайших из этих божеств

анджоман – ассамблея, собрание или местный совет зороастрийцев

аташ-зохр – приношение огню

атахш, аташ – огонь

Атахши-Адуран, Аташ-Адуран – букв. «Огонь огней», священный огонь второго ранга Атахши-Варахрам, Аташ-Бахрам – букв. «Победный огонь», «Огонь Варахрама (Бахрама)», священный огонь высшего ранга

Ахуна-Ваирйа, Ахунвар – самая священная молитва зороастрийцев, соответствующая «Отче наш» у христиан

Ахура – господин; родовое наименование одной из групп индоиранских божеств, враждебной даэва

Ахура-Мазда – верховное божество зороастризма (более поздние формы этого имени Ахурамазда, Ормазд)

аша – порядок, истина, справедливость (принцип, правящий всем миром)

ашаван – праведный, благочестивый

барашном – ритуальное омовение, часть обрядов очищения

барэсман, барсом – пучок прутьев, которые жрец держит в руке во время богослужения

бехдин – букв. «(исповедующий) благую веру», то есть зороастриец

Вахрам – см. Атахши-Варахрам

Видевдат, Вендидад – букв. «Закон против демонов», одна из книг Авесты, читаемая во время ночных богослужений

Висперед – «(Богослужение) всех глав», книга Авесты, читаемая главным образом во время празднования гахамбаров и в Ноуруз

габр, гаур – мусульманский термин, означающий, вероятно, «неверный» и применяемый в Иране по отношению к зороастрийцам

Гаты – гимны, сложенные Зороастром

гахамбар – один из шести священных дней, обязательное празднование которых было предписано общине Зороастром

гетиг – физический, материальный, осязаемый, телесный (в противоположность меног)

Дадгах – священный огонь третьего ранга

дастур – главный, верховный жрец

дахма – могила, позднее место для трупоположений, «башня молчания»

даэва, дэв – злое божество, отвергнутое Зороастром; позднее демон

джизйа – подушный налог, платившийся немусульманами

джуддин – иноверец, незороастриец

друг – ложь, зло, беспорядок (принцип, противоположный истине-аша)

зимми – люди писания, иноверцы, находящиеся под защитой мусульман

Зэнд – комментированный перевод Авесты на среднеперсидский язык

Йенхе-Хатам – короткая древняя молитва

кави, кэй – титул Виштаспы, царственного покровителя Зороастра, и других правителей из его династии

кусти – священный шнур, который зороастрийцы носят в качестве пояса

маг – латинская форма древнеперсидского слова магу – «жрец, священнослужитель»

меног – духовный, нематериальный (в противоположность гетиг)

мобад – главный жрец, в современном словоупотреблении жрец, более квалифицированный, чем эрбад

Ноуруз – букв. «Новый день», самый священный день зороастрийского религиозного календаря, седьмое обязательное празднество

Пазэнд – запись текстов на пехлеви авестийским алфавитом

пехлеви – язык позднейших зороастрийских сочинений, среднеперсидский

Саошйант – грядущий спаситель мира

спэнта – святой, полезный, растящий (эпитет, характеризующий благие творения)

Стаота-Йеснйа – центральная и старейшая часть Ясны

судра, сэдра – ритуальная рубашка белого цвета

урван – душа

фраваши, фравахр, фравард – дух, существовавший до этой жизни и остающийся после смерти человека, часто синоним души

фрашо-кэрэти, фрашегирд – окончание нынешнего состояния мира, Последний День (букв. «Чудо-делание»)

хаома, хом – священное растение, сок которого выжимается во время главного зороастрийского богослужения

хварэна – харизма, божественная благодать и божество, олицетворяющее ее

хваэтвадата, хвэдода – брак между кровными родственниками

храфстра – вредное существо, принадлежащее миру зла

Худинан пешобай – букв. «Глава исповедующих благую веру», титул главы общины зороастрийцев в период раннего ислама

эрбад, эрвад – обозначение зороастрийского жреца, менее квалифицированного, чем мобад

язата, язад – букв. «достойное почитания, поклонения», зороастрийское обозначение божеств, созданных Ахура-Маздой

Ясна – букв. «богослужение», главная зороастрийская религиозная служба

Ясна-Хаптанхаити – букв. «Ясна семи глав», часть Стаота-Йеснйа

Яшт – гимн отдельному божеству

Источники[84]84
  В настоящем издании источники и литература приводятся в том виде, в каком они даны в оригинале.


[Закрыть]

Арда-Вираз-Намаг – Arda Viraz Namag. Ed. and transl. by H. Jamasp Asa and M. Haug. Bombay and L., 1872.

Балазури – Baladhuri. Futuh al-Buldan. Transl. P. K. Hitti and F. С Murgotten. – The Origins of the Islamic State. Vol. I. N.Y., 1916.

Бируни, 1957 – Бируни Абурейхан. Памятники минувших поколений. – Избранные произведения. Т. I, Таш., 1957.

Бундахишн – Zand-Akasih. Transl. by m. Т. Anklesaria. Bombay, 1956.

Вендидад – [Darmesteter, 1895]. – Darmesteter J. The Zend-Avesta. Pt. I. The Vendidad – SBE. Vol. IV. Oxf., 1895; Delhi, 1965.

Визидагихаи-Задспрам – Wizidagiha i Zadspram. Ed. by В. Т. Anklesaria. Bombay, 1964.

Дадестани-Диниг – Dadestan i Dinig. Pt. 1. Transl. by E. G. West. – SBE. Vol. XVIII.

Дадестани-Меноги-Храд – Dadestan i Menog i Khrad. Ed. and transl. by E. W. West. – The Book of the Mainyo-i-Khrad. Stuttgart and L, 1871.

Динкард – Dinkard. Ed. by D. M. Madan. Vol. I, II. Bombay, 1911.

Ибн Исфандияр – Ibn Isfandiyar. History of Tabaristan. Transl. by E. G. Browne. L„1905.

Карнамаг – Karnamak i Artaxsir i Papakan. Ed. by E. K. Antia. Bombay, 1900; Ed. D. P. Sanjana. Bombay, 1896.

Мадигани-Хазар-Дадестан – Bulsara S. J. The Laws of the Ancient Persians. Bombay, 1937.

Масуди – Mas'udi. Les Prairies d'Or. Ed. by Ch.Pellat. Vol. II, P., 1965.

Наршахи – Narshakhi. History of Bukhara. Transl. by R. N. Frye. Cambridge, Mass., 1954.

Послания Манушчихра – Epistles of Manushchihr. Transl. by E. G. West – SBE. Vol. XVIII.

Саддар Бундахеш – Saddar Bundahesh. Transl. by B. N. Dhabhar. Bombay, 1932.

Са'либи – al Tha'alibi. Histoire des Rois des Perses. Texte arabe publie et traduit par H. Zotenberg. P., 1900.

Сийасат-наме – Siyasat Name. Transl. by H. Darke as The Book of Government of Nizam al-Mulk. L., 1960.

Тансар-наме – Tansar Name. Transl. by M. Boyce. Rome, 1968.

Шахнаме – Firdausi. Shahname. Transl. by A. G. and E. Warner. Vol. VI – IX. L., 1912 – 1925.

Шканд-гуманиг-Визар – Shkand-gumanig Vizar. Transl. by P. J. de Menasce. Freiburg-in-Swirtzerland. 1945.

Яcнa – Yasna [Mills 1887]. Mills L. H. The Zend-Avesta. Pt. III. The Yasna, Visparad, Afrinagan, Gahs and Miscellaneous Fragments. – SBE. Vol. XXXI. Oxf., 1887; Delhi, 1965.

Яшт – Yasht [Darmesteter 1883]. – Darmesteter J. The Zend-Avesta. Pt. II. The Sirozah. Yashts and Nyayesh – SBE. Vol. XXIII. Oxf., 1883; Delhi, 1965.